Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 171 страниц)

– Почему ты не хочешь познакомиться с супругом своего крестного? – просьба Поттера показалась директору странной, словно парень не доверял его выбору тех, с кем стоит общаться. – Он не станет тебя обижать, не бойся. Зато ты сможешь расспросить его о работе в Аврорате.

– Но нельзя же разговаривать об одном и том же почти три недели? – Гарри пожал плечами, попутно подмечая, как недовольство мелькнуло на лице Дамблдора. – Так какая разница, где я буду целый день сидеть в своей комнате? Дурслей я, по крайней мере, хоть знаю, – он уже понял, что Том был прав, директор уже все решил и от своего не отступится.

– Гарри, ты так хочешь поехать на каникулы к тете?

– Я хочу поехать на каникулы к Рону или к Драко. Но это мое мнение ведь вас не интересует? – Поттер попытался зайти с другой стороны. Ему не хотелось проводить зимние каникулы с уродливым аврором Аластором Грюмом.

– Ты же понимаешь, что твои друзья соскучились по своим родителям. И как бы мне ни было неприятно тебе об этом напоминать, но ты будешь чувствовать себя там лишним.

– Что-то я не замечал такого в прошлом году, – проворчал Поттер.

– Аластор уже ждет тебя в гости. Неужели ты способен так оскорбить человека, который желает позаботиться о тебе – крестнике его супруга? – директор качал головой, пытаясь вызвать у Поттера чувство вины.

– А почему он не вспоминал обо мне одиннадцать лет, если он такой заботливый? – Гарри задавал свои вопросы спокойно, не проявляя особых эмоций. Выглядело так, словно он теперь уже просто из вредности сопротивляется решению опекуна.

– Ты же должен понимать, что работа в Аврорате забирает все силы и время такого ответственного человека, как Аластор. Он не мог уделять время маленькому ребенку, – Дамблдор начинал терять терпение, и он понимал, что вопросов впереди будет еще много.

– Теперь он нашел для меня время, – Поттер скривился так, словно раскусил всевкусный орешек, имитирующий дольку кислейшего лимона. – Только мне все равно не ясно, почему ему можно доверять? Вы мне так и не рассказали, почему Блэк предал моих родителей. Чем ему угрожал Волдеморт? Убить? И он так испугался, что провел его в дом друзей?

– Ты прав. Ему угрожали. Либо все – он сам, Джеймс, Лили и ты погибаете, либо он проводит Волдеморта в дом Поттеров, предварительно получив с него Непреложный обет, что тот никому в доме не причинит вреда.

– Не понимаю… – Поттер качал головой.

– Чего ты не понимаешь?

– Если Волдеморт не знал, где находятся Поттеры, то, как он мог навредить? Это Блэк его привел к моим родителям…

– Гарри, Волдеморт знал, где прячутся твои родители, он не мог только войти в дом, потому что на нем были чары Фиделиуса. Ты еще мал и не понимаешь всей тонкости этого колдовства. Но он знал, где находится ваш дом и, используя черную магию, мог просто уничтожить его вместе с вами, – директор проклинал слишком умных и пытливых подростков. Оказалось, что от Поттера не удастся так легко отделаться, как он наделся.

– А откуда он это узнал? Кто ему рассказал?

– Вот этого я не знаю, Гарри. Но Блэку назвали правильный адрес дома в Годриковой Лощине, где родители прятали тебя. Сириус согласился на сделку. Он не хотел быть причиной вашей смерти. Он понимал, что рискует, но другого выбора на тот момент у него не было. Однако Волдеморт не сдержал своего слова, несмотря на Непреложный обет, который он все же дал Блэку. Он трижды его нарушил. В первый раз, когда убил Джеймса. Второй – когда убил Лили. И в третий, когда попытался убить тебя. Но ты оказался сильнее его, мой мальчик. Твоя недюжинная для годовалого ребенка сила, подпитанная магическим откатом, полученным Волдемортом за несоблюдение обета, развеяли его в прах, – в голосе Дамблдора было слишком много пафоса для того, чтобы слова звучали естественно и вызвали к себе доверие Гарри.

– А зачем Волдеморту нужно было попасть в дом, если он не собирался меня убивать? Неужели крестный этого не понимал? – Поттер не сдавался и пытался вывести директора на чистую воду. Дамблдор был мастером слова, специалистом убеждения, виртуозом одурачивания. Поттер это прекрасно помнил. Даже если бы он вдруг забыл, то упоминание о каком-то странном договоре Блэка с Волдемортом сразу отрезвило бы Гарри.

– Сириус утверждал, что Волдеморт хотел только посмотреть на тебя. Ведь в пророчестве говорилось, что ты будешь его врагом и, в конце концов, станешь его победителем. В результате так и получилось. Жаль только, цена для тебя лично оказалась велика. Ты остался сиротой. А Сириус попал в Азкабан, потому что это именно он провел Волдеморта в ваш дом.

– Я знаю, чем это закончилось. Мне не понятно, как мой крестный, взрослый умный маг, мог поверить в то, что злой волшебник Темный Лорд Волдеморт решил просто посмотреть на ребенка, который может стать его погибелью? Я уже не говорю, что Непреложный обет… Волдеморт, которого боялись, который убивал всех подряд, вдруг решил дать Непреложный обет? – Гарри недоверчиво кривил губы.

– Ты мне не веришь? – колючий взгляд Дамблдора дополнили холодные слова, произнесенные недовольным тоном.

– Что вы, сэр! Вам я верю. Я не доверяю объяснениям Блэка. Он ведь это и на суде говорил? Ему поверили? Его заставили выпить зелье правды – Веритасерум? Я читал, что есть такое… – Поттер, которому приходилось смотреть в глаза директору для создания цельного образа недоверчивого подростка, требующего доказательств, почувствовал давление на свои ментальные щиты. Благо – это только он знал, что вся та мишура, которую сейчас считывал с поверхности его разума Дамблдор, была лишь красивой картинкой, искусственной оберткой для его настоящих мыслей. Гарри так хотелось дать в ответ чувствительный ментальный пинок неразборчивому в средствах убеждения опекуну. Но он понимал, что этим выдаст свои способности, поэтому продолжал пытливо смотреть на Дамблдора, ожидая его ответа.

– Нет, Гарри. Сириус на суде Визенгамота не оправдывался. Он признал свою вину, подтвердив, что это он привел Волдеморта в дом твоих родителей. Он только мне рассказал обо всем начистоту во время свидания после его осуждения. Я, так же как и ты, не мог понять, что же могло заставить Сириуса предать своих самых близких друзей. И тогда он мне рассказал о том, как его кузина Беллатриса Лестрейндж, сестра Нарциссы Малфой, – Дамблдор с удовлетворением отметил, как в глазах Поттера зажегся огонек подозрения после его слов о матери Драко, – привела Сириуса к Волдеморту. Он рассказал и о предложении, и о том, что он его принял, не увидев другого выхода.

– Вы сказали, что крестного к Волдеморту привела кузина? Вот так вот взяла и привела? Что же это за Темный Лорд такой, что к нему можно запросто ходить в гости? И откуда кузина Блэка знала, что… – Гарри поражался тому, что директор так недооценивает детскую прозорливость. Он махнул рукой, понимая всю бесполезность своих дальнейших расспросов. Дамблдор либо будет продолжать выдумывать всякие глупости для объяснения, считая, что он неразумное дитя, которое не может сложить два плюс два, либо просто попытается стереть ему память, если поймет, что его толковым вопросам не будет ни конца ни краю.

– Беллатриса была на службе у Волдеморта, – все же попытался прояснить ситуацию директор, надеясь тем самым завоевать еще каплю доверия Поттера своей якобы откровенностью. – Она сейчас вместе с другими Упивающимися Смертью, приспешниками Волдеморта, отбывает наказание в Азкабане. Понимаешь, Гарри, Сириус еще в юности пошел против воли своих родных и встал, в отличие от них, на светлую сторону в противостоянии, которое охватило магическую Британию. Он боролся за добро и счастливую жизнь для всех волшебников, а не только для избранных, хоть сам и был наследником древнего чистокровного рода. А кузина его обманом привела к своему господину, – Дамблдор скривился так, словно ему была неприятна сама только мысль, что кто-либо может настолько опуститься, чтобы по собственной воле стать рабом, пусть и сильного мага. – Пойми, мой мальчик, твой крестный попал в исключительно трудную ситуацию. У него был очень маленький шанс защитить своих друзей, и он им воспользовался. Он понимал, что Волдеморту опасно доверять, но альтернатива тому, что он выбрал, была и вовсе безнадежной. Сириус пожертвовал своим добрым именем только ради призрачной надежды спасти твоих родителей и тебя, Гарри. Я верю, что ты все же достаточно взрослый мальчик для того, чтобы понять, чем он пожертвовал. Уже не говоря о заключении в Азкабан.

– Возможно, у него не было другого выхода. Но ведь это не обязывает меня знакомиться с его супругом? – Гарри настойчиво уводил разговор в сторону от «героического» поступка Блэка, который, как он был уверен, являлся от начала и до конца сплошной выдумкой. Слишком много нестыковок и вопросов вызывал. Слишком неразумно действовал Блэк, согласно этим объяснениям, словно был балаганным дурачком, а не здравомыслящим волшебником. Если поверить словам Дамблдора, который к тому же описывал Блэка, как одного из своих толковых сторонников, то тогда стоит задуматься, насколько разумны цели, которые отстаивались ими.

– Гарри, я понимаю твою неуверенность, вызванную предстоящим знакомством. Но, может быть, тебя заинтересует все же возможность пожить в лондонском особняке своего крестного? – Дамблдор терял терпение и уже был не рад своей идее познакомить Поттера с Грюмом. Уже сейчас было видно, что пользы из этого будет мало. Но альтернативы у него не было. Единственный, кому он мог поручить возню с Поттером – Снейп, который был нужен здесь, в Хогвартсе, для организации поисков василиска. Отправлять Гарри к семейству Уизли или, уж тем более, к Малфоям Дамблдор был не намерен. Каникулы с Дурслями даже не рассматривались как вариант, хотя бы потому, что Поттер был согласен провести там праздники по собственной воле. Директор считал, что потакание желаниям мальчишки в данной ситуации стало бы огромной ошибкой. Тогда в дальнейшем не было даже надежды, что Поттер будет слушаться решений опекуна. Своеволие подпитывать своей уступкой Дамблдор не собирался.

– Я сделаю так, как вы хотите, опекун, – полной покорности директор в голосе Гарри не услышал, но сам факт его согласия был уже положительным сдвигом в решении вопроса о каникулах. – Если мне что-либо не понравится, я смогу связаться с вами? У мистера Грюма есть почтовая сова?

– Ты все же переживаешь, что тебя обидят? Все будет хорошо. Вот посмотришь! Но для твоего спокойствия скажу, что на все каникулы оставлю открытой связь через камин из Блэк-хауса в Хогвартс. Я попрошу Аластора, чтобы он научил тебя ею пользоваться. Это значит, что ты в любой момент сможешь прислать мне сообщение или даже поговорить со мной, если я на момент связи буду находиться здесь, в кабинете.

– Хорошо, – Гарри сделал вид, что, по крайней мере, половина его неуверенности растаяла после обещания Дамблдора. – Мне можно рассказать друзьям, где я проведу каникулы?

– Конечно. А почему нет? Не знаю, как мисс Грейнджер, но мальчики, скорее всего, будут тебе завидовать. Далеко не каждый имеет возможность познакомиться с легендой Аврората, – казалось, напряжение директора начало постепенно спадать. – И не переживай, тебе не будет скучно. Аластор знает много интересных историй.

– Но вы же меня заберете от него, если мне там не понравится? – Поттер решил подпортить благодушное состояние, в которое начал впадать Дамблдор сразу после его согласия отправиться в Блэк-хаус на каникулы.

– Я обещаю, что мы обязательно решим любой твой вопрос. Можешь идти собирать свои вещи, Гарри. Уже послезавтра ты познакомишься с Аластором.

Поттеру не нужно было намекать дважды. Он попрощался с директором и отправился на поиски друзей, которым собирался рассказать, какие каникулы ему приготовил опекун.

– Ну, теперь-то Дамблдор тебе сказал, где ты будешь на каникулах? – Рон чувствовал себя немного неловко, предполагая, что Гарри придется остаться в школе на зимних каникулах одному, без друзей. Он приглашал его к себе в гости, будучи уверенным, что мама согласится принять в «Норе» его друга. Но Поттер отказывался принимать предложение, пока не поговорит с опекуном. Однако события последних дней отвлекли их внимание от предстоящих каникул.

– Я все расскажу вам, только не здесь, – Гарри оглянулся по сторонам, и сразу несколько студентов, которые раньше словно случайно стояли неподалеку, стали усиленно делать вид, что они не прислушивались к разговору Великолепной четверки.

Не сговариваясь, друзья отправились в свою комнату, облюбованную еще на первом курсе. Правилами школы не запрещалось заходить в неиспользуемые учебным процессом кабинеты. В некоторых из них зачастую собирались компании по интересам – играли в плюй-камни, расшифровывали таинственные руны или просто, как и Гарри с друзьями, укрывались от любопытных глаз и ушей, чтобы спокойно поговорить и посекретничать.

– А я поеду с родителями кататься на лыжах. Они взяли путевку, – сразу же похвасталась Гермиона, стоило только им спрятаться от доморощенных шпионов. – Мне родители письмо прислали, – она показала мальчикам обычный маггловский конверт. Для писем от родственников магглорожденных волшебников существовал вполне реальный маггловский адрес школы, куда можно было прислать письмо, которое потом передавалось школьной сове для доставки его студенту-адресату. Свои ответы такие ученики просто отдавали декану, который заботился о том, чтобы письма попали на маггловское почтовое отделение.

– Отлично, – порадовался за нее Гарри, а Драко и Рон его поддержали.

– Я не знаю, что приготовили мне родители, но без сюрприза, конечно же, не обойдется, – без особых эмоций сказал Драко, стараясь выглядеть не слишком предвкушающим предстоящий отдых дома.

– А мы никуда не поедем. Но я соскучился по дому. И, представляете? Я соскучился по Коросте! – Рон, казалось, и сам был удивлен своим чувством. Летом он немного отвык от необходимости уделять особое внимание крысе, которая прекрасно обходилась и без его общества. А потом… В общем, Рон просто-напросто ее забыл дома, когда уезжал первого сентября в Хогвартс. Первые дни он даже ходил расстроенным, виня себя за невнимательность, но потом понял, что без Коросты у него появилось гораздо больше свободного времени, которое можно провести с друзьями. Поэтому на письмо мамы с предложением доставить крысу в школу, он ответил просьбой оставить ее в «Норе» и позаботиться о животном. «И вообще, это крыса Перси, если он хочет, то пусть о ней и печется. Мне она никогда особо не нравилась», – так в начале учебного года он заявил друзьям. Поэтому и для него самого было удивительно его желание увидеть Коросту. – Гарри, так что сказал директор? Ты останешься в школе?

– Нет. Опекун отправляет меня к супругу моего крестного, который, как я уже рассказывал, сидит в Азкабане. К Аластору Грюму.

Реакция на его слова была у всех друзей разная, но никто из них не остался равнодушным.

– Супругу? Он что, женился на мужчине? – Гермиона недоверчиво смотрела на Гарри.

– Вероятно. Раз супруг моего крестного мужчина, – Поттер развел руками. – Тебя что-то удивляет? – ему почему-то было неприятно то, каким тоном задала свой вопрос Гермиона, словно она не одобряла такой союз.

– Ну… Это как-то непривычно… – Грейнджер порозовела.

– Так, кончай разбираться, привычно-непривычно. Теперь я знаю, что подарить тебе на Рождество, – усмехался Драко.

– Я опять чего-то не знаю, – Гермиона смирилась с тем, что магический мир отличается от того, который был ей привычен до поступления в Хогвартс. – Надеюсь, твой подарок не смутит моих родителей? – она уже догадалась, что Малфой пришлет ей книгу, где она сможет отыскать ответы на свои вопросы о «непривычном» браке крестного Гарри.

– Сама разберешься, – отмахнулся с улыбкой от нее Драко и обратил свое внимание на Поттера: – Считаешь, это хорошая идея? Каникулы с аврором? – настороженность в голосе говорила о том, что Малфой что-то знает о Грюме. И это не очень приятные сведения, скорее всего.

– А почему плохая? – Рон не спешил выказывать свой восторг по поводу предстоящих каникул Гарри, хотя уже немного ему завидовал. Про подвиги Аластора Грюма много писали в газетах. Однако, наученный опытом, что у него далеко не всегда получается правильно разбираться в поступках людей, он ждал объяснений.

– Он аврор, – хмыкнул Драко.

– Он хороший аврор, его хвалят, – осторожно заметил Рон. – С ним должно быть интересно.

– Он хороший аврор, а его муж сидит в Азкабане, – намекнул Драко, косясь на Гарри, чтобы увидеть его реакцию.

– Гарри! – все подскочили от возгласа Гермионы. – Гарри, ты не можешь поехать к нему на каникулы. Это опасно! Ведь твой крестный предал… – она замялась, не желая говорить на болезненную для друга тему, но не предупредить просто не могла.

– Я знаю, – Поттер вздохнул, понимая, что просто поставить в известность, что он будет проводить каникулы с Грюмом, недостаточно. Тогда он, вспомнив, что Дамблдор не запрещал рассказывать его версию поведения Блэка друзьям, приступил к объяснениям. Он изложил им все, что поведал ему Дамблдор. Гарри понимал, что еще как минимум один раз ему придется все это пересказывать – Тому и Северусу.

– Это все как-то странно… Не знаю, но мне кажется, что… – Гермиона не могла подобрать слов для того, чтобы выразить свое сомнение.

– Тетя Белла не могла привести Блэка, – Драко сидел, насупившись, обдумывая рассказанное Поттером. – Рон, не нужно так на меня поглядывать. Она моя тетя, сестра моей мамы. Я не собираюсь отказываться от нее только потому… Да и Блэк мне не чужой человек. Он мой дядя.

– Драко, перестань оправдываться. Я же ничего не сказал, – Уизли опешил. Он еще никогда не видел Драко таким воинственно настроенным. Так уж вышло, что еще в прошлом году Гарри предложил им всем не касаться в разговорах вопросов, связанных с противостоянием Дамблдора и Волдеморта. Он это аргументировал тем, что они еще дети и не могут быть объективными в своих выводах. Все с ним согласились. И вот теперь по независимой от них причине тема противостояния все же просочилась в их разговор.

– Драко, а почему ты уверен, что она не могла привести Блэка? – Гарри уцепился за слова Малфоя.

– Во-первых, они не поддерживали отношений. Вообще. Блэк примкнул к Дамблдору, отвернувшись от семьи. Для тети же семья всегда была на первом месте. А, во-вторых, мама рассказывала, что тетя Бэлла тогда только вышла замуж и… Она ждала ребенка. Мама рассказывала, что ее арестовывали дома, потому что она никуда не выходила, так боялась навредить своему еще не родившемуся ребенку.

– Ее посадили в Азкабан беременную? – то ли удивилась, то ли возмутилась Гермиона, неверяще качая головой.

– Нет, в Азкабан… Тетя Белла не случайно чувствовала, что с ребенком что-то случится. Она… В общем, после того, как ее допросили в Аврорате, она…

– Она его потеряла, – договорила за него Гермиона, понимая, что для парня это немного сложная тема для объяснения.

– Гарри, ее задерживал Грюм. Это он… Из-за него у нее… Я знаю точно, потому что у нас в семье так принято, что положено знать о тех, кого стоит опасаться, – теперь всем стало ясно, почему Драко так сразу насторожился, услышав, с кем предстоит Поттеру провести каникулы. – Кстати, и Блэка, кажется, тоже он задерживал. Наверняка не помню, но могу узнать у отца, если хочешь.

– Собственного супруга? Конечно же, я хочу, чтобы ты узнал все, что сможешь о том задержании, – Гарри диву давался, неужели Дамблдор не догадывался, что ему удастся узнать такие подробности о личности Грюма?

– Слышь, друг? Ты будь с ним поосторожнее, – Рон сидел расстроенный. Ему было жаль ребенка тети Драко, ему было тревожно, что Гарри придется все каникулы провести с таким странным человеком, к тому же, он не знал теперь, есть ли в мире настоящие хорошие люди? Куда ни глянь, все совершают плохие поступки. Даже добрые и заботливые делают кому-то больно. В семье Уизли было не принято обсуждать с детьми конфликты между родами и отношения с другими магическими семьями. Они всегда жили обособленно. Наверное, поэтому Рону было труднее остальных осознавать, что окружающий мир – это не только загномленный сад, а еще и сотни людей, в поступках которых порой бывает очень сложно разобраться.

========== Глава 76 ==========

Как бы Поттеру ни хотелось остаться в Хогвартсе или отправиться на праздники к кому-либо из друзей, он понимал, что кроме неудобств эти каникулы могут быть еще и полезными. Познакомиться поближе еще с одним магом, который сделал его почти полным сиротой, было бы неплохо. Как говорит народная мудрость – врага нужно знать в лицо. И Поттер полностью был согласен с этим высказыванием. Прощаться с друзьями пришлось в школе, потому как утром Дамблдор предупредил Гарри, что в Блэк-хаус он отправится через камин в директорском кабинете. С Северусом он попрощался накануне вечером, получив последние инструкции от него и от Тома.

– Готов, мой мальчик? Идем? – Дамблдор только и того, что не сиял. Он излучал такое добродушие и радость, словно сам отправлялся в приятное путешествие.

– Конечно, сэр, – сдержанно ответил Гарри, ехидно подумав: «Глупый вопрос. А зачем в таком случае я сюда приперся?»

– Тогда вперед. Аластор уже ждет тебя, – директор вошел в камин, приглашая Поттера последовать его примеру.

Гарри не стал тянуть время и решительно присоединился к Дамблдору в глубине транспортного камина. Перед глазами полыхнуло зеленью, когда летучий порох вспыхнул у них под ногами, перенося в Блэк-хаус.

Аластор Грюм действительно поджидал их возле камина. Как показалось Поттеру, супруг его крестного был еще уродливее, чем на колдографиях, которые он видел в газете. Среднего роста, не тощий, с обезображенным шрамами лицом, в одной глазнице которого не хватало глаза, не совсем удачно замененного искусственным. Хотя, «не совсем удачно» – это слабо сказано. Магический глаз представлял собой небольшой белый шар с то ли нарисованным, то ли вставленным в него человеческим зрачком. Он был закреплен на лице ремешком, наподобие пиратской повязки, какие можно увидеть на иллюстрациях к приключенческим романам магглов. Глаз вращался во все стороны, казалось бы, без всякой закономерности и необходимости и вполне мог испугать кого-нибудь с более слабыми нервами, чем у Гарри. Но он постарался не передернуться, увидев возлюбленного своего крестного, постукивающего по полу деревянной ногой. «Ужас! Это каким же нужно быть извращенцем, чтобы сочетаться браком вот с этим страшилищем?» – мысль непроизвольно родилась в голове Поттера, да так там и осталась.

– Гарри, это Аластор Грюм, супруг Сириуса Блэка, твоего крестного. Аластор, а это крестник твоего мужа – Гарри Поттер, – Дамблдор снизошел до представления друг другу двух людей, которые явно не стремились к этому близкому знакомству. От внимания Поттера не ушла кислая ухмылка Грюма, которую он демонстрировал вместо приветливой улыбки, а сам он даже не попытался изобразить что-то более подходящее случаю, чем спокойное безразличие. – Думаю, вы сами сможете познакомиться поближе, а мне уже пора. Студенты отправляются на каникулы, и я должен проследить, чтобы никто из них не опоздал на Хогвартс-экспресс.

Дамблдор, сладко улыбнувшись на прощание, нырнул в магический огонь камина, оставив Поттера в Блэк-хаусе. Пауза затягивалась, и Гарри не выдержал:

– Где я могу положить вещи? – он показал на саквояж в руках и рюкзак на своем плече.

– Пойдем, я покажу твою комнату, – Грюм присматривался к мальчишке. По его мнению, это был уже не тот забитый ребенок, которого он видел когда-то в доме Дурслей. В глазах Поттера светилось упрямство и спокойная уверенность в себе. Аластору это очень не понравилось. Идея Дамблдора не вызывала у него восторга, а если мальчишка еще окажется и своенравным, и строптивым, то ничего хорошего от ближайших дней ожидать было нельзя.

– Вот, – Грюм открыл дверь на втором этаже, пропуская Поттера впереди себя. – Там ванная комната, – кивнул он в сторону еще одной двери, выходящей в спальню, приготовленную для Гарри.

– Спасибо, – Поттер бросил рюкзак на кровать, поставив рядом с ним саквояж, и развернулся лицом к Грюму. – Какие будут правила?

– Что? – Аластор немного опешил от делового тона парня.

– Мистер Грюм, я хотел бы сразу узнать, что я могу делать, а что мне запрещено в этом доме? Возможно, есть комнаты, куда мне не стоит даже заглядывать, или темы, разговор на которые вызывает у вас мигрень, – Гарри слегка ухмылялся, подпуская ехидные нотки в голос. – Каков распорядок дня? Меня здесь будут кормить, или это моя личная забота? В таком случае, я хотел бы узнать – где кухня.

– Гарри. Я ведь могу тебя так называть? – Грюм старался сдержаться и не начать с первой же встречи грубить. Ему не нравился этот мальчишка, ему не нравился тон, который тот выбрал для их разговора, ему не нравилось, что он будет бродить по Блэк-хаусу…

– Это мое имя. Так что, полагаю, это будет правильный выбор с вашей стороны. Но я в школе привык и к обращению по фамилии. Так что – на ваш выбор, сэр, – уважительное «сэр» прозвучало скорее как насмешка, хотя Поттер и не стремился к этому.

– Гарри, ты сейчас устроишься в своей комнате. А, скажем, через полчаса я зайду за тобой и проведу по особняку, чтобы ты мог здесь ориентироваться. Тогда мы и поговорим о том, что можно и чего нельзя. И еще… Кричер!

Посреди комнаты появился старый домовик, достаточно опрятно одетый в серо-зеленое махровое полотенце, но с весьма недовольным выражением на и без того несимпатичной морде.

– Слушаю…

Грюм сверлил домовика взглядом.

– Слушаю, сэр… – Кричер скривился, словно ему ухо прищемили.

– Кричер, это Гарри Поттер. Крестник Блэ… Сириуса. Он будет у нас гостить на каникулах. Ты должен выполнять его поручения. В пределах разумного, конечно же, – Аластор кинул на Гарри многозначительный взгляд, словно предупреждал, что капризы здесь не приветствуются. Он решил, что перепоручив заботу о бытовых нуждах Поттера домовику, он сможет выкроить для себя некоторое время для спокойного отдыха.

– Надумал командовать Кричером… Тоже мне… А то Кричер не знает, кто такой Гарри Поттер, – бухтел домовик, поворачиваясь к Гарри, чтобы рассмотреть его. Что уж он там увидел, ведомо лишь самому Кричеру, но Поттер заметил, как в его глазах зажглось любопытство и некое то ли злорадство, то ли предвкушение запретного развлечения. – Кричер будет слушаться приказов крестника хозяина Сириуса, – пообещал домовик, пытаясь скрыть ухмылку.

– Спасибо, – ответил ему Гарри, не зная – улыбнуться ему, как хочется, или все же пока сдержаться?

– Вот и отлично. Я подойду позже, – отрывисто бросив на прощание, Грюм проворно, несмотря на деревянную ногу, ретировался из комнаты.

– Кричер, поможешь мне развесить одежду? – стоило двери закрыться за Грюмом, как Поттер сразу почувствовал себя уютнее. Он открыл саквояж и начал доставать оттуда вещи, которые захватил с собой.

– Конечно, Кричер поможет, хозяин Гарри, – домовик подхватил мантию и, расправив ее взмахом руки, отправился к шкафу, совсем не обращая внимания на удивленно воззрившегося на него Поттера.

– Что? Почему ты меня так назвал?

– Как, хозяин Гарри? – Кричер хитро кривил тонкие губы.

– Почему ты назвал меня хозяином? – допытывался Гарри.

– Потому что вы крестник хозяина Сириуса. Вы связаны с ним магическим обрядом. Так будет правильно к вам обращаться, – пожал домовик острым плечиком, продолжая ухмыляться.

– Стоп, – Поттер понял, что Кричер что-то задумал. – Почему же тогда ты супругу Сириуса Блэка говоришь «сэр»? Он тогда ведь тоже хозяин? Или нет? – Гарри сел на край кровати. Вот так, не успел он прибыть в Блэк-хаус, как начались всякие странности.

– Еще чего не хватало? Звать обманщика хозяином, – пробурчал Кричер тихо, но так, чтобы Гарри хорошо расслышал его слова, а затем добавил громче: – Вернется хозяин Сириус и скажет Кричеру, как он должен называть этого… сэра.

– Он тебя обижает? – Поттеру было интересно, почему это домовик так странно себя ведет.

– Пусть попробует, – опять ворчливо прошелестел домовик. – Нет, Кричера никто не обижает. Так называть приказала леди Вальбурга.

– А кто…

– Это матушка Сириуса Блэка, – не дожидаясь вопроса, пояснил Кричер.

– Она тоже здесь живет? – Поттер упустил из внимания, что у его крестного должны быть родственники.

– Нет. Леди Вальбурга скончалась. Сириус разбил ее сердце. И не один раз, – казалось, что домовик разговаривает сам с собой, печально мотая головой из стороны в сторону. – Еще и этот…

– Кричер, а ты можешь мне объяснить, что Сириус сделал, чтобы разбить сердце матери? Присядь, – Гарри сделал приглашающий жест, указывая на оттоманку, стоящую у стены в комнате.

Домовик удивленно посмотрел на Поттера, но приглашение принял. Устроившись на краю мягкого дивана, он пояснил свои слова:

– Сириус ушел из дому, когда ему было шестнадцать лет. Так он первый раз разбил сердце хозяйке. Потом, уже позже, он по глупости угодил в Азкабан. Это был – второй раз, – домовик загибал длинные узловатые пальцы на руке, считая провинности Сириуса перед матерью. – А потом пришел «этот» и сказал, что он супруг Сириуса и показал подписанный магический брачный договор. Это был третий раз, когда разбилось сердце моей хозяйки.

– И она от этого сразу…

– Нет, не сразу. Леди Вальбурга сама расскажет хозяину Гарри, если пожелает. Кричер может продолжить складывать одежду? – домовик подошел к Поттеру и указал на стопку белья, выуженную Гарри из саквояжа и оставленную на кровати без внимания.

– Конечно. Но как я смогу поговорить с леди Вальбургой, если она…

– Портрет, – ответ Кричера был лаконичен.

– А зачем ты мне все это рассказал? – слишком уж необычным и даже в какой-то степени подозрительным было поведение Кричера. У Гарри все же был некоторый опыт общения с домовыми эльфами. Он знал, что это довольно самостоятельный народец, несмотря на внешнее полное подчинение волшебникам. Но они обычно скрывали свое своеволие.

– Вы сами меня попросили, хозяин Гарри, – Кричер снова довольно ухмыльнулся, взглянув на Поттера.

Отчаявшись сходу разобраться в странном поведении эльфа, Гарри выбрал себе джинсы и мягкий шерстяной свитер, чтобы переодеться. Он решил поглядеть, как воспримет его «нянька» вид маггловской одежды. Поттер не собирался подстраиваться под чьи-то вкусы. В конце концов, он на каникулах.

Знакомство с особняком, на удивление, оказалось совсем не скучным, а комментарии Грюма, которыми он сопровождал их обход комнат и залов, иногда даже претендовали на звание сносной шутки. Юмор был слегка грубоватым, но вполне уместным в присутствии подростка. Познакомив Поттера с расположением гостиных, кабинетов и библиотеки, Грюм повел его на первый этаж.