Текст книги ""Фантастика 2025-112". Компиляция. Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

Соавторы: Дан Лебэл,Кристина Юраш,Александр Нерей,,Ольга Булгакова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 340 страниц)

Инга понимающе кивнула и махнула рукой. Когда ее помощники покинули гостиную, она вновь откинулась на спинку кресла и сказала:

– Слушаю. Чего ты хочешь?

– Ты дашь нерушимую клятву, что удалишь из Полины пыльцу, – сказал Альмир. Наследница бури утвердительно качнула головой, и колдун продолжал: – А потом, когда все кончится, ты откроешь врата в мой мир, и мы уйдем.

Он был прав. После всего этого нам на Земле делать нечего.

– Разумно, – с легкостью согласилась Инга. – От себя добавлю, что не причиню вам никакого зла, буду вас преследовать и никогда больше не потревожу. Я не пойду в ваш мир, а вы не пойдете в мой. Идет?

– Хорошо, – произнес Альмир. – Хорошо, я согласен.

С меня словно упала пелена: мне вдруг стало ясно, что именно он готов сделать ради меня, чем пожертвовать. Альмир понял, что я собираюсь сказать ему, и опередил:

– Даже не думай протестовать.

– Не надо, – промолвила я. – Альмир, это…

– Помолчи, – хмуро перебил колдун и вновь обернулся к Инге: – Я готов, наследница. С тебя клятва.

– Неужели ничего нельзя придумать? – прошептала я. – Совсем-совсем ничего? Как же ты будешь?

Альмир отмахнулся.

– Неважно, – откликнулся он, и его голос не дрогнул. – Совершенно не имеет значения. Главное, что ты будешь жить.

Он всегда меня спасал. Всегда. И наследница просчитала все правильно.

Я почувствовала, что пол уходит из-под ног, и вцепилась в руку Альмира, чтобы обрести опору. А Инга протянула к нам правую руку, и над ее ладонью заискрились золотистые огоньки – легкое, безобидное облачко, но я неведомым чутьем понимала, что оно может сжечь всех нас.

– Я, та, которая есть, с любым именем и обликом, но одной сутью, – нараспев промолвила наследница бури, и я услышала, как на улице зарокотал гром. – Даю слово крепкое и нерушимое в том, что избавлю Полину от пыльцы так, чтобы она была полностью здорова. И в том клянусь, что открою врата в другой мир и дам вам вернуться туда. И в том еще клянусь, что никогда не буду преследовать вас и вредить вам. Если же нарушу это слово, пусть клятва испепелит меня.

Раскат грома был таким, что все мы невольно вздрогнули. Инга сжала ладонь в кулак, и сияние огоньков угасло.

Альмир довольно кивнул.

– Что ж, меня это устраивает. Ты готова к обряду?

– Разумеется, – Инга обворожительно улыбнулась, и я взглянула ей в глаза и хмуро поинтересовалась:

– Зачем это тебе?

Наследница бури демонстративно завела глаза к потолку.

– Господи святый, ну ты и дура, Полина, – с презрительной усмешкой ответила она. – «Зачем это мне!» Да затем, чтоб всю жизнь в этом болоте не возиться. Я на невольничий рынок больше не хочу, а расклады разные бывают. И лишние силы мне не помешают.

В принципе, я не ошиблась. Через год честолюбивая и бескомпромиссная Инга Флокк будет ходить по кремлевским коридорам, никак не меньше.

Альмир тем временем закатал рукав рубашки, и я с ужасом увидела, во что превратилась его рука. Кожа на ней потемнела, а вены выступили настолько отчетливо, что руку можно было использовать как наглядное пособие для студентов-медиков. И сейчас в этих венах пульсировала явно не кровь – это было что-то серебристое, яростное и живое, готовое вырваться на волю.

– Начнем, – впервые за все это время голос наследницы бури дрогнул: не то от страха, не то от предвкушения грядущей власти и величия.

Они с Альмиром одновременно поднялись, шагнули навстречу друг другу и, помедлив, взялись за руки. Несколько мучительно долгих минут ничего не происходило, только дождь стучал по окнам. Но затем я увидела, как на руке Альмира от запястья до локтевого сгиба треснула кожа и выступила кровь – темная, почти черная, похожая на смолу.

Это было очень больно. Невыносимо. На мгновение я ощутила эту боль и с ужасом подумала: Господи, если Ты слышишь, дай ему сил. Помоги ему выстоять.

Колдун прикрыл глаза, и над его окровавленной рукой возник рой серебристых насекомых. Мелкие, издающие нервное вибрирующее гудение, они поднимались от трещин на коже и окутывали наследницу бури плотным облаком, медленно вливаясь в ее уши, ноздри и приоткрытый рот.

А за окнами тем временем разразился настоящий ураган, который сделал бы честь любому бразильскому сезону дождей. Деревья мотало ветром во все стороны, словно тряпки, потоки воды бились в стекло, и от вспышек молний было светло, словно в самый ясный полдень. Инга стояла, покачиваясь, погруженная в транс, ее голова моталась из стороны в сторону, и только рука Альмира не давала ей свалиться на пол. Вибрирующее гудение нарастало, а рой насекомых становился все гуще, пока не окутал колдуна и наследницу бури непроницаемым серебряным облаком.

Над домом прозвучал оглушительный раскат грома, и стало тихо. Ураган резко закончился, словно кто-то повернул рычажок и выключил его. Сверкающее облако стало медленно рассеиваться, и вскоре я увидела Альмира и Ингу – они по-прежнему крепко держались за руки, смотрели друг другу в глаза, и было ясно, что все закончилось.

Колдун, который держал в страхе весь свой мир, стал обычным человеком. Силы покинули его.

– Вот и все, – хрипло прошептала Инга. В ее голосе звучало торжество и радость. – Вот и все…

– Ты дала клятву, – таким же дрожащим хриплым шепотом откликнулся Альмир. – Ты дала клятву, наследница бури.

– Я помню, – кивнула Инга, и по ее щекам медленно заструились слезы. На мгновение она стала похожа не на яростную фурию, а на юную девушку, получившую лучший подарок в своей жизни или приглашенную на бал к королю. – Я все помню, и я все сделаю. Завтра утром.

Лицо Альмира дрогнуло, и я не сразу поняла, что он улыбается. Это была легкая, счастливая улыбка, совершенно неуместная здесь и сейчас.

– Хорошо, – мягко произнес он. – Заночуем у тебя.

Инга кивнула. Казалось, она сходит с ума от счастья.

– Разумеется, – ответила наследница бури. – Мой дом – ваш дом.

Глава 12  Пещера

Нас разместили в гостевой спальне на втором этаже, и эта комната по богатству обстановки практически не отличалась от комнат во дворце его величества. Инга, судя по всему, знала толк в красивых и дорогих вещах и не собиралась от них отказываться. Дорвалась, как говорится, до простого человеческого счастья.

Помощники дождались, пока мы войдем внутрь, и тотчас же торопливо заперли дверь на ключ, словно боялись, что мы будем сопротивляться. Альмир презрительно усмехнулся и сказал:

– Можно подумать, нам есть, куда бежать. И зачем бежать.

Я подошла к нему, и мы снова обнялись и стояли так несколько долгих-долгих минут, а потом Альмир произнес:

– Мы дураки, да? Совсем дураки?

– Дураки… – еле слышно откликнулась я. – Альмир, почему ты позволил мне уйти?

Я сейчас не видела его лица, но почувствовала, что он улыбается, тихо и горько.

– Слишком много всего, Полин, – промолвил он. – Ты уверена, что хочешь слушать? Это совсем неинтересно.

Я была уверена только в том, что хочу вечно стоять вот так, с ним в обнимку. Мне больше ничего не надо было. Какой же я была дурой, когда решила отказаться от него!

– Хочу, – сказала я.

Альмир снова улыбнулся и подтолкнул меня к нерасстеленной кровати. Она была не слишком большой, но нам вполне хватило места. Мы вытянулись на покрывале, и колдун произнес:

– Если любишь человека, то всегда, что бы ни случилось, будешь делать так, как ему нужно. Как ему хорошо. Потому что ты хочешь, чтобы любимый был счастлив. Правильно?

На улице снова пошел дождь. Ветер срывал листья с деревьев, и было видно, как они кружат в свете фонаря, будто птицы со сломанными крыльями, и падают на дорожку, превращаясь в мокрые грязные твари. Должно быть, наследница бури проверяла новые силы. Некоторое время я слушала, как капли барабанят в стекло, а затем сказала:

– Думаю, что да. Это правильно.

– Тебе ведь хотелось домой, Полина, – вздохнул Альмир. – Ты казалась мне птичкой в клетке. Маленькой такой, очень хорошей и очень упрямой птичкой. А запереть такую птичку за решеткой до конца ее дней, смотреть, как она гаснет и чахнет – это сволочью надо быть.

– Ты не сволочь, – проговорила я. Альмир усмехнулся.

– Я сволочь, Полина. Я закатываю своих противников в деревья, и поверь, это далеко не самое страшное, что я делал. Но сажать птичку в клетку мне претит. Потому что я люблю эту птичку. И хочу, чтоб она была счастлива. А значит, мое собственное не имеет никакого значения, и птичку надо отпустить. И сказать ей спасибо за то, что она прилетела.

В комнате было довольно прохладно, но в этот миг я ощутила тепло – безграничное, проникающее в каждую клеточку тела, словно прямо надо мной взошло огромное ласковое солнце. Альмир меня любит, и он сказал об этом.

Ему тяжело было признаться, и я понимала это. Колдун, внушающий ужас своему миру, не способен на любовь – хотя бы потому, что ее могут не принять по-настоящему.

– Если б я только знала… – устало прошептала я. Альмир усмехнулся, машинально дотронулся до своей покалеченной руки – сейчас она была покрыта свежими рубцами шрамов. Перед тем, как попрощаться с нами до завтра, наследница бури остановила кровь и залечила раны колдуна.

– Я должен был сказать об этом, – произнес Альмир. – Но в тот момент это прозвучало бы как манипуляция. «Полина, я не хочу, чтоб ты уходила, поэтому готов на все, чтоб тебя удержать, в том числе и на обман». А я не собираюсь тебя обманывать, и как-то вертеть тобой – тоже.

– Дурак, – ответила я. – И я тоже дура… Если бы не я, ничего бы этого не случилось. Ты бы не утратил сил…

Но, к моему искреннему удивлению, Альмир только отмахнулся, словно речь шла о какой-то ерунде.

– Дело житейское, – сказал он. – Попрошу наследницу, чтоб выкинула нас возле ручьев Кхаэтэ, рядом с Баконийскими пещерами.

Вот, значит, как! Значит, он просто выстроил свою игру и не стал спорить с наследницей! Я вспомнила, что уже слышала об этом месте. Макшайдер говорил об этих местах принцу Герберту, когда плел свои сети вокруг всех нас.

– Там ведь находится изначальный источник магических сил? – уточнила я. – И ты сможешь восстановиться?

– Не совсем, – ответил Альмир. – До былого уровня мне уже не добраться, но это и не важно. Просто я понимаю, что мир меняется, и магия потихоньку начинает сдавать свои позиции. Вскоре править будут ученые и исследователи, а не колдуны. Надвигаются времена железа, пара и машин… да в конце концов, не всю же мне жизнь охотиться на драконов!

– Да и принц наверняка больше не станет коллекционировать их, – улыбнулась я, вспомнив золотые и серебряные статуи. – Мало ли кто еще захочет украсть его коллекцию.

– Совершенно верно, – Альмир улыбнулся и легонько стукнул меня по кончику носа указательным пальцем. – Полагаю, что после всех трудов праведных я заслужил простое человеческое счастье. Жить с любимой женщиной в красивом месте, читать хорошие умные книги и воспитывать детей. Что еще нужно человеку?

Я прильнула к нему всем телом, стараясь не расплакаться. Чувства, нахлынувшие на меня, были слишком глубокими и в то же время слишком простыми и ясными, чтоб я могла заговорить о них. Но я все-таки сказала:

– Я тоже тебя люблю, Альмир. И тоже хочу жить с тобой в красивом месте и воспитывать детей. Больше всего на свете хочу…

– Дюжину маленьких Альмиров? – усмехнувшись, предположил колдун.

– Нет! – воскликнула я. – Хотя бы одна девочка должна быть на всю эту ораву!

Альмир негромко рассмеялся.

– Ладно, уговорила. Пусть будет еще одна маленькая непослушная птичка. Такая же, как ты.

Несколько минут мы молчали. Дождь лил все сильнее, и над крышей дома снова заворочался гром. Должно быть, люди удивляются и разводят руками: такая гроза в октябре, где это видано.

– Лишь бы только она нас отпустила, – промолвила я. – А то мало ли? Честное слово дело такое, сама дала, сама и забрала.

Теперь, с учетом сил, которые наследница бури забрала у колдуна, она вполне могла бы отменить свое крепкое и нерушимое слово. Альмир задумчиво посмотрел на меня, и выражение его лица стало ядовитым и презрительным – как бывало всегда, когда у него появлялся какой-то план.

– Никуда она не денется, – сказал он и вдруг расхохотался, настолько легко и искренне, что я растерялась окончательно.

– Что! – воскликнула я. Альмир с трудом подавил смех и ответил:

– Да ничего особенного, душа моя. Пока наша хозяйка играет честно. Пыльцу, например, из тебя уже удалила.

Я села на кровати и схватилась за живот. Никаких неприятных ощущений не было, нигде не болело и не кололо. Альмир смотрел на меня так, словно я была самым смешным, что он видел за всю свою жизнь.

– А ты откуда знаешь, что она удалила? – испуганно поинтересовалась я. Альмир улыбнулся и взял меня за руку.

– Оттуда, что нашу наследницу бури ждет сюрприз. Неожиданный и оригинальный.

– Что за сюрприз? – теперь я испугалась еще сильнее. Эта передача силы, эта жуткая пыльца… Я поняла, что фраза «не находить себе места» просто идеально описывает ситуацию – сейчас и в моем случае.

Альмир посмотрел на меня, довольно щурясь, словно котяра, который досыта налакался сметаны и развалился на солнышке.

– Уверяю тебя, всем нам будет очень весело, – признался Альмир. – Хотя кому-то станет не до смеха. А сюрприз забавный. Завтра увидим.

Нет, он все-таки невыносим.

И я люблю его именно за это.

* * *

Наутро Инга, которая встретила нас в гостиной в компании своих подручных, выглядела так, словно всю ночь провела в обнимку с белым другом, маясь от жестокого отравления. Помощники, стоявшие с ней рядом, держались так, будто готовы были в любой момент подхватить свою хозяйку и унести, если ей снова станет плохо. Я старалась лишний раз не смотреть в сторону Инги, а Альмир стоял с таким сияющим видом, словно мрачная наследница бури была его лучшей подругой.

– Я выполнил свою часть договора, – весело сказал он. – Теперь очередь за тобой.

Инга криво ухмыльнулась. Сейчас, когда под ее глазами залегли темные тени, а лицо посерело и осунулось, она больше ничем не напоминала меня. И видит бог, мне от этого было намного легче.

– Не волнуйся, – глухо проговорила она. – Выполню. Только сперва объясни, что это за хрень с силами. Меня всю ночь полощет.

Ага, значит, я не ошиблась, подумав про объятия с белым другом. Альмир заложил руки за спину и с видом лектора на кафедре заговорил:

– При передаче магических сил необходимо в первую очередь озаботиться о том, чтобы передающий и принимающий были равнозначны. Если между ними существует разница в уровнях, то ее надлежит уравнять путем использования артефактов и защитных схем.

Наследница бури побледнела еще сильнее, хотя, казалось бы, куда уж дальше. Она и так была похожа на лист бумаги.

Получается, она знала, что колдовские силы можно передать от одного мага к другому – а вот детали этого действа оставались для нее неизвестными. Альмир был прав: сюрприз удался.

– Ах ты сволочь… – протянула Инга. Альмир только руками развел.

– А я думал, ты в курсе. Такая хваткая девушка и такие элементарные вещи…

По выражению лица Инги стало ясно, что вся хватка в ближайшее время понадобится ей в другом месте. Альмир одарил ее очаровательной улыбкой и продолжал:

– Это было подробно описано в «Кодексе Эмина Жемунского». Если не выровнять схему, то организм принимающего станет осознавать силу как вирус. Инородное тело. Отравление. И всеми силами примется от нее избавляться. Ясное дело, не избавится, но помучается сильно.

За окном снова басовито громыхнул раскат грома. Похоже, наследница бури могла выразить охватившую ее ярость только так. Ведь вчера она дала клятву не причинять нам вреда и наверняка не хотела, чтоб заклинание испепелило ее.

– Что ж ты молчал? – в голосе Инги одновременно прозвучали жалобные и гневные нотки. Альмир пожал плечами.

– А ты не спрашивала. И потом, не мне своим завтраком хвалиться, а тебе.

– И надолго это? – поинтересовалась наследница бури.

– У всех по-разному, – ответил Альмир. – Кто-то за неделю справляется, а кто-то пару месяцев в лежку. Тут уж как повезет, ни за что нельзя ручаться.

Инга покачнулась. Подбежавшие помощники расторопно подхватили ее под руки, не давая упасть. Наследница бури прошептала что-то очень нецензурное и, едва переставляя ноги, двинулась к выходу из гостиной.

– Эй, а как же мы? – окликнул ее Альмир с самым невинным видом. Инга обернулась, смерила его ненавидящим взглядом и ответила:

– Откройте входную дверь и проваливайте к себе.

Когда помощники увели Ингу, Альмир вздохнул и устало провел ладонями по лицу.

– Пошли, что ли? – сказал он. – Думаю, не стоит здесь задерживаться.

Конечно, я согласилась.

Альмир потянул на себя входную дверь, и в гостиную повеяло теплом и ароматом цветущих деревьев. Я едва не рассмеялась от облегчения, увидев перед собой не дождливый октябрь, рассыпающий рыжую листву, а солнечное жаркое лето и горный ручеек, прыгающий по камням.

– Удачно! – воскликнула я, прыгая в воду следом за Альмиром. На мгновение дыхание оборвалось: вода была ледяной до ломоты в зубах, и я испугалась, что сердце остановится. Промокший насквозь Альмир выволок меня на берег и проговорил:

– Выбрались. Все-таки выбрались. Я не верил…

Открытая дверь в особняк наследницы бури все еще висела в воздухе, постепенно теряя четкость очертаний. Я смотрела на нее и вдруг услышала резкие хлопки, будто кто-то взрывал петарды. Альмир нахмурился и метнул в сторону двери маленький огненный шар. В воздухе резко запахло озоном, и дверь растаяла.

– Что это было? – прошептала я. Чутье подсказывало, что мы успели спастись от большой беды.

– Наследница бури поклялась, что не причинит нам вреда, – сказал Альмир. – Но ее помощники ни в чем не клялись, так что кто-то из них стрелял нам вдогонку.

– О Боже… – я закрыла лицо ладонями. – Инга наверняка отправит за нами погоню!

Альмир только рукой махнул.

– Она не сможет. Видишь ли, между нашими мирами существуют ходы, вроде червоточин…

– И что? – я тряслась от холода, приплясывая в мокрой одежде, и прикидывала, как бы побыстрее удрать как можно дальше от этого места.

– А то, что я сейчас бросил заклинание и закупорил их, – рассмеялся Альмир и добавил: – Заклинание безотменное, то есть обратной силы не имеет. Так что придется тебе, дорогая моя, доживать свой век в моей компании. А я позабочусь, чтобы тебе не было скучно.

Я села на камни рядом с Альмиром и вдруг поняла, что сейчас разревусь. Не от счастья или горя – просто чувства переполняли.

– Знаешь, а я и не против, – сказала я. Альмир улыбнулся и снова легонько стукнул меня по носу.

– Почему?

– Потому что я тебя тоже люблю, – с легкостью призналась я. – Несмотря на то, что ты совершенно невыносимый тип!

Альмир вопросительно поднял бровь.

– Да неужели? – улыбнулся он.

– Конечно! – воскликнула я. – Язвительный, циничный, вреднущий тип!

Тут я умолкла, озаренная мгновенным пониманием того, что случилось вчера в доме наследницы бури.

– Альмир… – окликнула я. – Ты ведь не все силы ей отдал, так?

Колдун довольно посмотрел на меня и ответил:

– Конечно, не все. Я что, похож на дурака?

– Не похож… – прошептала я. – Но как же? Что вообще произошло, объясни!

Альмир негромко хлопнул в ладоши, и мокрая одежда на нас высохла с легким шипением. Я довольно улыбнулась – мой озноб исчез вместе с паром, поднявшимся от кофты и джинс.

– Да ничего особенного, – ответил он. – Отсыпал ей немножко, самую малость. Она, конечно, дрянь та еще, но убивать и калечить ее я не стал. А вот проучить – почему бы и нет?

– Лишь бы урок пошел впрок, – промолвила я. Были у меня определенные сомнения на этот счет. Альмир согласно кивнул.

– Пойдет, не сомневайся. Телесные хвори очень хорошо ставят на место мозги. Да и вообще… той горсточки, что я отсыпал, наследнице хватит с головой. А я сейчас хлебну водички в пещерах и восстановлюсь.

Я растерянно развела руками.

– А то, что ты говорил мне ночью? Про то, что не доберешься до былого уровня?

Альмир снисходительно посмотрел на меня и ответил:

– Я же не мог говорить правду в логове врага. Там и у стен ушки на макушке.

Что ж, он был прав. Я кивнула и подумала, что не стоит затягивать с восстановлением.

– Ну что? – спросила я и кивнула в сторону тропинки, которая вела в горы, петляя среди зарослей низкого колючего кустарника. – Идем в пещеры?

* * *

Я никогда раньше не видела пещер, поэтому с изумленным восторгом смотрела на темный провал в теле горы. Над провалом нависали каменные складки, поросшие мхом, словно гора недовольно хмурила темно-зеленые брови и корчила рожи приходящим. Несмотря на то, что день выдался жарким, из пещеры веяло холодом – хотя, возможно, мне это и показалось.

Но провал был жутким. Он дышал чем-то первобытным, чуждым людям и бесчувственным, и я с ужасом поняла, что сейчас нам придется пойти внутрь.

Обернувшись на Альмира, я увидела, что он выглядит вполне довольным. Вход в пещеру напугал меня, а вот колдун обрадовался, словно вернулся домой после долгих скитаний, и пещера была для него не вместилищем черной жути, а родиной и приютом.

– Вот они, Баконийские пещеры, – сказал Альмир, и в его голосе послышалась радостная дрожь. – Тут вход, а дальше целая сеть лазов и коридоров. Раньше тут жили черви-мироеды, потом поселились гномы.

Я представила судью Аврелия, который важно шествовал по коридору в своем парадном облачении, и невольно хихикнула.

– А теперь?

– А теперь тут никто не живет, – ответил Альмир. – Иногда приезжают паломники, место считается святым.

И он махнул рукой влево – я посмотрела, куда показал колдун, и увидела плоский камень. На нем, как на импровизированном столе, лежали мелкие монетки, ссохшиеся фрукты, зачерствевшие куски разломанного каравая.

– Тут принято что-то оставлять? – я похлопала себя по карманам и обнаружила смартфон. Нажала на кнопку сбоку – экран засветился, и я увидела, что батарея почти разряжена. И сети нет, разумеется.

Альмир кивнул.

– Да, духов пещеры надо задобрить, – ответил он и вытащил из кармана квадратную золотую монету. – Положим?

Не знаю, почему, но смартфон, который я опустила на теплую поверхность камня, не выглядел неестественным и странным в окружении вещей от паломников. Вещь из чужого мира почему-то выглядела здесь вполне органично. Может, дело в том, что Альмир прав, на место магии уверенными шагами движется наука, и в этом мире будут свои смартфоны, компьютеры и самолеты. Рано или поздно будут.

– Если боишься, то не ходи, – сказал Альмир и смахнул соринку с моей щеки. – А то ты что-то бледная.

Я только отмахнулась. Конечно, лезть в пещеру мне не хотелось, но я ни за что не оставила бы Альмира одного. Хотя я понимала, что в принципе толку от меня немного, и я буду лишь обузой, если случится что-то плохое.

– Ты не будешь обузой, – улыбнулся колдун. – Но…

– Я пойду с тобой, – уверенно ответила я. – И даже не думай спорить.

Лицо Альмира вновь озарила тихая улыбка. Похоже, он не сомневался в моем ответе и теперь был рад услышать его.

Я подумала, что, должно быть, он никогда так не улыбался до этого – так часто и так открыто. А еще подумала, что ему очень идет улыбка. Делает свободным и настоящим.

– Там не страшно, – произнес Альмир и протянул мне руку. – Дорожки протоптаны, на стенах оставлены знаки, так что при всем желании не заблудишься.

Я кивнула, взяла его за руку, и мы неторопливо, но уверенно двинулись к входу в пещеру.

Стоило нам вступить в тень провала в горе, как на мгновение мир изменился. Я перестала чувствовать запахи, а обычные летние звуки – шорох ветра в траве, пение птах, журчание ручья – бесследно исчезли. На меня словно бы накинули тяжелое ватное одеяло, и я машинально поднесла руку к лицу, чтобы убрать невидимую завесу.

Но вскоре контраст яркого летнего дня и вековечной тьмы сгладился, и я увидела, что в пещере не настолько жутко и мрачно, как казалось поначалу. Тьму пронизывали тонкие лучики света, которые проникали сквозь расщелины в теле скалы и легко озаряли высокие своды стен. Казалось, что ровный коридор, по которому мы шли, создала не природа, а чьи-то умелые руки.

– Нравится? – спросил Альмир. Его голос разлетелся эхом, и пещера ожила, наполненная мелодичным звоном бесчисленных серебряных колокольчиков. Я зачарованно смотрела по сторонам, наблюдая за тем, как угрюмое подземелье превращается в светлый храм, наполненный воздухом и жизнью.

Да, в пещере была жизнь. Я не видела ее молчаливых обитателей, но чувствовала, как они смотрят на нас с Альмиром: спокойно, доброжелательно, приветствуя в нас вернувшихся друзей. Некоторое время они сопровождали нас, а потом я обнаружила, что мы остались одни.

Нас встретили, поняли наши намерения и разрешили пойти дальше.

Колдун покосился на меня, оценил выражение моего лица, но ничего не сказал. Он будто бы вновь убедился в том, что не ошибся на мой счет.

– Это место похоже на капище, – негромко сказала я. – На котором мы ловили светляков, помнишь?

Альмир кивнул.

– Помню. Здесь живут похожие духи. И ты им понравилась.

– Как ты это понял? – удивленно спросила я.

– Нам разрешили пройти вдвоем, – ответил колдун. – Будь иначе, мы бы стали блуждать. А теперь идем без всяких преград и хитрых поворотов, которых раньше не было.

– Это же здорово, – обрадовалась я. Пещера теперь не казалась мне ни мрачной, ни угрюмой – просто место, которое живет по собственным законам, и если ты принимаешь его, то оно с щедрой радостью откроет тебе все свои сокровища и тайны.

И, когда подземная дорога свернула в сторону и вывела нас в огромный зал, я только и смогла, что ахнуть от восторга.

Это место было пронизано солнечным светом, настолько ярким, что глаза заболели. Я изумленно оглядывалась по сторонам: зал, сотворенный природой, был похож одновременно на распахнутую драконью пасть и открытую жемчужную раковину. Изящные потеки сталактитов, свисающих с потолка, выглядели, как новогодние игрушки на елке – не знаю, почему, но мне пришло в голову именно такое сравнение. Ручей, бежавший по каменному руслу, вырывался из пещеры, превращаясь в бурный и полноводный поток – он устремлялся вперед, к пышной зелени деревьев и трав, вспениваясь на перекатах белым кружевом.

Здесь все было пронизано волшебством. Каждый камешек и каждая капля были чудом. И я невероятно отчетливо и остро поняла: не нужно никакой магии, вся магия заключена в обычных, даже заурядных вещах. Вопрос лишь в том, захочешь ли ты ее увидеть.

Альмир выпустил мою руку и шагнул вперед, тотчас же погрузившись в бурлящую воду по колено. Где-то наверху послышался шелест и хлопки, и я увидела голубое облако – стая бабочек сорвалась с насиженных мест и вылетела из пещеры к деревьям, рассыпая с крыльев нежную пыльцу с едва уловимым ароматом. Альмир стоял неподвижно, закрыв глаза и запрокинув голову к потолку пещеры – пыльца оседала на его лице, и колдун выглядел невероятно счастливым, словно наконец-то обрел то, что искал.

– Полина, а ты? – негромко окликнул он.

А я…

Словно завороженная, я смотрела туда, куда улетели бабочки, и видела ясную картину, сплетенную из солнечных лучей.

– Полина? – вновь позвал меня Альмир, но я не ответила.

Я смотрела вперед и видела яркие образы нашего будущего, сотканные магией пещеры. Вот мы с Альмиром идем по залитому солнцем летнему лугу, среди бабочек, пчел и цветов. Альмир осторожно поддерживает меня под руку, а я улыбаюсь, и моя правая ладонь лежит на округлившемся животе. Картина была пронизана таким искренним ощущением сбывшегося счастья, что я почувствовала, как по щеке побежала слеза.

Картина изменилась, и я увидела просторную гостиную. За окнами шел снег, а в гостиной горел камин, и было тепло и уютно. Я сидела на полу и собирала какую-то мудреную игрушечную мозаику, а девочка лет трех и совсем еще крошечный мальчик помогали мне. Альмир расположился в кресле чуть поодаль, с книгой в руках, дети периодически косились в его сторону, и он одобрительно кивал.

Тепло и покой, вот что я чувствовала. Будущее обещало нам только хорошее – пещера гарантировала это.

Альмир дотронулся до моей руки, и наваждение исчезло. Я снова была в пещере, и чувство наполненности счастьем было настолько глубоким, что мне казалось, будто я могу взлететь.

– У нас будут дети, – прошептала я. – Девочка и мальчик… Девочка родится первой.

– Вот и хорошо, – голос Альмира дрогнул. – Я всегда знал, что у меня будет дочка. И сын…

Он говорил так, словно не мог поверить. Словно едва осмелился позволить себе роскошь стать не чудовищем, а человеком.

Я снова взяла его за руку, и некоторое время мы стояли просто так, глядя, как солнечный свет скользит в зелени, а ручей звонко напевает свою замысловатую песенку.

– Пора домой, – наконец, произнес Альмир. – Нас ведь ждет свадьба.

* * *

До столицы мы добрались через два дня.

Альмир хотел провести меня через зеркала – одно, подходящее для такого случая, обнаружилось в таверне для паломников неподалеку от пещер. Но я отказалась. Мне хотелось побыть с ним подольше – без посторонних, пусть и друзей. Только он и я. Мне это казалось невероятно важным.

И Альмир согласился.

Колдун арендовал открытую коляску и кучера, и мы отправились в путь. Дорога вилась среди холмов и рощ, то теряясь среди разнотравья бескрайних лугов, то убегая вперед и превращаясь во вполне цивилизованную… я едва не сказала «трассу».

Планета трасс, самолетов и сотовой связи осталась далеко позади, на плоском камне возле входа в пещеры. И я нисколько о ней не жалела. Передо мной лежал огромный чудесный мир, и он принадлежал мне, и я любила его.

– А что же мы подарим Бекингему и Таонге? – спросила я, когда под вечер коляска привезла нас в маленький поселок, и мы устроились на ночлег в уютной гостинице. – Как же на свадьбу и без подарка?

Кстати, когда наш кучер спрыгнул с насиженного места и, взмахнув полами камзола, превратился в большую черную крысу, я едва не взвизгнула от неожиданности. Мир был полон чудес, и мне предстояло узнать их все – узнать и полюбить.

Альмир пожал плечами.

– Давай подумаем. Что, по-твоему, главное в семейной жизни?

Я задумалась. А ведь и правда: что? До этого мне не приходилось серьезно размышлять об этом. Казалось, все еще впереди, все будет хорошо, и все трудности вполне поправимы. Главное, хотеть с ними справиться.

– Наверно, понимание, – наконец, промолвила я. – Понимание и умение слушать другого. Альмир, честно, я не знаю. Может, это желание быть рядом. Может, умение идти на компромисс.

Колдун испытующе посмотрел на меня. Сейчас, когда мы сидели в обеденном зале и ели жареную картошку с грибами, разговор о любви казался несерьезным. Хозяйка гостиницы наливала пиво важной компании гномов, за специальной маленькой стойкой в углу расположилась дюжина крыс и перед ними стояли крошечные мисочки с зерном и салом.

Впрочем, когда еще говорить о любви?