Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 146 страниц)

– Буду ждать, – отозвался Ассархаддон. – Не бойтесь, Гедимин, несколько часов не сведут к нулю вероятность вашего успеха.

Экран передатчика погас.

… – Атомщик! – Линкен с широкой ухмылкой привстал из-за стола. – Хольгер, как ты вытащил его из «Койольшауки»? Я уже искал, как к вам пробраться…

– Зачем? У вас обоих есть передатчики, и связь в «чистых» отсеках никогда не сбоит, – удивлённо посмотрел на него Исгельт, в этот раз присоединившийся к группе «Феникса». Константин фыркнул.

– Гедимин не пользуется связью. И никогда не предупреждает о своём исчезновении. На Энцеладе это не принято.

Ремонтник сердито сощурился – он был и смущён, и раздражён одновременно и смутно понимал, что опять нарушил какую-то традицию.

– Я работал, – буркнул он. – Вы, предположительно, тоже. Линкен, у тебя уже получилась омикрон-бомба?

Взрывник развёл руками.

– Я не физик. Ничего, кроме «грязной» бомбы, у меня не выйдет. А это пустой расход ирренция.

– Смотря чего ты хочешь добиться, – задумчиво проговорил Гедимин, довольный, что разговор снова выехал на твёрдую почву – «грязная» бомба была знакомой и понятной вещью, в отличие от неписаных традиций. – Иногда…

– Все в сборе? Я не опоздал? – охрана поспешно расступилась, пропуская к столу Ассархаддона. Куратор занял место среди замолчавших сарматов и обвёл их вопросительным взглядом.

– Как идёт работа над «Прожигом»? Гедимин, что вы успели выяснить?

– Узнал, как прожечь дыру в вакуум в отдалении от массивных тел, – сармат потянулся к передатчику. – Единственная проблема – метеороиды. Не фиксируются ни по плотности окружающего вещества, ни по гравитационному полю…

Он досадливо поморщился. Исгельт переглянулся с Ассархаддоном и включил свой передатчик.

– Метеороиды в окрестностях прокола? Думаю, защитные поля решат эту проблему. Дайте мне всё, что у вас есть по микропроколам. Мои сарматы повторят ваши опыты на других полигонах.

Гедимин озадаченно мигнул, но тут же опомнился и протянул Исгельту руку с передатчиком. «Правильно. Надо исключить привязку к местности.»

– Есть возможность проверить не на Луне? – спросил он, пока информация перекачивалась с диска на диск.

– Поищем, – отозвался Исгельт. – Ещё мне нужен чертёж вашего прожигателя. А я сброшу вам наработки по склеиванию проколов. Мы тоже не сидели сложа руки всё это время, но результаты, увы, скудные. Мы работали с излучением постоянной интенсивности…

Гедимин кивнул. Передатчик запищал – обмен информацией закончился, и сармат положил на стол ежедневник. Часть чертежей уже была там, оставалось собрать воедино наметки, сделанные на ходу, и написать к ним легенду.

– Хороший результат, – одобрительно кивнул Ассархаддон. – А что у вас, Хольгер? Что скажете о тонких плёнках?

Гедимин удивлённо мигнул, поворачиваясь к Хольгеру. «Плёнки? Он же работает со мной… А, мать моя колба! Я же не выходил из отсека. Может, он ко мне заглядывал раз в сутки…»

– Всё не так гладко, как предполагалось, – покачал головой химик. – Слой тоньше двадцати атомов практически бесполезен. Не знаю, почему именно двадцать, – что-то не так с этим числом…

– И для кеззия, и для ипрона? – уточнил куратор. – Так-так… Начинайте работу со сплавами. Константин, как далеко продвинулись вы? Данных достаточно, или мне снова побеспокоить друзей-приматов?

Гедимин, вполуха слушая разговоры, заканчивал чертёж. «Все что-то исследуют,» – думал он, пряча ухмылку под респиратором. «И никто не мешает. Может, из этого выйдет толк…»

14 января 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Гедимин не сразу заметил мигание сигнализации – он сидел под непрозрачным защитным экраном, раскатывая тонкий слой ирренция по листу прозрачного рилкара, и видел только зелёные сполохи на куполе, но в конце концов вой сирены привлёк его внимание.

– Хольгер? – он выбрался из-под купола, щёлкнул по крышке передатчика. В наушниках было тихо, никто не выходил на связь.

Он вышел в «чистый» отсек, по дороге смыв радиоактивную пыль под распылителем меи. Хольгера не было ни в санпропускнике, ни в помещении за ним, – скорее всего, уехал в Химблок работать со сплавами. Гедимин хотел вернуться в «грязный» отсек, но сирена снова взвыла, и он нехотя подошёл к переговорному устройству.

– Чего надо?

– Стивен Марци, – отозвались из-за двери. – Адмирал Исгельт приказал вручить это тебе.

«Исгельт?» – Гедимин щёлкнул переключателем, сбрасывая блокировки. В отсек ввалились двое экзоскелетчиков. Им еле хватило места в дверном проёме – их вдавило в косяки бронированным контейнером, который они держали с двух сторон. На чёрном боку ярко выделялись знаки радиационной опасности.

– Что там? – не дожидаясь ответа, Гедимин сдёрнул крышку и заглянул внутрь. Охранники шарахнулись в стороны, прячась за стеной, но сармату было уже не до них – он с широкой ухмылкой перебирал груз. В бронированном контейнере были излучатели – сдвоенные источники омикрон-лучей. «Регулируемый угол схождения… выдвижные линзы… что, здесь под них уже построили отдельный цех?!» – Гедимин недоверчиво покачал головой, выгреб из ящика все тридцать экземпляров и, взяв их в охапку, пошёл в «грязный» отсек. Внешний люк с грохотом захлопнулся.

…На развёрнутом голографическом экране поместилось шестнадцать детальных схем. Можно было бы вывести и больше, но Гедимин уже видел то, что хотел ему показать Исгельт, и задумчиво кивал, глядя на контрольные схемы, наложенные поверх экспериментальных. «Так и есть. Проколы сдвигаются по направлению к самому интенсивному пучку. Он стягивает их на себя и… придаёт им свои свойства?» – сармат прикоснулся к экрану и перечитал состав вещества, обнаруженного за каждым из порталов. «Все вышли в область металлического водорода. А здесь – в силикатную породу. Видимо, они расположились рядом не только с нашей стороны, но и с той. Хотя… возможно, это разные планеты сходного типа,» – Гедимин ухмыльнулся промелькнувшей мысли. «Портал с одним входом и множеством выходов? Тяжело будет там сориентироваться.»

Убрав передатчик под броню, сармат провёл рукой по защитному экрану и прошёл в открывшийся проём. Сдвоенные излучатели Исгельта уже лежали там, рядом с разобранной установкой, которую смастерил сам Гедимин. «Больше не понадобится,» – сармат снял источник сигма-излучения и положил его отдельно. «Вынуть ирренций, обсидиан и «арктусы» – пригодятся для новых установок.» Он перевёл взгляд на излучатели Исгельта. «Начнём с трёх. Постоянная интенсивность, по одной линзе по краям, две в центре. Свести пучки как можно ближе друг к другу…»

Хольгер пришёл поздним вечером, когда Гедимин перебрался в «чистый» отсек и сидел там, разбираясь в отчётах анализатора.

– Что-то получается? – спросил химик, устраиваясь рядом.

– Точки прокола стягиваются к наиболее интенсивному пучку, – сармат очертил круг на экране. – Наблюдения Исгельта подтвердились. Но как их склеить, я ещё не понял. Механическое сближение ничего не даёт.

– А! Ты сместил проколы ещё ближе к общему центру, – Хольгер поставил рядом экран своего передатчика с результатами опытов Исгельта. – Интересно, за счёт чего.

– Будем разбираться, – пожал плечами Гедимин. – Если бы понимать, с чем мы работаем, а не тыкать наугад… А чем занят ты? Сидишь с химиками?

Хольгер вздохнул.

– Да, именно этим я и занят. Хотелось бы, конечно, сказать, что я изучаю образцы сверхпроводника и уже готов к его синтезу…

– Да? – Гедимин мигнул. – Так быстро?

Хольгер посмотрел на него и махнул рукой.

– Нет, конечно. Это была шутка, атомщик. Образец у нас есть… не хотел бы я знать, как Ассархаддон его раздобыл… но технологию мы как не понимали, так и не понимаем. Сколько ценных реагентов истрачено зря…

Он снова вздохнул. Гедимин прикрыл его ладонь своей и осторожно встряхнул.

– Рано или поздно получится, – сказал он. – Этот ирренций и всё вокруг него… Наверное, в конце концов выяснится, что надо было что-то сунуть под луч с переменной интенсивностью. Или умножить на двадцать.

Хольгер невесело усмехнулся.

– Осталось выяснить, что сунуть и с чем перемножить. Жаль, отсюда нет выхода в сеть. Может, патент уже украли австралийцы?

16 января 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

– А по-моему, это хороший результат, – сказал Хольгер, настороженно глядя на угрюмого Гедимина. Стол в «чистом» отсеке обзавёлся ещё одной вмятиной и стал ещё на сантиметр короче, и ремонтник был не в настроении его чинить. На экране телекомпа выстроились тридцать две схемы пересечения омикрон-лучей. На каждой из них были ярко обозначены области микропроколов, и все они явно смещались к центру, но расстояние между ними сохранялось – и сливаться они не собирались.

– Между проколами остались считанные микроны. Ещё немного сблизить лучи, и они сольются, – Хольгер старался говорить уверенно. Гедимин пристально посмотрел ему в глаза и хлопнул ладонью по столу. В этот раз он максимально расслабил руку, но телекомп всё равно подпрыгнул от удара.

– Пробовал сближать, – он ткнул в угол экрана. – Переползают на другой край. Будто я их выдавил. Надо что-то другое.

– Может, подключить сигма-излучатель? Он у тебя готов? – Хольгер покосился на вход в «грязную» часть лаборатории.

– Сигма отвечает за продолжительность существования, – качнул головой Гедимин. – Здесь она не поможет.

Хольгер тяжело вздохнул.

– Не ладится у нас научная деятельность, – подвёл он итоги, вставая из-за стола. – Мне который день неловко перед Ассархаддоном. Он считает меня настоящим исследователем…

Он снова вздохнул.

– Наверное, тебе нужна передышка, – сказал он, тронув Гедимина за плечо – тот так и сидел, угрюмо глядя на экран и не находя на нём никаких подсказок. – Поехали в «Гекату». Поспишь ночью без шлема, и мозг охладится.

– Мозг… – ремонтник, сердито щурясь, выключил машину и поднялся вслед за Хольгером. – Поговорить бы с Конаром! Он знает, как заставить мозг работать. Мне это всегда помогало.

– С Конаром? Навряд ли получится, – отозвался химик. – Здесь нет сети, с Землёй не связаться.

– Спрошу у Ассархаддона, как это исправить, – сказал Гедимин и заметил краем глаза, что Хольгер вздрогнул. – Он хочет получить работающий прожигатель порталов? Пусть содействует.

17 января 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката» – кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

«Ассархаддона нет. Исгельта нет. Зачем приезжал?!» – думал Гедимин, прислушиваясь к тишине жилого блока. До подъёма было ещё полчаса, но сармат уже проснулся; можно было бы подумать над перекрёстными излучателями, но ничего не приходило в голову, и рука, протянутая было к ежедневнику на крышке ящика для вещей, на полпути опустилась на матрас и осталась лежать. «Даже озера нет,» – Гедимину вспомнился холод придонных течений и прохладный ветер над валунами у восточного берега. «А после купания думается лучше. Вот не знал, что мне будет не хватать озера…»

В комнате вспыхнул свет, и Гедимин, задремавший было, снова проснулся от рёва сигнализации. Он взлетел с матраса, ошалело мигая, и окончательно пришёл в себя, уже смыкая последние пластины брони, внутри скафандра, в полной боевой готовности. Тот, кто ввалился к нему в комнату, гаркнул что-то неразборчивое и шарахнулся назад, ругаясь по-сарматски. Гедимин развернулся к двери и удивлённо мигнул, увидев на пороге Стивена. Экзоскелет командира охраны сегодня блестел особенно ярко – его заново покрасили и обновили опознавательные знаки.

– Быстро наверх! – гаркнул Стивен, остановившись на пороге. Ремонтник шагнул было к двери, но тут же понял, что никаких причин для спешки не наблюдает – тревожные сирены молчали, механизмы жизнеобеспечения, судя по приглушённому расстоянием и стенами гулу, работали исправно, сигнализация не зажглась, и экраны дозиметра и анализатора оставались тусклыми.

– Что здесь? Авария? – спросил Гедимин. Стивен бросил на него презрительный взгляд и указал наверх.

– Координатор Маркус прибывает через час. Бегом в зал информатория!

Гедимин остановился.

– Он что, приказал мне прийти? Именно мне?

Стивен фыркнул, двое охранников, заглянувшие в комнату, странно хрюкнули в респираторы.

– Он не будет ходить за каждым куском слизи. Это координатор расы сарматов! Живей, живей, шевелись!

Он протянул было руку к плечу сармата, но что-то вспомнил и подался назад. Гедимин недобро сощурился.

– Я не пойду. Некогда.

Охранники за спиной Стивена ошалело переглянулись. Командир щёлкнул стальной «клешнёй», и ракетомёт на его плече угрожающе качнулся.

– Пойдёшь, и быстро!

– Отойди, – Гедимин двинулся вперёд. Он был готов к тому, что Стивен его перехватит, и это не застало его врасплох, – а вот охранник встречного движения не ожидал.

Мощный толчок в грудь заставил экзоскелетчика пошатнуться, откинуться назад и на долю секунды потерять равновесие – а секунду спустя он уже с грохотом рухнул на крышку люка. В этот раз она была закрыта, и грохот продолжился – экзоскелет скатился по выпуклому металлу на пол.

– Tzasqa! – заорал упавший, пытаясь подняться. – Tzahasqatzahasu!

Гедимин, уловив стремительное движение слева от себя, развернулся, но охранник шагнул назад. Сопла его бластеров часто и беспорядочно вспыхивали. Сармат, не веря своим ушам, услышал треск – разряды бились о его броню, охранник стрелял в него. Что-то с лязгом налетело на него сзади и повисло, силясь повалить его, но Гедимин даже не успел развернуться – вцепившегося охранника смахнуло в сторону пролетевшим шаром защитного поля. Второй, припечатанный к стене таким же шаром, прекратил стрельбу. Стивен уже поднялся на ноги, но, встретившись взглядом с обернувшимся ремонтником, остался на месте.

– Гедимин, ты не пострадал? – осведомился Хольгер. Он стоял у своей двери, и за его спиной молча маячили двое охранников. На руке химика поблескивал почти сформированный пузырь защитного поля – третий шар для того, кто продолжит сопротивление.

– Ты вовремя, – Гедимин благодарно кивнул и снова перевёл тяжёлый взгляд на Стивена. Тот молчал, стиснув зубы.

– Иди и проверься на эа-мутацию, – посоветовал ему ремонтник.

– Гедимин, ты точно не хочешь сменить охрану? – спросил Хольгер, наблюдая за попытками одного из сарматов процарапать дыру в защитном поле. – Твоя совсем не в себе.

– Они все такие, – буркнул ремонтник. Защитное поле под его рукой задрожало и растаяло. Охранник, с опаской оглядываясь на Хольгера, подошёл к своему товарищу и вместе с ним встал за спиной Гедимина. Стивен смотрел на них, скривившись так, будто хотел плюнуть.

– Ассархаддон узнает о твоём бунте! – пообещал он, отступая к двери.

Гедимин мигнул.

– Ты никогда не видел бунтов, – заметил Хольгер. – Может, мне сообщить о вашей перестрелке?

Стивена передёрнуло. Ничего не ответив, он быстро пошёл к выходу, но на пороге обернулся и жестом позвал к себе двух охранников. Они не шевельнулись.

– Hasulesh! – дверь с лязгом захлопнулась. Гедимин переглянулся с Хольгером и пожал плечами. «Ничего не понимаю. Как обычно,» – думал он. «Хотя… есть идея насчёт излучателей. Надо её проверить.»

…Хольгер не спешил – подолгу разглядывал каждую из выведенных на экран схем, читал прикреплённые к ним данные анализатора и задумчиво кивал. Гедимин терпеливо ждал. Отбой прогудел десять минут назад; ремонтник всё равно собирался остаться в лаборатории и был бы рад, если бы химик составил ему компанию.

– А ведь почти получилось, – сказал наконец Хольгер. – Проколы встали практически вплотную. И на той стороне, похоже, тоже.

– Уверен? Мало ли планет со схожим составом…

– Металлический водород, конечно, штука распространённая. А вот этот астероид с примесью платины – явно один на все три прокола, – Хольгер указал на одну из схем. – И вот эта фосфорная атмосфера… Я уверен, Гедимин. Не на все сто процентов, но на девяносто девять.

– Осталось соединить проколы, – сармат с тяжёлым вздохом облокотился на стол. – Что им мешает-то?! Знать бы, что именно я пытаюсь проковырять…

– Боюсь, этого мы так и не узнаем, – покачал головой Хольгер. – Анализатор не реагирует на саму прослойку… или что там между проколами. Свёрнутое пространство?.. Ну, ты уже поставил их вплотную. Что ты для этого сделал? Может, если копать в том же направлении…

Гедимин тяжело вздохнул. «Связаться бы с Конаром. Без него тяжело. Сарматы тут не помогут…»

– Тут дело в соотношении интенсивности разных пучков, – медленно, попутно отмахиваясь от не относящихся к делу мыслей, проговорил он. – Всё стягивается к самому интенсивному. Если он суммирует все, проколы становятся вплотную. Но как их склеить…

– Ты не думал задействовать сигму? – Хольгер чуть наклонил голову, чтобы перехватить его взгляд. Гедимин мигнул.

– Далась тебе эта сигма! Она не может отвечать за всё сразу.

– Мне кажется, атомщик, что она как раз может, – почти шёпотом сказал химик. – Просто мы не знаем, как к ней подойти. Ты разделяешь излучение, верно? Посылаешь пучки из чистого омикрона. Убери разделители, направь в точку все кванты, какие там есть.

– Можно и так, – отозвался Гедимин. – Иди к платформе, не то опоздаешь.

– Завтра вечером я загляну, – пообещал Хольгер. – Хотел бы я работать с излучением! Но пока не получается – много дел в лаборатории сплавов.

– А со сплавами что? – Гедимин вспомнил вдруг, что за весь день не спросил о делах Хольгера, и ему стало неловко.

– Не отвлекайся, атомщик, – усмехнулся сармат. – Всё равно тебе не до этого. Расскажу, когда доделаем.

18 января 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Шесть зелёных лучей, сходящихся в одной точке, погасли одновременно, погрузив коридор в полную темноту. Сквозь затемнённый щиток шлема она виделась абсолютно чёрной. Единственным источником света осталась белая точка, где недавно сходились лучи, – она мерцала ещё полсекунды после их отключения, и её свет казался Гедимину нестерпимо ярким. Он сощурился до боли в глазах, пытаясь разглядеть, одна там точка или всё-таки три, но она погасла раньше, чем он успел что-то понять.

Сармат прикрыл слезящиеся глаза и сел рядом с излучателем. От зрения в тёмном коридоре не было никакого проку. Надо было бы зажечь фонарь и продолжить опыты – или завершить их окончательно и вынуть из стены анализатор – но Гедимин несколько минут сидел, не шевелясь, и ждал, когда жжение в глазах прекратится. «Зря я так приглядывался,» – запоздало понял он. «Слишком мелкие объекты. Вся надежда на сигма-сканер.»

Через четверть часа он выбрался-таки в «чистый» отсек, на этот раз прервав работу раньше, чем обычно, и, увидев чей-то силуэт у свободного телекомпа, даже не стал приглядываться.

– Ещё ничего нет, – буркнул он, положив руку сидящему на плечо и легонько надавив – так он обычно просил уступить ему место. – Я только закончил. Подожди, пока сброшу.

– Да тут и так было на что посмотреть, – отозвался сармат за телекомпом, и Гедимин вздрогнул и отдёрнул руку. Это был Исгельт; его охранники в «Фенрирах» молча наблюдали за ним от двери.

– Садись, – бывший адмирал поднялся из-за стола и едва заметным жестом приказал охране опустить оружие. – Давно хотел посмотреть, как идёт работа. Тебе хватает материалов – или что-то нужно?

– Хватает, – коротко ответил Гедимин, подключаясь к телекомпу. Появление Исгельта удивило его, но сейчас его больше занимало количество светящихся точек в темноте коридора – и надо было срочно пересчитать их.

Первая схема, сформированная «мозгом» передатчика, развернулась на экране, и Гедимин с присвистом выдохнул – и услышал, как над его головой так же выдыхает Исгельт.

– Строенный прокол!

Гедимин молча смотрел, как на экране световое пятно из бесформенного превращается в аккуратно-округлое, и читал отчёт о пульсирующем выбросе сигма-квантов из разрыва и о медленном «зарастании» прокола. На экран рядом с первой легла вторая схема, за ней – третья. Дочитав до конца все данные к восьмой, сармат резко развернулся к Исгельту, чуть не своротив телекомп со стола.

– Работает, – выдохнул он.

– Tzaatesq! – Исгельт с широкой ухмылкой взял его за руку и крепко сжал её. – Жаль, что тебя нашли не на Сахарских территориях. Там никто не гноил бы тебя по шахтам и ремонтным ангарам. Я знаю, для чего нужны учёные. А вот куда смотрел ваш Оркус…

Гедимин недоверчиво сощурился на него, но промолчал.

– Они закрываются постепенно, заметил? – Исгельт, забыв о своём превосходстве над Оркусом, уже разглядывал экран, изредка тыкая пальцем в заинтересовавшие его фрагменты. – В несколько заходов, и при каждом идёт слабый выброс сигмы. Непростое излучение, жаль, мы не потянем как следует с ним разобраться… Попробуй воспроизвести вот эту ответную пульсацию сигмы. Может, она что-то значит?

Гедимин мигнул.

– Исгельт, ты раньше занимался… такими вещами? – он кивнул на экран. Бывший адмирал испустил короткий смешок.

– На Марсе я был министром путей сообщения. Твои порталы нам там очень пригодились бы.

Его ответ не уменьшил растерянность Гедимина – скорее, увеличил её. Сармат озадаченно смотрел на Исгельта и думал, что надо сказать что-нибудь толковое.

– Хочешь посмотреть на опыты? – спросил он наконец и по громкому фырканью охранников понял, что это предложение толковым не было. – Ты вроде предлагал поставить излучатели по кругу. Можно попробовать.

Исгельт покосился на охранников – смешки тут же стихли – и качнул головой.

– Я бы с радостью. Но Маркус не позволит мне замуроваться в лаборатории. То, что сегодня я сюда спустился, – уже большая удача. А с излучателями – попробуй. Если здесь станет тесно, сообщи мне или Ассархаддону. Наверху у нас большой удобный полигон. В самый раз для таких экспериментов.

20 января 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Линкен нехотя расстегнул перчатку – пластины брони на ладони расползлись в стороны, обнажив покрытую рубцами кожу – показал руку, отмеченную очередным шрамом, и одним движением загнал пластины на место.

– Палец размозжило, а на перчатке – царапина? – Гедимин недоверчиво хмыкнул.

– Да не размозжило! Обычный перелом, – отмахнулся взрывник. – Срослось бы и без медиков. Но от них не отделаешься. Ты лучше скажи… Да нет – лучше ты, химик, скажи. Почему в атомщика стреляют, а я об этом узнаю через неделю?!

Теперь настала очередь Гедимина недовольно щуриться и фыркать.

– Да ну, ерунда, – пробормотал он, быстро оглядевшись по сторонам – не появился ли в пределах слышимости Ассархаддон?

В столовой было немного народу – почти все уже разошлись; двое сарматов задержались, дожидаясь Гедимина. Охранники, убедившись, что никакие повстанцы на базу не проникли, расслабились и отошли к окошкам раздачи и не замечали, как смотрит на них тяжёлым немигающим взглядом Линкен.

– Зачем было тебя беспокоить? – пожал плечами Хольгер. – Атомщик всё равно не дал бы их убить.

– Вот это глупо, – проворчал взрывник, с недоумением глядя на Гедимина. – Тебя могли ранить.

– Эту броню бластер не берёт. И они это знают, – отмахнулся ремонтник. – Вот если бы ракетой…

– Мы бы сейчас не болтали тут, атомщик, – Линкен поморщился и потянулся к прикрытому шлемом затылку. – Бывает же! Сарматы, а хуже макак…

Гедимин хмыкнул и хотел дополнить его фразу своими наблюдениями, но не успел – двери столовой открылись, пропустив Ассархаддона. Куратор даже не стал осматриваться – не приостанавливаясь на пороге, он прошёл к столу, за которым собрались трое сарматов, и сел рядом с Линкеном, напротив Гедимина.

– Что нового? – спросил он, глядя на притихших «научников». Хольгер под столом наступил Гедимину на ногу, осторожно прижав его пальцы к полу. Ремонтник покосился на него и перевёл взгляд на куратора.

– Я собрал прожигатель. Нужны испытания. Пусти меня на верхний полигон.

Несколько секунд Ассархаддон смотрел на него и молчал, потом кивнул.

– Завтра в шесть. Ждите в лаборатории. Кто-то хочет присутствовать при испытаниях?

– Мы оба, – немедленно ответил Хольгер, переглянувшись с Линкеном.

– Ждите там же, – сказал куратор. – Я тоже выйду посмотреть. Исгельт – навряд ли. Ему надавали поручений…

Он слегка сощурился, глядя куда-то над плечом Гедимина, и сармату захотелось отодвинуться.

– Чего хотел Маркус? – неожиданно спросил Линкен. – Я всё пропустил. А эти двое никуда не ходят.

– Я им завидую, – ровным голосом сказал Ассархаддон. – Ничего хорошего, Линкен. Земляне освоились в космосе без нас, и мы им уже не так нужны. Уже обсуждается, как проще от нас избавиться. Маркус наблюдает всё это вблизи, и это его беспокоит. А я заочно приговорён к пяти видам смертной казни и о землянах уже не беспокоюсь. Но лучше будет, если мы их опередим. Примерно это вы услышали бы, если бы потратили время на общение с Маркусом.

Он ненадолго задержался взглядом на Гедимине, когда говорил последнюю фразу. Сармат не стал отодвигаться, хотя ему очень хотелось.

– Избавиться? – недоверчиво повторил он. – Мы же добываем для них уран и работаем на их заводах!

– Нелогичное решение, да? – слегка усмехнулся куратор. – Вы ожидали от наших друзей-приматов чего-то другого?

– Атомщик – с Энцелада, – буркнул Линкен, наваливаясь грудью на стол; он снова потянулся к шраму на затылке и досадливо хмыкнул, наткнувшись на шлем. – Он не поверит, пока не начнут стрелять. И тогда ещё будет стоять и смотреть. Хорошо, что ты вытащил его сюда. Там он недолго прожил бы.

Гедимин недовольно покосился на него.

– Я жил в Ураниуме вместе с тобой, – напомнил он. – Никто не пристрелил меня. Если люди нас перебьют, кто будет работать?

Ассархаддон издал негромкий смешок.

– Кто работал до того, как сделали нас? – спросил он в пространство. – Приматам всё равно, кого обращать в рабство. Нас, друг друга, ещё одно творение генетиков… За них не беспокойтесь, Гедимин. Думайте о проекте. У нас ещё есть шанс, но мы должны атаковать первыми. Завтра в шесть вас заберут из лаборатории. Готовьтесь и ждите.

21 января 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Медленный осторожный подъём прекратился; люк открылся, выпустив тройку сарматов и гусеничную тележку на светло-оранжевую платформу. Здесь стены были покрыты рыжеватым, полупрозрачным на просвет рилкаром, потолки уходили вверх на все шесть метров, поверху тянулись рельсы электрокранов. Сразу за платформой расходились в стороны короткие округлые туннели; заглянув в ближайший, Гедимин увидел массивные высокие ворота с крупной подсвеченной надписью «Вакуум!», а из соседнего доносился гул, перемежаемый грохотом, от которого слабо вздрагивала платформа. У развилки, в нише, прикрытой прозрачной выдвижной стеной, рядом с ярко-красным автоматом кислородораздачи, стоял Ассархаддон. Его охрана материализовалась рядом с сарматами чуть позже – или, возможно, раньше, но Гедимин заметил её, когда один из экзоскелетчиков вопросительно хмыкнул, протянув руку к тележке.

– Не трогай, – буркнул сармат. Охранник молча отошёл от него и потыкал в передатчик. У ворот что-то замигало, тихо зашипели пневмозатворы. Ассархаддон кивнул на кислородораздатчик и постучал пальцем по респиратору.

– Верно, – сказал Линкен, направляясь к нише. – Надо заправиться. Вакуум – не шутки.

Гедимин быстро сверился с передатчиком – все кислородные баллоны были полны, да другого и не следовало ожидать – он заправился ещё с вечера. Дожидаясь, пока Линкен пополнит запасы, он ещё раз осмотрел оборудование, запакованное в прозрачный скирлин. Шестнадцать сдвоенных излучателей типовой модели, один – единственный в своём роде, с коротким, но очень широким соплом без подвижных элементов, станина с простейшим приводом, блок управления, защищённый ипроновой фольгой… Последнее испытание сармат провёл с утра, спустившись в лабораторию на полчаса раньше, всё вело себя так, как должно было вести, и всё же Гедимину было не по себе.

– Это оно? – Ассархаддон, не притрагиваясь, мягко провёл ладонью над скирлином. – Вам нужна будет помощь при сборке?

– Нет, – ответил Гедимин и покосился на ворота – они не спешили открыться, хотя шипение становилось громче с каждой секундой. – Полигон на поверхности? Там лунная гравитация?

– Зачем подвергать испытателей риску? Под кратером стоит мощный компенсатор, – Ассархаддон оглянулся на ворота и жестом позвал сарматов к себе. – Идём, шлюз открывается.

«Компенсатор на весь полигон? Сколько же энергии нужно, чтобы всё это поддерживать?» – думал Гедимин, заходя в узкий шлюз. Большие ворота остались запертыми, сарматы выбирались наружу через малозаметный боковой проход.

– Здесь должны быть ядерные реакторы, – тихо сказал он, догнав Ассархаддона и пройдя плечом к плечу с ним сквозь шлюз. – Большой реакторный отсек или даже несколько. Где он? Я могу туда зайти?

Куратор тихо, почти беззвучно рассмеялся. Броня Гедимина отозвалась слабой вибрацией на мощный тычок в спину – Линкену опять что-то не понравилось, но сказать об этом словами он почему-то не мог.

– Вы догадливы. Здесь есть реакторные отсеки… и, если Исгельт останется доволен вашим прожигателем, он устроит вам экскурсию по ним.

– Исгельт здесь? – Гедимин быстро оглянулся, но за ними шли только Линкен, Хольгер и охранники Ассархаддона.

– Он просмотрит записи испытаний, – сказал куратор. – Подробнейший отчёт будет готов раньше, чем вы вернётесь с полигона в жилой блок… Это наш глайдер. Здесь пояс пониженной гравитации, передвигайтесь очень осторожно.

…Гедимин сел на тележку и вынул передатчик из рукава. Контейнер для него был подготовлен заранее – сармат собирался записывать все данные, не полагаясь на технику Ассархаддона. Увесистый аппарат давил на ладонь так же, как в лаборатории, – гравикомпенсатор под кратером Кеджори работал исправно, его действие распространялось на весь полигон.

Глайдер плавно снизился и лёг на «подушку» защитного поля, бесшумно открылся люк, и Гедимин шагнул на рыхлый рыжеватый грунт. Кроме него, на борту никого не было, – транспорт вела программа, и она же развернула его и отправила на базу, когда сармат собрал в охапку оборудование и вышел.

Гедимин обернулся, проводил взглядом светло-оранжевое пятно, исчезающее за горизонтом. Где-то там остались, сойдя на полпути, трое сарматов. Ещё дальше, на полуразрушенных склонах кратера, скрывался вход в подповерхностные лабиринты «Койольшауки». Ни склон, ни рыжие рилкаровые дзоты, где сошли Ассархаддон, Хольгер и Линкен, нельзя было разглядеть с пустынного пятачка, куда привезли Гедимина. Здесь он был один.

«Поверхность Луны. Надо же…» – он осторожно поддел широко расставленными пальцами рыхлый реголит. На ощупь вещество было сухим и холодным. Посмотрев наверх, сармат успел увидеть иссиня-чёрное небо со множеством светящихся пятен, среди которых не было ни одной знакомой планеты. Оно быстро белело, закрываясь непрозрачными экранами сивертсенова поля. Они ложились один на другой, пока под ними не сгустились сумерки. Гедимин одобрительно кивнул – темнота его устраивала.