Текст книги "Проект «Геката» (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 125 (всего у книги 146 страниц)

– Сейчас мы идём на перерыв, парни, – сказал Кенен. – Полтора часа на отдых. Потом сюда подтягивается вся база. Это очень хороший заказ, тески. Верфи за такое не берутся, а мы возьмёмся.

– Опять подобрал то, что другие выкинули? – недовольно сощурился на него Ансельм, и Гедимин с удивлением заметил, что филк стоит в первых рядах, и ремонтники не оттесняют и не затыкают его. Кенен в ответ на его нахальную реплику только хмыкнул.

– Не всё, что валяется, выкинуто, мой мелкий друг, – сказал он. – У некоторых просто дырявые карманы. Залейте больше мыла, парни, покраску в розовый нам не заказывали!

«Маккензи сегодня довольный,» – думал Гедимин, занимая место за столом. Сарматам принесли полный поднос пайков – по два свёртка для каждого. Перед самим Кененом поставили герметично закрытое блюдо, и он, открыв клапаны, шумно вдохнул горячий пар.

– Да, Джед, это настоящая человеческая еда, – сказал он, перехватив озадаченный взгляд сармата. – Кто-то, конечно, всю жизнь ест готовые пайки. Но настоящая еда – свежая и горячая. Когда всё успокоится, и мы вернёмся на Землю, я буду есть её каждый день. А пока смотрите и учитесь.

Он откинул крышку, и Гедимину сначала показалось, что на тарелке большой комок тонких червей, выловленных где-то на побережье, – вместе с ними там лежали зелёные лохмотья, лишённые панциря рачки и ещё что-то, пахнущее варёной органикой морского происхождения. Присмотревшись, он понял, что все организмы мертвы, а то, что он принял за червяков, вообще никогда не было живым. «Спагетти,» – всплыло со дна памяти практически забытое слово из чужой жизни. «Или макароны? Паста? Ah-hasu…»

Он отвернулся. Теперь его взгляд упирался в дверь тира. С той стороны снова трещали разряды – малой, тренировочной, мощности, и сармат довольно усмехнулся – починенные им регуляторы ещё не успели сломать. Стрельбы только начались; Дэвид выгнал большую часть стажёров за дверь и впускал их по шестеро – «чтобы не мешали посетителям», поэтому рядом с тиром никто не маячил. Пива в этот раз не давали – сдавшие норму получали паёк и контейнер газировки. Гедимин ненадолго задумался, как это должно влиять на результаты, – от награды вроде бы никто не отказывался, но довольных лиц было гораздо меньше, чем после раздачи пива. Он начал было вести подсчёт сдавших и провалившихся, но тут Дэвид, резко повернувшись к открытой двери, хлопнул ладонью по стойке.

– Хадад!

– Да, сэр? – парень в жёлтом комбинезоне заглянул в бар. – Не бойтесь, сэр. Это просто игрушка.

– Дай сюда, – буркнул Дэвид, опустив ладонь на стойку. Уриэль, пожав плечами, подтолкнул к нему маленький одноручный бластер. Это была нестреляющая модель, покрашенная под настоящее оружие, – Гедимин не спутал бы и в темноте, но те, кто сидел ближе, заметно насторожились.

– Сколько тебе лет, Ури? – спросила, повернувшись к нему, самка в жёлтом комбинезоне – одна из получивших газировку. – Пять? Шесть? В семь дети обычно умнее.

– Сэр? – с нажимом спросил Уриэль, глядя на бармена. Тот, поморщившись, толкнул игрушечный бластер к нему.

– Спасибо, сэр, – стажёр убрал «оружие» в поясную кобуру и перевёл взгляд на самку. – Мы должны привыкать к новой форме, Лиззи. Мало кто умеет красиво носить… Эй!

Он повернулся к столу, за которым сидели сарматы, и с радостной ухмылкой направился к ним.

– Хадад! – рявкнул Дэвид. Гедимин успел поймать его взгляд, брошенный на Кенена, – человек о чём-то предостерегал. Уриэль, не обратив внимания на окрик, остановился у ограждения, с любопытством глядя на ремонтников.

– Дже-ди-май-нас Кларк? Верно? – медленно, по слогам, проговорил он. – Смотри, что у меня!

На его ладони лежал фосфоренцирующий значок. В центре был изображён лунный диск со схематично нанесёнными кратерами, по краю шла мелкая надпись.

– Больше я не сдаю стрельбы, – сказал человек, на секунду раздув щёки и шумно выдохнув. – Первый из курса, между прочим. Хорошо, что ты у нас не учишься! Не видать бы мне этого значка, как своих ушей. Эй! Ньен, Макс, Лиз, Рони! Идите все сюда!

Кенен молча схватил Гедимина за запястье и крепко сжал. Сармат, настороженно щурясь, глядел, как к ограждению пробираются четверо стажёров. Они остановились в стороне, не подходя вплотную.

– Ну и что? – спросил один из них; из его кармана торчал запакованный паёк, из другого – контейнер с водой. – Давай отсюда, Ури. Опять нарвёшься на взыскание.

Уриэль досадливо передёрнул плечами и повернулся к Гедимину.

– Это мои друзья. Мы с Земли. А это – Джед Кларк. Ну, тот самый, я вам говорил же…

– Ага, – сказал один из стажёров, глядя в сторону. – А майор тебе что говорил?

Ури отмахнулся.

– Вот, тир освободился, – он оглянулся на дверь и заметно обрадовался. – Давай с нами! Пусть они посмотрят, как ты стреляешь. Я им говорил, а они не верят.

– Верим, – буркнул кто-то из стажёров, отходя на полшага назад. – Чего ж не верить? Тески хорошо стреляют. А Хадад опять нарвётся.

Уриэль протянул руку к плечу Гедимина, но сосед ударил его под локоть, и он отшатнулся, потирая ушибленное место и виновато ухмыляясь.

– Пойдём? – его голос из весёлого стал просительным. – Только покажешь, и всё. Я тебе возьму тут, что захочешь. Ну?

Гедимин сузил глаза. Обычно люди не считывали сарматскую мимику, но тут четверо, не сговариваясь, подались назад.

– Уходи, – сказал сармат, глядя человеку в глаза. Тот, испуганно замигав, дёрнул головой.

– Ага, уже, – закивал один из стажёров, ухватив Уриэля за рукав, и потащил его к стойке, подальше от сарматов. На полпути юнец вырвался и, выдохнув, вернулся к ограждению.

– Я что-то не то сделал? – спросил он, глядя на Гедимина. – Я ведь не знаю… Я не хотел плохого. Ты хорошо стреляешь, вот и всё. Я – лучший на курсе, а ты – ещё лучше.

Гедимин мигнул. Ему было неловко.

– Конечно, парни, – громко сказал Кенен, расплываясь в широкой улыбке. – Никаких проблем. Джед пойдёт с вами и всё покажет.

– Что? – Гедимин, растерянно мигнув, повернулся к нему. Улыбка Кенена мгновенно погасла, будто выключилась, и он ткнул сармата кулаком в бок.

– Иди, Джед, не тяни! – прошептал он и снова растянул губы, переводя взгляд на Уриэля. – Джед у нас застенчивый. Всегда надо приглашать по десять раз. Он и сюда бы не ходил, если бы я не тащил его за локоть. Иди-иди, теск, без тебя мы не уедем!

«Ничего не понимаю,» – подумал Гедимин с привычной тоской, поднимаясь из-за стола. «Реактор построить – и то проще.»

…Он бросил бластер на стойку – тот лёг точно в гнездо – и, не оглядываясь, вышел из помещения. За его спиной вполголоса переговаривались пятеро стажёров. Он вернулся за стол и с досадой обнаружил рядом с собой два запакованных пайка и контейнер с газировкой. «Иджесу отдам,» – он убрал ненужную еду в «карман» и сердито покосился на Кенена. Тот уже не улыбался, и его глаза потемнели.

– Он тебя запомнил, Джед, – еле слышно проговорил командир, глядя мимо Гедимина. – Теперь нескоро забудет.

Сармат переключил коммутатор, выделив линию Кенена, – больше никто не мог его услышать.

– Зачем ты заставил меня идти? – спросил он. – Я не мартышка в зоопарке.

– Хуже, Джед, – прошептал в ответ Маккензи. – За мартышку деньги плачены. Её так просто не пристрелишь. Чтобы я больше не слышал, как ты грубишь полиции, ясно? Мне уже надоело тебя вытаскивать!

Гедимин мигнул.

– Так ты… боишься? – недоверчиво спросил он. – Даже эту мелюзгу?

– Сегодня он мелюзга, – Кенен поморщился, – а завтра майор. Этот Ури… он далеко пойдёт. Вежливость, Джед, только вежливость, ясно?

– Шёл бы ты на Седну со своими макаками, – тяжело вздохнул Гедимин, наваливаясь грудью на стол. В голове опять гудело. «В другой раз сюда не пойду,» – думал он. «Посижу снаружи на лавке. Пусть сам дружит с «мартышками».»

25 октября 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

– Маккензи, ты обещал, – напомнил Иджес, недобро сузив глаза и будто бы случайно плечом прикрывая дверной проём. Кенен досадливо сощурился.

– А что не так, Ис? День для гонок я тебе выделил. Все участники сегодня свободны. Зрителей – четверть базы. Да я в важнейшем контракте сроки сдвинул из-за твоей дурацкой регаты! Чего тебе ещё, теск?!

– Гедимин хотел посмотреть на регату, – сказал Иджес. – Он у тебя что, последний ремонтник?

– Покажешь ему в записи, – отмахнулся Кенен. – Мне нужен опытный монтажник на космодроме. Ну, могу тебя взять, хочешь?

Иджес сердито фыркнул.

– Что там за срочный монтаж? До завтра этот корабль не потерпит?

– Сроки, Ис, – Кенен щёлкнул пальцем по наручному передатчику. – Сроки. Радуйся, что я не перенёс регату на месяц.

– Я посмотрю потом в записи, – пообещал Гедимин, тронув Иджеса за плечо. Ему было неловко. Механик прижал обе ладони к его груди и коротко усмехнулся:

– На удачу! Осторожно там с макаками, ладно? Маккензи, того гляди, продаст тебя на Весту. А может, уже и продал. Да, теск?

Кенен сердито фыркнул.

– Я всего лишь пытаюсь удержать нашу базу на плаву. Ты на моём месте разорился бы в первый же месяц!

…Корабль, перенесённый с пустой площадки в передвижной ремонтный ангар, уже не был похож на полумесяц – каркас правого борта медленно восстанавливался и обрастал техническими узлами, хотя до наращивания обшивки было ещё далеко. Гедимин, нанося на схему смонтированные кислородные станции и системы термоконтроля, думал, что настоящая работа начнётся, когда привезут реактор. Среди ремонтников уже ходили слухи, что его притащат целиком, вместе с топливом; кто распространял этот бред, Гедимину выяснить не удалось, и теперь он недовольно щурился, прислушиваясь к переговорам на монтажной площадке. «На Рождество попрошу у Кенена час времени, сгоню всех в большой трюм и дам базовый инструктаж», – думал он. «Работаем с реакторами, а образования ни у кого нет.»

Он вспомнил, как копался в сети в поисках хотя бы самого краткого курса по ядерным установкам. Они и до войны не валялись на дороге, а теперь секретность докатилась и до северянских сайтов, – даже «Тёплый Север» не мог помочь сармату.

…Скамейка, где обычно Гедимин сидел во время перерыва, была занята жующими людьми, – рейс опаздывал на десять минут, а от волнения, как не раз замечал сармат, многих землян и лунарей тянуло к еде. Небольшая очередь выстроилась у киоска «Фьори». Гедимин обогнул её и вышел за терминалы, к пустующим ангарам. Там скамеек не было – убрали после масштабного ремонта в одном из ангаров, да так и не вернули. Сармат сел в тени здания и достал контейнер с Би-плазмой. Сидеть на тротуаре не запрещалось – так делали и люди, только они подкладывали под зад подстилки, а у Гедимина ничего не нашлось.

– В том-то и дело, – озабоченно сказала самка в чёрной повязке на голове. Она вышла из проёма между ангарами, прижав к уху передатчик. Этот прибор был закреплён на запястье, но плохо – постоянно перевешивал и сползал, норовя порвать браслет.

– Давно должен был вернуться. Никакой связи. Там же спутников нет… К шерифу? А он чем поможет? Вышлет крейсер?.. Да, сто раз говорила. Лю у нас самый умный, никого не слушает…

«Лю?» – Гедимин мигнул. Пока он поднимался на ноги, самка прошла мимо ангара и смешалась с толпой, ожидающей вылета. «Люнер Чицу. Что-то с ним…» – сармат досадливо сощурился. «Опять «макаки»! Ну вот что тебе до того Люнера?!»

– Сдал? – донёсся из другого переулка голос молодой самки.

– Ещё позавчера, – ответил самец, и Гедимин настороженно сощурился и подался назад, под прикрытие ангара. «Девять из десяти, что это Уриэль,» – думал он, выглядывая из тени. Двое в жёлтых комбинезонах вышли из-за ангара и неторопливо прошли вдоль ограждения. У каждого из них на поясе был закреплён шокер, а вместо мягкого шлема-капюшона, прилагающегося к комбинезону, надет жёсткий защитный шлем со встроенным респиратором.

– Осталось выживание, и я, считай, принят, – продолжал Уриэль, оглядываясь на космодром. – Если завтра не сдам, в пятницу идите без меня. Надо пройти этот чёртов полигон!

Их голоса заглушил гудок – наконец объявили посадку, и толпа устремилась к выходу на площадку. Туда уже подогнали пассажирские глайдеры. Гедимин поднялся, чтобы заграждение не мешало наблюдать за стыковкой «автобусов» между собой и с открытым корабельным шлюзом. Выглядело это всегда занимательно – всеми глайдерами управлял оператор из терминала, и не все они умели правильно собирать цепочку. Несколько раз сармат видел, как в караван, идущий к одному барку, влезает посторонний «автобус», и запутавшийся оператор пытается с ним состыковаться. Иногда у него даже получалось.

– Ничего сложного, – донёсся из-за угла голос самки-стажёра. – Всегда помни про кислород и открытую кожу, вот и всё.

– Легко сказать, – отозвался Уриэль. Новички-патрульные возвращались, и Гедимин снова прислонился к стене ангара, надеясь, что чёрный скафандр поможет замаскироваться в тени.

– Привыкли к дармовому кислороду? – самка усмехнулась. – И к бесплатной гравитации? Небось, у вас там по дикой местности можно босиком ходить?

– Босиком бывает жарковато, – качнул головой Уриэль. – Но чтобы тронуть землю пальцем – и сразу волдырь? Да, у нас пока такого нет. Даже сейчас, после войны.

– У вас там быстро всё почистили, – кивнула самка. – Даже в Бейт-Маиме, а ведь его… в общем, там всё выжгло, да?

– Я там не был, – ответил патрульный. – Нас вывезли на восток. Там чище… Ну ладно, а что скажешь о…

Их снова стало не слышно – они ушли за терминал. Гедимин задумчиво щурился, давно забыв о стыковке «автобусов» на космодроме. Она уже закончилась, и разомкнутая цепочка уехала на стоянку, а барк потащили на стартовую площадку, но сармат этого даже не заметил. «Эта «макака» из Мацоды,» – думал Гедимин. «Её вывезли… и если Бейт-Маим был к западу, то…»

Он досадливо сощурился, обрывая цепь бесполезных мыслей. «Пора идти,» – по его ощущениям, прошло минут пятнадцать, а если назойливая «мартышка» патрулировала космопорт снаружи, она никак не могла донимать сармата в баре. «Интересно, что там на базе…»

– З-зю! – донёсся откуда-то снизу сдавленный вскрик – кто-то умудрился не заметить трёхметрового сармата на освещённом участке и едва в него не врезался. Гедимин подался в сторону, недовольно щурясь, и увидел внизу жёлтую макушку. «Мать моя пробирка…» – обречённо подумал он, замирая на месте. «Этого ещё не хватало!»

– Добрый день, сэр… – начал патрульный, задирая голову, – и подался назад, удивлённо округляя рот. – Гедимин Кларк?!

Сармат молча кивнул, разглядывая «макаку». Уриэль вернулся к ангарам один, уже без шокера, и куда-то сильно спешил, – похоже, Гедимин прозевал пересменку патрульных. «Не упал и не помялся,» – думал сармат. «Значит, больших проблем не будет. А верно – у него проблемы с выживанием…»

– Я иду, – буркнул он, делая шаг в сторону, чтобы обойти Уриэля сбоку. Тот кивнул, поправляя шлем.

– Да, сэр… Хей!

Гедимин, успевший сделать только шаг, остановился, недовольно щурясь.

– Я скоро получу оружие, – вполголоса сообщил ему Уриэль, заговорщицки подмигивая. – Уже в пятницу. В воскресенье будет вечеринка. Во-он за теми ангарами. Приходи. Я буду рад.

Гедимин изумлённо мигнул.

– Не хочешь? – человек каким-то образом правильно понял мимику сармата, и тот мигнул снова. – Или тот теск, вечно скалящийся, тебя не отпустит? Ты ему подчиняешься?

Гедимин недовольно сощурился.

– Кенен – командир базы, – буркнул он. – Зови к себе людей. Их тут много.

– Хей! – патрульный догнал его и зашёл спереди; что-то сильно его расстроило, и сармат не мог понять, в чём дело, и в каких традициях он снова запутался. – Я что-то тебе сделал? Или я плохо говорю? У нас принято так. Тут вроде никто не обижался.

– Чего тебе надо? – спросил Гедимин, глядя поверх его плеча. Экзоскелетчик, охраняющий терминал, уже заметил странную пару собеседников и беспокойно зашевелился, – скоро должен был подняться шум.

– Говорить, – ответил Ури, перехватывая его взгляд. – Тут не с кем, понимаешь? С тобой, наверное, интересно. Я тут выяснял, кто ты… Ты был капитаном, да? У меня нет знакомых капитанов. Я и в ополчение-то не успел. Мы ведь можем болтать иногда?

– Курсант Хадад! – донеслось сбоку. Экзоскелетчик у терминала остался на посту, но вызвал подкрепление, и теперь двое в тяжёлой броне стояли рядом с сарматом и смотрели на него с большим подозрением.

– Да, сэр! – подпрыгнул на месте Уриэль. – Иду на обед, сэр!

– Донимая по дороге тесков-ремонтников? – недовольно спросил экзоскелетчик. – Причина вашего общения?

– Иди, куда шёл, – тихо сказал второй патрульный Гедимину. – Эти юнцы вечно всюду лезут. Почему не набрали лунарей?!

…Кенен подозрительно посмотрел на Гедимина.

– Ни во что не вляпался? Даже странно. Сегодня, кстати, мог бы сидеть с нами. Тир прикрыли.

Гедимин хмыкнул.

– И было зачем строить целое помещение?

– Дэвид собирается его открыть, – оживился Кенен, почуяв знакомую и относительно приятную тему. – Для обычных посетителей. С виртмишенями, конечно, без реальных бластеров. Обещал нам скидки.

Гедимин кивнул. Его мысли были далеко от Дэвида и его попыток извлечь выгоду из лишней пристройки к бару. «Иногда болтать,» – думал он, озадаченно щурясь на проезжающие мимо глайдеры. «Человеку с сарматом. На кой астероид?!»

… – И вот ещё, – Иджес, остановив запись, отмотал немного вперёд. – Смотри, тут два дрона не поделили кольцо. Видно же, кто подрезал, да? А споров было на полчаса. Нам нужен судья, вот что. Айзек считает баллы, но разнимать он не умеет. Вот если бы ты пошёл в жюри…

Гедимин мигнул.

– Что мне там делать? Растаскивать сарматов за шиворот?

Иджес тяжело вздохнул.

– Иногда надо, атомщик. Некоторые, как увлекутся, теряют последний мозг. Особенно филки. Мартышечья кровь! Мы, Старшие, гораздо спокойнее.

Гедимин покосился на свою ладонь – там ещё осталась едва заметная белесая полоска, след от давнего пореза, оказавшийся неожиданно стойким – и выразительно хмыкнул.

– Хочешь основать Лётный комитет? Возьми Кенена. Он, если что, и филков растащит. Тут много силы не нужно.

Иджес ненадолго задумался – кажется, он принял предложение Гедимина всерьёз.

– Он вечно занят. Хотя можно… Ну ладно, давай смотреть дальше. Вот тут чужая кислота попала в сопло. Они не ставят фильтры – мол, скорость падает – и смотри, что потом бывает!

Гедимин глядел на лопающийся от микровзрыва дрон и думал о странной «мартышке» с космодрома. «Может, с Иджесом его свести? Им будет о чём поболтать…»

31 октября 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

– Ну зачем? – отозвался доктор Фокс, возвращая кружку с кофе обратно на подставку – похоже, вопрос Гедимина застал его врасплох. Кенен, закатив глаза к потолку, примерился, как заехать сармату локтём по рёбрам. Гедимин, покосившись на него, чуть отодвинулся – теперь не хватало считанных сантиметров, чтобы достать до его бока, и Кенен досадливо поморщился.

– Совершенно незачем было везти экипаж в наш госпиталь. Экстренная помощь им не требовалась, приписаны они к Эс-Семаре, – там больницы гораздо лучше. Облучившихся, конечно, мы приняли бы, невзирая на приписку. Но в данном случае – не потребовалось. «Елизавета» отвезла их на Землю.

– Везла бы и корабль туда же, – сказал Гедимин, недовольно щурясь.

Грузовой спрингер с Весты ждал его на космодроме – сразу, как закончится проверка на эа-мутацию, за сарматами-ремонтниками должны были прислать транспорт. Работа продвигалась медленно – материалы с Весты привозили по чуть-чуть, комиссии, проверяющие каждый узел, приезжали часто, и Гедимин, глядя по вечерам на осунувшегося Кенена, думал, что тот сделал большую глупость – ремонтная база при всём желании командира не тянула на полноценную верфь. С комиссиями работа растягивалась на четырнадцать-шестнадцать часов; мышцы сармата не уставали – физического труда было немного – но голова к вечеру гудела, и к реактору подходить не хотелось. Гедимин подозревал, что именно поэтому он никак не сосредоточится над новым чертежом, и два-три дня отдыха исправили бы положение, – но до окончания ремонта было ещё далеко.

– Вот видишь, Пит, – Кенен потянулся за второй чашкой кофе. – А говорят, что сарматы любят работать. Джед сильно испортился после… того, что с ним сделали. Раньше, в Ураниуме, он не пропускал гнутой железки, чтоб её не выпрямить.

Гедимин недовольно покосился на него. «В Ураниуме была наша техника,» – думал он. «Естественно, она должна была работать. И я её чинил. А этот спрингер – не наш, и нашим он не будет. Смысл?»

– В таком случае мне даже неловко к вам обращаться, – протянул Питер, глядя на Гедимина с заметным смущением. – Тем более – из-за нового оборудования. Но работать оно, тем не менее, не хочет. Гедимин, вы можете посмотреть, что с ним?

– Разумеется, может, – усмехнулся Кенен, вынимая из автомата новый подогретый бургер. – Иди, Джед, разомнись перед серьёзной работой. Я придержу для тебя пару пайков и чашечку кофе.

…Передатчик Питера сработал, едва он свернул в коридор, ведущий к лифтам. После нескольких коротких реплик доктор Фокс повернулся к Гедимину.

– Нам придётся пройти через карантинное отделение. Это много времени не займёт.

Когда они вошли в санпропускник, передатчик снова запищал. Питер взялся за него чуть-чуть поспешнее, чем обычно. Гедимин выставил перегородку, чтобы не забрызгать врача дезинфектантом, и шум распыляемой жидкости заглушил часть слов.

– Да, повторное переливание, – услышал сармат, когда душ выключился. – И протокол детоксикации… Да, держите наготове. Речь уже не о ноге. Отслеживайте каверны в верхней части, при малейшем расширении – срочно на ампутацию. Да, скверная история. Держите меня в курсе.

Он поднял мрачный взгляд на Гедимина и, убрав передатчик в герметичный карман, вошёл под разбрызгиватель.

– Придётся вам подождать, Гедимин. Пять-шесть минут, не более.

– Что-то серьёзное? – спросил сармат. При слове «нога» он почувствовал неприятный холод под рёбрами. «Люнер?» – эта мысль была первой; потом Гедимин напомнил себе, что любой житель Кларка мог поранить ногу и занести инфекцию, но холод остался, и сармат решил прояснить ситуацию.

– Да, – доктор Фокс едва заметно поморщился. – Более чем. Парню повезёт, если он выживет. Глупая, нелепая история! Всего-то надо было подождать пару лет…

Он открыл санпропускник и встал у выхода, выпуская Гедимина. Снаружи горел неприятный синеватый свет – в коридоре шла стерилизация, и над каждой дверью светился красный предупреждающий сигнал.

– Люнер Чицу? – спросил Гедимин, чувствуя, как холод усиливается. Питер, вздрогнув, внимательно на него посмотрел.

– Так вы в курсе? И эта глупая авантюра… может, вы и о ней знали?

Гедимин мигнул.

– Я ничего не знаю, – пробормотал он, глядя в стену. – Я ремонтник. Сижу на базе. Делаю свою работу.

Взгляд Фокса стал ещё более пристальным, но он, помедлив, кивнул.

– Идёмте, Гедимин. Очень не хочется вас задерживать. Работа на космодроме, я понимаю… Значит, вы знаете Люнера Чицу?

«Лю всё-таки вляпался,» – думал сармат, угрюмо щурясь. До остеклённых боксов оставалось всего несколько метров, и Гедимин уже знал, что он там увидит.

Питер остановился у поста; двое в белых комбинезонах вскочили, увидев его, он кивком усадил их обратно, и они, склонившись над настольным экраном, начали разговор. Гедимин отошёл к прозрачной стене. Сквозь неё была видна открытая капсула жизнеобеспечения; маленький человек, раздетый догола, лежал на дне. Лицо и пах прикрывали пластины с отходящими от них трубками, одна нога от бедра была завёрнута в ребристый кокон, связанный множеством трубок с капсулой. По кокону тянулась цепочка светодиодов; верхний горел зелёным, тот, что под ним, был жёлтым и изредка мигал, остальные не включались.

«Он как будто ссохся,» – думал Гедимин, подавляя неприятную дрожь. Раньше он не видел Люнера без одежды, но помнил, что руки у байкера крепкие, мускулистые. Сейчас бледная кожа лежала практически на костях; волосяной покров исчез, даже ресницы выпали. «Как свежий клон,» – думал Гедимин, стараясь не морщиться. «Очень неудачный клон.»

Сзади покашляли. Сармат, вздрогнув, обернулся.

– Идём, – коротко сказал Питер.

Он не заговаривал с сарматом, пока они не спустились на ярус, где ремонтнику предстояло работать, – и Гедимин тоже молчал. Всё, в общем-то, было понятно, и говорить не хотелось.

– Умрёт? – спросил сармат, молча выслушав техзадание. Нерабочая установка стояла перед ним, и Гедимин уже представлял, с чего начинать, но отчего-то медлил.

– Мистер Чицу? – Фокс не удивился вопросу. – Мы делаем всё, чтобы он выжил. Но… Это будет непросто. Не знаете, как он вообще вышел на тех… людей?

Гедимин качнул головой.

– Я слышал, как он собирался… куда-то на орбиту Марса, – он задумчиво сузил глаза. – Думал, что вернётся с новой ногой.

Питер невесело хмыкнул.

– Так и вышло. Новый протез от бедра… если повезёт, и колонии не продвинутся дальше. Там повсюду каверны, по всей культе, мы сейчас держим их на последних пятнадцати сантиметрах. Отловить бы того, кто придумал вводить ТиэФ-агент в кровь…

Он покосился на передатчик – прибор молчал.

– А что с той станцией на орбите Марса? Шериф знает? – Гедимин уже вскрыл корпус неисправной установки, и пора было бы заняться делом, но ему было не по себе. – Они знают, что нельзя… эту штуку в кровь?

Питер пожал плечами.

– Там уже речь не о нашем шерифе, Гедимин. Этим делом занялись мианийцы. Утечка технологий, тем более – с жертвами… Они очень нервно к этому относятся. Мне интереснее, откуда Люнер узнал об этой «клинике», но его пока не спросишь. Надеюсь, никто больше не пострадает. ТиэФ-агент… Надо же было додуматься!

«Терраформинговый агент?» – Гедимину вспомнился астероид, поглощаемый быстро мутирующей слизью, и его передёрнуло. «Это – в кровь?.. А, что там… сам едва не вляпался. Взяли бы мы тогда «образцы»… Всё-таки от Стивена иногда был толк – не пустил никого к агенту и сам не полез. А у «мартышек» Стивена не было…»

01 ноября 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Контейнеры, привезённые с Весты, валялись на краю космодрома беспорядочной грудой. Гедимин, сердито щурясь, огляделся в поисках корабля, который их привёз. Он стоял далеко на западе, отогнанный на свободную площадку; аварийного оцепления вокруг не было, но по углам ярко светились знаки «не перемещать».

– Что у нас тут сегодня, парни? – Кенен прошёлся вдоль контейнеров, щёлкнул пальцем по ближайшему ящику и ухмыльнулся. – Немного листов и проводов? Дагфари, иди сюда. Сегодня у нас большой выбор погрузчиков, – такого ты ещё не видел!

Гедимин оглянулся на космодром. Там, где обычно не было свободного места от барков, а пассажирские глайдеры чудом не сталкивались с погрузчиками и тягачами, снующими вокруг кораблей, сегодня стоял одинокий спрингер, идущий к Венере. Стоял он не первый час, и отлёт ожидался только вечером. Скамейки вдоль ограждения были заняты местными – Гедимин уже научился отличать «лунарей» по форме респиратора и предпочитаемым цветам комбинезонов, и это определённо были «лунари». Они расселись вдоль космодрома, разложив вокруг контейнеры с едой и питьём, и лениво наблюдали за перемещениями сарматов, мигающими огнями и звёздным небом – там, где оно просматривалось из-под белесого купола.

– А где комиссия? – спросил он, подходя к ремонтному ангару и привычно проверяя исправность подъёмников и рельсового крана. Никаких посторонних «макак» на территории не было, и сармат, осознав это, удивлённо мигнул.

– Сегодня без них, Джед, – немедленно ответил очень довольный Кенен. – Только работа! Я бы на твоём месте времени не терял. Завтра всё будет по-старому.

– А где они сегодня? – спросил Гедимин, кивнув на пустынный космодром. Подъёмники работали; Дагфари уже подогнал к ангару первый контейнер – надо было вытащить его на верхний ярус и разгрузить.

– Праздник, Джед, – раздалось в наушниках весёлое хмыканье Кенена. – Победа человечества над самой страшной угрозой. Ты что, забыл, что случилось три года назад?

Гедимин мигнул.

– Уже три года… – пробормотал он, болезненно щурясь.

– Да, время летит, – Кенен усмехнулся. – А мы, несмотря на все твои усилия, ещё живы. Два года люди терпели, но теперь им разрешили отметить победу. Праздник будет негромкий, но я на твоём месте по ангарам не болтался бы.

– А я бы не болтался по барам, – буркнул сармат. – Там макаки точно будут. К тому же пьяные.

В наушниках раздался смешок.

– А наружу они, по-твоему, выйдут трезвыми? Эх, Джед… Хорошо у вас на Энцеладе!

Последнюю фразу слышал не только Гедимин, и смешки стали громче. Сармат сердито сощурился. «Ведь полезем же после работы в «Юйту»,» – думал он, глядя на поднимающийся контейнер и осторожно, одним пальцем, сдвигая рычаг. «И придётся слушать мартышечий бред. Хорошо, если Дэвид бар закроет…»

Бар «Юйту» был открыт. Изнутри доносилась музыка, перемежаемая приглушённым треском бластерных разрядов, – тир, из полицейского ставший общественным, тоже не прекращал работу. «Один койн – один ствол!» – гласил новый плакат на стойке. «Пятьдесят попаданий – кола в подарок, семьдесят – пиво на выбор!»

– Перехватили нас над Техасом, – доносилось из-за ближайшего стола. – Вывалились как из ниоткуда. Чёрный такой корабль, огромный, как астероид…

– И так в каждой норе, – рассказывал, тыкая в стол дрожащим пальцем, другой «лунарь» в отстёгнутом респираторе; один из ремешков перетёрся и оборвался, и устройство билось о столешницу, но человек ничего не замечал. – В каждой! Мы уже никуда без гранаты не лезли, и всё равно – пол-отряда как сквозь землю…

– И он вырвался, – третий голос показался Гедимину знакомым; говорила самка. – Так бы я и не узнала, что умею бегать по стенам. Повезло вбиться в открытую нишу.

– Значит, до сердца не достала? – спросил сидящий рядом с ней самец в пятнистом комбинезоне.

– Достала, – мрачно ответила самка. – Именно что достала! Тут длины как раз хватает…

Она показала соседям по столу сжатый кулак, из которого торчало что-то острое. Гедимин увидел сбившийся узел волос на её голове; часть шпилек была вынута, оставшиеся не удерживали причёску, и она сползла набок.

– Джед, не стой столбом, – Кенен недовольно ткнул его кулаком в спину. – Мы сегодня за двойным заграждением. Дэвид предлагал поставить защитное поле…

– Через час, – снова услышал Гедимин голос самки, возвращаясь к столу, выделенному сарматам, с деталями ограждения в руках. – Он сидел у стены, держался за грудь. Ещё дышал, когда я её выдернула. Почти задел меня, хорошо, увернулась. Он ещё встать пытался… вот с такой дыркой между рёбер…

Самку передёрнуло, и она потянулась за полупустым стаканом. В стакан поспешно плеснули из ближайшей бутылки.

– Больше мы, конечно, не работали, – продолжила она, сделав несколько глотков и выровняв голос. – Сидели в подвале у разбитой цистерны. Под конец лизали мокрые стенки. Пытались выйти… Там уже шла облава. Мишти говорит, – надо было себе бластер оставить, а то с этими повстанцами…