Текст книги "Регрессор в СССР. Цикл (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

Глава 16

В полдень мы прибыли на место, где должны были поселиться. Небольшой городок, раскинувшийся вдоль моря, был вполне себе заштатным городком. Никаких многоэтажек, никакой толчеи, никакой передовой инфраструктуры и урбанизации. Обычные, двух-четырёхэтажные домишки, стоящие довольно близко друг другу.

Собственно именно такой, малонаселённый пункт и был нужен нам для спокойного отдыха после съёмок.

Наша кавалькада остановилась напротив двухэтажного длинного здания. Как оказалось – это была гостиница, на втором этаже которой мы должны были поселиться.

Вышли из автобуса и прошли в вестибюль. Несмотря на то, что было только начало весны, термометр, висевший рядом с дверью при входе в здание, показывал, что на улице температура равна 29-ти градусам по Цельсию. Не совсем, конечно жара, но, тем не менее, на солнце припекает достаточно сильно. В вестибюле гостиницы же работали вентиляторы, поэтому, войдя внутрь, мы ощутили приятную прохладу.

Наш куратор – товарищ Рюмин, быстро куда-то убежал и через короткое время появился в компании с пожилым мужчиной.

Это оказался дон Педро – хозяин данного постоялого двора, который с доброжелательной улыбкой поздоровался со всеми и в знак уважения индивидуально пожал руку каждому, называя наших граждан сеньорами и синьоринами.

После такой хлебосольности наш куратор стал называть две фамилии кого-то из нашей съёмочной банды, и когда эти люди к нему подходили, дон Педро вновь жал им руки и выдавал один ключ на двоих.

– А почему так? – не понял я, глядя на это действо, обращаясь к Лебедеву. – Неужели нельзя было сделать по формуле: один человек – один номер? Вроде бы я так говорил сделать, – и предъявил: – Замучили уже экономить на всём.

– А что тебя не устраивает? – не понял мидовец. – Вдвоём в одной комнате это не в автобусе в час пик.

– Не устраивает, что я договаривался об одном, а они, то есть вы, сделали по-другому!

– Это стечение обстоятельств. Нет мест.

– А мне всё равно! Нужно было заранее бронировать, а не философствовать.

– Что ты нервничаешь? Нормально же всё.

– Не нормально! Я хочу, чтобы мои актёры и операторская группа после трудового дня, проведённого на улице под палящим солнцем, могли нормально отдохнуть. Отдохнуть от суеты и всех звуков мира. Я хотел бы, чтобы у них всегда было место, где они могут побыть в одиночестве и расслабиться. А вы всё опять сделали не так! И ваша копеечная экономия сослужит нам медвежью услугу. Неужели это не понятно? Ну, так я объясню! Поймите же Вы – люди все разные. Кто-то любит смотреть телевизор допоздна, кто-то любит под этот самый телевизор засыпать, а кто-то вообще не может заснуть со светом или, наоборот, без оного. Так что не будет ничего удивительного в том, что очень часто актёры будут приходить на съёмки разбитыми и неготовыми к трудовому подвигу. И причина у них будет не выдуманная, а самая реальная. Актёр просто не смог выспаться, потому, что его сосед по номеру всю ночь храпел как тираннозавр!

– Логично, – согласился Лебедев и попросил подойти Рюмина.

Тот передал свои полномочия – выдачу ключей одному из посольских и приблизился к нам на совещание.

– Повтори, – попросил мидовец, и я в двух словах описал ситуацию куратору.

– Я тебя понимаю, и согласен с приведёнными тобой доводами, но дело в том, что это самая большая гостиница, – хмыкнул тот. – Остальные меньше. В этой же мы сняли все свободные номера. Других тут больше нет, и пока не предвидится. Поэтому и вариантов нет – придётся потесниться.

– Фигня какая-то, – недовольно констатировал я, на пару секунд задумался и спросил: – А другие гостиницы? Ведь есть же в этом городке и другие отели?

– Есть. Но та, что тоже большая, уже занята нашими тружениками, что прибыли с вами сюда на отдых в отпуск. Другие же подобные заведения – они значительно меньших размеров и уместить всех мы там не сможем.

– Тогда может быть, расселим там не всех, а часть? Кто-то тут, кто-то там? У них свободные места есть?

– Есть то, оно есть, – покачал головой Рюмин. – Но сделать мы так не можем. У меня есть постановление, в котором говорится, что все члены данного вояжа расселяются в одном месте.

– А по-другому никак?

– Саша, но ты сам подумай: как по-другому? Как мы потом всех собирать будем? Тут хотя и дружеская страна, но всё же заграница, а не СССР. Мало ли что с кем произойдет? За всем нужен контроль. Мне с коллегами и так придётся за тремя местами смотреть. Эта гостиница, другая гостиница, где поселят отпускников, и съёмочная площадка. Везде в этих местах круглосуточно должны дежурить представители нашего посольства и переводчики. А ты хочешь ещё несколько потенциально опасных точек организовать. Мы просто не сможем нормально контролировать всё и, в том числе, обеспечить безопасность. А если чего случится, то мне потом голову открутят. Сам же понимаешь, какой контингент сюда приехал.

– Да понимаю, конечно, – кивнул я и, улыбнувшись, спросил: – Товарищ Рюмин, скажите, а сколько мне лет?

– Шестнадцать, – смутился тот. – Во всяком случае, в анкете так написано. Или это не так?

– Нет, всё правильно.

– Тогда о чём ты?

– Просто удивляюсь тому, что вы со мной вот так откровенно говорите. И про безопасность, и про размещение, и про транспорт.

– А что не так? – растерянно покосился на Лебедева куратор.

– С Васиным всегда всё не так, – фыркнул тот.

Я же улыбнулся и высказал вслух непонятный для меня момент:

– В общем-то всё так. Просто если вы понимаете тот факт, что я вчерашний пионер, то ведь должны же вы понимать, что половину из того, что Вы сказали, я могу не понимать. А точнее сказать, могу не понимать всей масштабности и важности тех или иных событий. А вы тут про безопасность…

– Ах, ты об этом, – облегченно вздохнул собеседник. – Об этом я не переживал. Мне сказали, что ты гений.

– Ого! – удивился я такому повороту, краем глаза наблюдая, как Лебедев вновь фыркает, и, радуясь тому, что на его месте не стоит Кравцов, который обязательно бы начал ржать как конь. Вздохнул и поинтересовался: – А вдруг всё же не гений я. Вдруг – это ошибочка вышла и информация не точная?

– Да какая ошибочка?! Ясно же что все так, как и предупреждали, – отмахнулся он. – Мало того, что ты фильмы великолепные снимаешь, мало того, что песни прекрасные придумываешь и поёшь, так ещё и организовал такой тур, который никто, кроме тебя организовать бы никогда бы не сумел. Так что общаюсь я с тобой как, со взрослым, прекрасно понимая, что ты меня понимаешь.

«Тоже тавтологиями заговорил, пообщавшись со мной», – заметил я и вернулся к предыдущему разговору, начав размышлять вслух:

– Может быть тогда, если нельзя разместить наших людей разрозненно по всему городу, имеет смысл их кучно разместить в одном месте – на корабле?

– Можно, конечно, и так. Но будет немного хлопотно. В этом городе порта нет, поэтому придётся людей ежедневно возить из Гаваны сюда, а вечером возвращать обратно. Минимум полтора часа в одну сторону это будет занимать, – пояснил тот. – В общем-то, по большому счёту, не так уж и долго. Как правило на Родине наши труженики ежедневно тратят приблизительно столько времени, чтобы попасть на работу. Так что, если у кого-то из вашего коллектива появится острое желание проживать на корабле, то мы вполне сможем это организовать – автобусы в нашем распоряжении есть. Только…

– Что?

– Только, скорее всего, если речь пойдёт о выборе, то мало кто добровольно захочет жить в каюте целый месяц или даже больше.

– Вы так думаете?

– Конечно. Всё-таки тут, хоть нашим гражданам и придётся потесниться, но жить они будут на твёрдой земле, в относительно привычной обстановке и среди относительно большого числа других людей. Жизнь в обществе, это ведь тоже положительно влияет на психологическое состояние человека.

– Иногда и нет, – не согласился я, а потом согласился. – Но, в общем-то, доля правды и можно даже сказать – истинны, в ваших размышлениях есть. Так что будем считать – я согласен. Значит, пароход как место проживания отдельных граждан мы больше во внимание не берём. Тогда как вариант, возможно, имеет смысл взять жильё в наём в частном секторе? Это можно устроить?

– С нормальными условиями такое количество человек в одном месте у частника мы однозначно разместить не сможем. Разве что в военных казармах? Но это может породить разные ненужные слухи.

– Нет. Казарм не надо, – отмёл идею Лебедев. – Это как раз и вызовет ненужные разговоры.

– Не надо, – вздохнув, подтвердил я и с горечью в сердце заметил, что, вероятно, придётся остаться здесь.

– Да. В тесноте, да не в обиде, – улыбнулся Рюмин и спросил: – Ты сегодня будешь съёмочную площадку осматривать?

– Конечно. Сейчас туда фюзеляж самолёта уже, наверное, должны были подвезти. Надо обязательно посмотреть, чтобы они всё точно установили. И хотя точный план оборудования площадки № 1 строителям давно передали, всё равно нужно ещё раз досконально проверить, чтобы завтра, не теряя времени, прямо с утра приступить к съёмкам.

– Отлично. Тогда сейчас всех разместим, потом централизованно пообедаем, и все останутся отдыхать, а мы с тобой пойдём на пляж.

– Пойдём? Вы хотите сказать, что туда не нужно ехать?

– Нет. По твоим описаниям мы нашли подходящий пейзаж справа от окраины города. Отсюда идти максимум двадцать минут.

– Великолепно! – обрадовался я.

– Стараемся, – улыбнулся посольский. – Заодно пройдём и домики осмотрим. Последний из них сегодня уже должны закончить.

– Отлично! – согласился я и на секунду задумался, анализируя последние слова собеседника. Хмыкнул, а потом аккуратно поинтересовался: – Вы сказали: домики? Что за домики?

– Гм, точно не помню, но вроде бы – домики другие… Так, кажется, они называются в смете.

– Домики другие? Э-э, – попытался понять смысл фразы я, а поняв, предположил: – Возможно, это называется «домики других»?

– Очень может быть. У меня смета в кабинете лежит. Если нужно я посмотрю, уточню и завтра скажу точное название, – с готовностью предложил Рюмин.

– Фиг с ним – с названием. Вы главное вот что скажите: они готовы? Их построили?

Если честно, я не рассчитывал, что это произойдёт столь быстро, ведь первые кадры этих домиков должны будут появиться только в первой серии третьего сезона. То есть, для того, чтобы зрители могли увидеть наши постройки на экране, нам предстояло отснять и показать мировой общественности около пятидесяти серий.

Но, к счастью, расторопность посольских была на высоте и это не могло не радовать. Ведь одно дело двигать машину одному, а другое дело, когда у тебя есть толковые помощники. Сейчас же при разговоре я понял, что, как минимум, Рюмин – один из тех, кто болеет за дело.

И не важно, почему он это желает. Потому ли, что боится потерять работу? Потому ли что не хочет уезжать с Райской Кубы «на севера»? А может быть, потому, что готов всеми силами выполнить поставленный приказ руководства? Сейчас это было абсолютно не важно. Важно было то, что он хочет и может помочь. И именно это воодушевляло и давало надежду на то, что желаемый проект у меня, несмотря ни на что, обязательно получится.

А тем временем собеседник напомнил:

– Я чуть раннее говорил, сегодня строители должны были закончить внутреннюю отделку последнего, восьмого дома. На послезавтра намечено официальное мероприятие по приёму объекта с подписанием актов о проделанных работах. Вначале примем последний дом, а затем и весь посёлок.

– Э-э, а что, акты на другие семь домов уже подписаны?

– Да.

– Но как строители умудрились построить те дома так быстро?

– Саша, тут тебе не Москва, не Сибирь и не дальний Восток. У нас как дома строят: Сначала роют котлован под фундамент, который должен быть ниже, чем глубина промерзания, а затем делают фундамент. На него ставят толстые стены из кирпича или больших брёвен. Толщина стен должна быть большая, чтобы они не промерзали в суровые зимы. Потом делают крышу и утепляют её. И всё это капитальное строительство занимает уйму времени.

Тут же эти дома, в связи с тем, что им не нужно отопление и суровые зимы им не грозят, строились намного проще.

В первый день приехали бульдозеры и, выровняв всю площадку, засыпали песком и щебнем. На следующий день все размеченные участки заасфальтировали. Затем за пару дней построили каркасы из десятисантиметрового бруса и, сделав крыши, начали обшивать фанерой. Вот и получилось – одна неделя один дом.

– Это очень рекордные сроки, – заметил я.

– Строители молодцы, – согласился Рюмин. – Не подвели. Платят им, конечно, хорошо, но они того стоят. Всё что обещали – всё сделали. Так что, все кроме одного, уже готовы. Акты приёмки подписаны. Все коммуникации проведены и подключены.

– Какие коммуникации?

– Электричество, водопровод, канализация.

– Офигенно, – прошептал я, и победно посмотрев на помощника посла, радостно добавил: – Товарищ Рюмин, мне кажется, я нашёл место, где мы будем жить в ближайший месяц.

Глава 17

День первый

И вот настал долгожданный день. День, который все мы ждали долгих два с половиной месяца. Мы, репетировали, составляли сметы, создавали костюмы и декорации, пробивали непростые решения, обивая пороги кабинетов различных министерств и ведомств, и вот, наконец, добились желаемого.

Вчера после обеда я в сопровождении Кравцова, Рюмина и нескольких человек из съёмочной группы посетил пляж, который должен был стать ориентировочно на месяц площадкой номер один. Именно тридцать дней я, условно, решил отвести на съемки сериала, рассчитывая снимать одну серию в день. Так как в первом сезоне было 25 серий, то я надеялся, что к середине апреля у меня уже будет весь материал готов. После чего я вплотную займусь «Хищником». Фильм про инопланетянина-убийцу я планировал отснять так же – за месяц. На мой взгляд, все сроки были более чем реальны. Таким образом, получалось, что согласно моего плана в Москву с двумя готовыми, но не смонтированными шедеврами я должен буду попасть в середине мая.

Ну, а дальше по плану были монтаж и переозвучка. Тут я рассчитывал, что «Хищника» мы осилим где-то за пару недель. А вот с сериалом, по всей вероятности, придётся повозиться. Из-за гигантского объёма на полное озвучивание всех двадцати пяти серий я отводил полтора-два месяца. Таким образом, получалось, что к концу лета все намеченные проекты будут завершены.

В народе говорят: «Загад не бывает богат». Не знаю, правда ли это или нет, но точно знаю, что без планирования ни одно нормальное дело сделать нельзя, ибо всё тогда будет сплошной импровизацией.

Я так работать не мог, да и не собирался. Поэтому планировал свои действия не только на день, но и на месяц, и на год. Другое дело, что не всегда получалось так, как я хотел бы, но это уже совсем другой вопрос, ведь всегда есть стечение обстоятельств и тот самый его величество случай.

Но на случай я рассчитывать не хотел, поэтому мы вчера тщательно осмотрели пляж (съёмочную площадку № 1) и понаблюдали, как два автокрана разгружают куски фюзеляжа самолёта с грузовиков на песок. Там с помощью сварки их предстояло собрать воедино, подкрасить швы, приделать крылья, тем самым подготовив массивный реквизит для завтрашней съёмки. В то время, пока краны цепляли и тащили, на другом конце пляжа другие рабочие вручную разгружали иные более мелкие предметы: куски обшивки и запчасти двигателей самолёта, который по сценарию разбился на острове. Работы было много, судя по обилию машин с прожекторами, работать труженики будут и ночью.

Что ж, они были заняты тем делом, на которое согласились, ведь именно для этого они и прибыли с нами в этот тропический рай.

Постояв с полчаса и обсудив достоинства и недостатки съемки с той или иной стороны, убедившись, что план размещения декораций у ответственного бригадира строителей в наличии имеется, получили от него обещание, что всё будет выполнено к утру и в лучшем виде, попрощавшись, мы направились в городок «других». Он был расположен в километре правее пляжа и где-то в полукилометре от моря вглубь острова. Пешая прогулка заняла не более десяти минут.

Когда я увидел, что все домики ровно такие, какие были представлены в техническом задании, которое я выдавал строителям ещё в Москве, на душе моей запели соловьи. Это были обычные сделанные по каркасной технологии и обшитые фанерой одноэтажные домики, которые внутри должны были быть разбиты на небольшие комнаты.

Всё было идеально, в том числе не только их расположение относительно друг друга, но даже и покраска.

Наслаждаясь зрелищем, я неожиданно для себя ощутил необычное чувство, будто бы я попал в сериал. Ощущения были крайне необычные. Казалось, что грань между сном и реальностью потеряна. В душе появилось лёгкая тревога и предчувствие того, что вот-вот дверь одного из столь знакомых домов распахнётся и оттуда выйдет величайший комбинатор всех времён и народов – Борис Лайнусов, который тут же начнёт в очередной раз мутить-крутить.

В общем, я был очень доволен, что на этот раз меня не ослушались, а сделали именно так, как я и сказал. Конечно, ещё предстояло поработать – рассадить деревья, кустарники, установить лавочки и качели, но это всё мелочи по сравнению с тем, что основная декорация уже построена.

Однако на этом сюрпризы не закончились. Оказалось, что все дома были не просто декорациями, а построены были так, что в них можно проживать.

И, как рассказал мне товарищ Рюмин, произошло это чисто по случайности. По изначальному техзаданию, которое я сформировал, жилыми должно было быть всего три дома. Но в сметном отделе, рассматривая документы, увидели, что напротив количества жилых домов стояла цифра «3». Домов же по всё тому же техническому заданию было 8. Как многим известно, тройка – это практически не допечатанная слева восьмёрка. Опираясь на здравый смысл – ведь в общей смете количество домов было 8 – сметчики посчитали, что и жилых домов должно быть столько же, а цифра 3 получилась из-за заканчивающихся чернил в пишущей машинке.

В общем-то, логика в этом была. И действительно, раз в техзадании дом есть, и дом этот жилой, то, вероятно, в нём должны жить люди. А раз люди, то им нужно и жить в человеческих условиях. Потому им нужен свет, вода и другие коммуникации, что присущи человеческому жилью.

Кстати говоря, Рюмин, рассказывая об этом эпизоде, упомянул и про казус, который чуть не произошёл. Когда в Москве подрядчик составлял смету по техзаданию, он увидел, что в нём не предусмотрено отопление и самостоятельно внёс коррективы, добавив в смету трубы и батареи этого самого отопления. К счастью, это вовремя заметили и пресекли. И то случайно и из-за того, что подрядчик, посмотрев смету, стал добиваться ответа на вопрос: углём будут отапливаться эти дома, газом или они просто будут подключены к теплотрассе.

– Хорошо хоть подрядчик не стал планировать в эти дома печи установить. А то воистину картина была бы футуристическая. Стоят дома с печными трубами в стране, где вечное лето, и где даже зимой температура не падает ниже 20 градусов по Цельсию выше нуля, – улыбаясь, говорил куратор.

Я же его хотя и понимал, но радости в этом вопросе не разделял, вспоминая, что в ближайшем светлом будущем начнёт происходить с климатом.

Так что нет, вполне возможно, что идея с печками, которая сейчас выглядит комичной, для наших потомков комичной не покажется. Конечно, в 2019-м году, из которого я сюда попал, на Кубе вроде бы было с погодой всё нормально. Но общие мировые тенденции говорили о том, что планета явно меняется, и что нас ждёт впереди – большая загадка. Особенно после кадров, распространённых в СМИ, где показано, как в Африке местные жители в шортах босиком бегают по выпавшему снегу.

Ну да ладно, всё это будет потом, а вчера, отбросив лёгкую ностальгию, я сообщил куратору, что наша съёмочная банда переезжает из гостиницы на новое место проживания – сюда.

Такая неожиданная весть Рюмина явно напрягла. Он сразу же рассказал, какие трудности нас ожидают после этого необдуманного и спонтанного переезда. И первая из них – это нарушение сметы, ведь номера в гостинице оплачены на месяц вперёд.

Второй же проблемой было то, что все дома ещё абсолютно не меблированы. В них отсутствовали даже кровати, не говоря уже про другую мебель.

Это известие меня крайне расстроило, ибо я, как и все безнадёжные романтики, хотел когда-нибудь хоть чуть-чуть пожить в своём маленьком домике практически на берегу океана. Сейчас же мне решили испортить мою розовую мечту. И я, разумеется, сразу же начал искать пути решения возникших трудностей.

Проблему с гостиницей я считал несостоятельной и сразу же её отмел, сказав:

– Пусть будет на всякий случай. Вдруг нам в домиках жить не понравится, тогда всегда будет место, куда мы можем всем скопом вернуться.

Такой аргумент куратора устроил, и я стал думать дальше.

Однако, к большому сожалению, с наскока проблему с кроватями решить не удалось. Нет, в принципе, на худой конец конечно можно поспать и на полу. Только вот это я могу так сделать, да и то от безвыходности или из-за упрямства. Остальные же члены нашего трудового коллектива вряд ли с воодушевлением воспримут весть, что ночевать они будут на досках. В особенности женщины и старики, которые у нас тоже имелись.

Приходилось смириться и, исходя из логики и человеколюбия, принять решение о том, что переселяться в домики мы будем не сегодня, а завтра.

– В каждом доме было по шесть комнат, следовательно, сюда легко можно было переселить практически весь личный состав.

Об этом я и сообщил Рюмину, попросив того завтра закупить необходимое количество кроватей, матрасов, подушек и спальных комплектов.

– Саша, с кроватями, раскладушками и т. д. мы справимся. На худой конец, если сразу такое количество приобрести не удастся, сколотим временные топчаны. Но я вот что хочу сказать. В каждом доме 5 комнат и кухня. Следовательно, поселить в него можно пять человек. Домов всего 8 штук, а это значит, что поселить сюда мы сможем лишь 40 человек. Причём, если тут будут располагаться актёры, то обязательно один дом придётся отдать администрации, которая будет следить за порядком и обеспечивать взаимодействие с местными властями, если вдруг что-то произойдёт. А значит, под нужды актёров останется только 35 мест. Конечно, при условии, что в комнатах селиться будут не по два или три человека, а по одному.

– По одному, – сказал на это я, не став отступать от своей идеи об индивидуальном пространстве. Задумался и чуть подправил статистику: – Будем считать, что в доме не пять, а шесть комнат. Индивидуальная кухня нам для этого не нужна, ведь весь творческий состав будет питаться централизованно под навесом, который, к слову сказать, почему-то ещё не сделан. А вообще, я сегодня же переговорю с товарищем Лебедевым и попрошу подкорректировать смету и сделать ещё три дома. Два будут служить местом отдыха, а один – клубом и общей столовой. Как считаете, строители смогут продолжить работу?

– Если средства будут выделены, то думаю, что да.

– Вот и отлично, – кивнул я и вернулся к расселению. – Давайте тогда поступим так. Сегодня все ночуем в гостинице города, а завтра вы займётесь покупкой необходимых для ночлега вещей, и вечером часть состава переедет сюда. Всего нас 60 человек. Значит сюда переместится две третьих. В гостинице же пока останется одна треть. Кто именно, назначу лично я. Это уберёт все возможные пересуды и вопросы типа, почему я, а не он. Главным критерием для тех, кто останется, будет возраст. Те, кто старше, будут ночевать в гостинице.

Молодёжь же будет тут под присмотром моего помощника Корнеева Якова Евсеевича. Это толковый человек. Он работал в органах, и наши начинающие актёры его безоговорочно слушаются.

Теперь остаётся вопрос питания. Точнее, не самого питания, а места, где все будем централизованно принимать пищу. Как я уже говорил, пусть рабочие прямо завтра с утра, не дожидаясь сметы, начинают работать. Рабочие наши? Окей. Думаю, навес сделают 6 человек за день. Пусть каждый из них получит по 30 инвалютных рублей. Вот вам эта сумма и решите, пожалуйста, завтра этот вопрос, – протянул я деньги, а потом, вспомнив, добавил: – Ой, про материалы забыл. Вот вам ещё 500 рублей. Пусть закупят все, что надо на рынке или в местных магазинах, и заодно кроме навеса ещё и собьют столы с лавочками. Думаете, 700 инвалютных рублей на всё про всё хватит, когда вы их поменяете в нашем посольстве на местную валюту? А вдруг нет? Хорошо. Вот вам ещё. Думаю тысячи за глаза должно хватить.

Таким образом, вчера вечером мы урегулировали почти все вопросы касающиеся жилья.

Что же касается быта, то всё должно было решиться в самое ближайшее время. Кроме кроватей и белья я заказал шкафы, кресла и стулья.

Тот дом, который должен будет служить столовой, я решил назвать «клубом». Предполагалось, что в нём будет происходить приём пищи три раза в день, а в выходные дни столы по вечерам будут сдвигаться, и там будет происходить либо показ кино, либо танцы.

В этом времени именно так функционировали сельские клубы по всему СССР. Поэтому, придумывая такой график я, ориентировался именно на то, что мы не в городе, а в селе. Ведь если бы было наоборот, и мы оказались бы в городе, то в нашу культурную программу обязательно бы пришлось включать не только балет, но и цирк, ибо всем хорошо известно, что в городе без цирка – никуда. Но, к счастью, мы были в провинции, а это значило, что и просмотров фильмов с плясками будет более чем достаточно.

В общем, вчера мы сделали всё для того, чтобы с сегодняшнего дня наша команда смогла приступить к тому, зачем мы сюда, собственно, и прибыли.

Ещё раз обошёл площадку, всё проверил и, отойдя чуть в сторону, стал прикидывать, как лучше расположить камеру для съёмок сюжета, в котором пассажира засасывает турбина самолёта и своими лопастями разрывает на части.

Вариантов было масса, поэтому я решил посоветоваться с Сегурко.

Огляделся, но его не увидел. Актёры и съемочная группа суетилась, а вот того, который являлся вторым режиссёром, видно не было. И туда посмотрел и сюда – нет его и всё тут.

«Чёрт, он, наверное, в джунглях готовит другие площадки, – буркнул себе под нос я, искренне пожалев, что в этом времени нет портативных раций. – Это мне посыльный тогда нужен будет, – продолжил размышлять, и тут в голову пришла идея: – А может и не нужен…

Елки-палки, мы же не в Средневековье живём. А в довольно просвещённом веке и рации уже есть. Естественно, я собирать радиостанцию не собирался, а вот попросить у принимающей стороны пять военных радиостанций, настроенных на одну волну, не только было можно сделать, но и архинужно. Ведь это крайне помогло бы в коммуникации.

«Решено, в обед переговорю с Рюминым. Пусть подсуетится. Не думаю, что это будет очень сложно достать», – решил я.

И вдруг неожиданно услышал девичий голосок.

– Саша, привет.

Повернулся и, увидев незаметно подошедшую сзади Машу, улыбнулся.

– Привет. Какие дела? Как роль? Получается?

– Не очень, – опустила она глаза. – Я бы хотела прорепетировать.

– Хорошо, я поговорю с учителями из МХТ. Кто-нибудь обязательно тебе поможет, – пообещал я.

– Нет, Саша. Я хотела бы, чтобы ты мне помог.

– Маша. Я занят. Мне сейчас не до репетиций. Ты же видишь, какой на моих плечах проект лежит. Так что ты, пожалуйста, не обижайся, а прорепетируй без меня. Хочешь, я тебе преподавателя другого дам, раз тот, с которым ты занимаешься, тебе не подходит? Хочешь?

– Нет, у меня хороший преподаватель. Просто я хотела с тобой…

– Ну, извини. Я пока не могу. Через недельку попробую выкроить время. А пока – нет.

– Жаль, – явно расстроилась та, развернулась и, опустив голову, направилась к основной массе не занятых актёров, которые расположились в трёхстах метрах от съёмочной площадки в тени пальм и кустов.

Я ей сочувствовал, конечно, но ничего поделать больше не мог. Во всяком случае, пока всё только началось и ещё ничего не налажено. Ведь всё приходилось начинать делать с нуля, поэтому на мелочи просто не было времени.

«Ничего. Пообижается и перестанет. В конце концов, если совсем будет плохо, то чуть позже ей обязательно займусь. Спешить сейчас с этим вопросом не имеет смысла. Всё равно её роль будет ещё не скоро – только во втором десятке серий. Так что всё отрепетировать успеем», – подумал милый мальчик и вновь стал высматривать Сегурко.

Не обнаружил.

В этот момент мимо пробегал какой-то смутно знакомый курсант – племянник какого-то секретаря какого-то то ли горкома, то ли обкома. Остановил его, поздоровался и поинтересовался: знает ли тот моего второго режиссёра и если знает, то не видел ли он его?

– Никак нет, гражданин начальник, – громко и чётко отрапортовал элитник.

Он быстрым движением буквально сорвал со своей головы кепку, вытянулся по стойке смирно, и, покорно опустив голову, стал смотреть себе под ноги.

– Э-э… Чего? – обалдел я, стараясь при этом не упасть в обморок от шока.