Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 171 страниц)

Так, наконец-то приняв решение, Дамблдор расслабился и решил почаевничать. Позвав домовика, он заказал себе кусок торта и тарелку пирожных. С приготовлением чая он справился парой взмахов волшебной палочкой, которую, казалось, не выпускал из рук никогда, даже во сне.

На Тисовой улице в маленьком городке Литтл Уингинг было тихо и безлюдно. Да и как может быть иначе в таком приличном и спокойном районе в то время, когда на дворе было далеко за полночь? Дамблдор практически беспрепятственно вошел в дом Дурслей, словно хозяева специально оставили для него дверь незапертой. Небрежным взмахом волшебной палочки Альбус усыпил всех жильцов дома. Глубоко вдохнув, как перед прыжком в воду, он чуть не бегом направился к чулану под лестницей. Заглянув в каморку и убедившись, что Поттер на месте, Дамблдор вынул из глубокого кармана своей мантии контейнер для артефактов и поставил на край топчана, на котором спал мальчик. Быстро открыв замочки на браслетах, украшающих руки Гарри уже два года, Альбус незамедлительно снял антимагические наручники и спрятал их в экранированный контейнер. Когда собственная магия вернулась, Дамблдор еще несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, успокаиваясь. Затем бросил в Поттера несколько базовых диагностических чар.

– Вот ублюдок. Справился-таки с наручниками. Надеюсь, магия твоя и останется такой слабой. Мне выпендрежники не нужны, мальчик. Запомни это, – прошептал Дамблдор и недовольно поджал губы, обнаружив, что Гарри сохранил магическую силу и не стал сквибом. – Давно я тебя не видел. За год ты на голову вырос, не меньше. Да и побоев на тебе не заметно. Воспитали тебя родственнички? – Альбус злобно хихикнул, представив, как Поттер унижается перед теткой и ее семьей, чтобы не получать оплеухи и тычки. – Ничего, в школе тебе понравится. Мы тебе друзей хороших подберем. Будешь ко мне на чай ходить. Есть из моих рук будешь. В рот заглядывать и за пророка почитать.

Напоследок презрительно скривившись и высокомерно зыркнув на спящего Поттера, Дамблдор подхватил контейнер и неторопливо покинул дом. Его мало интересовало, что подумает одиннадцатилетний мальчик, когда утром не обнаружит на руках браслетов, ставших привычными за два года. Так же, как и не волновало, что подумал Гарри, когда они появились на его руках. Перед уходом Альбус усилил защиту на доме, улавливающую магические выбросы, без которых, как он считал, не обойдется. Ведь у Поттера не было возможности привыкнуть к своей силе постепенно, для него вернулось то время, когда появились первые всплески магии, так думал Дамблдор. Не желая встречаться лишний раз с глупыми магглами, он оставил Дурслям очередное письмо, в котором рекомендовал отправиться в гости до конца лета, оставив мальчишку дома одного. Очень убедительно рекомендовал, намекнув на возможность случайного травматизма для всех членов семьи, если они ослушаются его советов. Была бы воля Альбуса, он не снимал бы наручников с Поттера до самого совершеннолетия, чтобы наверняка лишить того возможности колдовать. Но магический мир ему этого не позволит. Хагрид отведет Гарри в Косой Переулок, туда в наручниках ну никак нельзя. Сразу заметят обыватели, которые попадут в зону их влияния. Да и до первого сентября не стоит больше их надевать на Поттера. Пусть он хоть немного освоится со своей силой. Не хватало еще в школе носиться с его выбросами сырой и неконтролируемой магии.

На следующее утро после ночного визита Дамблдора Гарри наблюдал приятную для глаз картину – Дурсли снова куда-то собирались уезжать. Они, несмотря на рань, суетливо укладывали свои вещи в сумки, которые бегом относили в машину. Поттеру иногда казалось, что Форд дяди Вернона просто безразмерный, столько сумок, коробок и всяких свертков в нее удавалось впихнуть каждый раз, когда семейство отправлялось в очередную поездку. Даже если это была поездка всего на один вечер к тетушке Мардж – сестре дяди Вернона.

Все сосредоточенно собирались в поездку, абсолютно не обращая внимания на Поттера и ничего ему не поясняя. Казалось, что он стал невидимкой для Дурслей. Даже Дадли, жирный и неповоротливый кузен Гарри, и тот ни разу не взглянул в его сторону.

– Петти, ты уверена, что все необходимое взяла? У нас целый месяц не будет возможности что-то взять из дому, – мистер Дурсль рассматривал гору сумок в машине.

– Да, дорогой. Я все взяла. Даже вчерашний пудинг захватила, чтобы было чем подкрепиться в дороге, пока не доберемся до Мар… – Петунья замолчала, искоса посмотрев на Поттера, и почти шепотом добавила: – Туда, куда поостережемся вслух говорить. На всякий случай.

Эти слова тетушки рассмешили Гарри, и он еле сдержался, чтобы не прыснуть от хохота. В книжках, которые приносил Северус, было написано, что Поттера называют победителем Того-Кого-Нельзя-Называть. А Дурсли собрались Туда-куда-остерегаются-говорить. Не смешно ли?

– Согласен с тобой, Петти, – Вернон слегка, насколько позволяла ему толстая шея, кивнул жене и подозрительно посмотрел на Гарри. – Мальчишка, мы оставляем тебя одного в доме. Не вздумай его взорвать или сжечь. Иначе, мы найдем тебя и придушим, сморчок недоразвитый. Ты меня понял?

– Да, дядя Вернон. А когда вы возвратитесь? – Поттер смиренно, стараясь не выдать своей радости, смотрел на родственников.

– Когда тебя здесь уже не будет, – ответил мистер Дурсль и стал втискивать свое огромное тело на водительское место автомобиля, посчитав разговор оконченным.

– А что я стану есть, пока вас не будет? – Гарри поражался равнодушию и жестокости дяди.

– Попросишь у своего старика, – буркнул себе под нос Вернон, не озадачившись ответить на вопрос племянника.

– Вот, – Петунья ткнула Поттеру бумажку в двадцать фунтов. – Что-нибудь придумаешь.

– Мама, а это не многовато для него? – подал голос Дадли, жадно глядящий на купюру в руках Гарри. Поттер сразу же спрятал деньги в карман, опасаясь, как бы тетка не передумала.

– Дадличек, это деньги для того, чтобы мы больше не видели его в своем доме. Мы же не звери, родной мой, чтобы морить его голодом целый месяц, – проворковала Петунья, тщательно закрыв дверцу машины за сыном и усаживаясь рядом с мужем на переднее сидение. – Гарри, не смей входить в наши комнаты. Тебе нечего там делать. И никого не приводи в дом.

– А как же, тетя Петунья. Вы же закрыли их на замок. Я никак не смогу в них войти. И приводить мне некого, – покладисто заверил Поттер, который ковырял носком поношенного ботинка землю, ожидая, когда родственники наконец уедут и оставят его в покое. Гарри не терпелось передать сообщение Тому и Северусу о том, что он свободен до конца лета. Именно так он понял слова тетки о том, что должен прокормить себя целый месяц за жалких двадцать фунтов.

Машина, рыкнув в тон замечаниям Вернона и Петуньи, тронулась с места. Сначала медленно и тяжело, словно приноравливалась к весу, который ей предстоит везти, а затем, еще раз недовольно заурчав, резво покатилась вдоль чистеньких и аккуратных домиков Тисовой улицы. Поттер дождался, когда она скроется за поворотом возле сквера и, довольно ухмыльнувшись, вошел в дом. Гарри за последние два года очень полюбил отъезды родственников. Если раньше, когда он был маленьким, ему всегда становилось обидно, что его никуда не берут с собой, то сейчас он предвкушал путешествие в Певерелл-мэнор, где его любили и ждали.

Поттер сразу же отправил к учителю Нага с сообщением об отъезде Дурслей. Не прошло и двадцати минут, как в гости к нему пришел Том. Проскользнув тенью в дом, Риддл внимательно осмотрелся, заглянув даже в запертую комнату хозяев, где обнаружил измятое письмо. Создавалось впечатление, что читавший его был слишком зол или расстроен, чтобы сдерживать свои эмоции, и он выместил их на невинном пергаменте. Том узнал почерк Дамблдора и его извечную манеру рекомендовать так, что не оставалось сомнений в приказном характере советов директора. Прихватив с собой письмо, Риддл вышел в коридор, где его дожидался молчаливый Гарри, не мешающий учителю проверять дом на наличие непредвиденных сюрпризов.

– Твой магический опекун посоветовал Дурслям до конца лета оставить тебя одного. Он ожидает, что у тебя начнутся выбросы магии. Придется не расстраивать его и через несколько дней устроить здесь спектакль. Я помогу тебе развлекаться, – во взгляде Тома светилось озорство и предвкушение шалости. Он протянул Поттеру псевдоживого Нага, который сразу же уютно обернулся вокруг запястья мальчика. – Нам осталось дождаться посетителя из магического мира. Потом можно будет отправиться домой, то есть в Певерелл-мэнор, и наведываться сюда раз в два-три дня, чтобы соседи видели тебя, а чары не забили тревогу о пропавшем мальчике, которого добрые родственники оставили одного в доме.

– И долго мне ждать придется? – Гарри провел Тома на кухню и теперь привычно суетился возле плиты, готовя кипяток для чая и высыпая печенье на тарелку.

– Давай рассуждать. Наручников я на тебе не вижу.

– А-а! Точно. Я утром их не обнаружил на руках. Когда я спал, сняли, так же, как и одевали их на меня, – спокойно констатировал Поттер, подавая чай Тому. – А Наг спрятался ночью от посетителя, – Гарри усмехнулся. – Я нашел его утром у себя на щиколотке, представляешь? Умный, – похвалу Поттер подтвердил легким прикосновением к змейке-артефакту, поглаживая его.

– Умный, – согласился Том. – У Певереллов сильные артефакты. Твой Наг не исключение. Итак, наручники сняли. Сегодня уже третье августа. Значит, выжидали пару дней после письма из Хогвартса, чтобы ты то ли смирился с мыслью о волшебстве, то ли, наоборот, изошел весь от предвкушения знакомства с магическим миром. После снятия наручников обычно магия остается спокойной еще дня три, потом могут быть сюрпризы. Иногда даже с взрослыми такое случается, что говорить о ребенке, который не успел научиться справляться со своей силой. Именно так ведь рассуждает твой… Ты понял, о ком я. С нестабильной магией тебя никто в Косой Переулок не поведет. Из чего мы делаем вывод… – Том, улыбаясь, смотрел на Гарри.

– Что кто-то почтит меня своим посещением если не сегодня, то завтра. В крайнем случае, послезавтра, – Поттер вернул улыбку учителю.

========== Глава 3 ==========

– Вкусный чай, – похвалил Риддл. – Гарри, будь предельно внимателен в Косом Переулке, когда тебя поведут туда для закупки всего необходимого к школе. Мы с Северусом тебя подстрахуем, но внутри магазинов это будет сложновато. Ведь мы не cможем подойти к тебе вплотную. Будь осторожен и следи за своими словами.

– Хорошо. Я постараюсь. Но мне нужен совет, учитель. Как мне лучше себя вести? Как дурачок, которому все нравится, будто попал в сказку? Ходить с раскрытым ртом и глупо улыбаться направо и налево? Или как недоверчивый и очень замкнутый мальчик, которого все обижали? Смотреть исподлобья, словно ожидая подвоха, и подозрительно коситься по сторонам? А может, быть заносчивым и слегка нагловатым? Так, словно я прячу свою неуверенность и страх за преувеличенной храбростью и безразличием, – Поттер вопросительно смотрел на Тома.

– У Северуса научился примерять маску перед выходом в свет? – Риддл укоризненно покачал головой. Он уже был и не рад, что когда-то посоветовал Снейпу научить Гарри сдержанности и, если говорить честно, притворству. Слишком уж открытым было лицо Поттера, когда они только познакомились, на нем читались все его мысли и эмоции. – А самим собой не хочешь побыть?

– Если я буду самим собой, то им не понравится. Первый вопрос, который я задам – это, кто меня отправил жить к Дурслям? Второй – кто надел на меня наручники? И третий – кому за это нужно настучать в бубен? – Гарри злился, но старательно сдерживал свою силу. Даже чувствительный к магическим проявлениям Том не заметил особых колебаний фона. – Такой Мальчик-Который-Выжил им не понравится. Однозначно.

– Однозначно, – соглашаясь, повторил Риддл, задумчиво глядя на одиннадцатилетнего Поттера.

За время знакомства он, конечно, вытянулся и больше не походил на того жалкого воробышка, которого они встретили два года назад. Но не только внешне изменился Гарри. Он повзрослел. Очень сильно повзрослел. И не последнюю роль в этом взрослении сыграли они с Северусом. Если бы мальчик жил в хорошей семье, то впору было бы посетовать, что они лишили его нормального бездумного детства. Но Поттеру с семьей не повезло. Так же как и с безоблачным детством. Так что выросло то – что выросло. Том усмехнулся воспитаннику.

– Гарри, глядя на тебя, я иногда теряюсь. Выглядишь, как ребенок, а рассуждаешь, почти как взрослый. Знаниями ты опередил сверстников года на два наверняка, по зрелости жизненных выводов и вовсе лет на четырнадцать-пятнадцать тянешь. Вот смотрю на тебя и думаю – кого мы с Северусом сотворили? Ангела или демона? Может, нам не стоило вмешиваться? – Риддл еле успел раскрыть объятия, в которые влетел Поттер, прижавшийся к нему и бесцеремонно усаживающийся на коленях.

– Вы спасли мне жизнь. Вы самые дорогие для меня люди. Самые близкие. Я стану тем, кем скажете, – Гарри захлебывался словами, подтверждая, что он все же еще ребенок.

– Нет. Мы не будем говорить, кем тебе становиться. Ты сам выберешь свой путь. Мы оставим за собой лишь право советовать тебе и страховать от фатальных ошибок, – Том ласково прижал к себе Поттера и говорил ему в макушку, шевеля дыханием волосы. – И вот мой совет тебе – когда пойдешь в Косой Переулок постарайся быть тем, кто воплотит в себе все те качества, о которых ты мне сказал.

– Чтобы они не знали, какой я на самом деле? – догадался Поттер. – Спасибо за совет.

– И еще. Если тебя поведут в Гринготтс…

– В банк? Зачем? – перебил Гарри. Он отклонился и теперь очень серьезно прислушивался к словам Риддла, заглядывая тому в лицо.

– Тебе нужно будет купить вещи к школе. Деньги либо передадут, либо поведут за ними в банк. Я поставил бы на вариант с Гринготтсом. Это был бы более дальновидный шаг. Во-первых, так можно произвести на тебя впечатление. Во-вторых, задобрить мнимой свободой, позволив самому взять деньги для покупок. И, в-третьих, дать тебе почувствовать, что ты совсем не знаешь мир, в который пришел, и тебе просто необходим мудрый наставник, которым должен стать твой опекун. Ему нужно будет завоевать твое доверие, чтобы вместе посетить поверенного рода Поттер. Тебе исполнилось одиннадцать лет, и опекуну не будет допуска к твоим сейфам, пока гоблины не встретятся с тобой. Так положено. В одиннадцать покупают первую волшебную палочку и начинают обучение в магической школе не зря. Именно в этом возрасте происходят значительные перемены в организме юного волшебника. В это же время для наследников древних родов проводится первый ритуал кровного родства. Помнишь, ты читал об артефакте Родовой гобелен? – Том не отпускал Гарри с рук. Ему была приятна близость мальчика. Так было всегда, с первых дней знакомства. Причины они пока не установили, но заметили, что в присутствии друг друга легче восполняли использованные магические силы, словно они близкие родственники. Хоть зелье родства это и отрицало. Особенно ярко проявлялась их взаимная симпатия, если Гарри своим знаменитым шрамом прикасался к коже Тома. Такого никогда не происходило с Поттером, если шрама касался кто-либо другой.

– Помню. В каждом Роду такой есть. На нем изображено древо рода с указанием всех его представителей, когда-либо живших, – отрапортовал Поттер, словно выученный урок.

– Вот для правильной работы таких артефактов, а они все связаны друг с другом, и необходим тот ритуал. Его проводят только по согласию, нет никакого принуждения. У тебя возьмут немного крови, так что будь готов к этому. Все возможные родственные связи гоблины на этом этапе еще выявить не могут. Магия делится своими тайнами не спеша. Это произойдет только после твоего совершеннолетия. Но уже после этой проверки станут известны ближайшие родственники и подтверждено право наследования в роду Поттеров, в котором ты родился. Поинтересуйся, кто у тебя в родне, не забудь. Я к чему начал этот разговор. Если тебе удастся, постарайся узнать в Гринготтсе об имуществе своего рода как можно больше. Кто им управляет, насколько хорошо, сколько денег ушло из сейфов.

– У меня много сейфов?

– Вот и узнаешь об этом, если сможешь. Один сейф наверняка у тебя есть. Твой отец должен был сразу после твоего рождения выделить тебе некоторую сумму денег и оформить отдельный сейф. Это традиция. В него тебя и поведут за деньгами для покупок. Остальные пока принадлежат роду, а ты только наследник, не вступивший в право наследования. Но они все равно, как бы твои по праву крови, пока кто-то другой не будет утвержден, как законный наследник. Покажи гоблинам… Ты же помнишь, как с ними нужно общаться? Северус, вроде, приносил книгу об особенностях общения с волшебными существами, – получив кивок в ответ, Риддл продолжил: – Так вот, покажи гоблинам, что ты заинтересован контролировать банковские операции с твоими финансами. В одиннадцать ты еще не можешь принимать решений – это делает поверенный рода, но контролировать и требовать отчеты можешь. А еще можешь запретить проводить операции с твоим имуществом до рассмотрения вопроса на совете поверенных Гринготтса. Поверь, гоблины пойдут тебе навстречу. Им нравятся серьезные клиенты, – Том хмыкнул, глядя на малолетнего клиента банка. – Обезопась свое имущество, Гарри. Оно тебе пригодится, когда вырастешь.

– Я постараюсь, учитель. А когда я смогу принимать решения вместо поверенного?

– С четырнадцати лет, если будешь принят Магией единственным наследником, претендующим на место главы рода. Если вопрос спорный, то по достижению совершеннолетия – в семнадцать. Возможно, в первый свой приход в Гринготтс ты еще не встретишься с поверенным рода Поттер, но все, о чем я рассказал, пригодится тебе в будущем наверняка.

В дверь дома постучали. Ну, постучали – это явное преуменьшение. В нее заколотили изо всей силы, словно стремились сорвать дверь с петель.

– Это ко мне из магического мира? – удивленно спросил Поттер, уже направляясь из комнаты. Он не ожидал гостей так рано.

– Не очень похоже. Разве что послали сквиба или совсем слабого мага. Я его не чувствую. Хотя постой, – Риддл придержал Гарри за плечо, изучая изменившийся магический фон. – Магия волшебного существа. Слабая. Полукровка. Хагрид? Хороший ход. Поэтому я не почувствовал его приближения, – Том говорил еле слышным шепотом и скорее себе, чем Поттеру. – Жаль, что сигнальные чары Северуса работают только вне контура, но по-другому их было не поставить так, чтобы они остались незаметны.

– Ты спрячешься? – Гарри поглядывал на дверь, которая снова начала содрогаться под ударами неизвестного гостя.

– Да. Под чарами я тайком уйду домой. Удачи тебе, Гарри. Там за дверью стоит полувеликан, так что не пугайся, – ободряюще похлопав Поттера по спине, Риддл просто растворился в воздухе, скрываясь от чужих глаз. – И помни, Наг меня всегда найдет.

Гарри с первого дня знакомства с волшебниками любил наблюдать колдовство, особенно, вот такое наглядное. Он даже протянул руку, чтобы дотронуться до Тома, который стал практически невидимым.

– Я помню. До встречи. Пойду открою, а то дверь сейчас вывалят.

На пороге стоял странный мужик: очень высокий, толстый, с нечесаной всклокоченной бородой и удивительно наивными глазами.

– Зачем же так в дверь колотить? Я вас слушаю, мистер, – исключительно спокойно обратился Поттер, тем временем изучая взглядом стоящего перед ним чудно̀ одетого человека. Да и человека ли? Том сказал, что это полувеликан.

– Эгм-м. Ну, это… Я не нарочно стучал так. Мне бы Гарри увидеть. Поттера, – стушевался после замечания посетитель.

– Это я. А вы кто? – Гарри так и стоял в проеме двери. Он почувствовал движение воздуха и одобрительное касание руки учителя, скрытого чарами, к своему плечу. Риддл покинул дом Дурслей.

– Я Рубеус Хагрид. Лесник и привратник школы Хогвартс, – решив, что с формальностями покончено, полувеликан направился к Гарри, намереваясь зайти в дом, но Поттер стоял, не шелохнувшись, а только вопросительно на него глядя. – Эгм-м… Так, может, мы в дом зайдем?

– Зачем? – Поттер делал вид, будто не понимает, что от него требуется.

– Так ведь, это… Я же к тебе пришел… – замялся Хагрид.

– Зачем?

– Рассказать…

– Что рассказать? – Гарри изобразил в глазах легкий испуг и слегка прикрыл дверь, теперь выглядывая из-за нее. Словно готовился в любой момент захлопнуть ее перед носом странного посетителя.

– Про Хогвартс. Ты же уже слышал про Хогвартс? – Хагрид не понимал, что он делает не так, но отчетливо видел страх в глазах мальчика.

– Не слышал.

– Как не слышал? А письмо? Ты же письмо получил? – растерянный вид мужика забавлял Поттера.

– Получил.

– Так почему говоришь, что ничего не слышал про Хогвартс?

– Потому что не слышал. От вас первого слышу. Я только читал в письме о нем, – пояснил Гарри туповатому гостю.

– Эгм-м… Так дело не пойдет. А взрослые есть кто дома? – Хагрид отступил на пару шагов.

– Нет. Я сам сейчас живу. Что вам от меня нужно? Говорите или я сейчас полицию вызову.

– Кого вызовешь? Полишия – это твои опекуны? – Рубеус исковеркал слово и сам того не заметил.

– Мои опекуны уехали в гости. А полиция заберет вас в тюрьму, если вы будете ко мне приставать, – пояснил Поттер, понимая, что пора менять тактику. Ему уже надоело стоять в дверях. – Так что вы там хотели мне про Хогвартс рассказать? Ваша сова сразу улетела.

– Это не моя сова, а школьная. Ты должен был ответ со своей совой прислать. Или взять в почтовом отделении сову, если у тебя нет своей, – попытался пояснить Хагрид.

– Мистер, я не понимаю, о чем вы говорите? Вы, наверное, не в себе. Может, врача вызвать? Мало того, что среди дня ко мне прилетела сова, клюнула меня, оставила какое-то сумасшедшее письмо. Так теперь и вы говорите, что на почте можно взять сову. Что за бред? – Гарри сделал вид, что собирается прекратить бесполезный разговор и закрыть дверь.

– Нет! Гарри! Подожди. Меня послал к тебе директор Хогвартса. Это школа такая. Там обучают волшебников…

– Волшебников? Это тех, которые фокусы в цирке показывают?

– О нет! – Хагрид схватился за голову. – Почему Дамблдор не отправил кого-нибудь другого? Я не умею объяснять маленьким мальчикам то, что они волшебники, – причитал Рубеус.

– Кто волшебники? – Поттер изобразил любопытство и опять вышел на порог.

– Ты волшебник, Гарри, – расцвел в улыбке Хагрид, отчего его глаза превратились в щелочки, а щеки, виднеющиеся над косматой бородой, чуть приподнялись, округлились и стали походить на две половинки тыковки средней величины.

– Я кто? Мистер, вы что-то путаете. Я Гарри. Просто Гарри. А волшебников не бывает. Так дядя Вернон говорит, – Поттеру почудилось, что от розового куста, растущего неподалеку, донесся приглушенный смех. Он присмотрелся и заметил там легкое марево. Риддл еще не ушел. Он наслаждался, наблюдая за Гарри и его встречей с, предположительно, первым магом в своей жизни.

– Нет, ты не просто Гарри. Ты самый настоящий волшебник. У тебя и папка с мамкой были волшебниками. Может, мы того… Все же в дом зайдем? – Хагрид опасливо оглянулся. Дамблдор приказал ему сильно перед магглами не вертеться. А как тут скроешься, с его-то ростом?

– Во-первых, мне тетка велела в дом никого не пускать. А, во-вторых, как вы, мистер, себе это представляете? Вам же потолок по плечи будет, – Гарри с сомнением смотрел на Хагрида.

– Так я это, наклонюсь, – пообещал Рубеус.

– И как низко? Вы все люстры теткины посбиваете. Нет, я не собираюсь быть наказанным за такое. Хотите, пройдем за дом. Там лавочка есть. Садовая. Только не уверен, что она вас выдержит, – Поттер опять окинул полувеликана сомнительным взглядом, провожая его во внутренний двор. – И как вы таким огромным выросли?

– А я полувеликан, Гарри, – пояснил Хагрид и остановился, уставившись на лавочку Петунии Дурсль. Изготовленная из тонких дощечек, закрепленных на изящной литой основе, она была явно не подходящей для грузного Рубеуса. – Нет, я на такое и садиться не буду. Раздавлю. Ты давай присаживайся, а я просто на траве устроюсь. Я же лесник. Я привыкший.

Недолго думая, Хагрид бухнулся пятой точкой на землю, подтянув к себе ноги в огромных нечищеных ботинках. Поттер тем временем присел на лавочку и приготовился слушать. Пауза затягивалась.

– Гарри, ты давай спрашивай, что тебе интересно, а я буду рассказывать, – предложил Хагрид.

– Спрашивать? Ладно. Раз вы пришли из волшебной школы, то вы тоже волшебник? Докажите! – Поттер хитро смотрел на Рубеуса

– Я волшебник. Только нам не позволено колдовать в присутствии магглов.

– В присутствии кого? – Гарри изобразил искреннее удивление.

– Магглов. Это так волшебники называют тех, кто не умеет колдовать – не волшебников.

– Ага. Так ведь запрещено колдовать только в присутствии не волшебников. При мне, значит, можно. Вы же, мистер, говорите, что я волшебник? – Поттер сделал вид, что уже свыкся с присутствием полувеликана. Куда и делись его удивление, настороженность и затравленный взгляд.

– Так-то оно так. Ладно. Смотри, – повернувшись как-то неловко набок, Хагрид порылся в кармане своего пиджака и выудил оттуда розовый зонтик. Он раскрыл его, затем закрыл и крутнул в руках, направляя на небольшую корягу, валяющуюся возле яблони, которая сразу начала изменяться, словно она была из пластилина, и невидимый великан пытается вылепить из нее что-то другое. Несколько мгновений – и в траве поскакал кролик.

Гарри в притворном изумлении открыл рот, словно впервые видел колдовство.

– А я тоже так смогу? – спросил он.

– Ты будешь великим волшебником, Гарри. Вот посмотришь. Может, не таким великим, как Дамблдор, но все равно, станешь очень сильным и могущественным. Не зря же ты победил самого… Ой, этого тебе пока не велено говорить. Так вот, я тебя уверяю, будешь прилежно учиться, то станешь известным колдуном. Ты и сейчас уже известный в магичес… Вот опять не то говорю. Гарри, я чего к тебе пришел? Мне же велено отвести тебя в Косой Переулок. Это там, где ты сможешь купить все, что тебе нужно для школы. Так что хватит сидеть, идти пора. Солнце вона уже высоко как. Кто ж покупки под вечер делает?

Хагрид закопошился, пытаясь подняться с земли. Он был похож на огромного коричневого жука в своем странном ворсистом пиджаке. Встав на одно колено и ухватившись за ветку яблони, так опрометчиво оказавшуюся рядом, он таки встал на ноги. Гарри печально посмотрел на покалеченную ветку, вздохнул и продолжил свою игру.

– А вы, мистер, точно из школы?

– Гарри, называй меня как все – Хагрид. А то все мистером обзываешь. Я не привыкший к такому. Почему ты сомневаешься, что я из школы? Меня прислал сам Альбус Дамблдор. Он директор школы Хогвартс, – Рубеус отряхнул брюки от прилипших к ним травинок и сухих палочек.

– Да, это имя я видел в письме, которое принесла сова. А что, у вас нет нормальной почты? Чтобы без птиц? – Гарри видел, как невтерпеж Хагриду отправиться в Косой Переулок, но не двигался с места.

– Так это и есть самая нормальная почта. Написал письмо, дал сове, и она обязательно найдет адресата. Хоть на краю света.

– Бедные птицы. Летать на край света. А им за это зарплату дают? – невинный взгляд скрывал за собой маленького вредину, словно специально испытывающего нервы полувеликана. И не потому, что тот не понравился Гарри. Просто Поттер честно строил из себя мальчика, который впервые услышал о магическом мире.

– Зарплату? За что?

– За работу. Они же у вас почтальоны? – пояснил свою мысль Гарри.

– Нет. Не плотют. Им еду дают за это.

– Еду? Они что, сами не способны ее добыть? Совы охотятся на мышей. Я в книжке читал. Они же могут поймать мышь себе на обед и не носиться по всему миру за каким-нибудь прытким адресатом…

– Гарри, стой. Хватит вопросов.

– Сами сказали «задавай вопросы». А теперь говорите «хватит». Как-то бы уже определились – задавать или нет? – недовольно пробурчал Поттер.

– Давай пойдем и купим тебе, что написано в списке, который с письмом прислали. А вопросы потом в школе будешь профессорам задавать. Они умные и тебе все расскажут. А я простой лесник. Я того… Не сильно во всем разбираюсь, потому что только три класса закончил и то не до конца. Вот, – Поттеру показалось, что Хагрид покраснел после своего неожиданного признания, и ему стало жаль полувеликана.

– Мы-то можем пойти, только у меня денег все равно нет, так что купить ничего не получится, – Гарри выглядел таким искренне расстроенным, что Рубеус сразу забыл о своем неловком положении и кинулся утешать Поттера.

– Не беспокойся. Мы сначала пойдем в Гринготтс. Это банк так называется. Магический. Там деньги и возьмем. Ты будешь переодеваться? Или так пойдешь? – Хагрид смотрел на растянутую футболку и оборванные по колено джинсы Гарри.

– Сейчас рубашку сменю и пойдем. Раз уж в банк идти, то нужно приодеться, – мудро заметил Поттер и направился в дом. Была у него в чулане приличная одежда. Не так, чтобы изысканная, но чистая, наглаженная и без заплат.

Через полчаса по Тисовой улице в направлении железнодорожной станции прошла странная парочка: очень высокий и несуразный мужчина, размахивая руками и корча слегка жутковатые рожи, что-то рассказывал на ходу худенькому мальчику, который снисходительно улыбался и кивал ему в ответ.

========== Глава 4 ==========

Поттеру не было нужды притворяться удивленным в Косом Переулке, так как он действительно был там впервые. Все привлекало его внимание и вызывало интерес.

Начать с того же то ли паба, то ли таверны «Дырявый Котел». Именно через это заведение можно было попасть в магическую часть Лондона, как пояснил Хагрид. Мрачное, плохо освещенное небольшое помещение было чуть ли не до отказа набито посетителями. Заняты оказались и неполный десяток имеющихся в наличии маленьких неказистых столиков, стоящих чуть ли не впритык, и несколько высоких табуретов возле барной стойки. Казалось, что здесь планировали провести какое-то собрание, и только Гарри с Хагридом своим неурочным появлением задержали его начало. Поттер мгновенно оценил обстановку. Он был рад, что в некоторой степени был уже знаком с этим миром, хоть и заочно. Легко было представить ужас, который бы у него вызвало знакомство с магическим миром, начавшееся с предельно внимательных, любопытных и далеко не всегда доброжелательных взглядов посетителей этого паба. Гарри даже показалось, что все были хорошо осведомлены, кто он такой, а, возможно, и собрались здесь в ожидании его прихода. Потому что стоило Хагриду завести его в это странное, дышащее старостью, ветхостью и сомнительной чистотой помещение, как какая-то ведьма в потрепанной мантии и странной пестрой шляпке кинулась им наперерез и заголосила: