Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 100 (всего у книги 146 страниц)

05 января 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Кенен протиснулся под защитный купол с дозиметром наперевес. Гедимин не сразу его заметил – он настраивал воздушный поток для охлаждения плутониевых цилиндров. Остывали они медленно и неохотно – остаточный жар отжига смешивался с внутренним, и сармат опасался, что свежеизготовленные стержни деформируются, не дойдя до реактора.

– Ничего себе! – присвистнул Кенен; прибор на его запястье громко пискнул. – Джед, ты знаешь, что тут уже плюс сто?

«Сто?!» – Гедимин недоверчиво покосился на термодатчики. «Тридцать восемь же… А, у него Фаренгейт…»

– Ты прожарил своим плутонием весь цех, – продолжал Кенен, глядя на сармата с опасливой укоризной. – Зет думает – это опасно для рабочих.

Гедимин мигнул.

– Я же ограничил своё помещение, – он кивнул на защитные экраны, окружающие со всех сторон его самодельное оборудование. – Там вообще не должно быть нагрева… или это там плюс сто?!

Кенен поспешно замотал головой.

– Нет, там пока прохладнее. Но Зет опасается… Джед, ты тут ещё надолго?

– Я слежу за охлаждением, – Гедимин покосился на стержни – судя по показаниям термодатчиков, температура наконец начала падать. – А ты – за реактором. Что ты забыл в цеху? Опять Амос круглые сутки за пультом?

Кенен шагнул назад, одновременно показывая Гедимину пустые ладони.

– Что ты нервничаешь, Джед? Амос спит. За пультом Айзек.

Гедимин мигнул.

– А за основным реактором кто следит?

– Фланн. А Иджес подменяет его на плутонии, – объяснил Кенен, глядя на Гедимина с лёгким удивлением. – Всё как обычно.

Сармат покачал головой – в расстановках Кенена он, как всегда, запутался. «Вроде бы всё под присмотром,» – подвёл он итоги услышанному. «Но Маккензи почему-то здесь. Зачем?»

– Джед, отвлекись на пару часов, – жалобно попросил Кенен. – Я обещал Дэйву…

– Дэвиду из «Юйту»? – уточнил Гедимин; его удивление быстро сменилось досадой.

– Да, ему, – кивнул Маккензи. – У него что-то не то с холодильником. Съезди, посмотри, – глайдер я подгоню…

Гедимин тяжело вздохнул.

– Я тебе что, тягач на стоянке? Так и норовишь сдать меня в аренду.

Кенен развёл руками.

– Ты – лучший, Джед. Я же не мог отказать Дэйву. Не так много заведений, куда нас с тобой пускают!

…Гедимина ждали. Некрупный землянин караулил его ещё у входа в терминал; когда сармат подошёл к вывеске «Юйту», он увидел этого подростка, шмыгнувшего внутрь и подлетевшего к Дэвиду, а полминуты спустя человек, обычно реагирующий на сарматов беглым взглядом и вежливым кивком, оставил дела и подошёл к двери.

– Гедимин? – он запрокинул голову, чтобы увидеть лицо сармата. – Быстро ты пришёл. Эй, разойдитесь!

В этот день людей в «Юйту» было даже больше обычного – в основном пассажиры с недавних рейсов; столы сдвинули в угол, освободив пространство перед стойкой, её саму развернули перпендикулярно стене с турелью, декоративные панели разобрали и поставили к свободной стене, и из-под них проступила ячеистая крышка массивного агрегата со множеством панелей ввода и информационных табло.

– Это твой холодильник? – спросил Гедимин у Дэвида, на ходу пытаясь понять, зачем агрегату такой разброс температур.

– Он самый, – отозвался тот. – Ещё довоенный. Нашёл его, когда всё закончилось, в развалинах базы. Так тогда он работал, а сейчас – нет. Иди сюда, смотри, как должно быть…

…Агрегат снова подключили к сети, и он еле слышно зарокотал. Гедимин, прижав пальцы к задней панели, вибрации не уловил, – демпферы были установлены правильно и больше не расшатывали стену. Он вернул на место последние крышки и перевёл взгляд на цифровые табло – внутренности агрегата быстро остывали.

– Много температурных режимов, – сказал Гедимин, повернувшись к Дэвиду – тот наблюдал за меняющимися цифрами на табло и, когда они замирали окончательно, одобрительно хмыкал. – Это для разных… жидкостей?

– Верно, – рассеянно отозвался бармен – его интересовал только отремонтированный агрегат. Зеваки, выползшие из-за столов к стойке, медленно разбредались по своим местам, мелкий поселенец по кивку Дэвида юркнул за дверь – возможно, побежал искать ещё кого-то.

– Это же одно вещество, – с недоумением сказал Гедимин, глядя на табло. – В разной концентрации, но одно. Зачем его охлаждать по-разному?

«И зачем вообще охлаждать этиловый спирт?» – вертелось на языке, но сармат смутно вспоминал нечто подобное… и, кажется, это имело смысл – ощущения от холода и жгучей жидкости, смешиваясь, заметно изменялись.

Ответом на его вопрос были многочисленные смешки из затемнённой части зала. Дэвид, на секунду забыв о настраивающемся холодильнике, поднял взгляд на Гедимина и едва заметно усмехнулся.

– Одно вещество, говоришь? Странные вы всё-таки, тески…

– Одно вещество, – донеслось из-за отдалённого стола. – Скажет же…

Гедимин, озадаченно мигнув, хотел было потребовать разъяснений, но тут в коридоре послышался грохот стальных «копыт», и в бар вошёл экзоскелетчик в жёлтом трофейном «Гарме».

– Стоять! – крикнул он, едва взглянув на Гедимина. – Один здесь!

Пять секунд спустя вокруг сармата собрались трое «копов». Дэвида, удивлённого не меньше, чем сам Гедимин, оттеснили за сдвинутую к стене стойку, подошедший к столам патрульный жестом приказал всем оставаться на местах. По лицу сармата скользнул невидимый луч считывателя.

– Гедимин Кларк, – вслух прочитал один из «копов». – Гетто «Маккензи», механик, регистрация… Где был второго января?

Сармат мигнул.

– На базе, – ответил он, озадаченно глядя на людей. Они смотрели на него так, будто он, а не они, был обвешан кинетическими турелями и ракетомётами, и отслеживали каждое его движение.

– Подтверждается? – спросил один патрульный у другого. Тот махнул рукой, отзывая патруль, и «копы» быстро вышли за дверь. Гедимин посмотрел на Дэвида. Тот неопределённо пошевелил пальцами.

– Внеплановый рейд. С чего бы? Это не я, теск. Мне это незачем.

– А, это из-за налёта, – донеслось из-за стола вслед за писком карманного смарта. – Вот чего они всполошились. Видно, ищут причастных.

– Какой налёт? – спросил Дэвид, повернувшись на звук. – Земные дела?

Человек, подняв голову от светящегося экрана, выразительно хмыкнул.

– Купол Альбукерке пробили второго. Сначала выжгли дыру, потом накидали булыжников. Целый городок снесло. Вместе с армейским космодромом. Весь Альбукерке сейчас гудит – до них чуть-чуть не долетело.

– Астероидный обстрел? – оживились за столами. Кто-то сам полез в смарт – проверять, что разрушилось. Гедимин задумчиво сощурился. «Армейский космодром? Второе января? Ah-hasulesh…» – он в очередной раз порадовался, что люди сарматскую мимику не считывают.

– М-да, – бармен машинально протёр и без того чистую декоративную панель и взглянул на Гедимина. – Кто-то из ваших, не иначе. Земля рапортовала – «космос чист!»…

За столами послышались невесёлые смешки.

– Да ну их! Прохлопали атомный флот… Эй, теск! Где вы его прятали? Как так вышло, что никто не заметил?

Гедимин посмотрел на него, и человек, внезапно изменившись лицом, подался назад. Дэвид опустил руку под стойку, выразительно глядя на сармата. Гедимин качнул головой.

– Флот был здесь. Куда вы смотрели – не знаю.

13 января 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Гедимин зажёг у входа в реакторный отсек красный светодиод, – не то чтобы туда многие лазили, но технику безопасности следовало соблюдать. Сигнал сработал, но противоположным образом, – не прошло и пяти минут с тех пор, как он зажёгся, а в люк уже кто-то барабанил. Гедимин не обернулся – хрупкие полые стержни из реактора надо было вынимать очень аккуратно, стенки цилиндров норовили лопнуть прямо в руках. В этот раз, впрочем, они были крепче обычного, – сармат разгрузил установку в середине цикла, до того, как внутренние процессы разъели металл окончательно.

Люк со скрежетом сдвинулся в сторону – кто-то, не дождавшись ответа, достал аварийный ломик и поддел крышку. Гедимин, недобро щурясь, повернул голову на звук. В проём боком втискивался Кенен в радиозащитной броне.

– Джед! – крикнул он, просунув голову и плечи в отсек. – Что ты с этой штукой делаешь?!

– Разгружаю, – отозвался Гедимин. «Наверное, увидел неладное на мониторах,» – понял он причину появления Кенена в реакторном отсеке и слегка смутился. «Надо было предупредить.»

– До срока? – недобро сощурился на него Маккензи.

– Это для Линкена, – ответил Гедимин. – Весь этот металл. Выгрузим плутоний – снова запущу синтез. С тридцатью его килограммами и нашей выгрузкой. Тогда хватит и твоему проекту.

Кенен ухмыльнулся.

– Не моему, а твоему, Джед «Кецаль», – нараспев проговорил он. – Точно нужно переводить наш металл на Лиска?

Гедимин отвернулся. Оставалось извлечь последние слои плутония – они уже были отсоединены от общего стержня и лежали, вложенные друг в друга, на дне реактора.

– Сколько там? – спросил Кенен.

– Девятьсот пятьдесят, – ответил Гедимин, заворачивая последние стержни в защитное поле. «Прочные,» – подумал он, тронув пальцем горячую поверхность. «Сами не развалятся. Придётся срезать с каркаса.»

– Девятьсот пятьдесят… – Кенен протяжно вздохнул. – Ты всё это заберёшь?

– Этого мало, – отозвался Гедимин, недовольно щурясь. – Нужно килограмма полтора.

«Для твэла Линкена и для меня,» – закончил он уже беззвучно. «Экспериментальный твэл. Добавлю «ириена», уменьшу долю ипрона. Может, это добавит стабильности…»

17 января 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Хватит на сегодня,» – Гедимин, бросив последний взгляд на остывающее оборудование, уплотнил защитное поле, включил вентиляцию на полную мощность и вышел из цеха. «Хорошо работать, когда не дёргают. Если не дёрнут и завтра, девятнадцатого можно будет запустить реактор.»

Плутониевый реактор был остановлен и разгружен сегодня утром; переработка урано-плутониевой смеси продолжалась весь день, и Гедимин устал и заметно перегрелся. До душевой идти было далеко, и он, поддев пластину обшивки, извлёк наружу узел водопровода и воткнул трубки под скафандр. Холодная жидкость потекла за шиворот, приятно остужая кожу, и сармат прижался спиной к переборке и блаженно зажмурился.

– Термодатчики? Какие термодатчики? – донеслось сквозь шипение помех. Гедимин удивлённо мигнул, но тут же понял, что неполадка не в его шлеме, – это Кенен, общаясь с кем-то из сарматов через коммутатор, не до конца заблокировал остальные каналы.

– Серьёзно? Наверное, я потерял эту часть списка, – продолжал Маккензи. – В любом случае, сейчас на это нет денег. Ну правда, Айзек, – нельзя было подойти с этим раньше?

Гедимин мигнул. Скафандр уже отфильтровал и выпустил обратно в трубы большую часть воды; меньшая ещё хлюпала в сапогах, но сармат решил вылить её позднее. Он отсоединился от водопровода и быстро пошёл к отсеку управления.

Кенен уже выходил оттуда – стоял в приоткрытом проёме, держась за крышку люка.

– В начале июля, Айзек, – быстро говорил он, повернувшись лицом к дезактивационной камере. – В первых же числах, ладно?

– Мать твоя пробирка! Они уже неисправны! – взвыл разъярённый Айзек, и Гедимин, изумлённо мигнув, одним прыжком преодолел расстояние до люка и крепко взял Кенена за плечо. Тот был в обычном комбинезоне с нейтронностойким слоем – в такие одевались сарматы на базе, когда не объявляли радиационную тревогу. Почувствовав на своём плече руку Гедимина, Кенен задёргался, но его уже втолкнули в камеру. Захлопнув за собой люк, ремонтник остановился, ошеломлённо глядя на Айзека.

– Что происходит? Авария?

– Джед! Ффух, – громко выдохнул Кенен. – Ну ты меня напугал… Нет, всё спокойно, мы с Айзеком решали вопросы…

– Маккензи спустил все деньги на мохнатых шлюх, – Айзек скрипнул зубами. – Термодатчики первого контура показывают каждый своё, а на замену ничего нет.

«Первый контур? Да, помню. С ними давно непорядок,» – подумал Гедимин, растерянно глядя на сарматов. На всякий случай он придерживал Кенена за плечо и прикрывал спиной люк – Маккензи, когда пахло жареным, становился очень быстрым и увёртливым.

– Надо купить, – сказал он. – У нас официальная АЭС. Городской совет должен понимать…

Айзек мотнул головой, с ненавистью глядя на Кенена. Командир базы съёжился и пригнул голову, подёргивая плечом, – он не терял надежды вывернуться.

– Когти выпущу, – вполголоса предупредил его Гедимин. Кенена передёрнуло.

– Надо, – согласился Айзек, переведя дыхание. – Шестнадцать датчиков, по тридцать койнов за штуку.

Кенен, забыв о недавней угрозе, дёрнулся и громко хмыкнул.

– Я же говорил, Айс, – у нас нет лишних пяти сотен! Надо было в начале года внести их в смету…

Гедимин мигнул.

– Я вносил, – процедил Айзек. – Ты понимаешь, что это кончится аварией? У нас вообще не будет ни АЭС, ни базы!

Кенен хлопнул себя по карманам.

– Айс, ты скажи, – откуда мне взять денег, если у меня их нет? Всё, что было, ушло на содержание базы. Постарайся не взорваться до июля, хорошо? Вот, тут у нас Джед, он хороший механик, и он тебе всё почи…

Гедимин молча сжал пальцы. Кенен охнул и схватился двумя руками за помятое плечо – скорее от неожиданности, чем от боли.

– Я видел твои датчики, – сказал ремонтник Айзеку. – Их ещё в ноябре надо было менять.

Айзек кивнул и угрюмо сощурился на Кенена.

– Слышал? Ищи деньги. На этой неделе мне надо найти новые датчики. Иначе я ни за что не отвечаю!

Кенен через плечо оглянулся на Гедимина и криво улыбнулся.

– Всё настолько плохо, да? У нас тут физик-ядерщик, и даже он ничего не может… Ну хорошо! Конец марта. Я вывернусь из кожи, но найду тебе пятьсот койнов. Идёт?

Гедимин снова сжал пальцы. Айзек одобрительно ухмыльнулся.

– Не идёт. Я не видел твой главный счёт, но там должно быть тысячи полторы. Мы работали весь год, и ты экономишь на всём подряд. Обойдись пару месяцев без человечьих самок и питья из красивых бутылок – нам хватит и на датчики, и на новый реактор!

Гедимин с недоумением посмотрел на Кенена. Тот усмехнулся, но как-то неуверенно.

– Каких самок, Айс? Ты что-то странное тут выдумал… У меня нет лишних денег. Ни на главном счёте, ни на других. Есть запасы на случай форсмажора…

– Тут уже форсмажор, – перебил его Гедимин. – Дай Айзеку на датчики. Без мартышечьей еды и питья база обойдётся. Без реактора – нет.

Кенен обиженно сощурился.

– Я не сам это всё съедаю, Джед, – напомнил он. – Вся ремонтная бригада жрёт и пьёт за мои день…

«В верхних карманах – мелочь,» – Гедимин, приглядевшийся к складкам и выпуклостям комбинезона, задумчиво сощурился. «Надо искать внутренние нычки. Носит с собой. Где основная – не знаю, но стокойновые…»

– Эй! – запоздало вскрикнул и задёргался Кенен. Коготь Гедимина аккуратно вскрыл верхний комбинезон и слой ткани на нижнем. В подставленную ладонь ремонтника посыпались карточки.

– Сто, ещё сто, здесь по пятьдесят, – одной рукой отсчитывать было неудобно, и часть просыпалась на палубу. – Тут пятьсот. Держи. Не тяни с заказом, быстро их не привезут.

Айзек, пересчитав деньги, убрал их под броню – и, не замахиваясь, съездил Кенена по респиратору. Маккензи хрюкнул.

– Это было лишнее, – пробормотал он, прижимая ладонь к шлему. – Ты порвал мне крыло носа…

– Ещё раз сэкономишь на АЭС – шею сверну, – ровным голосом предупредил его Гедимин. Айзек уже ушёл в отсек управления, можно было выпустить командира и позволить ему собрать рассыпанные карточки. Под ногами было сухо – даже если в желобах остались какие-то следы меи, повредить магнитную полоску они не могли.

– Джед, это было совершенно излишним, – с укоризной сказал Кенен, соединяя края разрезанной ткани на груди. – Мы с Айзеком уже договорились. Ничего бы не случилось, если бы датчики подождали до марта. Он всегда поднимает панику…

– Он сроду не поднимал панику, – перебил его Гедимин. – Датчики надо было менять ещё в ноябре. Что за мохнатые самки?

Кенен вздрогнул.

– Понятия не имею, – сказал он, глядя в сторону. – Айзеку что-то померещилось… Я отложил немного на новый костюм, чтобы не ходить в совет в ремонтной броне. Ну ладно, безопасность базы дороже моей репутации…

Гедимин мигнул.

– Почему туда нельзя в броне? – спросил он. – В декабре ты меня водил…

Кенен досадливо отмахнулся.

– Ты ходил туда как ремонтник. А я – как официальный представитель сарматской диаспоры. Ладно, пусть будет старый костюм. Куплю к нему новый галстук…

– Ничего не понимаю, – признался Гедимин. – Но в июне надо будет менять датчики давления во втором контуре. Найдёшь деньги сам, или мне помочь?

Кенен вздрогнул и прикрыл ладонью рваный карман.

– Скажи Айзеку, чтобы заказал их заранее. Я… хорошо, база некоторое время обойдётся жжёнкой и дешёвыми пайками, а я – старыми галстуками. Мы купим все датчики, какие только есть. Обвешаем ими реактор сверху донизу.

25 января 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Гедимин сердито сощурился. Кенен выдержал его взгляд, не дрогнув, – только, не глядя, вынул из кармана пятикойновую карточку.

– Очень надо, Джед. Просто очень-очень.

– Тут четыреста сарматов, – напомнил Гедимин, судорожно вспоминая, кого сегодня можно посадить за пульт управления. – Почему нужно дёргать меня?

– Ты уже закончил с реакторами, – отозвался Кенен. – И с плутонием, и с ирренцием. Всё работает. Там пригнали австралийский транспорт – он идёт к Сатурну, и он должен дойти туда без проблем. Сходи, займись им. За реактором присмотрят. Ночью я замещал Амоса, и он готов работать.

Гедимин нехотя кивнул и забрал у него деньги.

– Кецаль, – вполголоса напомнил он. Кенен наклонил голову.

– Сегодня же, Джед. В просвете между патрулями.

…Австралийский транспорт, приподнявшись на «подушках» защитного поля, медленно пополз по маневровой полосе к северным площадкам. Гедимин, вместе с другими сарматами отошедший от него на полсотни метров, ощущал, как под ногами вибрирует полотно. Это был полноценный спрингер, не так давно прошедший конверсию, – бывший миноносец, с ядерным реактором, бортовым антигравом и антиастероидной защитой, ненамного легче сарматского крейсера.

– Тут всё, – объявил Гедимин, повернувшись к ремонтникам. – Возвращаемся на базу.

Сарматы переглянулись. Половина двинулась к терминалу, вторая обступила Гедимина; первые, увидев, что никто никуда не идёт, остановились тоже.

– Что насчёт «Юйту»? – спросил один из ремонтников. Гедимин пожал плечами.

– Хорошо, идём. У меня с собой пять койнов, надеюсь, этого хватит.

«Далась же им эта мартышечья пища…» – думал он, недовольно щурясь, пока сарматы занимали свободный стол. Дэвид, посмотрев на карточку, кивнул и широким жестом указал на холодильник. Синтетические пайки стоили недорого, как и пиво – самый дешёвый из растворов спирта. Гедимин попробовал сам, прежде чем предложить это сарматам, – спирт чувствовался, горький вкус был выразительным, но неприятным. Четверо из бригады согласились на пиво, остальные достали фляги с водой.

Гедимин, убедившись, что всё в порядке, а на карте ещё осталось полтора койна, поднялся в информаторий. Свободных терминалов было много – пассажиры австралийского транспорта недавно ушли на посадку, и их места никто не успел занять. Гедимин, отмахнувшись от попыток затолкать его в дальний тёмный угол, устроился недалеко от выхода. «Электрические пиявки» – ввёл он в поисковике.

«Электрические пиявки отброшены на юг» – гласил первый заголовок в ленте. «Группировка военных сил Восточного Блока уничтожила рой, сформировавшийся в районе Нделе. Передвижная дизельная электростанция, попавшая в окружение, вернулась в город. Остатки роя замечены южнее Нделе. По наблюдениям дронов-разведчиков, они рассеянной стаей движутся к югу. Управление Центральной Африки объявило об уничтожении большого роя Нделе и двух малых, продвигавшихся вдоль берега реки Убанги. Формируется группировка для уничтожения рассеянных остатков роевых скоплений. Общие потери Восточного Блока составили двадцать шесть человек убитыми…»

Гедимин мигнул. «Армия против животных? Двадцать шесть убитых?! Интересные там зверьки… Захватили электростанцию? Почему не пишут, сколько погибших там?»

Сармат поискал в сети – сначала на языке Атлантиса, потом на северянском. О погибших на электростанции не сообщалось нигде – хотя новости о её блокаде появились неделю назад, и с тех пор о ней вспоминали регулярно. Сейчас она вернулась в Нделе, а «пиявки» были отогнаны на юг. «Далеко они продвинулись,» – Гедимин посмотрел на карту, прикидывая, сколько нужно времени крылатому животному на полёт от Мафетенга до Нделе. «Но дальше, наверное, не улетят. Скоро Африку зачистят…»

«Обстрел Сокорро» – ввёл он новые слова.

Через пару минут, убедившись, что Линкена не нашли и никого из невиновных сарматов не расстреляли, Гедимин спускался в «Юйту». Ещё из коридора он услышал какой-то шум – и, насторожившись, ускорил шаг.

Сарматы, как и раньше, сидели за своим столом, и никто их не трогал. Дэвид, покинув своё обычное место, подошёл к одному из центральных столов и остановился там, недовольно глядя на человека в расстёгнутой пятнистой куртке.

– Тут не ставят рекламу, – сказал он, указав на плакатик, выставленный на середину стола. – Убирай.

– Ты знаешь, кто я? – человек вынул из кармана сигаретную пачку и ткнул в неё пальцем. – Узнал?

Гедимин мигнул, пригляделся к худому, странно потемневшему лицу и неприязненно сощурился – «Джон Винстон. Опять на Луне.» Он бросил взгляд на плакатик, так и не убранный со стола, и мигнул ещё раз – там размашистым, не слишком ровным почерком было написано: «Продаётся атомный крейсер!»

– Да, я знаю Джона Винстона, – ответил Дэвид, не изменившись в лице. – Ты воин, ты герой… Но здесь не место для рекламы. Иди с этим на космодром.

«Атомный крейсер,» – повторил про себя Гедимин. Глаза против воли сужались, а вокруг расплывалась красноватая пелена. «Это, наверное, про «Бет». У него мой корабль. И он ему впрок не пошёл.»

– Это не реклама, – Джон поднёс руку к плакатику, но убирать его не спешил. – Это информирование. Люди имеют право знать что-то полезное, разве нет?

– Информируй на входе в терминал, – ответил Дэвид. – Заплати и увешай хоть всю улицу. А здесь для этого не место. Мне вызвать патруль?

Джон с тяжёлым вздохом переставил плакат на пустой стул рядом с собой. Там уже лежал отстёгнутый вместе с респиратором шлем.

– Ты воюешь за них, – вздохнул бывший постанец, – убиваешь сарматских адмиралов и захватываешь крейсера. А они потом гонят тебя из бара. В моём стакане пусто, Дэйв. Вот за чем тебе надо следить. А не за моим плакатом.

Он приподнял стакан и с силой опустил его на стол. В дверь заглянул патрульный. Дэвид, не оглядываясь, качнул головой.

– Тебя никто не гонит, Винстон, – сухо сказал он. – Веди себя тихо, большего от тебя не требуется.

Официантка тихо подошла к столу, за которым сидел Джон и его молчаливые спутники. Придвинутые стаканы снова были наполнены. Винстон покосился на плакатик, тяжело вздохнул и оперся руками на стол.

– Ну ладно, ты убрал мою бумагу. Но рот ты мне не заткнёшь. Эй, все! У меня тут атомный сарматский крейсер. Прямо на вашем космодроме. Настоящий. Я угнал его у сарматов. У капитана Кета, да-да! Это я убил его. Отомстил за разрушение Иерусалима. И за Бейт-Маим. Есть тут кто из Мацоды? Этого сармата убил я! Мы бежали тогда с Кагета. Мы, кучка каторжан, отбили у сарматов крейсер! Это мой крейсер, лучший корабль в галактике! И я его продаю, – он с тяжёлым вздохом навалился грудью на стол и коснулся носом стакана с виски. – Прямо здесь, прямо сегодня. Открытый аукцион… Да, я продаю его.

– Эти мне повстанцы… – вздохнул кто-то за дальним столом. Гедимин, медленно отошедший в тень, остановился рядом с ним.

– Врёт и не краснеет, – поддержал его сосед. – Крейсер он отбил… Схожу на двор, гляну, что там на продаже…

Выйти он не успел – в бар влетел некрупный поселенец, периодически крутившийся рядом с Дэвидом.

– Дядя Дэйви, – он нырнул за стойку. – Там атомный крейсер! Прямо на аукционе!

Человек флегматично пожал плечами и перевёл взгляд на Гедимина, замершего перед стойкой.

– М-да. Тяжело на крейсере летать на работу. На парковку не влезает. Что тебе, Джед? Ещё пива, или послать за едой?

Гедимин смотрел на него в упор, недобро щурясь. Джон, допив виски, рассказал про крейсер ещё раз, добавив к истории с десяток деталей. Сармат разобрал не всё – голос повстанца заглушали смешки и взволнованные визги, но Джон вроде бы убил «капитана Кета» в одиночку, голыми руками, хотя тот был в тяжёлом экзоскелете с полным обвесом.

Он шагнул к столу, выходя на свет, и опустил ладонь на край. Стаканы дрогнули, люди вскинулись, глядя на сармата с изумлением и испугом.

– Винстон? – Гедимин сузил глаза, глядя на повстанца в упор. – У тебя мой корабль?

В наступившей внезапно тишине сармат расслышал, как проворачивается под стенными панелями турель, направляя стволы в его сторону.

– Т-ты?! – человек, слегка пошатнувшись, выпрямился. Его глаза предельно расширились.

– Эй, вы двое! – повысил голос Дэвид. – Шуметь выходите в коридор! Там как раз патруль скучает.

Гедимин качнул головой.

– Садись, – буркнул он. Один из ремонтников по беззвучной просьбе пихнул в его сторону подушку, и сармат сел за стол, с любопытством глядя на бывшего повстанца. Злость неожиданно испарилась – Гедимин чувствовал только вялый интерес и немного досады. «Надо зайти на космодром,» – подумал он. «Посмотрю на «Бет». Давно не видел…»

– Вот оно как, – пробормотал Джон, ухмыльнувшись. – Ты здесь. Значит, живой. Профессор, помнится, за тебя волновался. Как тебя там… Джед?

Гедимин сузил глаза.

– Продаёшь мой корабль?

– Возьми и купи, проблем-то, – пожал плечами повстанец. В его взгляде не было страха – только удивление.

– Чего на Земле не продал? – спросил Гедимин, вспоминая оставленную в реакторе «ловушку». Видимо, «Бет» добирался до Луны так же, как трофейные крейсера, вошедшие в земной флот, – на аккумуляторах, с реактором, до отказа набитым аварийными стержнями.

Джон внезапно смутился, отвёл взгляд и на секунду замешкался с ответом. За дальним столом кто-то выразительно хмыкнул.

– Все, кому нужен хороший корабль, собираются тут, в Кларке, – сказал повстанец, широко махнув рукой и едва не уронив стакан. – А кто ещё поймёт, что такое атомный крейсер?! Эй, теск, я бы продал его тебе. Пять тысяч – и он твой!

Гедимин должен был бы разозлиться, но названное число достигло его сознания раньше, чем ярость его отключила, и сармат изумлённо мигнул.

– А что не пятьсот? – вылетело у него. Спутники повстанца, не сдержавшись, фыркнули. Женщина отобрала у Джона стакан и отодвинула на край стола.

– Смейся, теск, – мрачно сказал Винстон. – Война закончилась. Теперь мы сидим тут за одним столом. Ты, сармат-механик, и я, капитан «Немезиды». Мне сейчас нужны деньги, а торговаться я не умею. Пять тысяч, теск. Мне этого хватит.

Он покосился на карманный смарт и с трудом поднялся на ноги.

– Уже подняли до семи… Тут знают толк в атомных крейсерах!

Его усадили обратно. Гедимин, с подушкой в руках возвращаясь к столу сарматов, слышал невнятную перебранку – Винстон хотел выпить, спутники считали, что с него хватит. Дэвид проводил сармата успокоенным взглядом и слегка поморщился.

– У него там правда крейсер? – спросил он у Гедимина. Тот нехотя кивнул.

– Урановозка. Транспорт. На нём даже ракет не было.

Дэвид тихо хихикнул.

– Ты, видимо, из тех, кого наш герой заколол обломком забора? Или тебя пинком выкинули за борт?

Гедимин невольно усмехнулся.

– Три выстрела из станнера, – он притронулся пальцем к виску. – Вышел без шлема, как идиот. Был один на борту, чинил гравитрон.

Дэвид хлопнул себя по рту ладонью и ненадолго прижал её к губам; его глаза расширились и снова сузились.

– Хорошая история, теск, – кивнул он, наливая в чистый стакан немного прозрачной жидкости. – Выпей. Это водка. Спирт и вода – всё как ты любишь.

– Атомный крейсер! – повысил голос Джон, поднявшись на ноги. Он держался за стол, будто боялся упасть.

– Первый корабль, догнавший мою «Немезиду»! – он сжал пальцы в кулак и обвёл людей за столами внимательным взглядом. – Первый… и последний. Они расстреляли её. А я взял их крейсер себе. Всего девять тысяч, лунари! Другого такого не будет…

– Пойду посмотрю на аукцион, – сказал Гедимин Дэвиду. «Надоест тут сидеть – летите на базу,» – жестами попросил он сарматов. «Я догоню.»

Тепло в пищеводе, вызванное раствором спирта, ещё не успело развеяться, когда сармат добрался до ангара, арендованного байкерами, и увидел развешанные по стенам плакаты с кривой фотографией «Бета»: «Продаётся сарматский атомный крейсер! Трофей Джона Винстона!»

Самый большой и подробный плакат висел на здании аукциона. Двое экзоскелетчиков стояли у входа, из-за приоткрытой двери доносились голоса. Один из охранников поднял руку, преграждая Гедимину путь.

– Тескам нельзя, – буркнул он. – Это корабельный аукцион.

– Атомный крейсер? – Гедимин кивнул на плакат.

– Ну да, – охранник ткнул пальцем в табло на входе. Там было много строк, некоторые из них заполнялись цифрами, – сейчас продавали четыре корабля. «Бет» был самым дорогим – цена поднялась уже до девятнадцати тысяч.

– Где корабль? – спросил Гедимин. Охранник махнул стальной «рукой» в сторону огороженной площадки.

«Бет» был там – лежал на брюхе, отключив «лучевые крылья» и убрав «подушки», правым бортом к ограждению. Ради него защитный купол сделали прозрачным и включили всю подсветку. Гедимин остановился, глядя на иссиня-чёрную обшивку. Она была цела – даже царапины перед продажей старательно заровняли.

«Не думал, что так все сложится,» – Гедимин склонил голову. Он вспоминал капитана Корсена, восхищённый взгляд Фьонна, сбор обсидиановых капель в языке застывшей лавы и «учения» в поясе Гермеса – так далеко, что оттуда не видно ни одной известной галактики. «По крайней мере, корабль цел. Эта «макака» хорошо за ним следила…»

– Смотри, сармат! – воскликнул кто-то за его спиной. – Пришёл за крейсером?

– Заткнись ты, – шикнул другой. – Кто их знает, клонированных, – ещё набросится…

Кто-то тронул Гедимина за локоть. Сармат нехотя обернулся и увидел Люнера. Низкорослый байкер широко улыбнулся и щёлкнул пальцем по респиратору.

– Вот ведь как, теск! Это же был кошмар наяву. Крейсер в небе – все по норам. А теперь – найди двадцать тысяч, и он твой… Вот повезёт кому-то!

Гедимин хмыкнул.

– Повезёт… – протянул он, глядя, как из здания аукциона выходит группа людей. Среди них был Джон – в застёгнутой куртке, в шлеме, с уверенной походкой и прямой спиной, будто не он только что едва держался на ногах. Увидев Гедимина, он поднял указательный палец и ткнул им вверх. Остальные вообще не заметили сармата – их интересовал только «Бет», и для них сейчас открывали проход в ограждении и в городском куполе.