Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 146 страниц)

Гедимин улыбнулся и вскинул руку.

– Tzaat’es!

Фраза от невнятности слиплась в одно слово, но сармат не обратил на это внимания. «Додумались. Договорились. Мирная колонизация, мирный союз… Вот это разумные существа!» – он смигнул набежавшую влагу.

– Эй, теск, – Линкен смотрел на него с растущим недоумением. – Ты чего?

– Ничего. Рассказывай дальше, – поспешно попросил Гедимин. Ледяной обруч, периодически смыкающийся на его груди, снова лопнул – и на этот раз надолго. «Может, они объяснят Маркусу… может, вообще войны не будет?» – думал он с робкой надеждой.

– Когда эти разведчики вернулись, сообщили Маркусу, – продолжал Линкен. – Говорят, Ассархаддон сначала не хотел, но там же везде шпионы… Маркус разозлился. Мол, у него воевать некому, а там миллион работает на каких-то уродов. Он велел сказать им, чтобы вступали в армию. Мол, они отомстят макакам. А если им не выбраться, выведут через порталы. Маркус думал, они там только его и ждали. Ха!

– То есть? – Хольгер, задумавшийся о чём-то и опустивший взгляд к полу вагона, внезапно поднял голову. – Маркус решил, что сарматы, живущие в другой галактике, примут его как координатора?

– Это же Марк Криос, – Линкен поморщился, и шрам на его щеке дрогнул. – Когда он был нормальным?! Но те сарматы, – у них уже свои координаторы. И они видали его на орбите Седны. Никто из них сюда не полетел. Ни один сармат.

Гедимин улыбнулся.

– Правильно. Лучшего и желать нельзя. Если бы нам всем хватило мозгов…

– Атомщик, – Линкен с недоумением посмотрел на него. – Ты сегодня совсем странный. Ты всегда был странный, но сегодня…

– Да хватит тебе! – Хольгер, досадливо щурясь, ткнул его кулаком в плечо. – Что там дальше с этими сарматами?

– Да что там, – Линкен поморщился. – Маркус объявил их всех предателями и дезертирами и пообещал убить всех, кто ему не подчинится и не явится на базу атомофлота до конца мая. И любого, кто к ним присоединится, тоже расстреляют. Вот на этом и всё.

Сарматы переглянулись.

– Нелепость какая-то, – пробормотал Гедимин, болезненно щурясь. – Зачем?..

Вагон притормозил; сармат ждал перехода на уровень выше или ниже, но транспорт ехал по прямой – значит, скоро должен был остановиться у платформы.

– Я боюсь, что нас пошлют усмирять мятеж, – сказал Линкен. – По мне, Маркусу не стоит к ним лезть. Пока у нас тут нет своих планет, нам нечего показать – и кто к нам пойдёт? Вот потом, когда победим, можно к ним слетать и договориться. Если Маркус сейчас не натупит на тысячу лет вперёд.

05 января 33 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

– …И приказал отправить туда три «Циклопа», будто у нас их миллион! – сармат за соседним столом ударил кулаком по столешнице. Другой тронул его за плечо, призывая успокоиться. Гедимин, направляющийся с контейнерами к столу Ядерного блока, невольно приостановился.

– Не столько даже жаль кораблей, как экипажи, – продолжал сармат, немного понизив голос – он сам уже заметил, что все вокруг оборачиваются. – Крошечный флот против тысячных межзвёздных баз… Ирренций ирренцием, но что там, у этих мианийцев, на кораблях поставлено… Ты видел те корабли?

Его сосед кивнул.

– Да, бред. Идиотский план. Их там под миллион, и они там вроде бы свои, – значит, их прикроют. А этот полоумный лезет с тремя «Циклопами» против галактической федерации. Мало нам землян под боком…

Гедимин, жестом попросив Хольгера есть и его не ждать, направился к беседующим. Увидев чужака, они замолчали и настороженно взглянули на него.

– Чего тебе? – спросил тот, кто рассказывал про «Циклопы». – Тут всё занято, иди вон туда.

– Ты говорил о мианийских сарматах? – спросил Гедимин. – Так Маркус послал туда карательный флот? Не знаешь, какие корабли, новые или старые?

Второй сармат поморщился.

– Новые, мать его колба! Их строят по два месяца, а эта куча слизи…

Третий, до сих пор молчавший, крепко ткнул его кулаком в бок, и сармат заткнулся.

– Плохо, – сказал Гедимин. – Пропадут корабли. Я видел мианийские крейсера…

Он развернулся, собираясь уйти, но сармат придержал его за руку.

– Ты тоже думаешь, что не надо было трогать этих дезертиров? Они ведь не присягали Маркусу. И про закон о мутантах и гибридах не слышали.

– Ну, положим, это не повод спариваться со всеми подряд, – другой сармат брезгливо поморщился. – Тем более – клонарий у них есть.

– Они там спариваются с местными, и это укрепляет союз, – отозвался первый. – А нас без кораблей спарят макаки, и от этого будет один вред. По мне, так лучше бы Маркус нашёл себе мартышку, чем кидался нашими атомолётами…

– Это верно, – кивнул Гедимин. – И Маркусу не надо было лезть к чужим сарматам. Я бы сам туда переселился. Похоже, там живут разумные существа.

Его потянули за руку, оттаскивая от стола. Обернувшись, он увидел Хольгера.

– Во что ты тут влез, атомщик? – сердито зашипел тот. – Своих проблем тебе мало?

– Маркус послал карателей на сарматские базы в Миане, – отозвался Гедимин. – Я думал, он умнее.

17 января 33 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

– Далась же тебе эта экспедиция! – Хольгер раздражённо передёрнул плечами. – Если Маркус так легко выделил три «Циклопа» – они у него не последние. И как ты, скажи на милость, собирался во всё это вмешаться?

– Там девять моих курсантов, – угрюмо сказал Гедимин, глядя мимо него. – Как? Вбил бы ему респиратор в череп. Я ничего не смыслю в войнах, но это были мои реакторы – и мои курсанты.

Двое сарматов, обсуждавшие что-то у двери в столовую, замолчали и отошли в сторону. Хольгер ткнул Гедимина в бок.

– Потише, атомщик. Никто не любит, когда ему угрожают. А Маркус и так обидчивый.

Сарматы сели за стол. Ядерному блоку он уже не принадлежал, да и самого блока практически не было, – Гедимин, Хольгер и два-три любопытствующих курсанта не в счёт. Даже стул, на который обычно садился Ассархаддон, последние месяцы кто-нибудь занимал. Васко, дневной охранник Гедимина, иногда появлялся за его плечом, но чаще уходил к друзьям и только изредка переглядывался с охраняемым. Стивен пропал – видимо, участвовал в учениях вместе с остальными капитанами флота Тохиля. Остался ли в окрестностях хоть один доносчик, и о чём он пишет, Гедимин не знал – и об осторожности вспоминал не чаще обычного. Сейчас ему мешали думать постоянно всплывающие мысли о карательной экспедиции в Миану.

«Дрейфующая космическая база, население больше тысячи сарматов, свой клонарий, ремонт крейсеров…» – он в задумчивости водил пальцем по столу. «Есть у них своё вооружение? Не знаю, но антиграв быть должен. Значит, можно ударить гравитационным конусом. Кинетику сделать нетрудно, если есть немного времени. Как быстро они узнают, что к ним летят?.. Уран и торий, что за бред…»

– Смотри! – Хольгер тронул задумавшегося Гедимина за локоть и кивнул куда-то вправо. – Ассархаддон!

Куратор действительно был там – внимательно слушал сарматов, собравшихся за столом, иногда косился на передатчик и показывал что-то на экране. Когда один из сарматов вышел из-за стола, а другие отвернулись и взялись за еду, Гедимин, не выдержав, поднялся на ноги.

– Куда? – крикнул ему вслед Хольгер.

– Пойду спрошу. Он должен знать, – отозвался ремонтник.

«Первый раз подхожу к Ассархаддону до того, как он подошёл ко мне,» – подумал сармат и криво усмехнулся. «Получится незаметно или нет?»

– Не тратьте попусту время, Гедимин Кет, – сказал, не оборачиваясь, куратор. – Я рад, что два твэла были удачно заменены, но на изучение у нас по-прежнему нет времени. Даже Биоблок сворачивает все проекты, а вы говорите о ядерной физике…

Гедимин изумлённо замигал. «Не получилось,» – подвёл он итоги маленького эксперимента, занимая место рядом с Ассархаддоном.

– Я не о твэлах. Ты знаешь что-нибудь о карательной экспедиции в Вендану?

Куратор поднял на сармата удивлённый взгляд.

– Карательная экспедиция, – медленно повторил он. – Я знаю. Не буду спрашивать, как об этом позоре узнали вы. Экспедиция, как и следовало ожидать, провалилась.

Гедимин не двинулся с места. Он выжидающе смотрел на куратора, и тот, слегка поморщившись, продолжил:

– Атаковать миллионный анклав тремя «Циклопами» надо очень быстро и очень тихо. А Маркусу всё мерещится, что у нас в распоряжении пара галактик. Он начал с угроз, и когда дошло до стрельбы, нас там ждали. Я пока не говорил с теми, кого ждали, – им надо отлежаться в медблоке и успокоиться…

Гедимин вздрогнул.

– Что с ними сделали? Они живы?

– Более чем, – отозвался Ассархаддон. – Я даже заподозрил вброс биооружия, но медики не нашли ничего нового, хотя проверили их вдоль и поперёк. Значит, богатые традиции дипломатических отношений… с малоразвитыми расами.

Он криво усмехнулся.

– Не знаю, что конкретно там было. В портал их вытолкнули в носовой части «Циклопа». Оторвали всё по самый антиграв, оставили один ЛИЭГ и «Седжен». Оружие изъяли, даже ручные бластеры. Но все живы, и ни одной серьёзной раны. Ушибы, ссадины, небольшие ожоги.

«Небольшие ожоги?» – сармат вспомнил «особые тренировки», и его передёрнуло.

– Их допрашивали?

– Непохоже, – ответил Ассархаддон. – Нет, это не те повреждения, о которых вы подумали. Просто мелкие ранения, полученные в стычке. Видимо, они пытались сопротивляться, когда корабль вскрыли. Мне кажется, им очень старались сохранить жизнь. Любопытно, насколько это местная традиция, и насколько – заслуга сарматов на той стороне…

Повисло молчание. Гедимин думал о мианийцах. «Кажется, они умнее нас,» – осознавать это было не слишком приятно. «А вот нас там теперь считают злобными идиотами. Досадно.»

– Так они видели тех существ… вблизи? – рискнул спросить он. – Говорили с ними?

– Не так быстро, Гедимин, – качнул головой Ассархаддон. – Всего три дня, как они вернулись, и всего сутки, как мне удалось отбить их у Маркуса. Может, через неделю они смогут что-то рассказать.

Гедимин мигнул.

– А что Маркус? Ему тоже интересно?

Ассархаддон коротко хохотнул; веселья в его глазах не было – только усталость и досада.

– Маркус всерьёз считал, что из этой экспедиции выйдет что-то кроме позора. Поэтому обвинил вернувшихся в предательстве и дезертирстве, и я едва уговорил его не расстреливать их. Он даже допрашивать их не собирался!

Он досадливо поморщился и на секунду отвёл взгляд. Когда он снова посмотрел на Гедимина, его глаза уже ничего не выражали.

– Ваше любопытство удовлетворено?

Сармат кивнул. Ему было что сказать о Маркусе, но он уже понимал, что пользы от этих слов не будет.

– Когда ты узнаешь, что там было, можно будет тебя расспросить?

Ассархаддон смерил его долгим непроницаемым взглядом и медленно покачал головой.

– Возвращайтесь к своей работе, Гедимин. Пока вы ещё можете ей заниматься…

Хольгер, увидев сармата, облегчённо вздохнул, дождался, когда тот сядет за стол, и ткнул кулаком в плечо.

– Атомщик, ну вот куда ты лезешь?

– Я просто спросил, – буркнул Гедимин. – За это не расстреливают. Ты слышал, что он рассказал?

Хольгер кивнул.

– Хотелось бы надеяться, что мианийцы – дружелюбный биологический вид, не склонный к ксенофобии. Но… Я бы не делал поспешных выводов.

Гедимин удивлённо хмыкнул.

– Ты тоже думал, что неплохо было бы…

Получив второй тычок в плечо, он растерялся и замолчал.

– Давай работать, атомщик, – тихо сказал Хольгер. – Пока мы ещё можем этим заниматься.

30 апреля 33 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

– Как локоть? Болит? Может, в медотсек? – обеспокоенно спросил Хольгер, увидев, как Гедимин несёт контейнеры с едой, прижимая их к груди одной рукой. Вторую он старался не сгибать и не раскачивать ей – локоть, неудачно проехавшийся по главному ротору энергоустановки, всё ещё ныл. Деформированную пластину скафандра удалось выправить, просидев над ней пару минут; ушиб должен был зажить к утру.

– Да ну, – отмахнулся Гедимин, поставив контейнеры на стол. – Это пройдёт. Долго не работал. Растерял навыки…

Он досадливо сощурился, потрогал локоть и отвёл взгляд.

– Ты в январе заменил два твэла, – напомнил Хольгер. – Это не работа, что ли? А сколько раз за это время мы разобрали и собрали установку?

Гедимин поморщился.

– Я хочу заняться делом. Своим делом. Из меня плохой тренер и так себе учёный. Я умею работать с механизмами. Лучше бы мне к этому вернуться.

Чья-то тяжёлая рука легла на его плечо, и он вздрогнул от неожиданности. Хольгер, поглядев на что-то за его спиной, изменился в лице и подался в сторону.

– За этим я и пришёл к вам, – сказал Ассархаддон, занимая свободное место. Последнее время за столом было много свободных мест, и сама столовая – даже в час, когда ей надо бы кишеть сарматами – смотрелась полупустой.

– Апрельская группа была для вас последней, – продолжил куратор, направив пристальный взгляд на Гедимина. – Вы подготовили достаточно операторов и пилотов. Если Маркусу нужны будут ещё, он разберётся с этой проблемой сам. Я со своей стороны считаю задачу выполненной. С завтрашнего дня вы оба направляетесь на демонтаж базы.

Гедимин мигнул, но задать вопрос не успел – Ассархаддон шевельнул ладонью, призывая к молчанию.

– Мы переезжаем, Гедимин. В существовании «Гекаты» больше нет необходимости. Все её проекты выполнены, я свою работу закончил, – теперь слово за флотом. Осталось разобрать оборудование и зачистить местность. По вашей части – «Квазары», синтезирующие реакторы, цех переработки руды. Именно в таком порядке. Приступать можете прямо с утра… если вам, Гедимин, не понадобится помощь медиков. Васко отведёт вас в медотсек, если утром заметит, что с рукой что-то не так.

– Это обычный ушиб, – досадливо сощурился Гедимин. – Куда мы переезжаем?

– Это не ваша забота, – отозвался куратор. – Оборудование вывезут, вы должны только его подготовить.

Он открыл трёхмерную карту «Гекаты», и Гедимин удивлённо мигнул – она разительно изменилась, из цельного комплекса превратившись в набор разноцветных блоков, ничем между собой не соединённых.

– Вот эти три блока, – показал Ассархаддон. – Займитесь ими. Жилой блок, как и столовая, будет существовать до последнего. До середины мая будет работать экзотариум, – если хотите, можете попрощаться с Зелёными Пожирателями. Постепенно база сожмётся вокруг верфей. Некоторые отсеки будут подсвечены на карте жёлтым. Не заходите в них. Надеюсь, это указание вы запомните.

Гедимин и Хольгер переглянулись.

– А что потом? – спросил химик. Ассархаддон пожал плечами.

– Окончательное решение – за Маркусом. Идите отдыхать, seatesqa. Завтра вам будет о чём подумать.

Он едва заметно усмехнулся.

– С завтрашнего дня с вас снимают охрану. Не знаю, насколько вас это обрадует…

Гедимин кивнул.

– Лет бы на пять раньше…

03 мая 33 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»

Гедимин легонько ткнул кулаком в стену, и толстая рилкаровая линза, встроенная в серовато-бурое покрытие, выпала ему на ладонь. Он просунул руку в крошащуюся стену, сдавил двумя пальцами патрон и высвободил корпус излучателя. Пласт окиси урана, за время работы установки проросший насквозь кристаллами сингита, трескался от лёгкого прикосновения; устройства, вмонтированные в скалу за ним, держались прочнее.

«Исправен,» – быстро проверив последний излучатель, Гедимин бросил его в короб, прикреплённый к бедру, и поднял голову, высматривая крышку люка. До неё оставалось всего полметра. Сармат подтянулся на тросах и щёлкнул карабином, повисая на самом верху. Осмотревшись, он сунул руку в пустую нишу и нащупал на её дне сдвоенный провод, уходящий вниз.

«Можешь забирать,» – он трижды дёрнул за кабель и выпустил его. Длинный «хвост» моментально втянулся в скалу. Будь в скважине воздух, Гедимин услышал бы шорох вытягиваемого кабеля, но в вакууме двухсотметрового туннеля висела только урановая пыль, быстро оседая на дно.

Сармат включил фонарь. Искать излучатели можно было и без него – сингит светился достаточно ярко, но теперь Гедимину надо было как следует присмотреться к облицовке. Через несколько секунд он нашёл то, что искал. Его кулак врезался в стену в тридцати сантиметрах от левого плеча.

Сингит сверкнул в свете фонаря и потёк вниз россыпью мерцающей пыли. Стена, пошедшая трещинами сверху донизу, задержалась на долю секунды – и рухнула. Обломки урановых пластин сыпались вниз, на лету разваливаясь в крошку. Гедимин следил за ними, подсвечивая дно скважины наручным фонарём, пока внизу не захлопнулась крышка пылеприёмника. Передатчик на его руке коротко мигнул.

«Люк!» – напомнил Хольгер. Гедимин, кивнув, оттолкнулся от стены и рывком отодвинул в сторону верхнюю крышку. Подтянувшись на краю и скинув с себя ненужные тросы, он снова посветил на дно и, разрезав остатки креплений и саму экранирующую пластину, бросил их вниз.

«Этот – последний,» – сармат погасил фонарь и, поднявшись на ноги над чёрным колодцем разрушенного «Квазара», огляделся по сторонам. Отсюда он мог видеть ещё шесть скважин; все они были очищены от облицовки и замурованы с нижнего конца.

«Щиты отключены,» – предупредил сармата Хольгер. «Спускайся!»

Гедимин, запрокинув голову, взглянул на чёрное небо. Сейчас, когда не мешала ни атмосфера, ни матовая плёнка защитного купола, Юпитер был виден как никогда ярко, – сармат даже рассмотрел три тени на его белесо-оранжевом боку. Занимал его, впрочем, не Юпитер, – скользнув по планете равнодушным взглядом, Гедимин повернулся туда, где, согласно карте, находился легендарный Ретранслятор.

«Щиты отключены,» – он покосился на передатчик и медленно протянул руку к небу. «Спутник где-то там. Попробую ещё раз…»

Передатчик быстро замигал, посылая прерывистый пучок излучения в космос. Где-то на четвёртом мигании передача прервалась, и прибор испустил короткий гудок. Экран вспыхнул.

– Гедимин, вы закончили работу? – сухо осведомился Ассархаддон. Сармат досадливо сощурился и тронул клавиатуру передатчика, снова выводя прерванное сообщение на передний план. «Почти получилось. Ещё раз…»

– Ещё несколько секунд, – сказал он в коммутатор. Передатчик мигнул. Его экран зажёгся снова – теперь уже красным.

– Вы настойчивы. Спуститесь сами, или выслать за вами охрану?

«Не успел,» – сармат виновато посмотрел на небо и, выпустив когти на руках, прыгнул в скважину. Затормозил он у самого дна, чтобы втиснуться в проём приоткрытой крышки пылеприёмника. Само устройство уже вынули, оставив прикрывающую пластину; Гедимин, выбираясь из «Квазара», прихватил её с собой, оставив рабочих замуровывать шахту снизу.

– Что там было? Почему так задержался? – встревоженно спросил Хольгер, встретив его в туннеле, ведущем наружу – уже без крышки, которую сармат закинул на погрузчик.

– Ничего. Смотрел на Юпитер, – буркнул Гедимин, досадливо щурясь.

– И устанавливал связь с Лос-Аламосом, – дополнил его объяснения Ассархаддон, выйдя из-за поворота. – За пять лет я так и не объяснил вам, что этого делать не стоит. Что ж, моя оплошность, а самого себя мне расстреливать не с руки. Сегодня все останутся живы. Но… Гедимин, вы ничего не хотите мне сказать?

Сармат растерянно мигнул.

– Ничего? – переспросил Ассархаддон, выждав полминуты. – Ну, допустим. Как зовут учёного, который вам настолько дорог? Герберт Эдриан Конар?

– Не трогай Конара! – рявкнул Гедимин, подобравшись для прыжка. Что-то шевельнулось с двух сторон от него. Ассархаддон качнул головой, и двое охранников остановились – ещё не вывернув Гедимину руки, но уже придерживая его за плечи.

– Вы плохо думаете обо мне, – сказал куратор. – У меня были свои планы на Лос-Аламос, и они не состояли в сбрасывании на него астероида. Но если вам так надо, я отдам вам этого Конара. Вы получите его живым и в здравом уме. Дальше поступайте на ваше усмотрение.

Гедимин отодвинул от себя охранников. Бросаться он больше ни на кого не хотел. В голове неприятно гудело.

– Он плюнет мне в лицо, – тихо сказал он, глядя сквозь Ассархаддона. Тот пожал плечами.

– Я пообещал отдать его вам. Насколько крепко вы друг друга обнимете, я гарантировать не могу. Работа с «Квазарами» закончена?

Он посмотрел на Хольгера. Побледневший сармат быстро закивал.

– Отлично, – куратор отметил что-то на трёхмерной карте и жестом позвал к себе одного из сарматов, дожидающихся его на развилке. Хольгер взял Гедимина за руку и потащил вниз, к переходу на транспортную ветку. Сармат не сопротивлялся. Он думал, не снять ли респиратор, – очень давно ему не было так тошно.

14 мая 33 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Контейнер с выгруженными ирренциевыми цилиндрами медленно ехал по транспортной галерее. Гедимин шёл рядом с ним по смотровой и глядел вниз. Все защитные поля с оборудования были сняты, экраны сдвинуты, и весь зал, от стены до стены, был залит трёхсантиметровым слоем меи. Густое вещество местами потемнело до черноты, и Гедимину было не по себе. «Как после взрыва,» – подумал он, посмотрев на вскрытый операторский отсек, и невольно поёжился.

– Всё на сегодня? – полуутвердительно спросил Хольгер, закрепив контейнер на борту погрузчика и установив поверх него защитное поле. Сарматы-сопровождающие ушли к транспортному туннелю, Хольгер покосился на ближайший люк Вертикали. Жилой блок был рядом – всего на уровень выше.

Гедимин кивнул.

– Тут – всё, рудный цех просили не трогать… Пакгауз?

– Там обошлись без нас, – Хольгер щёлкнул пальцем по закрытому передатчику. – Из оборудования там одни стеллажи и гермоворота. Выходит, у нас два свободных часа. Куда?

Гедимин посмотрел на люки транспортного туннеля.

– В экзотариум. В последний раз.

…Почти все отсеки были пусты, двери сняты, вольеры разобраны и вывезены. Гедимин, проходя по смотровым галереям, видел отверстия в полу – остатки трубопроводов. Обозначения со стен убрали, но сармат помнил и так – здесь был отсек венерианской фауны, а здесь – вольер с гигантскими морскими червями Энцелада…

– С оборудованием всё понятно, – вполголоса рассуждал Хольгер, глядя на опустевшие помещения. – Верфи будут работать, топливо понадобится, «Квазары» выроют заново на каком-нибудь силикатном спутнике. Но куда повезли экзотариум? Не думаю, что на базе космофлота, которую ты описывал, можно разводить животных…

– Ассархаддон найдёт, где их пристроить, – отозвался Гедимин, с надеждой глядя на закрытые ворота ириенского отсека. – Он долго их собирал и так просто не выкинет.

Вольер с малой фауной был пуст, наполовину разобран и залит меей. На месте остались только Зелёные Пожиратели. Им насыпали горку радиоактивных обломков, и они увлечённо грызли рыхлый облучённый металл. Некоторые из них были крупнее, другие – мельче, – больше новое поколение «червяков» от старого не отличалось ничем. Хольгер попробовал было спорить, но пересчитал усики и нехотя кивнул.

– Я бы взял одного на «Мару», – сказал Гедимин. – Рядом с реакторами тепло. Он бы находил утечки…

– И делился флонием, – усмехнулся Хольгер. – Сколько инъекций ты получил, пока строил реактор?

– Четыре, – буркнул сармат. – И три из них – не по делу. А верно… Этих червяков должны забрать на базу флота. Как-то надо будет добывать флоний…

В наушниках раздался тяжёлый вздох.

– Как-то. Хорошее определение, Гедимин, – сказал Ассархаддон. – Мне предстоит как-то обустроить этих животных на планете Сао. Она очень похожа на так понравившуюся вам Фебу, только меньше и дальше от Солнца. Я подумаю над вашей идеей насчёт реакторов.

– Феба больше и ближе к Солнцу, – сказал Гедимин. – Вези их туда. Там стоит флот, и будет гора нестабильных стержней и облучённых конструкций.

Куратор усмехнулся.

– Командир фебианской базы – Арторион, отличный химик, но совершенно не биолог. Оставить животных на его попечение я не рискну. Так же, как и переселиться на Фебу. Сожалею, Гедимин, но с заведением домашнего питомца вам придётся подождать до конца войны.

Гедимин удивлённо мигнул.

– А потом что – можно будет?

– Если у вас ещё останется такое желание, – бесстрастно ответил Ассархаддон. – Если популяция на Сао доживёт до конца войны, я выделю вам несколько особей. Интересно будет обмениваться наблюдениями.

Они вышли из отсека; Гедимин напоследок оглянулся – Зелёные Пожиратели всё так же поедали облучённый металл, не обращая ни на что внимания.

– Обмениваться наблюдениями… – пробормотал Хольгер. – Никогда не понимал, шутит он или всерьёз.

27 мая 33 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки» – кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Девять грузовых вагонов, сцепленных вместе, ехали от опустевшего цеха переработки руды к станции «Сампо»; состав шёл медленно, подолгу застревая у подъёмников, – его разбирали на части и наверху собирали снова. Гедимин и Хольгер заняли место в последнем вагоне. Их прижало к стене контейнерами, и Гедимин старался глубоко не вдыхать, чтобы не застрять в узком проходе. Те, кто сопровождал груз, расположились у люка – там было относительно свободно. Гедимин мог бы не ехать, но на опустевшей базе заняться было решительно нечем.

Экзотариум давно вывезли; там, где он находился, теперь желтел одинокий куб какого-то отсека. И «Геката», и «Койольшауки» сжались до предела, оставив от себя два зелёных сгустка – верфи и цеховые помещения вокруг них – и россыпь кубиков, подсвеченных жёлтым. Даже жилые блоки ужались; Гедимин и Хольгер, оставив свои отсеки, переселились ближе к столовой, в которую по вечерам приходило едва ли три сотни сарматов. На полигоны давно никто не выезжал, и шлюзы исчезли с карты, будто их не было.

– Последние корабли, – нарушил молчание Хольгер на очередном перегоне между подъёмниками. Кажется, транспортные туннели тоже разбирали и вывозили, – в последние дни вагоны ходили по весьма замысловатым маршрутам.

– Что? – не сразу понял Гедимин.

– «Феникс» и «Бет» на Крейсерной Верфи, – пояснил химик. – Тридцать первого спустят со стапелей. Тогда начнётся вывоз верфей. Им проще – портал под боком.

– Пять с половиной лет, – пробормотал Гедимин, приложив ладонь к ближайшему контейнеру. Хольгер, дотянувшись, погладил сармата по плечу.

– Ты построил свой реактор. Мало кто может похвастаться подобным.

– И сделал кучу отличных бомб, – горько усмехнулся ремонтник.

Вагон остановился.

– Эй! – кто-то из сопровождающих заглянул в просвет между контейнерами. – Вы там живые? Помогите с разгрузкой!

– Что случилось? – спросил Гедимин, протискиваясь в свободный проход. – Зачем разгружаться на полпути?

– Подъёмник заклинило, – отозвался сопровождающий. – И именно на нас. Говорят, тут проще проехать по отсекам. Выгружаемся!

Через полчаса все контейнеры были сложены на платформе, но из трёх обещанных погрузчиков подъехал только один, и тот без прицепа. Хольгер, устроившись на ящике, досадливо щурился, вздыхал и бормотал что-то про Ассархаддона и отсутствие контроля. Гедимин, оглядевшись по сторонам и увидев, что вокруг уже собралось достаточно сарматов для погрузки, потянул Хольгера за руку.

– Идём отсюда. Мы тут не нужны, погрузчики без нас быстрей доедут.

– Верная мысль, – не без удивления отметил Хольгер и встал с контейнера. – Далеко отсюда до столовой?

Гедимин открыл карту и долго разглядывал её в поисках короткого пути. Поймать ремонтную дрезину в соседнем туннеле было несложно; сармат пытался построить маршрут по отсекам с зелёной подсветкой, но каждый раз он получался неоправданно длинным.

– Здесь, – он провёл пальцем по одному из коридоров, утыкающемуся в жёлтый отсек. – Самый короткий путь. Едем?

– Жёлтый, – Хольгер с сомнением посмотрел на карту. – Не хотелось бы помешать рабочим.

– А может, им нужна помощь, – сказал Гедимин. – Я помогу, а ты поедешь в столовую.

– Нет, лучше мы сделаем вид, что нас там нет, – качнул головой химик.

До жёлтого отсека оставалось сто метров, когда дрезина резко затормозила и через полсотни метров замерла. Гедимин открыл карту, – пройдя «заколдованный» отсек, можно было найти ещё один туннель и поймать там другую дрезину. Он расстегнул ремни на груди и взялся на скобы, вбитые в стену.

– Доберёмся, тут близко.

Он выполз из транспортного туннеля, на ощупь спустился на платформу и включил фонарь. В коридоре была непроницаемая тьма. «Наверное, и воздух откачали,» – он покосился на анализатор и удивлённо мигнул – атмосферное давление в коридоре не изменилось, и кислорода хватало для дыхания.

– Не откачали. Странно, – пробормотал он, нарушив давящую тишину.

– Видимо, кто-то ещё тут работает, – сказал Хольгер, включая фонарь и подсвечивая стену с пустыми нишами, оставшимися от камер и турелей. – Вот, и облицовку ещё не содрали…

В коридорах было пусто и тихо. Лучи фонарей изредка выхватывали из темноты проём, оставшийся от люка или гермоворот, часть помещения с аккуратно вскрытыми стенами, отверстия под потолком и в полу. Термопластины извлекли и вывезли, и температура снизилась уже до нуля. Гедимин прислушивался, стараясь уловить голоса рабочих или скрежет демонтируемого оборудования, но в брошенных отсеках стояла тишина.

– Это здесь, – Хольгер, сверившись с картой, заглянул в просторное помещение. Луч фонаря, пройдя отсек насквозь, зацепил второй дверной проём – дверей в комнате было две, и обе стояли открытыми. «Никого,» – с удивлением понял Гедимин, войдя в помещение. «Просто пустой отсек.»

Луч скользнул вдоль стены, высветив пустые каналы, оставшиеся от извлечённых кабелей, гнёзда выдернутых термопластин, тёмную дыру вентиляционной шахты – решётку с неё сняли, но лаз затыкать не стали. Сармат в недоумении пожал плечами и направил свет туда, где недавно видел дверь.

– Пойдём… – начал было он, но тут же осёкся. Луч уткнулся в странные продолговатые предметы, уложенные у стены, – тот, что побольше, внизу, меньший, со смазанным знаком радиационной опасности на боку, – сверху.

Гедимин опустился на пол, чтобы лучше рассмотреть устройства. То, что лежало сверху, было «грязной бомбой» с полукилограммом окиси ирренция, измельчённой в пыль. Снизу был заложен заряд пиркенита, достаточный для обрушения небольшой горы.

– Сработает по сигналу… – пробормотал сармат, увлечённо просвечивая корпус нижней бомбы сигма-лучами. Он не прикасался к устройствам – даже теперь, когда выяснил, что от прикосновения они не взорвутся. Судя по пылевому слою, бомбы пролежали тут не меньше недели.

– Ядро Юпитера… – еле слышно прошептал Хольгер, и Гедимин повернулся к нему. Химик открыл карту базы и соединил пальцами все жёлтые отсеки – получилось два аккуратных кольца.

– Когда они сработают, кратеры станут вдвое глубже…

Что-то негромко пискнуло, и Гедимин, вскинув руку, прислушался к приближающимся шагам. Секундой спустя он, выключив фонарь, прижался к стене и медленно продвигался вдоль неё к выходу. За ним крался Хольгер.