Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 171 страниц)

Риддл прижал к себе слегка подрагивающего Поттера. До Гарри только сейчас дошло, что он действительно очень особенный, только вовсе не потому, что в годовалом возрасте смог победить Темного Лорда. Который, между прочим, вовсе и не умирал, а сидел сейчас рядом и ободряюще обнимал его. Гарри прижался к теплому боку и уткнулся головой в грудь Тому.

– Все будет хорошо. Мы поможем тебе, главное, сам не наделай глупостей, – Риддл поцеловал Гарри в макушку и успокаивающе похлопал по плечу.

Не откладывая на потом, Снейп и Риддл принесли магическую клятву Поттеру, чем смутили его и еще больше напугали, показав тем самым всю серьезность ситуации. Два сильнейших колдуна клялись одиннадцатилетнему мальчишке не разглашать его тайну. Это только со стороны выглядело нелепо, на самом же деле всем было не до смеха. За оставшееся до начала занятий время следовало во многом попытаться разобраться и попутно разработать целую систему безопасности для Поттера. Куда в первую очередь должно войти все, что позволит обеспечить невозможность случайного раскрытия тайны его рождения. Ее следовало хранить как можно дольше.

– Думаю, что теперь мы можем дать ответ на вопрос о более быстром формировании магического ядра у Гарри, – Северус задумчиво водил пальцем по губам.

– Да. Три родителя. Уже при рождении его ядро было намного сильнее, чем у любого другого ребенка. Пожалуй, и его возможности в окклюменции тоже обусловлены этим. А также развитая не по годам логика, сообразительность и легкая обучаемость, – перечислял Риддл, и косился на Поттера, расцветающего от такой столь высокой оценки его магических способностей. – Не загордись, – Том пихнул Гарри в бок. – Такое положение дел – это не только больший потенциал, но и возросшая ответственность. Я поражаюсь, как ты только при всех имеющихся у тебя задатках, Дурслей в пыль не превратил? У тебя от природы отличный контроль над магией. Но сила продолжает расти. А раз мы знаем, что за тобой стоят три рода, то она в итоге будет очень даже неслабой. Ты должен крайне внимательно следить, чтобы она так и оставалась под контролем. Я приготовил кое-что для сокрытия твоего магического потенциала от любопытных глаз и не только, но в свете новых данных, придется эти артефакты немного подправить. Я успею до сентября.

– Хорошо. Значит, Том, получается, что мы с тобой все же родственники? Певереллы, – Поттер довольно сверкал глазами.

– Певереллы – очень древний род. Мы попытаемся разобраться, в каком мы с тобой состоим родстве. Но ты же понимаешь, что оно будет очень далеким? – насмехался Риддл, решивший сразу дать понять Гарри, что не стоит надеяться на очень близкое кровное родство. – Когда мы с тобой обнаружили необычное влияние твоего шрама на нас, Северус варил Зелье родства, – Том не стал говорить, что то была уже вторая проверка, организованная специально для Поттера, – Ты же помнишь, что оно показало?

– Да. Совсем незначительное изменение цвета. Но в магическом мире почти все друг другу какие-то очень дальние родственники. Ведь этот мир не так уж и велик. Я помню. И все равно приятно знать, что у меня есть родственники, – ухмыльнулся Поттер. На что Снейп демонстративно возвел к потолку глаза, а Риддл слегка нервно хохотнул.

Следующие дни были загружены полезными занятиями под завязку. Поттер принял правду о личности Тома, и уже через пару дней даже не задумывался об этом. Сожаления Снейпа по поводу его роли в передаче пророчества Риддлу были пресечены на месте. Гарри мудро заявил, что если бы не Северус, то кто-либо другой обязательно сделал бы это, и результат все равно был бы прежним – появление Мальчика-который-выжил, оставшегося сиротой.

Девятого августа Том решил, что пришло время немного развлечься, и они с Гарри, захватив Северуса, отправились в дом Дурслей.

– Итак, все должно выглядеть так, словно ты не смог справиться с магическим выбросом. Уничтожать все в доме не стоит, но можешь исполнить свою мечту по распылению неугодных тебе вещей, – мягко инструктировал Риддл. – Заодно испытаешь волшебную палочку. Нечего мне Певерелл-мэнор разрушать.

– А этот дом, значит, можно, – фыркнул Снейп, наконец-то поняв, зачем его сюда притащили.

– Вот для этого-то здесь мы с тобой и находимся, Сев. Наша задача сдержать наиболее сильные всплески, если они будут, и распределить магический выброс Гарри так, чтобы было похоже на умеренные проявления стихийной магии ребенка, не умеющего с ней управляться. Одним словом, по остаточным следам никто не должен догадаться, что здесь колдовали осознанно, – Том усмехался, глядя на Северуса. – Что задумался? Это непросто. Так что всем будет интересно. Гарри будет заниматься своими экспериментами, а мы поможем ему скрыть правду.

– Сомневаюсь, что Альбус станет что-либо вычислять и выяснять. Но ты прав, лучше не оставлять явных следов от заклинаний, которых здесь быть не должно, а вот выбросы у Гарри по идее должны появиться после такого долгого сдерживания его личной магии наручниками. Но не обязательно очень сильные.

– Хватит уже рассуждать, – Поттер уже несколько минут переминался с ноги на ногу, приготовив волшебную палочку, и нетерпеливо дожидался разрешения сотворить свое первое заклинание. Беспалочковая магия ему уже неплохо давалась. Теперь пришло время попробовать колдовать с помощью инструмента. – Так я пробую?

– Давай. Начни с призывающего, – позволил Риддл и еле увернулся от летящего ему в голову фарфорового херувимчика. Любимая статуэтка Петуньи Дурсль осыпалась мелкими осколками после встречи со стеной.

– Ммм… Мне придется немного потренироваться, – Поттер, хихикая, смотрел на первый не совсем удачный опыт выполнения заклинания Акцио.

– У твоей тети много таких штучек. Должно хватить… – ухмыляясь, поддержал его идею Снейп, выводя кончиком своей палочки странные узоры, рассеивая магический след первой попытки Гарри колдовать с помощью волшебной палочки.

В течение следующей недели они еще дважды повторили развлечение в жилище Дурслей. На удивление, вещи в доме не очень сильно пострадали, особенно после того, как у Гарри стало получаться заклинание восстановления – Репаро.

Том усиленно занимался с Поттером окклюменцией, стараясь довести до совершенства его умение защищать свой разум. Он не уставал повторять:

– Гарри, будь всегда начеку. Не расслабляйся. Не позволяй никому рыться в твоих воспоминаниях. Закон это запрещает в отношении несовершеннолетних волшебников. Помни – никто, ни под каким предлогом не имеет права применять к тебе легилименцию. Исключений нет, не дай себя заморочить. Тем более теперь, когда ты знаешь о своем необычном происхождении. Остерегайся Дамблдора. Он великий любитель шарить в чужих головах. Гарри, я понимаю, что обычно подобные требования предъявляют более взрослым магам, и что ты еще одиннадцатилетний парень, но твое развитие не подчиняется обычным законам. И мы знаем теперь – почему. Мне жаль, что ты не сможешь быть беспечным первокурсником, но от этого напрямую зависит твоя жизнь. А мы с Северусом очень тобой дорожим и не хотим потерять. Мы любим тебя и хотим только добра.

– Я знаю, Том. Я буду стараться изо всех сил, – обещал Гарри.

Снейп готовил зелья для зачарованного сундучка Поттера. За два года их состав поменялся, но сундучок никогда не пустовал. Северусу было спокойнее, когда он знал, что Гарри не будет страдать от боли напрасно, что он может справиться с большинством расстройств своего здоровья самостоятельно, не надеясь ни на чью помощь.

Поттер читал учебники для первого курса и пытался освоиться с волшебной палочкой. Когда он первый раз в доме Дурслей попробовал сотворить заклинание, выяснилось очень любопытное обстоятельство. За два года он неплохо овладел беспалочковой магией в рамках бытовых чар. Теперь, обретя проводник в виде волшебной палочки, знакомые ему заклинания выходили очень сильными. Люмос горел как солнце. Предмет, вызванный Акцио, летел со скоростью снаряда, выпущенного из пращи. А шнурки на ботинках затягивались так, что их приходилось потом срезать ножом, повторному использованию они не подлежали.

Так, в хлопотах, заботах и учебе прошло две недели.

========== Глава 12 ==========

Вечер накануне второго похода Поттера в Гринготтс ознаменовался необычным происшествием.

– Северус, ты не видел Гарри? В замке его нет. Нам следовало бы с ним договориться, как он попадет в банк, – Том нашел Снейпа на террасе, читающим старинный манускрипт по зельям.

– Не знаю я, где твой Поттер. Он еще после обеда заявил, что ему надоели занятия, и он намерен устроить себе небольшой отдых. Том, тебе не кажется, что мы и впрямь заездили мальчишку? Он, конечно, умный не по годам, и магическая сила у него, как для одиннадцатилетнего – дай Мерлин каждому, но он все же еще ребенок, который только собирается идти в школу, – Северус бессмысленно шарил взглядом по цветочным клумбам у террасы и по парку, простершемуся вдаль.

– Ничего, Сев, Гарри сильный, он выдержит. От этого зависит его жизнь, – успокаивал его Риддл. – И куда же он запропастился? Не хочется посылать эльфа на розыск, Гарри этого не любит. Пошли, пройдемся, мы давно с тобой не целовались в парке, – Том хитро ухмыльнулся.

– Мы вообще давно нигде, кроме спальни, не целовались, чтобы не смущать Поттера, – фыркнул Снейп, но отложил манускрипт и поднялся, намереваясь последовать за Риддлом.

Том и Северус успели походить по усыпанным светлым песком дорожкам в парке и даже несколько раз поцеловаться, но Гарри так и не встретили, ни у озера, ни у загона с парой лошадей. И тогда Риддл все же вызвал эльфа.

– Барри, ты знаешь, где Гарри спрятался?

– Молодой хозяин возле птичьего двора. Он опять разговаривает со змеей.

– С Нагом? А что, ему больше негде с ним поговорить? Нужно только в курятник залезть? – съехидничал Снейп.

– Не знаю я, как зовут змею, и знакомиться с ней не желаю, – проворчал домовик.

– Но согласись, там мы его даже и не подумали бы искать, – ухмыльнулся Том. – Барри, перенесешь нас к Гарри? Время сэкономим, – пояснил он Северусу.

Через миг они стояли в нескольких ярдах от Поттера, рассевшегося прямо на земле, опираясь спиной о ствол дерева. Вокруг него обвилась огромная змея, голова которой лежала на коленях Гарри, и он ее ласково гладил, что-то вполголоса шипя на серпентарго. Оба мужчины застыли в шоке. Они понимали, что резкие движения могут испугать рептилию. Как она себя поведет в их присутствии, они не знали, но и убраться отсюда подальше незаметно не могли. Барри, доставив их к Поттеру, сразу же смылся. Гарри перевел на них взгляд.

– Нагайна говорит, что вы испуганы, – спокойно сказал он, продолжая гладить змею, которая, казалось, даже не шелохнулась после их появления. – Не бойтесь. Она хорошая.

– Нагайна? – подал голос Снейп, который больше остальных чувствовал себя уязвимым, ведь серпентарго ему был неподвластен. Это был не тот язык, который можно выучить. Такой дар давался только от рождения.

– Да, это я придумал ей имя. Наг у меня уже есть. А хранительница согласилась на имя Нагайна. Подойдите, познакомьтесь, – позвал Поттер.

При их приближении змея подняла свою огромную голову, которая с виду не уступала размером голове самого Поттера, и посмотрела на них желтыми глазами. Ее шипение в какой-то мере завораживало, настолько приятным тембром обладал голос Нагайны. Том пошипел ей в ответ, затем перевел Северусу ее слова о том, чтобы они не тревожились за Гарри, она не допустит, чтобы ему причинили вред в парке поместья. Затем попрощавшись, Нагайна уползла, назвав напоследок Риддла хозяином, что того немного смутило, ведь он видел змею впервые.

– Поттер, ты нам объяснишь, что это такое мы здесь только что видели? – Снейп хоть и был деканом факультета змей в Хогвартсе, все же рептилий этих не очень любил. Не то, чтобы он их боялся, но все же неприятный холодок между лопаток при встрече с их представителями у него появлялся.

– Сев, это была Нагайна, – Гарри отряхивал брюки от прилипших листиков и веточек.

– Дальше, – не отступал Северус.

– Она змея и моя подруга. Уже давно, – Поттер спрятал глаза. – Она просила вам не говорить.

– А почему ты назвал ее хранительницей? – Том не чувствовал неприязни к змеям, но видеть такую огромную ему еще не приходилось.

– Она так мне представилась при знакомстве, но отказалась пояснять, почему ее так зовут. Сказала, что я еще маленький, – фыркнул Гарри. – Так мы долго здесь стоять будем? Может, домой пойдем? Я бы съел чего-нибудь.

– Как давно ты знаешь эту змею? – по пути к замку решил уточнить Риддл.

– С прошлого лета. Я случайно на нее наткнулся. Немного перетрусил, конечно, сразу, – улыбнулся Поттер. – А потом мы поговорили. Теперь иногда видимся.

– Она всегда здесь, возле птичьего двора ошивается? – Северус хотел знать, где ему не следует лишний раз появляться. Его надеждам не суждено было сбыться.

– Нет, что ты. Она везде бывает. Даже в комнату ко мне несколько раз приходила, когда ей было совсем скучно. Она сама меня обычно находит, – беспечно ответил Гарри, чем совсем не успокоил Снейпа.

– Почему я ее никогда не видел? Она не знала, что я змееуст? – Риддла, как всегда, интересовали технические детали любого события.

– Знала. Но Нагайна сказала, что у тебя партнер не из их племени, поэтому она держалась в стороне.

– Что значит не из их племени? – возмутился Северус. – Не хватало мне еще со змеями водиться.

Поттер и Риддл рассмеялись. Снейп был таким забавным, когда кто-то сомневался в его способностях или знаниях.

– Ну, шипишь ты иногда очень похоже, – поддел его Гарри.

– Не из их племени – это значит, что ты не можешь с ними общаться. Она просто берегла твои нервы, понимая, что тебе не понравится ее присутствие, – пояснил Том.

– Змея берегла мои нервы? – шок пару мгновений не сходил с лица Северуса. – Дожил… – прошептал он и хмыкнул. – А вы, значит, из ее племени. И что ей мешало видеться с Томом, когда я был месяцами в Хогвартсе?

– Да не знаю я, – немного раздраженно ответил Гарри, которому надоел допрос взрослых. – Не хотела она ни с кем из вас видеться, и не хотела, чтобы вы о ней знали. Я думаю, сегодня вы просто застали ее врасплох. Если бы вы сами пришли, а не с эльфом переместились, то она уползла бы еще до вашего приближения. Нагайна так всегда раньше делала, – высказал свое предположение Поттер.

– Все равно она очень огромная. Я не узнал, к какой породе она относится. Хотя, если бы не ее размер… – Снейп задумался.

– Королевская кобра. Это сама Нагайна мне сказала. А такая огромная она, потому что старая. Очень-очень старая. Ей много веков.

– Гарри, змеи столько не живут, – припечатал авторитетно Северус.

– Не живут, если только они не… – высказал свою мысль Риддл.

– Если они не магическое существо, – закончил за него Снейп. – Гарри, она магическое существо? Она не говорила тебе?

– Она сказала мне, что она много веков является хранительницей. Больше ничего. А я не расспрашивал, – Поттер вошел в холл здания. – Я к себе. Мне нужно переодеться и вымыться перед ужином после прогулки.

– И после общения со змеей, – вредно добавил Северус, на что Гарри и Том снова негромко засмеялись.

Ужин, в течение которого обсуждался вопрос о том, кто поведет Поттера в Гринготтс, закончился беззлобным спором между Томом и Северусом. Каждый из них пытался доказать, что именно он должен взять на себя такую ответственность.

– Тебя не должны видеть возле Поттера. Кто с кем приходит в банк не является тайной, которую обязаны хранить гоблины. Если Дамблдор узнает о твоем знакомстве с Гарри, я тебе не завидую. Даже не представляю, что может придумать его извращенный ум. Он с равной вероятностью может попытаться заставить влиять на парня в его интересах или просто убрать тебя, как помеху. Это опасно, Северус, – приводил Риддл весомый аргумент в пользу того, что именно он должен отправиться в Гринготтс с Поттером.

– А тебя вообще не должны видеть. Ты мертвый. Разве забыл? И думаешь, Гарри будет легче, если его увидят в твоей компании? Оборотным гоблинов не обманешь, – гнул свою линию Снейп.

– Так, может, я все же сам пойду? – в очередной раз встрял в спор взрослых Поттер.

– Нет! Опасно! – в унисон ответили Том и Северус.

– Что со мной может случиться в Гринготтсе? Доведете меня до камина, а там я дальше сам разберусь, – не успокаивался Гарри. – Не маленький.

– А назад как? Пешком? – недовольно поджал губы Снейп.

– Подождете возле камина, я через него и вернусь. Или портключ…

– Точно, как же мы не догадались, – язвил Северус. – Вот решение всех проблем – портключ. Чтобы ты на хвосте принес авроров, интересующихся – откуда у мальчишки незарегистрированный артефакт разового перемещения. Хватит. Иду я. Попросим гоблинов не распространяться о моем присутствии.

– Сев, просьба – это не магический запрет самого банка.

Дискуссия могла продолжаться часами, и Поттеру казалось, что ее участники получают от этого удовольствие. Каждый из них стоял на своем и не собирался уступать. Они уже выдали по двадцать версий одного и того же, обыгрывая словами то, что обычно зовут – из двух зол выбрать меньшее. Наконец, Том, как уже не раз бывало раньше, достал из кармана галлеон.

– Гарри, назначь стороны монеты, – скомандовал он. – Иначе мы до утра будем разводить балаган.

– Не хочу. Сами назначайте, – Поттеру уже приходилось видеть этот галлеон, и он прекрасно понимал, что собирается сделать Том. Слушая их спор, Гарри уже сделал свои выводы по вопросу о посещении Гринготтса. – Никому из вас туда идти не следует. Сами подставитесь и меня выдадите. Будто не понимаете. Вам лишь бы спорить, – пробурчал он. – Я лучше спать пойду. И никакого Гринготтса завтра. Я не хочу ни с кем из вас идти.

Снейп и Риддл растеряно смотрели вслед Гарри. Том повертел галлеон в руках, зачем-то подергал цепочку, продетую сквозь отверстие в нем, и спрятал в карман.

– Он прав. Мы не имеем права его заставлять, – сказал он. – Мы волнуемся за него, но это не оправдание для принуждения.

– Может, он не хочет, чтобы мы что-то узнали? – вечно подозрительный Снейп сделал свои выводы из упрямства Поттера.

– У него есть на это право. Даже если нам такое его решение совсем не нравится. Утром разберемся.

За завтраком Гарри молчал.

После долгих дебатов накануне, продолжившихся и в спальне, Том и Северус пришли к выводу, что отпускать Поттера в Гринготтс одного все же не стоит. Они решили, что Риддл должен будет под чарами провести Поттера в малознакомый бар на окраине Лондона, где имелся подключенный к магической транспортной сети камин, и помочь с перемещением. После чего он отправится в Косой Переулок под Оборотным зельем и станет там дожидаться Гарри на выходе из Гринготтса, чтобы позже сопровождать на расстоянии к «Дырявому Котлу» на обратном пути. Северус в это же время пойдет в банк. Для того чтобы попасть во внутренние помещения Гринготтса, он должен будет попросить о проведении ритуала родства.

Любой маг мог в течение жизни проводить этот ритуал неограниченное число раз. Заключаемые волшебниками браки и появляющиеся обрядовые наследники могли связать колдуна с новыми родами или упрочить уже имеющуюся связь. Да и сама Магия порой делала необъяснимые сюрпризы, одаривая нежданным наследством. Иногда такие изменения влияли на бизнес или предначертанное социальное положение определенного мага в обществе, которое, в свою очередь, может повлиять на возможность изменить статус в магическом мире.

Отказать ему не могут и проведут в кабинет управляющего рода Принс, в котором он был наследником второй очереди. Родом управлял сейчас дядя, кузен матери Снейпа. Таким образом, если вдруг в помещениях банка произойдет что-то из ряда вон выходящее и поднимется шум, то Снейп сможет оказаться в первых рядах. По крайней мере, такое не исключалось. Задачей Поттера было поднять тот самый шум, если что-то ему покажется подозрительным или опасным.

Именно все это и объяснил Риддл за чашечкой утреннего кофе Поттеру. Тот, еще немного злясь на то, что его вчера не захотели слушать, не поднимал глаз от тарелки со сладкой овсянкой, но слушал внимательно.

– Это не очень надежная защита для тебя, Гарри, но на большее не стоит рассчитывать, если ты пойдешь один. От гоблинов ждать неприятностей нет причины, но в банк ходят волшебники, вот они и могут создать проблемы, – Том выжидающе смотрел на Поттера.

– Спасибо. Думаю, такой план вполне подойдет. В Гринготтсе мне ничего не грозит. Разве что в это же время там будет и сам Дамблдор. Но, надеюсь, гоблины меня предупредят об этом до того, как я предстану пред ним. Не хочу его видеть, – Гарри раздраженно дернул плечом.

– Отлично. Доедай, и пойдем, – подвел итог Снейп. – А встречи с Дамблдором тебе все равно не избежать. Не сейчас, так в школе. Так что – готовься, – не удержался он от упоминания неприятного факта. Северуса немного раздражал вчерашний бунт Поттера. Обычно тот соглашался с мнением старших. Но, видимо, все бывает впервые. Только вот от понимания этого, уступки малолетнему мальчишке не становились приятнее для Снейпа, привыкшего указывать студентам, что делать, и не терпевшего при этом своеволия.

Посещение Гринготтса прошло спокойно и без неожиданностей. Гарри, благодаря специальному пропуску, через каминную сеть попал в приемную Гринготтса, где его вежливо провели к управляющему делами Поттеров – уважаемому Глазоварсу. Снейп удачно рассчитал время, и они с Гарри даже успели заметить друг друга в коридоре, ведущем в личные кабинеты управляющих. Поттер после получения общего отчета о финансовом состоянии дел рода попросил провести его к Родовому гобелену. Глазоварс поджал губы, словно ему не очень нравилось любопытство Гарри, но отказать в законном требовании не посмел. Они прошли в большую комнату, две стены которой занимал шелковый гобелен с удивительным рисунком. Правый край гобелена выглядел незаконченным, словно там невидимые мастера продолжали ткать его. Все его поле было испещрено именами, какими-то значками и символами, надписями, линиями разных цветов, соединяющими имена. Если не присматриваться, рисунок был похож на дерево, лежащее на боку.

– В родовом замке находится упрощенная копия этого Родового гобелена Поттеров…

– Почему упрощенная, – невежливо перебил Гарри и тут же опомнился: – Простите, пожалуйста, мою несдержанность.

– Молодость, – пробормотал гоблин, но замечание делать не стал, а терпеливо пояснил: – Упрощенная – потому что так положено. Здесь, – Глазоварс указал на гобелен, – остаются и отсеченные ветви, и члены семьи, изгнанные из рода, и ушедшие в другой род, и сквибы. Они имеют свои пометки, но с гобелена не исчезают. Поэтому здесь все еще есть возможность проследить и затерянные связи, а порой и выяснить, как получилось, что у, казалось бы, прерванного рода появляется наследник, – Глазоварс так выпячивал грудь, словно создание такого грандиозного артефакта было его личной заслугой. – А в родовых замках находятся гобелены, на которых указаны практически только золотые и серебряные ветви, за очень редким исключением. К тому же после прерывания рода, вернее, после появления нового главы рода, избранного Магией после его прерывания, такое тоже бывает в нашем мире, Родовой гобелен в родовом замке обновляется. На нем остаются только имена основателей рода, а следом уже сразу появляется имя нового главы рода. Все подробности предыдущего развития рода остаются только вот на этом гобелене.

– Спасибо за разъяснение, уважаемый, – поблагодарил Поттер, а сам уже отыскал взглядом запись о своем рождении. – У меня трое родителей… – почти прошептал он. Гарри знал об этом еще с прошлого посещения Гринготтса, но увидеть это на могущественном артефакте было впечатляюще.

– Вы правы, мистер Поттер. Вы очень необычный волшебник, – глаза Глазоварса горели восторгом от возможности быть управляющим столь древнего рода, в котором, к тому же, произошло такое редкое явление.

– Джеймс Карлус Поттер (Певерелл), Лили Эванс-Поттер (Певерелл), Геллерт Гриндевальд, – прочел Гарри. – А почему «Певерелл» стоит в скобках? – Поттер повернулся к Глазоварсу, чтобы выслушать ответ.

– По-видимому, Великая Магия позволила Лили Эванс стать вашей матерью, потому что она была носителем наследия Певерелл, подтвержденного таким же хотя бы у одного из ваших отцов – Джеймса Поттера. Странно только, что… – пробормотал последние слова себе под нос Глазоварс, а затем, словно поняв, где находится, встряхнулся и спросил: – Вы ведь в курсе, что являетесь обрядовым наследником?

– Да, я уже знаю. Вы хотите сказать, что если бы ни у кого из моих отцов не было наследия Певереллов, то…

– То вы, скорее всего, родились бы обычным магом, у которого двое родителей – двое отцов, – подтвердил его догадку гоблин.

Поттер некоторое время молча изучал Родовой гобелен, двигаясь взглядом в прошлое рода. Древо располагалось как бы «лежа», и Гарри рассматривал его, идя вдоль гобелена. Он отыскал Игнотуса Певерелла, который через века передал свое наследие его отцу – Джеймсу Поттеру. Прослеживая свой путь в обратном направлении, Поттер внимательнее присматривался к записям на тканой поверхности артефакта. Ветви рода на гобелене разбегались в стороны, некоторые обрывались, другие заканчивались пунктирными линиями, переходящими в новые ветви, на периферии записи имен членов рода все чаще были окрашены в разные цвета, оставляя только центральные золотыми и серебряными. Как понял Гарри, «цветные» имена – это и были ушедшие в другие рода маги и отрезанные от рода волшебники, а также сквибы. Золотая жилка привела его взгляд к своему собственному имени, вышитому золотом.

– Золотой цвет означает, что я главный наследник? – наконец прервал он молчание.

– Да. Вы на данный момент единственный прямой наследник рода Поттер. Магия предусматривает возможность появления до трех прямых наследников, так называемый золотой список, хотя утверждает главой рода только одного из них. Как видите, у вас пока соперников нет. Как нет пока и главы рода, к сожалению. Те, кто расположен на серебряных участках ветвей, являются вашими наследниками, рядом должны быть указаны наследники второй очереди. В каждом роду по-разному бывает, но обычно от трех до девяти наследников второй очереди, не более. Они для вашего рода пока Магией тоже не определены. Мистер Поттер, я очень надеюсь на процветание в будущем Рода Поттер благодаря вашим несомненным способностям. Магия не зря дала роду в качестве прямого наследника трирожденного. Рожденного тремя родителями, – пояснил Глазоварс на вопросительный взгляд Поттера.

– Постараюсь, – вежливо улыбнулся Гарри словам гоблина. – Значит, мама не была магглорожденной?

– Как видим – не совсем. Раз уж Магия отыскала в родословной вашей матери магические корни.

– А вы не могли бы мне объяснить, как получилось, что она не жила в магическом мире? Или вы этого не знаете? – вопросы Поттера не иссякали.

– Для этого вам следует, скорее всего, посмотреть Родовой гобелен Певереллов. Видите ли, рода Эванс в магическом мире нет. Пометка «Певерелл» нас отправляет к соответствующему роду, а, следовательно, и к его гобелену. Не исключено, что там будет ссылка еще на какой-то род. Тогда придется изучать еще один родовой гобелен, если вам захочется полностью узнать имена предков своей матери. Вот это и есть тот случай, когда только на гобелене Гринготтса остаются связи, позволяющие выяснить такие спорные вопросы, – Глазоварс сделал приглашающий жест рукой, предлагая Гарри покинуть комнату с гобеленом. – Если здесь все, то прошу.

– А как мне посмотреть тот гобелен? Я могу встретиться с управляющим рода Певерелл? – поинтересовался Гарри, выходя в коридор и следуя за гоблином по лестнице, ведущей на верхние этажи, к кабинетам.

Глазоварс недовольно покачал головой, давая понять, что такие вопросы не задают в коридоре. И только зайдя в кабинет и умостившись на высоком кресле за столом, он дал ответ:

– С управляющим встретиться можете, но вы не являетесь пока утвержденным наследником этого рода. Поэтому ни финансовых интересов у вас к роду нет, ни каких других, кроме того, что вы можете узнать, к какой очереди возможных наследников относитесь на данный момент. Только утвержденные наследники первой и второй очереди, то есть золотой и серебряный список, допускаются к гобеленам в Гринготтсе. Вы сейчас являетесь потенциальным наследником рода Поттер, а других наследников ни первой, ни второй очереди пока нет. Именно поэтому я посчитал возможным показать вам Родовой гобелен. При другом раскладе вам путь туда был бы запрещен до четырнадцати лет, когда Магия утвердит вас в своих правах. У рода Певерелл сейчас есть глава рода. У рода Гриндевальд, насколько я знаю, тоже. В четырнадцать лет после проведения очередного ритуала родственных связей мы узнаем, являетесь ли вы значимым наследником родов второго отца и матери. Но те оба рода, несомненно, заинтересованы в вас, благодаря необычности вашего рождения. А насчет Лили Эванс… После вашего полного признания наследником любого из родов вы сможете сделать запрос в Гринготтсе для составления индивидуального дерева родства покойной матушки, раз у вас есть в этом заинтересованность. Конечно же, за определенную плату. У вас есть еще вопросы, мистер Поттер? Возможно, вам нужны наличные деньги? – Глазоварс, который был вынужден последние две недели срочно проводить полную проверку законности всех финансовых операций с активами рода Поттер за прошедшие десять лет, был немного недовольным. К тому же всплыло несколько подозрительных вложений, проведенных опекуном Поттера. Вины Глазоварса в том не было, он действовал в рамках своих полномочий, но все же было неприятно. И все из-за умного не по возрасту будущего наследника. Вот и сейчас гоблин по глазам мальчишки видел, что тот готовится сказать что-то не очень лестное.

– Спасибо, уважаемый Глазоварс, за ваше терпение. Я еще молод, и со мной, несомненно, хлопотно работать. Напоследок я только попрошу вас ежемесячно присылать мне полный финансовый отчет обо всех операциях, проведенных моим опекуном, – Поттер потряс в воздухе аналогичным отчетом, полученным сегодня. – То, что вы будете делать по своему разумению во благо для состояния рода Поттер, я не буду контролировать до принятия наследства, полагаясь на ваш опыт, – Глазоварс видел, как молодой вероятный наследник с легкостью играл словами, не оскорбляя, но давая понять свое отношение к возможным просчетам. – И еще. Я налагаю вето на все операции опекуна на сумму более, скажем, десяти тысяч галлеонов. Имеются в виду операции, проводимые без моего ведома. Это правомочно, насколько я знаю, в случае с гражданским опекуном, – Гарри старательно подготовился к походу в Гринготтс, кое-что почитав о своих правах или выспросив у Тома заранее. – Проход в мой личный сейф опекуну я запрещаю. Только в моем присутствии. А вот я сам хотел бы там побывать сегодня и взять немного денег, – у Поттера осталось еще достаточно золотых галлеонов, но увидеть свой сейф он очень хотел. Любопытство еще никто не отменял.