Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"
Автор книги: Рада Девил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 108 (всего у книги 171 страниц)
Или потому, что у него была анимагическая форма хвостатая, – уточнил Гарри.
Головастик? – предположил Северус, не скрывая смешинок в глазах.
Придется снова писать Сириусу. Что гадать на кофейной гуще? – тень печали и неуверенности прошла по лицу Гарри после сказанного. Видимо, вспомнилось пророчество. Однако он не стал акцентировать внимание на этом факте. – Только как это сделать, не объясняя Сириусу подробностей, чтобы он не примчался сюда с волшебной палочкой наперевес – ловить предателя Петтигрю?
Поблагодари за оперативный ответ на твое утреннее письмо и спроси, что значит надпись на карте. Ты же с Блэком еще не разговаривал о том, что он анимаг? Вот и посмотрим, что он ответит. А сами будем наблюдать по карте за коридорами Хогвартса. Гарри, скоро отбой, – Северус взмахом руки погасил Темпус, вызванный несколько секунд назад.
Поговори с Томом – расскажи ему все. А я напишу очередное письмо Сириусу, чтобы завтра отправить, – Гарри понял прозрачный намек Северуса на то, что ему пора возвращаться в гостиную факультета.
Все будет хорошо, – пообещал ему на прощание Северус, а Гарри только печально улыбнулся в ответ, покидая его апартаменты и вспоминая слова профессора Трелони про «хорошо» и «плохо».
========== Глава 132 ==========
Друзья не были бы друзьями, если бы не заметили, что с Гарри происходит что-то странное. Его настроение не блистало радужными красками, он был замкнутым и предпочитал размышлять о чем-то своем, нежели участвовать в общем разговоре. Но и лезть с расспросами ребята не спешили, понимая, что Гарри обязательно попросит их о помощи, если она ему понадобится.
День выдался насыщенным. Профессора как сговорились – абсолютно все задали на самоподготовку писать эссе, при этом выбрав для них не самые простые темы. Даже по гербологии было получено задание для письменной работы, хотя раньше профессор Спраут довольствовалась устным повторением пройденного материала. Поэтому Гарри с друзьями использовали каждую свободную минуту, чтобы разобраться с заданиями. Они все время листали учебники, спешили в библиотеку за дополнительной литературой или делились своим мнением, как лучше оформить ту или иную работу.
Лишь после обеда ребята дали себе немного времени для отдыха от занятий. Тогда-то Рон и вспомнил о странном поведении братьев-близнецов, а Гарри пообещал ему непременно понаблюдать за ними по зачарованной карте.
Ты мне в блокнот черкни, когда они сбегут из гостиной перед отбоем. А я буду вечером поглядывать на записи, чтобы не пропустить твое сообщение, – Гарри все равно собирался каждую ночь исследовать карту Мародеров, надеясь, что Петтигрю снова объявится. Ведь не померещилось же ему, что карта показала присутствие этого мага в Хогвартсе. Вспомнив об этом, Гарри мысленно постучал себя по голове – он за целый день не нашел возможности отдать Северусу письмо для Сириуса, чтобы он его отправил с совой по назначению. Знакомство с крестным Гарри пока держал в тайне от друзей, поэтому не афишировал свою переписку.
Пиши на странице для всех, – предложил Драко Рону. – Я тоже буду в блокнот заглядывать. Вдруг Гарри окажется занят или отвлечется. Не может же он весь вечер пялиться на пустые страницы, – предложение было разумным, и Рон пообещал так и сделать.
Не знаю… Мне почему-то их действия уже не кажутся такими подозрительными, как раньше, – подала голос Гермиона, до этого полностью поглощенная знакомством с книгой по основам магического права, привезенной Драко из дому. Гарри даже не думал, что она следит за их разговором. – Близнецы, замышляя какую-нибудь извращенную шалость, ходят с загадочным видом. А еще они смотрят на всех как бы свысока, думая, что за ними не наблюдают. Они, видимо, чувствуют себя умнее всех, когда готовят очередную пакость. Что ж поделать – фантазии им не занимать, да и способности у них кое-какие имеются, – Гермиона всегда готова была признать чужие заслуги. – Только вот их энергию и умения – да на доброе бы дело … Что проку мечтать о несбыточном, – фыркнула она. – Так вот, я заметила, что в последнее время они просто довольны собой, словно уже удачно провернули что-то особенно выдающееся. Но мы ведь не слышали, чтобы кто-то жаловался на неприятности.
Вот это-то меня и настораживает, – Рон согласно кивал. – Они постоянно слишком довольны собой. Вдруг мы еще не поняли, что они сотворили?
Разберемся, – пообещал в очередной раз Гарри и переключил внимание всех на тему о предстоящем квиддичном матче. Драко и в этом году оставался в факультетской команде ловцом, поэтому друзья всегда были готовы поддержать его.
Лишь перед сном, когда Тео отправился в душевую, Драко, словно между прочим, полушутя поинтересовался:
Второго пришествия монстра из Тайной комнаты не предвидится? – несмотря на тон, взгляд его был предельно внимательным и серьезным.
Не знаю, Драко. Не знаю, – Гарри сейчас был не в том состоянии, чтобы смотреть на мир через розовые очки, поэтому и обещать спокойную жизнь не спешил. – Но не спрашивай у меня, почему я так думаю. Если честно, я и сам еще не разобрался, что меня тревожит.
Искренний взгляд и максимально честный ответ Драко оценил согласным кивком и робкой улыбкой, которая должна была, по идее, подбодрить Гарри и пообещать всю возможную помощь.
Поздно вечером Гарри отправился в Тайную комнату, о которой совсем недавно вспоминал Драко. Близнецы Уизли сегодня остались в гриффиндорских комнатах, так что не было никакой необходимости следить за ними. Войдя в кабинет Слизерина, Гарри снял Мантию-невидимку, под которой всегда прятался, покидая апартаменты факультета в неурочное время.
Привет, Том. Ты давно пришел?
После посещения Певерелл-мэнора прошло всего три дня, а Гарри казалось, что минула целая вечность – столько всего сразу навалилось на него. Том, по-видимому, почувствовал его состояние, потому что встал из-за стола, за которым просматривал какие-то свитки, и шагнул навстречу.
Привет, – Том, не задумываясь, прижал Гарри к себе, обнимая за плечи. – Я уже часа четыре здесь. Что мне дома одному сидеть? Здесь хоть побеседовать можно, – он намекнул на Слизерина, который, понимающе улыбаясь, молча наблюдал за ними со своего портрета.
Ой, Салазар, прости, я не поздоровался, – Гарри оглянулся на картину.
Ты растерян, я понимаю. Том немного поделился со мной информацией о том, что происходит, – пояснил Салазар, почему он сделал подобный вывод о состоянии Гарри.
Ты все рассказал? – вопрос к Тому прозвучал требовательно и даже будто немного недовольно.
Думаешь, не стоило? – Том потянул Гарри за собой на диван – ни к чему было стоять столбом посреди кабинета.
Не знаю, – Поттер посмотрел на Слизерина, прислушивающегося к его словам. – Хотя, какая разница? – он махнул рукой. – Все равно никто ничего не изменит – все будет так, как будет.
Вот именно. А впишется новое пророчество в историю или нет – это уже не наше дело, – раздалось от двери. Северус бодро вошел в кабинет, приветливо кивнул Салазару, наклонился над сидящим Томом, чуть прикоснулся губами к его скуле и устроился рядом. – Привет.
Послушать вас – так от нас ничего не зависит, – не согласился с Гарри и Северусом Том. – Один предпочитает вовсе не обращать внимания на предупреждение провидицы, другой – уже лапки сложил и ждет, что его будет течением нести, баюкая на волнах заботливой вечности, – он поднялся с дивана и заходил по кабинету, чувствуя необходимость в движении, в действии. – Мы должны выжать из пророчества максимум. Возможно, сейчас его смысл совсем неясный и туманный, но со временем мы отыщем ниточку, которая приведет нас к его пониманию.
Том, ты сразу поверил в то, что пророчество настоящее? – Гарри во все глаза смотрел на Тома. – Ты и то – первое, тоже считаешь настоящим?
Северус, скорее всего, слышал только часть первого пророчества. К тому же он не видел прорицательницу, и поэтому сказать наверняка – была ли она в трансе, или это было просто представление, срежиссированное Дамблдором, мы не можем. Так что первое пророчество, Гарри, сбрасывать с весов не стоит, но и опираться там пока еще не на что, особенно, если посмотреть на смысл, – Том остановился напротив дивана и повернулся боком к портрету Слизерина, чтобы иметь возможность одновременно следить за реакцией на свои слова всех присутствующих. – Но вчера тем, кто слышал пророчество, тем, кому отводится роль немногим меньшая, чем самому прорицателю, был ты, Гарри. Тебе я доверяю. Поэтому и к пророчеству, которое ты принял у мисс Трелони, я отношусь гораздо серьезнее. По крайней мере, доля здорового скепсиса, который должен присутствовать при исследовании чего бы то ни было, в данном случае у меня значительно меньше.
Хорошо, Том, твоя позиция нам понятна, – вступил в разговор Салазар, до этого предпочитавший отмалчиваться. – Гарри, будь добр – повтори, что там предсказала сивилла.
Сибилла. Профессора Трелони зовут Сибилла, – поправил Гарри.
Да, конечно же. Я имел в виду – предсказательница. В мое время их иногда называли сивиллами. Так ты нам повторишь ее пророчество? – Слизерин поерзал на кресле, словно готовился услышать что-то необыкновенное, и это несмотря на то, что Том ему уже пересказал все, что узнал от Северуса о новом предсказании.
Предатель и трус уйдет, когда вспыхнет лунный путь. Вступив в союз с неведающим, он станет опорой обманутому лгуну. Прячущий лицо и имя будет нести боль этому миру, подчиняясь воле сильного, получая его защиту и одобрение делам своим. И не остановится он, пока отмеченный самой Магией не исполнит своего предназначения, пройдя по пути, назначенному Лахесис, – Гарри без особого выражения послушно повторил слова Трелони, сказанные ею в состоянии транса и отложившиеся в его памяти так ярко и четко, словно были выжжены там огнем. Ему казалось, что он все еще слышит тот выразительный голос, которым говорила прорицательница. – А Трелони точно не помнит того, что она сказала?
Обычно пророки не помнят своих действий во время транса. Именно поэтому так важна роль того, кто слышит пророчество. Если он его плохо запомнит или переиначит – это может привести к печальным последствиям, – Слизерин говорил назидательно, словно втолковывал неразумному ученику прописную истину. – А еще очень важно, чтобы о пророчестве узнали те, кто способен его расшифровать. Быть предупрежденным о грядущих переменах порою бывает не только полезно, но и жизненно необходимо.
То есть пророчество – это подсказка на будущее? – Гарри, чувствуя поддержку близких, расслабился и спокойно внимал словам Слизерина.
Вроде того, – буркнул Северус, хватая Тома за рукав мантии и притягивая его к себе, усаживая на диван. – Давайте пройдемся по тексту пророчества, может быть, что-то разберем, а потом забудем о нем до поры до времени, – предложил он, надеясь побыстрее расставить точки над «и».
«Предатель и трус уйдет, когда вспыхнет лунный путь», – Гарри повторил начало пророчества. – В общем, кто-то куда-то когда-то уйдет. Непонятно еще и откуда, – легкая то ли ирония, то ли насмешка звучали в его голосе. – Что значит «вспыхнет лунный путь»? А кто такой обманутый лгун? Может, вы слышали о том, кто прячет лицо и имя? А об отмеченном Магией? – после этих слов Гарри заметил, как Том и Северус многозначительно переглянулись. – Только не говорите, что это я! С меня одного пророчества достаточно. И не собираюсь я идти по пути какой-то Лахесис, – он надул губы, словно капризный ребенок. В его действиях было больше игры, чем настоящих эмоций. Осознав наконец-то, что не останется один ни при каких обстоятельствах, что всегда найдется твердая рука, готовая удержать от падения, Гарри практически смирился с настоящим. Его больше не трясло от одного воспоминания о новом пророчестве.
Возможно, здесь идет речь о мойре Лахесис – одной из трех богинь судьбы. Некоторые считают, что они не богини, а великие волшебницы, наделенные чудесным даром определять судьбы мира и людей. Лахесис, согласно легендам и преданиям, еще до рождения человека назначает его жизненный жребий, определяет его будущее и долг, который ему предстоит исполнить, – Том говорил мягко, его голос успокаивал, и Гарри даже робко улыбнулся, понимая, что все объяснения сделаны лично для него. Северус и Салазар, судя по их лицам, в таких пояснениях не нуждались.
Вы все же думаете, что отмеченный Магией…
Мы не можем этого знать наверняка, – Том перебил его, заметив, как неприятно Гарри такое предположение. – Но ты не станешь отрицать, что являешься далеко не самым обычным ребенком. Ты остался жив после попадания в тебя убивающего проклятия. Ты щедро одарен магической силой. Ты змееуст и… – Том бросил лукавый взгляд на Слизерина, словно собирался его поддразнить, – и врожденный менталист, – реакция Салазара не заставила себя ждать – его глаза загорелись азартом исследователя, и он стал походить на ученого, получившего доступ к удивительному и редчайшему артефакту.
Даже так? Гарри, так ты у нас кладезь магических даров? – наряду с восторженностью в его голосе была хорошая доля дружеского подначивания.
Еще с полчаса пророчество Трелони вертели и так и этак, пока не пришли к выводу, что Северус был прав – следует оставить его в покое, пока не появятся новые подсказки. Салазар немного пожурил Гарри за скрытность. Мол, утаивая о себе такие подробности, как выживание после Авады, он лишил его, Салазара, интереснейшей истории о том, что считалось невозможным, а себя – еще одного поклонника собственной неубиваемости. А затем за ту же скрытность и похвалил, заявив, что не стоит откровенничать со всеми подряд. Но не забыл уточнить, что очень хотел бы оказаться среди тех, кому Гарри будет доверять больше, чем остальным.
Перед тем, как Гарри отправился спать, Северус поинтересовался:
А что с письмом Блэку?
О нет! – Гарри стукнул себя по лбу. – Я его целый день проносил в сумке – все никак не мог улучить минутку, чтобы тебе передать. Оно и сейчас в сумке осталось в спальне. Завтра отдам. Или сейчас принести?
Давай уже завтра. Разницы все равно никакой – я же не побегу среди ночи отправлять послание Блэку, – отмахнулся Северус.
Почему нет? Это же так романтично! Пришло письмо с сердечком. Ты не находишь себе места от любви, скучаешь – вот и бежишь отправить весточку своему…
Замолчи, – прорычал Северус, хорошенько пихнув Тома в плечо за насмешку. – Не стоило рассказывать тебе о выходке Блэка. Он еще должен будет за те скабрезные взгляды Альбуса и Минервы, которые достались мне после получения его письма.
Я что-то пропустил? – Гарри непонимающе переводил взгляд с Тома на Северуса. Салазар тоже выглядел заинтересованным.
Ты вчера был слишком взбудоражен болтовней Трелони, поэтому даже не посмотрел в письме Блэка на данные отправителя, – Северус решил, что Гарри следует знать о выходке его крестного. – Блэк вместо адреса и имени намалевал там сердечко, – он скривился так, словно ему попалось драже Берти Боттс со вкусом слизня. – Еще и искупал письмо в чем-то исключительно благоухающем. Не иначе – в маггловском парфюме, больно уж ненатуральный запах был. Хотя за это можно и похвалить – Ремус, попытавшись принюхаться, дернулся так, что было любо-дорого посмотреть, как его воротит от подобного аромата. Видимо, Блэк выбирал на свой собачий нюх.
Кто такой Блэк? – подал голос Салазар.
Мой крестный-арестант, – скупо просветил его Гарри. – Я в другой раз тебе расскажу, если интересно. Или вон Северуса попроси – они со времен учебы в школе были знакомы, – после этого Гарри попрощался со всеми и отправился отдыхать, понимая, что у Северуса и Тома есть чем заняться и без его присутствия. И дело вовсе не в личных отношениях. Они добрались до библиотеки Слизерина – одним этим уже многое было сказано.
Судя по вашим репликам, я совсем не в курсе событий, которые свели вас всех вместе, – сделал вывод Салазар, дождавшись, когда Гарри уйдет. – Дорогой наследник, надеюсь, ты исправишь это положение в ближайшем будущем? – его предположение было не столько требовательным, сколько предупреждающим своим тоном о чем-то, что было наверняка известно Тому, потому что тот сразу же заверил:
Несомненно, дорогой предок. Я отвечу на любой ваш вопрос, оставляя за собой право – не распространяться лишь о личном. Если честно, то я думал, что Гарри лучше информировал тебя, – Том с полуофициального тона легко перешел на дружеский.
Ваш мальчик в будущем станет тем еще интриганом. Кажется, что он выворачивает перед тобой душу, но когда начинаешь после встречи анализировать, то оказывается, что ничего толкового он и не сказал. И не потому, что не знал, каких сведений от него ждут. Он специально ходит вокруг да около, пока не задашь ему конкретный вопрос, – Салазар насмешливо хмыкнул. – Я вроде бы из его рассказов знаю обо всей его жизни – с подробностями и в красках, но на поверку оказывается, что все это лишь иллюзия. Это Гарри хочет, чтобы я так считал. И, стыдно признаться, я не замечал пробелов в его рассказах. Он мне не доверяет, – подвел он итог своим словоизлияниям. – Я понял это, когда он показал всю свою мощь… – краткая пауза и неуверенный взгляд Слизерина говорили о том, что ему пришла в голову очередная, возможно, разумная мысль: – А всю ли свою силу он показал? – он подозрительно посмотрел на Тома.
Жизнь у него такая, что он никому не доверяет. Я расскажу тебе о нем. То, чего ты не знаешь, – Том вздохнул и бросил взгляд на Северуса, который тоже не удержался от тягостного вздоха, услышав его слова. Они оба понимали, что Гарри никогда никому не стал бы жаловаться на свою жизнь. Только они вдвоем видели его в самые трудные минуты. – Не обижайся на мальчика. И да – он показался тебе без сдерживающего магию родового амулета Певереллов. И не обессудь, но за некоторые сведения тебе придется заплатить магическим ограничением.
Что это такое? – насторожился Салазар. Ухудшить и так не очень веселое положение, существуя в виде магического портрета, ему не хотелось.
За последнюю тысячу лет придумано много способов влияния на нарисованных предков, – Том ухмыльнулся, увидев поджатые губы Салазара. – Если ты захочешь узнать о Гарри больше, чем известно большинству в магическом мире, то я применю чары, которые не позволят тебе обсуждать услышанное ни с кем, кроме тех, кто будет внесен в список исключений, который я смогу изменять при необходимости.
Понятно. Посмотрим, насколько меня замучит любопытство, – Салазар не стал давать согласия, но и не исключал возможности возвращения к этому вопросу. – Так вы считаете, что пророчество имеет отношение к Гарри? – вдруг вернулся он к прежней теме.
Этого никто не знает. Но Гарри – особенный юноша. И он подходит под описание – отмеченный Магией, – не глядя на портрет, ответил Северус. – Что здесь у нас?
Он пересел за рабочий стол и перебирал свитки, с которыми ранее работал Том, стараясь определить, в чем сегодня они будут разбираться. Слизерин оказался богатым на идеи и изобретательным на неожиданные решения задач волшебником. Его записи были кладезем интересной информации, поэтому и Том, и Северус были благодарны за предоставленную им возможность изучить его работы, независимо от того, к какому разделу магических наук относились исследования.
Оставалось всего несколько часов до пробуждения Хогвартса, когда Том и Северус покинули Тайную комнату.
Сириус сидел за рабочим столом в своем кабинете и задумчиво вертел в руках очередное письмо от Гарри. За время, прошедшее после их встречи, он получил их уже с полдюжины. В них Гарри безыскусно описывал свои школьные будни. Но вот уже второе подряд письмо было непохожим на предыдущие. Получив короткую записку с просьбой как можно скорее рассказать о свойствах карты Мародеров, Сириус не особо удивился желанию Гарри разобраться с новой «игрушкой». Хотя немного тревожило требование о срочности, но и этому можно было найти разумное объяснение. Возможно, Гарри хочет выследить своего обидчика или, наоборот, жаждет проследить за понравившейся девочкой. И в том и в другом случае время играет важную роль. Сириуса безмерно обрадовал тот факт, что артефакт, созданный много лет назад им и Джеймсом с посильной помощью Ремуса и Питера, попал в руки Гарри. Поэтому он с радостью поделился секретом карты. Он даже не стал скрывать содержимое своего письма от Снейпа, раз уж Гарри специально отметил, что тот предупрежден о письме. И, судя по тому, что Гарри не прислал жалобу о том, что карту у него отобрал «злобный декан», можно было судить, что ничего неправильного сделано не было. Зато можно было надеяться, что Гарри оценит его жест – добровольное принятие того, кому доверяет сам Гарри.
В последнее время Сириусу пришлось о многом серьезно задуматься, переосмыслить все, что произошло с ним с того времени, когда он был безмозглым шалопаем, и заканчивая странным освобождением из Азкабана. Благо свободного времени у него было предостаточно. Ему удалось отыскать множество несоответствий обычной логике как в собственном поведении, так и в действиях тех, кто его окружал все это время. Самым болезненным оказалось признать собственную глупость – уход из дома родителей. Ведь все началось именно тогда. По крайней мере, в своих поступках, совершенных до этого губительного шага, Сириус не нашел ничего неестественного или необъяснимого логически. Разве что глупая клятва Дамблдору после неудачной шутки со Снейпом. Но и ее можно разумно истолковать – Сириус знал, что Джеймс панически боялся потерять уважение собственного отца, поэтому оказаться обязанным чем-либо Дамблдору в той ситуации казалось меньшим злом. Да и клятва требовала от них сущей безделицы – всего-навсего поддерживать идеи директора, мнение которого к тому времени и так разделяло множество жителей магической Британии.
Все эти раздумья привели Сириуса к осознанию того, что большинство волшебников, окружавших его как до заключения в Азкабан, так и после этого, ведут свою игру в этой жизни, тогда как сам Сириус просто плыл раньше по течению, не особо задумываясь о последствиях своих собственных действий. В приступе тотального недоверия Сириус даже в поведении своего крестника, тринадцатилетнего мальчишки, заметил признаки все той же игры в собственных интересах. Ему начало казаться, что Гарри целенаправленно подталкивает его к каким-то действиям или выводам. Это ведь он заставил Сириуса вспомнить подробности и начать переосмысливать все произошедшее в тот злосчастный Хэллоуин, когда погиб Джеймс. Казалось даже, что для самого Гарри уже нет в тех событиях особых загадок.
И вот теперь это очередное письмо, умоляющее о срочном ответе через Снейпа, заставляло Сириуса снова крепко задуматься. Он, конечно, собирался когда-нибудь рассказать Гарри, что является незарегистрированным анимагом, но писать об этом в письме ему не хотелось. Открывать такую тайну, по его мнению, можно было, только глядя в глаза собеседнику, чтобы видеть его реакцию. Одно дело рассказать о карте, и совсем другое – открыть тайну, которая может стоить ему жизни. Сириус даже не был уверен наверняка, что Дамблдор знает о его способности обращаться в пса, хотя такие подозрения и были. Но доверять свой секрет Снейпу он не собирался, а ведь оставалась очень большая вероятность, что Гарри действует по его указке. Голова с непривычки пухла от необходимости делать выбор – что можно предпринять, а чего абсолютно не стоит затевать. Поэтому, еще немного поразмышляв, Сириус все же решил в ответном письме ограничиться сообщением того, что «Сохатый», «Бродяга», «Лунатик» и «Хвост» – были дружескими прозвищами Джеймса, его – Сириуса, Ремуса и Питера.
Знал бы Сириус, как расстроит своим письмом Гарри, для которого его анимагические способности не были тайной, то выложил бы все начистоту сразу же, не задумываясь о последствиях. Возможно, тогда все сложилось бы по-другому. Однако недостаток доверия Сириуса и Гарри друг к другу направил историю по тому пути, которым им придется теперь идти. Этот путь ничем не лучше и не хуже любого другого, но здесь ход событий в очередной раз слегка свернул в сторону, заставляя и всю остальную реальность немного подкорректировать свои планы.
Обеденный зал Хогвартса наполнился совами и сопровождающим их прилет шумом крыльев, шелестом пергамента разворачиваемых студентами посланий и… кружащими в воздухе перьями и пухом. Об остальных, приносимых совами, дополнительных ингредиентах к обеденным блюдам, Северус старался не думать, каждый раз не забывая прикрывать свои тарелки от неприятных добавок. Специальные чары, невидимым щитом раскинувшиеся над столами в Большом зале, улавливающие и незримо уничтожающие все нечистоты, появляющиеся в воздухе вместе с прилетом пернатых, работали отменно. Однако совы никак не хотели подчиняться правилам и продолжали мусорить, опустившись ниже этой хитроумной защиты от грязи.
На этот раз Северус спокойнее отнесся к ароматному письму от Блэка и к его дурацкой подписи в виде сердечка. Он только сделал очередную зарубку долгов Блэка себе на память. А на свою память Северусу жаловаться не приходилось. Его почти неприкрытый мстительный оскал на лице, последовавший сразу за тем, как он отобрал письмо у почтовой совы, был воспринят коллегами, как обещание неприятностей неизвестному отправителю, что в точности соответствовало его намерениям.
Гарри, не откладывая на вечер, сразу после обеда забежал в кабинет зельеварения, чтобы прочесть письмо от Сириуса, получение которого профессором Снейпом не осталось без внимания не только преподавателей, но и некоторых студентов. Северус уже успел ознакомиться с содержимым послания Блэка, поэтому, предвидя последствия, сразу же запечатал вход в кабинет надежными чарами, стоило только Гарри закрыть за собой дверь. По мере того, как смысл короткого письма доходил до Поттера, можно было наблюдать изменения в выражении его лица – от досады до неприкрытого недовольства.
Он думает, что я совсем дурак и не понимаю, что это их клички? – Гарри недоуменно посмотрел на Северуса, который спокойно сидел за своим столом, откинувшись на высокую спинку стула и сложив руки на груди. – Я написал ему… Ему!.. что карта Мародеров у меня. Неужели этого недостаточно, чтобы понять – я знаю, кто ее создал. Иначе, почему бы я у него уточнял, что именно она показывает?
Это дает нам повод считать, что у Блэка не все в порядке с логическим мышлением. У него и раньше с этим были проблемы, а уж после Азкабана… – Северус насмешливо приподнял бровь, забавляясь реакцией Гарри на глупость Блэка.
Не нужно иронизировать, Северус, над последствиями воздействия дементоров, – Гарри как-то сразу остыл. Его самого даже передернуло после воспоминания о стражах магической тюрьмы, которых он видел в Хогвартс-экспрессе. – Исключительно неприятные создания, – прокомментировал он свои ощущения. – Но Сириус меня разочаровал своим ответом.
А ты ожидал, что он тебе все по полочкам разложит? Если честно, я понимаю его осторожность в данном случае. Он – незарегистрированный анимаг, что говорит о грубом нарушении правил, установленных Министерством Магии. Мало ли в какие руки могло попасть это письмо. Есть много незаконных способов, позволяющих добиться от тебя признания, от кого оно получено. Поэтому Блэк не стал доверять пергаменту свою тайну, он решил не рисковать и не вызывать интерес того, кто гипотетически смог бы его прочесть, настолько, чтобы применять к тебе эти самые незаконные методы получения информации.
Ты защищаешь его? – Гарри был удивлен спичем Северуса.
Блэка? Не шути так больше, – хмыкнул Северус, но было понятно, что в его словах нет ни былой ненависти к Сириусу, ни той мстительности, о которой он все время твердил. – Просто такого ответа стоило ожидать. Попытка не пытка. К сожалению, на этот раз мы не смогли усыпить бдительность Блэка. Было бы хорошо, если бы он и дальше проявлял столь выраженные признаки разумности в своем поведении, – Северус заметил, как опустились плечи Гарри, ожидавшего большего доверия от крестного. – Не расстраивайся. Главное, что у нас появилась версия о том, что Петтигрю может оказаться анимагом. Хотя это и не факт. Продолжай поглядывать на карту. Или, если хочешь, можешь оставить ее мне, и я сам понаблюдаю с ее помощью за Хогвартсом, – предложил Северус.
Нет, спасибо, пока я сам. Мне еще кое-что выяснить нужно, а без карты не обойтись, – увидев вопросительный взгляд Северуса, Гарри отмахнулся: – Ничего особенного, но я Рону обещал присмотреть за близнецами. Они вроде снова что-то затевают. Но это пока еще не точно. Письмо сожги, – распорядился он. – А я пойду, а то ребята меня в библиотеке уже заждались.
Гарри понимал, что требовать от Сириуса полного доверия он был не вправе, ведь и сам не был с ним полностью правдив и откровенен. Поэтому его больше расстраивало отсутствие необходимой информации, а не сам факт того, что его крестный оказался скрытным и не рискнул написать обо всем как на духу. Но и признаться Сириусу о том, что видел имя Петтигрю на карте, Гарри пока не мог, потому что все еще оставался шанс какого-нибудь недоразумения. Не стоило испытывать нервы крестного на прочность. Как-никак он сидел в Азкабане за убийство, которого, не исключено, вовсе и не было. Расстраивать Сириуса, не имея на руках гарантированных доказательств, не входило в планы Гарри.
========== Глава 133 ==========
Милостивая Судьба, прежде чем преподнести Гарри очередной сюрприз, дала ему пару дней передышки, когда он смог просто оставаться студентом третьего курса Хогвартса и заниматься исключительно своими делами успешного в учебе подростка – ходить на занятия, делать уроки, общаться с друзьями. Он даже в Тайную комнату не заглядывал в эти дни, хоть и знал, что Том, скорее всего, проводит там сейчас немало времени.
Утро первого апреля было наполнено шутками, розыгрышами и подтруниванием – невинными от друзей и порой не очень приятными от соперников и недоброжелателей. Великолепная четверка ожидала чего-то грандиозного от Фреда и Джорджа Уизли, у которых, ко всему прочему, еще и был день рождения – им исполнялось по шестнадцать лет. Однако ничего, кроме, казалось бы, живых жаб, выпрыгнувших из настоящих упаковок шоколадных лягушек, которыми они угостили за завтраком добрую половину студентов за гриффиндорским столом, близнецы Уизли вроде и не предприняли. Девочки завизжали от неожиданности, мальчики посмеялись над ними, а затем все дружно, кривясь и негодуя, уничтожили первоапрельские подарки от близнецов Уизли. На том их изобретательная шутка и закончилась. Возможно, что-то по мелочам и ушло от внимания Гарри и его друзей, но на звание «большой гнусной шалости от близнецов» оно явно не тянуло, раз об этом не говорили все вокруг.
