Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 110 (всего у книги 171 страниц)

Не собираюсь я ему никого относить. Нашел мальчика на побегушках, – фыркнул Северус. – С Блэком будешь иметь дело самолично. То, что я лояльно к тебе отношусь, не должно дать ему понять, насколько сильно близки наши отношения. Еще рано и к тому же рискованно. Мы не знаем наверняка, что он не побежит к Дамблдору на поклон.

Вот Петтигрю в подарочек и будет для него поводом конкретно освободиться от влияния Дамблдора, – предположил Гарри. – Но ты прав. Тебя вмешивать не стоит. Значит, придется признаться Рону хотя бы в основном, иначе он почувствует неискренность. А раз ему, то и всем остальным.

Об этом позже подумаешь, когда хоть немного подготовишь Блэка. Необходимо наверняка знать, что он готов забрать Петтигрю. Так что будем решать вопросы по очереди, – Том остановил рассуждения Гарри, пояснив, что не стоит слишком детально планировать заранее то, что может и не пригодиться.

Нужно только быть уверенными, что крыса не сбежит, – разумно заметил Северус. – Я сварю ограничивающее зелье, которое не даст ему возможности превращаться в человека, а на крысиную шкуру навесим магический маячок.

А если он регулярно превращается, и директор об этом знает? Это может вызвать подозрение, – Том остановил Северуса от совершения ошибки. – Зелье приготовь, оно может понадобиться. А за крысой просто следите. С чего ему вдруг менять привычки? Ведь третий год у Уизли живет. Если он ничего не заподозрит, то не станет и сбегать.

На том и порешили – с Петтигрю в крысиной шкуре не спускать глаз, а тем временем подготовить почву для передачи столь ценного зверя Блэку. Для начала следовало договориться с самим Блэком, убедив не убивать Петтигрю на месте, как только увидит его. Зная характер Сириуса, задача была непростой. Да и невозможность устроить ему безопасную встречу с Гарри в ближайшее время тоже играла свою роль. Все же откладывать поимку анимага-крысы на лето не хотелось, чтобы избежать неожиданностей и вмешательства Дамблдора, у которого был просто волчий нюх на такие вот сюрпризы от противника. Уж Том об этом знал очень хорошо, стараясь не недооценивать Дамблдора.

========== Глава 134 ==========

Утром Драко обратил внимание на то, что Гарри выглядит усталым и невыспавшимся. Да и не заметил бы этого только слепой: Гарри чистил зубы с закрытыми глазами, отчаянно зевал, когда одевался, и чуть не спотыкался, засыпая на ходу, направляясь в Большой зал на завтрак. Когда Драко в третий раз пришлось схватить за руку сонного Поттера, удерживая его от столкновения с другими студентами, он не вытерпел:

Не спи, а то я решу, что ты вчера все-таки отправился к близнецам и развлекался в их компании до утра.

Насмешливый шепот на ухо оказался более действенным способом разбудить Гарри, чем все остальные его безуспешные попытки заставить себя держать глаза открытыми. После разговора с Северусом и Томом он почти до утра не мог сомкнуть глаз: страх за Рона; неприятное открытие, что Короста является волшебником-анимагом; так не вовремя убравшиеся из Хогвартса авроры; невозможность открыто поговорить с Сириусом; необходимость открыть друзьям некоторые секреты и предстать перед ними из-за этого не в лучшем свете – все эти мысли мешали уснуть. Они и сейчас водили хороводы в его голове, не давая сосредоточиться на реальности. Поэтому замечание Драко оказалось очень кстати, чтобы Гарри хоть таким способом отвлекся от вставших перед ним проблем.

С ума сошел? Что я там забыл? Просто у меня была бессонница, – оправдывался Гарри, глядя в смеющиеся глаза друга.

Так выпей бодрящего зелья. Не поверю, что у тебя не завалялось флакончика в кармане, – Драко мгновенно стал серьезным, а у Гарри появилось подозрение, что он знает о его частых ночных прогулках, после особо затянувшихся из которых, действительно, приходилось пить по утрам зелье, чтобы не клевать носом на занятиях.

Не завалялось, – признался Гарри, наблюдая за реакцией Драко на свои слова. Он в самом деле собирался подойти перед уроком к Северусу за зельем, потому что его личные запасы закончились, а он забыл их вовремя пополнить.

Держи, – Драко протянул стандартный флакончик зелья. – И помни мою доброту.

Гарри не стал отказываться. Отойдя в сторону, чтобы не мешать торопящимся на завтрак студентам, он, сначала по привычке принюхавшись к содержимому фиала, опрокинул зелье себе в рот, продолжая сверлить Драко взглядом.

Ну что ты уставился? – не выдержал Малфой, дергая головой. В последнее время у него появилась новая привычка – отбрасывать отросшую челку с глаз движением головы. Этот жест чем-то напоминал Гарри такой же у Северуса и зачастую вызывал желание улыбнуться.

Зачем ты носишь с собой бодрящее зелье? – Гарри все же улыбнулся, увидев, как Драко пытается закрыться и сделать вид, что не понимает, о чем идет речь.

Случайно. Не похоже на правду? Нет? – попытался выкрутиться и уйти от ответа Драко. – Тогда специально. Я предполагал, что оно когда-нибудь тебе пригодится.

Это больше похоже на правду, хотя вызывает закономерное любопытство – а с чего ты взял, что оно может мне понадобиться? – продолжив путь к Большому залу, Гарри говорил вполголоса, чтобы не привлекать внимания посторонних к их беседе.

Давай так – я не задаю тебе вопросов, чем ты занимаешься по ночам, отчего после этого выглядишь, как свежий инфернал, а ты не спрашиваешь у меня, почему я такой наблюдательный, – в голосе Драко все же проскользнула тихая нотка обиды на то, что Гарри ему не доверяет.

И давно ты такой наблюдательный? – Гарри улыбался – в его голове уже вовсю вырисовывался план, как открыться друзьям, чтобы они не очень на него сердились за скрытность.

Давно, – буркнул Драко, которому уже не казалась такой уж хорошей идея вручить Гарри бодрящее зелье, тем самым давая понять, что он наблюдает за ним.

Надеюсь, ты не забыл, что ты мой самый близкий друг? – Гарри, все так же тепло улыбаясь, заглянул Драко в глаза и проникновенно добавил: – Скоро я кое-что объясню. Тебе первому. Обещаю. Потерпи. Хорошо?

Хорошо, – Драко не смог не улыбнуться в ответ. Он всегда чувствовал, что Гарри выделяет его из круга друзей. Нет, он не делал ему какие-то особые подарки и не делился тайнами, оставляя Рона и Гермиону в неведении. Но что-то неуловимо все же связывало их крепче. Возможно то, что именно Драко первым подружился с Гарри?

Перед началом занятий, стоя под дверью кабинета трансфигурации, Рон, краснея от смущения, тихонько поинтересовался, уверены ли Драко и Гарри, что его братья-близнецы ничего не натворили накануне вечером, когда в неурочное время прогуливались по школе. Гермиона, увидев его странное выражение лица, полюбопытствовала:

Я чего-то не знаю?

Поверь, Гермиона, ты очень… очень много чего еще не знаешь, – подняв указательный палец кверху, с видом мудреца заметил Драко.

Вчера Фред и Джордж провели время с Анджелиной, – кратко информировал ее Гарри, понимая, что сейчас начнется урок, а если Гермиона не успеет узнать, что случилось, то не сможет уделить достаточно внимания объяснениям МакГонагалл. Не любила их подруга намеков, не подкрепленных объяснениями.

Я же говорила, что не похоже, будто они задумали шалость, – Гермиона была довольна собой, ведь она оказалась права в своих прогнозах.

Так вы уверены, что они больше ничего не сделали? А может…

Нет, Рон. Они вернулись в вашу гостиную через пару минут после того, как в нее вошла Анджелина. Они, видимо, специально немного задержались, чтобы не привлекать особого внимания к тому, что были все вместе. Ну, ты понимаешь – если бы кто-то еще не спал, и… – Гарри неопределенно помахал рукой, намекая на то, что близнецы избегали свидетелей своих встреч с Анджелиной. Насмешливый взгляд Драко, ранее предположившего, что Гарри провел ночь в компании близнецов, заставил его оправдываться: – Я не мог заснуть, вот и увидел, когда они возвращались. И не подглядывал я, – сказал он, обращаясь к Драко, и румянец коснулся его щек.

Гермиона окинула друзей слегка высокомерным взглядом и, снисходительно покачав головой, авторитетно заявила, все же едва сдерживая смех:

Какие вы еще дети. И что такого в том, что мы узнали? Зато теперь можно ожидать, что близнецы хоть на некоторое время успокоятся и, очень надеюсь, не станут больше устраивать сюрпризы с козлиными какашками прямо в Большом зале, – она скривила свой носик, украшенный несколькими симпатичными веснушками, вспоминая о выходке Фреда и Джорджа.

Дай Мерлин им разума, – поддержал ее Драко, входя в класс следом за одногруппниками.

Гарри же молча надеялся, что близнецы хоть некоторое время посидят тихо и не заставят его отвлекаться еще и на их идиотские выходки. Ему и без Фреда с Джорджем хватало сейчас забот. Конечно, можно было пустить все на самотек и устраниться от того, что было совсем не детским делом. Но Гарри предчувствовал, что тогда может произойти что-то очень нехорошее, и только с его помощью еще есть надежда все направить по пути наименьших потерь. Порой ему казалось, что он все это себе выдумал, и от его вмешательства ничего не зависит, а возможно, он делает ситуацию еще хуже, запутывая ее и внося хаос. Ему вдруг думалось, что он еще недостаточно умен, чтобы встревать во взрослые игры. В такие времена сомнений и неуверенности он вспоминал, что рядом есть Северус и Том, а еще друзья, которые его поддерживают и верят в него, надеются на его способность реально оценивать действительность.

Писать письма Сириусу, в которых следовало подготовить его к встрече с Петтигрю, оказалось ужасно трудно. Намного проще было бы сообщить ему: «Я нашел крысу Питера. Приди и забери его. Только не убивай, он нам еще пригодится». Только вот, чтобы окольными путями дать понять Блэку такую простую истину, Гарри приходилось изворачиваться и идти к цели мелкими шажками. Ведь необходимо было убедить Сириуса, что ему не стоит сейчас же мчаться к Дамблдору за ответами, а также не стоит докапываться, откуда так много знает сам Гарри. Представить все как случайность не получалось, потому что в любом случае требовалось устроить встречу с Сириусом для передачи ему «живого доказательства» несостоятельности обвинений в убийстве.

Блэк вертел письмо в руках и перечитывал его снова и снова, хотя в нем оказалось мало приятного для него лично. Было такое чувство, что его снова отругала матушка, а он так и не понял – за что. Для начала Гарри написал ему о том, что не против завести пса, которого он назвал бы Бродягой. Письмо было пропитано обидой подростка на недооценку его мыслительных способностей со стороны взрослого. Вроде ни слова о том, что это именно Гарри сердится на Сириуса не было сказано, но Блэку сразу стало немного неловко от того, что он практически отмахнулся от просьбы Гарри. Особенно ему было неприятно читать: «Если я написал тебе о карте, то неужели не понятно, что я знаю, кто ее создал? Я узнал-таки то, о чем у тебя спрашивал, и без твоей помощи. И хочу тебя предупредить, что крыс не терплю с детства. Это на тот случай, чтобы ты не вздумал мне когда-нибудь подарить крысюка». Сириус чувствовал, что письмо просто насыщено недовольством Гарри. А еще между строк явно проглядывало не обычное любопытство – Гарри зачем-то был нужен его срочный ответ, а он, Сириус, подвел его.

Затем пришли еще письма, и в каждом прослеживалась явная закономерность – Сириуса подводили к какой-то мысли, убеждали, готовили морально, предупреждали. Как же бесила необходимость в этих птичьих танцах! Недоверие – вот причина всему: и тому, что Гарри заставляет его догадываться о смысле своих посланий, боясь оставить письменную улику против себя; и тому, что Сириус боится того же самого, не желая угодить снова в Азкабан. Не сказать, чтобы ему нравилась та жизнь, которую ему приходилось вести сейчас, не имея возможности открыто ходить по улицам. Но перспектива оказаться схваченным слугами правопорядка была еще плачевнее, ведь он – беглый узник магической тюрьмы, и этого пока никак нельзя было изменить. А Гарри вызывал у него не только недоумение и восхищение умственными способностями, но и некоторую долю здорового страха. Если бы Сириус не встречался с Гарри и не видел воочию, насколько умен этот ребенок, то мог бы сейчас подумать, что письма написаны кем-то совсем другим – настолько хитро в них прятался настоящий смысл, который все же оказывался виден ему, Сириусу. Во время их встреч он осторожно проверял Гарри на наличие поддельной личины, мысль о которой приходила ему в голову, особенно в те моменты, когда разговор становился уж слишком серьезным. Ему и тогда еще казалось, что парень чересчур умен для тринадцатилетнего подростка. Но Сириус успокаивал себя тем, что, возможно, причина такой сообразительности в том, что у Гарри весьма незаурядные родители.

В письме, полученном сегодня, Гарри предлагал Сириусу вспомнить их разговор о смертельной схватке с Питером. Сириус уже в который раз перечитывал все последние пять писем Гарри – сначала по порядку, в котором их получал, потом от сегодняшнего к первому, затем попытался читать, выбирая их наугад. Смысл намеков, присутствующих в их текстах, лучше всего проявлялся только в том случае, если их читать в предложенном Гарри порядке. Каждое отдельное послание несло в себе лишь часть информации, давая возможность обдумать предложенный кусочек мозаики до того, как приходило очередное письмо. И вот сегодня пришла, вероятно, последняя часть головоломки, потому что Гарри просил написать ему хоть пару строк в ответ, а то он уже соскучился. Сириус перевел взгляд на середину письма, которое, как и предыдущие, вроде ни о чем странном и не рассказывало – только о буднях школьника, о его интересах и мечтах.

Но я же не параноик? – Сириус еще раз прочел строки, обратившие на себя его внимание:

«Прикидывали вчера с Драко, можно ли применить Диффиндо для превращения куска мяса в фарш – пришли к выводу, что придется раз двадцать повторить заклинание, чтобы добиться нужного эффекта. И Диффиндо Максима тоже не поможет. А если еще и плохо прицелиться, то можно только кусочек отщипнуть, оставляя ломоть целым. Так что и для уничтожения нападающего зверя это заклинание абсолютно не подходит».

Если это не намек на то, что Питер мог остаться жив – то я не Блэк! – Сириус подхватился с места и забегал по кабинету. «Гарри откуда-то знает, что я могу обращаться в пса, а вот про Питера он, наверное, не знал, или не был уверен, поэтому и спрашивал у меня тогда в письме. А я не ответил», – подумал Сириус, снова склоняясь над последним письмом.

На улице ужасная погода, так что сиди дома и не смей даже носа высовывать. Ты мне нужен здоровым, – шепотом прочел он в конце письма. – Гарри всегда так пишет напоследок. Но сегодня здесь есть еще приписка, – Сириус еще раз рассмотрел по очереди все письма, разложенные на столе, и, убедившись в своей правоте, прочел: – Совсем скоро погода прояснится, и мы с тобой вдвоем погуляем. Очень скучаю по тебе. Напиши пару строк – согласен ли ты на прогулку?

«Итак, что мы имеем? Гарри интересуется, какая аниформа у Питера. Затем ставит меня в известность, что и сам это выяснил, но не забыл попенять мне за скрытность. Он ненавидит Питера – пишет, что терпеть не может крыс. Пишет о том, что Дамблдор любит подкармливать всяких грызунов. А сегодня почти напрямую говорит, что мое заклинание не попало в цель, откусив только кусочек. Кусочек – это, по-видимому, тот самый палец Питера, который фигурировал в деле по моему обвинению в убийстве, как улика. Но… Где остальной «кусочек»? Сбежал? Тогда за что меня судили? – Сириус снова принялся ходить по кабинету, обдумывая все, что ему было известно наверняка, и о чем он может судить только по намекам, стараясь прийти к правильному выводу. – Дамблдор кормит грызунов… Гарри намекает, что это Дамблдор прикрыл Питера? Альбус решил меня не защищать и отправить за убийство в Азкабан? Зачем? Чем я ему мешал? – голова шла кругом, но и оставлять без внимания все эти сведения он не мог. Сириус полагался на свое собачье чутье, а оно твердило, что Гарри просит помощи. Снова. И он не может отвернуться от него на этот раз, потому что дело касается и его лично. – Гарри хочет встретиться со мной. Возможно, у него есть доказательства всей этой жуткой версии. Я все же надеялся, что со временем смогу положиться на защиту Альбуса. Но, похоже, мои сомнения не случайны. Интуиция меня не подвела? Ведь тогда получается, что мне и не на кого надеяться. Мне никто не поможет. Зачем тогда меня вытащили из Азкабана?»

Разреши вмешаться в твой мыслительный процесс, – подал голос с портрета Орион.

Что? – Сириус застыл на месте, вскинув взгляд на отца.

Я могу судить только по обрывкам твоих фраз, но вижу, что тебя что-то очень волнует. Может, поделишься со мной, и мы вместе попробуем разобраться? – Орион выжидающе смотрел на сына. Он все больше убеждался, что Сириус взялся за ум и теперь пытается наверстать упущенное и хоть как-то наладить свою изломанную жизнь. – Гарри, этот мальчик, о котором ты все время вспоминаешь – это твой крестник? Он для тебя важен. Это правильно – потому что вы связаны магическими узами до его совершеннолетия. Расскажи мне о нем.

Сириус, не веря своим глазам и ушам, уставился на отца. Орион предлагал ему помощь. Не дожидаясь просьбы. Отец признал его достойным своей помощи! Будучи уже далеко не ребенком нежного возраста и обладая не самым добрым нравом, Сириус все же почувствовал прилив необъяснимого тепла в сердце.

Ты, правда, поможешь?

Всем, чем смогу, – заверил Орион, который, будучи магическим портретом, видел немного больше, чем обычный маг. Сириус был рад принять его помощь.

Потянулись долгие часы откровенного разговора. Сириус рассказывал все, что мог вспомнить. Не всегда в хронологическом порядке, но стараясь упустить как можно меньше деталей. Такой экскурс в прошлое помог и ему разобраться в ситуации немного лучше.

Я раньше говорил, что Дамблдор – тупой полукровка, не имеющий представления, что такое настоящая магия? Прости мне мое заблуждение, – Орион был откровенно сердит. Нет, не на Сириуса, и даже не на Дамблдора. Он сердился на себя. – Я был слеп. Если бы я потрудился вовремя открыть свои глаза, то ты не просидел бы столько лет в Азкабане. Прости, Сириус, я был плохим отцом. Мне нужно было забрать тебя и Регулуса из Хогвартса, да хоть заковать в цепи, если бы вы начали сопротивляться, и отправить вас в другую школу.

О чем ты, отец? – Сириус уже и сам был уверен, что Дамблдор, преследуя какие-то свои цели, засадил его в Азкабан. Ведь он был председателем Визенгамота, и он знал, что Сириус не мог сделать того, за что его судили. Оставалось обвинение в убийстве, но и оно рассыпалось прямо на глазах, как песчаный замок, если учесть письма Гарри. Но при чем здесь учеба в школе, о которой вспомнил отец?

Дамблдор вложил в ваши головы всю ту ересь, которая послужила причиной ссор и недоразумений, разрушивших нашу семью, чуть не лишив род наследников, – возмущался Орион.

Ладно, согласен, меня использовали. Но почему же сразу ересь? В идеях…

Замолчи! Не повторяй. Я не буду с тобой спорить сейчас. Это мы обсудим в другой раз. Давай со всем по очереди разбираться, – предложил нарисованный Орион, поправляя кружева на рукавах своей рубашки, явно, чтобы отвлечься и успокоиться самому.

А Рег здесь при чем? Он же вроде как ваш любимчик и всегда все правильно понимал? – все же решил уточнить Сириус.

Об этом тоже в другой раз. Скажу только, что на последнем курсе Регулус тоже изменился. И не в лучшую сторону. Только Вальбурга не хотела этого замечать. Итак, твой крестник мне нравится все больше и больше. Я даже завидую собственной супруге, раз ты говоришь, что она знакома с этим мальчиком. Очень одаренный парень. Очень! Я согласен с тобой, что эти письма, – Орион указал глазами на стол, где уже стопочкой лежали письма Гарри, перед этим прочитанные ему, – просто кладезь скрытой информации.

Еще полчаса беседы привели к тому, что Сириус, чуть ли не под диктовку, писал ответ крестнику, будучи к этому моменту твердо уверенным, что Питер Петтигрю жив, и Гарри точно знает, где он находится. Мало того, Гарри надеялся, что Сириус поймает этого негодяя и посадит под замок до лучших времен. Иначе, зачем бы он писал о «недопустимости плохих замков на клетках» и «мы нашли в подземелье Хогвартса комнату с цепями на стенах». Это свое письмо Сириус решил-таки зачаровать от посторонних глаз понадежнее, чтобы, не приведи Мерлин, никто его не прочел без ведома Гарри.

Письмо Сириуса порадовало Гарри, подняв ему настроение на несколько дней, в течение которых он планировал поговорить о крестном сначала с Драко, а затем и с Роном и Гермионой. Даже Северус, прочитав письмо в руках у Гарри, заметил, что:

Блэк умнеет на глазах. Не к добру это, – все же не удержался он от колкости.

Не говори так, – Гарри довольно улыбался. – Сириус отыскал все мои подсказки. Видишь, он про них упомянул, – тыча в пергамент пальцем, Гарри начал зачитывать фразы из письма: – «Как и ты, я ненавижу крыс, так что мы друг друга понимаем… В старых замках всегда есть комната с цепями, не обращай внимания. Такая даже в моем убежище есть. Там такие запоры, что и мышь не проскочит… Очень хочу на прогулку с тобой, но жду хорошей погоды… Бродяга боится ходить в лес, там волки водятся. Но ему нравится играть в домике банши». Видишь, он ждет, когда я его приглашу на встречу, и даже напоминает, что нужно избежать встречи с Люпином. А домик банши – это Визжащая хижина. Сириус рассуждает так же, как и мы.

Вот это меня и настораживает. Больно уж логично он мыслит, – Северус специально дразнил Гарри, немного отыгрываясь на нем вместо Сириуса. Хотя его, действительно, удивляла исключительная разумность Блэка, сквозившая в полученном послании, на котором, разнообразия ради, вместо сердечка были нарисованы пухлые губы и подписано «Чмок!»

Встретиться тайно можно в Визжащей хижине – она за границей школьных чар. Чтобы избежать присутствия Люпина – устроим встречу в полнолуние, как и планировали, когда он будет сидеть под замком в своем кабинете, – отмахнувшись от слов Северуса, продолжал Гарри. – У нас есть несколько дней на подготовку. Полнолуние в понедельник, значит, Рон должен узнать про свою крысу не раньше воскресенья, иначе будет переживать и нервничать. Хорошо, что в анимагической форме чувства волшебников не особо отличаются от животных инстинктов, иначе Рон уже давно заподозрил бы неладное. Про Сириуса я, наверное, Драко расскажу прямо сегодня, а остальным, скорее всего, завтра. До воскресенья они немного придут в себя, перестанут на меня сердиться и обижаться, и будут готовы к новой порции моих тайн. Это я про Петтигрю, – на всякий случай уточнил он.

Хорошо. Делай, как знаешь. Главное – ты должен быть уверен, что никто из них не проболтается. А я займусь подготовкой животного к переселению. Зелье, препятствующее обратному превращению анимага, нужно будет начать давать крысе до того, как Уизли узнает правду. Я схожу ночью… – Северус задумался на несколько секунд, что-то подсчитывая в уме. – В пятницу, пожалуй, можно начать его поить, чтобы избежать сюрпризов и иметь простор для маневра, если что-то пойдет не так. Одной дозы хватает ровно на сутки. Чаще это зелье использовать не стоит – чего хорошего, еще застрянет в анимагической форме, тогда нам с него никакого проку не будет. Так что три порции здесь ему споим, да и Блэку нужно на всякий случай передать несколько. Заодно впихну в Петтигрю немного крысиного яду, – Северус чуть не потирал руки от предвкушения, надеясь немного отомстить Петтигрю, приведшему Тома в смертельную ловушку, – чтобы он немного поболел. Вдруг Альбус его ждет в гости, а так даже твой Рон честно скажет директору, что его крыса заболела. К тому же и прогулки будут крысе противопоказаны, а значит, он не сбежит в последний момент, вдруг что-то заподозрив, если Уизли будет нервничать. Петтигрю не станет рисковать обращаться, если будет болен. Крысы – живучие, а на человеке крысиная болячка может плохо сказаться. И он наверняка об этом знает. Да и не до превращения ему будет, так что он, в таком случае, даже не узнает, что самостоятельное превращение заблокировано.

В общем, от яда одна сплошная польза выйдет, – хмыкнул Гарри. – Смотри не переборщи. А то так и сдохнет крысой, – усмехнулся он. – Ладно, я пишу Сириусу приглашение на понедельник, часам к семи-восьми. И еще… Не думаю, что Рон просто так отдаст мне Коросту, не убедившись, что я прав. Одной надписи на карте для этого будет мало – он захочет воочию увидеть Петтигрю. Так что Рон, скорее всего, воспользуется случаем, чтобы попасть на мою встречу с Сириусом. И, сам понимаешь, в этой ситуации я не смогу ему отказать. Поэтому встречу и нужно назначать вечером до отбоя, когда можно свободно выйти на улицу.

И зайти тоже. Если ты будешь один, то можешь воспользоваться тем входом в школу, который я тебе показывал. Но своих друзей веди через центральный. А он, как ты знаешь, запирается сразу после отбоя, – предупредил Северус.

Я думаю, что встреча много времени не займет. Мы придем, отдадим крысу, Сириус насильно превратит ее в Петтигрю, чтобы удостовериться, затем снова сделает крысой. И все – можно разбегаться. Разговоры вести мы никакие не будем – рисковать не стоит.

Разумно. Пиши письмо Блэку. Я ночью у Салазара отдам его Тому, пусть он завтра отправит, – Северус демонстративно подвинул к себе стопку с эссе студентов и тяжко вздохнул, принимаясь за проверку.

Написав письмо крестному, Гарри прочитал его Северусу и, получив одобрение, оставил для отправки, а сам устремился на поиски Драко. Пришло время начинать раскрывать некоторые тайны.

В гостиной Слизерина, как обычно по вечерам, было многолюдно и немного шумно. Окинув взглядом комнату, Гарри пришел к естественному выводу, что на серьезные темы здесь разговаривать абсолютно не стоит, да и спальня ему почему-то не казалась надежным местом. Поэтому, выдернув Драко из ласковых объятий удобного кресла, Гарри решительно направился на выход из гостиной.

И куда мы направляемся? – Драко шел за Гарри немного неохотно из-за того, что ему помешали читать интересную книгу по истории средних веков.

Прятаться, – бросил через плечо Гарри.

От кого? И зачем? Мы играем в прятки? – Драко занимал дорогу бессмысленной болтовней, понимая, что Гарри ничего не станет объяснять по пути. – А нас будут искать? Это тайна, да?

Добравшись по скрытым лестницам и переходам до помещения, в котором Великолепной четверкой был устроен небольшой тренировочный зал, Гарри, надежно запечатав входную дверь, жестом предложил Драко занять место на специальных матах в углу комнаты.

Вот теперь я получу ответы на свои вопросы? – Драко, усмехаясь, плюхнулся на мягкий настил, позволяющий им отрабатывать некоторые заклинания, не боясь сильно травмироваться.

Только не на те, которые ты задавал мне всю дорогу, – подтвердил его догадку Гарри. – Я хочу попросить, когда я тебе кое о чем расскажу, чтобы ты, прежде чем кидаться проклятиями, подумал хорошенько. Ладно?

Ты предполагаешь, что у меня может возникнуть желание накинуться на тебя? Поэтому и привел меня сюда? – Драко настороженно посмотрел на Гарри, который слегка растерянно огляделся по сторонам, словно только сейчас понял, куда они пришли, и кисло усмехнувшись, констатировал:

Подсознание всегда делает правильный выбор. Если честно, я не особо задумывался, куда мы идем. Нужно было просто уйти подальше от любопытных ушей. Но ты прав – интуитивно место найдено удачно. Прошу – не применяй ко мне непростительных, – уже немного дурачась, запросил он пощады.

Не буду. С тобой это опасно. Они от твоей башки отскакивают, можно на свое же проклятие нарваться. Так что там у тебя? – Драко нетерпеливо постукивал ладонью по мату.

Я с января поддерживаю связь с крестным, – Гарри решил сразу сказать главное, а потом уже начать объяснять свое молчание и защищать собственную точку зрения. Драко соображал быстро, поэтому сразу понял, что речь идет о Блэке.

И ты считаешь, что делал правильно, утаивая от меня, что знаешь, где находится мой дядя? – к облегчению Гарри, Драко не злился, в его вопросе было больше любопытства, чем недовольства и обиды.

С чего ты взял, что я знаю, где он находится?

Не знаешь? Рассказывай – ты его видел? Уверен, что тебя не обманывает какой-то пройдоха?

Сириус Блэк встретился со мной в банке Гринготтс. Теперь я пишу ему письма. Ты же не думаешь, что я должен был сдать его аврорам? – это был самый важный момент – Гарри хотел быть уверенным, что его признание не принесет неприятностей Сириусу.

Зачем? Я же рассказывал уже, что, вполне вероятно, он не виновен в том, за что попал в Азкабан, – Драко пожал плечами. – Он мой дядя, так что я буду последним, кто соберется позвать авроров. Так почему ты не рассказал раньше?

Это было в его интересах, в первую очередь. Чем больше людей знают о нем хоть что-то определенное, тем сильнее вероятность, что его вычислят и авроры, – видя в глазах Драко молчаливое согласие с его словами, Гарри продолжил: – А во-вторых, ты ведь сообщил бы родителям…

Конечно, – не стал отпираться Драко. – Он близкий родственник…

Я понимаю, – Гарри прервал его, не давая начать объяснения вероятному поступку. – Если твои родители узнают, то, я просто уверен, что они захотят со мной поговорить.

А ты не хочешь ничего рассказывать, – понимающе усмехнулся Драко.

Не хочу усложнять и без того непростое положение крестного. И не только его. Все так запутано, Драко… – Гарри откинулся на маты и уставился в потолок. – Я попрошу тебя – пожалуйста, не сообщай пока родителям. Хотя бы некоторое время.

Говоришь, что пишешь ему письма, но тебе ведь почта не приходит. Он не отвечает? Или ты…

Вот видишь, у тебя уже появились вопросы, – хмыкнул Гарри. – Он мне иногда отвечает. И я получаю его ответы – не спрашивай как.

Ты ведь не просто так решил сейчас мне рассказать о дяде Сириусе. Тебе что-то нужно?

Какой ты проницательный. Конечно же, мне пришлось раскрыть эту тайну раньше, чем планировал. Я собирался вам все рассказать перед каникулами. Сам понимаешь – вдруг мы случайно проговорились бы при аврорах, под чарами-то их не увидеть. И не только авроры могли бы заинтересоваться такой информацией… Мне очень скоро нужна будет ваша помощь в весьма важном деле, о котором расскажу в другой раз, – Гарри понял, что предполагая рассказать лишь о Сириусе, он сделал упущение – необходимо было объяснение, почему он вдруг решил признаться именно сейчас. – Вернее, помощь мне нужна от Рона, но так как это связано с Сириусом, то я не могу не сказать тебе, ведь он твой родственник. Ну, а раз так, то и Гермионе придется все раскрыть, чтобы…