Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 151 (всего у книги 171 страниц)

Гарри сделал паузу, давая Рону и Гермионе осознать сказанное им, а затем все же пояснил:

Дамблдор и его последователи специально обращали внимание магического общества на те преступления в маггловском мире. Сейчас сложно судить, были ли они все и в самом деле совершены магами, потому что далеко не по всем проводилось расследование Авроратом. Но тем не менее их осуществление без всяких сомнений приписывали Упивающимся. А как иначе? Дамблдор ведь личность, известная своей борьбой за сближение с маггловским миром. Да и кто подумает, что он так вот открыто будет давать интервью о преступлениях, совершенных его людьми?

Он не боялся разоблачения своими же соратниками? Не думаю, что можно было так легко придумать причину, по которой следовало бы убить маггловскую семью. Особенно, учитывая его промаггловские воззвания, – Гермиона с сомнением покачала головой. – Не сходится… Возможно, там все же было что-то иное…

Я тоже так думаю, Герми. Есть еще одна почти идеальная закономерность – именно после сообщений о нападениях в маггловском мире совершались рейды Ордена Феникса по уничтожению магических семей Упивающихся и сочувствующих их идеям. Вон и Блэк, например, твердо уверен, что убийства магглов – это дело рук Упивающихся. Он не располагает никакой информацией о том, что в подобном замешан Дамблдор, поэтому и не сомневается в своих выводах. Я, конечно, не настолько близок с Блэком, чтобы расспрашивать, в каких именно рейдах он сам принимал участие, но судя по его словам, орденцы уничтожали лишь тех, кто представлял реальную опасность, то есть тех, кто якобы убивал сторонников светлых сил, магглов и магглорожденных, – слова, произнесенные Гарри, звенели от напряжения в его голосе. Рон бросил пытливый взгляд на него, не понимая, чем вызвано такое состояние Гарри, но вопросов задавать не стал. – Опираясь на имеющиеся у меня факты, я убежден, что Упивающиеся не имеют отношения к нападениям в маггловском мире. Не скажу обо всех – возможно, там и мстили кому-то из магглорожденных, но по идейным соображениям Упивающиеся ни на кого не нападали. А значит, можно сделать вывод, что для подобных действий был создан или созданы и вовсе отдельные отряды, о которых не знали члены Ордена Феникса. А если и знали – то лишь единицы, которым от этого была своя польза: тот же грабеж, который практически всегда сопровождал подобные нападения.

С чего ты взял, что Волдеморт не мог точно так же создать подобный отряд? – Рон, казалось, и сам знал ответ на свой вопрос, но все же он решил убедиться в правильности собственных рассуждений.

Прежде всего – это не согласуется с их настоящими идеями. Только Дамблдор старался всех убедить, что Упивающиеся Смертью хотят покорить маггловский мир и в конце концов его уничтожить. Да ортодоксам по большому счету не было дела до магглов. Они лишь убедительно предупреждали, что нельзя открывать тайну существования нашего мира, иначе снова начнется охота на ведьм, и зажгутся костры инквизиции. Так что у Упивающихся не было никакой причины для подобных действий, а скорее, напротив, они старались бы подальше держаться от магглов. Во-вторых – Министерство было на стороне Дамблдора, хоть и не афишировало этого. Именно поэтому в газетах, которые в своем большинстве, как мы знаем, подчиняются действующей власти, вы практически не отыщите интервью ортодоксов, выражающего их точку зрения по поводу нападений на магглов. Следовательно, вся информация магическому обществу подавалась исключительно однобоко. И в-третьих, Упивающиеся подвергались репрессиям именно по тем пунктам, которые были выдуманы Дамблдором, а не из-за своих настоящих идей. Значит, вполне логично предположить, что…

Что именно Дамблдору были выгодны нападения в маггловском мире, чтобы создать базу для подтверждения выдуманных им обвинений Упивающимся, – закончила вместо Гарри Гермиона.

Да, – Гарри кивнул, скупо улыбнувшись на поддержку своих выводов Гермионой.

Получается… – Рон закусил губу, подбирая слова. – Получается, что Дамблдор развязал войну по каким-то своим причинам… Ему понравилось быть победителем Темных Лордов? Это же Дамблдор стал называть Волдеморта Темным Лордом, ведь так? А раньше он Гриндевальда убил…

Не убил, – как-то слишком поспешно уточнил Гарри, – а заключил в тюрьму.

Я имел в виду – победил, – отмахнулся Рон, но снова почувствовал, что у Гарри, на этот раз при упоминании Гриндевальда, проявились сбивающие с толку эмоции. – Тогда непонятно, почему он не приписал победу над Волдемортом себе. Ведь это именно Дамблдор всем растрезвонил, что ты стал Мальчиком-Который-Выжил. Логично в таком случае было об этом не говорить.

Логично в этом случае было бы поинтересоваться, откуда Дамблдор так уверен в своем заявлении? Он что, все это видел собственными глазами? – Драко презрительно скривился. – Гарри, я не сомневаюсь в твоей исключительности, но…

Он мне сказал, что все выяснили эксперты из Аврората по остаточному магическому фону в доме моих родителей, – Гарри понял, что и тайну своего выживания скоро придется раскрыть друзьям. Но определенно – еще не сегодня. – И как доказательство верности подобных выводов привел отсутствие в помещении волшебной палочки и тела Волдеморта, хотя якобы наверняка известно, что он из дома не выходил.

Но это полная чушь! А аппарация? – Гермиона хоть и удивилась тому, куда свернул их разговор, но все же была заинтригована темой. На каникулах она прочла несколько трудов Волдеморта и была впечатлена ими. – Да и вообще – волшебник с таким магическим потенциалом и столь обширными знаниями в различных областях наук, каким его описывают даже в многочисленных доступных источниках, вполне мог найти способ выйти из дома, не потревожив магические щиты.

Блэк говорил мне, что защита на здании отсутствовала, когда он в ту ночь добрался до дома моих родителей – а он там оказался первым. Дамблдор якобы прибыл чуть позже него, – Гарри не хотел резко прерывать тему, чтобы у друзей не создалось впечатление, что он что-то намеренно скрывает от них. Но и продолжать ее не хотелось, потому что говорить правду пока было рано.

Гарри, а почему ты Сириуса называешь Блэком? – Гермиона заметила, что Драко легонько покачал головой, предупреждая ее о том, что не следовало задавать этот вопрос. Еще во время визита Гарри в Малфой-мэнор он понял, что не зря ответ Блэка ему показался слишком сухим и официальным.

Мы поссорились. И больше не спрашивай о нем, пожалуйста. Я сам разберусь, – Гарри постарался, чтобы его ответ не прозвучал слишком резко.

Из всего этого получается, – Рон сделал вид, будто только что не было неловкой ситуации в купе, и вернулся к теме, с которой начал этот разговор, – что Дамблдор – старая лживая задница. Это он втянул всех в свои игры, из-за которых началась война. У моей мамы тогда погибли два брата. Я уверен, что они были хорошими людьми, хоть и поддерживали идеи Дамблдора. Он всем заморочил голову. И мне кажется, что он и сейчас что-то замышляет.

Он всегда что-то замышляет. Это его естественное состояние – всеми манипулировать к собственной выгоде. Стоит признать, что он мастер интриг и многоходовых комбинаций. Поэтому сложно понять, чего же на самом деле он хочет добиться тем или иным своим действием, – Драко сморщил нос так, словно в помещении запахло чем-то неприятным.

Ну мы это за директором уже давно заметили. Правда, не оценивали его деятельность в столь крупных масштабах, как попытались сегодня, – заметила Гермиона, соглашаясь со словами Драко. Она была благодарна Рону, который отвлек внимание беседующих на себя. Заявление Гарри о ссоре с Сириусом ее встревожило, но, судя по его тону, она поняла, что лучше не только не расспрашивать, но и вообще пока не напоминать ему о крестном.

А как вы думаете, кого видели в Косом Переулке на Рождество? Ну… Я о той статье в «Ежедневном Пророке»… Вы же читали? Это тоже очередная интрига Дамблдора? – вдруг спросил Рон, явно будучи заинтересованным услышать ответ на свой вопрос. Он переводил внимательный взгляд с Гарри на Драко, весьма обоснованно считая, что именно они могут помочь ему разобраться.

Теперь стало понятно, почему Рон начал весь этот разговор об Упивающихся и нападениях, якобы ими совершенных в прошлом – он заметил некоторую, пусть и слабую, аналогию в поведении хулиганов, вызвавших переполох в Косом Переулке на рождественской неделе. Возможно, никто и не обратил бы особого внимания на пьяных дебоширов, устроивших десятиминутную потасовку прямо на улице, попутно разбивших пару стекол в витринах маленьких магазинчиков и распугавших своими криками и руганью праздно шатающихся волшебников, если бы они не были одеты в черные мантии-балахоны и белые маски Упивающихся. Да еще и жуткая метка в небе над Косым Переулком, повисшая немой угрозой после их дружной аппарации, не оставила обывателей равнодушными, внушая им страх и тревогу.

Читали, конечно, – ответил Гарри, а Драко и Гермиона только слегка кивнули, подтверждая его слова. – Вывод, определенно, напрашивается очень нехороший, – Гарри на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями, он все еще не мог успокоиться после необходимости говорить о ссоре с Сириусом.

То, что это опять игры старика? – уточнил Рон.

Да. Но вполне может случиться, что это и вовсе кто-то посторонний. Просто группа отморозков, решившая развлечься таким вот образом, – Гарри переглянулся с Драко, не зная, как еще можно ответить на вопрос Рона.

Это не ортодоксы. По крайней мере, те, кого раньше называли Упивающимися Смертью, таким безответственным поведением не отличались, – заметил Драко после небольшой паузы, в течение которой каждый из них мог обдумать слова Гарри. – Однако, учитывая произошедшее на Чемпионате по квиддичу, я не думаю, что эта бузотерская акция – случайность. Кто-то все же ведь запустил в небо метку…

В «Пророке» написали, что появление метки однозначно указывает на Упивающихся. Но мы ведь пришли к выводу, что не все сторонники… Риддла оказались преданными ортодоксам, – Рон, казалось, просто рассуждал вслух. – Так что категоричное приписывание действий тех неизвестных именно Упивающимся является необоснованным.

Да. Я все же предпочла бы прислушаться к тому, кто аргументирует свои заявления, опираясь на факты, – Гермиона поддержала мнение Рона. – Это так же, как и с прошлыми разногласиями во время противостояния… Если концепция дальнейшего пути развития общества не подтверждена научными данными и результатами исследований истории, то кнат ей цена. Пустые лозунги и призывы на хлеб вместо масла не намажешь. Нужно подвести доказательную базу своим словам, чтобы заявления не звучали голословно.

То есть ты хочешь сказать, что идеи Дамблдора тебя не вдохновляют? – Гарри насмешливо приподнял бровь. – Он же ратует за…

Почему же? У него есть умные идеи, кроме полностью нереальных и даже опасных. Но самое поразительное, я заметила, что именно приемлемые, с моей точки зрения, концепции развития магического мира, высказываемые Дамблдором, практически совпадают с подобными у ортодоксов. Тогда как все «притянутое за уши» как раз и стало предметом споров и разногласий. Хотя мне еще сложно судить о каких-то конкретных направлениях взглядов обеих сторон бывшего противостояния, но я все же считаю, что запретами на разные виды колдовства, равняясь на самых слабых магов, нельзя добиться развития общества волшебников, – Гермиона, словно подводя итог своим словам, резко вдохнула и выдохнула, даже плечи ее поднялись и опустились в такт дыханию.

Вот и я подумал – Дамблдор как-то странно представляет себе наше будущее. Если и дальше так пойдет, то скоро нам вообще нельзя будет колдовать ничего сложнее бытовых чар. А Темный Лорд… После того, что я прочел, он не такой уж и темный получается. Тот же Гриндевальд, вон какую войну развязал, даже магглов в нее втянул, – Рон заметил, как Гарри непроизвольно закусил губу при упоминании Гриндевальда, и это становилось уже интересным, правда, не настолько еще, чтобы лезть с расспросами. – В общем – я, как и Гермиона, склоняюсь к тому, что у ортодоксов больше умных мыслей в их взглядах на наше будущее. Хотя я и не со всем согласен безоговорочно. Взять те же ритуалы с человеческими жертвоприношениями – их точно нужно запретить.

Ну с этим, пожалуй, согласится любой разумный волшебник. Рон, ты же не думаешь, что ортодоксы кровожадные твари? Рррр… – Драко попытался изобразить чудовище.

Конечно, не думаю. Но некоторые их принципы все же следовало бы пересмотреть, – было заметно, что Рон устал обсуждать тему бывшего противостояния в магическом мире, хоть он сам и начал этот разговор. – Гарри, а ты разобрался с тем золотым драконьим яйцом?

Ты же знаешь, что нет. Чемпионам ведь не позволили забрать их из Хогвартса. Флер и Виктор свои артефакты оставили в директорском кабинете. Мадам Максим и Каркаров упрятали их в зачарованные коробки, запечатав собственной магией. А мой подарок от дракона у Снейпа в кабинете ждет своего часа, – Гарри вдруг вспомнил, что и в самом деле раньше не говорил об этом друзьям.

Тебе стоит поторопиться и разобраться, как узнать подсказку на второй тур, – с назидательным тоном произнесла Гермиона. – Вопрос с прессой и выступлением Джинни, – она бросила извиняющийся взгляд на Рона, – уже решен. Святочный бал и подготовка к нему тоже уже позади. Так что пора браться за дело.

Зато впереди День святого Валентина, – напомнил Драко, намекая, что Гарри теперь вроде как встречается с Чжоу, и ему придется уделить внимание своей девушке.

Это не оправдание. Приноси свое крикливое золотое яйцо в нашу комнату – будем вместе думать, что с ним делать, – предложила Гермиона, упомянув о том, что при попытке вскрыть артефакт в комнате раздавались ужасные визги. – Правилами это не запрещено, насколько я понимаю.

Уговорила.

Гарри не хотел пока признаваться, что вероятнее всего, он уже знает, что нужно делать для получения подсказки. Осталось только попробовать и убедиться в этом. Буквально накануне Святочного бала и предстоящего отъезда Виктор, улучив момент, когда они остались втроем, рассказал ему и Флер, как чуть не утопил свой артефакт, отвоеванный у дракона. Крам отправился в ванную комнату для старост, в которую у всех гостей был доступ. Там, как известно, кроме душевых кабинок, есть довольно внушительных размеров бассейн. Так получилось, что, доставая чистую одежду из своей сумки, Виктору пришлось выложить оттуда золотое яйцо, чтобы не мешало. Он не рисковал оставлять его где-либо без присмотра, поэтому и носил все время с собой. А оно возьми и покатись прямо в воду. В общем, Виктор заявил, что артефакту понравилось купаться. И сказал он это таким тоном, что Гарри и Флер только переглянулись, поняв столь откровенный намек, а затем поблагодарили Виктора за интересный рассказ.

До самого приезда в Хогсмид ребята больше не затрагивали в разговоре серьезных тем. Гермиона и вовсе решила немного почитать. Рон и Драко играли в шахматы. А Гарри усиленно обдумывал, что же подарить Чжоу на День святого Валентина? Он и не вспомнил бы о празднике, если бы Драко не напомнил о нем.

Добравшись до Хогвартса, Гарри сразу же посмотрел на Черное озеро – даже в густых сумерках было отлично видно, что корабль дурмстранговцев уже вернулся и теперь лениво покачивался на воде в еще не успевшей затянуться льдом полынье недалеко от берега. Гарри был уверен, что где-то там, в тени, стоит волшебная карета, доставившая гостей из Шармбатона. Только теперь он окончательно понял, что каникулы остались позади, а впереди его ожидает очередное испытание Турнира.

========== Глава 172 ==========

На второй день после начала учебного семестра почтовая сова принесла Драко письмо от Сириуса Блэка. По привычке не став читать его в Большом зале, он дождался, когда они с Гарри остались наедине в своей комнате и только тогда распечатал послание от дядюшки. Внутри конверта, как и всегда, Драко ждала небольшая записка, в которой Сириус интересовался его делами, и еще одно письмо, предназначенное для Гарри.

Это тебе, – Драко протянул запечатанный магией пергамент хмуро глядящему на него Поттеру.

Отправь его назад или сожги – что тебе больше нравится, – услышал Драко, отрывая взгляд от строк, предназначенных ему Блэком.

Сириус сообщает, что вы не сошлись во мнениях, и просит меня настоять на том, чтобы ты прочел его письмо. Он очень расстроен тем, что ты ему не пишешь, – Драко показал короткое послание, которое только что прочел, другой рукой все так же протягивая письмо Гарри.

Не сошлись во мнениях? Это теперь так называется? – Гарри почувствовал, как гнев снова поднимается в его душе. После случившегося в охотничьем домике он пытался просто не вспоминать о Сириусе, чтобы не испытывать вновь и вновь разочарование в нем. – Если он понимает, что я не стану читать его оправдания, зачем тогда просит тебя делать то, что мне заведомо как минимум не понравится? Он хочет, чтобы я и на тебя рассердился? Мне все равно, что ты сделаешь с его письмом – я к нему не притронусь. Слишком быстро он хочет получить прощение, которое я, может быть, и вовсе никогда не смогу ему дать. Так и напиши ему в ответ. И предупреди, что мне его письма не нужны. Человек, который не умеет доверять, не заслуживает доверия в ответ, – Гарри резко развернулся и направился к выходу, намереваясь покинуть их комнату. – Драко, я злюсь на Блэка, а вовсе не на тебя, – бросил он перед тем, как открыть дверь.

Выскочив в коридор, Гарри растерянно остановился. И куда ему идти? Рон и Гермиона не помогут, потому что не имеют представления о том, что случилось между Гарри и Сириусом, а у Северуса полно хлопот и без него. Раздумывать долго было нельзя – возле входа в слизеринскую гостиную с минуты на минуту мог кто-нибудь появиться, а Гарри не был уверен, что окажется в состоянии сдержаться и не устроит ссору на пустом месте, давая выход своим эмоциям. Он и от Драко поэтому сбежал – рассказать о том, что натворил Блэк, выплеснув боль и обиду, нельзя, а злость, разбуженная пришедшим письмом, требовала выхода.

Решение пришло само собой, и Гарри поспешил в Тайную комнату. Пробегая мимо кабинета Слизерина и зная, что его наверняка услышали, он только крикнул портрету:

Это я, Салазар. Потом поговорим.

Гарри, не останавливаясь, прошел через лабораторию, попутно отметив, что на столах стоят несколько котлов с недоваренными зельями под чарами стазиса. А в углу появилась новая, не виденная им ранее, странная конструкция из стеклянных и каменных трубок, пузатых колб, заполненных жидкостью разных цветов, пока незажженных горелок и парочки маленьких магических сфер, зависших посреди этого хаоса алхимического оборудования, исписанного рунами – Том и Северус явно готовились к очередному эксперименту. Но Гарри все это не очень заинтересовало сейчас – он направлялся к Дракону.

Каменные змеи, по-прежнему охраняющие вход в логово василиска, слегка зашевелились и тихонько недовольно зашипели, провожая пристальным взглядом Гарри, подошедшего к каменному ложу Дракона.

Мне нужно выговориться, надеюсь, ты не будешь против, если я посижу немного возле тебя, – прошептал Гарри, забираясь на теплый камень и устраиваясь рядом со спящим василиском. – У меня есть крестный, его зовут С-сириус-с, – Поттер не заметил, как перешел на серпентарго. Он начал ласково поглаживать Дракона по голове. – Понимаеш-шь, он даж-же немного больш-ше, чем прос-сто крес-стный – он любил одного из моих отцов и был его парой. И он з-знает тайну моего рож-ждения, – Гарри печально вздохнул. – Но он мне не доверяет. Он наброс-сился на Тома и хотел его убить. Я не з-знаю, что мне делать. Я з-злюс-сь на него з-за этот пос-ступок.

Он опас-сен для твоей с-семьи? – Гарри даже вздрогнул, он не ожидал, что Дракон его услышит и проснется.

Да, он опас-сен, – на секунду задумавшись, подтвердил Гарри.

Так убей его, – Дракон немного приподнялся и повернулся, подставляясь под руку Гарри, выпрашивая ласку. Это так не сочеталось с его жестокими словами, что заставило Гарри покачать головой.

Ты не понял. С-сириус-с тож-же моя с-семья. Я не могу его убить, он… он мой с-старш-ший, но ведет с-себя… – Гарри не знал, как выразить словами свое отношение к Блэку. – Он вз-зрос-слый, хотя час-сто ведет с-себя, как нес-смыш-шленый детеныш-ш. У него импульс-сивный характер. Он прос-сто такой… с-сначала делает, а потом думает.

Почему тогда ты з-злиш-шьс-ся, ес-сли с-сам приз-знаеш-шь за ним право так с-себя вес-сти? С-странные с-соз-здания вы – люди. На пус-стом мес-сте находите причину для з-злос-сти и переж-живаний, – Дракон снова немного развернулся. Он лежал, не раскрывая глаз, и нежился под ласковыми поглаживаниями Гарри. – Ес-сли он враг – убей его. И не с-стоит с-сомневатьс-ся. Ес-сли он твоя с-семья и дорог тебе – поговори с-с ним, объяс-сни, в чем он не прав, а затем прос-сти и з-забудь о его пос-ступке, даж-же ес-сли он и не понравилс-ся тебе. Ес-сли ж-же прос-ступок нельз-зя прос-стить – прогони его из-з с-семьи и убей. От опас-снос-сти нуж-жно из-збалятьс-ся без с-сомнений. Люди с-слабые, они придумывают множ-жес-ство отговорок с-своей нереш-шительнос-сти. Врага никогда нельз-зя ос-ставлять в ж-живых-х. Его нуж-жно убивать.

С-сириус-с не враг. Как ты не поймеш-шь? Но он не с-слуш-шает, что ему говорят, и не принимает мою с-семью, – Гарри отчаялся объяснить Дракону всю сложность ситуации.

Ты прав – я не могу понять. Так он твоя с-семья или нет? Ты, как я погляж-жу, и с-сам не з-знаеш-шь ответ на этот вопрос-с. Чес-стно ответь с-себе на него – и реш-шение, как быть, легко придет к тебе, – Дракон зевнул. – А мне нуж-жно с-спать, иначе раз-зыграетс-ся аппетит. Но наверх-ху мороз-з, мне не нра-ави-итс-с-ся о-охо-оти-итьс-с-ся, ко-огда-а хо-оло-одно, – голос василиска перешел на еле слышный шепот, а последние слова он растягивал, почти не контролируя свою речь, засыпая. Он убрал голову с колен Гарри, намекая, что не стоит больше его гладить, как бы ему это ни нравилось.

С-спас-сибо з-за с-совет. Ты мне очень помог, – Гарри и в самом деле понял, что ведет себя, как капризный ребенок. Он согласился с доводами Дракона – да, Сириус совершил большую глупость и огромную ошибку, но отстраняясь от него и не позволяя объясниться, ситуацию не разрешить.

По пути пообещав Слизерину зайти в другой раз, Гарри поспешил в гостиную факультета.

Ты уже ответил Блэку? – спросил он Драко, обнаружив письмо Сириуса у себя на тумбочке.

Пока нет. А что? – Малфой, оторвав взгляд от страницы книги, которую читал, пристально посмотрел на Гарри и понял, что за те полчаса, которые тот где-то бегал, что-то изменилось.

Напиши ему, что я… прочту то, что он мне прислал, когда перестану сердиться. А потом отвечу. Пусть подождет, – Гарри спрятал письмо Блэка в свой рюкзак, где оно будет доступно только ему одному.

Хорошо. Я напишу ему, – Драко не стал расспрашивать, кто же повлиял на Гарри так, что он изменил свое мнение, но был рад такому повороту событий, потому что видел, как тяжело его друг переносит ссору с крестным. – Гермиона уже заждалась нас в библиотеке. Ты не забыл об этом?

Если честно – то забыл. А почему ты не пошел один? – Гарри достал из сумки пару чистых пергаментов и перо, таки намереваясь отправиться писать эссе по зельям.

И что я должен был ей ответить, когда она спросила бы – где ты? – насмешливо фыркнул Драко, откладывая в сторону книгу. – Знаешь же, что она даже могла бы заставить меня идти разыскивать, куда ты делся. Если бы ты не пообещал обязательно составить ей компанию, а так… – он почти не преувеличивал – Гермиона и в самом деле иногда бывала чересчур настойчивой, если считала, что кому-либо из них требовалось дополнительное внимание. А Гарри со своей ссорой с Сириусом, в ее понимании, однозначно сейчас попадал в категорию особо опекаемых.

Ты прав. Я не подумал. Что ж – пойдем, пока она не прибежала выяснять, почему мы задержались, – Гарри заулыбался, когда вспомнил, насколько у него заботливые друзья.

Объясняться с ней будешь сам, – заявил Драко, ткнув Гарри указательным пальцем в грудь, проходя мимо него.

Договорились.

Не став откладывать в долгий ящик поиск подсказки на второй тур соревнований, Гарри в ближайшее же воскресенье захватил золотое драконье яйцо и отправился в ванную для старост, выпытав предварительно у Виктора пароль от входа. Долго размышлять над тем, что именно нужно предпринять, в ванной не пришлось – русалка, изображенная на волшебном витраже, только завидев его с артефактом в руках, сразу же заметила:

И долго вы все будете таскаться сюда с этими игрушками? Не вздумай открывать ее на воздухе – я не переживу еще одной волны того ужасного визга. У меня и в прошлый раз чуть стекло не лопнуло – вот это, возле плавника, – она указала пальцем на самый низ витража около своего хвоста, составленного из перламутровых голубых стеклышек.

А кто открывал золотое яйцо на воздухе? – Гарри стало любопытно – это был Виктор, или и Флер уже приходила сюда искупаться с артефактом? Говорящему витражному рисунку он предпочел не удивляться.

Я не знаю, как ее зовут – такая симпатичная девушка с белыми волосами.

Флер, – подсказал Гарри, понимая, что он, видимо, единственный из чемпионов, кто еще не в курсе того, что их ожидает в следующем испытании.

Да мне без разницы, как ее зовут. Просто ты открывай свою воющую игрушку прямо под водой и не доставай ее оттуда, пока не закроешь, – витражная русалка нервно повела плечом и отвернулась.

Через пять минут Гарри уже опустился в бассейн и, окунув золотое яйцо под воду, повернул на его остром конце маленькую защелку. Золотая скорлупа разделилась на сегменты – словно раскрылись лепестки чудного цветка. Под оболочкой обнаружилась прозрачная сфера, внутри которой переливалась радужная то ли жидкость, то ли магическая субстанция.

И чего ждешь? Ныряй под воду, – русалка, оглянувшись, нетерпеливо ударила своим хвостом по камню, выложенному серыми стеклышками на ее витраже.

Гарри послушался совета и вскоре понял, в чем будет состоять второе задание Турнира. Довольно гармоничная повторяющаяся по кругу песня, которую он услышал из открытого под водой золотого яйца, сообщала, что на дне озера будет спрятано что-то важное, отобранное у каждого из участников соревнования. За час нужно будет отыскать спрятанное, преодолев препятствия на пути к нему, не то, как обещала песня, «важное станет потерянным навсегда».

Задание казалось предельно ясным. В округе располагалось не так уж много озер, так что логично было предположить, что нырять придется в Черное озеро, которое, даст Мерлин, ко времени соревнований освободится ото льда, заковавшего его берега. Гарри для начала следовало найти способ продержаться под водой не меньше часа. Это не казалось ему такой уж сложной задачей – он решил, в крайнем случае, запастись маггловским аквалангом, предварительно разобравшись, как с его помощью можно дышать под водой. Хотя он был абсолютно уверен, что без особых трудностей отыщет и магический способ для длительного пребывания в ледяной воде. Кроме этого следовало прикинуть, что может стать обещанным препятствием в озере, и заранее продумать способы устранения этих помех. Ничего сверхсложного Гарри в этом испытании пока не видел – по его мнению, дракон был куда более серьезным противником. Конечно, если в игру вступит гигантский кальмар, то придется не очень сладко. Но Гарри, судя по оговоркам Дамблдора «о подножках» от соперников, подозревал, что это задание чемпионы должны будут выполнять, скорее всего, одновременно. А следовательно, не повезти со встречей с кальмаром может только одному из них, и Гарри очень надеялся, что это будет не он. Дружба дружбой, а соревнования никто не отменял.

Как только Поттер принял решение возобновить переписку с Блэком хотя бы в минимальном объеме и выяснил, что предстоящее испытание не станет для него слишком неприятным сюрпризом, его настроение заметно улучшилось. Теперь он мог себе позволить ответить на призывные улыбки Чжоу, не переживая, что отпугнет ее своим кислым видом. Уже через неделю они проводили вместе почти все свое свободное от учебы время. Чжоу немного сторонилась друзей Гарри и предпочитала ходить на прогулки с ним вдвоем. Хотя в библиотеке ей приходилось мириться с тем, что Великолепная четверка делала уроки почти всегда вместе. Но и там Чжоу старалась сесть поближе к Гарри, хоть и занималась обычно чем-то своим.

Гарри нравилось ходить с ней по школе, переплетя пальцы рук – было в этом жесте что-то предельно бесхитростное и доверительное. Однажды, когда на улице разгулялась небольшая метель, Чжоу предложила сходить на Астрономическую башню, где хоть и не было застекленных окон, но можно было укрыться от ветра за широкими каменными простенками. Снег, благодаря сложным чарам, на площадку башни не попадал, но от ветра все равно надежного спасения так и не нашлось, поэтому минут через пятнадцать Гарри и Чжоу оставили свою затею и вернулись в замок. Длинная лестница, ведущая на Астрономическую башню, прерывалась небольшими площадками, на которые выходили двери каких-то помещений. Иногда в сторону от лестницы уходили переходы, ведущие преимущественно в тупики. Если раньше для Гарри была непонятна целесообразность их устройства в здании, то теперь он обнаружил, что эти коридорчики "в никуда" оказалось весьма удобно использовать, если хотелось обняться с девушкой, избегая постороннего внимания. Пара наколдованных подушек на пол – и можно было сидеть вдвоем сколько хочешь, оставаясь в относительном уединении.

Именно здесь – в одном из тупичков Астрономической башни Гарри и попробовал впервые поцеловаться. До Валентинова дня оставалось меньше недели, когда Чжоу, прелестно розовея: то ли от смущения, то ли от своей смелости – предложила вечером прогуляться по замку. Приглашение прозвучало довольно откровенно, чтобы Гарри не понял, чего от него ожидает девушка. Учитывая, что Гарри до этого не задавался мыслью изучать Хогвартс с целью обнаружения тайных местечек, используемых парочками для свиданий, а Чжоу полностью положилась на него в выборе маршрута прогулки, то он решил не блуждать наугад, а привел ее в один из ближайших уютных тупичков Астрономической башни.

Стоило им только остаться наедине, покинув шумные от студентов коридоры, как Чжоу заговорила о предстоящем празднике, всячески намекая, что ожидает от Гарри чего-то столь же особенного и оригинального, как и его приглашение на Святочный бал. Поттер уже запасся подарком для нее, однако теперь не был уверен, насколько тот оправдает надежды Чжоу. Вскоре тема о Дне святого Валентина была исчерпана, и они некоторое время молчали, просто глядя друг на друга.