Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 128 (всего у книги 146 страниц)

– Видел? Полуторная мощность!

Гедимин, отобрав у него станнер, присмотрелся и недоверчиво хмыкнул.

– Один и две десятых, не больше. И… это что, от максимальной?

Уриэль довольно ухмыльнулся.

– И ты так с ним и ходишь… – Гедимин тронул переключатель, прикипевший к максимальной отметке, и недовольно сощурился. – Убери, пока никого не убил.

«А что вероятнее – себя,» – сармат покосился на поясную кобуру, развёрнутую, как обычно, наиболее неудобным образом. «Мартышка…»

– Кого этим убьёшь?! – Уриэль отнял у него станнер и убрал в кобуру. – Он и так нелетальный. А сейчас ещё выпустили этот слоистый скирлин… Знаешь, что он делает с мощностью?

Гедимин покосился на свой скафандр, в принципе непробиваемый для станнеров и бластеров-разрядников.

– Почему у вас разрядники? – спросил он. – Воевали с прожигающими. Ничего не осталось на складах?

Уриэль, воровато оглянувшись через плечо, развёл руками.

– Прожигающие слишком опасны. Так решили на Земле. А что у нас тут все бандиты в скафандрах, никому не интересно.

Гедимин хмыкнул.

– Ты же раздаёшь штрафы. Откуда тут бандиты?

Уриэль недовольно сморщил нос – так сильно, что респиратор подался кверху. Его лицо было крайне подвижным – при сильном волнении, казалось, шевелились даже уши.

– Глупо всю жизнь сидеть на штрафах. Я хочу в отряд захвата. Там, правда, одни местные, а Фостер говорит, что…

На его воротнике замигал красный светодиод, и Уриэль вскочил со скамейки.

– Пора идти. Ты завтра тут будешь?

Гедимин качнул головой.

– Жаль, – сказал человек, оглянувшись через плечо. – А когда будешь? До Рождества увидимся?

Гедимин снова покачал головой. «Стая» проверяющих вокруг Кенена незаметно поредела, и сам сармат отошёл от корабля к посту охраны, – то ли закончился кислород, то ли корабль согласились принять без доработок.

– Плохо, – с сожалением сказал Ури. – А мне к вам можно?

Гедимин изумлённо мигнул.

– Понятно, – вздохнул патрульный. – Но я что-нибудь придумаю. До скорого!

Он скрылся за ангарами. Гедимин покачал головой, переводя взгляд на маленькую фигурку Кенена, а мысли – в привычное русло «корабль – реактор – ирренций». «Отряду захвата должны выдавать прожигатели,» – всплыло на секунду в мозгу. «Или даже гранатомёты. Иначе – какой от него толк?»

В наушниках задребезжало.

– Джед, ты специально сидишь на самом видном месте? – с плохо скрываемым раздражением спросил Кенен. – Иди в «Юйту», я скоро подойду. Нам повезло, теск, и мы должны это отпраздновать!

24 декабря 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

– Видел? – Иджес толкнул Гедимина в бок. Мимо сарматов по главному коридору прошёл, ни на кого не обращая внимания, Кенен Маккензи. На нём был ярко-зелёный комбинезон с жёлтыми накладками на руках и ногах; всё это, судя по размещению и устройству, должно было защитить его кости при падении на большой скорости. На сарматской базе такой экипировки раньше не было; что-то подобное Гедимин видел на местных байкерах, – не хватало только шипов на свободных местах и орнамента по всему фону.

– Опять поехал, – Иджес поморщился. – Макаки над ним ещё не смеются?

В приоткрывшейся шлюзовой камере Гедимин успел рассмотреть жёлтый флиппер, поставленный у выхода. В шлюзе машина хранилась последние две недели – Кенен арендовал её надолго, а держать флипперы месяцами на обочине запрещалось местными правилами. «Ну, хоть не глайдер,» – думал Гедимин, когда выходил в шлюзовую камеру и натыкался на припаркованный механизм. «С глайдером было бы тесно.»

– Мы идём? – спросил он, недовольно посмотрев на Иджеса. – Или ты мне Кенена хотел показать?

Идти было недалеко – мимо обитаемых палуб к ремонтному коридору вдоль оси, оттуда – в нижний трюм и снова на подъём – в отрезок «оси», протянувшийся к корме. Иджес щёлкнул переключателем, и в коридоре зажглись яркие лампы, осветившие извилистые трубки, свёрнутые из защитного поля, и дырявую преграду в конце пути.

– На скорость летать будем тут, – Иджес подсветил фонарём туннель-эллипс, вытянутый вдоль переборок. – А потом – лабиринт.

Гедимин посмотрел на преграду. Она была сделана из жёстко закреплённых обрезков фрила – видимо, это её обещал сделать Зет, и она не вошла в программу соревнований в октябре. Никаких свисающих и трепыхающихся элементов в составе не было, и Гедимин, вспомнив «кислотную регату», хмыкнул.

– В этот раз без растворителей?

– Будем надеяться, – отозвался Иджес. – Кенен в прошлый раз долго фыркал, и я решил кислоту убрать. Хотя, по мне, ничего плохого там не было. Не взрывчатка же!

Гедимин, протиснувшись вдоль переборки, тронул пальцем преграду и задумчиво сощурился. «А растворить её, в принципе, можно…»

– Плохо без самок, – вздохнул Иджес – пока Гедимин думал о растворителях, механик продолжал что-то рассказывать, и, кажется, Гедимин пропустил несколько фраз. – Айзек говорит – надо всех проверять. А мне это как-то… По-моему, это обидно. Мы тут все разумные. Не притащат же они взрывчатку на регату!

– Пусть Айзек проверяет, – сказал Гедимин. – Сканер у него есть. Или я свой дам.

– Думаешь, надо? – Иджес недовольно сощурился. – Я бы обиделся. Ну а как тебе лабиринт?

Гедимин пожал плечами.

– Я же не участвую. Спроси своих. Может, он неудобный.

Очередная регата на базе «Маккензи» была назначена на двадцать пятое – выходной день; все сарматы оставались на «корабле», и в участники записалось втрое больше, чем в прошлый раз. Иджес сильно волновался – это замечал даже Гедимин.

– Теперь покажи туннель, – сказал он, выбравшись из лабиринта. Защитное поле сломать было затруднительно – наоборот, оно прижимало сармата к переборке, и он опасался уже за переборку.

– Туннель… – Иджес поморщился. – Тут ещё четверо просятся в бурильщики…

Гедимин качнул головой.

– Разве что посменно. В эту регату – одни, в следующую – другие, – сказал он. – Вас там и так много.

Туннель для соревнований по бурению начинался там же, где спуск в реакторный отсек Гедимина, но сразу же сворачивал и уходил под брюхо бывшего корабля. Защитное поле перекрывало проход; света внутри не было – только крепления для пары фонарей.

Иджес опустился на грунтовый пол, ковырнул пальцем забутовку, которой после прошлых соревнований заложили пробуренные отверстия, и недовольно сощурился, поворачиваясь к Гедимину.

– Надо бы перейти на нетронутую породу. Забутовку бурить неудобно.

– В свой туннель не пущу, – отозвался Гедимин. – Сверлите стены.

Ему очень не нравилась толпа сарматов на входе в секретный туннель. В прошлый раз ход перекрыли непрозрачным защитным полем; завтра Иджес обещал сделать так же, но Гедимин решил, что спустится в туннель ночью, проведёт опыты и сам всё перекроет, возвращаясь на базу.

– Кенен велел не трогать стены, – буркнул Иджес. – Чтобы наружу не пробурились. Гребучие запреты!

Гедимин сочувственно хмыкнул.

– Призы у вас готовы? – спросил он, выбираясь из туннеля. – Что в этот раз?

– То же самое, – ответил Иджес, накладывая маскировку на закрытый люк. – Топливо, цацки и еда. Я хотел добавить запчасти, но подумал… кому надо, сами сделают, а заказывать Кенен не позволит.

Гедимин кивнул. Ему было неловко – в этот раз он не сделал ни одной цацки для награждения, отвлёкшись на роботов-уборщиков для Айзека. Позавчера роботы прошли испытание в реакторном отсеке, и время ещё оставалось, но про цацки сармат забыл намертво.

– Еды будет много, – продолжал Иджес. – Маккензи будет нас знакомить с местной кухней – кажется, так он сказал. И просто на раздаче, и в призах. Будешь знакомиться?

Гедимин хмыкнул.

– Кенен всё о своём. Не, мне хватит жжёнки.

– Жжёнки хватит всем! – ухмыльнулся Иджес, кивнув в сторону ближайшего склада. – Пока Маккензи не добыл разрешение на продажу. Ну что, будем считать, что всё готово… Уран и торий! Надо найти кого-то, чтобы всё это организовывал. Я один ни астероида не успеваю!

Его глаза ярко светились, и Гедимин ответил ему усмешкой. «Иджес при деле,» – думал он. «Надо бы и мне заняться. Доделать отчёт для «Тория»…»

25 декабря 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Гедимин, а Гедимин? Что ты рассчитываешь там найти?» – сармат с кривой ухмылкой опустил руку на клавиши, набирая полузабытый адрес. «Сам же видел, что там осталось…»

Сайт города Нью-Кетцаль был там же, где Гедимин видел его до войны, – сетевые сервера пережили все бомбардировки, наземные рейды адмиралов Маркуса и нашествие мутантов из «диких» порталов. «Сайт на месте, а города нет,» – невесело усмехнулся Гедимин, глядя на знакомый пейзаж с градирнями. В груди ныло, но сармат заставил себя сосредоточиться и вчитаться – и вздрогнул, изумлённо замигал и придвинулся к монитору.

«Вас приветствует Эль-Эмбудо,» – сообщала первая же строка на главной странице. «Нью-Кетцаль разрушен, но мы не сдаёмся. Найдите нас на карте!»

Карта была тут же – с обозначением воронок и заражённой области по центру и населённым районом в пятнадцати километрах от остатков Нью-Кетцаля. «Эль-Эмбудо», – прочитал Гедимин рядом со значком городского купола.

Большая часть сайта не изменилась – его оставили под мемориал. Тут была отдельная страница, посвящённая Нью-Кетцальской АЭС, с фотографией станции в рассветных лучах. Гедимин смотрел на знакомые градирни и читал длинный список сотрудников. Возглавляли его Джошуа Винстон и Патрик Фаррен – «погибшие на посту», как сообщалось там же.

«Электростанция достроена», – стояло в новостях Эль-Эмбудо первой строкой. Гедимин посмотрел на фотографию, и вспыхнувшая было радость угасла – пока городу хватило сил только на стационарные дизели. Рядом со станцией стояли передвижные – как говорилось в заметке, с электроснабжением медных рудников были проблемы из-за электрофагов и нефтяных червей, и город купил две передвижные электростанции на случай очередной аварии. «Шестнадцать сольвентных скважин, медеплавильный завод…» – Гедимин рассматривал свежую карту и довольно хмыкал. «Ультразвуковые пушки, расширение купола на сто метров в месяц… дезактивация Нью-Кетцаля в ближайших планах… Они быстро опомнились. Ещё немного – и придётся строить АЭС.»

– Атомщик, ты где? – раздался в наушниках голос Иджеса. Механик заметно волновался, и сармат, закрыв страницу, поднялся из-за телекомпа.

– Иду, – сказал он. – Что, уже началось?

Двери капитанской рубки были открыты настежь. Кенен уехал в город сразу после подъёма, и в его отсеке хозяйничал Иджес. Мониторы вынесли, развесили вдоль коридора, и всё население базы собралось вокруг. Гедимин, взглянув на перегороженный проход, недовольно сощурился – теперь он при всём желании не мог незаметно уйти в реакторный отсек.

– Уран и торий! – послышалось с монитора. Камера, качнувшись, вывела на него изображение Иджеса. Механик держал в руках дрон и нервно усмехался.

– Сейчас всё начнётся, – пообещал он. – Наши Лунные полёты. Всё как обычно, тески, – сначала гонки на скорость, потом – лабиринт, а напоследок – бурильщики. Айзек, ты где? Иди сюда!

Айзек вошёл в кадр и помахал ладонью с растопыренными пальцами. Дрона при нём не было – только сигма-сканер, укреплённый на запястье. Гедимин вспомнил эхолот, ныряющий в озеро на каждых соревнованиях в Ураниум-Сити, и невольно усмехнулся. Здесь воды не было – как бы Айзек ни старался, сканер он утопить не мог.

– Лабиринт, – пробормотал кто-то рядом с Гедимином. – Интересно, что взорвут на этот раз?

– Лишь бы не базу, – отозвался его сосед. – Это от макак скрыть будет трудно.

– У нас сегодня трое судей, – продолжал Иджес. – Айзек, Зет и Амос. Никто из них не участвует в регате.

«И не следит за реактором,» – Гедимин недовольно сощурился. Насколько он слышал, основной реактор базы продолжал работу; синтезирующий тоже навряд ли остановили – просто бросили без присмотра. Сармат развернулся спиной к переборке и медленно, стараясь ни на кого не наступать, пошёл к свободному проходу на корму. «Надеюсь, обойдётся.»

Кенена не было, но жжёнку он оставил – десять канистр и много пустых стаканов к ним. На запакованные контейнеры в этот раз тратиться не стали – каждый наливал себе, сколько хотел, и уходил в коридор. Рядом в открытых ящиках лежали пайки. Гедимин, брезгливо покосившись на них, заметил в углу пустую бутылку из тёмного стекла – Кенен где-то раздобыл «мартышечье пойло», видимо, «чистая» жжёнка ему разонравилась. «Да ну его,» – сармат, поморщившись, налил себе спирта и встал у переборки, глядя на загорающиеся мониторы.

Кольцевая трасса в осевом коридоре всё-таки была узка для гонок – дроны летели, едва выжимая три четверти возможной скорости, чтобы не пропустить поворот. Кто-то разогнался – и врезался. Шар, отброшенный защитным полем, ударился о другую стенку невидимого туннеля, столкнулся с кем-то из догоняющих и, отключившись, упал на палубу. В толпе зафыркали. Кто-то, расстроившись, отошёл от монитора и нырнул в капитанскую рубку. Оттуда донеслось бульканье наливаемой жидкости.

– Ну и что это? Обещали гонки на скорость, а не на манёвренность! – громко сказал, дождавшись появления Иджеса на экране, один из сарматов. Иджес развёл руками.

– Тесная трасса. Маккензи никак не выбьет разрешение на гонки над базой. Вот там мы развернёмся! А пока – итоги первого этапа…

«Вот на объявления точно мог найти какого-нибудь филка,» – думал Гедимин, глядя на дрон в его руках. Иджес участвовал в первом этапе – и даже прилетел не последним, но видно было, что результатом он недоволен. «Трудно же делать всё сразу…»

– А теперь будет лабиринт, – сказал Иджес, и его глаза немного посветлели. – Его сделал Зет. Надеюсь, этот раз пройдёт без накладок.

Гедимин успел заметить недовольный прищур Айзека, покосившегося на стартовую скамейку, и озадаченно хмыкнул. «Так ему не дали проверить дроны? Вот это зря…»

Не прошло и секунды с момента старта, как четыре дрона, вместо того, чтобы петлять по туннелям, уткнулись в защитное поле и заискрили. В трёх местах продырявленная перегородка осталась на месте, в четвёртом весь «рукав» растворился, и в свободный проход тут же рванулись отстающие дроны. Из лабиринта послышались сердитые крики. Гедимин с силой приложил ладонь к лицевому щитку, в просвет между пальцами увидел световую вспышку – и, едва отдёрнув руку, тут же вернул её на место. Шлем загудел.

Выдвижные электроды оказались у четырёх дронов (или остальные просто не успели их применить); два, как выяснилось, протащили в лабиринт торпеды и примитивные пусковые механизмы. Первый залп преграда выдержала, лишь немного потрескавшись, после второго – рухнула, и все дроны устремились к финишу. С экрана послышалась ругань – «взрывников» обогнали почти все, и они серьёзно обиделись. Монитор зажёгся красным, замигал и погас. В коридоре уже после продырявленного туннеля начали фыркать, но смеяться не решались; после отключения по кораблю разнёсся хохот. Гедимин, не удержавшись, тоже фыркнул. «Иджес не слышит,» – успокоил он себя. «А вот Айзека лучше бы послушал. У него опыт.»

– Ну вот, я же говорил, – раздался слева негромкий укоризненный голос. – Это канадская традиция. Они всегда взрывают лабиринт.

– Верно, – признал другой сармат. – Первый раз – ладно, но второй… Хорошо, уговорил. Традиция так традиция. Переборки не пробило?

Гедимин уже хотел идти на корму – заделывать пробоины и растаскивать сцепившихся сарматов, но тут монитор зажёгся снова.

– Макаки драные, – буркнул Иджес; его голос звучал невнятно, и он придерживал респиратор пальцем – видимо, в драке повредил переносицу. – Шестеро выбывают на неопределённый срок. Гедимин, ты далеко? Подойди, тут Айзеку прибор помяли.

Когда Гедимин выбрался на корму, робот-уборщик уже смёл обломки лабиринта в контейнер. Защитное поле растаяло, сломанную скамейку оттащили в сторону. Посреди пустого коридора стояли недовольные сарматы. Один сидел, и медик Бринн, сняв с него шлем, вытирал ему залитое кровью лицо. Сармат сдавленно шипел.

– Глупо вышло, – сказал Айзек, смущённо глядя в палубу. Левую руку он держал у груди, стараясь не шевелить запястьем. Иджес, подойдя к Гедимину, молча протянул ему повреждённый сигма-сканер.

– Рука цела? – спросил ремонтник, вскрывая помятый корпус прибора и надеясь, что ирренций не рассыпался, и сканер не придётся выбрасывать. Основные части уцелели, даже сивертсенитовая линза не треснула, только развернулась ребром.

– Бринн говорит – ушиб, – Айзек пошевелил ладонью и сощурился от боли. – Амос, я, похоже, выбыл.

– Ничего, – отмахнулся Амос, глядя на прибор в руках Гедимина. – Третий этап я доведу. А что со вторым?

Иджес фыркнул.

– Полгруппы выбыло. Остальным – по стакану жжёнки, и хватит с них. Мадик, ты там как?

– Скверно, – отозвался сармат, сидящий на палубе. – Голова гудит.

– Ему надо отлежаться, – пояснил Бринн, бросив роботу-уборщику окровавленные салфетки. – Повезло, что глаза целы.

– Минус один бурильщик, – Иджес тяжело вздохнул. – Нет, надо найти кого-то, кто будет со всем этим разбираться… Ну что, атомщик, эту штуку можно восстановить?

– Держи, – Гедимин протянул ему сканер. Внимательный взгляд мог различить на корпусе лёгкую деформацию, но на работоспособность она не влияла.

– Я за окончательную дисквалификацию, – сказал, подойдя к нему, угрюмый Зет. – Всех шестерых. Если существо не может усвоить правила…

– В правилах об этом ничего не было! – резко повернулся к нему сармат, прижимающий к груди обе руки. Его перчатки заметно помялись – его били по рукам много и по разным направлениям.

– В правилах ещё не было «не драться скамейкой» и «не ломать судье сканер», – неприязненно сощурился на него Айзек. – Ты сармат или дикий бабуин?

– Джаргал, иди сюда, – Бринн поманил к себе сармата с повреждёнными руками. – Перчатки снять можешь?

Тот попробовал и зашипел от боли. Бринн щёлкнул языком.

– В ядро Сатурна такие соревнования! – он, взяв раненого за локоть, отвёл в сторону и усадил на палубу. – Сейчас посмотрим, что у тебя с руками…

– М-да, – Иджес огляделся по сторонам и тяжело вздохнул. – Ну что, проводим третий этап и расходимся. Амос, проверь бурильщиков, – если взорвём туннель, развлечениям конец.

Айзек остался на корме; остальные сарматы – кроме троих бурильщиков – пошли в зрительский коридор. Гедимин, убедившись, что все спокойно пьют жжёнку и отвечают на вопросы, свернул в боковой переход и ушёл в хвост – проверить, что с синтезирующим реактором. Там его и нашёл Амос, возвращаясь с судейства. Его провожали угрюмый Иджес и Айзек с фиксатором на запястье.

– Всё-таки вывих, – сказал Айзек, проследив за взглядом Гедимина. – А у Джаргала четыре сломанных пальца. Мадик до утра в медотсеке – подозревают сотрясение. Иджес, так у нас в следующий раз до трупов дойдёт!

Иджес тяжело вздохнул.

– Я уже думаю, не бросить ли всё это. В Ураниуме как-то обходилось без драк…

Гедимин, выразительно хмыкнув, провёл пальцем по правой ладони. Иджес фыркнул.

– Атомщик! Это же один раз было… и не во время гонки!

– Во время гонки вокруг было много бабуинов с бластерами, – вмешался Айзек. – И то бывало всякое. А тут некому стоять с бластером, и все сходят с ума. Нам надо нанять охрану, Иджес. Пусть без бластеров, но с арматурой. Видишь, сарматы совсем одичали…

Иджес поморщился.

– Проверки… охрана… И на кой астероид я во всё это влез?! Гедимин, не хочешь пойти к нам в охранники? Возьмёшь твэл потяжелее…

Гедимин сердито фыркнул.

– Твэлы не для этого. Джаргала найми. Со скамейкой.

Айзек, морщась, потёр помятое запястье.

– То-то и оно, – пробормотал он. – Плохо без командира. Кенена, что ли, позвать…

…Едва Гедимин выбрался с обитаемой палубы, в наушниках задребезжало.

– Джед, – в голосе Кенена звучала усталость. – Зайди на секунду.

В капитанской рубке уже не было канистр со спиртом, и бутылка, припрятанная в углу, куда-то делась. За кольцеобразным столом сидел, откинувшись в кресле, Кенен; вокруг, сердито щурясь на командира, устроились Иджес, Амос и Зет.

– Называется – оставил базу без присмотра, – Маккензи перевёл хмурый взгляд на Гедимина. – Трое раненых, попорченные вещи… По крайней мере, зрителям понравилось, – меня уже спрашивали, что взорвут в следующий раз.

– А я при чём? – фыркнул ремонтник. – Я пришёл починить сканер. До этого меня там не было.

– Я знаю, Джед, – кивнул Кенен. – Это им повезло. Так бы ранеными не ограничилось. Когда у вас там следующее… следующая регата?

Иджес покосился на Гедимина.

– Собирался в феврале, – буркнул он. – Теперь думаю отложить до марта. Раз в два месяца – тяжело.

Кенен хмыкнул.

– В Кларке это мероприятие проводится раз в год, и то не без накладок, – напомнил он, прикидывая что-то на пальцах. – Итак, март, последние числа… Попробую устроить, парни, но потом не жалуйтесь.

01 января 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Гедимин взглянул на незаконченный (а если честно – едва начатый) чертёж, поморщился и, скомкав листок, швырнул его роботу-уборщику. Тот клацнул выдвижными «челюстями», поймав мусор на лету, и мгновенно его проглотил.

– Всё время кажется, что ротор должен быть снаружи, – пробормотал он, поворачиваясь к Иджесу. – Чтобы излучение…

Он замолчал, не договорив. Иджес не слушал – он шипел, стискивал кулаки и только что не булькал, как закипающая вода.

– На кой метеороид я позвал Маккензи?! – вырвалось у него, и он снова сжал зубы. Гедимин недовольно сощурился.

– Выгони, – сказал он. – Снова делай всё сам. Или ещё кого позови. База большая.

Иджес тяжело вздохнул.

– Выгнать недолго… – он поднял на Гедимина угрюмый взгляд. – Скажи, почему выходит такая чушь? Я же всем всё объяснил, и все вроде поняли. А на регате…

Он, не договорив, грохнул кулаком о ближайшую переборку. Гедимин молча положил ему руку на плечо.

– Маккензи хочет переписать правила, – продолжил Иджес, немного успокоившись. – Десять участников в каждом этапе, никаких повторений, три проверки перед стартом… А куда мне девать остальных сарматов? Уже полторы сотни записались на март…

Гедимин покачал головой. Он сам при воспоминании о недавней «регате» от стыда не знал, куда смотреть, – но сарматам почему-то понравилось, и на базе только и разговоров было, что об «ураниумских взрывных полётах».

– Помнишь Лётный комитет? – спросил Иджес. – Теперь я понимаю, откуда он взялся. Но там ведь было куда разойтись! В августе – мероприятие комитета, в январе – у самок зимние заплывы, в промежутках тоже самки что-то устраивали… А тут нет озера, и в лес с дронами не уйдёшь. Чую, опять будет драка…

Он уткнулся взглядом в палубу. Гедимин молча погладил его по плечу. Ему было не по себе. «М-да, трудное дело,» – думал он. «Хорошо, что я не командир. Как Ассархаддон держал в кулаке две огромные базы? И ещё проекты на разных планетах…»

– Соревнования по взрывам, – пробормотал он. – Если всем так нравится – пусть делают. Какие-нибудь штуки специально для разрушения. Даже я могу начертить…

Иджес поморщился.

– Не смешно, атомщик. Совсем не смешно.

– Так я не… – начал было Гедимин, но в наушниках задребезжало, и он замолчал и прислушался. Иджес, судя по озадаченному выражению лица, тоже услышал сигнал. «Опять на космодром?» – успел подумать Гедимин, прежде чем услышал оживлённый голос Кенена.

– Что, Джед, всё донимаешь беднягу Иса реакторами? Хватит, а то он впадёт в анабиоз! Идите лучше в рубку, тут для вас кое-что есть.

Сарматы переглянулись.

– Работа? – спросил Гедимин, недоверчиво щурясь. «Первого января? В городе «макак»? Нет, возможно, но… маловероятно.»

– Подарки, Джед, – хихикнул Кенен. – Новогодние подарки.

В капитанской рубке под кольцеобразным столом стояла полупустая канистра жжёнки, на столе – контейнер с одноразовыми стаканами, опустошённый на три четверти. От Кенена пахло спиртом, но большую часть канистры, похоже, выпил не он, – его движения оставались точными, а взгляд – ясным.

– По глотку в честь смены дат? – предложил Кенен, щёлкнув пальцем по канистре. Гедимин, покосившись на хмурого Иджеса, покачал головой. «И так реактор не чертится…»

– Это вам, парни, – Кенен поставил на стол три ярко раскрашенных контейнера, обёрнутых широкими серебристыми лентами. Под одну из лент была подсунута карточка с надписью «И.Норду. Держись, в июне…»

– Мне?! – Иджес, недоверчиво щурясь, повертел коробку в руках. «В июне выйдешь на регату, не будь я Люнер!» – дочитал Гедимин конец надписи и удивлённо мигнул. Внутри контейнера что-то гремело.

– Остальное твоё, Джед, – Кенен откинулся в кресле и широко ухмыльнулся. – Значит, соревнования взрывников были бы у нас популярны…

Гедимин недовольно сощурился – «опять не переключил коммутатор!», но тут же забыл о Кенене и его привычке подслушивать. Его контейнеры тоже были подписаны – здесь была традиция дарить, кроме вещей, карточки с зимней символикой; подписи были сделаны на таких картах с чистой стороны.

«Механику Джеду от Ури Хадада» – прочитал он, разворачивая обёртку. Внутри контейнера был ежедневник с обложкой, покрытой рельефными шестерёнками (Гедимин по привычке попытался составить из них механизм, но нарисованы они были как попало и между собой не стыковались), пять полных баллонов краски для писчего стержня и пакетик с крупными, довольно тяжёлыми бусинами. Они были сделаны из прозрачного рилкара; внутри каждой из них виднелся какой-то биологический объект – от листа растения до крупного жука. Гедимин, растерянно хмыкнув, подбросил пакетик на ладони.

– Эй-эй! – встрепенулся Кенен. – Если бусы тебе не нужны, отдай мне. Сами по себе они недешёвые, а если Зет сделает из них цацки…

– Ya’at, – Гедимин, прижав к столу протянутую к бусинам руку, бережно спрятал пакетик под броню. «Положу к другим деталям. Буду перебирать, когда тяжело думать. Уриэль, наверное, видел, как я это делаю…»

– Нет, ты видел? – Иджес, рассердившись на что-то, крепко ткнул Гедимина кулаком в бок. Сармат растерянно мигнул.

– Тихо, Ис, – Кенен примиряюще протянул к ним руки. – Что тебе не нравится? Ты же сам хотел выйти на эту регату.

Иджес фыркнул.

– И теперь меня треплет каждая макака? Это ты их подговорил, да?

Кенен хлопнул ладонью по столу.

– Ис! С чего бы байкерам Кларка слушать меня, командира сарматской базы?!

– Что случилось-то? – спросил Гедимин, чувствуя, как в голове начинается гул. Иджес сунул ему под нос листок, исписанный разными почерками с двух сторон.

– Эти макаки, «Лунные Зайцы», собрались и написали мне! Обещают надавить на совет, чтобы сарматов пустили на летнюю регату, – Иджес фыркнул. – Откуда они вообще знают…

– Ты прошёл отбор и не вышел на регату. Это было заметно, – отозвался Гедимин, забирая со стола последний невскрытый контейнер. Он хотел посмотреть, что, кроме обещаний, подарили Иджесу, но, увидев надпись на своей открытке, забыл об этом напрочь.

– «Рыцарю в чёрных доспехах», – прочитал вслух Кенен, незаметно вставший у Гедимина за плечом. – Джой Флоренс! Эй, если это чай…

Сармат молча отодвинул его и резким движением вспорол коробку. Вместо чая внутри были стопки аккуратно упакованных микросхем и три катушки тонкого медного провода с разным сечением.

«Джой Флоренс, Мишти Гаонкар. Наше предложение всё ещё в силе», – прочитал Гедимин на тонком листке, уложенном на самое дно. От листка пахло так же, как от влажного пара в купальнях «Сюаньхуа». Сармат скомкал листок и сунул в «карман» вместе с катушками.

– Джой Флоренс! – Кенен, посмеиваясь, покачал головой. – Она запала на тебя, теск. Что они все в тебе находят, парень? Ты же в общении полный ноль…

Он проворно пригнулся, пропуская над макушкой кулак Иджеса, – механик только и ждал случая, чтобы на чём-нибудь сорвать недовольство. Гедимин крепко сжал его плечо, оттаскивая Иджеса от кресла Кенена.

– Пойдём, нечего тут делать.

Он отдал Иджесу почти все микросхемы, оставил себе совсем немного, и то по настоянию механика, – «А куда мне это пристроить? В реакторе – выгорят…» Медный провод для работы с ирренцием тоже не годился. Также Иджесу достался один из баллонов с краской – тот иногда делал записи на бумаге. Механик смущённо отмахивался и предлагал Гедимину взять двигатель для дрона, подаренный байкерами, и выйти в марте на регату «имени Маккензи». В «кармане» почти ничего не осталось, только на самом дне шуршал завалившийся листок, и сармат, натыкаясь на него, смущённо щурился. «Вокруг слишком много «мартышек»,» – думал он. «Как бы их замкнуть друг на друга…»

17 января 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Два центнера,» – Гедимин, отсоединив хвостовик, наклонил длинный «стеклянный» цилиндр над воронкой дробильного агрегата и постучал по наконечнику. Серовато-бурая пыль, слабо светящаяся зеленью, вылетела вся, без остатка, – такие «стержни» вытряхивать было удобно, быстро, как и наполнять. «Если сканер не врёт – два центнера, не меньше,» – сармат прикрепил хвостовик на место и, отложив пустой цилиндр в сторону, взялся за другой, ещё наполненный урано-ирренциевой смесью. Внутри блестели микроскопические кристаллы сингита. «Две тонны сырья, двести килограммов на выходе… Надо попросить Линкена – пусть привезёт ещё пару тонн. Уран достать проще…»

Разгрузка синтезирующего реактора шла не первый день; его плутониевая часть уже была очищена и частично переработана. Гедимин возился с ураном. Из почти четырёх десятков «стержней» на переработку отправились шестнадцать; ничего сложного в выгрузке не было – не повредить патрубки при вытряхивании и перекладывании, не рассыпать радиоактивную пыль по отсеку… с работой справился бы любой филк, но «стержней» было тридцать семь, а в отсеке – один Гедимин.

За плечом мигнула тревожная сигнализация, и сармат, поудобнее перехватив ещё не опустошённый цилиндр, развернулся к приоткрытому люку. Айзек, просунувшийся в проём, выставил перед собой пустые ладони. Гедимин, облегчённо вздохнув, отсоединил хвостовик и наклонил «стержень» над воронкой.

– Маккензи прислал?

– Он, – неожиданно легко согласился Айзек, смущённо щурясь на сармата. – Я бы сам справился, но Кенен говорит – раз тут есть настоящий атомщик…

Гедимин хмыкнул.

– А ты кто? Меня с АЭС выгнали, – напомнил он, откладывая в сторону пустую трубку.

– Ну хватит, Гедимин, – Айзек едва заметно поморщился. – Ты бы ещё Иджесу рассказал, как тебя выгнали… Кенен прислал меня к тебе и обещал неделю тебя не трогать.

– Что надо? – спросил Гедимин, прислушиваясь к затихающему рокоту отключённой дробилки. Урано-ирренциевую пыль перемалывать было легко; она уже высыпалась в резервуар с раствором углекислоты и теперь бурлила под защитным куполом, всплывая тёмной пеной и медленно оседая на дно.

– Через неделю будем топливо менять, – сказал Айзек и замолчал, выжидающе глядя на Гедимина. Тот мигнул – понимание, о чём речь, приходило постепенно.

– Главный реактор? Ah-has-sulesh…

– В общем-то, у меня всё готово, – Айзек уткнулся взглядом в палубу и бормотал себе под нос, так, что Гедимин с трудом различал слова. – Машина, контейнеры… Надо только выгрузить и загрузить. Остановим на трое суток, всё спокойно сделаем…