Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 99 (всего у книги 171 страниц)

Ты уверен, что это необходимо? – Поттер с сомнением посмотрел на ящик с привидением.

Это будет не настоящий дементор, и ты это прекрасно знаешь, конечно, но визуализация того, против чего ты разучиваешь защиту, должна тебе помочь четче представить, что именно от тебя требуется. Боггарт как раз и поможет тебе в этом, – Люпин подошел к ящику и приготовился его открыть. – Не будем терять времени. Как только будешь готов – скажи, и я его выпущу.

– А если у меня несколько глубинных страхов? Боггарт тогда ведь принимает вид любого из них. Так ведь? – тянул время Гарри, подумывая категорически отказаться от подобных экспериментов.

В таком случае тебе поможет заклинание Ридикулус, надеюсь, ты его еще помнишь, – насмешливо заметил Люпин, кладя руку на замки боггартовой тюрьмы. – Я никому не расскажу, чего ты боишься, если ты переживаешь об огласке твоих многочисленных страхов, – продолжал он тем же снисходительным тоном, что очень не понравилось Гарри, готовому срочно вспомнить, что его ожидают друзья, и ретироваться отсюда, оставив свою затею с патронусом ради сохранности собственных тайн. Он вообще считал неэтичным то занятие, когда студентам пришлось при всех показать, чего они боятся на самом деле. Над некоторыми из ребят после занятий с боггартом до сих пор насмехались их же товарищи. – Соберись, Гарри. Давай!

Люпин не сдержал своего обещания дождаться, когда Гарри будет готов, и выпустил боггарта из ящика. Темная дымка, вынырнувшая из глубины специального зачарованного сундука, секунду клубилась, определяясь, какую же форму ей принять. Затем довольно быстро стала превращаться во что-то человекоподобное в пестрых тряпках, но Гарри не имел ни малейшего желания знать, кем станет боггарт на этот раз.

Экспекто Патронум! – влив в заклинание достаточное количество магической энергии, Гарри направил слепящий луч света в сторону боггарта, заставляя того засомневаться в правильно выбранном образе для запугивания волшебника и вынуждая его снова превратиться в сгусток грязно-серого тумана, который предпочел спрятаться назад в ящик.

Отлично! Отлично, Гарри! Видишь, я оказался прав! – Люпин все время внимательно следил за Гарри и вовсе не обращал внимания на боггарта. Он был настолько искренне рад то ли успеху Гарри с патронусом, то ли видимому срабатыванию собственной идеи использования в этом случае для обучения привидения, что Гарри проглотил все крутящиеся на языке язвительные и злые слова о коварстве Ремуса, без его согласия выпустившего боггарта. – Ты как? – Люпин тревожно и даже немного сочувственно заглядывал в глаза Гарри. – Слабости не чувствуешь? Нет? Вот держи, – он протянул плитку шоколада, – мне это всегда помогает восстановить магическое и душевное равновесие после стресса. Кто бы мог подумать, что у тебя получится такой качественный патронус?! Ты же еще только на третьем курсе… – Ремус забросил и себе в рот кусочек шоколада.

Гарри не стал отказываться от угощения и тоже откусил немного от плитки. Шоколад был отличным, таким, какой был ему по вкусу – твердый, в меру сладкий и с легкой душистой горчинкой, которая бывает только у качественного черного шоколада. Наблюдая за Люпином, Гарри показалось, что невольное восхищение Ремуса удавшимся заклинанием постепенно переплавляется в какое-то другое чувство. Вот когда Поттер немного позавидовал Рону. Ему не пришлось бы сейчас гадать, что именно стоит за легкой печалью во взгляде Люпина.

Мне, наверное, стоит еще раз попробовать, – предположил Гарри, считающий, что Дамблдору, возможно, недостаточно одной вспышки особой магии патронуса для того, чтобы засечь ее. – Только, пожалуй, на этот раз без боггарта, – поспешил он добавить.

Я бы не советовал рисковать. Ты еще слишком юн, чтобы за один день расходовать так много магической силы. Не приведи Мерлин, заработаешь истощение, и меня тогда Альбус со свету сживет, – слова Люпина звучали не очень настойчиво, словно он говорил то, что должен, и ни на гран больше.

Но мне же необходимо закрепить умение, – Гарри упрямо уставился на Люпина, дожидаясь его согласия. Самовольничать он не хотел, предпочитая поддерживать образ хоть и немного строптивого, но достаточно послушного подростка.

Хорошо. Но пробуешь только один раз. Даже если ничего не получится, а это вполне вероятно без стимула, – Люпин выразительно посмотрел в сторону ящика с боггартом, – то больше на сегодня попыток ты делать не будешь. Не нужно перенапрягаться лишний раз.

Гарри только серьезно кивнул в ответ и повторил заклинание, вызвав на этот раз патронус немного послабее, чтобы выглядело более правдоподобно, ведь он, по идее, должен был устать после первой попытки. Продержав магический луч минуты две, любуясь его переливающимся и будто слегка пульсирующим светом, он отменил заклинание.

Получилось, – только и сказал Гарри, словно и сам не верил в то, что у него все выйдет как надо. Телесный патронус он и не собирался вызывать, хотя бы потому, что так и не определился пока, какую форму он должен будет у него принимать. Имея возможность творить телесный патронус абсолютно любой формы, Гарри терялся и не мог выбрать один-единственный, так сказать, официальный его вид.

Ты молодец, – похвалил его Люпин, довольный результатами. – Если честно, я был твердо уверен, что у тебя ничего не получится, – он с покаянием покачал головой, словно просил прощения за отсутствие веры в способности Гарри справиться с задачей. – Слишком сложное это заклинание, чтобы его разучивать в тринадцать лет. Но ты меня удивил. Видимо, ты слишком упрям, Гарри, чтобы отступать перед трудностями. Настоящий гриффиндорец. И как тебя занесло на Слизерин? – Ремус недоверчиво покачал головой.

А чем плох Слизерин? – как же Гарри не любил такие многозначительные высказывания в адрес своего факультета.

Да я ничего не хотел сказать дурного, – пошел на попятный Люпин, заметив, как Гарри ощетинился после его слов. – Но на Слизерине обычно учатся более… – он на секунду задумался, подбирая определение, – осторожные, наверное, будет самой верной характеристикой. Вряд ли истинный слизеринец стал бы упорствовать, как ты, рискуя заработать магическое истощение.

Истинные слизеринцы, – Гарри даже не скрывал язвительности в своем тоне, – очень упрямы в достижении своих целей. Иначе наш факультет не славился бы высокой успеваемостью студентов. Даже Рейвенкло нам уступает в этом, хоть и считается факультетом умников.

Я рад, что ты так высоко ценишь достижения факультета, на котором учишься. Это похвально, – казалось, Люпин просто не знал, что ответить на заявление Гарри.

Спасибо, Ремус, за то, что научил меня вызывать патронус. Пожалуй, мне пора. Скоро ужин.

Да, конечно. Беги.

Не успел Гарри отойти и десяти ярдов от кабинета ЗОТИ, как чуть не столкнулся с Дамблдором, просто-таки выбежавшим из бокового коридора.

Добрый вечер, сэр, – воспитанно поздоровался Гарри, посторонившись с дороги директора.

Добрый вечер, мальчик мой. А что это ты один, без друзей? Вы не поссорились? – Дамблдор приостановился и подозрительно посмотрел на Поттера.

Я беседовал с Рему… простите, с профессором Люпином, – Гарри оглянулся на дверь кабинета ЗОТИ, давая понять, где проходила их беседа.

Вы подружились? – от внимания Дамблдора не ушла оговорка Гарри. – Это хорошо. Тебе пора в Большой зал, не то твои друзья съедят все, и ты останешься голодным. Растущему организму необходимо регулярное питание, – договаривал фразу Дамблдор уже на ходу, устремившись именно к той двери, на которую только что указывал ему Поттер.

Гарри, продолжив свой путь, только удовлетворенно ухмыльнулся. Северус был прав, директор имеет возможность отслеживать такие особенные заклинания, как Экспекто Патронум, если они выполняются в Хогвартсе. О запрещенном колдовстве вроде непростительных заклинаний магия Хогвартса дает знать не только директору, но и деканам факультетов, подсказывая им место нарушения правил. А Дамблдор установил еще и свою подобную систему контроля сложных, но не запретных заклинаний, используемых в стенах школы. Иначе, зачем бы он так спешил в кабинет ЗОТИ? Гарри многое бы отдал, чтобы узнать, о чем сейчас говорят Люпин и Дамблдор, но подслушивать, даже используя Мантию-невидимку, не рискнул.

Тем временем в кабинете ЗОТИ Люпин удивился неожиданному появлению директора, почтившего его своим посещением. Дамблдор не имел привычки ходить по Хогвартсу в поисках преподавателей, с которыми собирался побеседовать, он предпочитал вызывать их к себе в кабинет.

Альбус, я могу тебе чем-нибудь помочь? – Люпин воспитанно встал из-за учительского стола, за которым его застал Дамблдор, и сделал несколько шагов к нему навстречу.

Ремус, ты совсем недавно творил здесь колдовство из разряда высшей магии? – вопрос прозвучал резковато.

Я – нет. Это Гарри недавно вызывал патронуса. А ты откуда знаешь? – Люпин явно был не в курсе, что для Дамблдора в Хогвартсе мало что оставалось неизвестным.

Гарри? – вопрос Люпина директор пропустил мимо ушей. – Гарри вызывал патронуса? Я тебя правильно понял? – удивление в его глазах было странным – холодным и настороженным, как показалось Люпину.

Да, ты правильно меня понял, – Ремус расплылся в гордой улыбке, хвастаясь успехами своего ученика: – Гарри видел, как я в Хогвартс-экспрессе прогонял дементоров, и попросил, чтобы я его научил. И вот…

И у него получилось? У третьекурсника? Ему удалось сконцентрировать магию и вызвать патронус? – допытывался Дамблдор, не обращая внимания на воодушевление Люпина.

Да, Альбус! Представляешь? Он был так старателен, что добился отличного результата. Луч преобразованной магии был достаточно ярок, и Гарри его неплохо контролировал, – Люпин счастливо улыбался, словно это ему самому удалось выполнить что-то настолько неимоверно сложное.

Ремус, – Дамблдор обошел вокруг учительского стола и уселся в преподавательское кресло, в котором сидел Люпин всего несколько минут назад, – почему ты не посоветовался со мной, прежде чем начать обучать ребенка такому сложному заклинанию? Ты понимаешь, что мог ему необратимо навредить? – голос был сухим и колючим.

Но Гарри себя нормально чувствовал…

У Гарри уже были проблемы с магией. Северусу пришлось спасать его, – после небольшой паузы Альбус, решив не игнорировать истину, добавил: – И не один раз, – о том, что и сам Дамблдор приложил руку к прошлым проблемам Поттера со здоровьем, Люпину знать было не положено. – По твоей вине он мог снова оказаться на грани магического истощения. Гарри сейчас в том возрасте, когда его магическая система неустойчива, и истощение может привести к гибели.

Я не знал, что у Гарри были проблемы с магией, – Ремус так и стоял рядом с рассевшимся в его кресле Дамблдором, не решаясь призвать или наколдовать себе стул.

Ты не знал и даже не подумал, что следует посоветоваться с опекуном несовершеннолетнего подростка. А нужно ли вообще было его учить этому заклинанию? Оно не значится в школьной программе. Так зачем? Какая в этом необходимость? Ремус, объясни мне, зачем ты обучал Гарри заклинанию из высшей магии? Пусть не самому сложному, но тем не менее не предназначенному для выполнения подростком его возраста.

Альбус, ты сам сказал, что я должен найти способ подружиться с Гарри. Он плохо шел на контакт, да я тебе об этом рассказывал. Когда он попросил меня научить его заклинанию вызова патронуса, я подумал, что это будет хорошим предлогом для налаживания отношений. Я даже не представлял, что у него может хоть что-то получиться. Но я ошибся – Гарри справился с заклинанием. Прекрасно справился, – в голосе Ремуса снова зазвучали нотки гордости за Поттера.

Справился… – Дамблдор недовольно смотрел на Люпина и думал, как было бы здорово, если бы в мире существовало меньше придурков, не умеющих даже простой приказ выполнить правильно. – Хорошо, что я не позволил Гарри остаться с тобой на зимние праздники. Ты бы его за время каникул такому научил, что ему впору было бы в Темные Лорды подаваться…

Но патронус не запрещенное заклинание… – попытался оправдаться Люпин, но был резко прерван Дамблдором:

Оно не изучается в Хогвартсе, тем более учениками третьего курса! Этого для тебя должно было быть достаточно, чтобы отказать Гарри или хотя бы предварительно посоветоваться со мной! Почему у меня нет проблем, когда за Гарри присматривает Северус? Он не своевольничает и не учит мальчика тому, чему не нужно, – Дамблдор очень злился. Его раздраженный тон не оставлял никаких сомнений по этому поводу.

Ты в этом уверен? Гарри сам мне заявил, что если я его не захочу научить этому заклинанию, то он попросит Снейпа, который ему точно не откажет, – Люпин надеялся, что Дамблдор после его слов не будет столь категоричен в своих заявлениях о примерности Снейпа.

Когда Гарри заговорил с тобой об обучении патронусу? – сообщение Ремуса требовало внимания.

Не помню точно. Где-то в конце ноября, пожалуй. А что? – Люпин не видел взаимосвязи вопроса Дамблдора со своим сообщением относительно Снейпа.

А когда ты начал его учить?

Две недели назад, – Люпин все еще не понимал, к чему ведет Дамблдор.

И к тому же ты утверждаешь, что Гарри горел желанием научиться этому заклинанию. Я правильно ведь понял? Ремус! Неужели ты думаешь, что если бы Гарри был так уверен в том, что Северус не откажет ему в обучении, то он дожидался бы пока ты, наконец-то, аж через два месяца решишь выполнить его просьбу? Да они каникулы провели вместе, но учиться заклинанию, которого нет в школьной программе, Гарри пришел к тебе. Почему, как ты думаешь? Потому что никто, тем более декан Слизерина профессор Снейп, не стал бы учить его столь сложному заклинанию, он еще недостаточно взрослый для этого. Гарри тебя шантажировал Северусом, а ты поддался, – Дамблдор покачал головой, искривляя губы в презрительной насмешке. – Я понимаю, что мальчику было интересно освоить столь визуально эффектное заклинание, но ты же взрослый, Ремус. Ты должен был понимать, что играешь с огнем, – тяжким выразительным вздохом директор, казалось, заменил несколько нелицеприятных эпитетов, которыми ему хотелось бы обозвать Люпина. – Постарайся запомнить на будущее – никакой самодеятельности. Никакой! Если тебе не понятно, как это – сходи и попроси Северуса объяснить тебе. У него не возникает вопросов с выполнением моих распоряжений. А у меня нет претензий к нему.

Обойдусь без его язвительных советов, – почти прошептал Люпин, весьма разозленный тем, что ему ставили в пример именно Снейпа.

Твое дело. И займись делом, Ремус. Сириус был в Лондоне…

Его видели? – Люпин выглядел не на шутку испуганным, он с содроганием ожидал, что в любой момент может услышать новость о задержании Блэка аврорами. Если бы он знал, где искать Сириуса, то никто не смог бы удержать его в стенах Хогвартса. Ремус уже много раз писал Сириусу письма с просьбой о встрече, но все совы, полетав где-то день-другой, возвращались с его письмом назад, так и не отыскав адресата. Одно радовало – совы пытались найти Сириуса, а значит, он был не в Азкабане, который влиял на личные магические связи волшебников, и он был жив.

Видели, – гримаса на лице Дамблдора говорила о его недовольстве ситуацией. – Гоблины, – уточнил он.

Сириус был в Гринготтсе? – догадался Люпин.

Он интересовался делами рода Поттер, следовательно, магия ведет его к Гарри. Сириус скоро не сможет ей сопротивляться и будет пытаться любыми судьбами встретиться с крестником. Ты обязан быть очень внимательным, Ремус. Я не нагружаю тебя дежурствами по школе и прочей чепухой, как остальных профессоров. Но ты должен держать под контролем периметр Хогвартса, а не учить Гарри абсолютно не нужным ему заклинаниям. Ты меня понял? – Дамблдор поднялся с кресла и встал напротив Люпина, пристально вглядываясь ему в глаза.

Я понял, Альбус, – голос Ремуса дрогнул. Он с трудом сдерживался, чтобы не склонить покорно голову. Правда, его слова и без этого говорили о полном подчинении воле Дамблдора, которого он считал своим наставником. Ведь лишь благодаря Альбусу он смог учиться в Хогвартсе. Ни одному другому оборотню не повезло так, как ему. Люпин считал, что никогда не сможет рассчитаться с Дамблдором за такую возможность – чувствовать себя почти обычным волшебником, а не магическим существом, изгоем.

Не подведи меня, Ремус. Ты же понимаешь, что никто не сможет справиться с этим заданием лучше тебя. Мы должны спасти Сириуса, а для этого необходимо встретиться с ним раньше, чем это сделают авроры, – Дамблдор еле сдерживался, чтобы не поджать брезгливо губы, увидев, как Люпин подобострастно смотрит ему в глаза. Все же Альбусу больше нравились маги, у которых хоть изредка проявлялось достоинство и даже некоторая строптивость. Подчинять своей воле бесхребетников никогда не приносило ему удовольствия.

Почему тогда ты не избавишься от дежурства авроров в школе? – Ремусу не нравились эти наглые и ленивые наблюдатели, сменяющие друг друга, и тем не менее похожие между собой, как близнецы. Они только и делали, что пялились на старшекурсников, особенно если те, не подозревая за собой слежки, выказывали друг другу знаки внимания в укромном уголке. Ремус уже несколько раз заставал авроров, скрытых от учащихся чарами отвлечения внимания, глазеющих на то, как студенты целуются в ночном коридоре.

Думаю, еще немного, и мы будем освобождены от столь пристального внимания авроров. Мои усилия скоро увенчаются успехом – Министерство уже почти сдалось и не хочет выделять дополнительные средства на поимку беглеца. Со дня на день Аврорат прекратит активные поиски Сириуса. Тогда и из Хогвартса отзовут авроров, – сообщил Дамблдор, направляясь к выходу из кабинета. – Ремус, нам пора присоединиться к остальным профессорам, пока ужин не закончился. Негоже обращать на себя внимание лишний раз. Ты и так регулярно отсутствуешь в Большом зале, – замечание было нетактичным, но Дамблдор должен был дать понять Люпину, что ему сделали большое одолжение, предложив работу в Хогвартсе.

Занятия шли своим чередом, лишь изредка принося Гарри что-то интересное, и не обязательно это были новые знания. Так произошло и в этот день. Событие оказалось столь необычным, что Гарри поспешил к Северусу, чтобы рассказать о новости и попросить его о небольшой услуге.

Северус, я на минутку, – Гарри заскочил в кабинет Снейпа перед обедом.

Это хорошо, что на минутку, – Северус как раз собирался заглянуть в лабораторию и помешать настаивающийся Костерост.

– Вот! – Гарри торжествующе протянул ладонь, на которой покоилась довольно крупная бело-голубая каменная бусина. – Это артефакт из списка тех, что Дамблдор брал в хранилище Поттеров.

Откуда он у тебя? – настороженно поинтересовался Северус, подумав, что Костерост можно помешать и немного позже.

От Трелони. Ну, то есть артефакт был у профессора Трелони. Но, насколько я понимаю, она об этом не догадывалась, – Гарри нетерпеливо качал ладонью с бусиной. – Забери и передай Тому, когда пойдешь к нему. Пусть положит к подчиняющей игле, которую я раньше... вернул себе.

Просвети хотя бы в двух словах – как бусина попала к тебе? И напомни мне, что она делает, – Северус недоверчиво посмотрел на артефакт.

Она тебе не навредит, если ты об этом, – Гарри вздохнул, он понял, что придется объясниться. – Когда я искал для помощи Рону что-нибудь в перечне артефактов, хранящихся в сейфе Поттеров в Гринготтсе… как ты помнишь – я взял-таки оттуда «Ловец эмоций»… я просмотрел и тот список вещей, которые числятся за Дамблдором. Я тогда выискивал что-то, что может хотя бы частично заблокировать способности, обусловленные магическим даром. Именно поэтому я обратил внимание на эту бусину, вернее, в перечне название выглядело немного иначе – «камень, отнимающий дар предвидения». Камень! Понимаешь? А это оказалась – бусина. Про то, что в камне есть отверстие, в описании ничего не сказано. Но, перечитывая тот список, я все же обратил внимание на этот артефакт. А потом сегодня на прорицаниях меня просто осенило! – Гарри говорил эмоционально, будучи довольным собственной догадливостью.

И как ты узнал эту бусину среди сотен, украшающих шею Сибиллы? – Северус недоумевал.

Случайно. Профессор Трелони объясняла нам с Драко, как правильно читать предсказания по чаинкам. Она наклонилась, и ее бусы легли на стол прямо вот этой бусиной перед моими глазами. Тогда-то я и догадался, – пояснил Гарри.

И ты уверен, что это тот самый камень, описанный в списке из Гринготтса? – Северус взял бусину в руки и стал ее вертеть перед глазами.

Присмотрись – на ней голубые прожилки складываются в…

Руны. Я уже вижу. Вероятно, ты прав. Я, конечно, передам ее, – Северус покатал бусину в пальцах, – Тому. Но мне интересно, как ты объяснил Сибилле интерес именно к этой бусине.

Ммм… Никак, – Гарри опустил глаза. – Я незаметно прижал бусину к столу и применил беспалочковое режущее заклинание. Вся нитка бус рассыпалась по классу. Ну, а я…

А ты наглым образом спер, предположительно, артефакт, который принадлежит Поттерам, – Северус беззлобно посмеивался.

Но ты же прекрасно и сам понимаешь – никак нельзя было рассказывать, что это за бусина! – Гарри посмотрел на задумавшегося Северуса. – Ты что-то вспомнил?

Нет. Просто я подумал – если Дамблдор наградил Сибиллу таким сувениром, – Северус продолжал разглядывать бусину, – то, видимо, она, действительно, была способной прорицательницей. Или же он ее таковой считал. И еще – раз у Сибиллы были заблокированы ее возможности предсказывать, то теперь мне в некоторой мере понятны и ее странности, и ее тяга к хересу в последние годы. Она ведь понимает, что дар ей не подчиняется, поэтому и нервничает, чувствуя себя как бы ущербной, потому что всегда очень гордилась родством с Кассандрой и унаследованными от нее способностями. Вот теперь и старается поменьше появляться на людях, чтобы никто не догадался о ее состоянии. А свое одиночество топит в алкоголе, – Северус кивал сам себе, соглашаясь с собственными выводами. – Видимо, украшение, в котором пряталась эта предательская бусина, было дорого Сибилле, раз эффект оказался достаточно устойчивым, ведь я что-то не помню в последнее время ни одного пророчества в ее исполнении. Только по мелочам – гадание, предсказания, но не пророчества.

Она что-то бормотала о дорогом подарке от «такого важного человека», когда собирала раскатившиеся бусины. Ну, мы все, конечно, ей помогли. Она планировала снова их нанизать на нитку, чтобы «он видел и знал, что она очень ценит его подарок». Думаю, она имела в виду Дамблдора. Северус, меня там ребята ждут. Спрячь артефакт под чарами. Я просто не рискнул оставлять его у себя – вдруг Дамблдор сможет отследить? А ты умеешь экранировать такие вещи. Ладно, я побежал. Спасибо тебе, – Гарри подмигнул Северусу и выскочил за дверь.

========== Глава 123 ==========

Направляясь на ночную встречу с портретом Салазара Слизерина, Гарри находился в прекрасном расположении духа. Сегодня они с ребятами в очередной раз помешали Фреду и Джорджу уйти от наказания за их хулиганские выходки. Великолепная четверка предпочла, даже в качестве воспитательной меры, не строить каверз близнецам, чтобы не быть самим наказанными. Они избрали другой путь – мешать Фреду и Джорджу доводить до конца их злобные розыгрыши. В последнее время близнецы Уизли то ли повзрослели и стали более осторожными, то ли действительно предпочитали реже нарываться на неприятности, устраивая свои глупые шутки студентам школы, поэтому следить за ними пришлось очень внимательно. Но друзья, жаждущие отмщения за издевательства Фреда и Джорджа над Роном во время зимних каникул, все же застукали их на горячем и тайно поспособствовали поимке хулиганов мистером Филчем. Завхоз не стал молчать об очередной проделке близнецов и сообщил об этом первому попавшемуся ему на пути в директорский кабинет профессору, которым, на несчастье близнецов Уизли, оказался Северус Снейп, обладающий обостренным чувством справедливости, особенно если провинившиеся учились не на Слизерине. Так что «разминировать» плюющиеся собственным содержимым унитазы в туалете для мальчиков на пятом этаже Фреду и Джорджу пришлось собственноручно.

Гарри довольно улыбался, вспоминая презрительный голос Северуса, выговаривающего близнецам, стоящим перед ним в мантиях, насквозь промоченных водой из унитаза:

Ваш вид напоминает мне о давнем инциденте, в котором вы точно так же были главными действующими лицами. Не припоминаете? О-о, вижу, вы не забыли, – Северус насмешливо ухмылялся, брезгливо кривя губы. – Ностальгия замучила? Давно в дерьме не купались? Неделя отработок с мистером Филчем. Каждому, – а затем коварно добавил: – И не в одно и то же время. Надеюсь, две недели спокойной жизни школе обеспечено.

Гарри даже причмокнул от удовольствия, вспоминая красные от смущения и злости лица близнецов. Разоблачение их хулиганских замыслов было достойной местью за мучения Рона от их выходок на каникулах.

Ос-стров с-спокойс-ствия, – пароль, произнесенный на серпентарго, открыл проход за картиной бурного Черного озера, висящей в неприметном боковом коридоре в подземельях Хогвартса.

Уже готовясь войти в переход, ведущий в Тайную комнату и кабинет Салазара Слизерина, Гарри заметил в коридоре неподалеку от себя полувидима. Он давно не видел Хранителя одного из Даров Смерти. Во-первых, в последнее время не было особых причин для того, чтобы использовать Мантию-невидимку, а ведь только укрывшись под ней можно было его увидеть, а во-вторых, Хранитель не ходил за артефактом следом и не имел привычки часто показываться на глаза кому бы то ни было. Гарри спешил на встречу, поэтому только приветливо помахал рукой полувидиму, на что тот лениво кивнул головой.

Добрый вечер, Салазар, – поприветствовал Гарри нарисованного Слизерина, изучавшего что-то в книге, лежавшей раскрытой на его коленях.

Гарри! Наконец-то, а я уже было подумал, что ты забыл обо мне, – Салазар давно перестал притворяться, что не скучает по их встречам.

Что ты! Но я же не могу проводить здесь каждую ночь в то время, когда мне положено спать. И я не говорю о нарушении правил, с этим я свыкся, хоть здесь и нечем хвастаться, – Гарри привычно уселся за рабочий стол Слизерина в его личном кабинете и потянулся к фолианту, приготовленному еще в прошлый приход сюда.

Я стараюсь не забывать, что телесные оболочки волшебников несовершенны. Ведь когда-то и я был таким. Твое юное тело после насыщенно проведенного дня, несомненно, требует отдыха, – Салазар тепло улыбнулся.

От встречи к встрече он убеждался в том, что из этого паренька вырастет умный и достойный маг. Учитывая, что Гарри считал своими самыми близкими людьми некоего Тома Риддла, предположительно, наследника самого Слизерина, и Защитника Хогвартса профессора Северуса Снейпа, то Салазар имел все основания полагать, что пример Гарри берет именно с них. А следовательно, эти два мага, скорее всего, могут стать весьма интересными собеседниками. Поэтому вопрос о том, знакомиться ли с ними, давно не являлся актуальным. И лишь врожденное упрямство не позволяло Слизерину нарушить свои ранее намеченные планы – прежде нужно встретиться с Томом Риддлом, а лишь затем с его партнером Северусом Снейпом. Желание поговорить с Защитником Хогвартса, находящимся совсем рядом, было уже почти непреодолимым. Сколько бы Салазар ни насмехался над не знающим серпентарго Защитником, он все же понимал, что василиск был весьма мудрым созданием и первому встречному не отдал бы в руки такую ответственность, как защита замка.

Часа три прошло в неспешной беседе, прерываемой Гарри на чтение очередного раздела в выбранном им научном труде по чарам. Салазар отвечал на возникающие у Гарри вопросы или просто комментировал какую-либо фразу, встреченную им в старинном тексте. Когда Гарри с трудом скрыл очередной свой сонный зевок, Салазар решительно отвлек его от чтения замечанием:

Тебе пора идти отдыхать. Не стоит здесь засиживаться до утра.

Наверное, ты прав, – Гарри аккуратно заложил закладкой страницу в книге, где остановился при чтении.

Я только попрошу тебя напоследок об услуге, – Слизерин хитро улыбнулся.

Все, что в моих силах, – пообещал Гарри, постаравшись изобразить на усталом лице исключительное внимание к словам Салазара.

Отнеси мой портрет в логово к спящему Дракону.

Просьба была необычной, даже сон с Гарри как рукой сняло. Он и сам хотел бы увидеть василиска, хотя бы спящим.

Но ты говорил, что твой портрет нельзя вынести из кабинета, когда я предлагал познакомить тебя с Томом на его территории – в Певерелл-мэноре, – Гарри подозрительно посмотрел на Салазара. – Ты меня обманул? Да?

Считай, что я немного схитрил. В пределах Хогвартса перемещать мой портрет можно, но только не за его границы. Понимаешь, он был нарисован одним из первых и поэтому привязан к магии замка. Позже мы с коллегами решили эту задачу, придумав, как делать магические холсты независимыми от магии места, в котором они будут находиться. Но я посчитал излишним создавать еще один свой портрет. Все же внесенные нами изменения в процесс зачаровывания картин мне казались не очень надежными тогда…

Но я мог бы вынести отсюда портрет и познакомить тебя с Северусом, не открывая тайны твоего убежища, – прервал Гарри пространные объяснения Салазара.

Нет… Я хочу сначала познакомиться с…

И вот объясни мне – какая разница, с кем первым знакомиться, если ты все равно хочешь узнать их обоих? Ты просто неимоверно упрямый тысячелетний портрет основателя Хогвартса, – Гарри укоризненно покачал головой. – Так зачем тебе понадобился Дракон?

Я соскучился по нему. Это разве недостаточная причина? – Салазар не любил, когда ему напоминали о его ослином упрямстве. Он и без подсказок помнил, что в полной мере обладает этим качеством.

Ты мне говорил о том, что соскучился, еще во время нашего знакомства. Так почему же ты именно теперь желаешь его видеть? – не успокаивался Гарри, добиваясь признания.

Во-первых, я не хотел раньше времени говорить, что мой портрет все же можно снять со стены. Во-вторых, когда мы с тобой только познакомились, Дракона несколько раз подряд будили тревожными чарами, установленными на входе наверху, – Салазар поднял к потолку взгляд, намекая на надземную часть Хогвартса, – он устал. Я так заколдовал Дракона, что он должен почти все время спать. Только угроза самому замку может послужить причиной для его пробуждения. Ну… и со мной он мог поговорить раньше, ненадолго просыпаясь, а позже – с моими наследниками, если им требовался совет или помощь. И, в-третьих, я надеялся решить проблему встречи с твоим знакомым Томом без помощи василиска, но, честно скажу – я исчерпал все свои идеи, и ни одна из них не может гарантировать, что о визите Риддла в Хогвартс не станет известно ныне действующему директору. Я ответил на твой вопрос, любопытное ты создание? – Салазар посмеивался, он и сам был рад все это рассказать Гарри, но сделал вид, что ему пришлось сдаться под давлением.