Текст книги ""Фантастика 2025-112". Компиляция. Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

Соавторы: Дан Лебэл,Кристина Юраш,Александр Нерей,,Ольга Булгакова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 340 страниц)

Глава 2 Великий колдун

В Эринбер мы приехали на рассвете. Солнце едва поднялось из-за холмов, но неугомонный город уже просыпался. Хлопали ставни магазинов, ехали куда-то первые экипажи, и разносчики газет бегали по улицам. Я с любопытством смотрела по сторонам: город выглядел милым и спокойным, но очень уж грязным. Похоже, тут выливали помои прямо на улицу.

Мои размышления прервались, когда лошадка Бекингема остановилась возле ворот мрачного особняка из темного блестящего камня. Человек-баран помог мне спуститься, и я осторожно заглянула во двор. Обитатели дома не спали. На открытой веранде широко зевающая женщина в переднике ставила на стол чашки и кофейник, из дома доносились голоса, и дворник с угрюмой деловитостью сметал со ступеней сор.

– Слава богу! – воскликнул Бекингем. – Мы опередили Вельдмара, миледи!

Я невольно вздохнула с облегчением. Бекингем взял молоток на цепочке и постучал по специальной доске. Из ближайшего окна тотчас же высунулся важный тип в кудрявом парике, и человек-баран с достоинством произнес:

– Мы к господину судье за справедливостью.

Повинуясь кивку человека в парике, дворник открыл ворота, и мы вошли во двор. Бекингем привязал лошадку к коновязи и произнес:

– Судья сейчас выйдет.

Спустя четверть часа двери особняка открылись, и во двор вышел самый настоящий гном. От удивления я даже рот раскрыла. Ну и ну! Длинные волосы и борода судьи Аврелия были заплетены в причудливые косицы, перевитые серебряными цепочками, черный камзол покрывала обильная золотая вышивка, а туфли украшали пряжки с драгоценными камнями. Бекингем низко поклонился и сказал:

– Просим о справедливости, добрый судья.

Я тоже склонилась чуть ли не до земли.

– Здравствуйте, Бекингем, – произнес гном. Голос у него был не по росту: сильный, густой, невольно вызывающий уважение. – Что за беда с вами стряслась?

– Возможно, я убил человека, – признался Бекингем, и между его бровей залегла глубокая складка. – Это Вельдмар, доверенное лицо принца.

Судья улыбнулся.

– Убили? Давно пора, – неожиданно сказал он. – Как это случилось?

Я с трудом сдержала торжествующую улыбку. Значит, тут знают цену этой сволочи!

– Вельдмар пытался надругаться над наследницей бури, – объяснил Бекингем и подтолкнул меня к судье. Я поклонилась снова: хуже не будет. – Он истязал девушку, вот, посмотрите.

Бекингем повернул меня к судье спиной и, оттянув и без того растянутую горловину майки, обнажил плечо и лопатку и показал след от удара кнутом. Судья понимающе кивнул.

– А я ударил его пивной кружкой по голове и оставил лежать, – продолжал человек-баран. – Возможно, он уже мертв, и мы пришли просить вас о справедливости.

– Самозащита, – Аврелий покачал головой. – Почему вы так одеты, наследница?

Я покосилась на свои джинсы и кроссовки и ответила:

– Я вчера сбежала от этого подонка, добрый судья. И украла одежду на одном из хуторов.

Во взгляде судьи мелькнули странные искры, будто он смеялся про себя.

– Бекингем, идите на кухню, позавтракайте, – сказал Аврелий. – Ваше дело мне ясно, я дам заключение о вашей невиновности. А вы, наследница, идите со мной. Побеседуем.

Бекингем ободряюще улыбнулся и помахал мне рукой, но, несмотря на его поддержку, в особняк судьи я вошла на негнущихся от страха ногах. Судья привел меня в кабинет, сплошь заставленный книжными шкафами и заваленный бумажными свитками и огрызками перьев и, сделав знак садиться, произнес:

– Как вас зовут?

– Полина, – выдохнула я. В груди шевельнулось неприятное предчувствие.

– Рассказывайте, что случилось, Полина.

Я послушно опустилась в тихонько скрипнувшее кожаное кресло и ответила:

– На привале я перепутала шатры и попала к Вельдмару. А он решил, что имеет на меня все права, и… – я замялась и умолкла. Неприятные воспоминания обожгли меня снова, взяли за горло.

– Я не об этом, – сказал судья и, сев за стол, пристально посмотрел на меня. – Как вы сюда попали?

– Не помню, ударилась головой. Бекингем сказал, что меня купили для принца.

Судья только глаза завел.

– Я не об этом, – терпеливо повторил он. – Вы ведь из другого мира, правильно?

Я ахнула и тотчас же зажала рот ладонями. То есть, если тут знают о других мирах, то, возможно, умеют по ним путешествовать? И я смогу вернуться домой, забыть все это, как страшный сон?

– Да, – еле слышно прошептала я. На глаза невольно навернулись слезы. – Настоящая наследница бури попала в мой мир, а я – сюда. Откуда вы знаете?

Судья кивнул и, вынув из папки чистый лист бумаги, принялся писать.

– Вы не такая, как все. Смотрите по-другому, двигаетесь иначе… Вынужден вас огорчить, – с искренней грустью сказал он. – Вы не сможете вернуться домой. Никто еще не вернулся.

Я с ужасом подумала: сколько же было таких, как я? Несчастных попаданцев в другую вселенную? В былые времена я погонными метрами читала фантастику, и вот теперь будто бы сама угодила в книгу, только это было не весело, а страшно.

– Это письмо вы должны будете передать Альмиру, личному магу его высочества, – продолжал судья. – Я искренне вам сочувствую, Полина. Альмир мой однополчанин и давний друг, и он ваша единственная поддержка в наших краях.

Я уткнулась лицом в ладони, чтоб не показывать слез и скрыть побагровевшие щеки. Поскрипывало перо, откуда-то снаружи доносились голоса и звон посуды…

Моя жизнь кончилась. Это был не сон.

– Он вам поможет, – произнес судья. Я слышала его голос будто из-под толстого слоя воды. – Берите письмо и спускайтесь к доброму Бекингему, а я пока напишу заключение для принца. Полина, вы меня слушаете?

Судья встал из-за стола и, подойдя, ласково погладил меня по запястью.

– Будет, будет, – сказал он доброжелательно. – Не стоит плакать о том, чего нельзя изменить. Вы смелая девушка, Полина, и вы справитесь.

Я опустила руки и, всхлипывая, посмотрела на него.

– Откуда вы знаете, что я смелая?

Судья улыбнулся и протянул мне запечатанный конверт.

– Будь иначе, Вельдмар добился бы желаемого, – промолвил Аврелий и добавил: – Надеюсь, Бекингем его все-таки убил, этот негодяй – головная боль для всего округа. Не плачьте, Полина. Я напишу заключение и распоряжусь о том, чтобы вам подобрали платье.

Бекингем обнаружился прямо за дверями кабинета, и вид у него был, мягко говоря, ошарашенный. Он подал мне руку, я машинально оперлась на нее, и мы пошли к лестнице.

– Вы подслушивали, – вздохнула я. Бекингем кивнул.

– Подслушивал. Полина, вы… – он замялся, подбирая слова. – Вы же чудо!

– Если только в перьях, – вздохнула я. Бекингем только рукой махнул.

– Это действительно чудо! Я читал о гостях из других миров, но никто из тех, кого я знаю, никогда не видел их вот так, перед собой. Об этом надо обязательно рассказать принцу!

– Нет! – воскликнула я и, развернувшись к человеку-барану, схватила его за плечи и твердо сказала: – Бекингем, вы должны молчать!

В его взгляде появилось искреннее недоумение.

– Молчать? – удивился Бекингем. – Но почему?

– Вы же сами сказали, что я чудо, – устало произнесла я. – А что делают с чудесами? Меня посадят в клетку на забаву друзьям принца. Или сожгут, как ведьму – просто так, на всякий случай.

Бекингем нахмурился. Мы спустились по лестнице, вышли во двор и направились к веранде, где уже был накрыт легкий завтрак: ломти белого пышного хлеба, оранжевый джем в вазочках, яйца и тонко нарезанные сыр и ветчина. Увидев все это, я поняла, насколько проголодалась, и как меня вымотала минувшая ночь.

– Хорошо, – сказал Бекингем, когда мы сели за стол, и я взялась за хлеб и ветчину. – Даю вам честное слово, что буду молчать. И мой хозяин тоже будет хранить вашу тайну.

С набитым ртом говорить неудобно и невежливо, но я все-таки не сдержалась и пробубнила:

– И вы готовы ручаться за него?

– Он джентльмен, – с достоинством произнес Бекингем. – К тому же у вас письмо его друга.

Я передала конверт Бекингему и попросила:

– Спрячьте пока у себя. Мало ли что?

Человек-баран кивнул и убрал письмо во внутренний карман сюртука. После завтрака к нам подошла молоденькая служанка в простом темно-сером платье и, сделав книксен, сказала:

– Миледи, вам подобрали платье. Пойдемте, я помогу вам одеться, – к Бекингему она обратилась уже по-свойски: – Забери бумаги у господина судьи, Бекингем. Вот было бы хорошо, если бы ты Вельдмара на тот свет спровадил.

Платье, которым меня одарил господин судья, было неновым и до этого явно принадлежало кому-то из прислуги: простая грубая ткань, отсутствие отделки и покрой на скорую руку. Впрочем, я не жаловалась: путешествовать в растянутой футболке и в джинсах со сломанной молнией было сомнительным удовольствием. Служанка помогла мне одеться, расправила складки подола, и в большом зеркале я, к своему удивлению, увидела вполне привлекательную девушку, которая словно вышла со съемочной площадки исторического фильма. Корсет и шнуровка поднимали грудь, руки сделались неожиданно изящными, талия оказалась тонкой, а бедра – круто изогнутыми. Я повертелась и так, и сяк, и решила, что выгляжу просто чудесно.

Служанка принесла маленькие темные башмачки, и я была готова отправляться в дорогу.

* * *

Замок его высочества Герберта был стройным и белостенным – издали он напоминал ледник, спускающийся по склону горы. Я зачарованно рассматривала изящные прямые башни и башенки и венчающие их золотые флаги. Должно быть, у меня был изумленный вид деревенщины, впервые попавшей в большой город. Бекингем довольно улыбался: похоже, ему нравилось впечатление, которое на меня произвел замок.

– Очень красиво! – воскликнула я. Мы выехали на мост, ведущий к воротам. Решетка, тонкая, больше похожая на причудливое украшение, медленно заскользила вверх.

– В вашем мире есть замки? – спросил Бекингем.

– Есть, – ответила я. – Но они стали музеями, в них не живут.

Вздох Бекингема можно было толковать однозначно: дикари!

Мы въехали в ворота и оказались во внутреннем дворе. Бекингем спешился, помог мне спуститься и обернулся к подошедшему слуге с важным видом серьезного и солидного господина.

– Его высочество в замке?

Слуга поклонился и ответил:

– Никак нет-с, господин Бекингем. Изволили уехать в Бранденгофт с госпожой Марикой.

– А милорд Альмир?

Слуга снова поклонился, и в его глазах мелькнул страх.

– Как обычно, в лаборатории.

– Займитесь лошадью, потом накройте нам обед, – распорядился Бекингем и потянул меня к ближайшей двери. Выглядел он невероятно чинно. Неудивительно: это среди людей Вельдмара Бекингем был никем, а в замке он был важной персоной, управляющим слугами.

– Вы пока молчите, Полина, – войдя в замок, мы сразу же свернули на светлую витую лестницу, и Бекингем принялся негромко давать мне советы. – Я все расскажу сам, представлю вас хозяину и отдам ему письмо судьи. Ничего не бойтесь, все будет хорошо!

Почему-то я не могла в это поверить.

Мы поднимались долго-долго, и в конце концов забрались на самый верх башни, чуть ли не под крышу. Бекингем толкнул тяжелую деревянную дверь с металлическими полосами, и мы вошли в просторное помещение, наполненное солнечным светом. Здесь было свежо и тихо, и, осмотревшись, я сперва увидела бесконечные ряды книг, уходившие высоко-высоко, а потом – целую коллекцию диковин. Был тут и удивительный скелет какого-то крылатого существа, и разномастые черепа в огромной витрине за стеклом, и сверкающие камни – да чего тут только не было! Бекингем осторожно провел меня между высоких бумажных стопок и громко произнес:

– Хозяин! Хозяин Альмир! Мы приехали!

Голос звонко отдался по всему помещению, и почти сразу же пришел ответ:

– Я тебе что, велел орать?

Бекингем потянул меня за очередной поворот между шкафами, и мы вышли к длинному металлическому столу – я не раз видела такие в кино, и на них, как правило, лежали трупы. Впрочем, этот стол был пуст. Рядом с ним стоял высокий человек в широком бесформенном халате, задумчиво смотрел в небольшую записную книжку и делал в ней какие-то пометки карандашом.

– Хозяин, мы приехали… – негромко и робко повторил Бекингем. Альмир оторвался от своих пометок и посмотрел на нас.

Его можно было бы назвать красивым, если бы не тяжелая хмурая складка между бровей и презрительный взгляд темно-серых глаз. Лицо Альмира носило печать пренебрежения и равнодушия. Он оценивающе посмотрел на меня и произнес:

– Вижу, что приехали. Дальше что?

– Вам письмо от судьи Аврелия, – Бекингем моментально утратил всю свою чинную важность, став робким и неприметным. Я старалась держаться спокойно, рассматривала вышитые золотом узоры на халате колдуна. – Вот, он просил передать вам…

Альмир вздохнул, взял письмо и, сломав печать, погрузился в чтение. Мы с Бекингемом, кажется, перестали дышать. Наконец, колдун скомкал послание судьи и, зашвырнув бумажный шарик куда-то под стол, произнес:

– Значит, Полина.

Бекингем подтолкнул меня в спину. Я сделала шаг вперед, кивнула и сказала:

– Добрый день.

Альмир посмотрел на меня так, что мне сразу же захотелось спрятаться куда-нибудь и не вылезать до скончания времен.

– Ладно, Полина, – устало произнес он. – Раздевайтесь, ложитесь на стол. Вещи можете положить на пол.

Я почувствовала, как щеки заливает стыдливый румянец. Вот тебе и друг и однополчанин доброго судьи. Из огня да в полымя.

– Раздеваться? Зачем?

Альмир вздохнул и хлопнул в ладоши. Мое платье тотчас же зашевелилось, задрожало, и я с ужасом увидела, как оно расползается по швам на кусочки. Спустя несколько мгновений я уже стояла перед колдуном, в чем мать родила и с трудом сдерживала слезы стыда и горечи. Бекингем шмыгнул носом и отвернулся. Колдун оценивающе посмотрел на меня и приказал:

– На стол.

– И не подумаю! – воскликнула я. Откуда ни возьмись, пришло желание сопротивляться, и руки, которыми я автоматически прикрыла грудь и лобок, опустились. Впрочем, я этого не заметила. – Он холодный, в конце концов.

Возможно, мне показалось, но презрительный взгляд Альмира смягчился.

– Ложитесь уже, строптивая девчонка, – произнес он. – Я проверю, нет ли на вас магической пыли.

– Полина, лучше не спорьте, – негромко посоветовал Бекингем, и я вспомнила то количество старых шрамов, которые покрывали его спину. Наверняка их оставил колдун…

Все-таки я не удержала слез. Альмир вздохнул и, приблизившись, с легкостью подхватил меня и усадил на стол. Вопреки ожиданиям, его ладони оказались не стылыми лапищами мертвеца, а теплыми, вполне человеческими.

Стол тоже был теплым. Я вздохнула и послушно вытянулась на нем. Альмир одобрительно кивнул и промолвил:

– Так-то лучше. Бекингем, пшел вон.

– Слушаюсь, хозяин Альмир, – прошелестел Бекингем и направился к выходу. Когда за ним закрылась дверь, колдун наклонился над столом и сказал:

– Лежите ровно. Больно не будет.

Я чувствовала, что сейчас просто сгорю со стыда. Альмир снял халат и остался в простой белой рубашке и узких темных штанах. На пряжке ремня извивались серебряные драконы. Колдун встряхнул руками, словно сбрасывал напряжение, а затем медленно-медленно повел раскрытыми ладонями вдоль моего тела. Он не прикасался, но жар, идущий от его рук, обжигал меня, казалось, проникая до костей. Ладони скользнули по плечам, проплыли по моим рукам вниз до кончиков пальцев – на мгновение мне почудилось, что я сплю.

– Каков он, ваш мир? – поинтересовался колдун. Осторожно прошелся ладонями по груди, не задевая сосков, и я вдруг поняла, что грудь тяжелеет, просит прикосновения. Это было жутко и стыдно, это чувство опаляло.

– Разный, – откликнулась я. Руки Альмира двинулись к животу, и я вдруг с ужасом подумала, что сейчас он прикоснется ко мне там, где не имеет права касаться.

– И вы, разумеется, не наследница бури, – ладони неторопливо передвигались по ногам к коленям, и я вздохнула с облегчением.

– Не наследница… – выдохнула я. По телу словно разливалась волна теплого меда, настолько неуместная здесь и сейчас, что это было попросту жутко. Альмир взял меня за щиколотки и развел ноги в стороны. Мне казалось, что я сейчас умру от стыда.

– И магии в вас нет, – промолвил он с каким-то сытым удовлетворением. Теперь его руки плыли от щиколоток к коленям, а потом мягкий жар потек по внутренней стороне бедра, и я с ужасом поняла, что между ног стало горячо и влажно. Воздух скомкался в легких, и на мгновение я перестала дышать.

– Сложная ситуация, – признался Альмир. Его рука почти невесомо скользнула вперед и вверх, не задевая моей кожи, и колдун довольно произнес: – А пыли много, очень много. Вот, взгляните-ка.

И он продемонстрировал мне свои руки, облепленные светящейся жемчужной пыльцой. Почему-то при взгляде на нее у меня внутри все сжалось, будто бы тело каким-то образом поняло, что чудом избежало беды. Альмир дунул, и пыльца рассеялась.

– Ловко, – сказала я просто ради того, чтобы что-то сказать и скрыть свою неловкость и испуг. Колдун отдал мне поклон и хлопнул в ладоши. Зашуршала на полу одежда, ее раскроенные лепестки взлетели вверх, и через несколько мгновений я была полностью одета.

Я торопливо спустилась со стола и нервно поправила шнуровку корсета. Внутри у меня все горело. Я давным-давно не была невинной девушкой, но боже мой, это было просто невыносимо. Альмир оценивающе смотрел на меня, и я вдруг прекрасно поняла Бекингема, уверявшего, что его хозяин чудовище.

Он действительно был чудовищем. Бесстыжим, бессовестным монстром.

– Вам, должно быть, приятно было меня срамить, – негромко выдохнула я. Щеки до сих пор пламенели, а тело никак не могло избавиться от ощущения чужих прикосновений. Альмир неопределенно пожал плечами.

– Вы бы погибли, если б я не стер эту пыльцу, – ответил он вполне дружелюбно.

– А я могу вам верить? – моя интонация получилась достаточно хлесткой, чтобы ноздри Альмира дрогнули. Не удержал-таки маски равнодушия.

– По-вашему, у меня баб нет?

– Откуда им взяться?

Альмир мягко улыбнулся, и я вдруг испугалась, что он сейчас меня ударит. В этом мире со строптивыми женщинами не церемонятся, жаль, что я успела забыть об этом. Но в это время откуда-то снаружи раздался звонкий голос рога, и напряжение спало.

– Принц возвращается, – объяснил колдун и подхватил с пола свой халат. – Идите к Бекингему.

Человек-баран по привычке ждал меня снаружи. Я захлопнула дверь и наконец-то дала волю слезам. Бекингем обнял меня, я уткнулась лицом в его плечо и подумала, что отдала бы все-все-все, чтобы вернуться домой, в скучный мир сотовой связи и пластиковых окон.

Вот только мне нечего было отдать.

* * *

Бекингем отвел меня в крохотную каморку где-то в подземельях и приказал сидеть тихо и носа не высовывать. Неясно было, знает ли принц о происшествии с Вельдмаром, и до поры до времени мне надо было не отсвечивать.

– Я за вами приду, – пообещал Бекингем и в очередной раз заверил: – Ничего не бойтесь, все будет хорошо.

Он вышел, и я услышала, как в замке поворачивается ключ.

Убогую обстановку моего нового обиталища составляла продавленная кровать, прикрытая клетчатым пледом, да колченогий стул. Плед давным-давно был проеден молью, а стул качался. Я со вздохом вытянулась на жалобно заскрипевшей кровати и подумала, что еще вчера утром была дома, завтракала салатом и куриной грудкой, обильно политыми слезами, и вот теперь…

Я вдруг обнаружила, что еще ни разу не вспомнила про Антона.

Антон был моим свежеиспеченным бывшим. Мы расстались банально: я приехала к нему раньше, чем обещала, открыла дверь своим ключом и обнаружила милого в постели с какой-то крашеной овцой. И было это позавчера днем. Вот что сделает нормальный мужик, которого застанут в такой ситуации? Попросит прощения, скажете вы? Ну конечно. Антон слез с крашеной овцы и пинками выставил меня из квартиры.

– Коза тупая! – бросил он мне в спину. Да, похоже, он неплохо разбирался в животных. Крашеная – овца. Я – коза.

Короче, я проревела весь вечер и все утро. На работе как-то сумела отвлечься, а сейчас вдруг поняла, что наши отношения с Антоном отодвинулись настолько далеко, что и не разглядеть. Словно это была не реальность, а фильм – посмотрел, да и забыл.

Откуда-то донеслись голоса, звон посуды и просто непередаваемый аромат съестного. Похоже, принц Герберт устроил пир горой, а мимо моей каморки пронесли яства. Вспомнив о том, что завтрак был давным-давно, я угрюмо потерла живот и внезапно подумала: пир – это хорошо. А что если следующим номером программы будет вызывание бури? Или, например, порка мерзавки, из-за которой лучший друг принца схлопотал сотрясение мозга…

– Да какое там… – пробормотала я. – Были бы мозги – было бы сотрясение.

В замке заворочался ключ, и в каморку заглянул Бекингем. Чисто выбритый, с иголочки одетый, он выглядел настоящим джентльменом.

– Идемте, миледи, – позвал он. – Сначала я представлю вас его высочеству и расскажу о наших приключениях. А потом поужинаем на славу.

– Вы уже отдали ему заключение судьи? – спросила я, быстро шагая за Бекингемом по коридору. Человек-баран кивнул.

– Разумеется. Принц, конечно, не обрадовался… Кстати, Вельдмара привезли около часа назад, но он еще плох. Вряд ли появится на пиру.

Я вздохнула с облегчением. Хватит с меня и того, что на пиру наверняка будет колдун его высочества. Почему-то при мысли о нем меня охватывала странная простудная дрожь.

Мы долго шли по коридорам, спускались и поднимались по лестницам, и передо мной открывалась то караульная, где солдаты чистили оружие, то кухня в пару и дыму, то огромный гулкий зал с камином и темными портретами на стенах. Замок был невероятно интересным местом, и я надеялась, что у меня получится погулять тут вволю и все осмотреть уже спокойно. Наконец, я услышала музыку, шум голосов и звон посуды, и Бекингем ввел меня в просторный пиршественный зал.

Похоже, принц Герберт был человеком простых нравов и обедал не только со своим двором, но и с челядью. Его высочество, краснолицый светловолосый толстяк с причудливо выстриженной бородкой, восседал за особым столом на возвышении, так, чтобы видеть всех гостей. Чопорная дама в рыжем парике и с декольте чуть ли не до пупка, сидевшая рядом с принцем, сосредоточенно обгладывала куриную ножку, манерно отставив мизинец. Шум в зале и пестрые одеяния людей за столом на какое-то время сбили меня с толку. Я опомнилась только тогда, когда Бекингем вывел меня к столу принца и легонько толкнул в спину.

Я низко поклонилась. Принц посмотрел на меня с веселым добродушием и спросил:

– Ну, Бекингем, расскажите нам про это чудо. Говорят, у вас были удивительные приключения.

Звон посуды и голоса стихли. Собравшиеся приготовились слушать. Я робко посмотрела по сторонам. Все эти люди, и знать в пышных камзолах, и слуги в затрапезе, таращились на меня, как на диковинное животное.

Да ведь я и была для них диковинкой. Вещью.

Бекингем откашлялся и заговорил:

– Наследница бури была куплена на невольничьем рынке Ливенгорта. При покупке она полностью показала свои таланты, – он вынул из внутреннего кармана камзола свиток с большой белой печатью и аккуратно положил перед принцем. – Наследница оказалась строптивой и с характером. Она трижды пыталась сбежать, а одного из людей Вельдмара поразила молнией.

Дама в рыжем парике отложила косточку и оценивающе посмотрела в мою сторону.

– Тощая какая-то, – заметила она с таким видом, словно пыталась изничтожить конкурентку. Я вспомнила, как Бекингем говорил о любви принца к женскому полу и невольно поежилась.

Бекингем с достоинством кивнул и продолжал:

– В дальнейшем Вельдмар довел наследницу до грозового безумия, и сейчас она больна. Это обозначено в свидетельстве судьи Аврелия. Одним словом… – Бекингем кашлянул в кулак. – Девица Полина, наследница бури, скоро сможет полноценно служить вашему высочеству.

Принц оглядел меня так, будто решал, стою ли я выплаченных за меня денег, и спокойно сказал:

– Ну и хорошо. Откормим, вылечим, устроит нам потом громы и молнии. Девица… как там тебя?

– Полина, ваше высочество, – ответила я.

– Да, Полина, – кивнул принц и махнул рукой куда-то в конец зала. – Присаживайся на свободное место, кушай, поправляйся. Добро пожаловать.

Видимо, ему нравилось быть добрым и хлебосольным даже с рабами. Вот и славно. Я снова поклонилась принцу в ноги и ответила:

– Благодарю вас за доброту, ваше высочество.

Бекингем утянул меня в конец зала, где сидели люди самого простецкого вида, и сразу же принялся накладывать на мою тарелку еду. Принц был настоящим гурманом. Паштеты, куски баранины в пряной заливке, крошечные куропатки, начиненные яйцами, и целое море салатов, колбас и сыров – мой желудок призывно заурчал, и я принялась за еду.

Оркестр, сделавший паузу на время моего представления, заиграл снова, а на свободное место выбежали акробаты в цветных одеяниях и принялись плясать и крутиться, забавляя обедающих. Бекингем, сосредоточенно срезавший кудрявые листья с салатного кочана, заметил:

– Вы понравились принцу, миледи.

Почему-то мне снова захотелось спрятаться подальше.

– А вот ее милости Марике – нет, – добавил Бекингем. Я склонилась к нему и негромко спросила:

– Ее милость Марика – это та дама с декольте?

Человек-баран кивнул.

– Фаворитка его высочества. Фактическая жена. Король не велит им заключать брак, ее милость северянка, а это значительно более низкое происхождение.

– Вот оно что… – протянула я и ахнула от изумления: в зал вошли самые настоящие зайцы! Они спокойно шли на задних ногах, пушистые головы увенчивали темно-синие береты, а одежда состояла из темно-синих прямых штанов и белых кофточек, ужасно похожих на мою футболку. Вот, значит, почему моей неместной одежде никто не удивился – должно быть, решили, что я ее украла у таких вот зайцев. В лапах они несли подносы с новыми яствами.

– Боже мой, Бекингем! – воскликнула я. – Кто это такие?

– Это скурумурды, миледи, – ответил Бекингем. – Исконные магические обитатели наших мест.

– А они… – я замялась, подбирая слово. – Разумные?

Человек-баран утвердительно качнул головой.

– Конечно. Не великого ума, но и не глупцы.

Я зачарованно смотрела, как скурумурды быстрыми движениями убирают со столов объедки и выставляют новые блюда. Один из них, худенький, со шрамом на ухе, забрал мою опустевшую тарелку и поставил передо мной чистую.

– Спасибо, – сказала я и благодарно качнула головой. – Все было очень вкусно.

Скурумурд вздрогнул и смущенно посмотрел на меня. Я испугалась, решив, что сделала что-то неподобающее.

– Миледи очень добра, – робко произнес он и поклонился. Когда скурумурды вышли, я снова склонилась к Бекингему и спросила:

– Что это с ним?

– Их не принято благодарить, – объяснил Бекингем. – А вы сказали ему спасибо. Он очень тронут.

Я пожала плечами. Странный мир. Хотя и наш не лучше, если вдуматься…

Внезапно в зале воцарилась мертвая тишина. Стих звон посуды, умолкли голоса, и я увидела, что на пороге стоит Альмир.

Сейчас он выглядел гораздо солиднее и мрачнее, чем в лаборатории. Полувоенный сюртук с аксельбантом, похожий на мундир, наглухо застегнутая белоснежная рубашка, короткий клинок на боку – колдун его высочества производил самое невероятное впечатление. Шок и трепет, ни больше, ни меньше. Тяжелым чеканным шагом Альмир прошел к столу принца и осторожно опустил на пол какой-то ящик, закрытый темной тканью.

Бекингем побледнел и трижды дернул себя за ухо.

– Он это сделал… – прошептал человек-баран. – Господи боже…

– Ваше высочество! – Альмир говорил вроде бы негромко, но его голос, казалось, разлетался по всему замку. – У меня для вас припасен подарок.

* * *

Тишина в зале сгустилась так, что ее можно было бы резать ножом. Впрочем, принц Герберт, похоже, не испытывал благоговейного ужаса – в отличие от его фаворитки, которую только гордость удерживала от желания забиться под стол и не вылезать оттуда.

– Альмир, ты же знаешь: твои подарки всегда кстати, – произнес принц и с нескрываемым, почти детским любопытством поинтересовался: – Там то, что я думаю?

Колдун едва заметно качнул головой, и принц едва не подпрыгнул на месте от радости.

– Покажи, покажи скорее! – воскликнул он, чуть не хлопая в ладоши.

Альмир кивнул и резким жестом фокусника сорвал ткань с ящика. Люди в зале ахнули в один голос: стеклянный ящик был плотно забит выпученными красными глазами, когтищами, зубами и перепончатыми крыльями, загнутыми на концах. Я испуганно схватила Бекингема за руку.

– Дракон! – радостно рассмеялся принц. – Альмир, дорогой мой, это же дракон! Тот самый, да?

Это действительно был дракон: всмотревшись, я в этом убедилась. Как минимум три головы, темно-зеленая чешуя с позолоченными краешками… Ну и мир! Гномы, драконы, говорящие зайцы!

– Тот самый, – Альмир утвердительно качнул головой. – Я сумел поймать его до того, как он начал откладывать яйца. Господа! – колдун обернулся к собравшимся, которые повскакивали из-за столов, чтоб лучше видеть. – Чумной дракон, к вашим услугам. Наслаждайтесь чудесами природы и не забывайте меня благодарить.

– Боже всемогущий, Альмир! – взвизгнула Марика. – Вы специально сунули эту дрянь мне под нос! Уберите, уберите немедленно!

Колдун посмотрел на фаворитку так, словно в его глазах она значила намного ниже скурумурда.

– Ваше высочество, – обернулся он к принцу. – Прикажете позолотить?

Принц посмотрел на Альмира так, как обжора будет смотреть на медовый пирог.

– Порадуй, мой дорогой, – попросил он.

Альмир отдал королю церемонный поклон и пнул ящик носком сапога. Стеклянные стенки упали, и дракон, почуяв свободу, раскрыл огромные темные крылья, вскинул к потолку три башки и, застучав хвостом по полу, издал гневное шипение. Над его ноздрями закурился пар.

Кто-то очень неравнодушно помянул мать и перемать. Марика застонала, всем своим видом показывая готовность упасть в обморок. Альмир, бесстрашно стоявший перед ощеренными пастями, вскинул руку, и на концах его пальцев появились золотые огоньки.

Дракон захрипел и стал уменьшаться. Грозно вскинутые крылья обмякли, бессильно упав на пол, головы на длинных шеях задергались, в напрасной попытке укусить друг друга, хвост в последний раз стукнул по полу и застыл. Через несколько минут на паркете стояла изящная золотая статуэтка: трехглавый дракон, грозный и беспощадный, стал полуметровым сверкающим изваянием. Альмир сделал шаг в сторону и величавым жестом указал на него:

– Прошу, ваше высочество. Еще один в вашу коллекцию.

И, будто бы повинуясь невидимому сигналу, зал ожил. Люди захлопали в ладоши, закричали, затопали ногами – я решила, что это знак одобрения и восторга. Колдун ни на кого не смотрел. Подцепив золотую статую, он подтащил ее к столу принца и аккуратно опустил на скатерть. Герберт, словно зачарованный, принялся разглядывать удивительный подарок. Он осторожно дотрагивался до ощеренных морд, поглаживал крылья и в целом выглядел как ребенок возле новогодней елки.