Текст книги ""Фантастика 2025-112". Компиляция. Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

Соавторы: Дан Лебэл,Кристина Юраш,Александр Нерей,,Ольга Булгакова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 340 страниц)

Харвис только рукой махнул.

– Самым главным было проникнуть в замок, – ответил он. – Его высочество предложил присоединиться к паломникам, а уж придать нам облик прокаженных было моей задачей.

– Незачем тут задерживаться, – сказал полковник так, что стало ясно: с ним лучше не спорить. – Поговорим в безопасном месте.

Харвис взял Эвглин за руку, и воздух возле окна снова забурлил, складываясь в непроглядно черную воронку. Другая ладонь Эвглин оказалась в руке Альдена, и тот негромко произнес:

– Вы не представляете, как я счастлив видеть вас живой и здоровой.

Харвис с неудовольствием посмотрел на принца, и в следующий миг вся компания уже летела во тьму. Последним, что подумала Эвглин, покидая замок, было: «Ванн Бильт очень удивится, когда увидит, что я исчезла из запертой комнаты».

А потом ее окончательно затянуло во тьму.

* * *

Безопасным местом, о котором говорил полковник Матиаш, оказалась избушка в глухом лесу, утопавшая в зарослях крапивы. Глядя на крышу, которая сползала на избушку, словно шапка, Эвглин подумала: «Да, нас тут действительно никто не станет искать».

– Где мы? – уточнила она. Принц пожал плечами, зато полковник ответил:

– По моим догадкам это Веренвейская пуща. Дикие места. Тут в пяти сотнях лиг ни одной живой души.

– И правда безопасно, – согласилась Эвглин, невольно поежившись: лесной ветер к вечеру стал прохладным, а на ней по-прежнему была лишь ночная рубашка, в которой ее забрали люди ванн Бильта.

– Проходите, дорогая Эвглин, проходите поскорее, – принц широко распахнул дверь в избушку, и оттуда повеяло теплом и сытным запахом каши: Харвис, который вошел в избушку первым, уже успел развести огонь.

Каши было много, и Эвглин, проглотив первую ложку разваренной крупы, подумала, что никогда не ела ничего вкуснее. Когда деревянные миски опустели, то Харвис произнес:

– Ну что, господа, теперь давайте думать, что нам делать.

Он сидел рядом с Эвглин и казался таким надежным и сильным, что она перестала бояться. Они сумели спастись, в ближайшее время никто их не достанет, и они обязательно смогут доказать, что не устраивали никакого заговора! Эвглин взбодрилась – теперь, в тепле и уюте крошечной избушки, все проблемы казались решаемыми.

– Переходим на нелегальное положение, – сказал Альден. Теперь, когда опасности, пусть на время, но остались позади, он снова выглядел энергичным и решительным и иногда смотрел в сторону Эвглин так, словно пытался дать понять, что никакие злоключения не заставили его забыть о своем предложении. – И будем скрываться, пока не узнаем точно, кто за всем этим стоит.

– То, что мы скрываемся, уже свидетельствует против нас, – подал голос полковник. – Я предлагаю, чтоб Харвис открыл этот туннель прямо в кабинет государя Клауса. Выберемся и сразу же падем ему в ноги: так, мол, и так, надежа-владыка, стали жертвами интриг, а перед тобой нет нашей вины.

Эвглин сомневалась, что такой план выполним. Даже если они появятся перед королем и все ему расскажут, вряд ли он поверит, пока ему не представят настоящего злоумышленника.

– Он нам не поверит, – вздохнула Эвглин. – Нам нечем подтвердить наши слова.

– И еще неизвестно, какие улики против нас сфабрикованы, – поддакнул Харвис. – Нет, тут придется действовать по-другому.

В котелке забурлил чай на травах. Полковник, взявший на себя обязанности кулинара, снял котелок специальным крючком и сказал:

– Жалко только, что чашек нету. А так ничего чаек вышел, ароматный.

Харвис вздохнул и, поднявшись со скамьи, энергично растер ладони.

– Раз уж мы тут проведем какое-то время, – сказал он, – то следует обустроиться.

Принц Альден среагировал молниеносно, быстро переместившись подальше от колдуна. Харвис сжал и разжал кулаки – вокруг его пальцев заискрились мелкие золотые молнии, и в избушке пронзительно запахло чем-то горьким. Скамья под Эвглин дрогнула, и девушка с визгом бросилась в сторону принца и полковника – в тот же миг половицы заплясали, и Эвглин с ужасом и восторгом увидела, что они увеличиваются в размерах и расслаиваются на полосы.

Паркет! Харвис делал паркетный пол!

С пальцев колдуна срывались все новые и новые молнии. Снаружи зашумело, послышался грохот и треск ломаемых деревьев. Дверь сорвалась с петель, дверной проем заскрежетал, раздвигая плечи, и в избушку медленно и важно стала заходить мебель. Кресла, обеденный стол, кровати, изящные стулья с витыми ножками прыгали по паркету, занимая места. Эвглин растерянно смотрела на мебель, которая толкалась перед обитателями избушки, и никак не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле.

Завыли и затрещали, ломаясь, стены. В прорехи ворвался прохладный вечерний ветер и тотчас же захлебнулся: стены стали выше, покрывались светлыми плотными полосами обоев. Мебель довольно забила ножками, разбегаясь по своим местам. Эвглин не могла и слова вымолвить от восторга: на ее глазах избушка-развалюшка превратилась в просторный светлый дом, в котором вся их компания прекрасно могла разместиться, и никто бы никому не помешал. Захлопали двери – новенькие, пахнущие сосной – и Эвглин услышала мелодичный звон: это в высоких окнах появлялись стекла, а возле очага запрыгала посуда, забираясь на стол. Котелок с полковничьим чаем казался незваным гостем среди этих маленьких белоснежных чашек.

Последними появились занавески: белые с красной вышивкой в крестьянском стиле, они украсили оконные рамы. Харвис довольно оглядел новый дом – просторный, светлый и чистый – и произнес:

– Ну вот, теперь можно и чаю выпить.

– Какой чай, дружище! – воскликнул полковник. – Нет таких чаев на свете, чтоб за тебя пить!

– Слава колдуну ванн Рейну! – воскликнул принц Альден, который с восторгом смотрел, как изменилось их новое жилище, и полковник поддержал его:

– Ура Харвису!

Чай в новых чашках казался изумительно вкусным. Эвглин выглянула в окно и увидела, что дом стоит на просторной поляне, больше не теснясь среди высоких стволов и зарослей крапивы.

– А куда делись деревья? – удивленно спросила она.

– Они здесь, – ответил Харвис, обведя рукой пространство дома. – Магия, видишь ли, может сделать почти все, что угодно. Но надо иметь материал, из которого будешь делать.

– Прекрасно, просто прекрасно! – принц Альден выглядел довольным. – Теперь можем устраиваться, как люди, и размышлять, не отвлекаясь на гнус и сквозняки.

Полковник кивнул, плеснув товарищу еще чая.

– Ванн Бильт точно знает, кто стоит за всем этим, – сообщила Эвглин. – Он дал мне понять, что в курсе. Хотя еще бы он не был в курсе, правда?

– Как он выглядел? – поинтересовался принц Альден.

– Непробиваемая физиономия, – ответила Эвглин. – Вообще без эмоций.

Принц рассмеялся.

– Представления не имею, что в нем нашла Мари. Мари, моя средняя сестра, – объяснил он, когда Эвглин вопросительно подняла левую бровь. – Они уже много лет любовники. Представьте себе, когда они начали отношения, Мари вытребовала, чтоб ванн Бильт никогда не пытал женщин.

Эвглин понимающе улыбнулась. Вот почему ее пальцем не тронули, все дело в любви! Полковник хлопнул ладонью по колену и воскликнул:

– Ну точно, дьявол меня раздери! Точно, Альден! Надо сестрицу твою брать и трясти за вымя!

Но принц только рукой махнул.

– Да при чем тут Мари… – ответил он. – Ей смысла нет куда-то меня сковыривать. Я на престол все равно никогда не сяду, тут брат Генрих впереди нас обоих.

Но Матиаш не собирался сдаваться.

– Ну мало ли, что с братом случится? – продолжал он и вдруг пылко добавил: – И вообще, она мне никогда не нравилась. Вечно сидит с кислой мордой и гадости про нас думает.

– Это с чего же ты взял, что гадости? – нахмурился принц. Было видно, что он не очень-то любит свою сестру, но ему не нравится, когда начинают поливать грязью его родню. – Ну она своеобразная девушка, конечно. Мать от радости чуть ума не лишилась, когда ванн Бильт с ней сошелся.

– А что не так с принцессой? – напомнил о себе Харвис. Принц сочувственно вздохнул и ответил:

– Хромоножка. Ее пробовали сосватать за одного… да куда там!

Харвис нахмурился.

– Не будем сбрасывать принцессу со счетов, – произнес он. – Дело в том, что вчера я видел краем глаза «Столичный вестник»… пишут, что принц Генрих собирается на большую охоту в Леотт. Как думаете, с ним что-нибудь может случиться?

Компания умолкла. Все переглянулись: дело принимало очень скверный оборот.

– Смотрите, что получается, – начал Харвис – медленно, словно пытался все сформулировать для себя самого. – Принца Альдена все-таки казнят за государственную измену. Принца Генриха привезут с охоты тяжело раненым. Ну мало ли, какой кабан выскочит? Или медведь… И тогда мы имеем на престоле именно хромоножку Мари с ее сердечным другом.

– Мой отец еще не умер, – глухо напомнил Альден. Похоже, он принял всерьез все, что сказал Харвис. – И я не знаю, как…

– Дружище, мы должны отправиться к твоему брату, – произнес полковник. – Если там и в самом деле планируется покушение, мы должны его предотвратить, – он сделал паузу и добавил: – Мне чутье показывает, что наш великий и ужасный волшебник прав. А я очень не люблю, когда меня пытаются забить – какой уж из меня жертвенный агнец….

Некоторое время все молчали. В доме воцарилась глухая тишина, нарушаемая лишь шагами ветра за окнами. В лесу почти стемнело, и мир внезапно стал пугающе маленьким.

– Я перенесу нас к принцу, – сказал Харвис. – Он отправляется на охоту послезавтра, так что думаю, все в наших руках.

– Это еще половина дела, – вздохнул принц. – Не забудьте перенести нас сюда, если что-то пойдет не так.

Харвис ободряюще улыбнулся и прикрыл глаза.

– Не забуду, – ответил он. – Можете не переживать.

* * *

Время тянулось медленно-медленно.

Эвглин заперли в небольшой, но вполне уютной комнате – первым делом она бросилась к открытому окну и разочарованно убедилась, что сбежать не получится. Окно выходило на глухую стену замка, которая затем утыкалась в ров, заполненный прозрачной водой насыщенного голубого цвета. Над водой парили сверкающие зеленоватые стрекозы, которые вспыхивали, едва только их стеклянные крылышки касались воды, и Эвглин поняла, что тут не обошлось без магии.

Она устало села на кровать, небрежно застланную тонким одеялом. Где сейчас Харвис, что с ним? Эвглин с ужасом подумала, что колдуна наверняка пытают. Да и с ней тоже вряд ли будут церемониться, если дело примет более серьезный оборот. Если ванн Бильт был с ней вежлив, то это еще не означает, что так будет всегда.

С врагами государства не церемонятся.

Эвглин стояла возле окна, смотрела на бескрайние луга, утопающие в тумане, и ее захлестывала обида и гнев. Ни она, ни Харвис никому не причинили зла и не хотели ничего дурного – их просто подставили, и никто из допросчиков не собирался слушать правду. Оказаться в заключении по обвинению, притянутому за уши! Эвглин поверить не могла, что это случилось.

Потом ей принесли обед – миску каши с мясом, ломоть каравая и яблоко. Проглотив все это, Эвглин поняла, насколько проголодалась – еда никак не утолила ее голод. А каково сейчас Харвису? Где он и что с ним?

Когда вечером откуда-то сверху раздался тоскливый протяжный звук трубы, Эвглин уже успела отчаяться. Она выглянула в окно и увидела, что к замку приближается разноцветная процессия, похожая на огромную гусеницу. Гусеница шевелилась всем телом, вздрагивала и через равные промежутки времени издавала дружный стон.

Перехожие калеки, поняла Эвглин. До этого она никогда не видела их, только читала в книгах, и теперь с любопытством смотрела, как бродяги, изувеченные красной проказой, движутся к опущенному через ров мосту. В отличие от белой проказы, смертельного вирусного заболевания, проказа красная была врожденным пороком и следовательно не заразной. В Эльсингфоссе такие прокаженные считались блаженными и особо угодными Господу – приютить их под своим кровом считалось делом достойным и благородным. Эвглин вздохнула и отошла от окна. Даже этим несчастным изувеченным болезнью людям жилось лучше, чем ей. Они могли пойти, куда захотят, и никто бы не запретил им этого… Никто и никогда не обвинил их в том, чего они не совершали.

В дверь постучали, и в замке заворочался ключ. На пороге обнаружился Иахим ванн Бильт, и Эвглин с ужасом заметила на его левой щеке брызги крови. Контраст с равнодушным, очень спокойным лицом был настолько пугающим, что Эвглин с трудом подавила желание зажмуриться.

– Как сидится? – практически дружелюбно поинтересовался ванн Бильт. Эвглин хмуро посмотрела на него и ответила:

– Благодарю вас. Вполне комфортно.

– Не надумали рассказать мне о планах принца? – поинтересовался ванн Бильт.

Эвглин вдруг подумала, что ванн Бильт – само очарование. Этакий добродушный джентльмен, который всегда ведет себя так, как и подобает джентльмену. От этого было еще страшнее. Она прекрасно знала, чем занимаются такие, как ванн Бильт.

– Понятия не имею, о чем вы, – холодно сказала Эвглин. Ванн Бильт пожал плечами: ну не хотите, как хотите.

– Ладно, – ответил он. – Не буду настаивать – пока. Тогда сидите дальше. Кстати, ваш муж сбежал из камеры для допросов, и прихватил с собой его высочество Альдена и полковника Матиаша. Как по-вашему, что это значит?

Эвглин не сдержала радостного возгласа. Харвис был жив, он смог спастись и теперь обязательно придет на помощь! Лицо ванн Бильта слегка дрогнуло, и Эвглин поняла, что он так улыбнулся.

– И что же это значит? – ответила Эвглин вопросом на вопрос, постаравшись придать своему лицу максимально равнодушный вид. Враг не должен был видеть ее чувств.

– А то, что ваш муж действительно замешан в интригах его высочества. Они сообщники, и они обязательно придут за вами, – сообщил ванн Бильт. – Но, конечно, у меня есть, чем их встретить. Сидит птичка в башне, завлекает добычу…

Пол качнулся под ногами, и Эвглин оперлась на спинку стула, чтоб не упасть. Ванн Бильт оценивающе посмотрел на нее и удовлетворенно кивнул.

– Не волнуйтесь, сразу их никто не убьет, – поспешил заверить ванн Бильт. – Заговорщиков отвезут в столицу, а там уже состоится прилюдная казнь. Его величество Клаус добр, но его доброта не бесконечна. Во второй раз он сына не простит.

– Вы прекрасно знаете, что мой муж и его высочество ни в чем не виноваты, – проговорила Эвглин, стараясь смотреть ванн Бильту в лицо. – Не было никакого заговора. Не было. Все это ложь. Их просто пытаются использовать.

Лицо ванн Бильта снова дрогнуло, и он ответил:

– Разумеется, я это понимаю. Но, дорогая госпожа ванн Рейн, это не имеет никакого значения. Никакого.

Эти слова прозвучали как пощечина – резкий, обжигающий удар.

– То есть, вы признаете, что готовы пытать и мучить невинных людей?! – воскликнула Эвглин. Кулаки сжались сами – она с трудом сдерживалась, чтоб не броситься на ванн Бильта. Прекрасно понимала, что ничем хорошим для нее это не закончится.

– Мое дело – безопасность государства, – терпеливо повторил ванн Бильт, словно в очередной раз обращался к несмышленому ребенку. – Было намного спокойнее, когда ваша веселая компания сидела где-то в песках и не высовывала носа. Но теперь времена поменялись – значит, следует принять меры.

– Вы чудовище, – выдохнула Эвглин. – Вы чудовище…

Ванн Бильт рассмеялся, словно его пленнице удалось очень удачно пошутить или сделать ему весьма приятный комплимент.

– Чудовища только что прибыли в замок, – сообщил он. – Красные прокаженные. Я осмотрел их лично, подозревал, что ваш муж с приятелями окажется в такой прелестной компании.

– Не затесались? – поинтересовалась Эвглин. Ванн Бильт с сожалением вздохнул.

– Вообще идеальный способ проникнуть в замок, правда? Отличная маскировка – редко кто заглядывает под это тряпье. Там отвратное зрелище, честно говоря. Но нет, их там нет.

Эвглин хотела добавить что-то поязвительнее, но потом решила промолчать. Раз уж ты здравомыслящий человек, то будь им до конца.

– Отдыхайте, – посоветовал ванн Бильт. Капли крови на его лице уже засохли, и он их, похоже, так и не заметил. – Отдыхайте, пока есть возможность.

«Какая подкупающая забота!» – гневно подумала Эвглин, когда ванн Бильт закрыл за собой дверь. Он прекрасно знает, кто на самом деле решил погубить Харвиса и принца, он понимает, что никакого заговора нет – интересно, насколько значительна выгода, которую он получит? Или тут все дело не в выгоде, а в возможности пытать и мучить, показывать свою неограниченную власть над людьми, попавшими в его лапы…

Эвглин вдруг поняла, что ей становится тяжело дышать. Воздух в комнате стал плотным и каким-то вязким, и каждый вдох требовал усилий. Эвглин почти без сил опустилась на кровать. Что делать? Звать на помощь?

Возле окна стало темнеть. Воздух там обретал плотность, кипел серыми волнами, вращался, формируя воронку. Эвглин зачарованно смотрела в нарастающую тьму, и вдруг все закончилось. В комнату ворвался свежий воздух из окна, и Эвглин увидела, что на ковре, там, где минуту назад был кипящий мрак, стоит целая компания.

– Харвис! – воскликнула она и бросилась к мужу.

– Эвглин! – он обнял ее настолько крепко, что Эвглин на мгновение почудилось, что ребра затрещали. Они оба были живы, и, насколько Эвглин сейчас могла судить, и Харвис, и принц с полковником были вполне здоровы. Вопросы вызывало только пестрое одеяние прокаженных.

– Ванн Бильт сказал, что лично осмотрел всех прокаженных, – шепотом сообщила Эвглин. Не хватало еще, чтоб голоса привлекли ненужное внимание. – Как вы от него спрятались?

Харвис только рукой махнул.

– Самым главным было проникнуть в замок, – ответил он. – Его высочество предложил присоединиться к паломникам, а уж придать нам облик прокаженных было моей задачей.

– Незачем тут задерживаться, – сказал полковник так, что стало ясно: с ним лучше не спорить. – Поговорим в безопасном месте.

Харвис взял Эвглин за руку, и воздух возле окна снова забурлил, складываясь в непроглядно черную воронку. Другая ладонь Эвглин оказалась в руке Альдена, и тот негромко произнес:

– Вы не представляете, как я счастлив видеть вас живой и здоровой.

Харвис с неудовольствием посмотрел на принца, и в следующий миг вся компания уже летела во тьму. Последним, что подумала Эвглин, покидая замок, было: «Ванн Бильт очень удивится, когда увидит, что я исчезла из запертой комнаты».

А потом ее окончательно затянуло во тьму.

* * *

Безопасным местом, о котором говорил полковник Матиаш, оказалась избушка в глухом лесу, утопавшая в зарослях крапивы. Глядя на крышу, которая сползала на избушку, словно шапка, Эвглин подумала: «Да, нас тут действительно никто не станет искать».

– Где мы? – уточнила она. Принц пожал плечами, зато полковник ответил:

– По моим догадкам это Веренвейская пуща. Дикие места. Тут в пяти сотнях лиг ни одной живой души.

– И правда безопасно, – согласилась Эвглин, невольно поежившись: лесной ветер к вечеру стал прохладным, а на ней по-прежнему была лишь ночная рубашка, в которой ее забрали люди ванн Бильта.

– Проходите, дорогая Эвглин, проходите поскорее, – принц широко распахнул дверь в избушку, и оттуда повеяло теплом и сытным запахом каши: Харвис, который вошел в избушку первым, уже успел развести огонь.

Каши было много, и Эвглин, проглотив первую ложку разваренной крупы, подумала, что никогда не ела ничего вкуснее. Когда деревянные миски опустели, то Харвис произнес:

– Ну что, господа, теперь давайте думать, что нам делать.

Он сидел рядом с Эвглин и казался таким надежным и сильным, что она перестала бояться. Они сумели спастись, в ближайшее время никто их не достанет, и они обязательно смогут доказать, что не устраивали никакого заговора! Эвглин взбодрилась – теперь, в тепле и уюте крошечной избушки, все проблемы казались решаемыми.

– Переходим на нелегальное положение, – сказал Альден. Теперь, когда опасности, пусть на время, но остались позади, он снова выглядел энергичным и решительным и иногда смотрел в сторону Эвглин так, словно пытался дать понять, что никакие злоключения не заставили его забыть о своем предложении. – И будем скрываться, пока не узнаем точно, кто за всем этим стоит.

– То, что мы скрываемся, уже свидетельствует против нас, – подал голос полковник. – Я предлагаю, чтоб Харвис открыл этот туннель прямо в кабинет государя Клауса. Выберемся и сразу же падем ему в ноги: так, мол, и так, надежа-владыка, стали жертвами интриг, а перед тобой нет нашей вины.

Эвглин сомневалась, что такой план выполним. Даже если они появятся перед королем и все ему расскажут, вряд ли он поверит, пока ему не представят настоящего злоумышленника.

– Он нам не поверит, – вздохнула Эвглин. – Нам нечем подтвердить наши слова.

– И еще неизвестно, какие улики против нас сфабрикованы, – поддакнул Харвис. – Нет, тут придется действовать по-другому.

В котелке забурлил чай на травах. Полковник, взявший на себя обязанности кулинара, снял котелок специальным крючком и сказал:

– Жалко только, что чашек нету. А так ничего чаек вышел, ароматный.

Харвис вздохнул и, поднявшись со скамьи, энергично растер ладони.

– Раз уж мы тут проведем какое-то время, – сказал он, – то следует обустроиться.

Принц Альден среагировал молниеносно, быстро переместившись подальше от колдуна. Харвис сжал и разжал кулаки – вокруг его пальцев заискрились мелкие золотые молнии, и в избушке пронзительно запахло чем-то горьким. Скамья под Эвглин дрогнула, и девушка с визгом бросилась в сторону принца и полковника – в тот же миг половицы заплясали, и Эвглин с ужасом и восторгом увидела, что они увеличиваются в размерах и расслаиваются на полосы.

Паркет! Харвис делал паркетный пол!

С пальцев колдуна срывались все новые и новые молнии. Снаружи зашумело, послышался грохот и треск ломаемых деревьев. Дверь сорвалась с петель, дверной проем заскрежетал, раздвигая плечи, и в избушку медленно и важно стала заходить мебель. Кресла, обеденный стол, кровати, изящные стулья с витыми ножками прыгали по паркету, занимая места. Эвглин растерянно смотрела на мебель, которая толкалась перед обитателями избушки, и никак не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле.

Завыли и затрещали, ломаясь, стены. В прорехи ворвался прохладный вечерний ветер и тотчас же захлебнулся: стены стали выше, покрывались светлыми плотными полосами обоев. Мебель довольно забила ножками, разбегаясь по своим местам. Эвглин не могла и слова вымолвить от восторга: на ее глазах избушка-развалюшка превратилась в просторный светлый дом, в котором вся их компания прекрасно могла разместиться, и никто бы никому не помешал. Захлопали двери – новенькие, пахнущие сосной – и Эвглин услышала мелодичный звон: это в высоких окнах появлялись стекла, а возле очага запрыгала посуда, забираясь на стол. Котелок с полковничьим чаем казался незваным гостем среди этих маленьких белоснежных чашек.

Последними появились занавески: белые с красной вышивкой в крестьянском стиле, они украсили оконные рамы. Харвис довольно оглядел новый дом – просторный, светлый и чистый – и произнес:

– Ну вот, теперь можно и чаю выпить.

– Какой чай, дружище! – воскликнул полковник. – Нет таких чаев на свете, чтоб за тебя пить!

– Слава колдуну ванн Рейну! – воскликнул принц Альден, который с восторгом смотрел, как изменилось их новое жилище, и полковник поддержал его:

– Ура Харвису!

Чай в новых чашках казался изумительно вкусным. Эвглин выглянула в окно и увидела, что дом стоит на просторной поляне, больше не теснясь среди высоких стволов и зарослей крапивы.

– А куда делись деревья? – удивленно спросила она.

– Они здесь, – ответил Харвис, обведя рукой пространство дома. – Магия, видишь ли, может сделать почти все, что угодно. Но надо иметь материал, из которого будешь делать.

– Прекрасно, просто прекрасно! – принц Альден выглядел довольным. – Теперь можем устраиваться, как люди, и размышлять, не отвлекаясь на гнус и сквозняки.

Полковник кивнул, плеснув товарищу еще чая.

– Ванн Бильт точно знает, кто стоит за всем этим, – сообщила Эвглин. – Он дал мне понять, что в курсе. Хотя еще бы он не был в курсе, правда?

– Как он выглядел? – поинтересовался принц Альден.

– Непробиваемая физиономия, – ответила Эвглин. – Вообще без эмоций.

Принц рассмеялся.

– Представления не имею, что в нем нашла Мари. Мари, моя средняя сестра, – объяснил он, когда Эвглин вопросительно подняла левую бровь. – Они уже много лет любовники. Представьте себе, когда они начали отношения, Мари вытребовала, чтоб ванн Бильт никогда не пытал женщин.

Эвглин понимающе улыбнулась. Вот почему ее пальцем не тронули, все дело в любви! Полковник хлопнул ладонью по колену и воскликнул:

– Ну точно, дьявол меня раздери! Точно, Альден! Надо сестрицу твою брать и трясти за вымя!

Но принц только рукой махнул.

– Да при чем тут Мари… – ответил он. – Ей смысла нет куда-то меня сковыривать. Я на престол все равно никогда не сяду, тут брат Генрих впереди нас обоих.

Но Матиаш не собирался сдаваться.

– Ну мало ли, что с братом случится? – продолжал он и вдруг пылко добавил: – И вообще, она мне никогда не нравилась. Вечно сидит с кислой мордой и гадости про нас думает.

– Это с чего же ты взял, что гадости? – нахмурился принц. Было видно, что он не очень-то любит свою сестру, но ему не нравится, когда начинают поливать грязью его родню. – Ну она своеобразная девушка, конечно. Мать от радости чуть ума не лишилась, когда ванн Бильт с ней сошелся.

– А что не так с принцессой? – напомнил о себе Харвис. Принц сочувственно вздохнул и ответил:

– Хромоножка. Ее пробовали сосватать за одного… да куда там!

Харвис нахмурился.

– Не будем сбрасывать принцессу со счетов, – произнес он. – Дело в том, что вчера я видел краем глаза «Столичный вестник»… пишут, что принц Генрих собирается на большую охоту в Леотт. Как думаете, с ним что-нибудь может случиться?

Компания умолкла. Все переглянулись: дело принимало очень скверный оборот.

– Смотрите, что получается, – начал Харвис – медленно, словно пытался все сформулировать для себя самого. – Принца Альдена все-таки казнят за государственную измену. Принца Генриха привезут с охоты тяжело раненым. Ну мало ли, какой кабан выскочит? Или медведь… И тогда мы имеем на престоле именно хромоножку Мари с ее сердечным другом.

– Мой отец еще не умер, – глухо напомнил Альден. Похоже, он принял всерьез все, что сказал Харвис. – И я не знаю, как…

– Дружище, мы должны отправиться к твоему брату, – произнес полковник. – Если там и в самом деле планируется покушение, мы должны его предотвратить, – он сделал паузу и добавил: – Мне чутье показывает, что наш великий и ужасный волшебник прав. А я очень не люблю, когда меня пытаются забить – какой уж из меня жертвенный агнец….

Некоторое время все молчали. В доме воцарилась глухая тишина, нарушаемая лишь шагами ветра за окнами. В лесу почти стемнело, и мир внезапно стал пугающе маленьким.

– Я перенесу нас к принцу, – сказал Харвис. – Он отправляется на охоту послезавтра, так что думаю, все в наших руках.

– Это еще половина дела, – вздохнул принц. – Не забудьте перенести нас сюда, если что-то пойдет не так.

Харвис ободряюще улыбнулся и прикрыл глаза.

– Не забуду, – ответил он. – Можете не переживать.

* * *

Королевская охота – очень захватывающее действие. В ней, как правило, принимает участие почти сотня человек, не включая приглашенных журналистов, писателей и художников, которые всегда готовы полюбоваться на ловчую потеху. Естественно, если убийца действительно существует, то ему не составит труда затеряться в такой толпе.

– Я уверен, тут не обойдется без магии, – сказал Харвис за завтраком. В тарелках была уже знакомая каша, и полковник с принцем собирались после еды отправиться на собственную охоту. Запасы крупы иссякли: видимо, бывшие хозяева избушки не рассчитывали на такое количество едоков. – Раз уж нас с вами выставляют виноватыми, то пойдут до конца. Например, изготовят артефакт, который уничтожит принца – и следствие выяснит, что это моя работа.

– Верно подмечено, – мрачно произнес Альден и признался: – Что-то я все больше уверяюсь, что дело нечисто, и моя сестрица приложила к нему руку.

Принц почти не спал этой ночью: просыпаясь, Эвглин слышала, как он бродил по дому, то выходя из комнаты и спускаясь по лестнице в гостиную, то возвращаясь обратно в комнату – закрыв дверь, Альден начинал бродить там, словно дикий зверь в клетке. Он никак не мог найти себе места.

– Не суть важно, – произнес Матиаш. Сегодня он снова взял на себя обязанности повара и сейчас с видимым удовольствием бросал в кипяток разные травки и корешки. Должно быть, вспоминал, как стряпал в походах, будучи еще не полковником, а новобранцем. – Надо разработать операцию и все предусмотреть. Артефакты – это понятно, однако там наверняка будут и люди с ружьями.

– На охоте-то, – усмехнулся Харвис, отставив чашку. – Конечно, будут. И задача в том, чтоб их вычислить и обезвредить.

Они провели ночь, просто обняв друг друга – и это было сильнее и глубже занятия любовью. Эвглин смотрела на Харвиса и вспоминала, как он привлек ее к себе и негромко сказал: «Спи. Тебе надо отдохнуть». В его голосе было такое душевное тепло и такая забота, что Эвглин почувствовала, как горло стискивает спазмом.

У них все будет хорошо. Когда закончится это опасное приключение, они вернутся домой, и жизнь потечет спокойно и тихо. Эвглин будет ходить на занятия, а Харвис – читать студентам лекции, и не надо будет никаких приворотов, чтобы их жизнь была счастливой.

Они сами сделают свое счастье.

– Вижу, дружище, у вас есть план, – произнес принц. Харвис кивнул и снова придвинул к себе чашку с травяным чаем. Похоже, горький напиток позволял ему успокоиться.

– Есть, – кивнул он. – Я сделаю для его высочества Генриха особый щит, который не пробьют ни пули, ни артефакты. В ближайший месяц он будет вне опасности, а мы выиграем время и попробуем вывести заговорщиков на чистую воду.

Эвглин вздохнула с облегчением. Она знала, что Харвис обязательно что-то придумает.

– О, хвала Господу! – воскликнул принц и тотчас же спросил: – Но что, если его решат отравить? Станут, так сказать, действовать изнутри… Спасет ли его ваш щит?

Харвис пожал плечами.

– В принципе, можно попробовать поработать в этом направлении, – ответил он. – Полная неуязвимость, конечно, очень сложная вещь… Но я попробую.

– Что для этого нужно? – решительно осведомился Матиаш. Вид у него был невероятно смелый: полковник был готов сделать все, что от него зависело. Эвглин подумала, что бравый бояка глубоко задет всем происходящим и рвется в бой – защитить свое честное имя и достоинство его высочества Альдена.

– Две вещи, – ответил Харвис, отпив из чашки. – Желчные камни болотной русалки для каркаса щита и несколько лепестков вашей ауры, Альден. Вы кровный родственник его высочества Генриха, без вас тут не обойтись.