Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 146 страниц)

Между штырей он проскочил, первые свисающие цепи миновал, не зацепив, но подвешенная лестница, несмотря на его отчаянный рывок в сторону, ударила его под дых, и на долю секунды сармат потерял равновесие. Этого хватило, – несколько бросков и переворотов спустя он отключил «крылья» и повис на двух цепях и трёх обрывках кабеля, заплетённых в толстую косу и опутавших его скафандр. Сцепление оказалось настолько прочным, что сармат не упал, когда отталкивающие потоки перестали действовать.

«Hasu!» – Гедимин рывком высвободился, спрыгнул вниз и поправил сместившиеся пластины брони. «Не вышло. Надо осторожнее. Повторим…»

Несколько секунд спустя сармат свисал со стержня, торчащего из стены, держась за него одной рукой. Другой он вцепился в ушибленный стык между ключицами. Если бы не боль в шее, он поблагодарил бы Кумалу вслух, – только прочность брони и спасла сармата от смерти с пробитым горлом или сломанной шеей. Спрыгнув на пол, он достал контейнер с водой, сделал несколько глотков, убеждаясь, что пищевод цел, и озадаченно покачал головой. «Опять не то. Убрать часть препятствий? Или уменьшить скорость?»

Снаружи робко постучали. Гедимин нехотя выглянул из-за барьера. Гуальтари посмотрел на его припылившуюся броню и хмыкнул.

– Ранец у тебя тихий, а вот летаешь ты так, что стены трясутся. Что там было? Авария?

Из-за его спины выглянули двое в кирпично-рыжих скафандрах, на вид более лёгких, чем броня Гедимина. Посмотрев на сармата, они мигнули и переглянулись между собой.

– Ты там не поранился? Ранцем не так легко маневрировать. Он вообще тупой, как палка. Хуже робота-уборщика. Тут надо знать, что куда должно двигаться. Как всё это работает… – незнакомый сармат пошевелил пальцами. – Ну… это физика. Ты ходил на курсы физики?

Гуальтари хрюкнул в респиратор. Гедимин сузил глаза. «Я знаю, как работает реактивная струя. Я не знаю, как работает эта дрянь!» – он сердито покосился на лямку «крыла». «И я понятия не имею, что куда должно лететь. Оно вообще летать не должно!»

– Я пошёл, – буркнул он, затыкая дыру в защитном экране. «Физика…» – он тяжело вздохнул и после недолгих раздумий решительно протянул руки к шлему и сдвинул височные пластины. «Пока я не чувствую эту штуку, ничего не выйдет. Может, так легче пойдёт?»

Он снова включил отталкивающие потоки, в этот раз – две пары одновременно. Тёплые невидимые волокна заскользили по вискам, по коже век, отозвались красными вспышками в глазах и сомкнулись на переносице. Гедимин зажмурился. «Здесь моё тело. Скафандр добавляет двадцать семь сантиметров. На самом деле ступня длиннее. А ширина плеч… Hasu! Это ещё что?!»

Из спины как будто протянулись четыре пучка мягких, колышущихся щупалец. Гедимин не видел, что сзади, но чувствовал, как новые отростки прикасаются к стене в двух метрах от него и ощупывают торчащие из неё штыри. Представив себе их форму, сармат резко развернулся и открыл глаза. Все выступы были там, где он их нащупал – чем бы он это ни сделал.

Теперь отростки на спине – кажется, они прижались к телу во время разворота – осторожно расправлялись. Гедимин чувствовал, как они ощупывают цепи и половину обшивки глайдера, подвешенную на одной из них, а потом натыкаются на пучок кабелей.

– Мать моя пробирка, – пробормотал он, прижимая пальцы к виску. – Это что-то вроде вибриссов?

Одно из щупалец сместилось вперёд. Скользнув по плечу и шлему, оно дотронулось до штыря, торчащего из стены, и тщательно его ощупало. Гедимин поднял взгляд на железную балку, хмыкнул и развернулся лицом к свисающим препятствиям.

– Ладно, ещё раз…

Он закрыл глаза и включил основную тягу.

Пучки щупалец на спине распушились, растягиваясь во все стороны; Гедимин чувствовал, как они шевелятся на лопатках. Один из пучков на что-то наткнулся, и сармат дёрнул плечом, – и неожиданно легко развернулся всем корпусом, уходя от препятствия. Некогда было разбираться, что это, – другой пучок уже подавал сигналы о каком-то объекте прямо по курсу. Ещё несколько движений плечами – и сармат зигзагом пролетел между свисающими тросами от стены до стены. Щупальца, проскользив по спине, всей массой устремились вперёд, очередной сигнал обжёг спину, – Гедимин вскинул руки и ушёл на полметра вниз. Пальцы на долю секунды соприкоснулись с выступом – тем штырём, с которым сармат только что разминулся. Другая заострённая балка попалась под ноги, и Гедимин вцепился в неё пальцами, отключил тягу и с глубоким вдохом открыл глаза.

Он пересёк весь зал, оставив позади множество свисающих цепей, тросов и подвешенных к ним утяжелений. Невидимые щупальца всё ещё трепетали вокруг него, от лопаток вытягиваясь вперёд и вбок. Гедимин попробовал направлять их и обнаружил, что они действуют сами по себе, лишь передавая в его мозг сигналы о найденных объектах.

«Странное ощущение,» – сармат скользнул взглядом по препятствиям, пытаясь совместить сигналы новообретённых вибриссов и органов зрения. «Но мне это нравится. Ещё раз…»

Резкий подъём обеих рук направлял тело вниз, резкое опускание толкало его вверх, частичный поворот корпуса позволял легко развернуться, движение ступни – скорректировать курс. Пару раз пришлось переключить сами несущие потоки. Летать на ощупь оказалось легче – зрение сильно отвлекало, но три пролёта спустя Гедимин пересёк зал с открытыми глазами без столкновений.

«Хватит,» – вскинув руки, сармат спустился на пол и отключил «крылья». Сердце билось громко и часто, тело покрылось испариной. Щупальца после отключения никуда не делись – несколько секунд потрепетав в воздухе, они втянулись под скафандр и легли вдоль рёбер, опоясав грудь сармата плотными витками. Ощущение было более чем странное. Гедимин даже попытался нащупать их, сдвинув пластины брони, – пальцы наткнулись на область тепла, но не нашли ничего вещественного, кроме комбинезона и горячей кожи под ним. Волокна, протянувшиеся по вискам и скулам, не шевелились, лежали плотно и никуда не собирались пропадать. Гедимин озадаченно хмыкнул и повёл плечами, пытаясь расправить новообретённые «вибриссы». Тёплая масса вдоль рёбер колыхнулась и снова замерла. «Не новый орган, а симбионт?» – Гедимин вспомнил полёт и покачал головой. «Что бы это ни было – оно удобное. Но Хольгеру лучше не рассказывать. И медикам тоже.»

Он прикоснулся к вискам, возвращая на место пластины. Он ожидал, что «отсекаемые» щупальца обожгут ему спину, но они просто исчезли, как и нити вокруг глаз. Выждав немного, сармат сделал шаг к выходу – и изумлённо мигнул.

Он давно не обращал внимания на экран, разделяющий зал надвое, – и теперь не мог сказать, когда именно перегородка стала прозрачной. Рядом с ней стояли пятеро сарматов – Гуальтари и четверо новобранцев в оранжевых скафандрах. Один из них ещё делал вид, что выполняет задание тренера – лепит из пластичного фрила шар, остальные просто глазели на Гедимина. Сармат сердито сощурился.

– Заняться нечем? – буркнул он, отодвигая экран и выбираясь наружу. Перегретое тело не спешило остывать – пот стекал по надбровным дугам, минуя глаза, но затекая в рот. «Надо охладиться,» – Гедимин поискал в скафандре ёмкости с водой, но нашёл её слишком тёплой. «Заодно поищу камеры в душевой.»

– Чего встали? – спохватившись, прикрикнул Гуальтари на четвёрку сарматов. – У вас что, уже готово по «Гарпии»?

Новобранцы, недовольно переглядываясь, пошли к лоткам с пластичным фрилом. Гедимин хотел прошмыгнуть мимо тренера в душевую, но Гуальтари встал на дороге, растопырив конечности экзоскелета.

– Ядро Юпитера! Ты болтался там, как в невесомости, – сказал он. – Эта штука что, отключает компенсаторы? Так быстро и… вжжих – и прошёл, как по ровному полу, в метровый проём! Когда ты успевал рулить? Оно что, на нейрошунте?

Гедимин покачал головой.

– Управление выведено на ладони. Это идея Кумалы, у него все скафандры так работают, – он показал инструктору ладонь и пошевелил пальцами. Гуальтари недоверчиво хмыкнул.

– Даже «Харгуль» с нейрошунтом так легко не рулится. И так в нём не поскачешь. А уж разворачиваться на месте… Ты битый час болтался в воздухе! На сколько у этой штуки хватает топлива?

– На двадцать тысяч лет, – ответил Гедимин, пытаясь сдержать нелепую ухмылку. Он вспомнил полёт на ощупь, тёплые волокна на коже и странную лёгкость в теле, – будто его со всех сторон поддерживала и покачивала плотная жидкость, и гравитации не существовало.

– Смеёшься? – настороженно сощурился Гуальтари. – Мне можешь сказать. Я же доносить не побегу.

– Я сказал правду, – буркнул Гедимин. – Это ирренций. Его хватит надолго. Хочешь попробовать?

Он потянулся к «крыльям». Гуальтари двинулся было вперёд, но оглянулся на новобранцев – они снова отвлеклись от задания и уставились на чужака – и покачал головой.

– Как-нибудь потом. Но если ты не врёшь, эта штука лучше любого реактивного ранца.

Гедимин кивнул.

– Это ядерная энергия, – сказал он, нежно погладив «лямку». – Не дикарское сжигание химикатов. Немного её доработать – и все реактивные двигатели пойдут в ядро Юпитера.

Гуальтари недоверчиво хмыкнул.

– Ты сначала доработай. Реактивным двигателям двести лет, а эту штуку ты вчера соорудил. Вот проработает она двести лет – тогда посмотрим.

18 мая 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Филк-пилот слушал последние инструкции внимательно, глядя на Гедимина немигающими круглыми глазами с изжелта-зелёной радужкой; в его округлом лице было что-то кошачье, и ремонтник даже задумался, не был ли пилот плодом очередного эксперимента с генами животных. Но пальцы у филка были обычной длины и толщины, без скрытых «карманов» для когтя, – Гедимин даже тронул его за руку, чтобы в этом убедиться.

Инструктаж, начатый в крошечной кабине «Гарпии», заканчивать пришлось в углу сборочного отсека – в помещение набилось столько сарматов, что Гедимин был вынужден отступить к стене и почти что в неё вжаться. Техники готовили «Гарпию» к перевозке на полигон, охрана в тяжёлых экзоскелетах следила за ними, за ней и заодно – за Ассархаддоном, Исгельтом и Никэсом. Все трое собрались в отсеке, отряды их телохранителей пришли вместе с ними, – Гедимин думал, оглядываясь на толпу, что лучше бы он сам отнёс «Гарпию» на руках к полигону, чем устраивать в своём отсеке такое столпотворение.

– Что будет, если оставить линзы неприкрытыми между манёврами? – спросил пилот.

– Ненужный расход ирренция, – ответил Гедимин. – В худшем случае – оплавление и разрушение «крыла». На этот случай у тебя остаётся штатный двигатель. Прикроешь загрязнённый участок и вернёшься на базу. Руками ничего не трогай.

Пилот оглянулся на «Гарпию» – её уже везли к выходу, и вся толпа медленно перемещалась вслед за ней.

– Очень тесная кабина, – прошептал Гедимин, недовольно щурясь. – Тебе там самому не тесно?

– Там ещё будет второй пилот, – сообщил филк, глядя на Никэса – тот жестом звал его к себе. Гедимин, кивнув, осторожно хлопнул – или, скорее, погладил – пилота по плечу и пошёл к Хольгеру, выбравшемуся из толпы и озирающемуся по сторонам.

– У них в истребителе два пилота, – сказал он химику. – Филки. Больше никто не влезет. Линкен знает, что его в пилоты не возьмут?

Филк и Никэс быстро пошли к выходу, обогнав кран, везущий по рельсам истребитель. Исгельт и Ассархаддон отстали и, судя по взглядам, бросаемым на Гедимина и Хольгера, ждали, когда те их догонят. Гедимин удивлённо мигнул.

– «Гарпия» была бы неплохим кораблём, – услышал он негромкие рассуждения Исгельта, – если бы её не пихали сразу в две ниши. Или хороший вакуумник, или хороший атмосферник, – на совмещении получается редкая дрянь…

– Думаю, новый двигатель это изменит, – ответил ему Ассархаддон, оглядываясь через плечо на Гедимина.

– Я бы не придавал ему такое большое значение, – сдержанно сказал Исгельт. – Этот ваш металл – редкость, его получают искусственно, и он очень опасен. Я бы не ставил такие двигатели на истребители, зная статистику потерь…

Гедимин уткнулся взглядом в стену. «Всё для войны,» – в груди зашевелилось что-то тяжёлое и очень холодное. «Даже самое мирное. Всё пойдёт на этот идиотский план…»

– Гедимин, – Ассархаддон остановился и повернулся к исследователям. – Как я вижу, вы торопитесь вернуться к работе. Да, думаю, вам незачем присутствовать на испытаниях. Это обычный прогон в замкнутом туннеле, вы всё равно ничего не увидите. Можете остаться тут. Что с вашим крылатым ранцем? Он уже пригоден для установки на экзоскелеты?

Гедимин неохотно кивнул. «Ну да, и это пойдёт туда же. Всё для войны…»

– Отлично, – Ассархаддон перехватил его взгляд и теперь цепко его удерживал – чтобы разорвать зрительный контакт, сармату пришлось бы отвернуться. – Я не буду вас торопить, но завтра утром мне хотелось бы получить полную документацию и промышленный образец вашего «крыла». Чем скорее инженеры начнут с ним работать, тем лучше… Кстати, вы определились с его названием?

Гедимин и Хольгер переглянулись.

– Пусть ему дадут моё имя, – сказал сармат, заранее щурясь – по опыту он уже знал, что на эту просьбу ответят отказом. Ассархаддон, помедлив, тяжело качнул головой.

– Это невозможно. Другие предложения у вас есть?

– Sejesqa, – сказал Хольгер, снова оглянувшись на Гедимина. Тот мигнул.

– «Испепеляющий»? Почему? «Крыло» ничего не сжигает.

– Помнишь, как ты наткнулся на этот эффект? – спросил Хольгер. – По-моему, подходящее название.

– Да, пожалуй, – задумчиво сказал куратор. – Sejeske… seje… sejen. Двигатель типа «седжен»… Да, подойдёт. К утру жду полный отчёт.

20 мая 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Испытательные полёты в зале Гуальтари продолжались два часа, и ещё час Гедимин остывал под постепенно охлаждающимся душем и делал записи о ходе испытаний. Он не был уверен, кому именно их следует передать – командиру Авиаблока, Исгельту или биологам, но происходящее, по его мнению, требовало фиксации.

По пути в Авиаблок – хотя работа Гедимина под руководством Никэса практически закончилась, его пока ещё не перевели обратно в «Гекату» – сармат время от времени, забывшись, поводил плечами. Невидимые, но ощутимые и весьма полезные щупальца, на два часа приросшие к его спине, исчезли, как только он ушёл из-под действия сигма-лучей, но иногда ему казалось, что они ещё на лопатках. «Скоро до фантомных болей дойдёт,» – сердито подумал он, в очередной раз поймав себя на навязчивом движении. «Хватит.»

Он тихо вошёл в отсек Авиаблока и остановился у порога. Когда он уходил, в лаборатории был только Хольгер; сейчас к нему пришли.

– Гедимин непременно должен увидеть эти чертежи, – говорил химик сидящему рядом с ним Ассархаддону. – Всё же он – лучший эксперт во всём, что касается ирренция.

– И лучший механик на Канадских территориях? – куратор еле слышно хмыкнул. – Что ж, я готов выслушать его мнение. До возвращения Исгельта Никэс всё равно не начнёт работу. Даже я не могу его заставить… Гедимин, вы вовремя вернулись. Для вас есть хорошие новости.

Хольгер подвинулся, уступая ремонтнику место. Сармат молча сжал его руку, сел и вопросительно посмотрел на Ассархаддона. Тот положил на стол руку; на запястье светился слегка приоткрытый экран передатчика, над которым стремительно формировалась трёхмерная голограмма.

– «Седжен» отлично показал себя на всех испытаниях, – продолжал куратор. – Как в закрытом туннеле, заполненном воздухом, так и в открытом космосе. Инженеры Авиаблока разработали новую модель лёгкого истребителя – специально для двигателей типа «Седжен». Можете взглянуть на чертежи.

Гедимин, растерянно мигая, смотрел на голограмму. Новый истребитель, избавленный от реактивного двигателя и запасов топлива для него, не нуждающийся в опоре на воздушные массы, изменился почти до неузнаваемости. То, что было изображено на общем плане, скорее напоминало гранёный наконечник древней стрелы, четырёхгранник, сильно вытянутый от носа к корме. «Седжены» разместились на рёбрах; всего их было четыре, не считая пятого, резервного, предназначенного для резких прыжков вперёд и установленного на месте дюз.

– Надо же, – пробормотал сармат, приближая и увеличивая голограмму. – Прямо как в мартышечьих фильмах… в их «фантастике»…

Ассархаддон издал короткий смешок.

– Думаете, они не сразу поймут, с какой это прибыло планеты?.. Эта модель пока называется «Ицмитль» – «обсидиановый дротик»… из-за формы и планируемого цвета брони. Обшивка включает слой флии и нейтронностойкого фрила для защиты экипажа. И это ещё одна причина, по которой «Ицмитлей» будет очень немного, – ирренций и флия – ресурсы редкие и очень дорогие. Но концепт интересный, не правда ли?

Гедимин кивнул.

– Универсальный истребитель… Должен быть очень быстрым.

Он приблизил кабину корабля и удивлённо мигнул.

– Два пилота?

– Пилот и канонир, – качнул головой Ассархаддон. – Филки, разумеется. Без старых двигателей корабль стал значительно легче, и на него поставили дополнительное вооружение. Слишком много, чтобы один пилот с ним управился.

Хольгер, разглядывающий турели и кинетические орудия, выразительно хмыкнул.

– Линкен бы таким порулил. Он любит хорошо вооружённые корабли.

Гедимин провёл пальцем по экрану, вытаскивая напоказ всё скрытое оружие, пересчитал стволы и поёжился.

– Всё для войны…

Он прошептал это, едва шевеля губами, скрытыми под респиратором, – никто не должен был услышать, но Ассархаддон что-то уловил. Внимательно взглянув на сармата, он едва заметно пожал плечами.

– Да, Гедимин. Без войны не обойдётся. Конечно, очистить Солнечную Систему от вида Хомо Сапиенс можно другими способами, но Маркуса они не устраивают.

Он слегка сощурился и снова посмотрел на голограмму.

– Ознакомьтесь с чертежами «Ицмитля». Если у вас будут вопросы или дополнения, выходите на связь со мной. Исгельт временно покинул нас, за вами снова присматриваю я.

Он вышел. Голограмма, вместе со всей документацией переброшенная на телекомп, осталась висеть перед монитором. Хольгер тронул Гедимина за плечо.

– Не переживай так, атомщик. Они всё равно сцепятся с людьми, раньше или позже, с нашей помощью или без неё. Ты создал новый двигатель, и через пару недель твои истребители взлетят. А там дойдёт и до крейсеров. Ты думаешь, «Седжен» поднимет настоящий крейсер?

Гедимин кивнул.

– Но простой кусок ирренция не справится. Даже с десятком обсидиановых линз. Нужна цепная реакция… – он посмотрел на свою ладонь и сжал её в кулак. – Мы надолго отвлеклись от настоящей работы. Пора к ней вернуться.

27 мая 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

«Подождите,» – прочитал Гедимин последнее сообщение от Ассархаддона и сердито сощурился. Больше в письме не было ни слова. Откуда оно пришло, сармат не знал, – в последний раз он видел куратора неделю назад, с тех пор тот не появлялся ни в «Койольшауки», ни в «Гекате». Никэс, появляющийся во временной лаборатории ядерщиков гораздо чаще, на вопросы об Ассархаддоне отвечал уклончиво или просто отводил взгляд, и Гедимин вскоре перестал его спрашивать. И сейчас, прочитав короткое письмо, он молча закрыл передатчик и вернулся на смотровую галерею к Никэсу, Хольгеру и нескольким незнакомым инженерам Авиаблока. Внизу на широкой площадке, прикрытой защитным полем стационарного генератора, маневрировал иссиня-чёрный корабль, похожий на четырёхгранный наконечник древней стрелы.

– Вертикальный взлёт, – один из сарматов на галерее считал вслух, разгибая прижатые к ладони пальцы. – Мгновенная смена курса, возможность вести круговой огонь… Я говорю – это надо пускать в серию. У мартышек ничего подобного не будет ещё сто лет.

«Если в Лос-Аламосе не обнаружили эффект лучевого крыла,» – закончил за него Гедимин. «Знать бы наверняка…»

– Девять килограммов чистой окиси ирренция на один корабль, – Никэс оглянулся на молчаливого Гедимина. – Какова скорость его синтеза? Сколько «Ицмитлей» мы можем построить?

– Много, – буркнул тот, неохотно вынырнув из воспоминаний о недавней мирной жизни в Ураниум-Сити и переписке с Конаром. – Только на синтезе – не меньше двух сотен в год…

– Стойте-стойте, – вмешался Хольгер, вклиниваясь между сарматами и внимательно глядя на Гедимина. – Весь ирренций никогда не пойдёт на истребители. Во-первых, ЛИЭГи…

Никэс недовольно сощурился.

– Да, ЛИЭГи, – пробормотал он, с сожалением качая головой. – И оружие, и реакторы… У куратора «Гекаты» большие планы насчёт этого металла. Но эти истребители… Я бы полностью заменил ими «Гарпии».

«Оружие,» – Гедимин смотрел на маневрирующий «Ицмитль» – тот как раз решил отстреляться по условному противнику из всех бортовых орудий. «Бомбы. Возможно, Линкен уже сделал ирренциевую бомбу. Вот что вышло из моих планов…»

– Гедимин, – прошептал Хольгер, толкнув его в плечо. – Тебе не пора на тренировку? До зала ещё надо добраться…

Сармат удивленно посмотрел на него – Хольгер, странно прищурив один глаз, косился на люк, ведущий к транспортному туннелю. «Он думает, что я не в себе,» – понял он, и его передёрнуло. «Хочет выпроводить меня, пока я не начал кататься в истерике… или не бросился на Никэса, или…»

Он сжал пальцы в кулак и крепко прижал руку к груди. Под костяшками слегка шевельнулись крепления «Седжена» – ранец на «лучевом крыле» был встроен в скафандр по особому указанию Ассархаддона, и достаточно было убрать защитные пластины, чтобы ощутить невесомые щупальца на висках и шевелящиеся отростки за спиной.

– Я успею, – ровным голосом ответил он. – Да, корабль хороший. Мне нравится.

– Огромный выигрыш в массе, – обернулся к нему один из инженеров. – Нерационально использовать его только одним способом. У меня есть проект лёгкого бомбардировщика. Мы разбавим ими москитный флот. Будет хороший сюрприз для макак…

– Не так быстро, – Никэс поднял руку, и сармат замолчал и отвернулся. – Исгельт одобрил наш проект только заочно. Пока он не вернулся – никаких окончательных решений, никакой траты ресурсов!

– А где он? – спросил Гедимин, стараясь не выдавать заинтересованности ни интонацией, ни движением век. «Надо было раньше спросить! Определённо, Ассархаддон там же, где Исгельт…»

– За пределами базы, – так же бесстрастно ответил Никэс, на секунду задержав свой взгляд на Гедимине. – Да, ваш двигатель очень хорош. Не задерживайтесь. Будет очень неприятно, если вы опоздаете на тренировку. В середине дня транспортные туннели всегда перегружены…

31 мая 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката» – кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Гедимин закрыл за собой дверь жилого отсека и на долю секунды задержался на пороге. Ему хотелось убрать с висков защитные пластины. Вечером он с трудом удержался от этого и заставил себя выбраться из скафандра и выставить дополнительные экраны на «Седжен». Ему не хватало странных ощущений в лопатках и трепета лучистой «крови» в новых «артериях», приросших к телу. Само их прикосновение заставляло сердце биться быстрее. «Похоже на зависимость,» – отметил сармат про себя, проверив дополнительный экран. «Зайти, что ли, к медикам…»

– Политинформация, – ровным голосом сказал Стивен, прикоснувшись к его груди. Его механическая «рука» в укоризненном жесте указывала на дверь. Гедимин остановился.

– Ещё одна… Стой! Кто-то прибыл на базу? Исгельт? Ассархаддон?

Стивен качнул головой.

– Стандартная политинформация.

– Иди, – махнул рукой Гедимин. – Можешь всех забрать. Догонишь меня в Авиаблоке.

Двое охранников молча развернулись и пошли на выход. Эллак встал за плечом Гедимина. Они ждали Хольгера – как обычно, двое «атомщиков» ехали на работу вместе.

… – И мои сегодня ушли без меня, – сказал Хольгер, разворачиваясь вместе с креслом. – Что-то у них всё-таки намечается. На простую политинформацию они так быстро не побежали бы.

– В ядерный могильник все дурацкие секреты! – поморщился Гедимин. – Мы всё равно узнаем, кто прилетел. Какая разница, сегодня или завтра?!

– Не быть тебе военным, – ухмыльнулся Хольгер, снова поворачиваясь к телекомпу. – Смотри, новые чертежи от Никэса. Ничего себе! Они там решили использовать выигрыш в массе по полной…

«И их бы в ядерный могильник,» – Гедимин молча подошёл к телекомпу. «Ну да, бомбардировщик. Без меня этого добра у них было мало…»

…Он прошёл очередной плавный поворот коридора и остановился как вкопанный – напротив входа в тренировочный зал нетерпеливо расхаживал от стены к стене сармат в лёгком белом спецкостюме. На тихий звук шагов Гедимина он развернулся мгновенно.

– Секунда в секунду! Даже жаль отвлекать вас своими ничтожными просьбами, – едва заметно улыбнулся Кумала, откинув шлем. – Я наблюдал за вашей тренировкой в записи. Не верится, что раньше вы не пилотировали экзоскелет!

– Что тебе надо? – хмуро спросил Гедимин, запоздало вспомнив, что во время тренировок не проверял помещение на камеры. Кумала, ничуть не смутившись, улыбнулся шире прежнего и отошёл от двери.

– Я модифицировал пару «Фенриров» и пару «Гармов» под ваш новый двигатель и договорился с Гуальтари. Буду очень признателен, если вы возьмётесь тренировать моих добровольцев. Обучите их пользоваться «Седженом». У этого изобретения большое будущее…

Гедимин ошалело мигнул. «Экзоскелетчики. Ну конечно… Быстро Кумала освоил новшество. Интересно, ЛИЭГи он тоже опробовал?»

– Я не умею тренировать пилотов, – проворчал он. – Попроси Гуальтари.

Кумала покачал головой.

– Гуальтари недостаточно знаком с новым двигателем. Кроме вас, обратиться не к кому. Если сейчас вы не готовы…

Гедимин махнул рукой.

– Ладно. Пусть приходят. Постараюсь помочь.

Кумала расплылся в улыбке и вскинул руку, и Гедимин изумлённо мигнул, увидев, как из-за поворота выходят четверо в белых экзоскелетах.

– Мои добровольцы. Все прошли Вторую войну с первого дня до последнего. Научите их летать.

«Мать моя пробирка…» – Гедимину вспомнились его вылеты, которые можно было пересчитать по пальцам одной руки, и он отвёл взгляд. Четверо сарматов смотрели на него, не мигая. На их бронированных спинах слегка выделялись гребни-выступы «крыльев».

– Уже опробовали двигатель? – спросил Гедимин, не зная, к кому обращаться – к добровольцам или к их командиру. Кумала ответил за всех:

– Нет, во избежание неприятностей. Общие команды им известны, управление выведено на пальцы, как и у вас. Не хватает практических навыков.

Гедимин потянулся было к виску, но, опомнившись, опустил руку. «Так не пойдёт. Мой мозг – моё дело. А их облучать нельзя. Придётся по-старому…»

– Идём, – сказал он, разворачиваясь к двери. Кумала проворно отпрыгнул, чтобы даже случайно не попасть в полосу красного света из шлюза Гуальтари.

– Моя благодарность не знает границ! – он слегка поклонился, прижав руки к груди. – Солдаты Eatesqa, не подведите меня!

Шлюз захлопнулся, зашипели пневмозатворы; второй люк вот-вот должен был открыться. Гедимин смотрел на четвёрку сарматов, они – на него. Двое из них были синекожими – скорее всего, марсианами, один – венерианцем, и ещё один – либо с пояса астероидов, либо с одной из планет-гигантов, – холод и радиация выкрасили его кожу неравномерными тёмно-синими и серыми пятнами. Встретив взгляд Гедимина, он вопросительно хмыкнул.

– С реактивными ранцами все имели дело? – спросил ремонтник. Сарматы молча кивнули.

Гедимин прошёл под свисающими с потолка препятствиями, задумчиво посмотрел на них и взялся за пульт. «Убрать половину. Убрать все штыри. Сначала пусть полетают по прямой. Навешать цепей – успеется.»

– Взлёт, – он поднял руки, показывая командный жест; экран ещё не был снят, и «крылья» не сработали. – Если сверху преграда – одновременно включаются верхние потоки. Тело неподвижно, держитесь ровно. Так включается прямая тяга. Направление полёта – прямо от основного пучка. Разворот выполняется плечами, тонкая корректировка – движением ступни. У прямой тяги две скорости, начнём с самой малой. Готовы?..

«М-да. Опыт щупальцами не заменишь,» – думал Гедимин два часа спустя, наблюдая из тихого угла за летающими по залу сарматами. Он удвоил число препятствий и вытащил из стен все штыри, но пилоты словно и не заметили усложнения задачи, – «тренер» только и успевал крутить головой, когда кто-нибудь из них проносился мимо, не зацепив ни единого предмета. Можно было бы приписать их успехи своему таланту учителя… Такая мысль на секунду посетила Гедимина и, осмеянная, снова умчалась. «Посмотреть бы на Линкена в этих «крыльях»,» – думал сармат, стараясь не подвернуться под руку никому из мимопролетающих. «И где он вообще? Ночует на полигоне, что ли?»

– Heta! – крикнул он, щёлкнув пальцем по циферблату часов. Четверо экзоскелетчиков резко развернулись в воздухе, на секунду повисли, глядя на Гедимина, и мягко опустились на пол.

– Нам бы на Марсе такие ранцы… – мечтательно вздохнул один из них, поглаживая выступ над плечом.

– И нам на Венере, – добавил другой. – Ну что, на базу?..

… – Долго тебя не было, – заметил Хольгер, отвернувшись от стенда с закреплённым на нём прототипом «Седжена». – Ничего себе не сломал?

– Кумала попросил научить его пилотов летать, – невесело ухмыльнулся Гедимин. – Ещё бы Линкен в ученики попросился… А у тебя тут что? Хочешь добавить скоростей?

– Спаренные «крылья» слишком медленные, – отозвался Хольгер. – Я бы сделал ещё третий гребень, для резких рывков. Попрошу Константина обсчитать его…

01 июня 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката» – кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Четверо пилотов вошли в «полётную» зону, увешанную препятствиями до полного сходства с лабиринтом на Летних полётах. Гедимин ненадолго задержался за барьером, проверяя целостность дополнительных экранов. Он уже вторые сутки обходился без невидимых щупалец на лопатках – и, к большому своему недовольству, заметил, что в голове значительно прояснилось. «А всё-таки это было… интересно,» – думал он, рассеянно глядя сквозь барьер на мелькающие в воздухе белые силуэты.

– Ты что-то смурной, – заметил, подойдя к нему, Гуальтари. Он аккуратно сматывал колючую проволоку – кто-то недавно тренировался с ней и запутал несколько мотков в один клубок.

– Что, плохо учатся? – Гуальтари кивнул на силуэты, проносящиеся за барьером.

– Чему мне их учить?! – Гедимин раздражённо передёрнул плечами. – Я вообще не пилот. Они уже всё умеют. Не знаю, чем их занять…

Гуальтари хмыкнул.

– Скучающий солдат хуже диверсанта… Вы ещё не играли в «вышибалы»? Взрывнику эта игра, помнится, нравилась.

– «Вышибалы»? – Гедимин мигнул. – С летающими снарядами?

– Ага, – инструктор взял у него пульт и, слегка подправив настройки, вернул устройство сармату. – Включи им мячики. По крайней мере, скучать им будет некогда.