Текст книги ""Фантастика 2025-112". Компиляция. Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

Соавторы: Дан Лебэл,Кристина Юраш,Александр Нерей,,Ольга Булгакова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 329 (всего у книги 340 страниц)

Старик грязно выругался вполголоса.

– Я не могу обсуждать все это без сам-андрун, – признал он.

– Понимаю, – кивнул старший Ворон. – Подождем, когда госпожа Заритта придет в себя. Это произойдет с минуты на минуту. Ваш соотечественник залечил ее рану.

Талаас сквозь туман закрепляющих заклинаний почувствовал на себе внимание лордов и Воронов, их пристальные взгляды, напряженность. От этого стало не по себе, будто от него ждали фатальной ошибки. Лежащая рядом сам-андруна дернулась, легко покачала головой, словно отгоняя наваждение.

– Рад, что вы пришли в себя, – собственные интонации показались Талаасу заискивающими, робкими, хоть он и не вкладывал такого смысла в слова.

– Магический всплеск был очень мощным, – посетовала госпожа Заритта. – Чем сильней дар, тем больше он реагирует на подобные воздействия… Насколько я понимаю, Аррос разрушен полностью? – уточнила сам-андруна, стараясь сосредоточиться на Талаасе.

– Вороны так говорят, – ответил он, снова с опозданием сообразив, как беспомощно прозвучали эти слова.

– Вороны, – задумчиво повторила госпожа Заритта, повернувшись к трем чужакам. Осторожно встав, поблагодарила Талааса за лечение и медленно, стараясь не сбить оставшиеся опоры, подошла к центру шатра.

Вороны легкими кивками обозначили почтение, но точно не почитание, которого была достойна сам-андруна. Талааса это раздражало, Госпожа внешне осталась спокойна.

– Давайте начнем с начала. Только коротко, времени мало, – хмуро предложил Дьяро, когда к центру шатра подтянулись все драконы. Старенс молча кивнул, и чужак продолжил.

– Мы – Вороны. Дьяро, Кьярс, Удьяр, – он указал рукой на среднего брата, а после на младшего. – Вороны следят за мирами, опекают их. У каждого Ворона на попечении несколько связанных между собой миров.

– Вы правители миров? Боги? – язвительно уточнил Талаас.

– Нет и нет, – ответил Дьяро, окинув его таким уничижительным взглядом, что дракон пожалел о своих вопросах. – У каждого мира есть магическое поле. Где сильней, где слабей, но есть. Вороны следят за тем, чтобы поля оставались стабильными, а связи миров работали правильно. Поля сопряженных миров подпитывают друг друга, находятся в равновесии. Которое вы, лорд Талаас, нарушили.

Талаас сглотнул, отступил на шаг. Отвратительное ощущение, что теперь унижения придется хлебнуть на столетия вперед, было тошнотворным и мерзким. Он ждал упреков и обвинений, готовился защищаться.

– Как это исправить? – ровный голос Старенса пронзил недолгую напряженную тишину.

Талаас вздрогнул, глянул на лорда. Тот неотрывно смотрел на старшего Ворона.

– Это наверняка можно как-то исправить. Иначе вы бы здесь не появились, – сухо продолжил Старенс.

– Верно, – Дьяро отвел пронизывающе холодные черные глаза от Талааса, повернулся к старику. – Способ есть. Но прежде, чем я расскажу о нем, вы должны узнать, что происходит в других мирах.

– А что с Эвлонтом, нашим старым миром? – голос госпожи Заритты дрожал от волнения, сам-андруна подалась вперед, будто боялась пропустить не только слова, но и паузы ответа.

– Он тоже пострадал. Пока несильно, но ощутимо, – поспешил заверить Кьярс. – В других мирах все гораздо хуже.

Вздох облегчения сам-андрун пошевелил волосы на макушке, и Талаас поймал себя на том, что улыбается. Значит, оставшиеся в другом мире родственники и друзья в относительной безопасности. Эта мысль утешила, успокоила сердце. С ней легче сносить слова и взгляды Воронов.

Талаас приосанился, заложил пальцы за пояс, горделиво приподнял подбородок. У него есть оправдание действиям. У него есть соратники, которые поддерживали его тогда и будут отвечать наравне с ним! Хотят они этого или нет! И нельзя забывать, что его цель была благой. Он хотел использовать поток и запечатать его! Это не он придумал артефакт, который сделал катастрофичный исход возможным!

– Поток дестабилизировался в тот момент, когда его попробовали подчинить ущербным артефактом, – буравя взглядом Талааса, подчеркнул Удьяр как раз в тот момент, когда дракон открыл было рот, чтобы обвинить во всем слишком изобретательного Старенса.

Талаас осекся. Промолчал, досадливо поджав губы. Попыток читать мысли он не почувствовал, оттого слова младшего Ворона отзывались злобой. Талаас и не догадывался, что его мотивы и возможные шаги так просто предсказываются. Не утешило даже наблюдение, что никто из драконов не ответил, когда Удьяр прямо обвинил во всем Талааса. В искренность поддержки соотечественников не верилось, а лицемерное единство при общении с чужаками отдавало лживостью и гнилью.

– Теперь поток тянет силы из сопряжения миров. Один из них в ближайшее время почти полностью лишится магии. Это может обернуться смертью всего живого в том мире, – рубил фразы Дьяро. – В еще одном, в Далире, на месте удара потока разрастается магическая пустыня. Животные, растения, птицы изменяются до неузнаваемости. Часть из них спонтанным порталом забрасывает в другие миры сопряжения. В Эвлонте маги и драконы лишаются силы. Больше страдают драконы, ведь поток подпитывался вашей магией.

– И что это значит? – настороженно уточнил Старенс.

– Будем называть вещи своими именами, – Дьяро впервые с момента появления сложил руки на груди. Талаасу это показалось очень плохим знаком. – Поток забирает столько драконьей магии, что многие погибнут. Выжившие в Эвлонте драконы будут восстанавливаться много лет.

Сам-андруны ахнули, леди Диала, стоявшая рядом с мужем, порывисто взяла его за руку, выглядела потрясенной, ошеломленной, но промолчала.

– Первый дракон родится в Эвлонте лет через семьдесят-восемьдесят. Если повезет, – припечатал Дьяро.

Талаас отшатнулся от дурного вестника. Верить его словам нельзя! Сказанное не могло быть правдой! Не могло!

Беэлен с нескрываемым ужасом переводил взгляд с Воронов на друга. Талаас впервые видел этого уверенного в себе дракона таким потерянным и беспомощным. Ища поддержки, Талаас посмотрел на сам-андрун. Всесильные Госпожи, самые могущественные волшебницы, опора и надежда драконов, тоже были разбиты новостью. По страху и боли, отражавшихся в глазах госпожи Среффы, Талаас понял, что сам-андруны поверили Воронам.

Эвлонт, родина драконов, будет обескровлен… Древние семейства растеряют магию, не смогут долгие годы произвести на свет ни одного ребенка…

– По сравнению с тем, что произойдет здесь, это мелочи, – мрачный Кьярс обвел безмолвных драконов тяжелым взглядом. – Поток уже уничтожил четыре города. От каждого волнами идет разрушительная и изменяющая силы. Империя и часть других государств превращаются в магическую пустыню.

– Как в другом мире? – уточнил Санборн.

– Да. Как там, – подтвердил Кьярс. – Это необратимый процесс. Можно только ограничить размеры, запечатав поток. Если это не удастся сделать в ближайшие четыре часа, континент не выдержит изменений и разрушится. Землетрясения, извержения вулканов и прочие красочные явления – вот, что нас тут ждет. Но и это не конец. В этом мире не останется ничего живого.

Старенс прижал к себе жену. Санборн в гробовой тишине медленно провел ладонями по голове, отбрасывая назад волосы. Талаас чувствовал на себе прожигающий ненавистью взгляд Саркани. Лорд еще не перешел границу начала ментального воздействия, но был пугающе близок. Становилось трудно дышать, думать о чем-то кроме разъяренного лорда. Беэлена не держали ноги – он сел, вцепился пальцами в голову и замер в этой позе. Госпожа Наззьята плакала, госпожа Среффа молча утешала ее, обняв одной лапой. Третья сам-андруна нервно постукивала хвостом. Талаас отметил, что это было вполне в духе госпожи Заритты. Она не любила беспомощность, не терпела, если не знала чего-то важного.

– Что нужно для ритуала? – осипший голос Старенса прозвучал странно решительно.

– Много силы. Около часа времени. Все те, кто владел артефактом, – ответил Удьяр сухо и бесстрастно, будто перечислял ингредиенты простейшего зелья.

– Нальяс, – пробормотал Старенс и, устало потерев лоб, добавил: – Нужно найти этого эльфа. Надеюсь, он жив.

* * * * *

Мощнейший подземный толчок, грохот падающих стен, сильнейшая боль. Казалось, все кости ломаются, легкие горят, а голову обхватили раскаленным обручем. Нальяс каким-то чудом заставлял себя дышать и через пелену боли чувствовал, что его кто-то трясет. Постепенно сознание прояснялось, в смешении звуков выделился голос.

– Очнитесь! Пожалуйста! Пожалуйста! Не оставляйте меня одну! – плакала рядом Амаэль.

Нальяс хотел ответить, успокоить, но вместо слов получился лишь стон. Принцессе хватило и этого. Она перестала трясти юношу и затихла.

Чтобы прийти в себя после всплеска нужно было значительно больше времени, чем Нальяс себе дал. Он не мог разлеживаться, не зная, не ранена ли плачущая рядом девочка. К счастью, Амаэль была цела, только очень напугана. Что, учитывая разрушения, Нальяса не удивляло.

В этот раз землетрясение разрушило храм. В комнате, в которой они обосновались, неповрежденной осталась лишь одна стена. По счастливому стечению обстоятельств, именно та, у которой они спали. Вся внешняя часть обвалилась, осыпалась с холма вниз, открывая вид на разрушенную деревню и небо. Из-за множества отсветов в тучах Нальясу казалось, оно объято пламенем.

Критически оглядывая оставшиеся стены и угрожающе провисшую крышу, прислушиваясь к далеким крикам и близкому звону раскалывающейся черепицы, юноша заставил себя подняться. Ноги не держали, колени подкашивались, из-за убывающего магического всплеска все еще ломило кости, тошнило. Опираясь на стену, Нальяс пытался справиться с головокружением. Холод кладки отрезвлял, но лучше всего собраться с мыслями и силами помогал взгляд Амаэль. Перепуганная девочка надеялась на Нальяса, подвести ее он не мог.

Держась за стену, чтобы не упасть, страж медленно подошел к выходу. Защитное заклинание, которое никто не пробовал взломать, матово поблескивало на двери, пронизывало кладку. Разглядывая плетения, Нальяс понял, что этот кусок здания уцелел лишь благодаря защитному заклинанию, которое юноша набросил на вход перед сном. Так недоверие к магистру Левьису и прочим, вероятней всего, спасло их с девочкой.

Он распахнул дверь, ожидая увидеть воинов, монахов и других магов. Но храм был пуст.

Вцепившись в дверную ручку, Нальяс заставлял себя стоять ровно и изображать спокойствие. Он не мог показать Амаэль слабость и неуверенность. Даже в такой совершенно не укладывающейся в голове ситуации.

Их бросили.

Оставили рядом с телом императора. Их считали обузой, пережитком прошлого, к которому нет возврата.

Их бросили.

Оставили без припасов в разрушающемся мире. Что ж, нужно отдать должное практичности заговорщиков. Они избавились даже от необходимости марать руки в крови. Судьбу принцессы и неугодного мага решат голод, землетрясения, ядовитый пепел и неизвестные твари.

Оглядывая опустевший храм с выщербленными стенами и потрескавшимися фресками, юноша пытался придумать, что же делать дальше, куда идти.

– А где магистр Левьис? – голос принцессы звучал сипло и ломко. – Где военные?

– Они ушли, – ответил Нальяс, поражаясь тому, как спокойно прозвучали эти слова.

– Но так не договаривались… Не договаривались… – растерянно пробормотала девочка и уточнила, заглядывая юноше в лицо. – Правда ведь?

– Правда. Хотя мы и не договаривались, что будем путешествовать вместе с ними, – подчеркнул маг.

– Разве об этом нужно было договариваться? – по ее щекам снова побежали слезы, а вывод прозвучал горько и глухо: – Нас бросили.

– Ничего страшного в этом нет, – положив руку ей на плечо, поспешил утешить Нальяс. – Мы будем двигаться в своем темпе и к своей цели.

– Куда? – Амаэль обреченно сникла. – Я нигде не нужна. У меня никого нет…

– Мы уедем отсюда на другой континент, – стараясь говорить уверенно и жизнеутверждающе, ответил юноша. – Там живут мои родители. Там мы точно нужны. Оба.

Девочка шмыгнула носом, кивнула и промолчала. Хоть перестала плакать – небольшая, но победа.

Осматривая уцелевший алтарь, Нальяс постепенно склонялся к мысли, что идея уехать на Лиельс была очень даже неплохой. На другом материке Амаэль будет в безопасности. Там ее не найдут те, кто увидит в последней представительнице династии угрозу своей власти. И вполне очевидное желание убраться подальше от потока и наверняка уже разрушенного Арроса прекрасно сочеталось с решением покинуть не только страну, но и континент.

– Вы бы очень помогли, если бы нашли побольше некрупных камней и принесли их сюда, – сняв с алтаря забытое монахами расшитое золотом и серебром покрывало, сказал последний страж.

– Зачем? – удивилась девочка.

– Я хочу похоронить вашего отца, – ожидая вызвать новую волну слез, признался маг. – Ни времени, ни возможности копать сейчас могилу на кладбище при храме у нас нет. Поэтому мы сделаем подобие саркофага. Как у королей древности. Вы наверняка знаете эти истории, так?

Амаэль кивнула и опять показалась Нальясу значительно старше своих лет. Надеясь, что ее самообладания хватит на похороны, эльф ушел в комнату, где лежал император.

Ардир был и в смерти красив, но, стоя рядом с умершим, Нальяс думал не об этом. Он отчетливо вспомнил, что Амаэль хотела прочитать воспоминания отца. Странное желание для девочки, в окружении которой не было магов, сочетающих дары необходимой силы со знаниями о том, что подобное волшебство возможно.

Конечно, в императорскую стражу зачисляли достаточно сильных боевых магов, но тут определяющим было слово “боевых”. Гильдия, зная о желании императора сослать жену и дочь, принцессой не интересовалась. Зачем тратить время на опального и слишком маленького ребенка? Предположить, что Амаэль в руки попал какой-то из недавних научных трактатов, Нальясу не мог. И все же девочка вела себя так, будто рассчитывала получить нужные сведения и знала, как их добыть. Словно делала это раньше.

Задумываться об очередной странности было некогда. На это недвусмысленно намекали слышный подземный гул и легкое подрагивание пола. Стараясь тратить как можно меньше магии, Нальяс оттащил умершего к алтарю.

Алтарь представлял собой стол из нескольких сортов мрамора и был достаточно большим, чтобы под ним поместился взрослый мужчина. Завернув императора в драгоценный саван, Нальяс стал выкладывать из собранных девочкой обломков стены будущего саркофага. Амаэль, немало поразив эльфа решительностью, ему помогала. Тихо, молчаливо, удивительно спокойно и даже без слез. Последний камень в кладку вложила дочь убитого и замерла, читая молитву о хорошем посмертии и доброй народной памяти. Ее голос отражался от выщербленных стен, и Нальясу казалось, изображенные на фресках люди и эльфы шепотом вторят ей.

Когда Амаэль закончила, Нальяс магией начертал на мраморе: «Здесь лежит Ардир, последний император Терона». Несколько защитных заклинаний намертво соединили камни, превратив саркофаг в монолит. Осмотрев итог своих трудов, последний страж был уверен, что в ближайшие годы покой гробницы не нарушит никто и ничто.

Немногим позже Нальяс, закинув на спину сумки с припасами, вывел девочку на улицу. В это же время он почувствовал, что за ним наблюдают.

Было сумрачно, но света огненных туч хватало, чтобы ориентироваться. Пепел сыпаться перестал. Почти полностью разрушенная деревня была покинутой и тихой, как могильник. Из-за этого сравнения, из-за звенящей тишины и ощущения близкой опасности холодок пробегал по спине, поднимал волоски на затылке. К досаде Нальяса резерв восстановился недостаточно, и, не желая оказаться совсем беззащитными в случае нападения, эльф вооружился найденным в одном из домов ножом.

В пепле осталось множество следов. Судя по всему, жители уходили на запад, к столице. Даже понимая, что при желании нагнать обозы вполне возможно, Нальяс к этому не стремился. Как не хотел и возвращаться в столицу. Во-первых, он отчего-то верил, что города больше нет, а путь туда будет опасней дороги в южные гавани. Во-вторых, вести принцессу прямо в лапы политиков было неразумно.

Девочка пару раз спросила, почему юноша ведет ее не туда, куда уходят следы других. Все не могла поверить, что он сознательно выбирает путь одиночки.

Чем дальше они отходили от деревни на юг, тем сильней ощущалось слежение, чье-то пристальное внимание. Оно не казалось враждебным, но от этого настораживало не меньше. К тому же Нальяс чувствовал, что наблюдающий очень взволнован и смутно тороплив. «Оглянись, осмотри окрестности», – вдруг послышался мужской голос. Эльф вздрогнул, остановился.

– Вы ничего не слышали? – на всякий случай уточнил он у удивленной девочки.

Она отрицательно покачала головой.

«Осмотри окрестности, пожалуйста», – повторил все тот же голос.

«Зачем?» – мысленно спросил Нальяс.

«Я бы не просил, не будь это необходимо», – в голосе незнакомца ощущалась улыбка, будто он обрадовался тому, что эльф не только его услышал, но и задал вопрос.

Нальяс медленно огляделся. Разрушенная деревня, развалившийся храм на холме, небольшая рощица, уже далекий город, пронзенный огненным столбом. Над городом клубами взметались пар и пепел.

«Не уходите с места, господин Нальяс. Мы скоро встретимся, и я объясню, что к чему», – пообещал голос.

Эльф кивнул и не ответил. Странная связь прервалась, ощущение слежения ослабело, но не исчезло.

– Нам нужно сделать привал, – Нальяс посмотрел на девочку и жестом предложил сойти с дороги.

– Почему “нужно”? – насторожилась Амаэль. Тонкие брови сошлись на переносице, взгляд был цепким, требовательным.

– Думаю, вы в ближайшее время познакомитесь с одним драконом. Кажется, это будет лорд Санборн, – чуть нахмурившись, маг вспоминал звучание мужского голоса.

– Я не хочу знакомиться с драконами, убившими моего отца! – выпалила девочка.

– Откуда вы знаете, как погиб император? Я вам это не рассказывал. Никто вам этого не рассказывал! – пристально глядя в глаза ребенку, Нальяс настаивал на ответе.

Амаэль смутилась, покраснела, будто случайно проговорилась о каком-то постыдном проступке, и промолчала.

– Ваше Высочество, – умерил напор маг, – откуда вы знаете?

Она закусила нижнюю губу и отрицательно покачала головой.

– Послушайте и поверьте, я не задавал бы вопросов, не будь это важно, – увещевал Нальяс. – Скорей всего, у вас просыпается дар. Очень рано для такого возраста, но нет в мире ничего невозможного. Все бывает. Дара не нужно бояться. Но им нужно овладеть. Сами вы не справитесь. Никто сам не справляется. А чтобы правильно помогать вам, нужно знать особенности. Первые проявления. Понимаете?

Амаэль медленно кивнула и чуть слышно прошептала:

– Я умею считывать воспоминания людей и вещей.

Юноша выдохнул. Теперь поведению ребенка в храме нашлось объяснение, но оно не успокаивало. Сам Нальяс овладел умением считывать воспоминания. Это стоило ему множества сил и было результатом долгих прицельных тренировок, направленных также на освоение техник сбережения резерва. Потому что считывание требовало больших затрат магии. Это было волшебство высочайшего уровня, доступное только очень сильным дарам.

В Амаэль магия не ощущалась вовсе.

– Давно вы это умеете? – спросил он, только чтобы не молчать.

– Чуть больше года. Мне сказали, это плохо… не подобает принцессе… – глядя на собеседника исподлобья, ответила Амаэль.

– Тот, кто это сказал, ошибся. Ничего плохого в этом умении нет. Если пользоваться осторожно, как и любой другой магией, – серьезно заверил Нальяс, про себя проклиная злокозненных придворных.

Девочка воспрянула духом, робко улыбнулась.

– Вы считали воспоминания Его Величества?

Улыбка Амаэль поблекла.

– Да. Я искала другое. Это видела мельком… – она решительно подняла голову и заявила: – Но все равно я знаю, что драконы убили его!

– Не драконы, а один дракон, – поправил Нальяс. – Если хотите, попробуйте считать мои воспоминания. Я там был и все видел. Вы узнаете, что лорд Санборн, который скоро здесь появится, защищал императора и не хотел его смерти.

Амаэль, казалось, всерьез задумалась над предложением. Хмуро и сосредоточенно смотрела на руку Нальяса и, соединив ладони, поджимала губы.

– Я вам верю, – сказала она, наконец. – Я не хочу еще раз увидеть ту площадь.

Эльф кивнул и промолчал.

Притихшая Амаэль ушла вместе с ним с дороги, села у корней дерева. Взяла у спутника флягу с водой, но Нальясу казалось, девочка сделала это только из вежливости. За прошедшие в ожидании минуты Амаэль так и не отпила ни глотка.

Нальяс правильно угадал имя менталиста, связавшегося с ним. Лорд Санборн, черный бескрылый дракон, летел откуда-то с востока и явно спешил. Это чувствовалось во всем. В жестах красивого человека, в походке, в сухо звучащих фразах.

– Спасибо, что выполнили просьбу, – сказал лорд вместо приветствия.

– Вы обещали рассказать, что происходит, – напомнил Нальяс.

Дракон покосился на девочку, которая, несмотря на заверения стража, явно опасалась чужака, а потому стояла на шаг позади эльфа.

– Если коротко, то поток вышел из-под контроля. После того, как лорд Талаас попытался контролировать его отнятым артефактом с неполным набором камней. Нам нужно немедленно, сейчас же начать ритуал, запечатывающий поток. Иначе вначале разрушится этот континент, а потом мир, – мрачно ответил лорд Санборн. – Вы один из владельцев артефакта. Ваше участие совершенно необходимо.

– Хорошо, – Нальяс кивнул. – Только нужно обеспечить безопасность Амаэль.

– Ваша дочь? – предположил лорд Санборн, переведя взгляд с черноволосого собеседника на черноволосую принцессу.

– Да, – не задумываясь соврал эльф. Девочка его не поправила. – По округе ходят какие-то неизвестные твари, которые, кажется, питаются магией.

– У нас в лагере она будет в безопасности, – заверил дракон. – Он укрыт щитами от магических разрядов. К тому же, – чужак встретился взглядом с принцессой, – там достаточно воинов, чтобы зарубить любую тварь.

– Звучит обнадеживающе, – усмехнулся Нальяс. – Вы нас туда отнесете?

– Конечно, – с этими словам лорд Санборн сменил ипостась.

Амаэль отшатнулась, спряталась за Нальясом, прикрывшим ее обеими руками, но по-прежнему молчала. Дракон, красивый и гибкий, припал на передние лапы, положил на землю голову:

– Залезайте мне на загривок и держитесь крепче. Мы вообще летаем быстро, а сейчас к тому же спешим.

Юноша помог Амаэль забраться дракону на спину, вытряхнул из сумки одеяло и укутал девочку. Сам умостился за ней, между щитками, в два ряда идущими вдоль спины ящера. Чешуя была приятно теплой на ощупь и совсем немного шершавой.

Полет Нальясу не понравился. Слишком быстро проносилась под драконом земля, сильный ветер в лицо сбивал дыхание, норовил сбросить седоков со спины лорда. К счастью, все это длилось недолго – вскоре к востоку от Арроса за высоким холмом показался закрытый множеством щитов лагерь.

– Все уже на своих местах вокруг города, – вновь обратившийся в человека лорд Санборн вел Нальяса и девочку через лагерь к шатру. Дракониды провожали их внимательными взглядами.

– Кто эти все? – уточнил эльф, замечая, что не чувствует в лагере ни одного чистокровного дракона.

– Госпожи, Фарсим, вся наша аристократия и Вороны, – откинув украшенный изображением лотоса полог шатра, пояснил лорд. – Здесь оставим Амаэль. Тут есть вода, еда. Тут безопасно. Драконидам из личного отряда я уже сообщил о своей юной гостье. О ней позаботятся. Прощайтесь, и пойдемте. У нас крайне мало времени.

Нальяс встал на колено перед замершей у порога девочкой. Она выглядела напуганной, но слов, способных ее утешить, юноша не знал. Лорд тактично отошел на несколько шагов, чтобы не мешать. Амаэль молчала, а потом неожиданно обхватила Нальяса за шею, всхлипнула. Он обнял ее в ответ, погладил по голове и ничего не сказал. Любое заверение, что все обойдется и закончится хорошо, было бы лживым. А прощание с мнимой дочерью не хотелось омрачать враньем.

Через минуту девочка выпустила его из рук и, потерев ладонью мокрую щеку, зашла в шатер. Нальяс выпрямился и последовал за лордом Санборном, оставив у шатра сумки.

– Вы упомянули Воронов, – нагнав дракона, сказал эльф.

– Да. Как оказалось, за связями миров наблюдают Вороны. Я не знаю о них больше ничего. Они не эльфы, не люди, не драконы. Но они знают, как запечатать поток и спасти этот мир.

– Это самое важное, – согласился Нальяс.

Они вышли за защитное поле лагеря, направляясь дальше на запад.

– Я не хотел говорить при вашей дочери, – лорд коротко обернулся к собеседнику, но не остановился. – Вороны предупредили, что некоторые из нас могут умереть. Во время ритуала или после. А могут лишиться способностей. Частично или полностью. Возможно, навсегда.

– Спасибо, что поберегли ее, – хмуро ответил юноша. – Раз другого пути нет, придется рискнуть.

– Именно. Придется, – кивнул дракон. – О ритуале вам ничего особенного знать не нужно. Просто доверьтесь направляющей силе Воронов. Нам всем придется им довериться. В подробности никого из нас не посвящали.

– И вам это не нравится, – подметил Нальяс.

– Конечно, нет, – хмыкнул спутник. – Я один из сильнейших магов этого мира. На родине было так же. А теперь меня, как теленка, поведут на бойню. Где меня может быть, если повезет, не убьет и не покалечит. И я иду на это, – горько закончил лорд.

– Вы доверяете Воронам? – уточнил эльф.

– Да, доверяю, – без колебаний признал дракон. – Они знают, что делают. Это чувствуется.

– Тогда остается надеяться на лучшее…

Идущий впереди лорд кивнул.

– Мы пришли на ваше место, – он взобрался на небольшой холмик, указал на светящийся синим камушек в покрытой пеплом траве.

– Я думал, мы будем ближе к замку, – нахмурился Нальяс.

Дракон отрицательно покачал головой:

– Многие так думали, но поток смертельно опасен. Ближе подходить нельзя. Вороны наметили места вокруг города, наши с вами близко, я сейчас перелечу на свое. Вороны говорят, когда каждый из нас окажется на позиции, мы все почувствуем начало ритуала.

– Ясно, – сделав шаг к синему камушку, эльф повернулся к лорду. – У меня остался только один вопрос.

Дракон выжидающе приподнял брови.

– Как вы меня нашли?

Лорд Санборн улыбнулся:

– По дару. Я знал его характеристики, потому что подпитывал вас вчера. Желаю вам не умереть и не лишиться способностей.

– И вам того же, лорд Санборн. Вам и всем, кто вам дорог, – пожелал на прощание Нальяс.

Черный дракон склонил голову, сменил ипостась и улетел. Через несколько минут юноша почувствовал, как его оплетает чье-то волшебство. Синие и красные нити змеились в траве, сияли перед глазами, обвивали руки, ласкали шею. Нежные, приятные касания чужой магии.

Отдаться чужой воле было трудно. Помогало, что к изначальным трем дарам, отчетливо ощутимым в общем волшебстве, присоединялись и другие. Женские, мужские, сильные и более слабые, огненные и журчащие, как горный ручей. Нальяс чувствовал биение других сердец, биение другой магии. Это раскрепощало, помогало стать полноценной частью ритуала.

Эльфу казалось, он стоит в кругу магов, держит за руку лорда Санборна, а в другой сжимает когтистую лапу госпожи Наззьяты. Имя пришло вместе с образом, вместе с видением других участников ритуала. В перевитом синими и красными лентами кругу Нальяс видел лорда Старенса, леди Диалу, Фарсима. Тот, больной и осунувшийся, выглядел так, будто не понимал ни где он, ни чем занят. Юноша заметил Талааса, всем сердцем пожелал, чтобы ритуал уничтожил этого убийцу. Дракон будто почувствовал его мысли, вдруг повернулся к эльфу, встретился с ним взглядом.

Откуда-то из круга пришла успокаивающая энергия. Она погасила поднявшуюся злость, притупила чувства. Талаас отвернулся и, казалось, сожалел. Проследив источник этой успокаивающей силы, Нальяс встретился взглядом с Удьяром. Лорд Санборн правильно сказал, что Вороны не относились ни к одной из известных рас. В смотрителе переходов чувствовалось нечто иное и очень мощное.

Связи между магами крепли, вскоре стали цельным кольцом, неподвластным никакому воздействию. Даже силе бушующего в центре пожара, которым виделся сошедший с ума поток. Воющее пламя надлежало усмирить и погасить. Видя в огне разноцветные вспышки неконтролируемой силы, Нальяс радовался, что делать это нужно не ему. Он не знал даже, с какой стороны подступиться к потоку.

К счастью, Вороны это знали. Их магия поражала красотой, слаженностью действий троих Воронов, особенной родственной гармоничностью. От кого-то из кольца пришла мысль, что Вороны – живые источники, и к восхищению их мастерством добавился благоговейный трепет.

Вороны утихомиривали сумасшедшее пламя, черпали силу из кольца и очень старались гасить разряды потока.

Тот поддаваться не спешил – взбрыкивал, вспыхивал и дрался. Сияющая молния угодила в кольцо, опалила чувства чужой болью. Такой сильной, что Нальясу казалось, это его сердце выжигает хищный поток.

Медленно боль ушла, оставив по себе уверенность в том, что Фарсим стал первой жертвой. Первой, но не последней. Каким бы совершенным ни было мастерство Воронов, поток был многократно сильней. Этот опасный непредсказуемый противник внушал ужас, стиравший все остальные мысли.

Нальясом завладел страх за жизнь, подпитываемый множеством чужих таких же страхов. От этого мутило, трясло, дыхание сбивалось, дрожали колени, волнами накатывала слабость.

– Я знаю, это тяжело, – раздался в голове спокойный незнакомый голос. – Знаю, что опасно. Мы все рискуем одинаково. Все мы. Нельзя бояться. Сохраняете присутствие духа. Иначе погибнем все.

Успокаивающая энергия прошла сквозь левую руку к сердцу, скользнула дальше к лорду Санборну. Нальяс глубоко вдохнул, долго выдыхал, прикрыв глаза, и знал, что так же делают и другие маги в общем кольце. Стало легче, несмотря на опасно искрящий поток.

Работа возобновилась, сапфировые и рубиновые ленты вновь обвивали пламенные языки и гасили их. Поток поддавался, медленно уступал.

Нальяс чувствовал, как постепенно слабели все маги в кольце. Это ощущение и переплетения лент вводили в болезненное, полное безразличия к происходящему подобие транса. Его разрушила еще одна молния, ударившая совсем близко, убившая госпожу Наззьяту.

Сам-андруна успела в последнее мгновение перед смертью отдать свою силу кольцу, и поток озлобленно бил в лишенное магии тело. Закрыв глаза, сквозь выламывающую кости боль Нальяс чувствовал, как плачут сам-андруны, вбирая блуждающую по кольцу волшебную силу погибшей сестры. Кожей ощущал потрясение Талааса и некого Беэлена, до этого момента уверенных в том, что с Госпожами ничего случиться не может. Возмущение и протест этих двоих привлекли внимание потока, который теперь виделся Нальясу разумным существом. Поток ударил по сцепленным рукам драконов, радуясь возможности поразить сразу две цели.