Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 146 страниц)

– А вот Юпитер разбомбили зря, – мрачно сказал один из сарматов. – Можно было взять. Повесить там по малому крейсеру…

Линкен мотнул головой.

– Юпитер пока не удержать. Земля слишком близко. Там Мацода, Север… Лучше не распылять силы. Марс взяли, Луну, – надо это удержать.

– А что с Ураниумом? – спросил Гедимин, щёлкнув по его наплечнику для привлечения внимания. – Туда ничего случайно не упало? Город цел?

– Цел, прислал подкрепление, – закивал Линкен. – Там сейчас мало кто остался. Все в космосе. Над Канадой теперь наши крейсера, миноносцы по периметру, – быстро до него не доберутся.

Кто-то из компании уже торопил всех, толкал Линкена в бок; взрывник сгрёб Гедимина в охапку и поволок за собой, по дороге выловив из толпы Хильдира. Тесные коридоры гудели, как трансформатор, от тысяч голосов, шума шагов и лязга брони и оружия. В столовой открыли дополнительный зал и выставили на раздачу контейнеры с перцовкой.

– У тебя на корабле все живы? – спросил Гедимин, сев рядом с Линкеном. – А Хольгера не видел?

– А вон там Хольгер, – взрывник махнул контейнером в дальний угол. – Эй, химик!.. Тески, выловите его и тащите сюда. Если атомщик туда пойдёт, тут целой лавки не останется… Все живы. Москитов мы не выпускали, так обошлось. Это – последний такой чистый заход, атомщик. Две прекрасные недели. Будь у нас флот больше и разведка точнее, взяли бы всё. А вот теперь макаки забегали. Следующий вылет так чисто не пройдёт. Да, прозевали момент…

Он тяжело вздохнул и залпом осушил контейнер.

– Гедимин? Линкен? Старался думать всю дорогу, что вы в порядке, – улыбнулся Хольгер, занимая место на тесной лавке; сарматы отодвинулись без споров, кто-то и его похлопал по спине и плечам. – Броня, как я вижу, цела. Как твои реакторы?

– Тихо, – ответил Гедимин. – Но опять откуда-то лезли нейтроны…

Резкий тычок под рёбра заставил его замолчать – удары Линкена чувствовались даже сквозь скафандр.

– Только не реакторы! – он с притворным страданием на лице приложил ладонь ко лбу. – Хольгер, слушай сюда. Атомщик взял Кларк – и сам этого не заметил!

Химик вежливо усмехнулся.

– Я сам точно не знаю, что мы взяли, а что – отдали. Две недели прыжков. Вроде бы все живы, и Марс опять наш. Но с Земли нас выгнали.

– Ну, это разве что в мартышечьих мечтах, – ухмыльнулся Линкен. – Держим Канаду, Антарктиду и Гренландию. Ясархаг тоже на месте. А что до Африки, – воды у нас и здесь полно. А больше там копать нечего.

Он щёлкнул по запястью, разворачивая карту. Трое сарматов немедленно над ней склонились и заспорили, тыкая пальцами во вспыхивающие точки. Гедимин «придвинул» к себе голографический Энцелад.

– Лиск! – он поднял взгляд на взрывника, нехотя отвлёкшегося от обсуждения захвата Африки. – Там были города. Жило много людей. Где они теперь?

Сармат, сидевший напротив, ухмыльнулся и хотел что-то сказать, но Линкен показал ему кулак, и он, фыркнув, отвёл взгляд.

– Понятия не имею, – сказал Линкен Гедимину. – Наше дело – обстрел с орбиты. Для того, что внизу, есть наземный десант.

– Ты кого-нибудь из десанта знаешь? – не отставал сармат.

– Они сейчас на месте, – качнул головой взрывник; ему было не по себе, и Гедимин насторожился. – На планетах, то есть. Ты не думай об их делах, атомщик. Следи за реакторами. Что делать с пленными, наземники знают, им помощь не нужна.

…Крейсер Линкена стоял в четвёртом доке, но сармат проводил сначала Хольгера, а потом и Гедимина до их кораблей, хотя вся его команда уже была на борту.

– Без меня не улетят, – отмахнулся он от смущённого химика. – Повезло, что мы встретились. Завтра новый рейд. Никогда не знаешь, все ли вернутся.

Перед пятнадцатым доком он остановился, хлопнул Гедимина по плечу и криво ухмыльнулся.

– Вон какой твой «Феникс»! Техники его до блеска вылизали. У моего сорвало пару пластин на носу, и вот здесь, над задним антигравом, была проплавленная борозда.

– Из нашего вынимали осколки, – отозвался Гедимин. – Вон там, вдоль третьей палубы. Сорвало экран ракетой, и осколки пробили первый слой. А теперь ничего не видно. Здесь хорошие техники – наверное, с «Гекаты».

Линкен, хмыкнув, снова потрепал его по плечу.

– Это начало, атомщик. Дальше будет хуже. Говорят, у Ассархаддона был план, как взять Землю с налёта – чуть ли не в три дня. Но Маркус его послал.

– Ассархаддона? – Гедимин недобро сощурился. – Зря.

– Ну да, но теперь ничего не поделаешь, – Линкен с сожалением посмотрел на крейсер. – Значит, воюем дальше. Протянули, не прорвались сразу к их базам… Теперь макаки ждут удара. Вернёшься из рейда – зайди в четвёртый док. Я не люблю шататься по базе. Сижу обычно на корабле. Тебе там будут рады.

30 июня 33 года. Солнечная система – галактика Вендана

– Atzateru!..

Этот манёвр Прожига был седьмым за последний час, и Гедимин уже не тратил времени на «закрывающее» излучение для второго портала, оставляя за кормой крейсера открытый проход в галактику Вендана. Порталы постепенно затягивались сами, если никто не мешал им; от окружающих кусков вакуума этот конкретный ни на вид, ни на спектр излучения не отличался ничем. А если бы корабль землян и попал туда, провалившись в Вендану, Гедимин точно не расстроился бы.

Родная галактика встретила его ракетным залпом – сармат, замурованный в герметичном отсеке, узнал о нём по едва заметной вибрации палубы и хаотичным выбросам нейтронов в левом реакторе – видимо, взрыв прогремел слева. В отсеке управления приглушённо выругался Сайджин. Спросить, в чём дело, Гедимин не успел, – в наушниках послышался крик Стивена:

– Atza teru! Jasqa!

Для крейсера выход в Вендану без немедленного возвращения в Солнечную систему ничего хорошего не означал – корабль, очевидно, получил серьёзный отпор. Но Гедимин, выполнив приказ, облегчённо вздохнул – у реакторов появилась небольшая передышка.

– Atzateru! Отдых полчаса, – распорядился Стивен, и связь отключилась. Гедимин в недоумении смотрел на тусклые, так и не загоревшиеся значки на экране передатчика.

– Atzaquu! – громко сказал он, прижав пальцем четвёрку. В наушниках заскрежетало, но экран остался тусклым.

– Что? Какой код? – удивился Сайджин – один из двух существ на этом корабле, с которыми Гедимин вообще мог связаться. – Четыре? Ты ошибся, наверное. У нас ничего, кроме тройки!

– Вижу, – буркнул реакторщик. – И вы тоже слышите связь по единственному коду?

– Чего? – теперь удивился и Йенью. – Почему? Мы слышим все шесть. А что, у тебя не так?

– Да, не так, – отозвался Гедимин. – И это утомляет. Сидишь в реакторе, ничего не видишь и не слышишь.

Йенью сочувственно щёлкнул языком.

– Может, поменяемся передатчиками? Твой не мог сломаться?

Гедимин неприязненно покосился на устройство. Технически оно было исправно; если чего-то не хватало в списке программ… «Или там что-то лишнее,» – сармат недобро сузил глаза и огляделся по сторонам. Для излучений на всех частотах отсек был абсолютно герметичен, иначе все палубы давно загорелись бы зелёным огнём… но где-то здесь был проложен кабель с промежуточным коммутатором, и Гедимин примерно предполагал, где он может быть.

– Ни к чему, – сказал он. – Мне своя связь нужна… Можешь сейчас выйти на Стивена?

– Atzaunu! – послышалось из наушников. – Atzaunu! Saterke!

– Что? – немедленно спросил Стивен. Гедимин ухмыльнулся.

– Где моя связь? – громко спросил он в коммутатор. Код «ter» был общим для троих сарматов, – Гедимин не сомневался, что капитан прекрасно его слышит.

– Зачем меня изолировали? Я не знаю даже, куда мы летим, – сказал он и тут же понял, что последняя фраза была лишней.

– В твои обязанности это не входит, – сухо отозвался Стивен. – Ты кочегар. Капитан отдаёт приказы. Ты выполняешь. Тебе не нужна связь.

– Я должен знать, что происходит, – сказал Гедимин. – Как я смогу отреагировать…

– Реагируй на приказы, – перебил его Стивен. – Никуда больше не лезь. Тут не лаборатория. Тут за любопытство расстреливают. Atzeshsaja! Tzatatzqajasu!

Гедимин прислушался – в наушниках тихонько попискивало, но ответа экипажа – шести кодов, нескольких сотен постов – он не услышал. Над его запястьем развернулась карта-голограмма; красная точка вспыхнула над южным побережьем Австралии. «Бомбим Землю,» – он ткнул в точку, запоминая лучевой код. «Нас собьют, а я и не узнаю.»

03 июля 33 года. Солнечная система – галактика Вендана

Реакторный отсек встряхнуло. Гедимин, не отрываясь от мониторов, досадливо сощурился. «Ориентируемся по нейтронам. Выброс слева – выброс справа…» – он передвинул управляющий стержень на пять сантиметров вниз. «Ориентируемся по омикрон-пульсации. Вот сейчас будет очередной Прожиг…»

– Tzajasqa! – заорал в наушниках Стивен Марци. Гедимин шевельнул свободной рукой, запуская движущие механизмы линз. «Феникс» снова нырял в другую галактику.

Это был девятый Прожиг за последние полчаса – и, судя по координатам на всплывшей голографической карте, корабль выходил из галактики Вендана у всё той же планеты Церера, но немного с другой стороны. Он кружил над ней уже полчаса – и даже Гедимину, замурованному в реакторном отсеке и отрезанному от всех средств связи, было очевидно, что высадка провалилась.

Корабль снова дёрнулся – сразу за порталом их ждали. Серия мелких толчков встряхнула крейсер от носа к корме, последние удары были слабее – защитные поля, сорванные первой ракетой (или, что вероятнее, миной), всё же восстановились. Гедимин считал секунды, глядя на мониторы, где пульсировало, наращивая амплитуду, омикрон-излучение. «Да чтоб вас всех!» – сармат стиснул зубы и резким движением опустил рычаг, сбрасывая аварийные стержни. «Взорвёмся!»

– Реактор остановлен! – крикнул он в коммутатор, надеясь, что хотя бы пилоты «лучевого крыла» услышат и передадут сигнал дальше. – Включай ЛИЭГи!

Ещё порция мин взорвалась по левому борту, снова разрушив защитное поле. Гедимин проследил за выбросом нейтронов, болезненно щурясь, перевёл взгляд на показатели омикрон-излучения и глухо застонал – мощность левого реактора, несмотря на сброшенные стержни, продолжала расти.

– Atzateru! – рявкнуло в наушниках. – Tzajasqa!

– Ya’at! – крикнул Гедимин, отстёгиваясь и рывком поднимаясь с места. – Реактор нестабилен!

«Закроешь тут шлюзы…» – подумал он, камнем падая в активную зону. Сборки полыхали зелёным огнём, слишком ярким даже сквозь тёмный щиток шлема; Гедимин закрыл глаза и среди всплесков красного свечения различил белое пятно – участок нестабильности.

– Heta! – крикнул он, просовывая ладонь между твэлами. С одной стороны пальцы прижгло сильнее, – участок был определён верно.

– Tzajasqa!!! – заорал сквозь помехи Стивен. Корабль содрогнулся – кажется, за серией мин кто-то удачно пустил ракету.

– Дай мне минуту, – отозвался Гедимин, прижимая вторую ладонь к пульсирующему твэлу. Из наушников донёсся гневный вопль.

– Реактор… – начал было сармат, но понял, что его уже никто не слушает. Корабль перестало трясти. Палуба под ногами Гедимина слегка раскачивалась – пилоты маневрировали антигравом, и сила тяжести смещалась из стороны в сторону. Очередной толчок, видимо, привёл реактор в чувство, – белое свечение сменилось ровным зелёным. Облегчённо вздохнув, Гедимин в два прыжка вылетел из активной зоны и, не тратя времени на дезактивацию, кинулся к щиту управления.

– Saterke! Satikkajasu! – крикнул он, поднимая ипроновые стержни. В наушниках выругались.

– Dekadenuna! – отозвался Стивен. Корабль снова дрогнул от носа до кормы – гравикомпенсаторы не успели среагировать на какое-то движение внутренних механизмов. «Палубы,» – понял Гедимин, вспомнив устройство «Феникса». «Палубы закрываются. Стивен выводил москитный флот… против миноносцев Цереры?!»

Галактика Вендана поглотила корабль, и тряска прекратилась. Гедимин с облегчённым вздохом заглушил реактор и прикрыл глаза. Невидимые волокна, протянувшиеся вдоль висков, из обжигающих стали приятно-тёплыми и сместились ниже, будто оберегая обожжённую кожу. Сармат удивлённо хмыкнул.

– Atzateru! – ожил спустя долгие пятнадцать минут передатчик. – На палубу смотра, срочно!

Гедимин нехотя поднялся на ноги. «Палуба смотра? Где это?» – вспоминал он, смывая с оплавленных перчаток радиоактивную пыль. На скафандре остались чёткие вмятины – следы перегретых стержней.

Его схватили сразу же, как только он поднялся на палубу; двое в тяжёлых экзоскелетах заломили ему руки и развернули его лицом к выстроившимся сарматам. Их тут собралось много, но не все, – из отсеков продолжали выбираться филки, пилоты москитного флота. «Живы,» – с облегчением подумал Гедимин. «По крайней мере, большая часть.»

– Рейд сорван, – объявил Стивен, бросив на сармата испепеляющий взгляд. – Мы потеряли три истребителя! Этого не произошло бы, уйди мы от Цереры на две минуты раньше. Был отдан приказ по коду «ter», но этот сармат его не выполнил. По закону военного времени…

– Hetatza! – вклинился в разговор незнакомый сармат. – У нас один реакторщик. Без него мы никуда не улетим. Составь рапорт. Решать будут на «Маре».

«Has-su…» – потрясённо выдохнул Гедимин. «Он что, уже собрался меня расстреливать?!»

– Прожиг на две минуты раньше взорвал бы оба реактора! – он стряхнул с себя зазевавшихся экзоскелетчиков и шагнул вперёд. – Я стабилизировал их вручную.

Он показал оплавленные перчатки. По строю прошёл тихий гул.

– Как только угроза взрыва миновала, я вывел «Феникс» из-под огня, – продолжал Гедимин. – Мы сделали девять Прожигов за полчаса. Реакторы не выдерживают такой нагрузки. Рейд был сорван на пять или шесть Прожигов раньше. Почему ты не отдал приказ отступать до того, как реакторы перегрелись?

Он взглянул на Стивена в упор – и с изумлением увидел, что тот подался назад, а его веки дрогнули.

– Реакторщик прав, – сказал сармат в красном скафандре, до того молчавший; полос на его плечах было на одну меньше, чем у Стивена. – Наше мельтешение вокруг Цереры стянуло к ней половину флота Мацоды. Наше счастье, если это помогло рейду на Весту.

– Адмирал Тохиль приказал атаковать, – сквозь зубы процедил Стивен. – Отмены приказа не поступало.

– Поступила, – сармат в красной броне покосился на передатчик. – За семь секунд до последнего Прожига.

– Что?! – Стивен схватился за передатчик. – Адмирал Тохиль… Нет! Это приказ адмирала Гельмера. Наш флот…

Сармат поднял руку.

– Рапорт будет составлен, – сухо сказал он. – Есть смысл дать экипажу отдых, а техникам – время на ремонт.

Стивен нехотя кивнул.

– Heta, – он жестом распустил собравшихся, посмотрел на Гедимина и недобро сощурился. – Три часа на отдых!

Сайджин подошёл к Гедимину и, осторожно толкнув его в спину, повёл с палубы прочь.

– Три истребителя… – реакторщик тяжело вздохнул. – Я не знал, что он выпускает «москитов». Там были миноносцы…

– Глупо было брать Цереру с налёта, – качнул головой пилот. – Это и во вторую-то войну не выгорало. Что с реакторами? Не расплавились?

– Ещё поработают, – отозвался Гедимин. – Если не устраивать по сто Прожигов за час.

Вернувшись в реакторный отсек, он тщательно проверил твэлы. До серьёзной расстабилизации не дошёл ни один из них, глушение прошло штатно, – через пару часов можно было запускать реакторы и даже рискнуть выполнить Прожиг. Убедившись, что всё в порядке, Гедимин лёг на пол, – он уже привык понемногу спать во время передышек. «Тохиль так и не отозвал нас,» – думал он. «А такое ощущение, что мы там были одни. Один крейсер против половины флота Мацоды? Он правда считал, что это «выгорит»?..»

04 июля 33 года. Галактика Вендана

– Три часа на отдых!

Связь отключилась. Гедимин, заглушив реактор и проследив немного за мониторами, отстегнулся и поднялся с места, выпрямляясь во весь рост. Шею и плечи сводило от напряжения – два часа прошли в непрерывных «прыжках» между галактиками. «Что у них в итоге вышло-то?» – сармат покосился на карту (точка, горевшая на ней перед последним Прожигом, погасла, но Гедимин запомнил, что видел её над Панамским перешейком) и в недоумении пожал плечами.

– Atzateru, – позвал он пилотов «лучевого крыла». – Что в итоге-то? Рейд сорвался?

– Рейд? – сонным голосом ответил Сайджин. – Да… Побомбили немного Панаму. Исгельт собирался сесть в Аргентине, Тохиль его прикрывал. Что вышло – не знаю.

«Аргентина…» – Гедимин покачал головой. Чем дальше, тем меньше он понимал в происходящем; очевидно было одно – Земля оставалась в руках землян, а их флот, возможно, уменьшился, но серьёзно обозлился.

– Кто знает, что происходит снаружи? – спросил он. – Что наше, что нет, как продвигаются флоты… Есть общая карта?

Сайджин, почти уже проснувшийся, озадаченно хмыкнул.

– Вот ты любопытный… Карта у капитана. Только я думаю – он тебя к ней не пустит.

…Во внутренних помещениях было гулко и пусто. Гедимин, тихо проходя по ним, слышал, как закачивается в отсеки воздух, пропущенный сквозь кислородные станции в трюмах, и как за множеством переборок гудят массивные волчки антигравитационных двигателей. Часовых выставили там, где можно было ждать десанта, – на открываемых палубах, у шлюзов… хотя какие десанты могли высадиться на «Феникс» посреди галактики Вендана?

«Ага, понятно. Вот кабель, а вот и промежуточный узел. И если тут сделать врезку…» – оглядевшись по сторонам, Гедимин выпустил пару когтей и поддел лист обшивки. Шипение и пахучий пар плавящейся обмотки никого не привлекли, и через несколько минут сармат осторожно прикрыл кабель, немного отодвинулся, убедился, что следов вмешательства на обшивке не осталось, и пошёл дальше. Ещё минуту спустя передатчик на его запястье тихо пискнул. Посмотрев на экран, сармат увидел шесть загоревшихся цифр. «Работает,» – подумал он с довольной ухмылкой.

У капитанской рубки стояли двое часовых в тяжёлых экзоскелетах. Смерив Гедимина недоверчивым взглядом, один из них заступил ему путь.

– Никого не вызывали. Почему не в своём отсеке?

– У вас там есть штабная карта? – спросил Гедимин, пропустив вопрос мимо ушей. Сарматы переглянулись.

– Хочу посмотреть, чья сейчас Церера, – быстро продолжил Гедимин, делая шаг вперёд. – Вчера с ней было много возни.

– На Цереру не прорваться, – ответил из рубки Стивен. – Мацода стянула миноносцы и… Что?!

Люк распахнулся, грохнув о переборку. Гедимин проворно отдёрнул руку.

– Ты, – выдохнул Стивен, глядя на реакторщика. – Почему не в кочегарке?!

– Хотел взглянуть на штабную карту, – мирно сказал Гедимин. – Пусти на минуту. Проверю, на месте ли Ураниум, и…

– Пошёл вон, – тихо ответил Стивен. – Отвести его в реакторный отсек. Без приказа наружу не выходить! Понятно?

Десять минут спустя Гедимин стоял в реакторном отсеке у вскрытой стены и снимал с кабеля лишние врезки. «Интересно, кто их ставил?» – думал он, растирая найденные «жучки» в серую пыль. «Сам Стивен не мог. Тут нужны прямые руки. И ставили давно… до меня. Чем ему так не нравятся реакторщики?»

На экране передатчика светились шесть активных кодов. Можно было бы проверить их прямо сейчас, но Гедимин не хотел выдавать себя. «В следующем рейде сам всё услышу,» – думал он. «Может, так хоть что-то будет понятно.»

13 июля 33 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»

– И что, так удобнее? – недоверчиво спросил Хольгер. Гедимин пожал плечами.

– Ненамного. Раньше раздражало, что реакторы знают о сражении больше, чем я. Теперь легче. Только отсутствие обзора… – он недовольно сощурился. – Надо будет взломать внешнее наблюдение.

Хольгер покачал головой, быстро огляделся по сторонам и придвинулся к реакторщику ближе.

– От видеонаблюдения в открытом космосе толку чуть меньше, чем ноль. Пейзажами планет любоваться будет некогда, а врага ты не увидишь – на расстояниях обычных столкновений даже крейсер выглядит как белая точка. Взломай лучше систему сигма-сканеров.

– Хорошая мысль, – согласился Гедимин и едва заметно усмехнулся, вспомнив побочное действие «лучевого крыла» – фантомные щупальца, отрастающие за спиной и сообщающие мозгу о найденных препятствиях. «Теперь у меня будет крейсер с щупальцами,» – подумал он. «А он ведь так и должен выглядеть в сигма-диапазоне. Пульсирующие сгустки и тысячекилометровые щупальца. Две сросшиеся медузы…»

– И не мешает тебе лишний шум в наушниках? – спросил Хольгер. – Я, наоборот, всё у себя отключил. Сидим в тишине, слышим только свои приказы.

– У меня мало приказов. А в остальное время всё равно делать нечего, – ответил Гедимин. – Изучаю поведение реакторов. А для этого нужно знать условия. Вот те же нейтронные всплески… Ты за ними следишь?

Это было второе возвращение Гедимина и Хольгера на «Мару» – не такое триумфальное, как в первый раз, но всё же сарматы, проходящие по коридорам и встреченные в столовой, поздравляли космофлотчиков с успешным рейдом. Флот Исгельта Марци высадился в Аргентине, захватив огромный промышленный комплекс «Вирма»; в свободных доках сейчас стояло шесть трофейных аргентинских барков, и техники в спешке переделывали их в примитивные боевые спрингеры. Ходили слухи, что две базы на Марсе достроены, укреплены и готовы к отражению любых атак, и что с Титана уже везут сотни цистерн с жидким метаном.

– Пойду с тобой на корабль, – решил Хольгер, когда с едой было покончено. – Помогу с сигма-сканерами.

Они прошли мимо дока с трофейным барком. Корабль был вскрыт, воздух и гептил из него выкачали и теперь прорезали в бортах люки под вылет москитного флота. Гедимин на ходу заглянул в огромные грузовые отсеки – все захваченные барки были рудовозами, на них остались бортовые погрузчики и контейнеры для рудного концентрата. Техники перекидывали в трюмы трубы кислородного снабжения, и Гедимин удивлённо на это смотрел, пока Хольгер не дёрнул его за руку.

– Ну что там? Обычный барк-рудовоз.

– Зачем проводить кислород в грузовые трюмы? – озадаченно спросил Гедимин. – Рудному концентрату дышать не нужно…

От внезапной мысли его передёрнуло.

– Ты ничего не слышал о пленных? – понизив голос, спросил он у Хольгера. Тот пожал плечами.

– Я вообще не уверен, что мы берём пленных. Зачем Маркусу люди?.. Ну вот, твой корабль. Часовые нас пропустят?

Через несколько минут двое сарматов уже шли по ремонтным коридорам, и Гедимин высматривал кабель нужного цвета. Он хотел было сделать врезку прямо здесь, но, подумав немного, остановился и достал передатчик.

– Atzateru! Сайджин, Йенью, вы на месте?

– Я здесь, – отозвался Йенью; он спал невообразимо много для сармата – вот и сейчас его голос звучал так, будто он только что открыл глаза и ещё не до конца проснулся. – А ты чего не на базе?

– Я к тебе зайду. Никогда не был в отсеке управления, – отозвался Гедимин. – Со мной Хольгер.

– Хольгер? А ты освоился на корабле. Уже водишь гостей… – из отдалённого отсека донёсся зевок. – Я посплю, ладно?

Часовые у отсека управления были предупреждены, и в тесную рубку «лучевого крыла» сарматов пропустили беспрепятственно. Йенью растянулся во весь рост на матрасе, брошенном под пульты, и Гедимин осторожно перенёс его руку из-под кресла, чтобы случайно её не отдавить. Хольгер, быстро осмотрев рубку, показал пальцем нужный кусок обшивки, и несколько минут сарматы переговаривались только жестами. Гедимин вставил врезку, заделал образовавшиеся отверстия и приладил обшивку на место. Дыма было немного, вентиляция погнала его вертикально вверх, – даже сам реакторщик ничего не учуял, и тем более запах гари не разбудил спящего пилота.

«Готово,» – жестом показал он Хольгеру. Тот одобрительно кивнул. Последующие несколько минут они настраивали передатчик. Гедимин, открыв сигма-карту на одном из мониторов, рассматривал облицовку туннеля, смёрзшуюся пыль и метановый лёд за ней и борта двух соседних крейсеров. Сквозь крейсера сканер не видел – мешал слой ипрона в обшивке.

У реакторного отсека часовых не было, и Гедимин недовольно сощурился – не то чтобы он хотел лишний раз отвечать на дурацкие вопросы, но диверсанты, проникни они на «Мару», к реактору пролезли бы беспрепятственно.

– Скажу Стивену, чтобы поставил тут охранника, – сказал он, перебирая кабели под потолком и выламывая врезки. – Смотри сюда. Вот кто сюда насовал ерунды?

Хольгер хмыкнул.

– Да, вашему капитану очень не нравятся реакторщики. Подозреваю, он хотел вовсе без них обойтись… Ты вообще справляешься без сменщика? Мне было бы тяжеловато.

Гедимин пожал плечами.

– Работа несложная. Большую часть времени реактору ничего не нужно. Если бы к нему не лезли с Прожигами, я бы о нём вспоминал дважды в сутки.

Он развернул сигма-карту, выведя её на голограмму, и чёрно-серебристый сгусток повис над пультом управления. Сканирующие лучи проходили сквозь стену общего коридора и просвечивали полбазы. Гедимин посмотрел на перемещающиеся тени – сканер видел сарматов, идущих по своим делам внутри базы, и стены за ними, и других сарматов в соседнем коридоре – и едва заметно усмехнулся.

– Ну вот, другое дело. Буду знать, что мы делаем. Вывести бы ещё сюда карту Стивена…

23 июля 33 года. Солнечная система – галактика Вендана

Красная точка на голографической карте погасла, а за ней и вся карта исчезла, «втянувшись» в наручный передатчик. Крейсер вышел из безопасной чужой галактики над Уральскими горами, и первым, что увидел Гедимин, отведя взгляд от мониторов, были чёткие белые силуэты на сигма-карте. Из стратосферы, прикрытый маскирующим полем, в сопровождении электромагнитного шквала, поднимался «Юрий». «Феникс», едва успевший метнуть пару булыжников в защитные купола далеко внизу, быстро разворачивался, чтобы не оказаться к его главному калибру боком.

«Прыгнет или нет?» – отстранённо думал Гедимин, глядя на мониторы. В этот раз реактор успокоился за считанные секунды – можно было бы и нырнуть в Вендану, оставив северянский крейсер ловить маскирующие помехи. «Не прыгнет. Разворачивает гравитрон…»

– Tzaatsaja! – гаркнуло в наушниках. – Tzagundu!

«Все гравитроны к бою,» – Гедимин занёс руку над кодом сброса управляющих стержней. «Сейчас начнёт трясти…»

«Феникс» выстрелил на полсекунды раньше. Корабль встряхнуло от носа до кормы. Гедимин видел, как на сигма-карте вспыхивают и тут же тают полупрозрачные белесые полотнища – защитные поля вокруг кораблей. Град камней, разогнанных гравитронами до огромной скорости, сносил экраны, не давая времени на восстановление. Генераторы защитных полей работали непрерывно, но крейсер то и дело содрогался, подпустив очередной осколок слишком близко к броне.

– Tzajesh! – крикнул Стивен. По сигма-карте прокатилась серебристая волна. «Ракета. Рано пустили. Погасла на щитах…» – недовольно сощурился Гедимин. «Ещё одна… Куда?!»

Ракета промчалась мимо «Юрия» и нырнула в атмосферу. Северянский крейсер, накрытый многослойным защитным полем, разворачивался под обстрелом, будто не замечая булыжников. Ещё одна ракета взорвалась на щитах, снеся их, но растратив на это большую часть излучения. «Что они дела…» – успел подумать Гедимин, прежде чем грохнулся на палубу вместе с креслом. Мониторы зажглись красным, аварийная сирена испустила оглушительный вопль, на секунду замолчала – и завыла.

– Tzajesh! – закричал Стивен. – Tzatatzqajasu!

Гедимин извернулся, разрывая ремни, встал с обломков кресла и кинулся к мониторам. Секунду спустя он был в активной зоне и, повиснув на управляющей дуге, вручную отключал её. Удар встряхнул левую часть отсека; реактор горел белым огнём, и даже сброс всех стержней не смог его «остудить».

– Atzateru! – с третьего раза сигнал дошёл до Гедимина сквозь гул крови в ушах. Сармат выдернул мерцающий твэл из сборки и прикрепил к спине, закрывая реактор от пульсирующего излучения.

– Ya’fauw! – отозвался он. – Реактор повреждён!

– Has-sulesh, – выдохнул Стивен. – Гравиудар… Чини!

В наушниках раздались команды, обращённые к пилотам и канонирам. Гедимин, потянувшийся было к нестабильному твэлу, изумлённо мигнул. «Что, и расстреливать не будет?»

Корабль трясло так, что сармату пришлось воткнуть в палубу когти, и порой они скрежетали, проделывая короткие борозды. Реактор, набитый до отказа ипроном и обвешанный защитными полями, несколько мучительных секунд пульсировал, сменяя зелёное свечение белым – и позеленел окончательно. Гедимин облегчённо вздохнул, всунул в краевую сборку твэл, вынутый из центральной, – успешный Прожиг был сейчас нужнее, чем выработка энергии, – и вывалился из шлюза обратно к щиту управления. Бросив нестабильные твэлы на пол и прикрыв их матовым защитным полем, он встал к мониторам. Правый реактор встряску выдержал, хоть и заплевал всю активную зону нейтронами, – температура слегка повысилась, но до пульсации не дошло. «Держись…» – Гедимин глубоко вдохнул и задержал дыхание, унимая дрожь в руках. Раскалённые волокна вдоль висков, казалось, уже прожгли кожу и впились в череп. «Из надкритики вышли. Теперь Прожиг…»

– Saterke, – выдохнул он в коммутатор. – Tzajasu?

– Ya! – коротко ответил Стивен. – Tzatatzqayajasu! Atzaunu…

Гедимин изумлённо мигнул. «Мы не уходим? А что тогда…» Он посмотрел на сигма-карту и шёпотом помянул уран и торий. Северянского крейсера нигде не было. К «Фениксу» со всех сторон приближались миноносцы, что-то взрывалось под его «брюхом», срывая защитные поля, но не успевая пробиться к броне. Корабль высаживал ракету за ракетой по чему-то, скрытому под слоем атмосферы, – Гедимин видел только серебристые волны, прокатывающиеся по карте. Стивен отдавал быстрые приказы канонирам на гравитронах. «Феникс» поднимался всё выше, уходя из-под огня атмосферных кораблей. Два миноносца, раскачиваясь из стороны в сторону, пошли вниз, один взорвался в стратосфере. Что-то массивное выплыло с дальнего края сигма-карты, и Гедимин протянул руку к пульту.

– Jasqa! – приказал Стивен.

… – Семь часов на ремонт, – как сквозь плотное защитное поле, услышал Гедимин. Он уже заглушил реактор и теперь придирчиво изучал извлечённые твэлы. Они перестали мерцать, свечение снова позеленело, и ни дозиметр, ни анализатор не выявили ничего подозрительного. Гедимин перепроверил показания приборов и пожал плечами. «Перекосило от тряски. От этого бывает и не такое,» – он забрал твэлы и спустился в активную зону.

Бороздки, оставленные его когтями, тускло блестели. Он досадливо поморщился и наклонился, чтобы заровнять поверхность. Конструкции реактора выдержали удар – может быть, с отсека снесло несколько пластин обшивки, но внутри всё было цело. Найдя и устранив пару мелких неисправностей, Гедимин выбрался наружу и с сожалением взглянул на обломки кресла. «Это под замену. Даже время тратить не буду.»

– Atzateru? – робко спросили в наушниках. – Гедимин, ты там живой? А реактор?

– Обошлось, – отозвался Гедимин. – Сайджин, ты не ранен? Голос странный…

– Да лучше бы я, – выдохнул в коммутатор Сайджин – у реакторщика даже в ухе защекотало. – По левому борту снесло два «крыла». Как садиться будем – Сатурн его знает…