Текст книги ""Фантастика 2025-112". Компиляция. Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

Соавторы: Дан Лебэл,Кристина Юраш,Александр Нерей,,Ольга Булгакова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 340 страниц)

У меня на языке прыгала добрая сотня вопросов, и самый нетерпеливый выпрыгнул первым:

– Почему ты не сказал мне правду? Ведь отряд Вельдмара ищет не меня, а нас с тобой.

– Нас, – задумчиво откликнулся Альмир. – Я не хотел, чтоб ты тут натворила дел в одиночку. А нас действительно ищут, и я очень не хочу, чтоб нас с тобой нашли.

– Вас уже нашли, – раздался в комнате новый голос. – И боюсь, вам это не понравится.

* * *

Никос стоял в дверях, ведущих в уборную. Должно быть, там был какой-нибудь потайной ход, куда уж без них в таких местах. Альмир встал так, чтобы закрыть меня и с презрительным выражением лица произнес:

– Это и есть твой земляк? Комендант?

Никос с достоинством кивнул.

– Совершенно верно, господин Альмир.

– Будете кричать? – осведомился колдун. Никос неопределенно пожал плечами.

– Зачем? Пока мне незачем звать на помощь. Поговорим, как цивилизованные люди.

Альмир понимающе качнул головой.

– Пожалуй, именно вас я должен благодарить за то, что моя супруга до сих пор в добром здравии.

Никос улыбнулся. Тепла в этой улыбке было примерно столько же, сколько в горном леднике зимой. Я подумала, что колдун и комендант одного поля ягоды.

– Благодарность на хлеб не намажешь, – со знанием дела промолвил Никос. – Скажите, вы можете вернуть меня в мой родной мир?

Альмир помолчал, словно прикидывал что-то в уме, и, когда он коротко ответил:

– Могу, – во мне что-то дрогнуло и оборвалось. Получается, вернуться домой все-таки можно! Снова увидеть свой город, друзей и знакомых, все то, что приросло к моей душе и давно стало частью меня…

– Что для этого нужно? – комендант подошел к делу с практической стороны. Альмир пожал плечами.

– Я не знаю. Но могу выяснить.

Похоже, Никос не ожидал подобного ответа. По его лицу скользнула усталая тень, и комендант будто бы постарел на несколько лет.

– Что ж, выясняйте, – сухо сказал он и повторил: – Что для этого нужно?

Мне показалось, что сейчас Никос особенно остро ощущает свою беспомощность. Он находился в комнате вместе с колдуном и наследницей бури и ничего не мог сделать. Вот абсолютно ничего. При желании Альмир мог разнести этот замок по камешку, и Никос ни за что бы его не остановил.

– Для начала – убраться отсюда на материк, – доброжелательно промолвил Альмир. – Вы умеете управлять тем чудищем, что плещется под окнами?

Комендант с достоинством кивнул.

– Замечательно, – улыбнулся Альмир. – Скоро стемнеет, давайте тогда и вылетим. Вы в курсе планов вашего хозяина?

– Не полностью, – сказал Никос. – Флот герцога Макшайдера готовится к выходу в море через двое суток. Насколько мне известно, герцог собирается плыть по Великой Тхосне в столицу.

– И примерить там корону, – вздохнул Альмир. – Я собираюсь слегка нарушить эти несомненно замечательные начинания. Мой король-отец останется на троне. А потом, когда все кончится, вы с этой барышней отправитесь на историческую родину. Идет?

– Идет, – мы с Никосом проговорили это слово одновременно. Альмир понимающе качнул головой, и я вдруг заметила, как напряглись мышцы его спины под рубашкой.

На колдуна будто бы опустили невероятно тяжелый груз. И он не знал, как нести эту тяжесть дальше. Мне почему-то стало безумно стыдно, словно я должна была молчать.

Но я ведь так хочу домой! И Альмир об этом знает. В мире драконов и гномов я чужая, и мы никогда не приспособимся друг к другу.

Но все-таки мне следовало молчать. Держать свой глупый рот на замке.

– Тогда договорились, – произнес Альмир с прежним добродушным спокойствием. – Когда вы зайдете за нами?

Никос что-то прикинул и ответил:

– Через полтора часа. Мне надо собраться, не привлекая излишнего внимания.

– Спешка ни к чему, – заверил его Альмир и вдруг с какой-то по-детски восторженной интонацией проговорил: – Никогда не летал на таком драконе. Но всегда хотелось.

Никос понимающе качнул головой.

– Скоро выпадет случай, – сказал он, направляясь к дверям. – А пока спрячьтесь обратно в зеркало, или где вы до этого были… Герцог может заглянуть.

Когда комендант вышел в коридор, Альмир закрыл за ним дверь и, запустив руку в карман, вынул серебряную монетку и протянул мне.

– Вот, передай тому пареньку. Он же хотел большой и чистой женской любви, пусть теперь пользуется. Недаром же старался.

Я с сомнением посмотрела на сверкающий кругляшок.

– Действительно поможет?

Альмир недовольно покосился на меня: мол, будут тут всякие подвергать сомнению мое могущество. Собственно, я и не собиралась этого делать, насмотрелась уже. Но язык-то без костей.

– Разумеется. Жестоко заставлять человека ковыряться в нечистотах без оплаты. Даже для меня.

Монетка оказалась на удивление тяжелой. Я взвесила ее на ладони и поинтересовалась:

– И ты любую женщину можешь так привязать?

Во взгляде Альмира вдруг появилась печаль. Тихая такая, привычная печаль и сожаление.

– Да, – сказал он. – Абсолютно любую.

По спине словно бы потянуло холодком – невидимый снежный вихрь ворвался в комнату, скользнул по коже. Я поежилась, покрутила монетку в пальцах.

– Что ж бобылем-то жил? Давно бы женился на какой-нибудь принцессе.

Альмир вздохнул. Протянул руку и прочертил линию по моей щеке. Пальцы оказались теплыми, а прикосновение отдалось горячей волной, проплывшей по телу.

– Это скучно, – сказал он. – Нет ничего скучнее навязанной любви. Ладно, рассчитайся со своим помощником.

С этими словами Альмир отошел от меня, скрылся в шкафу, повозился там, и в комнате стало тихо. Подождав несколько минут, я таки не удержалась и заглянула в шкаф: никого. Только знакомое тряпье и зеркало, в котором отражалась моя растерянная физиономия.

Волшебство, что уж тут скажешь.

Я выглянула в окно и увидела довольного Гримнира, который, разобравшись со своими проблемами с пищеварением, плескался в море. Сидевший на краю скалы Маврут, в отличие от своего питомца, выглядел недовольным. Ну еще бы, ковыряться в драконьем навозе – сомнительное удовольствие.

– Эй! – крикнула я. – Готово, сделала тебе амулет.

Маврут сразу же оживился, и от его угрюмости не осталось и следа. Он вскочил с камня и помахал мне.

– Кидай! – воскликнул он. Я примерилась, прицелилась, и монетка упала точно в подставленные ковшиком ладони. Маврут рассмотрел добычу со всех сторон и спросил:

– И как она работает?

Я подумала, что придется импровизировать. Альмир же не рассказал, что делать с монеткой. А у него ведь была такая же, только золотая. Один золотой ру на шее.

– Дырку в ней пробей и на шею повесь, – объяснила я. – И носи, не снимая. Девки румяные будут падать и сами собой в штабеля укладываться. Только никому не рассказывай, а то сопрут. Девки дело такое, полезное. Всем надо.

– Это точно, – со знанием дела заметил Маврут. – Тут огольцы такие, успевай оглядываться.

Рассчитавшись с Маврутом, я закрыла окно и устало вытянулась на кровати. До побега оставалось всего ничего, и мне надо было собраться с силами.

* * *

Итак, что мы имеем?

У нас есть ловкий и честолюбивый герцог, который затеял государственный переворот. У него имеются деньги, люди, корабли – словом, все, что нужно для успеха. Еще у нас есть наследница бури и великий колдун, и, по странной прихоти судьбы, они муж и жена. Преданные помощники наследника престола сейчас ищут эту распрекрасную парочку – потому что никто не имеет права отнимать у принца его покупку, даже законный супруг этой покупки. А еще нас могут искать потому, что в стране неспокойно, заваривается какая-то неприятная каша, и нас могут выставить главными заговорщиками и виновниками всех бед.

Ну и как тут прикажете расслабиться и отдохнуть?

Я провалялась на кровати до темноты, ничего толкового не придумала и, кажется, впервые в жизни решила не умничать и просто смотреть, как станут развиваться события. Когда остров окутала ночная тьма, а все обитатели замка устроились на ночлег, в двери в очередной раз заворочался ключ, и в комнату заглянул Никос. Комендант был одет в глухую темную одежду, а в руке держал набитый рюкзак.

– Готовы? – негромко спросил он. В шкафу зашуршало, дверь открылась и на волю выбрался взлохмаченный Альмир. Похоже, пребывание в зеркале не слишком-то пошло ему на пользу: колдун выглядел бледным и уставшим. Я невольно ощутила укол тревоги.

– Готовы, – ответил Альмир за нас обоих, и наша компания покинула комнату.

Замок был погружен в сон и мрак. Крошечные светляки, лениво парившие под потолком, не могли развеять тьму, и я взяла Альмира за руку, чтоб не отстать и не споткнуться. Мы долго кружили какими-то темными закоулками, потом спускались по лестнице, и неожиданно непроглядная чернота замка сменилась бархатом южной летней ночи.

Никос захлопнул за нами потайную дверь. Мы оказались на берегу, и ленивые волны сонно облизывали тонкую полоску земли перед нами. Комендант присел на корточки, поболтал пальцами в воде и негромко засвистел.

Некоторое время было тихо, а затем послышался блеск, тихое ворчание, и из воды прямо перед нами всплыла огромная башка Гримнира. Дракон, похоже, спать не собирался. Выпустив из ноздрей тонкие струйки пара, он фыркнул и распахнул пасть, выпрашивая угощение.

– На, кушай, – комендант залез в свой рюкзак и вытащил на свет большой сверток, перевязанный бечевкой. В воздухе отчетливо повеяло запахом вяленого мяса. Дракон запыхтел еще громче – он был готов сожрать деликатес вместе с бумагой и бечевкой. Никос развязал сверток и бросил здоровенный кусок мяса в пасть Гримнира. Несколько минут тот довольно жевал – видимо, приключение с брошкой научило его не брать все, что попало, на проглот, а затем выбрался из воды, словно приглашал нас садиться.

Я испугалась, что лететь придется прямо так, угнездившись среди бугров на драконьей шкуре и вопя во все горло от страха. Но Никос вытащил из рюкзака крошечный шарик и бросил его в сторону Гримнировой спины.

– Бытовая магия? – уточнил Альмир. – Очень толково придумано.

Никос по привычке улыбнулся краем рта и ничего не ответил. Шарик приземлился среди складок шкуры, и над драконом разлилось тихое бледно-голубое сияние, в котором постепенно проявились черты уже знакомой мне палатки. Когда конструкция окончательно сформировалась, Никос махнул нам рукой и произнес:

– Занимаем места согласно купленным билетам. Приятного полета.

Мы устроились в палатке, и Никос, который забирался последним, похлопал Гримнира по боку. Дракон заворчал, и я почувствовала, что мы начинаем подниматься вверх.

Теперь уже Альмир взял меня за руку. Привычное презрительное выражение покинуло его лицо – сейчас, озаренный какой-то чистой, ребяческой улыбкой, колдун выглядел помолодевшим на несколько лет.

– Надо же, – промолвил Альмир почти смущенно. – Самый настоящий дракон…

Его восторженное настроение сохранилось до конца полета – ранним утром мы приземлились на усеянном ракушками пляже, и Альмир, спрыгнув на землю, довольно погладил Гримнира по морде. К моему удивлению, дракон не протестовал, довольно пофыркал и, ласкаясь, скользнул по руке колдуна длинным темно-синим языком.

– Что теперь? – спросила я. От волнения заснуть не удалось, я всю ночь проворочалась с боку на бок, набила себе синяков, несмотря на мягкий ковер шатра, и теперь мое настроение было весьма и весьма паршивым.

– Теперь немного прогуляемся до тех сосен, – Альмир махнул рукой в сторону золотисто-зеленой стены соснового бора, – и подождем. Я дал сигнал Бекингему, так что скоро нас встретят.

– Я смотрю, наш отряд увеличивается в размерах, – Никос упаковал шатер и спрятал шарик обратно в рюкзак. Гримнир заинтересованно смотрел на коменданта, гадая, не дадут ли ему еще вкусненького.

– О да! – воскликнул Альмир. – Дракон, двое иномирян, колдун, горничная и баран. И самый приличный в этой компании, собственно, баран.

Услышав о баране, Гримнир довольно зафырчал: вот и вкусненькое идет прямо в рот! Никос наверняка хотел уточнить по поводу баранов, но я его опередила.

– Горничная? – удивленно спросила я. – Таонга?

Альмир кивнул.

– Да, она сейчас приглядывает за Бекингемом… Послушайте, Никос, что, если я позолочу нашего небесного коня? Уберем его в ваш рюкзак, а как понадобится, вытащим.

Я вспомнила чумного дракона, превращенного в статую. Несколько минут комендант молчал, задумчиво почесывая надбровья Гримнира, а потом уточнил:

– Ему не будет больно?

– Как будто заснет, – ответил Альмир и, дождавшись кивка, подошел к дракону и опустил руку ему на голову. Гримнир послушно замер и прикрыл глаза. Возле него принялись виться золотистые искры, и дракон медленно стал уменьшаться в размерах. Крылья съежились, голова на длинной шее изящно откинулась на спину, а лапы, обвитые хвостом, поджались под брюхо. Никос зачарованно ахнул: спустя несколько мгновений на песке стояла изящная золотая статуэтка размером с ладонь. Комендант осторожно подхватил ее и, взвесив на ладони, убрал в рюкзак.

– Что значит «приглядывает за Бекингемом»? – уточнила я. Очень уж мне не понравилось то, что за человеком-бараном надо было приглядывать. Неужели случилась еще какая-то беда?

Альмир усмехнулся.

– Одичал наш барашек. Его флотские ромом напоили, ну и понеслась душа… Кстати, дамы остались довольны.

– Боже мой… – промолвила я. Даже представлять не хотелось, что именно происходило с Бекингемом. Но мой скромный опыт подсказывал, что самый отвязный дебош, как правило, устраивают дорвавшиеся ботаники и тихони.

Бекингема было жалко.

Мы неторопливо добрались до леса и устроили привал. Из рюкзака Никоса появились бутылки вина и воды, хлеб и сыр – комендант неплохо подготовился к походу. Соорудив себе и мне по бутерброду, Альмир поинтересовался:

– Как думаете, господин комендант, нас уже начали искать?

Никос кивнул. От скромного завтрака он отказался – прихлебывал разбавленное водой вино из маленького серебряного стаканчика.

– Разумеется. Конечно, дракона там больше нет, так что погоня будет не слишком скоро. Но она будет. Герцог отследит нас через зеркало.

«Прямо разведка со спутника», – подумала я. В это время чуть поодаль затрещали ветки, и на поляну, облюбованную нами для стоянки, вывалился высоченный широкоплечий парень в рваном камзоле. Всмотревшись в его румяную физиономию, я ахнула:

– Бекингем!

Говоря, что человек-баран одичал, Альмир серьезно преуменьшил масштабы проблемы. Если раньше Бекингем был тихим, спокойным и уравновешенным, то сейчас перед нами стоял самый натуральный сатир, который с видимым трудом удерживал буйный нрав и желание кому-нибудь надавать по мордасам, а кому-нибудь задрать юбку. Теперь на щеках Бекингема пробилась светлая щетина, а рога, прежде полностью скрытые волосами, теперь закручивались надо лбом на зависть всем баранам на свете. В глазах человека-барана плясали злые желтые огоньки.

– А, душа Полина! – радостно воскликнул он и заключил меня в такие объятия, что кости хрустнули. На мгновение я забыла, как дышать.

Бекингем обернулся к Альмиру и протянул:

– И мой дорогой хозяин и создатель…

В его вкрадчивом голосе слышалась отчетливая угроза, словно человек-баран настолько утратил связь с реальностью, что готов был взять и забодать Альмира за все тычки, порки и заушения. Колдун пристально посмотрел на него и вдруг одним резким ударом в лицо отправил Бекингема в нокдаун. Человек-баран рухнул в траву, и его вздох был почти блаженным.

– Вот это правильно, – из-за деревьев появилась Таонга и одобрительно посмотрела на Альмира. – Вправит мозги на место, а то уже сил не было никаких. Ведь чуть ли не весь женский пол осчастливил по дороге!

Колдун склонился над поверженным Бекингемом и, энергично растерев ладони, принялся водить ими над головой человека-барана. Видимо, вправление мозгов шло не только через удары. Несколько минут мы зачарованно наблюдали за работой Альмира, а затем Бекингем закашлялся и резко сел. Крупные завитые рога никуда не делись, но взгляд уже был прежним, спокойным и тихим. Бекингем ощупал лицо, слепо провел ладонями по груди и посмотрел на Альмира так, словно только что заметил его.

– Хозяин Альмир… – растерянно прошептал он и воскликнул уже с прежними смиренными интонациями: – Хозяин, вы спаслись! О, хвала Господу…

Альмир выразительно завел глаза.

– Спасся, на твое счастье. Ну что ж, раз все в сборе, давайте разберемся с тем, что нам предстоит.

Глава 8  Погоня

Спустя два с половиной часа наша компания вышла из леса и углубилась в луга. Погода была прекрасная, солнечный летний день, запах трав и цветов и писк стрижей располагали к долгой приятной прогулке. Я шла за Альмиром и любовалась пейзажем. Намного приятнее смотреть по сторонам, иногда нагибаясь, чтоб сорвать крупную землянику, чем размышлять про общее положение дел.

Рассказ Бекингема и Таонги помог собрать рассыпанную мозаику в общую картину. Итак, в ночь моего похищения бесследно пропал и Альмир. Поскольку раньше колдун имел устойчивую привычку говорить принцу о том, что покидает замок, то Герберт встревожился не на шутку. Волновался он не за мою судьбу и не за участь брата – Макшайдер сообщил ему о том, что видел над замком темную тень невиданного чудовища, и принц решил, что Альмир сбежал, прихватив с собой наследницу бури.

А зачем ему сбегать? Ясное дело, задумал что-то дурное. Тем более, в компании с невиданным чудовищем.

– Я всегда говорила, что этот гад замышляет против тебя и твоего отца! – Марика устроила целую сцену оскорбленной добродетели. Принц вынужден был согласиться. О том, что меня и Альмира могли похитить, он и подумать не мог.

Разумеется, беглый колдун подался на юг – во-первых, именно туда, по словам Макшайдера, помчалась крылатая тень, а во-вторых, на юге, в Баконийских пещерах, существовал некий изначальный источник силы. Я плохо поняла, что это такое, Альмир говорил о нем вяло и неохотно, и я поняла только то, что если колдун припадет к этому источнику, то его силы многократно увеличатся.

Вельдмар, который едва успел оправиться от удара Бекингема, мигом вскочил с одра болезни и, пав принцу в ноги, умолял разрешить отправиться в погоню. Принц, конечно же, позволил, и Вельдмар со своими молодчиками сразу же бросился в путь, не дожидаясь утра. Он не скрывал своих намерений отрубить Альмиру голову, руки и ноги, а меня таки взять силой и завершить начатое в шатре.

– Погодите-ка! – меня вдруг осенило. – Что же получается, мы сейчас идем прямо навстречу Вельдмару?

Альмир равнодушно кивнул.

– Ну и что? – откликнулся он. – Увидим – я раззолочу дракона.

Я было вздохнула с облегчением, и в это время Никос хмуро произнес:

– Не нравится мне все это. Как-то очень легко и просто у нас все получается.

– Что именно? – голос Альмира прозвучал спокойно, но я заметила, как дрогнули его плечи: колдун напрягся, словно ощутил погоню.

– Мы как-то слишком легко сбежали, – промолвил Никос. – Сейчас уже полдень, а погони за нами нет. Альмир, вы что-нибудь чувствуете?

Колдун неопределенно пожал плечами. То ли не хотел говорить, то ли в самом деле ничего не чувствовал.

– А у герцога есть еще драконы? – подала голос Таонга. – Если нет, то как он догонит нас так быстро?

Никос посмотрел на нее со снисходительной усмешкой и ответил:

– По зеркалам. Макшайдер и еще трое из его свиты умеют перемещаться через зеркала. А помощники у герцога есть не только на островах, но и на материке. По идее, нас уже должны встречать с хлебом-солью и саблями наголо.

Я вспомнила, как герцог превратил бабочку в брошь для Марики, и ощутила озноб. Никос прав: все было действительно слишком легко и просто. И Маврут не караулил своего приятеля – я успела убедиться, что он обычно спит на свежем воздухе, в спальном мешке, неподалеку от дракона. А вчера его не было…

Бекингем первым заметил тонкую струйку дыма, которая поднималась из-за ближайшей березовой рощицы.

– Посмотрите, что это? – удивленно спросил он. Альмир вновь пожал плечами, и я увидела, что его лицо обрело суровую, почти монументальную тяжесть. Похоже, он понял, что именно горит за деревьями.

– Думаю, ничего хорошего, – сухо сказал колдун и добавил: – Нам все равно по пути, пойдемте посмотрим.

Спустя полчаса пути мы добрались до рощицы, пересекли ее почти бегом и вышли к высокому темному холму. Всмотревшись, Таонга взвизгнула и, закрыв лицо ладонями, уткнулась в грудь Бекингема. Никос, человек, видавший разные виды, вздохнул и провел ладонями по щекам. Альмир остановился, будто наткнулся на невидимую преграду, и сдавленно выругался сквозь зубы. А я…

Я застыла на месте и некоторое время не могла понять, что вижу. Из общей грязно-черной мешанины взгляд выхватывал то потемневшую скрюченную кисть, то разрубленное седло, то сломанную саблю. Все это громоздилось бесформенной сгоревшей кучей, тонкие струйки дыма медленно поднимались к небу, и запах стоял такой, что от накатившей волны ужаса волосы шевелились по всему телу.

Но этого же не может быть. Так не бывает. Когда-то давно я видела такую сцену в кино – но там-то была бутафория. Тряпки и краска. А здесь…

Альмир сделал несколько медленных шагов к куче, присел на корточки и, подняв с земли палку, поворошил обгорелое тряпье. Никос опустил руку мне на плечо – комендант словно почувствовал, что я вот-вот упаду.

– Что это… – прошептала я. – Это… Это люди Вельдмара, да?

– Умерли быстро, – негромко произнес Альмир. Зрелище было тяжелым даже для него: колдун побледнел и говорил так, будто выталкивал из себя слова. – Магарийская цепь, один бросок – и мозги в кашу. Их жгли уже мертвых.

Земля медленно поплыла куда-то в сторону, и если бы Никос не подхватил меня, я бы упала в траву. Альмир выпрямился и, махнув нам рукой, пошел в сторону. Мы невольно подались за ним, словно крысы за Гаммельнским крысоловом, стараясь не смотреть на останки отряда Вельдмара. Я шла, вцепившись в ладонь колдуна обеими руками, смотрела под ноги и понимала, что вот-вот упаду в обморок. Таонга негромко всхлипывала, а Бекингем то и дело проводил ладонями по щекам – должно быть, крестился на здешний манер.

– Изуверство, – произнес человек-баран, когда страшный холм остался позади, а запах сгоревшего отряда Вельдмара растворился в аромате трав и ягод. – Кто же мог сотворить такое?

Я думала, его вопрос останется без ответа. Но Альмир покосился в сторону Бекингема и произнес:

– Как кто? Мы и сотворили.

– Мы?! – в один голос воскликнули Бекингем и Таонга, а Никос усмехнулся и, покачав головой, промолвил:

– Чего-то в этом роде я и ожидал…

– Теперь, друзья, мы окончательно стали государевыми преступниками. Наверняка и свидетели найдутся. Пастушок какой-нибудь пас овечек и видел, как злобный выродок Альмир одним щелчком уничтожил целый отряд, посланный его высочеством. А потом порубил мертвецов, сложил в кучу и поджег. Чтоб было видно сразу и издалека…

– В качестве науки для всех, кто решит его преследовать, – закончил фразу Никос. – Герцог хочет сделать вас козлом отпущения в своей игре, Альмир. Сделать вас проклятым изгоем. Человеком, которому никто никогда не поверит.

Альмир усмехнулся, но усмешка вышла слишком кривой и нервной. Из-за деревьев вышел ветерок, отогнал дым, и голубой флаг с белой полосой, воткнутый в вершину страшного холма, вздрогнул и медленно качнулся.

– Человеком, которого вздернут на ближайшем суку, – сказал Альмир. Кашлянул, провел ладонью по лицу. – Когда-то я поклялся защищать Герберта и моего короля-отца, но теперь они не примут моей защиты. И останутся беспомощными, когда Макшайдер начнет переворот.

Несколько минут мы шли молча, пытаясь как-то переварить все увиденное и услышанное. Наконец Бекингем спросил:

– Хозяин Альмир, но что же нам делать? Может… – он помялся, будто собственная мысль внушала ему страх. – Может, вернуться и расправиться с герцогом?

Колдун снова усмехнулся.

– Кровожадный ты, барашек. Тогда я ничем не докажу свою невиновность. Негодяй и мерзавец, который уничтожил ни в чем не повинных людей.

Бекингем смущенно отвел взгляд.

– Так что же делать? – повторила Таонга. Альмир молчал несколько минут, а затем откликнулся:

– Добраться до столицы и попробовать опередить Макшайдера. А там будь, что будет.

* * *

Спустя три часа пути, сбив ноги до кровавых мозолей на окольных тропах, мы добрели-таки до небольшого городишки. Альмир набросил на нашу компанию пелену неразличимости, так что горожане увидели самую обычную деревенщину, понаехавшую на городской рынок. Впрочем, до нас никому особо не было дела: местное общество бурлило от новостей. Чуть ли не на каждом столбе были прибиты розыскные листы с подробнейшим описанием проклятого колдуна и наследницы бури. На каждом углу стояли хмурые полицейские, изо всех сил изображая усердную работу по поиску преступников. Весть о страшной гибели отряда Вельдмара добралась сюда раньше нас. Альмир был прав – нашлись и свидетели, которые взахлеб рассказывали об этом всем, желающим слушать.

Мы устроились на постой в единственной гостинице городка и, спустившись в общий зал таверны, присоединились к любопытным, которые завороженно внимали рассказу пузатого мельника. Тот сидел за столом, опустошал одну за другой кружки темного пива, расторопно подносимые хозяйкой, и вдохновенно повествовал:

– Значится, таво-этаво, выехал я с утра на рынок с мукой. Еду себе потихоньку, и вдруг, как раз на выезде из Аминьевой рощи, лошадка моя встала, и ни тпру, ни ну. Я, таво-этаво, слез с телеги и хотел было ее привести в разум-то. А тут – что за притча? Стоит на опушке вот как раз тот самый хрен с горы, про которого господа полицейские говорят. Рядом с ним баба евоная, руками машет. А прямо на них отряд конных несется с саблями наголо!

Альмир усмехнулся и покачал головой. Бекингем и Таонга слушали с одинаковым испуганным выражением на побледневших лицах. Никос, усевшийся в дальнем углу, равнодушно ел кашу. Байки, наведенные колдовским мороком, его не интересовали.

А я держала Альмира за руку, и это давало мне хоть какую-то уверенность.

– И тут этот хрен морковкин рукой махнул! – мельник сделал трагическую паузу, наслаждаясь видом своих замерших слушателей. – И конные-то посыпались наземь. А я смотрю, катятся по лугу какие-то кочаны. Что за притча? Всмотрелся, – мельник энергично потер себя ладонями по щекам, – Господи, прости мою душу грешную, это же головы!

– Бред, – пробормотал Альмир и потянул меня в сторону. Повинуясь едва заметному кивку колдуна, Бекингем и Таонга подались за нами, и, когда мы устроились за столом Никоса, Альмир произнес:

– А наш герцог, оказывается, знает толк в боевых заклинаниях.

– Конечно, – усмехнулся комендант, доскребая остатки каши. – Это Комариный туман, его часто используют на флоте. Наводят морок на врага, тот сам себе головы режет.

Бекингем сделал знак хозяйке, и вскоре она спешила к нам с ужином. Никос не отказался и от второй порции каши, а мне, в отличие от товарищей, кусок в горло не лез. Я прекрасно понимала, что попала в далеко не сказочный мир, но события раз от раза становились все страшнее и страшнее.

– Морок тут был для свидетелей, – уточнил Альмир. Он набирал кашу в ложку, рассматривал и вываливал обратно в тарелку. Набирал, рассматривал, вываливал. В этой механичности было что-то пугающее. – А для участников – каша вместо мозгов. Когда стемнеет, я раззолочу дракона. Полетим в столицу… чем скорей мы там окажемся, тем лучше.

– Напомню, что вы обещали изыскать способ отправить меня домой, – проговорил Никос. Альмир оценивающе посмотрел на него и кивнул.

– У моего короля-отца большая библиотека, я пороюсь в ней. Будьте уверены, я хозяин своего слова. Впрочем, что вам там делать, господин комендант? Вы уже не приспособитесь к той жизни.

Некоторое время Никос оценивающе смотрел на Альмира, словно размышлял, стоит ли вообще вдаваться в объяснения, а потом все-таки произнес:

– У меня там мать. Ну а мужик с руками в любом мире себе место найдет, даже не сомневайтесь.

Альмир неопределенно пожал плечами и отодвинул тарелку.

– Ладно, господа, – сказал он. – Вы как хотите, а я пойду покемарю часок. Чую, ночь у нас будет длинная.

Ответом ему были понимающие кивки. Альмир вздохнул и, опустив голову, направился к лестнице на второй этаж. Я подалась за колдуном, и он настолько погрузился в размышления, что заметил меня только тогда, когда я вошла вместе с ним в нашу комнату.

Меня вела какая-то властная и уверенная сила. Я понимала, что всем сердцем хочу закончить то, что мы так и не начали в нашу последнюю ночь в замке принца.

Пафосно звучит, конечно, но мне не хотелось потерять шанс на счастье. Хотя бы маленькое счастье, одно на двоих.

– А, Полина… – промолвил Альмир, и впервые за весь вечер в его глазах появился знакомый энергичный блеск. Я села на край кровати и сказала:

– Доберемся до столицы, поговоришь с отцом. Я все подтвержу, он должен поверить.

– Если только Макшайдер и Герберт меня не опередят, – Альмир снял сапоги, расстегнул жилет и опустился на кровать. Его лицо было настолько усталым, что на мгновение мне стало страшно. Еще бы: втянули пешкой в отвратительную игру, где каждый шаг оборачивается очередным ужасом… Протянув руку, я погладила Альмира по щеке и негромко сказала:

– Все будет хорошо, Альмир.

Колдун усмехнулся.

– Тоже хочешь домой? – поинтересовался он. Я кивнула.

– Конечно, хочу.

Альмир посмотрел на меня, и в его взгляде было понимание и грусть.

– Разумеется, – промолвил он. – Все-таки это чужой мир. Но знаешь, я не хочу, чтобы ты уходила.

Сердце пропустило удар. Я поняла, чего на самом деле стоило Альмиру это признание. Гордый, самоуверенный и упрямый, он всю жизнь нес клеймо одиночки – и вот теперь признался в том, что ему нужен кто-то еще.

– Глупая взбалмошная девчонка, – продолжал Альмир. – Которая постоянно попадает в какие-то неприятности. А я не хочу, чтоб ты уходила.

– Почему? – прошептала я, не обидевшись на «глупую и взбалмошную». Альмир улыбнулся.

– Потому что ты делаешь меня живым.

Он осторожно потянул меня к себе и поцеловал: осторожно, почти трепетно, как, должно быть, не целовал ни одну женщину прежде. На миг мне показалось, что сумрак вечерней комнаты пронизали солнечные лучи, и хотелось только одного – чтобы это не кончалось. Ладони Альмира мягко легли мне на плечи, и в этой ненавязчивой нежности было то, от чего я на миг отстранилась от колдуна и, посмотрев ему в глаза, сказала:

– Да.

Альмир вопросительно поднял бровь, и в его взгляде мелькнули лукавые искорки.

– Что – да? – спросил он.

– Ты знаешь, что, – ответила я. Альмир улыбнулся, и наши губы соприкоснулись снова. Я слышала, как бьется его сердце, и поцелуй был долгим, неспешным. Куда спешить, если все, что нужно, уже найдено?

Видит бог, в этот миг я не хотела возвращаться домой. Сейчас, когда пальцы Альмира мягко скользнули по моей шее к ключицам, мне чудилось, будто моего мира нет. И ничего нет, кроме этой комнаты и нас.