Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 146 страниц)

Стивен хлопнул его по плечу и радостно осклабился.

– Я знал, что ты умный сармат. Так примени мозги по назначению! Ты знаешь, как взломать Стальной Пояс?

Сармат угрюмо кивнул.

– Есть план. Только «Феникс» должен выполнить его в точности. Промахнёмся на секунду – второй попытки не будет.

Стивен что-то ответил – радостно, многословно, хлопая его то по плечам, то по спине – но Гедимин уже не слушал. Он смотрел на карту и достраивал её, как полуразобранный механизм; все «детали», плавно сдвигаясь, наконец сложились в общую картину, и сармат кивнул.

– Слушай…

09 сентября 32 года. Земля, Северная Африка – галактика Вендана

– Атомщик, ты уверен, что маневрировать не понадобится?

Крейсер «Феникс» летел в межзвёздном пространстве, набирая скорость. Гедимин следил за мониторами, наблюдая, как «успокаивается» пульсирующий реактор. На этот раз обошлось без сброса стержней – пульсация «отгорела» без внешней помощи, и можно было бы выйти на следующий Прожиг прямо сейчас…

– Уверен, – коротко ответил он.

Он отключил сигма-карту и внутрикорабельную связь, оставив только сигналы по коду «ter». К обычным мониторам на щите управления добавился ещё один, отображающий ракетные шахты. Гедимин смотрел на него и недовольно щурился – он обошёлся бы без собственноручных запусков, передав эту «честь» ракетчикам, но Стивен настаивал, что все «рычаги» должны быть в одних руках – и сармат нехотя согласился.

– Ноль пять, – раздался в наушниках голос капитана.

– До ноль восьми, – отозвался Гедимин. Речь шла о скорости – крейсер разгонялся перед входом в атмосферу, чтобы объёмный взрыв закрыл его от наземных и воздушных сил обороны. Сейчас он, направляясь от Земли к Луне, прошёл бы это расстояние за две минуты, – «ноль пять лун в минуту», так сказал бы Стивен, если бы сидел в капитанской рубке первый день. Максимальной возможной скоростью для антигравитационного двигателя Хвана была луна в минуту; всё упиралось во время, отведённое на разгон, доступные источники гравитации и терпение.

Гедимин прикрыл глаза. «Скоро,» – он сделал глубокий вдох, унимая участившееся сердцебиение. «Идёт разгон. На ноль восьми мы «прыгнем». И если корабль выдержит, они надолго запомнят «Полярную Звезду». Не надо им было трогать мою станцию. И мой город тоже.»

Разрушенная АЭС снилась ему каждую ночь с тех пор, как он вышел за «бастионы» Ураниум-Сити и увидел кратер. Невидимые обручи на груди почти не мешали дышать, но их холод и давление сармат ощущал каждую минуту. «Уже скоро,» – он занёс руку над пультом. «Очень скоро.»

– Ноль восемь, – донеслось из капитанской рубки. Передатчик на запястье Гедимина вспыхнул, выбрасывая в воздух трёхмерную карту с пульсирующей красной точкой.

– Untza! – разнеслось по крейсеру, с разлёту входящему в атмосферу Земли.

Корабль содрогнулся. Гедимина вдавило в кресло удвоенной гравитацией – на отключение антигравов не было времени. Где-то снаружи взорвалась атмосфера, испепеляя защитные поля и многослойные щиты вдоль бортов. Гедимин передвинул под новым монитором рычажок и нажал три кнопки.

– Dutza! – крикнул он, быстро вводя код Прожига. Что-то ударило «Феникс» в левый борт, но корабль уже проваливался в межзвёздный вакуум, оставляя в атмосфере Земли объёмное маскирующее облако. На секунду Гедимин зажмурился, но его рука уже коснулась передатчика, открывая карту с новыми координатами. «Attahanqa!» – беззвучно выдохнул он.

– Ter tza!

Времени не было ни на что – ни на пересчёт уцелевших щитов, ни на выяснение, удалось ли поставить защитные поля вместо разрушенных, ни на ввод новых координат на щите управления ракетами. Крейсер входил в атмосферу Земли.

Гедимин услышал скрежет переборок – ударная волна сдавила «Феникс» со всех сторон. Снаружи догорали щиты и лопались защитные поля – и, возможно, плавилась обшивка. Сармат опустил обе руки на пульт управления ракетами. Залпов было два, каждый – по четыре снаряда, – два «Теггара», чтобы разрушить защитные купола, два «Гельта», чтобы выжечь то, что под ними. Что-то могло не взорваться, что-то было сбито на подлёте, купола оказались прочнее, чем он рассчитывал, или весь город был прикрыт ипроновым щитом, – Гедимин уже ничего не мог изменить. Через девятнадцать секунд, дважды содрогнувшись от попаданий вражеских снарядов, крейсер провалился в чужую галактику.

– Tzaateseq! – заорал Стивен, и Гедимин, вздрогнув от неожиданности, потянулся к наушникам. В ушах неприятно звенело.

– Hetatza, – выдохнул он, не слыша собственного голоса. Мониторы расплывались перед глазами. Сармат вдохнул полной грудью и улыбнулся. «Прощай, «Полярная Звезда». Сделал, что мог.»

– Tzatatzqajasu! – послышалось в наушниках, и Гедимин растерянно мигнул. – Tzatatzqa «qutza»!

– Что? – Гедимин приподнялся в кресле, забыв об удерживающих ремнях. – Какое «qutza»?! Всё закончено…

– Заходим над Эс-Семарой! – крикнул Стивен. – Ещё один проход, теск. Коды у тебя. Давай! Добьём их!

Гедимин мигнул.

– Они уже готовы, – напомнил он. – Флот в небе. Уходим!

– Их флот дымится на развалинах, – отозвался Стивен. – Qutza! Выполняй!

– Твоё дело, – пробормотал Гедимин, вводя код Прожига. Его уже не волновала ни Эс-Семара, ни – предположительно – разрушенные города землян, ни состояние крейсера. «Холодно внутри,» – прислушался он к своим ощущениям. «Как пепел после огня.»

Их ждали. Едва облако взрывающейся атмосферы окружило крейсер, в борт ударила ракета. Корабль швырнуло в сторону, и Гедимин, не успев среагировать, растянулся на палубе среди обломков кресла.

– Safauw! – заорал Стивен.

Переборки затрещали. «Феникс» уходил под ураганным огнём, не успевая восстанавливать защитные поля, – их сметала взрывающаяся атмосфера, скорость по-прежнему была огромной, и притормозить корабль не мог. Гедимин, цепляясь когтями за содрогающуюся палубу, подполз к щиту управления и парой тычков ввёл код Прожига. Ни на какие ракеты времени уже не оставалось.

«Феникс» вывалился в вакуум. Его несло куда-то по прямой. Из отсека управления доносились отрывистые возгласы, перемежаемые ругательствами, – оба «лучевых крыла» практически вышли из строя. Гедимин поднялся на ноги и тяжело вздохнул. Он был цел, реакторы – тоже, корабль куда-то летел, пытаясь замедлиться, кислородную тревогу не объявляли. «Дойдём до базы,» – подумал сармат, сбрасывая аварийные стержни. «Пусть реакторы успокоятся. Не надо было соваться в Эс-Семару. Говорил же – они готовы.»

– Atzateru! – раздался в наушниках бодрый возглас. – В капитанскую рубку, немедленно!

Гедимин озадаченно мигнул и очень неохотно, убедившись, что реакторы остановлены и сами не запустятся, пошёл к шлюзу. «Чего ему ещё? Опять в Эс-Семару?»

Часовые расступились, едва увидев сармата в коридоре. Стоило ему войти в рубку, как Стивен сгрёб его в охапку и обнял. Серьёзно сдавить броню он не мог, хотя и пытался; Гедимин стоял неподвижно, недовольно щурился и ждал, когда всё закончится.

– На ремонт пойдём на «Шаман», – сказал ему на ухо Стивен. – С корабля не сходить до особого распоряжения. Я доложу координатору Маркусу.

– Ты уверен, что Пояс прорван? – спросил Гедимин. Стивен кивнул и с широкой ухмылкой указал на карту.

– Последнее сообщение поймали над Эс-Семарой. Иерусалим, Бейт-Маим, Таманрассет, – всё уничтожено. Треть объединённого флота! Африка у нас в руках, Гедимин. Маркус наградит тебя по заслугам!

Гедимин ничего не ответил. Ему снова вспоминался кратер к северу от Ураниум-Сити. «Станцию я отстрою. А там будет водохранилище.»

12 сентября 32 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»

– Зайди в рубку, – попросил Стивен. Гедимин мигнул – он до сих пор не привык к дружелюбному тону капитана и попыткам то зазвать к себе, то зайти в реакторный отсек.

Часовые встретили сармата приветственным салютом. Стивен стоял над картой, развернув к себе монитор телекомпа. Он жестом подозвал Гедимина и кивнул на экран, сделав звук погромче.

– Чудовищный акт агрессии, унёсший миллионы жизней, – быстро говорил взволнованный землянин, судя по голосу, самка. – Древний город стёрт с лица земли. Разрушенные водохранилища…

«Город? Один город?» – Гедимин озадаченно мигнул.

– Ты же говорил, что все три… – начал было он, но Стивен резким жестом прервал его и снова кивнул на экран.

– Возмущены нарушением договоров, – продолжала самка. – Маркус Хойд, коодинатор сарматской расы, дал обещание найти виновника трагедии и отдать под трибунал. Между тем, разрушение так называемого Стального Пояса привело к…

Стивен отключил трансляцию и развернулся к Гедимину.

– Адмирал Тохиль сегодня на базе. До особого распоряжения с корабля никто не сойдёт, особенно ты.

Он провёл пальцем по наплечнику с нарисованными двуцветными треугольниками.

– Погоны вице-адмирала у меня уже в кармане, Гедимин. И ты своё тоже получишь. Никто не скажет, что Стивен Марци не ценит умных солдат.

Гедимин мигнул.

– Маркус сказал что-то про трибунал, – напомнил он. – Это означает…

Стивен махнул рукой.

– Ты новичок в таких делах, теск. Маркус говорит то, что должен сказать. Весь флот восхищён нашим прорывом. Награда…

Передатчик на его руке протяжно загудел, капитан покосился на него и засуетился. Жестом выпроводив Гедимина в коридор, он приказал часовым закрыть рубку, а через пару минут куда-то засобирался. Гедимин, пожав плечами, пошёл в реакторный отсек.

Его передатчик запищал через четверть часа.

– Здесь реакторщик по имени Хольгер Арктус, – сообщил часовой.

Хольгер вошёл в отсек, осмотрелся, хмыкнул и сел в уступленное Гедимином кресло. Сам сармат устроился на матрасе, скатанном в рулон, и посмотрел на бывшего химика снизу вверх.

– Что нового в космосе?

– Юпитер наш. Пока что, – ответил Хольгер. – Вся база гудит. Правда, что ваш корабль прорвал Стальной Пояс и уничтожил две из трёх опорных точек?

Гедимин кивнул.

– Стивен радуется. Ждёт вице-адмиральских погон.

Хольгер взял сармата за плечо и пытливо взглянул ему в глаза.

– Стивену на такое дело никогда не хватило бы мозгов. Признайся, твоя идея?

Гедимин снова кивнул.

– Не нужно было им взрывать мою станцию, – сказал он, угрюмо щурясь. – Не нужно было бомбить завод. Вообще не нужно было лезть в Ураниум.

Хольгер мигнул.

– Ты был в Ураниуме? Я сто лет ничего о нём не слышал. Значит, станцию взорвали…

– Иджес жив. Вовремя ушёл, – отозвался Гедимин. – А Лилит погибла, когда бомбили завод. А на месте «Полярной Звезды» теперь кратер.

Хольгер погладил его по плечу.

– Теперь всё понятно, атомщик. Я… в общем, жаль, что мой корабль в этом не участвовал. Только одна мелочь… Ты уверен, что Ураниум разбомбила именно Мацода?

Гедимин пожал плечами.

– Я не разбираюсь в породах макак.

По кораблю прокатился протяжный вой сирены.

– Atzeshsaja! – ожил коммутатор; Стивен вернулся, и в его голосе слышался с трудом сдерживаемый восторг. – На палубу смотра, немедленно!

Гедимин и Хольгер переглянулись.

– Я пойду, пожалуй, – сказал бывший химик.

– Останься, – попросил Гедимин. – Там, в Ураниуме, много интересного. Хотел рассказать…

Экипаж выстроился на палубе смотра, выжидающе глядя на Стивена и его помощников. Они втроём стояли у стены; на плечах каждого из них прибавилось по две полоски.

– Гедимин Кет, – Стивен шагнул вперёд. – Выйти из строя!

Он взял реакторщика за плечо и обвёл строй торжествующим взглядом.

– Я, вице-адмирал Стивен Марци, от имени координатора Маркуса Хойда, своей волей и распоряжением адмирала Тохиля Криоса произвожу рядового Гедимина Кета в сержанты. Адмирал Тохиль награждает каждого из экипажа «Феникса» памятным знаком в честь прорыва Северо-Африканской линии обороны…

Он протянул Гедимину серебристо-чёрную фигурку – миниатюрный крейсер.

– Координатор Маркус за искусно составленный и выполненный план атаки награждает лично Гедимина Кета особым знаком…

На ладонь сармата лёг чёрно-жёлтый диск – радиационный трилистник. На его обратной стороне был экран из серебристого рилкара. На нём горели какие-то цифры.

– Статистика рейдов, – пояснил Стивен, приподняв на цепочке свой нагрудный знак – без трилистника, но со стилизованной буквой «S». – Отличная работа, сержант Гедимин! Возвращайся в строй. Дальнейшее награждение…

Едва выйдя из шлюза в наполненный воздухом коридор, Гедимин снял шлем. К холоду он уже притерпелся.

– Сержант, – ухмыльнулся Хольгер, потрогав свежие полоски на чёрной броне. – Линкен вернётся – порадуется. Да он и так будет в восторге, когда узнает.

Гедимин пожал плечами.

– У Стивена теперь три корабля вместо одного. Как я буду пропихивать их в один портал?

«Линкен всегда радуется взрывам,» – думал он. «А интересно, почему он-то не вице-адмирал? По его делам ему давно должны были дать флот…»

13 сентября 32 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»

– Ещё неделя ремонта? Это после доков «Шамана»?! – Хольгер недоверчиво покачал головой. – Как вы вообще до них дошли?

Гедимин поморщился.

– Говорил ему – не лезь в Эс-Семару, когда весь флот в небе, – сердито сказал он. – У нас двадцать четыре мертвеца на борту. Четыре палубы вывернуло наизнанку. Ну ничего, как раз дождусь Линкена.

Он вошёл в столовую, взглянул на голографическую карту на дальней стене – и остановился, забыв о еде. Тёмно-красная полоса, протянувшаяся поперёк Канады, заметно ужалась. На месте Нитчекуона и Порт-Радия чернели «выжженные земли».

– Has-sulesh, – еле слышно прошелестел Хольгер, схватив Гедимина за локоть. – Прорвались всё-таки…

– После Стального Пояса они в бешенстве, – подтвердил, повернувшись к сарматам, незнакомый пилот-венерианец. – Рвутся к куполам, прочёсывают космос. Может быть, нас с «Мары» временно переведут к Юпитеру. Земля подходит к Сатурну, того и гляди, найдут базу…

Под потолком загудело.

– Общий сбор! – объявил механический голос. – В информаторий!

…Проектор всё ещё работал исправно – на голограмме Маркуса Хойда, упирающейся головой в потолок, не было ни следа ряби.

– Мы на деле доказали своё превосходство, – без лишних предисловий начал коодинатор. – Одно из так называемых государств Земного Союза практически перестало существовать. Скоро в наши руки перейдёт вся Африка, и мы раздавим последние очаги сопротивления в Евразии и Северном Атлантисе. Но пока Земной Союз в бессильном гневе угрожает нам местью. Мы вынуждены были из-за непрерывных обстрелов эвакуировать Порт-Радий и Нитчекуон. Это лишило нас источников ресурсов, но мы сохранили флот и экипажи, – и скоро макаки трижды возместят нам потерянное. Участники Африканского прорыва, достойнейшие сарматы, воины и стратеги, объявлены международными преступниками и будут немедленно казнены, если им не повезёт попасть в плен.

Хольгер положил руку Гедимину на плечо. Тот лишь ухмыльнулся. «Если крейсер собьют, в плен попадёт щепоть радиоактивной пыли. Пусть казнят.»

– Но приматы в очередной раз доказали, что они не более чем животные, – продолжал Маркус. – Так называемые главнокомандующие Земного Союза издали особый приказ – сарматов в плен не брать. На Земле его называют приказом Цанева. Помните о нём, если вдруг потеряете стойкость и подумаете о предательстве. Вы не спасёте себя, сбежав к макакам. Вы погибнете, как трусы и предатели. Будьте стойкими, tzaatEatesqa! Очень скоро победа будет за нами.

…Сарматы выходили из зала, огибая реакторщика, сидящего на ступенях. Хольгер стоял над Гедимином и осторожно тянул его за плечо, намекая, что пора бы и подняться. Сармат кое-как выпрямился. Ему было тяжело дышать.

– Это я взорвал их города, – тихо сказал он, глядя Хольгеру в глаза. – Пусть бы они искали меня, нашли и казнили. Их право. Но все сарматы тут при чём?!

Хольгер вздохнул.

– Это война на истребление, атомщик. Раньше земляне надеялись урезонить нас и заставить сдаться. Теперь им ясно, что мы сдаваться не будем.

– Не нравится мне это всё, – прошептал Гедимин. – И с самого начала не нравилось.

16 сентября 32 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»

– Растёшь, атомщик, – Линкен хлопнул Гедимина по новеньким полоскам на плече. – Постепенно дойдёшь до полковника. Свой крейсер… а там и вице-адмиралом станешь. Ни за что не поверю, что ты хоть в чём-то можешь быть глупее Стивена. Он стал, а ты его обгонишь.

Гедимин смущённо хмыкнул.

Сарматы шли по тёмному коридору к топливному цеху. Линкен, отобрав у Хильдира нестабильные твэлы, повесил их на свой скафандр и лично понёс на замену, оставив Хильдира на корабле. «Ещё взорвётся,» – объяснил он Гедимину, весьма удивлённому таким поступком. «А мне не привыкать.»

– Ну что, расходимся, – придержал он Гедимина за плечо, выйдя на развилку. – Ты к реакторам, я в цех. Зайду к тебе, как освобожусь.

Гедимин вошёл в цех синтеза и остановился на пороге, глядя на мониторы. Он перебирал показатели, оценивая состояние реакторов и стадию работы, и довольно кивал, не замечая, что операторы один за другим встают с места и выстраиваются полумесяцем в паре метров от Гедимина.

– Эй, теск, – вполголоса окликнул его Амос, и сармат, удивлённо мигнув, перевёл взгляд с монитора на филка. Тот стоял почти вплотную, сняв шлем, выставив перед собой сжатые кулаки.

– Убирайся, – сказал он, встретившись взглядом с Гедимином. – Никогда не заходи сюда в мою смену. Бери топливо, если пришёл за ним, и проваливай.

Сармат изумлённо мигнул.

– Амос, ты чего? Чем я тебя обидел? – он судорожно вспоминал, когда в последний раз видел филка, и о чём они тогда говорили.

– Считаешь себя героем? – Амос, сузив глаза, ткнул пальцем в нагрудный знак Гедимина. Сармат носил трилистник поверх брони, когда не работал, и не было опасности за что-нибудь им зацепиться, – жёлтый символ красиво смотрелся на чёрном скафандре.

– У нас был договор с Мацодой, – продолжал Амос; его глаза почернели от гнева. – Они считали нас разумными существами. Знаешь, как они обращались с нашими пленными? Их даже не заковывали! А теперь нас будут давить, как крыс. Наших пленных перебьют, нас истребят до последнего. И всё почему? Потому что ты, безмозглый амбал…

– Ah-hasu! – выдохнул за плечом Гедимина потрясённый Линкен. – Ты, макака драная…

Он шагнул вперёд, занося над Амосом кулак. Гедимин молча схватил его за плечо и дёрнул назад.

– Знаешь, что стало с Ураниумом? – спросил он, недобро щурясь. – С «Полярной Звездой», где ты работал? Я её строил. А теперь там кратер. Я строил завод «Вестингауза». Теперь там развалины. Я не буду ходить сюда в твою смену, ты мне не нужен. Но запомни – ничего лишнего я не сделал.

Линкен тяжело вздохнул, разворачиваясь к двери вслед за Гедимином, но в последний момент обернулся к Амосу.

– Думал удачно сдаться, недомерок? Знал же я, что вы поголовно предатели!

Ворота с грохотом захлопнулись.

– Идиоты недоделанные, – бормотал Линкен, неловко гладя Гедимина по плечу. Сарматы возвращались на базу с новыми твэлами. В коридоре было пусто и тихо, только посвистывала вентиляция.

– А то без особого приказа макаки нас не давили… Мы всерьёз напугали их, атомщик. Они от той-то войны не отошли, а тут новая. Мы снимся им в кошмарах. Если дать им победить, ни одного сармата от Меркурия до Седны не останется. Хоть бы грёбаные филки им ноги вылизали, – ни одного не пощадят. Ни одного!

16 декабря 32 года. Галактика Вендана – Гималия, временная база атомного космофлота

Последние истребители из москитного флота вернулись на палубы «Феникса» уже за порталом – на той стороне, в считанных тысячах километров от поверхности Цереры, нельзя было задерживаться ни на секунду. Два «Циклопа» из эскадры Стивена Марци прошли в портал бок о бок с крейсером, отстреливая догоняющие их ракеты. Последняя взорвалась над реакторным отсеком, заставив обе установки выдать по нейтронному всплеску, а раздосадованного Гедимина – сбросить управляющие стержни и заглушить реакторы.

– Прошли! – выдохнул в коммутатор Сайджин. – Теперь у нас не рейды, а сплошные скачки. Как там реакторы?

– Пока целы, – отозвался Гедимин. Радоваться было особо нечему. Куда ни высовывался крейсер, его находили там сразу же – самое большее через пару минут. Пригодные для обитания территории – что на Земле, что на других планетах – так ужались, что земной флот прикрывал их полностью и ещё выделял две трети сил для поисков и обстрела сарматских баз. В начале декабря разбомбили Шангнак; флот Гельмера, оставив в покое Землю, ушёл к Сатурну для защиты Энцелада и Титана. Флот Тохиля занимался «выжиганием», планомерно уничтожая обитаемые территории. Гедимину от этого занятия было тошно, но его никто не спрашивал.

– Гедимин Кет, к отчёту, – напомнил о себе Стивен. – В капитанскую рубку.

Часовые отсалютовали ему соплами ракетомётов – как сказал Линкен, это означало особую честь. Гедимин вскинул руку в ответ. Стивен, увидев его, широко улыбнулся и указал на кресло рядом с трёхмерной картой.

– Ну что с реакторами? Дойдём до базы? – спросил он, положив перед Гедимином контейнер с перцовкой. Сармат мигнул. Насколько он знал, сам Стивен к «мартышечьей еде» не прикасался.

– Можно сделать ещё рейд, – сказал он. – Я же говорил – если давать реакторам отдых, всё будет работать.

Стивен рассеянно кивнул, подставляя ладонь под трёхмерную голограмму Цереры и щелчком раскручивая её вокруг невидимой оси.

– Боеприпасы на исходе, – сказал он. – Даже камни. Столько снарядов зря тратится на мартышечьи заграждения…

Он с сожалением покачал головой.

– Что мы сделали? – спросил Гедимин, глядя на карту. Стивен остановил вращение планеты и провёл пальцем по вмятинам на поверхности.

– Здесь пробили заграждение и снесли пару ретрансляторов. Тут была площадка под сканеры-разведчики. Тут, снизу, – туннель или скважина. Мелочи, не стоящие боеприпасов. А вот четыре сбитых спрингера…

Он ухмыльнулся.

Цереру на карте сменил Юпитер. Стивен приближал его, пока на фоне планеты-гиганта не проступили россыпи спутников.

– Идём на Гималию, – сказал он, повернувшись к Гедимину. – Большой ремонт нам не нужен, обойдёмся их помощью.

…Крейсер лёг в тесный гималийский док, и сразу же поверхность планеты затянуло маскировочным полем. «Феникс» не первый раз заходил на эту базу, но ещё ни разу Гедимин не выглядывал наружу, хотя ему хотелось посмотреть на Юпитер, сияющий ярче солнца; выходы были под строжайшим запретом – в последнее время это распространялось на все базы, кроме разве что земных. Сарматы, едва сойдя с корабля, направились к ближайшему шлюзу, торопясь выйти «на воздух» и снять шлемы. Гедимин пошёл за ними.

Гималийская база изнутри мало чем отличалась от фебианской – потолки здесь были такие же низкие, коридоры – тесные, разве что освещения прибавилось, а температура внутри доходила до плюс десяти. Гедимин снял шлем и убрал с груди часть пластин. Он давно привык к прохладе, кожа стала синеватой, как у выходцев с Марса, серый оттенок «ядерного загара» понемногу сглаживался, и тем ярче проступали тёмно-серые рубцы радиационных ожогов. Он зашёл в душевую – здесь, на Гималии, жидкая вода была каждый день, и сарматы купались без скафандров. Ощущение прохладной воды на коже по-прежнему было приятным; Гедимин задержался бы там надолго, если бы не подпирающая очередь. Проходя вдоль неё, сармат высматривал краснокожих венерианцев – но то ли купальни на Гималии для них были слишком холодными, то ли от постоянной жизни на холодных базах красная кожа снова побелела.

Вдоль стен столовой стояли стапели, заполненные экзоскелетами и тяжёлыми скафандрами, – здесь было плюс двадцать, и многие рискнули снять броню. Общего зала на Гималии не было – под столовую отвели несколько отсеков, соединённых коридорами, и сняли все двери. До того, как на Гималию перенесли базу космофлота, здесь были ещё и столы, но сейчас для экономии места их заменили тесно составленными скамьями, и всё равно найти, где сесть, было непросто.

Гедимин нашёл свободное место в дальнем углу, напротив стены, на которую проецировалась голографическая карта. Машинально пересчитав уцелевшие сарматские базы, он вскрыл контейнер с водой и сделал большой глоток. Хотелось бы поесть в тишине, но без шлема трудновато было затыкать уши…

– Обыкновенный флиппер, – рассказывал, угрюмо щурясь, незнакомый сармат с тёмно-синей кожей. – Пролез под поле – и на космодром. Два крейсера готовились к взлёту, в это время туда никто в здравом уме не сунется. А она влезла прямо между ними. Её сбили – выцелили с вышки, а что проку, если бомба уже сработала…

– Два крейсера? Одной бомбой? – его сосед недоверчиво хмыкнул.

– Что-то вроде нашего «Теггара», – кивнул сармат. – Тоже на ирренции. А крейсера на взлёте без полей… Две лепёшки и кратер на весь космодром. Пол-Утгарда в развалинах.

– Sahasu, – поморщился второй. – Макаки совсем взбесились.

Гедимин мигнул. «Два крейсера, полгорода, ядерная бомба… Такой диверсией даже Лиск гордился бы.»

– Я же говорю – выжигать надо метр за метром, – мрачно сказал первый. – Чтобы ни одна крыса не ускользнула. Развели повстанцев, плюнуть некуда…

Он повернулся к Гедимину и, увидев что-то за его спиной, резко поднялся с места. За ним встали ещё трое. Они отсели на несколько метров. Гедимин удивлённо мигнул, но на его плече уже лежала чужая рука.

– Вот ты где, – сказал Стивен. – Нашёл с кем сидеть! Тут одни техники. Идём, сядешь с нами.

– Ты слышал о диверсии в Утгарде? – спросил Гедимин, пробираясь вслед за ним в другой угол помещения. Там собралась компания в сине-красных скафандрах; Стивену и Гедимину оставили место.

– Повстанцы, – угрюмо кивнул командир. – Плодятся, как крысы. Куда смотрит охрана? Расстрелять бы каждого второго, мигом все щели заделали бы…

Едва он сел, рядом со скамьёй появился ещё один вице-адмирал. Все подвинулись. Гедимин хотел встать – неподалёку освободилось место – но Стивен удержал его.

– Tzaatesqa! – он вскинул руку в приветственном жесте. Пришелец кивнул и сел рядом с ним.

– Адмирал Ашшур погиб, – сообщил он.

Гедимин не знал Ашшура, а из того, что о нём слышал, понял, что таких сарматов лучше не знать; но сейчас у него заныло под рёбрами. «Третий,» – подумал он, вспомнив остановившийся взгляд Оркуса и скорчившегося у стены Гарпага, превращающегося в ком слизи. «Не нравится мне это…»

– Что было? – спросил один из сарматов, выждав пару минут.

– У него был хороший корабль, – заметил другой. – Лучшие пилоты. Жаль.

– Корабль цел, – отозвался пришелец, подняв на сарматов помрачневший взгляд. – Убили только его. Прямо на космодроме «Морсего». Сошёл на землю, снял шлем и упал. Выстрел в голову.

Он прикоснулся к правому виску. Сарматы ошеломлённо переглянулись.

– Стрелка нашли? – спросил Стивен.

– Ушёл, – так же угрюмо ответил пришелец. – Видела вся база. Красно-белый экзоскелет – «Тилацин» довоенного выпуска. Стреляли все, подняли флот… Красно-белый спрингер снял его с крыши, сбил два перехватчика и сгинул. Там ещё записка осталась – на крыше, где он сидел. Как его туда пропустили?!

– «Морсего»? База Ассархаддона? Он там что, мутировал?! – Стивен возмущённо фыркнул. Один из соседей покачал головой.

– Ассархаддона там давно нет. Сидит Масанг Юнь… какой из него командир?!

«Тоже хорошая диверсия,» – отстранённо думал Гедимин. «Экзоскелет, корабль, одна раскраска… Такой армии я не знаю. Какой-то диверсионный отряд…»

– Что было в записке? – спросил он, тронув за руку замолчавшего сармата. Тот вздрогнул. Все взгляды сошлись на Гедимине.

– Я не читал, – буркнул сармат. – Что-то вроде – мы не хотим вас убивать, но если вы убиваете нашу планету, мы ответим. И подпись – Джон Винстон.

– Обнаглели вкрай, – пробормотал один из капитанов, угрюмо щурясь. – И главное – им дали уйти…

– Винстон, – заговорил другой, до сих пор молчавший. – Слышал, как же. Тот самый, кто разгромил лагерь в Чабонге?

Сарматы переглянулись. Один, вспомнив что-то, кивнул.

– Винстон, сорвавший налёт на Альбукерке? Его до сих пор не придавили? Маркус дождётся – пристрелят на трапе…

«Джон Винстон?» – Гедимин повторил имя про себя и вздрогнул. Это воспоминание всплыло с самого дна, – АЭС в Нью-Кетцале, старые книги в руке, бьющаяся о дверь модель «Раптора», вся в царапинах и сколах, с засорённым мотором…

– «Немезида», – услышал он, вынырнув со дна памяти. – Маркус объявил награду тому, кто укажет на её стоянку. Если это макака – пообещал сохранить жизнь и указчику, и всей семье. И отдельная награда за каждого из экипажа. За Винстона – обещал повысить в звании.

Стивен презрительно фыркнул.

– За каждого повстанца повышать в звании? Крейсеров не напасёшься.

– За особо наглых – не повредит, – качнул головой его сосед. – «Немезиду» надо бы прихлопнуть.

– После смерти Ашшура все планеты просветят насквозь, но этих мартышек найдут, – убеждённо сказал другой. – Вместе с кораблём – под антиграв, и с прямой трансляцией, чтоб другим неповадно было…

«Вы убиваете нашу планету,» – вспомнил Гедимин и едва заметно усмехнулся. «У меня нет планеты. Но за мою станцию «макаки» ответили. С крейсером удобно мстить. С флиппером – сложнее.»

01 января 31 года. Солнечная система, орбита Сатурна

«Вот тебе и смена дат. Знал же – как заговорят про великую расу, жди проблем,» – думал Гедимин, сердито глядя на мониторы. Крейсер выходил из портала в полусотне «лун» от Сатурна, вдали от всех планет. Он максимально замедлился в чужой галактике и сейчас продолжал тормозить, маневрируя гравитационными конусами. Два «Циклопа» скользили рядом с ним, стараясь не загораживать радары.

– Ну что у нас, смена дат? – донеслось из отсека управления. – А где поздравительная речь?

– Тебе не хватает светлого лика Маркуса Хойда? – усмехнулся кто-то из пилотов – общая связь соединяла весь корабль, и неосторожная фраза Сайджина разнеслась повсюду. – Хочешь, я скажу что-нибудь о величии нашей расы?

– Или атомщик прочитает нам лекцию по ядерной физике, – уныло отозвался Йенью. – Я вот даже не знаю, что хуже…

Гедимин сердито сощурился.

– Atzeshsaja! – послышалось из капитанской рубки. – Всем молчать! Следить за космосом! Ждать барк!

Гедимин посмотрел на сигма-карту. Два «Циклопа» он видел, барк, идущий с Фебы с грузом ядерных боеголовок, – нет.

– Глупо таскать бомбы через весь космос, – пробормотал он, щёлкнув коммутатором – теперь, по идее, никто, кроме Йенью и Сайджина, не должен был его услышать. – Цех строится элементарно. Почему не построить на Гималии?

– Потому что командир базы не хочет взорваться, – отозвался Стивен. – Что ещё у тебя там? Предложишь засунуть бомбы в «Феникс»?

Гедимин мигнул.

– Что не так? – спросил он. – С грузом мы давно дошли бы до Гималии. А тут нужно ждать барк. Сколько он уже ползёт?

Сигма-карта «молчала». Видимо, ничего нового не было и на сканерах в отсеке управления и капитанской рубке, – Стивен только фыркнул в коммутатор и отключился.