Текст книги ""Фантастика 2025-112". Компиляция. Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

Но мы с вами в древнем Византийском пещерном или Монаховом монастыре, который глубоко под землёй. Он на тысячу с лишним лет старше Закубанской пустыни и создан настоящими отшельниками из вашей Византии. Примерно в VIII веке.

Когда только-только начались гонения на почитателей икон, все так называемые идолопоклонники прибыли сюда. Расширили подземную сеть лабиринтов, соорудили кельи, перевезли сюда Константинопольскую библиотеку, организовали иконописные мастерские, построили прочие помещения.

Рекомендую посетить в ваших земных скитаниях. Возможно, найдёте и этот зал. Здесь уже много туристов отметилось во всех смыслах этого слова. И камень осквернён окончательно, но пока не бесповоротно. Наступит ещё его время… Наступит. Так, о чём мы? – задумался Ротарик, а я только тогда расслышал, как он со мной разговаривал.

– Значит, мы в подземном зале, а ваш голос… И мой тоже, отражается эхом от его каменных стен? И музыку на атласарском языке я тоже слышал в этой акустической пещере? – осенило меня наконец.

– Что вам ответить? Вы правы. Но позвольте мне продолжить. И сами помогайте с вашими фантазиями, чтобы мне не слишком отвлекаться на поддержание иллюзии. Продолжайте верить, что вы всё ещё на неведомой планете в колонном зале для бесед с отшельниками.

– Хорошо. Постараюсь верить, – согласился я и с новой силой поверил в свои художества неземной красоты с нежным ветром и райскими запахами, хотя понятия не имел, откуда это могло взяться в малоумной головушке третьеклассника.

– Устройство мира. С чего бы подступиться? – задумался вслух Ротарик.

– С океана. Точно. Я же одному… На одном задании о происхождении мира так ответил. Что перво-наперво кто-то неизвестный, но всемогущий создал океан из неведомого вещества или той же волшебной воды, а потом там завёлся первый Творец. Поэтому творил себе, что вздумается, не отвлекаясь на свои нужды. Но не понимал, что и сам был кем-то создан. Вот после такого еретического ответа и разбежались с астероида мои учителя-экзаменаторы. Вы тоже теперь заторопитесь? – спросил я прямо и уставился на Ротарика.

– Интересно-интересно. Сами дошли до такого? – улыбнулся мой собеседник.

– После сказки одной. Да, без разницы. Главное, понять, что же это за вещество такое, если оно одновременно может быть всем, чем угодно, и ничем конкретно. Что в данный момент понадобилось, то из него и получилось, – оседлал я философского скакуна и стеганул его головастым хвостиком-кнутиком.

– Красивая теория. Даже очень красивая. Не подкопаешься. А если, я назову это вещество, каким-нибудь прото-веществом? А если, копну ещё глубже и назову его святым духом? Теорию такую сможете со мной доказать? В принципе, я к этому и вёл, но вы перескочили от прелюдии к основной теме.

Помните, как я вам сказал, что мы с вами и сейчас кушаем? Что именно можно поглощать, когда вокруг ничего нет? Ваше прото-вещество можно превратить во что угодно, и поддерживать этим все функции биологического организма.

В религии… В православной религии святые старцы так существовали без еды и питья. Это высшая ступень отшельничества и самоотречения от мирских благ. Для чего она нужна? – задал риторический вопрос Ротарик, а ответил на него я.

– Бог его знает. Но вы не первый, кто мне об этом талдычит. Семалия вам что, тоже обмолвилась? О слезах с икон, и что-то ещё у неё мироточило.

Давайте о чём-нибудь понятном поговорим. Сказали бы, что мы вдыхаем аромат цветов или растений, и поглощаем его, как борщ с винегретом. При этом у нас такой хитрый винегрет получается, что в туалет после него ходить нечем или не нужно, – не сдержался я и перебил своего новоявленного учителя.

– Утрируете? Ну, хорошо. Начнём издалека, – вздохнул Ротарик и продолжил рассказ. – Весь наш космос состоит из прото-вещества. По-гречески – Эсхатос-Протос. Последний-Первый. Оно везде. Оно сыплется нам за шиворот ежедневно и даже ежеминутно.

Я сейчас, как и вы преувеличиваю, но суть остаётся. Всё вокруг нас – материал для нашего с вами строительства. И только от нас зависит, как мы им распорядимся.

Допустим, некое насекомое наелось этого вещества. Множество насекомых его наелось. А потом всех этих насекомых съела одна жаба. И она пропиталась этим веществом.

Далее. Кто-то её напугал, и она сломя голову отпрыгнула в сторону, но не рассчитала и… И вот-вот должна была врезаться головой в камень и разбиться. Что произойдёт, как вы думаете? Помните, что в её распоряжении бесконечное количество этого волшебного вещества. Она вся им пропитана тем или иным образом, – загадал мне Ротарик загадку.

Я почесался, недолго покумекал, представляя Кармалию огромной жабой, которая целый день объедалась насекомыми с прото-вещественной начинкой. И, вроде как, понял, что имел ввиду мой собеседник. «Вот, оказывается, почему Кармалия такая всемогущая! Висит себе в космосе и объедается прото-веществом. А потом любые фокусы… Да тех же признаков стряпает. Ещё и деткам своим помогает», – промелькнули у меня догадки-предположения.

– Если эта жаба не разобьётся, тогда пролетит его насквозь. Или использует это вещество, как топливо, и с его помощью перенесётся в параллельный мир, где нет этого камня. Другого ничего не может быть. Если, конечно, она по пути не испугается и не остановится. Тогда окажется внутри камня. Будет каменной жабой или её памятником. Окаменеет со временем, – предположил я незнамо какую нелепицу, чтобы поддержать беседу.

– Вы уже о таких жабах слышали? Что иногда люди раскалывают камни, а внутри находят такие живые чудеса в решете? – обрадовался чему-то Ротарик.

– Я на ровном месте нафантазировал. Неужели, и такое бывает? Жуть. Хотя, если допустить, что этот ваш Протос запросто может быть цампой…

Осенило меня насчёт собственного жабьего прыжка сквозь мокрую монастырскую стену, а потом через неведомое пространство, прямиком в местную гроздь галактик к Пещерычу в гости.

– Земную сказку о Питере Пене слышали? Там феи посыпали особой пыльцой обыкновенных детей, после чего те становились невесомыми. Летали, как птицы. Чем вам не вариант использования вашего вещества? – продолжил потомственный запудриватель мозгов.

– Вариант, – согласился я нехотя, хотя о такой сказке не слыхивал. – Его, получается, можно использовать вполне сознательно?.. Не верится что-то. Понятное дело, если совершать какую-нибудь работу, а оно вам исподволь помогает. С душой делать.

Во. С душой, с любовью что-нибудь делать. Всё на свете тогда получится. И еда вкусней, и дорога короче покажется.

А если ваши жабы наедятся тех насекомых с пыльцой и улетят? Потом с неба вместо дождя посыплются? Ха-ха! Или рыбы наедятся кузнечиков с Эсха… С прото-веществом и смоются в другое море? Или к тем же жабам на небо? Так до чего угодно додуматься можно. Может, оставим уже это? – попросил я пощады, чтобы подумать о собственных проблемах, но не тут-то было.

– И такие явления известны. Жабы, змеи, лягушки, рыбы. Всё с неба падало. Иногда с потолка внутри жилища. Бывало, что и дальше сквозь пол проваливалось. А как же? В самую ягодку попали вашим скепсисом.

Ну да ладно. Что ещё можно обсудить? Нужно ещё пофилософствовать, только безо всяких научных шор, без заблуждений. Как у наших с вами отшельников. Воздухом питаются, а ума набираются.

Кстати, вы знаете, сколько у нас существует степеней развития? У философов и отшельников? Могу и на этот счёт просветить. Чтобы в дальнейшем вас не обманули какие-нибудь хитрые вурдалаки.

– Просветите. Потом сразу к ним перейдём. К тому, как это из Дарующих Жизнь получаются вампиры или оборотни, – согласился я, напрочь позабыв о своей жабьей телепортации из тёмного подземелья в адресатор Искомый.

– Первая степень – это простые отшельники. Которые устают от жизни и уходят из мира людей с их проблемами. Бесцельно уходят. Таких подавляющее большинство. От потери, от суеты, от непонимания, и так далее.

Следующие уходят, чтобы сосредоточиться. Чтобы не отвлекаться. Они уже более интересны. Эти бывают религиозных и философских типов. Именно они добиваются высокой степени осмысления бытия, понимания религиозного учения.

Запомнили? Простые отшельники и отшельники высокой степени.

Следующие – высшей степени. Здесь уже сложнее. И те, кто пришёл к ней с помощью религии, и другие, кто пришёл иным путём. Объединяет их способность всё понимать правильно. Они уже умеют не питаться. То есть, поглощают прото-вещество из окружающего мира. Ну, или святой дух по-другому.

Следующая ступень совместная. Наивысшая. Эти не только не питаются в общепринятом смысле, но и перемещаются безо всяких технических приспособлений. То есть, без расстояний. Как телепорт, но по-особому. Даже в космосе без скафандра. На любые планеты, звёзды, и так далее. Вселенная же вся пропитана святым духом. Или нашим прото-веществом. Из него состоит. Для этого и сами звёзды, и их планеты путешествуют по ней. Не стоят на месте. Как вы знаете, они тоже живые и мудрые.

Но и это, оказывается, не последняя степень. Следующая – божественная. Когда существо само начинает очищать вещество вселенной от привнесённых в него примесей и негатива. Нейтрализует следы пребывания себя и других существ, использовавших прото-вещество неправильным способом.

Грехи человеческие искупает. Так понятнее? Всю тьму от неверия или, наоборот, сознательного отрицания очевидного. Даже… Ладно. Пока остановимся.

Хоть, что-нибудь усваивается? Понятнее становится? Или туман в глазах? – наконец-то, остановил бесконечные речи Ротарик и обратился ко мне с вопросами, а не поучениями.

– Всё ясно. Когда про Дарующих расскажете?.. Или думаете, я всё мимо ушей пропустил? Как же, пропустишь тут. Я вам ещё одну степень нашёл. Творческую. Это когда существо само производит или творит прото-вещество, а потому становится Творцом.

Что это вы побледнели, товарищ атласар? Шуток, что ли, не понимаете? Давайте уже к вурдалакам поближе. Про девочек с планеты Куом начнём, а про мальчиков-вампиров из созвездия Бакр-Гус закончим, – предложил я сменить тему беседы на более интересную и понятную.

– Я только сейчас… Только сейчас осознал, что это вы меня обучаете, а не я вас. Что, наконец-то, получил то самое недостающее звено, которое искал всё это время. Ведь я давным-давно имею высшую степень отшельничества, но боялся сделать следующий шаг лишь потому, что считал его последним. Выше Бога нет никого, кроме Творца этого Бога. А как им становятся? А никак. Берут на себя обязательство, ответственность, и вперёд.

Жертвенность, или как по-другому обзови, а всё равно должен превратиться не в тлен, а в удобрение для следующих, за тобой бредущих. И это не смерть получается? Это самое начало пути?.. – улетел вдаль мой собеседник с высшей, что-то там, градацией отшельничества.

– Так-так. Значит, сейчас и вы смоетесь. Нехорошо. Нехорошо учителей оставлять у разбитого корыта догадок и сомнений, – попытался я усовестить Ротарика, пока тот не отправился очищать космос от пыли и прочих тёмных энергий.

– Нет-нет. Потерплю. Даже теперь могу отдать вам свой скафандр. Он мне теперь ни к чему, получается. Посвящу и вас в тайны Мироздания в ответ на вашу науку. Говорите, что пора о вампирах обмолвиться? А что вы уже о них знаете? – еле выговорил контуженный отшельник и уставился помутневшими глазками в никуда.

– Да ну их. Какой скафандр? Именной? Тогда он мне никак не налезет. Или вы из моих волос и кожной чешуи новый состряпаете? Ну, же. Очнитесь! – разгорячился я и набросился на Ротарика пока ещё словами и эмоциями.

– Ерунда. Он сам знакомится. Он и есть гибрид из фрагментов скелета и бактерий. Кстати, скелет они сами строят. Сейчас я вас с ним познакомлю. Приложу к вашей руке и объясню Эсхатос-Протос, что вы мой последователь, а я уже достиг… Начнём? Не страшно? – контужено пролепетал отшельник, а я засомневался.

– Может, обождём, пока в себя придёте? Вас будто мешком по голове шмякнули. Потом пожалеете, что поспешили.

– Они уже знают, что я без них умею обходиться. Поэтому с лёгким сердцем поменяют своего напарника, а не хозяина. Им тоже интересно путешествовать. Они все вместе являются коллективным разумом из этого особого вещества Вселенной. Из Эсхатос-Протос.

…Берите и не сомневайтесь. Верю, что отдаю его в надёжные руки, – торжественно провещал атласар и ушёл за колонны.

– Передумайте лучше сейчас, а не посреди вакуумного и морозного космоса. Опомнитесь по дороге… Или более достойного ученика найдёте.

– Возможно, ученика ещё и найду, а вот, учителя уже нет. Знакомьтесь, – обратился Ротарик к известному мне белому переливавшемуся кубику, который он принёс из-за кулис нашего театра абсурда, а потом осторожно коснулся им моей ладошки. – Это Головастик, а не отшельник. Ему вы понадобитесь гораздо чаще, чем кому бы там ни было. Забот теперь не оберётесь. Прощаюсь с вами. Спасибо за сотрудничество и компанию.

Подержи его. Когда он с тобой познакомится, сразу примерится. Так что, не пугайся. А мы тем временем продолжим о вампирах.

Ротарик оставил кубик в моей руке и отошёл к своему дивану. Уселся удобней и сразу же устремил взгляд в никуда, а я, прижав прохладный кубик к себе покрепче, начал ожидать его растворения с последующим растеканием по всему телу. Но процесс знакомства почему-то затягивался, и я решил расспросить о вурдалаках.

– Знаю, что моя Стихия из таких. Её Природа оттуда же. Что они все женщины и размножаются, как виноград, чубуками. О том, что они Дарующие Жизнь уже позже узнал. Мне на Греноли много чего наговорили. Вроде, складно всё было. Только, почему-то меня там бросили, не дослушав моих биографических историй.

А вот о чём они болтали, когда убегали, мне пообещали показать и рассказать, после того, как увеличу допуск до сорок восьмого. А я, балбес-неудачник, весь его раздарил и растратил, – рассказал я вкратце всё, что узнал от Пещерыча о вурдалаках.

– Не только женщины и не только вегетативно. А в остальном почти соответствует правде. Если не считать того, что этот ваш рассказчик сам вурдалак. Ну, в какой-то степени. Ищущий истину, кстати, как и я. Не зря же он всё обставил с таким вкусом. Отшельников, опять же, искал и приглашал. Знал я одного такого. Знал. С той же планеты, что и все остальные. Редко, конечно, рождаются такие, но бывает. Если, конечно он не «первородный», но это, скорее всего, всего лишь легенда.

И о вас ему кто-то рассказал. Помните, как с ним познакомились? Или с вами тоже разыграли классический случай спонтанной телепортации. Р-раз! И вы уже «совершенно случайно» в его пещере. А он вам и Бог, и Дух. А Природа его – Дарующая Жизнь. Так же всё было?

Пропуски вам, кто активировал? Собачка природная? Шутите? Он и активировал. Глянул, проверил, а потом одарил тем, что и так уже было. Это они умеют.

Почему он так делает, вот, что интересно. Почему? – углубился в размышления Ротарик, угадывая каждым словом то, что со мной происходило в пещере мира Тичарити.

– Ой-ёй! Ой-ёй-ёшеньки! Ой-ёй-ёшеньки! – зачастил я междометиями, сначала ужаснувшись от понимания, случившегося со мной на далёком астероиде, потом продолжил от размягчения и растекания ожившего кубика протобактерий, а закончил от неожиданного погружения внутрь скафандра, ставшего в один миг Васильевичем.

– О чём это вы? Ах, скафандр. Не пугайтесь. Сейчас перед глазами прояснится. Начнёте видеть. Как только почувствуете себя достаточно комфортно, начинайте с ним общаться. Командуйте мыслями или теми же словами. Как только захотите, чтобы снялся – снимется после короткого тестирования окружающей среды. Чтобы вы не погибли от температуры или вакуума открытого космоса. Или не стали жабой внутри камня. Всё поняли? – коротко, но внятно проинструктировал Ротарик.

– Я таким уже разок пользовался. Получается, что им пользовался в своём будущем, которое у меня… Было. Так вот, кто мне его… Вручил. Вы? Вот те на! Спасибо огромное. А как его хранить? Чтобы его кто другой не увидел и не начал вопросы задавать? Закапывать, как какой-нибудь клад? – озаботился я всем и сразу, а в голове начали рикошетить свинцовые пульки, олицетворявшие хаотичные мысли.

– Как угодно. Можете попросить его стать невидимым. Только потом не забудьте то место, где его оставите. Или предложите стать какой-нибудь безделушкой. Он всё на свете может. Смоделируете игрушку или вазу – без разницы. Набедренную повязку, наконец. И такое бывало на заре веков. Путешествовать будет удобнее. В руках не придётся таскать. Я это имел в виду, – вещал мне отшельник, всё ещё пребывавший в заторможенном состоянии.

– Может, вы отдохнёте? Вздремнёте ненадолго? Что-то вы устали, по-моему. Придавило вас что-то нематериальное. Сколько часов мы уже без отдыха? Может, перерыв сделаем? Развалимся на диванах и, если даже не заснём, лёжа пофилософствуем. А нашу иллюзию я придержу сам. Договорились? – сжалился я над Ротариком, а тот рухнул подкошенным колосом набок.

Пришлось сначала снимать скафандр, а потом с новой силой верить во всё, со мной происходившее, параллельно внушая о коротком отдыхе без сна, но с закрытыми глазами.

Нюансы Бытия

– А вы сами-то Бога когда-нибудь видели? Хотя бы разок? – не удержался я и спросил у Ротарика, пожелав убедиться, что тот не уснул.

– Нет, конечно, – грустно вздохнул атласар.

– Где Он может быть? Прячется от всех? Или Ему нельзя показываться простым людям? – пришлось продолжать беседу на такую высокую и заумную тему.

– Как это ни странно прозвучит, но кратчайшую дорогу к Нему знают лишь еретики и отступники. Иуда, например. Только они, уже нашедшие Его, уже точно о Нём знающие, могут усомниться или взбунтоваться, а может даже ревность выказать. Зависть, там, или ещё что-нибудь из человеческих чувств или пороков.

А другие недотёпы могут всю жизнь праведно к Нему стремиться, верить неистово, жить безгрешно и по Его заветам, а когда Он будет совсем рядом, пройти мимо и не угадать Его. Обидно прозвучало? Но увы, так оно и есть.

Складывай всё в коробочку и прячь в тайную комнату. О чём ещё интересуешься? Кто Его убил? В переносном смысле, конечно. И об этом легенда имеется.

Попытались Его однажды устыдить за что-то, или сгоряча молвили несусветное, а может, обвинили в чём, только после того Он, как бы, исчез. Раздарил всего Себя людям, а в доказательство Своей правоты стёр Себе память и родился простым человеком. Чтобы прожить земную жизнь и вкусить её в полной мере. По легенде так было. Неоднократно над Собой испытания устраивал и проживал праведно. И всегда по совести.

А чтобы безобразий никаких не было в то время, пока Он на земле мыкался, придумал особый экзамен. Все, кто сдаёт это испытание, становятся Его помощниками. Не ведая ни о самом экзамене, ни о том, что стали, так называемыми, стражами. Чтобы Ему можно было через тех стражей исправлять любые недоразумения. Он же вездесущий у нас? Именно. А по два раза…

– Так это легенда, или так всё на самом деле устроено? А то соберу в коробочки, а потом шуткой окажется. Объясняйте по-настоящему, а не присказками, – вспылил я, не поверив, что так запросто можно молоть грешными языками о самом Боге, и всё это называть философией или изучением религиозных легенд.

– Однажды ты проснёшься, а вокруг тебя ничего нет, – начал Ротарик заново.

– Я умру? Или ослепну? – поспешил я уточнить.

– Ни то, ни другое. Ничего не будет вокруг. Ни света, ни тьмы. Всё нужно будет создавать заново.

– Как это, заново?

– Как на экзамене на Бога. Очнёшься… Или проснёшься, а видеть ничего не можешь. Слышать тоже не можешь. Пощупать не можешь, понюхать, и так далее. И хорошо, если занесёт тебя куда-нибудь в хорошее место, где тебе помогут.

– Кто поможет? Куда занесёт? – не стало мне понятнее даже на житейских примерах.

– На грешную землю. Туда, где всё устроено неправильно. Ну, по твоему разумению, конечно, а не на самом деле.

– Ну и кто в таком месте сможет или захочет помочь? – уточнил я у собеседника.

– Все. Все вокруг будут помогать. И люди, и животные, и сама земля. Главное на этом экзамене – это всё правильно понять и создать окружающий мир. А когда поймёшь… Если поймёшь и создашь то, что уже и так есть – сдашь свой экзамен, а нет… Суда никакого не будет. Вернее, будет, но не по этому поводу.

И самое главное: ты ничего из своего прошлого помнить и знать не будешь. А после экзамена и о нём забудешь, – растолковал Ротарик очевидные для него вещи.

– Это такой намёк, что я все наши беседы забуду? Но ведь спрашивал же вас! Сказали, что не бог. Тогда я запутался, получается. А может, вы его страж? И хорошо помните, и знаете об этом? – заблудил я себя окончательно и очнулся у той крайней черты, перешагнув которую, все становятся еретиками и вероотступниками.

– Я редко стражем работаю. Очень редко. Но помню о том, в этом ты прав. С Его позволения помню, разумеется, – признался атласар неохотно.

– Охраняете Его? – вздохнул я с облегчением и отошёл от опасной черты.

– Да, – коротко ответил Ротарик.

– А от кого?

– От Него Самого. По Его же просьбе. Только экзамен на Бога нужно сначала сдать. И ты сдавать его будешь, если уже не сдаёшь. Когда его осилишь… Если справишься, тоже стражем станешь, но помнить или знать о том, нет. Понятно? Или подробней объяснить, зачем Он так испытывает простых людей?

Растолкую сразу: чтобы не сделать того, что приведёт к плохому результату. Чтобы не было ничего непоправимого.

Сжалится над кем-то и одарит Своей благодатью, а она потом боком всем выйдет. И как Ему надоумить Себя, но младшего по времени, не сделать этой ошибки? Никак. Он уже здесь и вот-вот сделает её, ошибку эту. Вот и нужны те, которые Его образумят.

Как это происходит – неизвестно. Одно знаю, что в меня будто вселяется Святой дух, а потом я нахожу того, кого требуемо, и произношу одну и ту же фразу: «Не делай этого, Отче». И всё.

Очнулся и… И вспомнил, что на работе своей был. Помог Господу Его же руками и словами. Ведь Ему одновременно нельзя по нескольку раз в одном месте и в одно время находиться. Закон такой. А вездесущий Он, не вездесущий, всё равно по закону живёт. Временем только Он пользуется с умом, а не мы с тобой. Теперь прояснилось?

Извини, что переборщил с эмоциями и на «ты» перешёл. Сейчас успокоюсь, и дальше вздремнём.

Мы несколько минут помолчали, но я, всё равно, не успел разобраться с тем, что услышал от всезнайки-отшельника. В голове что-то искрило, жужжало и мелькало, из-за чего на душе было неспокойно и даже волнительно. Если не сказать, что в ней ожидался небольшой шторм. И эти предчувствия не давали сосредоточиться и подумать о рассказе.

– Мне что-то Семалия рассказывала про один день жизни. Это она о таком дне, когда сам Бог Своим Духом входит в человеческое существо? Чтобы совершить что-то очень-очень нужное? – всё-таки разволновался я до невозможности, и голова загудела неугомонными пчёлками, превратившись в улей, как недавно у дядьки Угодника.

– Нет-нет. Это о другом. О подобном, но другом. Теория такая существует, а не легенда. Когда человек смотрит в глаза смерти, должен отыскать в них, хотя бы один день или один поступок, который совершил для других. Ведь среди прочих мог быть сам Бог. Это имеется в виду.

Если Бог среди нас, то каждый должен вести себя соответственно. Притом, Он же может быть совершенно любым человеком. И стариком, и младенцем, и здоровым, и инвалидом. Голодным, раздетым, неприятным. Из враждебных каст или национальностей. Покажется всё так, конечно. Вот и должен человек угадать в таком субъекте другого человека и помочь, будто самому Богу.

Такой день потом считается главным в жизни. Прожитым не только для себя, а значит, не зря. «Кто прожил правильно больше, чем один день – уже бог!» Так звучит, примерно. Или главный подозреваемый в таком происхождении. Ха-ха-ха! Не шутка. Ха-ха-ха!

Головастый ты парень, ой, головастый. Жаль, что придётся до лучших времён всё под замком хранить. А если я заполирую, как ты говоришь, и скажу, что и другие Боги, которые рангом помладше нашего Творца, тоже заняты тем же и регулярно сдают свои экзамены. Рождаются людьми, ничего о себе, естественно, не помня. То-то же. Думай, когда что-нибудь замыслишь касательно прочих людей.

– По-моему, всё не так. Боги, хоть и бессмертными считаются, а всё равно же когда-нибудь умирают. Об этом я в одном мороке видел. А людьми они становятся уже после того, как умерли. Здесь у нас, конечно, не рай, но и не ад. Что-то между. Вот и приходится им, ничего не помня, заново на Бога экзамены сдавать. Может, и вы тоже умерли и попали на землю?

– Как в чистилище? М-м-м, возможно и так, – согласился Ротарик.

– Может, все люди когда-то были богами, а сейчас в чистилище или химчистке? – уплыл я в синие дали, но ненадолго. – Тогда не ясно, причём здесь параллели? Кластеры параллелей. Никак не к месту. Есть же земля. Живите на ней и сдавайте экзамены. На кой другие копии? Да ещё и по триста штук в пучке. Таким, как мне с ними ни за что и никогда в жизни не справиться. Как же домой возвращаться, если не только параллели миров заплелись в косичку, а ещё и время вывернулось наизнанку? Или это моё испытание на смекалку? Не как Бога, а как человека? – пришёл я к очередному умозаключению, после которого в голове прояснилось, а надвигающийся шторм вместе с пчелиным роем убыли по своим неотложным делам.

– Возможно, вы не совсем правы. Возможно, мы с вами по нескольку раз на дню этим занимаемся. Путешествиями по параллелям. По ближайшим соседским мирам-близнецам. Давайте рассуждать. Когда… Кого же взять для примера?..

Змея. Точно, – чему-то обрадовался Ротарик и с новыми силами продолжил лекцию о богах, стражах и всяком таком прочем. – Возьмём самую виноватую тварь на земле и подумаем, как она может рассказать о наших путешествиях по параллельным вселенным. Главное в них то, что вы находитесь там, где вас видят другие.

Шутка такая имеется у учёных мужей, что луна на небе существует только тогда, когда кто-то на неё смотрит. Объясняю, как это работает.

Вы в походе по лесу. Можно и по горам, и кустам, не столь важно. Вы идёте самым последним из доброго десятка таких же, как вы туристов. Впереди заросший травой овраг. Все проходят через эту ложбину, не задумываясь, а вы, взглянув в траву, видите там нашу огромную ядовитую змею, развалившуюся и поджидающую добычу. Помните, что вы последний.

Где она, по-вашему, была, когда друзья наступали на то самое место, не взглянув на него? А не было её там. Потому что никто её, кроме вас не видел. Именно вы увидели её в другой параллели и перетащили взглядом в ваш мир. После этого и вас змея увидела, и ваши друзья змею.

Теперь наоборот. Вы идёте первым и ничего не видите, потому что ничего нет. Но! Ваши товарищи, позади вас идущие, увидели над вашей головой не корявую ветку дерева, а нашу знакомую в соседней вселенной и завопили: «Змея!» После такого и вы начинаете её лицезреть.

Сложно? Непонятно? Абсурд? Но именно так всё работает. Так всё устроено. Теперь будете понимать, почему два соседа сходят в один и тот же лес, а принесут из него совершенно разные грибы и ягоды.

А то, что мы всегда возвращаемся в свою параллель, не факт. Правда, не думаю, что семьи разбиваются и меняются детьми, мужьями, и так далее. Но, если вспомнить выражение «Кто вы такой и куда дели моего друга?», сказанное в шутку, когда, вдруг, хорошо знакомый человек непонятным образом изменился в какую-нибудь сторону, возникают сомнения. А если это, в самом деле, другой ваш знакомый? Из другой реальности? – закончил, наконец, мой собеседник рассказывать взрослые байки.

– Может, перестанете пугать, а научите уже, как домой вернуться? – взмолился я, не в силах слушать заумные и совершенно непонятные речи. – Я тогда в речку нырнул и схватился на дне за верёвку времени. Река так и называлась Рекою Времени. Не вся, конечно, а короткий её отрезок. Может даже одна её подводная струя. Вот и потащил себя назад с помощью той верёвки из струй. Или вперёд, а оказалось назад? Неважно. Вынырнул – ничего не изменилось. Нырнул и снова потащил. Опять после всплытия всё такое же самое. Пришлось в третий раз нырять… Потом в четвёртый, в пятый…

– А как вы узнали, что всё вокруг то же самое? Каким способом ориентировались? По берегу? Может, по солнцу? – заулыбался Ротарик.

– По йогу одному, – объяснил я всё, как понимал сам. – Он стоял в водопаде и простыни сушил. Рядом с водопадом. Задание или упражнение такое у них, у йогов. Накинут на плечи мокрые простыни и сушат, выделяя из себя тепло, а чтобы солнце с ветром не помогало, стоят прямо в облаке из брызг водопада.

– Чудак-человек! Они же там всё время стоят. И днём, и ночью. Как вы по ним время узнать хотели? И с чего вы взяли, что в вашем э-э… Что в вашей командировке в эту вселенную виновато какое-то время? Какая-то струя?

Возможно, что на всё с вами произошедшее были особые причины. Возможно, вы сами из себя сделали Катализатора начала изменений данной реальности. Так что, не на кого обижаться. Выполнили то, о чём легенда гласила. А кто-то другой, напротив, в вашей вселенной воплотил в жизнь эту же самую работу. Ну, может, немного иначе и раньше, – предположил мой собеседник, при этом сам всерьёз задумался и перестал читать лекцию о йогах и моём катализаторстве.

– Ну, конечно. Шутить я и сам умею. Я что, по-вашему, в йога играл, пребывая в этом возрасте? Что пришёл, мол, с похмелья, и так далее, а монахи, не разобравшись, заперли меня в тёмную пещеру? Быть того не может. Не может! – разнервничался я не к месту, потому что снова перестал соображать.

– Хм. А вы себя в зеркале… В отражении каком-нибудь видели, когда были с похмелья? У прыжков во времени закон один: все приукрашенные или изменённые внешние образы развеиваются. Вы становитесь именно таким… В таком возрасте, из какого времени прибыли. Я так понимаю.

Что стоило им, мирам, которые отправили вас сюда, сговориться и изменить ваш внешний вид? Ведь сговорились? – загорелись глаза у Ротарика, будто он что-то разгадал или придумал.

– Точно сговорились. Прибыл-то я в Амвросию, а после того, как нырнул в гадский и адский Гадес угодил… Понятия не имею, куда, – ошалел я от осознания того, что стал игрушкой в чужих всемогущих руках.

– Так вот. Что этим заговорщикам мешало внушить вашим монахам, что вы взрослый? Вы и сейчас рассуждаете намного, ой, намного разумнее своих лет.

Хотя, я сам себе противоречу. Возможно, всё было наоборот. Вы чересчур увлеклись, и перетягивание каната привело к выпадению из грозди.

Или же сработала та самая искра… Хотя это маловероятно. Так вы задание о жемчужинах из одной… Но и в этом кластере-грозди миры запросто могли сговориться. Тем более, что они ожидали данное… Что пророчество о Катализаторе вот-вот сбудется.