Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 146 страниц)

… – Электричество? – Фьонн недоверчиво смотрел на кабели в руках Гедимина. – Плавить камень в электропечи?

– У нас тут реактор, – отозвался Гедимин. – Можно строить металлургический завод. Всё расплавится, главное – удержать…

В свободном трюме стоял бак с обсидианом, залитым меей. На дезактивацию минерала отвели три дня. Гедимин, поручив Фьонну несложную работу, думал, как отлить стержень с лопастями и остудить его, не расколов. «Выкопать углубление…» – он досадливо поморщился. «Опять какое-то дикарство. Планета, что ли, так влияет…»

24 мая 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник

Обсидиановые отливки остывали в глубоких ямах, медленно отдавая тепло. Конструкция, свёрнутая Гедимином из защитного поля, обеспечивала равномерный отток горячего пара и не подпускала к ямам зевак. Их, к большому удивлению сармата, собралось много – весь экипаж «Бета» сошёл «на землю» и толпился вокруг, пока Корсен не загнал их на корабль. Охранники лагеря, покинув свои посты, сошлись к воротам и частично залезли на ветрорезы, частично вышли и встали по краям защитного поля, надеясь увидеть под ним что-то интересное. Ничего, кроме верхней кромки звёздчатых отливок, они рассмотреть не могли, – температурные датчики транслировали информацию прямо на передатчик Гедимина, сканер отслеживал целостность деталей, а по кромке судить нельзя было ни о чём – разве что о том, что отливку из ямы ещё не вынули. Однако охранники не расстраивались; некоторые ушли, но на их место, сменившись на постах, пришли новые. Лагерь стоял пустой, только в ущелье вразнобой грохотали дробилки.

– Чего им тут надо? – тихо спросил Гедимин у Фьонна. – Пока они тут глазеют, весь лагерь разбежится.

– А куда бежать? – отозвался пилот. – В степи негде спрятаться. В горах нечего есть. Да и в степи, в общем-то, нечего, если ты макака. Траву они не щиплют. Без огня ночь не переживут. По огню их найдут мгновенно. Без огня – на пару часов позже. Или сами прибегут, если раньше не сдохнут.

Гедимин вспомнил пленных, разбегающихся из вскрытого фургона. «Большую часть должны были поймать вместе со мной. Если кто-то успел уйти, – где они сейчас? У них были бластеры…»

Он покосился на остывающие отливки. Маловероятно было, что человек с ручным бластером нападёт на лагерь, охраняемый экзоскелетчиками, и тем более – на крейсер, но… Гедимину было не по себе.

«В ядерный могильник всех мартышек!» – сармат досадливо поморщился, отгоняя неприятные и бесполезные мысли. «Надо продолжить опыты. Новые линзы я пока не делал…»

– Корсен, – негромко сказал он в коммутатор. – Ты далеко? Есть дело.

Они вернулись на корабль, оставив двоих солдат охранять отливки. Фьонн следовал за Гедимином по пятам с тех пор, как нашёл его в лагере, и отогнать его удавалось, только если на корабле объявлялась тревога. Последнюю объявили вчера в полдень; Фьонн пояснил, что это еженедельная проверка готовности – бессмысленная, но всё же мешающая экипажу совсем уж расслабиться.

– Как там твоё производство? – спросил Корсен, увидев Гедимина.

– Завтра можно будет вынимать, – ответил сармат. – Пока не трогайте. Когда мы возвращаемся на Фебу?

– До десятого можешь не волноваться, – сказал Корсен, удивлённо мигнув. – Почему спросил? Хочешь построить тут ещё один цех?

Часовой у входа тихо фыркнул в респиратор.

– Я проведу пару опытов с Прожигом, – отозвался Гедимин. – Если бы Фьонн помог мне развернуть корабль от лагеря…

Корсен мигнул.

– Опыты с Прожигом… – задумчиво протянул он, внимательно глядя на сармата. – С реактора, да? Рискованно…

– А мне надо обкатать новые «крылья», – вмешался Фьонн, просительно глядя на капитана. – Нельзя же выходить в рейс…

Корсен поднял руку; его глаза вспыхнули азартным огнём.

– Учения! – его лицо осветилось изнутри, и Гедимин растерянно мигнул. – Послезавтра с подъёма вылетаем в пояс Гермеса. Проводим боевые учения.

Он хлопнул по столу, переключая мониторы с окрестностей корабля на его помещения.

– Atzeshsaja! Tzatatzqasulaja!

«Tatzqasulaja,» – Гедимин едва заметно вздрогнул – с такой формулировкой он ещё не сталкивался. «Быть готовым ко всему…»

– Учения? – Фьонн подпрыгнул на месте. – И в поясе астероидов?! Я пошёл…

Последние слова он выкрикивал уже из коридора. Корабль загудел, будто в его борта врезался десяток метеороидов. Гедимин смотрел на вспыхивающие сигналы, удивлённо мигая.

– Учения? В открытом космосе? Тогда… – он на секунду задумался, куда поставить сканер. – Тогда мне нужны будут данные с бортовых сигма-сканеров на носу «Бета».

– Хоть по всей броне, – отозвался Корсен, хлопнув его по плечу. – Иди, теск. Готовь реактор к учениям.

Гедимин заглянул в реакторный отсек – ненадолго, убедиться, что всё в порядке, и в космос можно выходить хоть сейчас. На обратном пути он столкнулся с Фьонном, собирающимся войти в камеру дезактивации.

– Здорово ты придумал с этими учениями! – выпалил пилот, едва люк приоткрылся. – Мы их не проводили… я уже не помню, сколько.

Гедимин мигнул.

– Тебе нравятся учения? – спросил он. «Прямо как Линкен,» – пронеслось в мозгу. «Он тоже любил учебные вылеты. Ждал боевых, считая дни. А этим чего не хватает? К Фебе еле пробились…»

– У нас не бывает учений, – вздохнул пилот. – Мы же рудовоз. А пока нас сюда не пригнали, «Бет» был боевым крейсером. Вот, смотри…

Он прикоснулся к полоскам на своём плече.

– Я получил лейтенанта за австралийский рейд. Полтора года назад. Теперь мы возим руду. За эти полтора года не наградили никого.

– Понятно, – отозвался Гедимин. – Скажи, почему крейсер вообще возит руду?

– Барку не пробиться – слишком много макак в космосе, – ответил Фьонн. – Сам помнишь, как мы шли к Сатурну.

– С Кагета можно открыть портал в любую точку Солнечной системы, – Гедимин щёлкнул пальцем по наручному передатчику. – Есть карты, списки кодов… Можно обычным глайдером возить руду хоть на Фебу, хоть на Альбиорикс. Обернулись бы за пять-шесть часов вместе с разгрузкой. Где порталы?

Фьонн мигнул. Он смотрел на Гедимина расширенными глазами, как будто тот излагал сюжет фантастического фильма и уверял, что всё показанное – чистая правда. Ремонтнику под его взглядом на секунду стало не по себе, затем он встряхнулся и сердито сощурился.

– Что опять не так?!

– У местных? Карты и порталы? Ты шутишь, наверное, – покачал головой Фьонн. – Тут во всём лагере – ни одного «Лантерна», ни одного «Фенрира», только древние «Гармы» и трофейки. А ты говоришь – порталы…

…Солдаты подсадили его на верхний «бок» крейсера; можно было подняться самому, но не хотелось царапать когтями обшивку. Оттуда лагерь был виден, как на ладони, от ветрорезов до входа в ущелье и немного за ним, вдоль наискосок идущей скалы. Постройки жилой части от бараков для пленных отличались в основном толщиной стен – на свои жилища сарматы навесили дополнительный слой фрила. Отдельно стояла общественная душевая, пристроенная к станции водоочистки. Все остальные хозяйственные постройки, включая пищеблок и генераторную, можно было опознать только по надписям на стенах. Генераторная была отмечена зелёным знаком радиационной опасности – там, скорее всего, находились ЛИЭГи; в то, что у лагеря есть свой реактор, Гедимину верилось меньше, чем Фьонну – в порталы.

Сармат, преодолев странную смесь страха, жалости и отвращения, перевёл взгляд с жилой части на лагерь. Он немного расширился влево – появились два новых барака. Ничего похожего на припортальные дуги, никаких специальных терминалов, – ничего напоминающего о порталах Гедимин не увидел.

«А ведь было,» – думал он, озадаченно глядя на лагерь. «Целая перевалочная станция. Она ещё в начале войны действовала. Как быстро всё разваливается…»

26 мая 31 года. Галактика Вендана, система Гермеса, пояс астероидов

– Tzatatzqajasudekadenuna! – услышал Гедимин команду Корсена и прикоснулся к пульту управления.

– Dek… nu… uk… – обратный отсчёт вёл тот же голос, что на «Фениксе». Гедимин думал, что вспоминать корабль Стивена будет неприятно, но ничего, кроме грусти, не ощутил. «Кого он там взял в реакторщики?» – думал сармат, приводя в движение управляющие стержни и выводя реактор в пульсирующий режим. «Может, уже и у них Прожиг не работает.»

Где-то за обшивкой, в вакууме, разделяющем астероиды пояса Гермеса, вспыхивали и закрывались широкие порталы. Они вели на окраину Солнечной системы, туда, где ни один корабль землян не мог их обнаружить, но на всякий случай канониры были предупреждены о дронах-разведчиках. За два года войны этих устройств в Солнечной системе стало очень много – что-то могло долететь и до пояса Койпера.

Пока Гедимин не знал, насколько удачен Прожиг, и какие порталы удалось открыть, – о том, что они вообще появились, он узнавал по возбуждённым возгласам в отсеке управления. Точка схождения лучей была выведена вниз, в сторону от курса корабля, чтобы нос «Бета» случайно не застрял в проёме, но пилоты видели порталы и почему-то волновались. «Соберу данные, когда сядем,» – думал Гедимин, жалея, что не подключил сигма-карту и ничего не видит. «Надеюсь, весь реактор переделывать не придётся.»

29 мая 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник

– Старые «крылья» никогда так не работали. «Бет» лёгкий, будто без брони летим, – делился впечатлениями Фьонн. – Значит, это природный обсидиан… И что, все химики Ассархаддона так и не смогли его синтезировать?

Гедимин отвечал односложно – Фьонну сейчас нужны были не ответы, а свободные уши. До предпосадочных манёвров оставались считанные минуты, и пилот вскоре должен был замолчать и заняться делом.

Он снова подал голос уже в атмосфере, перед самой посадкой, – коротко вскрикнул, и сразу после этого крейсер повёл носом, и Гедимина поочерёдно вдавило в спинку кресла и в правый поручень. Он откинулся назад, чтобы не упасть на пульт управления, – корабль разворачивался над землёй, на такой скорости, что плавный манёвр исполнить было невозможно. Через пять секунд крейсер коснулся земли, оттормаживаясь «лучевыми крыльями». Они остановили массивный объект довольно быстро, но его содержимое, подчиняясь инерции, проехало вперёд. Гедимин, чувствуя, что кресло сейчас треснет, упёрся руками в пульт.

– Что там? Почему развернулись? – крикнул он в коммутатор.

– Полоса занята, – отозвался сердитый Фьонн. – Предупреждать надо, мать их пробирка, и не в последний момент!

Когда Гедимин, замурованный в недрах «Бета», добрался до главного шлюза, снаружи собрался почти весь экипаж, и Корсен на ходу отдавал команды, загоняя зевак обратно в крейсер. Гедимина он заметил не сразу – тот остановился в «слепой зоне», слившись с чёрной обшивкой «Бета». К кораблю размашистым шагом в сопровождении двух «Фенриров» шёл третий, светло-серебристый, почти белый, ярко блестящий на солнце. На его груди багровел знак Саргона.

– Что происходит? – отрывисто спросил «Фенрир», остановившись в пяти шагах от Корсена. – Почему «Бет» не на базе? Где вы пропадаете?

Гедимин едва заметно вздрогнул. «Этот голос я слышал,» – он вглядывался в тёмные экраны «Фенрира», надеясь увидеть лицо. «Кто-то с «Гекаты»…»

– Адмирал Никэс, «Бет» вернулся с боевых учений, – отрапортовал Корсен. «Никэс,» – Гедимин двинулся было вперёд, но вспомнил, что он беглый каторжник, и прижался спиной к защитному полю. Обшивка крейсера ещё не остыла, и поле шло пятнами.

– Да? – сильно удивился Никэс. – Похвально. Отчего-то комендант лагеря не знал, где вы находитесь.

– Он был предупреждён, – сухо ответил Корсен.

Гедимин посмотрел на лагерь и не увидел его – между ветрорезами и куском степи, куда приземлился «Бет», стояли четыре барка, «Феникс» и два «Циклопа», – грузовики с конвоем.

– Я здесь не для того, чтобы поднимать их боевой дух, – услышал он слова Никэса, ещё не закончившего разговор с Корсеном. – Верфи Элары переезжают на Кагет. Буду руководить монтажом, пока не позовут обратно.

– Верфи? Заводы? – Корсен заметно оживился. – Мой экипаж провёл здесь геологическую разведку и нашёл важное сырьё – обсидиан. Если не ошибаюсь, он нужен для «лучевого крыла»…

– Обсидиан? Он много для чего нужен, – отозвался Никэс. – Удачное открытие, майор Корсен. Буду ждать карты и описания.

Корсен протянул руку к плечу Гедимина – видимо, его маскировка оказалась менее удачной, чем он считал.

– Гедимин Кет очень хорошо проявил себя в этой разведке, – сказал капитан «Бета». – По правде говоря, это он нашёл обсидиан. Он был несправедливо осуждён, приговорён к кагетским рудникам… у меня готов доклад по нему. Я могу надеяться, что вы рассмотрите дело и…

Никэс вздрогнул всем телом – даже экзоскелет дёрнулся, едва не потеряв равновесие – и развернулся к Гедимину. Тот, уже не прячась, отошёл от крейсера.

– Гедимин Кет? Изобретатель «Седжена»? – голос Никэса дрогнул от волнения. – Я думал, он, как и вся база Ассархаддона, был ликвиди… Hasu! Ясно же было, что Ассархаддон нарушит приказ. Надо же… Хорошо, что ты жив, атомщик.

– И ты тоже, – отозвался Гедимин с едва заметной улыбкой. – Два года прошло…

Никэс махнул рукой.

– Значит, тебя ещё и приговорили, – он оглянулся на лагерь, скрывшийся за барками. – Дважды мертвец, да?

Он замолчал на несколько секунд. Гедимин не видел его лица и не мог понять, о чём сармат думает. Корсен, повернувшись к реакторщику, тоже молчал; его глаза странно расширились.

– С одной стороны, я должен бы ракетой лететь к Маркусу и вытаскивать тебя отсюда, – задумчиво сказал Никэс. – С другой… он помнит, что ты должен был умереть на «Гекате». Как бы за тобой не прислали расстрельный взвод…

Гедимин вздрогнул.

– Могут? – спросил он. Никэс махнул рукой.

– Лучше бы Маркусу не знать, что ты жив. А Хольгер тоже… ну да, глупый вопрос. Ассархаддон видал в ядре Сатурна все приказы Марка. Всегда было так, и с чего бы ему меняться…

Над степью разнёсся неприятный дребезжащий звук. Никэс молча вскинул руку в прощальном жесте и, резко развернувшись, пошёл к баркам. Корсен, крепко взяв Гедимина за плечо, втолкнул его в приоткрытый шлюз. Там уже стоял непривычно молчаливый Фьонн.

– Про «Седжен» – это правда? – спросил капитан, прижав сармата к стене.

– Да, – отозвался Гедимин; перед его глазами ещё стоял силуэт Никэса – ослепительно-белый на чёрной броне «Феникса». – Забавно вышло. Авария, случайное наблюдение, – и вот так я нашёл эффект «крыла». Чистейшая случайность. Странная всё-таки вещь – наука.

Сарматы переглянулись.

– И молчал, – Фьонн ткнул Гедимина кулаком в бок. – И он молчал! Сегодня же всем расскажу…

– Не трещи! – Корсен, взяв пилота за плечо, отодвинул его в сторону. – И то, что ты уже дважды мертвец, тоже правда? Вот же ты влип… И что теперь делать?

Гедимин пожал плечами.

– Мне всё равно. Пусти меня, я пойду в реакторный. Разрешение на данные сигма-сканеров всё ещё в силе?

…Фьонн пришёл к нему, когда сармат уже свёл все цифры в таблицу и задумчиво её рассматривал. «Повысить интенсивность на сорок процентов,» – думал он, мысленно выстраивая твэлы в нужном порядке. «Проще сказать, чем сделать. Придётся задействовать центральные сборки. Весь реактор станет нестабильным. Неприятно…»

– Корсен велел никому ничего не рассказывать, – сказал Фьонн, пристроившись за его плечом. – Но, в самом деле – а что теперь? Ты так навсегда и останешься на Кагете? Вот война закончится…

Гедимин пожал плечами.

03 июня 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник

– А… без Прожига совсем никак? – робко спросил Фьонн, через плечо Гедимина заглядывая в чертёж. Реакторщик, спохватившись, засунул ежедневник под пластину брони и сердито сощурился – «Рано тебе смотреть чертежи… и где ты, интересно, научился их читать?»

– Никак, – коротко ответил он, в последний раз посмотрел на мониторы – реактор «отдыхал» после учений, и ничего интересного с ним не происходило – и пошёл к выходу. – Я за обсидианом.

– У нас вроде ещё оставалось, – Фьонн, поспешно встав со свёрнутого матраса, пинком отправил его в ближайшую нишу и пошёл за Гедимином. – В контейнере на нижней палубе, рядом с печью. Мы тогда всё туда отнесли…

– Там мало, – отозвался Гедимин, прикидывая про себя, взять на раскопки старое решето или сделать новое из большой ёмкости. – Можно переплавить твои старые «крылья».

Фьонн мигнул и на всякий случай отодвинулся от сармата.

– Это запасные, – буркнул он. – Хорошо, пойдём за обсидианом. Я с тобой. Тут всё равно делать нечего.

Корсен (и большая часть экипажа с ним) ушёл сегодня в лагерь – там устроили горячую купальню. Кажется, это было личное распоряжение адмирала Никэса, и Гедимин, вспомнив об этом, в очередной раз удивился, что для такого дела местным сарматам понадобился адмирал. «В Ураниуме венерианцы как-то без адмиралов справлялись…» – угрюмо думал он, глядя на ряды ветрорезов.

Теперь их снова было видно – конвой, пригнавший на Кагет нагруженные барки, вернулся в Солнечную систему, оборудование и рабочих увезли куда-то в степь. В воротах лагеря выстроилась очередь из фургонов, облепленных охранниками, – даже гибель одного из сарматов не отучила экзоскелетчиков забираться на непрочные крыши и странные конструкции из стальных балок. Из лагеря доносились отрывистые крики – охрана сгоняла приехавших «макак» к баракам, кто-то даже выстрелил из станнера поверх голов – Гедимин видел сверкнувший над оградой разряд.

– Йоргис, ты где? – выяснял по общей связи Фьонн, отставший от рослого Гедимина на пару шагов. – Быстро к корме «Бета»! Мы с Гедимином… Что значит «ещё раз»? Если тебе щелбанов не хватает, так я сам могу их выдать. Ага, в скафандре…

Он раздосадованно фыркнул и отключил коммутатор.

– Нашёл время! Гедимин, мы немного свернём от лагеря, ладно? Там Йоргис, надо его забрать. Вдвоём мы тебя поднимем, а я в одиночку – навряд ли.

Сармат пожал плечами.

Обойдя корабль, он увидел десяток экзоскелетчиков из экипажа «Бета». Один из них стоял, выпрямившись во весь рост, и подозрительно озирался по сторонам, остальные сидели на каменистой земле и за чем-то внимательно следили. Гедимин не видел ничего, кроме их экзоскелетов, пока не подошёл вплотную и не заглянул в круг. Там по расчерченным дорожкам ползли четыре белых «жука» с яркими значками, нарисованными на панцирях. На открытой местности им было неуютно, и по прямой они передвигались медленно, каждую минуту норовя свернуть и спрятаться в чьей-нибудь броне. Один из сарматов следил за «жуками», осторожно выталкивая их обратно на дорожку при попытке побега. Остальные, ни к чему не прикасаясь, внимательно смотрели на разрисованные панцири.

– Йоргис! – крикнул Фьонн. Один из сарматов зашевелился, недовольно оглядываясь на пришельцев.

– Последний забег, – коротко ответил он и отвернулся. «Жук» с красной отметиной на спине дёрнулся в сторону, остановился, наткнувшись на подставленный сарматом палец, и пополз дальше, продвинувшись ещё на три сантиметра. Йоргис качнулся к нему и замер, напряжённо глядя на существо. Фьонн вздохнул.

– Последний, – он щёлкнул пальцем по спине Йоргиса и повернулся к Гедимину. – Видишь, чем они заняты? Сарматы, воины Саргона!

Гедимин пожал плечами.

– Занятие дурацкое, но вроде не опасное.

Двое сарматов, обиженно фыркнув, повернулись к нему, но тут прополз немного вперёд другой «жук», и о Гедимине все забыли.

– Раньше они стреляли по «жукам», – сказал Фьонн. – Так же рисовали на них знаки – часть «мишени», часть «ложные цели»… Полезная тренировка. Теперь им даже «жуков» лень ловить.

Гедимин вспомнил тренировки Линкена и поморщился – тот, хоть и псих с динамитом, не делал мишени из живых существ.

– Ничего полезного. Они же медленные. Вот если бы отстреливали дроны…

Фьонн вздохнул.

– Тренировочные дроны? У нас было немного на корабле. Забрали, когда мы стали рудовозом.

…Йоргис присоединился к ним через четверть часа. Гедимин уже почти забыл, куда собирался, увлёкшись доработкой чертежа, – к нему пришла пара мелких, но полезных идей. «Жуки» доползли до финиша, сарматы после недолгого спора устроили раздачу щелбанов, Йоргис, получив и выдав положенное количество, подошёл к Фьонну.

– И зачем было портить отдых?

– Мы летим за обсидианом, – ответил пилот. – Будешь просеивать.

…Сверху было много чего видно – например, как охранники выстроили привезённых пленных вдоль барака, и лагерный медик в грязно-белом экзоскелете идёт вдоль строя, быстро разделяя его на две неравные шеренги. Кого-то он выдернул за плечо и толкнул от стены; разряд бластера попал человеку в голову, и его череп взорвался, забрызгав всех мелкими кровяными брызгами. Гедимина передёрнуло.

– Комендант предлагал поделиться рабочей силой с адмиралом Никэсом, – на лету рассказывал Йоргису Фьонн. – У него тут много макак, а рудник один.

«И тот легко заменяется одной сольвентной установкой,» – подумал Гедимин, переводя взгляд с предгорий, занятых лагерем, на пустынную равнину. На горизонте виднелся тёмно-серый купол – внешние конструкции «Элары», промышленной базы, переехавшей с орбиты Юпитера на Кагет. Её быстро достраивали; ветер постоянно доносил оттуда шум механизмов и короткие команды бригадиров.

Йоргис дёрнулся, и на долю секунды Гедимину показалось, что сейчас они втроём рухнут прямо на плато.

– Hasu! – потрясённо выдохнул Фьонн. – Они роют нашу осыпь!

Над «языком» раскрошенной пемзы, далеко выдающимся в степь, стоял проходчик. Его рабочая часть глубоко погрузилась в холм. Ему даже бур был не нужен – рыхлое крошево от одной вибрации превращалось в песок и засасывалось внутрь. Из-под брони проходчика торчали две трубы – одна уходила в контейнер, установленный на прицепе, вторая – в сторону, и из неё безостановочно вытекал серый песок. «Язык» древней лавы укоротился на полторы сотни метров, и было ясно, что проходчик «доест» его ещё до темноты.

– Что они тут забыли? – Фьонн потянулся к шлему и, сдвинув пластину на респираторе, заорал:

– Sa-ata!

– Не услышат, – буркнул Гедимин, глядя на широкие траншеи за «огрызком» осыпи. Проходчик рылся тут не первый день, – слои рудоносной пемзы были содраны с плато на пару метров вглубь.

– «Элара», чтоб им пусто было, – Фьонн, прекратив попытки докричаться, разглядывал знаки на механизмах. – Вывезли весь наш обсидиан!

Гедимин смотрел на трубу, уходящую в контейнер. «Как они сортируют камни?» – думал он. «Ладно, песок отсеяли, органику можно отжечь, а минералы?»

– Летим обратно, – сказал хмурый Фьонн после недолгих переговоров с Йоргисом; о чём они говорили, Гедимин прослушал.

– Надо искать другое месторождение, – сказал он. – Зачем обратно?

– Не надо ничего искать, – проворчал расстроенный пилот. – Это был наш обсидиан. Я скажу Корсену, и он свяжется с адмиралом Никэсом. Пусть они вернут наши камни!

Летуны развернулись в воздухе и, набирая скорость, потащили Гедимина обратно. Он так оторопел, что даже не сопротивлялся.

Когда Фьонн, волоча за собой Йоргиса, скрылся в шлюзовой камере, Гедимин озадаченно хмыкнул, немного выждал, убедился, что за ним не вернутся, – и пошёл в другую сторону от лагеря, внимательно осматривая ближайшие скалы. «Тут должно быть много обсидиана,» – думал он, шаря по сторонам лучом сигма-сканера. «Вот здесь что-то похожее… нет, глубоко. А здесь слишком твёрдая порода…»

К вечеру, не наткнувшись ни на охранников лагеря, ни на солдат Корсена, Гедимин вернулся на корабль с небольшим контейнером, наполненным каплями обсидиана. Ему попалось несколько малых лавовых потоков – возможно, от извержения того же гигантского вулкана; они не смогли стечь на равнину – лава заполнила углубления меж базальтовых уступов и там застыла. Гедимин искрошил в пыль пять, а то и шесть кубометров пемзы пополам с вулканическим стеклом, немного устал и думал, что процесс надо бы оптимизировать.

Едва он вышел на палубу, в наушниках загудело.

– Гедимин? Где ты был? – спросил секунду спустя Фьонн. – Спускайся в трюм!

Он ждал сармата на нижней палубе, там, где принайтовали на хранение контейнер с разобранной печью. У его ног стоял ящик, наполненный мелкими тёмными камешками.

– Надо же, – Гедимин, убедившись, что это действительно обсидиан, уважительно хмыкнул. – Где насобирали?

– Вывезли из «Элары», – ответил Фьонн с широкой ухмылкой. – Комендант Ульф сказал, что поможет с ремонтом «Бета» и даст сырья, сколько нужно. Если мало, мы к нему слетаем.

– Понятно, – Гедимин одобрительно похлопал пилота по плечу и высыпал свой обсидиан в ящик. «Завтра начну плавку. Уран вычищать не нужно, с ним даже лучше.»

– А как они отделили обсидиан от шлака? – вспомнил он вопрос, который занимал его днём.

– Отвезли в лагерь и посадили один барак перебирать камни, – ответил Фьонн. – И смотри, как хорошо получилось!

Гедимин вздрогнул. Камни, собранные им на ладонь, скатились обратно в контейнер.

10 июня 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник

Гедимин сидел в реакторном отсеке, прислушиваясь к переговорам по общей связи. Фьонн недавно ушёл к пилотам, и сармат уже слышал его довольный голос из отсека управления:

– Всего полчаса, и мы снова в работе! Мои новые «крылья» рвутся в космос. Пусть нам попадётся побольше макак, – я покажу им, что умеет «Бет»!

«Вот мартышка,» – беззлобно усмехнулся Гедимин. Он смотрел на мониторы, проверяя состояние реактора перед взлётом. Управляющие стержни уже были подняты, установка работала в обычном режиме, – Гедимин предпочитал «прогреть» реактор и стартовать через пару часов после запуска, не выдёргивая стержни в последнюю секунду. Установка «ценила» такое бережное обращение и почти не плевалась нейтронами на взлёте.

– Atzateru! – вспомнил о реакторном отсеке майор Корсен. – Zaatiikkaatta’anu?

– Sa, – отозвался Гедимин. – Долго ещё?

– Полчаса – заканчиваем погрузку, – ответил капитан «Бета». – С реактором проблем нет? Топливо менять нужно?

– Штатная замена пятнадцатого, – напомнил Гедимин. – Хотя я бы обошёлся. Реактор, не задёрганный Прожигами, в перегрузке нуждается реже…

– Да, мы Прожигами не задёрганы, – вздохнул Корсен. – Что там с твоим механизмом? Фьонн только о нём и говорит. Ты переделал наш реактор?

Гедимин покосился на монитор. Показатели остались прежними; изменилась схема активной зоны. Теперь красным были отмечены четыре твэла, ещё четыре – обведены красными кольцами, – вдвое больше задействованных стержней, и, если Гедимин не ошибся в расчётах, удвоенная интенсивность луча на выходе. «И новые линзы из природного обсидиана,» – сармат покосился на закрытый шлюз, за которым скрывался реактор. «Если и этого будет мало…»

– Да, есть новшества, – согласился он. – Сможем испытать их в рейсе?

– Подожди, – ответил Корсен. – Этот рейс проведём без новшеств. Когда вернёмся, выберемся в пояс Гермеса. Там будет и время на уворот от лишних порталов, и пространство для манёвров.

– Tza, – отозвался Гедимин. В голосе капитана слышалось явное недоверие. «Ну, хоть не послал меня в ядро Сатурна,» – подумал сармат. «Не все одобряют эксперименты. Был бы тут Стивен…»

12 июня 31 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»

«Бет» стоял на разгрузке в одном из доков «Мары». Гедимин, вынув из реактора топливо и разложив его по контейнерам, вынес их на палубу и теперь стоял рядом, дожидаясь сигнала от Фьонна. Капитан уже связался с топливным цехом «Мары», с минуты на минуту должен был появиться бронированный погрузчик, и «лучевой пилот» ждал его за шлюзом. Гедимину велели не выходить – при первом сигнале от Фьонна ему надлежало уйти в реакторный отсек и оставить контейнеры пилоту и местным техникам.

«Могли бы обойтись без замены,» – думал Гедимин, с сожалением глядя на контейнеры с твэлами. При всех доработках, реакторы типа «Феникс» всё-таки не были рассчитаны на пульсирующий режим – он «портил» твэлы в считанные месяцы. «Интересно, на сколько хватит топлива, если не делать из реактора прожигатель. По расчётам – чуть ли не на двадцать лет…»

По отсекам прошёл низкий гудящий звук, непохожий на обычные сигналы тревоги.

– Atzeshsaja! – заговорил по общей связи Корсен. – Внимание! Всему экипажу покинуть корабль! Отправляемся на базу для проверки на эа-мутацию!

Гедимин мигнул. «Да, верно же,» – подумал он, подавляя неприятную дрожь, и невольно покосился на правую руку, будто эа-клетки, даже на последней стадии трансформации, могли бы протечь сквозь тяжёлый скафандр. «Давно не проверялся…»

Он пошёл к главному шлюзу. Коридор, куда отнесли на хранение отработанное топливо, был не на проходе, далеко в стороне от исхоженных отсеков, и когда Гедимин выбрался из лабиринта, у шлюза остался один Корсен.

– А ты стой, – он протянул к Гедимину руку ладонью вперёд, преграждая ему путь. – Тебя в списках нет.

Сармат мигнул.

– И что теперь? А если я – носитель эа-вируса?

Рука Корсена дрогнула.

– Хм-м… Надеюсь, нет, – пробормотал он, разглядывая скафандр – видимо, и ему казалось, что эа-клетки могут вытечь из брони. – Зайди в медотсек, как вернёмся.

Он ушёл. Гедимин постоял немного у закрытого шлюза и, пожав плечами, пошёл к реакторному отсеку. Если экипаж уходил на проверку, все мероприятия отменялись, и ждать погрузчика со свежим топливом не стоило – по крайней мере, пока вернувшийся капитан не даст топливному цеху сигнал, что можно ехать.

… – В Цкау эпидемия, – сообщил, вернувшись, мрачный и притихший Фьонн. – А тебя проверили?

– Ещё не мутант, – отозвался Гедимин, невольно прикасаясь к запястью, на котором час назад висел кровесборник. Боль от прокола была мизерной; куда неприятнее были долгие минуты неопределённости. Впервые сармат ждал у медотсека, пока не узнал результат анализа, – хотя об эпидемии в Цкау он не знал, какая-то смутная тревога наполняла атмосферу.

– Все на корабле здоровы, – сказал Фьонн. – Там привезли топливо. Помочь тебе с загрузкой?

18 июня 31 года. Солнечная система, пояс астероидов – Кагет, Обугленные горы, ураново-ирренциевый рудник

– Sa-a… safauw! – крикнул в наушниках один из пилотов, и Гедимин вздрогнул от неожиданности. «Бет», не сбавляя скорости, шёл сквозь пояс астероидов к порталу в систему Гермеса; причин для криков вроде не бы…

– Hasu! – вырвалось у Гедимина секундой позже, когда он вместе с креслом, вырванным из креплений, врезался в крышку входного люка. Группироваться, будучи пристёгнутым, было очень неудобно, – сармата хватило только на то, чтобы подставить под столкновение плечо, а не затылок. Скафандр загудел, чёрный фрил на крышке (и на плече) потрескался и местами осыпался. Выпутавшись из ремней, сармат привстал на руках – и еле успел вцепиться когтями в палубу. Его швырнуло так, что когти пропахали прочный фрил, оставив восемь отчётливых борозд.

– Назад! – заорал Корсен. Корабль снова встряхнуло, но в этот раз Гедимин был готов и только досадливо зашипел, глядя на исполосованную палубу. «Не обстрел,» – пронеслось в голове. «Слишком резкие манёвры. Но зачем?»