Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"
Автор книги: Рада Девил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 157 (всего у книги 171 страниц)
Привет, сестренка, – Фред постарался улыбнуться – расчесанная кожа в штанах немного саднила – почему-то заживляющие чары на этом участке тела сейчас почти не срабатывали.
Ты как себя чувствуешь? – Джордж с трудом сдерживался, чтобы не погладить себя там, где всего несколько минут назад хотелось все разодрать.
Лучше, – буркнула Джинни, показывая, что не может похвастаться хорошим настроением. Однако она и в самом деле выглядела намного лучше, чем накануне – синяки под глазами почти пропали, а бледность потеряла свой мертвенный зеленый оттенок. – Снейп зелье сварил.
Такое, как и в тот раз? – Джордж помнил, что если бы не Снейп, то Джинни, вероятнее всего, пришлось бы отправить в Святого Мунго. Но обошлось.
Другое, – вклинился в разговор Рон. Он пришел минут десять назад, и Джинни даже соизволила с ним поговорить – видимо, совсем измаялась в одиночестве.
Другое? То уже не помогает? – Джордж интуитивно искал подтверждения тому, что он поступает правильно, нападая на Поттера.
Какое еще «то»? Мне приготовили зелье для того, чтобы восстановить циркуляцию магии в моей системе, – объяснила Джинни.
Все так плохо? Твоя магия не хочет свободно течь по… – Джордж задохнулся. – Это все из-за клятвы!
Да при чем здесь клятва! – не выдержал Рон. – Джинни, расскажи, из-за чего ты попала в Больничное крыло, – заметив, что сестра упрямо сжимает губы, Рон не стал с ней панькаться: – Сейчас же признавайся, что ты натворила! И прекрати сваливать все на клятву, которая не имеет ни малейшего отношения к твоему состоянию, – Джинни молчала. – Ты понимаешь, что они уже заработали наказание из-за тебя?
Откуда ты знаешь? – удивился Фред.
МакГонагалл обещала рассказать директору про ваше нападение на мистера Филча… – начал Рон.
На Филча? – прошептала Джинни и удивленно посмотрела на близнецов, а затем скосила глаза на ширму, словно хотела что-то увидеть сквозь нее.
Мы в Поттера бросили петарду, – заявил Джордж. – Не наша вина, что он присел, а Филч подставил свой дурной лоб, аж звон пошел.
Я тебе дам – звон пошел! – послышался визгливый голос Филча откуда-то из-за соседних ширм, которыми мадам Помфри отгораживала кровати своих пациентов.
Упс!.. – Джордж втянул голову в плечи. – Простите. Да что ж это такое? Одни косяки…
Нам еще две недели к нему на отработки ходить, – еле слышно прошипел Фред и, не смущаясь, отвесил хорошую затрещину брату. Такое случалось исключительно редко и говорило о том, что Джордж своим глупым поведением превысил всякий лимит терпения обычно покладистого Фреда. – И это без учета того, что назначит МакГонагалл или директор после ее жалобы.
Джинни, ты видишь, к чему приводит твое молчание? Сейчас же рассказывай, что ты сделала, иначе сегодня же напишу маме, – пригрозил Рон, уставший уговаривать сестру, – и сообщу ей, на что ты толкаешь близнецов.
Я провела обряд, – сдалась Джинни. Она даже зажмурилась, ожидая реакции братьев.
Что? – подскочил на месте Джордж и неосознанно потянулся почесаться.
Какой? – Фреда интересовали подробности.
Я… Я не хотела… – Джинни хлюпнула носом. – Они… никто не хотел со мной встречаться. Кто-то просто отворачивался, увидев меня, а другие так прямо и заявляли, что не собираются со мной связываться – «мало ли чего», как они говорили, – всхлипнула Джинни, давя на жалость. – Я же не уродина, а они не хотят на меня даже смотреть, не то что – встречаться со мной.
Тебе не рано об этом переживать? – Рон, конечно, понимал, что Джинни хотелось реванша, она жаждала показать, что вокруг нее вьются ухажеры, чтобы досадить Гарри и доказать, что ее не волнуют его запреты. И хоть он знал, что Поттеру до этого нет никакого дела, но все же чисто по-братски понимал сестру. Однако ее жажда казаться взрослее ему не нравилась.
У тебя забыла спросить! – недовольно парировала Джинни.
Молчи, Рон. Так что ты сделала? – Фред уже чувствовал, что у них с Джорджем осталось не так уж много времени до очередного приступа, поэтому подгонял сестру.
Кормак МакЛагген, пятикурсник, вы его знаете. Он же такой красивый… В сто раз красивее Поттера, – не смогла не ввернуть Джинни, выдавая себя. – Блондин с голубыми глазами, высокий, стройный… Но он даже не смотрит в мою сторону, и я решила… Я сняла с его мантии волосок и… Это такое зелье… – Джинни захлебывалась словами, не зная, как совладать с эмоциями – ее надежда была разрушена из-за случайности. – Оно сильное, потому что варится на крови. Не кривитесь, – рыкнула она на близнецов. – Я никого не убивала – в зелье была добавлена моя кровь. Я сварила его на новолуние, как и требовалось. Оно не сложное, зато очень-очень надежное. Потому что обрядовое.
О-о-х… – было непонятно, Джордж осуждал сестру за риск, которому она себя подвергла, или это проявились первые признаки очередного приступа зуда.
Я все правильно делала! И обряд точно за два дня до полнолуния провела, как и требовалось. Только… – Джинни снова всхлипнула, вытирая шморгающий нос. – Только перепутала и бросила свой волос в зелье во время обряда, а нужно было ег-г-о-о… – она заревела в полный голос, – а свой я должна была добавить перед тем, как подлить ему зелье-е-е…
Приворотное зелье, – жестко уточнил Рон. – Джинни, только не говори, что ты не знала, что это преступление. Так значит, ты получила магический откат за неверно проведенный обряд. А вы… – Рон повернулся к братьям, и только сейчас заметил, что выглядят они не очень здоровыми. – А вы решили, что в состоянии Джинни виновен Поттер, и напали на него.
Ни на кого мы не нападали, – огрызнулся Джордж, понимая, что еще пара минут, и они с Фредом не смогут удержаться от того, чтобы не начать расчесывать собственные яйца. – А Поттер все равно виноват! Если бы не он, Джинни не пришлось бы искать выход и проводить этот дурацкий обряд! – он проследил взглядом за Фредом, метнувшимся в поисках мадам Помфри. – Выздоравливай! – бросил он Джинни, поспешив за братом-близнецом, чувствуя, как все между ног начинает гореть огнем, словно он сидит на муравейнике.
Куда это они? – Джинни даже забыла, что нужно реветь, изображая из себя жертву обстоятельств.
Не знаю, – пожал плечами Рон, которого занимали совсем другие мысли. Ему не было сейчас дела до причуд братьев. – Но не уводи разговор в сторону. Кто знает о том, что ты натворила?
Какая разница? – попыталась отмахнуться Джинни.
Ты совсем дура? – Рон чуть не сорвался на крик. – За то, что ты сделала, сажают в Азкабан. Тебе грозит как минимум отчисление. Что же вы за люди? И ты, и близнецы…
Мадам Помфри и Снейп, больше я никому не рассказывала, – слова были произнесены чуть дрожащим голосом, словно Джинни наконец-то поняла, что ей угрожает. Только вот Рона нельзя было провести – никакого раскаяния и страха за свою судьбу она не чувствовала. Досада и неприязнь, а еще толика злорадства и самодовольства – вот и все, что было за послушными словами Джинни.
Ты сообщишь матери, или мне ей написать? Не перечь! Ты хочешь, чтобы она из газет узнала, за что тебя выпрут из Хогвартса? – Рон и переживал за глупую сестру, и страстно желал задрать ей мантию и хорошенько отходить ее по заднице ремнем – для нее, может, толку и немного было бы, но хоть свой гнев он смог бы погасить.
Сама напишу, – представив, как мать начнет причитать, Джинни передернулась.
Пиши, – Рон достал из сумки пергамент и перо и положил их на тумбочке возле кровати. – Письмо отдашь мне завтра утром – я отправлю, а заодно и проверю, все ли ты написала. Если не будет письма – напишу сам, – пообещал Рон таким тоном, что сомнений у Джинни не осталось – он сдержит свое слово. – До завтра. Поправляйся.
Уходя из Больничного крыла, Рон услышал голоса близнецов, долетающие из кабинета мадам Помфри, и подумал, что они расспрашивают колдомедика о назначенном Джинни лечении. Не желая лишний раз сталкиваться с Фредом и Джорджем, вызывающими у него раздражение своим глупым и упрямым поведением, Рон решил поговорить с мадам Помфри утром, когда придет за письмом Джинни. Задумавшись о скверной ситуации, в которую вляпалась сестра, он чуть не столкнулся в дверях больничной палаты с Колином Криви, который, по-видимому, тоже пришел навестить Джинни – они ведь дружили с первого курса – но совсем не обратил на это внимания, спеша на встречу с друзьями, ожидающими его в библиотеке.
========== Глава 177 ==========
Джинни готова была вскочить и затопать ногами от беспомощности что-то изменить – Рон вывел ее из себя своими командирскими замашками. Он никогда ранее так себя не вел, и это очень настораживало и раздражало, потому что она не знала, чего еще от него можно было ожидать. Побурчав себе под нос о том, что завидует тем, у кого нет ни братьев, ни сестер, Джинни прислушалась – теперь и она уже хорошо различала голоса близнецов, о чем-то переговаривающихся с мадам Помфри. До этого ей как-то было не до того, чтобы замечать что-то вокруг – Рон ошарашил ее своим приказом написать обо всем матери. «Предатель!» – мысленно обозвала его Джинни. Однако приближающиеся голоса близнецов снова привлекли ее внимание.
Вы уверены, что ничего нельзя сделать? – Фред явно был очень расстроен.
Нет, не уверена. Поэтому уже вызвала специалиста, более сведущего в подобных вопросах. Но, думаю, что все же не ошиблась, устанавливая причину вашего недомогания. Переодевайтесь и занимайте вот эти кровати, – сказала мадам Помфри, и до Джинни донеслись звуки передвигаемой ширмы и легкие шаги колдомедика. – Как дела, Аргус? – дальше слушать не было смысла, решила Джинни. Она поняла, что с братьями что-то стряслось, но была еще слишком рассерженной, чтобы сочувствовать кому-либо, кроме себя самой.
Снейп допивал кофе, когда в его комнату проник патронус-утка. «Зайди, когда освободишься. Тут двое прокляты. Нужен твой совет», – проговорил тот мягким голосом Помфри. Северусу всегда хотелось засмеяться, когда эта дымчатая пухленькая миленькая уточка, похожая на тех, которых покупали любящие мамаши своим малышам для игр на воде, открывала клюв, и из него вместо кряканья доносилась серьезная человеческая речь. Вот и сейчас он чуть не подавился очередным глотком кофе, когда услышал сообщение Поппи.
Через десять минут он уже входил в больничную палату. За сложенной ширмой у двери ему послышался шорох, но разбираться охоты не было. Пожав плечами, Северус мысленно махнул рукой, посчитав, что здесь за всем должна следить Поппи, и отправился давать ожидаемый от него совет. Поняв, что потерпевшими от проклятия оказались близнецы, все события и странности сегодняшнего дня начинали складываться в цельную картину.
Надевайте штаны, – скомандовал Снейп, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться – близнецы стали жертвами заклятья, придуманного самим Северусом, когда он был в их возрасте.
Это ведь оно? – Помфри лукаво посмеивалась. Она считала, что, пожалуй, была единственным человеком из тех, кто находился сейчас в Хогвартсе, не считая, конечно, Альбуса, знавшего автора такого неприятного «сюрприза».
Да – однозначно. Что ж, мистер Уизли и мистер Уизли… – Снейп задумчиво постучал пальцем по губе. – Вас угораздило нарваться на проклятье лобковой вши.
Мадам Помфри тоже так сказала, – пробурчал Джордж. – Вы нам поможете?
Помочь вам может тот, кто наложил на вас проклятье. Только он в силах прекратить его действие. Таков уж характер этих чар – они послушны исключительно создателю. Так что… Как только вы скажете, кто наградил вас этой «приятностью», – близнецы дружно застонали, услышав определение, а Снейп злорадно ухмыльнулся, – так мы и призовем вашего обидчика к ответу и заставим снять проклятье.
Северус заметил, что Поппи смотрит на него с укором. Он приподнял бровь, безмолвно интересуясь, чем вызвано ее подобное отношение к нему лично, но когда укор сменился на растерянность, Северус догадался – Поппи подумала, что это он наградил близнецов «веселыми мандавошками» – именно так он в свое время назвал свое заклятье. Возмущенно фыркнув – как она могла подумать, что он, профессор, опустится до такой выходки – Снейп покачал головой, подтверждая рождающееся понимание Помфри, что он не имеет отношения к этому инциденту. Хотя… Как автор заклятья, он гордился собой и тем, кто так идеально выполнил его. Северус предполагал, что на Слизерине может найтись несколько человек, которым их отцы передали знание столь пикантных чар, которые в свое время были весьма популярны с легкой руки Эйвери, поддерживавшего отношения с Северусом и выведавшего у него формулу и условия правильного выполнения заклятья. Помфри с жалостью посмотрела на близнецов, испытывающих не самые приятные ощущения даже после того, как она им дала немного притупляющего зелья – начался очередной цикл обострения, а Снейп по-прежнему злорадно ухмылялся, все же догадываясь, кто мог так наказать близнецов. На примере именно этих чар он объяснял Поттеру, каким образом достигается цикличность воздействия подобного колдовства на человека.
Но мы не знаем, кто это сделал, – заявил Джордж, хоть и догадывался, кто смог бы им помочь избавиться от проклятья. Он не собирался ничего просить у Поттера. Фред только покачал головой, зыркая на брата, и Снейпу показалось, что он был не совсем согласен с его словами.
Что ж. В таком случае… Это весьма специфическое колдовство, результаты которого не поддаются лечению зельями. Но, к вашему счастью, проклятье саморазрушающееся. Постепенно его влияние будет уменьшаться и суток через двое-трое, в зависимости от вложенных в заклятье магических сил, полностью развеется. Думаю, мадам Помфри, к завтрашнему дню ваши пациенты уже достаточно свыкнутся со своим состоянием и смогут посещать занятия. Только во избежание передозировки притупляющего зелья им придется провести ночь без него. Все же во время занятий зелье им больше пригодится – мне было бы неприятно, если бы мои студенты на уроке чесались, как блохастые псы. А пока холодные компрессы с настойкой мяты и календулы помогут справиться во время обострений, – Северусу было ни капли не жаль этих глупых недорослей. И если это все же Гарри наградил их столь изысканным «подарком», то он только мысленно аплодировал его выбору «наказания».
Минут через десять после того, как Снейп ушел, а мадам Помфри вернулась в свой кабинет, из больничной палаты легкой тенью выскользнул Колин Криви, на лице которого не гасла довольная улыбка.
Пока близнецы отлеживались в Больничном крыле, в гостиной Гриффиндора снова все бурлило от очередной пикантной новости. Нет, Криви не стал рисковать и выступать перед своими однофакультетниками, как это накануне сделал Ли Джордан, однако ему было достаточно «по секрету» рассказать о своем «открытии» парочке болтунов – и вот уже половина гриффиндорцев в курсе дела, а некоторые из них даже подходили к нему попросить, чтобы он тайком показал им сенсационное колдофото.
Ну вы можете себе представить – заглядываю я в кабинет Помфри, а дверь там была нараспашку, и вижу – стоят близнецы, спустив штаны до лодыжек, и демонстрируют колдомедику свое хозяйство! Никак нельзя было удержаться – вот я их и снял по-тихому. Обидно, ко мне они задницами стояли, так что на колдоснимке, к сожалению, только их и видно, – сокрушенно вздыхал Колин, показывая снимки желающим. – Я только уйти оттуда хотел, но не успел – Помфри вывела близнецов из своего кабинета, и мне пришлось спрятаться за ширмой – до двери я никак не успевал добежать. Через несколько минут снова – я только рыпнулся уйти, когда слышу – входная дверь открывается. А это Снейп пришел полюбоваться хозяйством близнецов, – Колин захихикал, – именно он и сказал, что это кто-то их проклял магическими мандавошками. Он, правда, их лобковыми вшами назвал. Хотя это одно и то же. Я читал дома, что такие и у магглов бывают. Только не магические, а обычные – это вроде как у собак блохи, только они живут там, – Колин кивнул на место, где срастаются ноги, показывая благодарным слушателям, что он имеет в виду.
Рон и Гермиона в гостиной появились только перед самым отбоем, когда обсуждение новости про близнецов, сопровождаемое смехом и издевательскими предположениями, сошло на нет. Поэтому столь пикантные подробности, да и сам факт, что Фред и Джордж ночуют в Больничном крыле, ушли от их внимания, и им на следующее утро потребовалось некоторое время для того, чтобы понять – почему гриффиндорцы за завтраком дружно отсели от близнецов и посмеивались, бросая на них ироничные взгляды.
Фред и Джордж, не имея ни малейшего представления, что их прием у колдомедика был не только подслушан, но и даже заснят на колдофото, пришли на завтрак после почти бессонной ночи – Помфри отказалась дать им снотворное зелье, сказав, что они тогда не будут себя контролировать и могут повредить себе гениталии, пытаясь укротить зуд, расчесывая тело. Приняв притупляющее зелье, они с утра чувствовали себя гораздо лучше. Однако поведение соседей по столу заставило насторожиться, а затем и сделать единственно правильный вывод – об их проблеме известно всем на их факультете. Студенты за другими столами лишь с любопытством поглядывали на действия гриффиндорцев, так что они вряд ли были посвящены в тайну близнецов. Джордж решил, что это Рон подслушал их разговор с Помфри, и поделился своим мнением с Фредом. Но тот не поддержал его – хмуро зыркая вокруг, он ткнул вилкой в сторону братца, который явно тоже не понимал, что происходит.
Значит, Поттер, сука, все рассказал. Что ж только не своим, а нашим? – со злобой прошипел Джордж так, что его мог услышать только Фред.
Чтобы нам хреновее было, – предположил Фред, ощущая, что зуд снова начинает давать о себе знать, хотя этого и не должно было случиться еще часов шесть после приема ударной дозы зелья – нервы, не иначе.
К моменту, когда занятия в этот день подходили к концу, Фред и Джордж были на взводе – им уже не только гриффиндорцы скабрезно улыбались, но и некоторые студенты с других факультетов бесцеремонно указывали на них пальцем, а самые дерзкие интересовались: «Вы приобрели ферму по разведению мандавошек? – или, брезгливо кривясь, отскакивали в сторону и притворно преувеличенно возмущались: – Это может быть заразно! Оказывается, вы и в постели неразлучны, инцестники!» Даже Анджелина в этот день старалась держаться от них подальше и не села за обеденным столом рядом, как это бывало обычно. А уж насмешливые взгляды, которые бросал в их сторону Поттер, о чем-то нашептывая на ухо своему белобрысому дружку, и вовсе оказались той соломинкой, что переломила хребет их бычку терпения и сдержанности. Гнев и раздражение подстегивались тем, что действие зелья притупления почти прекратилось, и зуд, хоть и был заметно слабее вчерашнего, давал о себе знать.
Стоило Гарри и Драко, выйдя после обеда из Большого зала, свернуть в коридор, ведущий в сторону подземелий, как они поняли, что без стычки не обойдется.
Это ты нас проклял?! – то ли спросил, то ли обвинил Джордж, тыча в сторону Гарри своей волшебной палочкой.
Понравилось? Хочешь добавки? – презрительно поинтересовался Гарри, обгоняя Драко, ненавязчиво оставляя его за спиной. Он не стал отрицать, что угостил близнецов весьма неприятным заклятьем.
Сейчас ты за все ответишь! И за Джинни, и за… сам знаешь за что! – выкрикнул Джордж, становясь с Фредом плечом к плечу.
Как вы меня достали, – нарочито спокойно ответил на выпад Гарри, качая головой и делая Драко условный знак рукой, чтобы не вмешивался. Бегло сориентировавшись, Гарри обрадовался, что в коридоре, не очень пользующемся вниманием, кроме них, в эту минуту никого не было. Сбегать он не собирался и считал – близнецы заслужили трепку. – Вечно пакостите, забросили в Кубок мое эссе, постоянно угрожаете неизвестно за что… – заметив, что Джордж готов атаковать, Гарри быстро снял мантию, швырнув ее вместе с рюкзаком себе за спину, зная, что Драко подберет его вещи. Он немедленно невербально выставил круговой щит вокруг себя и близнецов, чтобы никто посторонний не пострадал от их заклинаний.
Неизвестно за что?! – взвизгнул Джордж перед тем, как выкрикнуть: – Ступефай!
Ты уверен, что хочешь драки? – насмешливо уточнил Гарри, с легкостью уклоняясь от красного луча, летевшего к нему, но разбившегося о невидимую преграду в конце коридора, за которой остался Драко и несколько студентов, желавших пройти в подземелье этим путем. Несмотря на видимую расслабленность и беспечность, Гарри был сосредоточен не меньше, чем во время тренировки с друзьями, когда каждый играл за себя.
Издеваешься? Мы сейчас сделаем из тебя такого урода, что ни один колдомедик не возьмется за твое лечение. Грюм будет казаться красавцем рядом с тобой. Посмотрим тогда, кто позарится на тебя, наследничек, – своими словами Джордж отвлекал внимание Гарри, тогда как Фред пытался зайти к нему за спину, что ему почти удалось. – Давай! – это была команда брату – они одновременно с двух сторон начали атаку.
Заклинания: оглушающие, толкающие, сбивающие с ног, связывающие и жалящие, влияющие на тело и на сознание, боевые и бытовые – звучали почти без остановки, отправляя в Гарри волны магии. Однако Поттер, почти играючи, уходил от некоторых, уклоняясь, приседая и подпрыгивая, остальные же блокировал или отражал зеркальными щитами, отправляя близнецам их же чары. Когда среди зрителей появился Снейп, а позже и Дамблдор, Гарри не заметил, зато он хорошо почувствовал, когда ему больше не нужно было следить за контуром, предохраняющим от случайных жертв – кто-то взял на себя эту обязанность, и, судя по «вкусу» дохнувшей в лицо магии – это был не человек – Дракон.
Что здесь происходит? – Дамблдор прошел сквозь жидкую толпу зевак.
Дуэль чести, я так понимаю, – холодным тоном сообщил ему Снейп, занявший позицию сразу у защитного поля, не позволяющего любопытным ни шагу ступить дальше и сдерживающего все магические потоки заклятий, ударяющие в него со стороны дерущихся, отзываясь свечением разной интенсивности. Северусу не понравилось то, что происходило, но он все же не посчитал необходимым вмешиваться. Он наблюдал за боем, который и боем-то язык не поворачивался назвать, и любовался, насколько красиво и четко двигался Гарри, в отличие от близнецов, действия которых были очень слажены, но лишены легкости и изящества.
Какая это дуэль, если их двое против одного? – Дамблдор попытался подойти ближе, но наткнулся на вполне осязаемую прозрачную преграду. Мысль о том, что это что-то подобное щиту, окружавшему стакан Поттера с отравленным соком, удержала его от демонстрации своей несостоятельности в борьбе с магией Хогвартса.
Близнецы Уизли, видимо, считают по-другому, – Северус не отрывал глаз от Гарри, стараясь не пропустить момент, когда он нанесет поражение противнику. В том, что победа достанется Гарри, несмотря на обстоятельство, что он лишь защищается, Северус был уверен на все сто.
Подобное поведение запрещено в Хогвартсе! – Дамблдор вознамерился прекратить безобразие, но его возглас дерущиеся проигнорировали. – Уизли, Поттер – прекратите сейчас же!
Со всем моим уважением, директор, но я не могу прекратить защищаться, – вполне спокойно заметил Гарри, дыхание которого, казалось, даже не сбилось в то время, когда он продолжал выполнять головокружительные пируэты, уходя с пути заклятий.
Да ведь он и в самом деле не… – Дамблдор только теперь понял, что Поттер использует исключительно ловкость своего тела и защитные чары, чтобы остаться невредимым. «И где только научился такому?» – мелькнуло в голове Альбуса. – Уизли, если вы сейчас же не прекратите – будете строго наказаны! – Дамблдор услышал насмешливый хмык от Снейпа и несколько явно сдерживаемых смешков за своей спиной.
Альбус, ты хочешь сказать, что, если они сейчас прекратят, то останутся безнаказанными? – тихо прошипел Северус, вложив в свои слова солидную дозу презрения и яда.
Ты имеешь возможность туда пройти, – не повышая голоса, заметил Дамблдор и указал на ту часть коридора, где близнецы Уизли продолжали упрямо бросать в Гарри заклинания, – и остановить подобное безобразие. Так сделай это, вместо того, чтобы ловить меня на слове.
Поттер и сам отлично справляется. Ты не находишь? – Северусом овладела бесшабашность, соразмерная с поттеровской. Тот, не смущаясь, дразнил своими действиями близнецов, а Снейп – Дамблдора.
Ответить директор не успел. Уизли решили сменить тактику и, вместо того, чтобы атаковать с двух сторон, теперь объединились и бросали в Поттера сдвоенные заклинания, надеясь пробить его защиту. Вот в Гарри полетел двойной Ступефай – он ловко присел на одну ногу, вторую вытянув в сторону, пропуская заклятье над головой, но ни на миг не теряя из поля видимости своих соперников. Довольно мощное заклинание ударило в магическую преграду за его спиной, отозвавшись яркой вспышкой, заставившей на долю секунды зажмуриться всех: и зрителей, и самих Уизли. Всех, кроме Гарри. Поэтому он и не пропустил летящих в него усиленных связывающих чар, отправленных Уизли в связке с оглушающими, так и не достигшими цели. Однако от связывающих чар Гарри не стал уклоняться, а, напротив, выставил перед ними зеркальный щит, возвращая их к Уизли. Близнецы, ослепленные вспышкой врезавшегося в защитное поле Ступефая, слишком поздно заметили опасность, и двумя кулями, связанными невидимыми путами, рухнули на каменный пол, сраженные собственным же колдовством.
Хорошенько запомните, в следующий раз я не стану вас жалеть и отвечу, как полагается во время дуэли, – тон Гарри был тверд и серьезен. – Надеюсь, у вас хватит одного на двоих ума понять, что я вас просто отмудохаю, как кутят. А рискнете еще раз повторить – раздавлю, – голос был тих, но от него по спинам Уизли поползли мурашки, несмотря на всю их злость и браваду. Даже Дамблдору стало немного не по себе от столь властного тона.
Гарри спокойно развернулся спиной к поверженным соперникам и прошел к Драко, у которого забрал свои мантию и рюкзак – движению по коридору уже больше ничего не мешало, и студенты, насмешливо поглядывая на связанных Фреда и Джорджа, начали понемногу расходиться, понимая, что их все равно прогонят. Гарри чуть печально улыбнулся Гермионе и Рону, стоящим возле Драко, тем временем мысленно посылая Дракону благодарность – ведь тот сэкономил ему магические силы. Он понимал, что разборок ему не избежать, но был к ним готов. За пару-тройку минут все разошлись, и теперь возле директора стояли только Снейп и Великолепная четверка.
Альбус, а мы вас повсюду разыскиваем, – Молли и Артур Уизли подошли к Дамблдору, – мы узнали, что Джинни попала в Больничное крыло, поэтому хотели… – и тут они увидели близнецов, которые все еще так и лежали связанными посреди коридора. – Что случилось? – глаза миссис Уизли, нависшей над сыновьями, недобро прищурились. – Что вы снова натворили?
Дамблдор шумно вздохнул. Ситуация сложилась крайне отвратительная, немного утешало лишь то, что, как ни странно, среди свидетелей дуэли не было ни одного из их заграничных гостей. Возможно, так произошло потому, что этот коридор не был основным, которым преимущественно ходили студенты, поэтому и зевак было не так уж много. С одной стороны, это было и неплохо – показать соперникам по Турниру, что Гарри довольно опытный волшебник, да и для общественности, в свете планов Альбуса, будет полезно узнать, что он не ребенок, а достойный воин. «И когда только успел таким стать?» – словно мышь, грызла Дамблдора неприятная мысль. Но с другой стороны – неподчинение правилам школы требовалось наказывать, а этого очень не хотелось делать. И не только в отношении Поттера.
Думаю, нам следует отправиться в мой кабинет, – наконец-то Дамблдор прервал паузу, обдумав сложившееся положение и приняв решение. Он взмахнул палочкой, возвращая близнецам возможность двигаться. – Уизли, Поттер, – на секунду его взгляд задержался на Драко, но он так ничего ему и не сказал, только обреченно махнул рукой, понимая, что Поттер все равно все расскажет и Малфою, и Грейнджер. – Идемте все.
В кабинете директора все молча расселись, кто где посчитал для себя удобным – Дамблдор, естественно, занял свое законное место за столом, Снейп сел в кресло напротив, Гарри с друзьями устроились на стульях вдоль стены, а миссис Уизли с мужем и сыновьями-близнецами расположились на диване у двери во внутренние покои директора.
Артур, прежде всего, я хотел бы узнать, как вы очутились в школе? – начал Дамблдор, попутно пытаясь решить, какое наказание следует назначить близнецам и, как это ни прискорбно, и Поттеру за нарушение школьных правил.
Мы получили письмо от Джинни и узнали, что она в Больничном крыле. Насколько нам известно, родителям не запрещено посещение Хогвартса, если их ребенок болен, – Артур с достоинством выдержал проницательный взгляд директора.
Поппи говорила, что девочка идет на поправку, так что вы зря тревожились, – Альбусу хотелось поставить на место тех, кто пытался качать свои права, но в кабинете было слишком много свидетелей.
Она наша дочь, Альбус, – Молли покачала головой и в свою очередь внимательно всмотрелась в лицо Дамблдора, пытаясь определить – знает ли он, что стряслось с Джинни, или она и в самом деле права, и о ее безумной выходке знают только Помфри и Снейп. Складывалось впечатление, что директор не обладал всей информацией о причине недомогания Джинни. Молли была благодарна Рону, который заставил Джинни написать письмо и признаться в своем проступке. Как только Артур пришел на обед, Молли сразу же ему сообщила о письме, и они решили, не откладывая, отправиться в Хогвартс и узнать обо всем на месте, ведь по сути деяние их дочери при нынешних министерских правилах, нормативах и законах тянуло на заключение в Азкабане.
Почему вы вспоминаете, что она ваша дочь, только тогда, когда Джинни в очередной раз нарушит закон? – вопрос Дамблдора был жестоким и прекрасно доказывал, что Молли ошибалась в своих предположениях – ему было все известно о проведенном Джинни незаконном обряде. – Неужели так сложно найти способ укротить ее бесконечные попытки уничтожить себя, прихватив с собой еще кого-нибудь? – раздражение прорвалось в его голосе.
Гарри, Драко и Гермиона удивленно посмотрели на Дамблдора – они единственные были не в курсе случившегося с Джинни – Рон посчитал себя не вправе пока открывать тайну сестры, чтобы хоть таким образом реабилитироваться в собственных глазах за то, что постоянно принимал сторону Гарри.
Альбус, а тебе не кажутся необоснованными твои упреки? Джинни никогда ничего не делает незаконного, когда находится дома, под нашим присмотром! – взвилась Молли, грозно сверкая глазами. – Так что это я предъявляю претензии к администрации школы – почему вы не присматриваете за детьми, которых мы отправили в Хогвартс под вашу опеку? Почему моя девочка все время подвергается здесь опасности?
