Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"
Автор книги: Рада Девил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 158 (всего у книги 171 страниц)
Ей не следует нарушать правила… – начал Дамблдор тоже на слегка повышенных тонах, он уже был и не рад, что сделал замечание.
Так вы и должны следить за тем, чтобы она их не нарушала! То у вас монстр по школе шляется, и моя дочь подвергается опасности, а спасать ее приходится такому же ребенку, как и она сама! Я прекрасно помню, кому мы обязаны тем, что Джинни выжила! И это не ты, Альбус! Потом репортеры беспрепятственно берут интервью, у кого хотят, пишут свои скверные статейки, дурят девочкам голову и доводят ситуацию до крайности.
Молли бросила взгляд на Гарри. Она была не очень рада узнать о клятве, которую он потребовал у Джинни, хотя в итоге и смогла понять его мотивы, зная упрямство дочери.
Теперь же никто в этой школе не заметил, что девочка сварила зелье, – продолжила она наступление на Дамблдора, – которое не входит в программу обучения и к тому же является весьма опасным. Заметьте – она не привезла его с собой, а сварила здесь, в школе. На уроке зельеварения? Или где? В пустом не используемом классе, которых здесь пруд пруди, словно нет возможности закрыть их так, чтобы никто из малолетних дурочек не варил в них зелий! Почему никто не заметил, что ребенок в ночь новолуния не был в своей постели? – Молли Уизли расходилась не на шутку. – Да, Джинни очень упрямый и трудный ребенок, но разве это не говорит о том, что ей должно уделяться особое внимание со стороны педагогов? Альбус, если вы попытаетесь наказать Джинни за то, что она пробовала совершить кровный ритуал, – Гермиона прикрыла рот рукой, чтобы не ойкнуть, – я подам на вас жалобу в Министерство и в Аврорат за ненадлежащее исполнение своих обязанностей.
Молли, успокойся. Прекрати мне угрожать, – Дамблдор старался говорить мягко, хотя у него было чрезвычайно сильное желание поставить на место эту бабу, указывающую ему, как руководить школой. Но его решения ждал еще один конфликт, поэтому он не собирался отвлекаться на безголовую малолетнюю ведьму и ее попытки приворожить такого же, как и она, глупого мальчишку. – Я не собираюсь ее наказывать, она и сама уже себя наказала. Поэтому не стоит сотрясать здесь воздух, к тому же при посторонних.
Друзья нашего Рона не посторонние нам, – с апломбом заметила Молли, не собираясь чувствовать себя неловко под уничижительным взглядом Дамблдора. Она, пока Артур отпрашивался с работы, успела полистать очень хороший справочник по праву, который Рон забыл забрать из дому после каникул. Так что Молли была уверена, что все ее требования и угрозы были вполне правомерными.
Хорошо, с этим, надеюсь, разобрались. Теперь с сегодняшним инцидентом. Северус, почему магия школы снова вмешалась в ситуацию с Гарри? – для начала Дамблдор решил попытаться прояснить то, что было интересно ему самому.
Альбус, я служу этой магии, но не распоряжаюсь ею. Так что вопрос не по адресу. Если же тебя интересует мое мнение – Хранитель просто обезопасил остальных студентов от попадания в них шального заклятья. Если ты помнишь историю Хогвартса – еще несколько веков назад не было ограничений на использование студентами магии на всей территории школы, в том числе и в коридорах. Вероятно, мы сегодня были свидетелями тому, как обеспечивалась безопасность в Хогвартсе, – Северус был предельно спокоен.
Ясно. Итак, кто расскажет, что произошло в коридоре? Гарри? – Дамблдор принял неприступный вид, словно и впрямь собирался устроить суд по всем правилам.
Я с Драко направлялся в гостиную своего факультета. Неподалеку от Большого зала, в боковом коридоре, которым мы предпочитаем пользоваться, близнецы Уизли на меня напали. Мне пришлось защищаться. Ни одного заклинания, кроме щитовых, я не использовал, – кратко резюмировал произошедшее Гарри.
А почему они на тебя напали? – допытывался директор.
Я могу объяснить, почему защищался, а вот почему они напали, используя боевые заклинания – спросите у них, – Гарри решил не строить собственных догадок на основе тех нескольких фраз, что были брошены Джорджем перед их боем.
Фред? Джордж? Что вы скажете в свое оправдание? – Дамблдор желал побыстрее разобраться с хулиганами и заняться своими, более важными, делами.
Поттер заставил Джинни дать клятву, от которой она мучится. Если бы не он, то сестра и не стала бы варить то зелье. Из-за него никто не хочет встречаться с Джинни, и она отчаялась – вот и связалась с тем обрядом. А еще он вчера проклял нас. Мы ему мстили, – слово взял Джордж, а Фред так и продолжал отмалчиваться.
Мстили… А чем именно он вас проклял? И за что? Просто так? Или в ответ на ваши действия? – вступил в разговор Снейп, беззвучно похлопывая ладонью по мягкому подлокотнику кресла.
Вы знаете чем! Вы видели. Это… Это противно! – взбунтовался Джордж, он чуть не подскакивал на своем месте, настолько его возмутил вопрос. – Это гадко и опасно!
Так же как яд, который вы добавили в его сок? – вклинился в негодования Снейп.
Это был не яд… Ах… – Джордж понял, что его подловили.
Значит, то, что вы все же что-то добавили в сок мистера Поттера, вы не отрицаете? – Снейп заметил, как Дамблдор закрыл лицо ладонями – понял, что сегодня наказанием за драку в коридоре не обойдется.
Нет, мы ничего не знаем! – поспешил отказаться Джордж, но было уже поздно.
О чем говорит профессор Снейп? Что вы добавили в сок Гарри? – Молли Уизли схватилась за голову. – Да что же это такое? Когда вы возьметесь за ум? Отвечайте! – она, пользуясь тем, что близнецы сидели рядом с ней, по очереди болезненно стукнула их по спинам. – Фред!
Это была начинка для конфет «кровавого поноса», – почти под нос себе пролепетал Фред – сопротивляться матери он мог еще меньше, чем Джорджу.
Через полчаса были выяснены подробности того, что собой представляет та самая «начинка», а также: как близнецам удалось отравить сок в стакане Гарри, как они бросали в него петарды и как сегодня, не сдерживаясь, швырялись весьма опасными заклятьями, хоть те и были все из школьной программы. К концу разбирательства Молли тихонько плакала на плече у мужа, близнецы сидели белее мела – до них наконец-то дошло, чем закончились их выходки, которые были намного серьезнее неприятного проклятья, брошенного в них Гарри – тот не стал отнекиваться и сразу признался, что это его рук дело, даже снизошел до того, чтобы снять с близнецов его остатки.
По всем правилам мне сейчас нужно отправить сову в Аврорат, – Дамблдор и раньше подозревал, что это близнецы провернули дело с соком, но до последнего надеялся, что они не признаются, и удастся все замять. Ведь никто не пострадал. Не судьба. Снейп умел подобрать момент, когда следует задать вопрос, если хотел получить на него ответ – психологом он был отменным. – Вы понимаете, что были всего в шаге от убийства?
Мы не собирались его убивать. Мы хотели, чтобы он только просидел денек на унитазе, – возразил Джордж, но его темперамент поубавился. – Собирались отомстить.
Это ты хотел. Говори за себя, – прошипел Фред, понимая, что идя на поводу у брата, он выписал себе билет в Азкабан.
Но я ничего не добавлял в сок Поттеру. Это ты сделал, – Джордж напомнил брату, что они намертво связаны в этом деле.
А ты меня заставил это сделать, – обреченно прошептал Фред, смиряясь со своей участью.
Вы даже не понимаете, что натворили – сидите здесь и спорите, кто из вас более виновен. Оба! Вы оба должны сидеть в Азкабане, – слова Снейпа были так наэлектризованы, что походили на разящие молнии. – Директор из сил выбивается, чтобы представить перед иностранными гостями нашу школу в лучшем свете, а вы… – Северус захлебнулся от негодования. Он прекрасно понимал, что эти имбецилы вкупе со своей помешанной сестрой уже “прославили” Хогвартс на весь магический мир. – Сначала вы способствуете тому, чтобы чемпионом школы стал четверокурсник, затем поощряете поступки малолетней сестры, которой не о замужестве нужно думать, а об учебе и оценках, и в довершение вы покушаетесь на жизнь Поттера, а затем и вовсе устраиваете магическую дуэль прямо в коридоре школы. Вы не забыли, что дуэли уже двести лет как запрещены, кроме спортивных? Да к тому же… У вас есть хоть малейшее представление о чести? Мало того, что вы вдвоем напали на одного, так еще и продолжали бросать в него боевыми заклятьями даже тогда, когда стало понятно – он отвечать вам не намерен, он только защищался. И вовсе не потому, что не был способен – он не хотел!
Северус, мы сделали все, что могли, – Дамблдор видел, что ситуация от того, что они будут пытаться что-то объяснить, никак не изменится. Ему было очень жаль упускать таких талантливых на выдумки ребят, но они сами вырыли себе яму, еще и прыгнули в нее без посторонней помощи. – Артур, Молли, мне очень жаль, что я оказался неспособным уберечь ваших сыновей от роковой ошибки. Однако им до совершеннолетия остался всего месяц, так что и отвечать им придется как взрослым.
Разрешите, – Гарри видел, как из последних сил держится Рон, как плачет миссис Уизли, и как опустились от безнадежности плечи мистера Уизли. На близнецов ему было плевать, так что к ним он и не присматривался, будучи твердо уверенным, что они не изменятся до самой смерти.
Конечно, Гарри, – Дамблдор выглядел раздавленным. Он понимал, что теперь пусть хоть десять чемпионов Хогвартса победят в Турнире, но стоит только истории с покушением на Поттера выплыть наружу, как репутация школы будет безвозвратно утеряна. Но и бездействовать он не мог – близнецы Уизли переступили черту, за которой он не станет им помогать хотя бы только потому, что не хочет испортить еще и свое реноме. Если бы они признались только ему одному, то он постарался бы им помочь, но не в этом случае.
Мне непросто дадутся слова, которые я хочу сказать, так что заранее прошу прощения, если что-то будет не очень красиво звучать. Человек, который осознанно пытался напоить меня ядом, при этом надеясь, что я таким образом только прочищу себе желудок, никогда не будет выглядеть в моих глазах разумным. Его место в психушке. Я никогда не смогу воспринимать вас, – Гарри указал на Фреда и Джорджа, – адекватными людьми. И всегда буду избегать вашего общества. Вы – гниль, отбросы, мусор. Но я не могу допустить, чтобы из-за вас пострадал Хогвартс. А ведь так и будет, если я позволю дать ход этому делу. Репутация нашей школы будет разрушена. Меня будут жалеть, а вашу семью – понимаете, уроды? Не только вас, а вашу семью – будут ненавидеть. Я слишком уважаю ваших родителей и остальных братьев, чтобы пойти на это.
Гарри замолчал, обдумывая, как лучше сформулировать свои требования, и почти неосознанно скользил взглядом по лицам присутствующих: Гермиона и Драко чуть ли не сжали между собой Рона, даря ему поддержку, Дамблдор смотрел на него настороженно, Снейп – с одобрением, словно уже знал, на что он решился, мистер и миссис Уизли – с надеждой. И только близнецы не глядели на него, уткнувшись взглядами в пол.
Профессор Дамблдор, я не стану перед Авроратом выдвигать обвинений Фреду и Джорджу Уизли. Не потому, что я им прощаю, а потому, что забочусь о добром имени Хогвартса. Именно поэтому же я не буду призывать к их немедленному отчислению, чтобы избежать ненужных вопросов. Но я требую, чтобы до конца учебного года они и близко ко мне не подходили. Так же мне нужны гарантии, что они не попытаются снова мне навредить, – Гарри нервно облизал губы – ему хотелось выть от того, что он делал – близнецам нельзя было спускать с рук попытку убийства, но и наказать их так, как они того заслуживали, тоже было нельзя без того, чтобы не сделать практически всю их семью изгоями. И все из-за того, что они покушались на Мальчика-Который-Выжил. Так что даже его дружба с Роном вряд ли поможет восстановить репутацию семьи. – Впредь, до окончания мной школы, Фред и Джордж Уизли не должны продолжать здесь учебу. Будут они на домашнем обучении, сдадут ли ТРИТОНы экстерном или придут оканчивать школу после того, как я получу диплом – мне безразлично. Конечно, все это при условии, что никто не станет распространяться о преступлении Фреда и Джорджа. Профессор Дамблдор, скажите, есть ли возможность удовлетворить мои требования?
Конечно. Ты исключительно добрый человек, Гарри. Дай мне минутку подумать, как все лучше сделать. После окончания учебного года я в любом случае отчислю Фреда и Джорджа. К тому же без права вернуться в школу. Так что им придется самостоятельно поискать возможность получить документ о базовом образовании. А вот насчет безопасности… – Дамблдор, не веря в свою удачу, суетливо порылся в ящике стола, доставая оттуда какой-то небольшой артефакт, центральной деталью которого был полупрозрачный камень округлой формы. – Вот. Это вреднодум, аналог вредноскопа, о котором вам рассказывали на занятиях по ЗОТИ на третьем курсе. Но если последний показывает приближающихся врагов волшебника, то этот отслеживает конкретных магов и сообщает, если они задумают что-то плохое. Когда я привяжу нити магии Фреда и Джорджа к этому артефакту, то смогу отследить, даже если они просто задумают прихлопнуть муху – камень во вреднодуме потемнеет, и раздастся сигнал, предупреждающий меня. А уж я приму меры. Думаю, это сможет гарантировать тебе, Гарри, уверенность в том, что мы не прозеваем, если Фред или Джордж задумают что-то нехорошее.
Альбус, нацепите на них «детский поводок», как на малышей некоторые мамаши надевают. Я-то обходилась без подобного, считая недопустимым, но им, – Молли зыркнула на близнецов, – будет в самый раз. Даю вам родительское позволение. Как только ваш этот камень даст знать, что они дурью маются – так и дергайте за поводок, и их словно розгами стегать будет. Раз ума нет – будем его через задницу вбивать, – Артур только закивал, соглашаясь с супругой. – А чтобы чары не спали вместе с их совершеннолетием, пусть дадут магическое разрешение нацепить на них «детский поводок».
Это приемлемый вариант, – согласился Дамблдор. В любом случае это было лучше, чем поднимать шум и лишать школу репутации. – А за дуэль в коридоре – до окончания учебного года вы, Фред и Джордж, поступаете в распоряжение мистера Филча. Уж он-то вам спуску не даст после того, как вы перекрасили его в зеленый цвет. Гарри, тебя устроит, если мы именно таким образом выполним твои требования?
Да, вполне, – Поттер жаждал побыстрее покинуть кабинет директора – ему было уже невыносимо сидеть здесь и изображать из себя мать Терезу в то время, когда хотелось приложить близнецов чем-нибудь покрепче, чтобы они на всю жизнь запомнили урок.
Фред, Джордж, теперь вопрос за вами – что вы выберете: предложенные нами ограничения или вызов авроров? – Дамблдор уже приготовился проводить привязку магии близнецов к вреднодуму, будучи полностью уверенным, что в Азкабан те не согласятся отправиться.
Через пятнадцать минут Фред и Джордж Уизли получили по «детскому поводку», контролируемому Дамблдором, и были связаны с артефактом, который станет отслеживать их дурные помыслы. Молли и Артур от всей души поблагодарили Гарри за доброе отношение к их семье и за то, что он был снисходительным к их сыновьям, а затем отправились через камин домой, так и не проведав Джинни.
Когда все ушли, оставив Дамблдора в своем кабинете в одиночестве, он, против обыкновения, погрузился в свои мысли, даже не пытаясь их проговаривать вслух – сегодня и без этого здесь было много всего сказано.
========== Глава 178 ==========
Стоило Дамблдору дать понять, что он никого больше не задерживает, как близнецы, терпеливо принявшие все ограничения, навязанные им в наказание, сбежали столь резво, что никто и не заметил, как они исчезли из поля видимости. Остальные же, выйдя из кабинета директора, не сговариваясь, направились в сторону подземелий, в их комнату для тренировок. Ни у кого не вызвало недоумения, что Снейп пошел вместе со всеми – настолько друзья за последний год привыкли к его присутствию если и не рядом, то где-то поблизости. Конечно, ранее они в таких вот случаях, когда нужно было только поговорить, пользовались пустым классом возле вестибюля, но в это время там, скорее всего, были Виктор и Флер с друзьями, так что с разговором по душам приходилось потерпеть, пока не доберутся в заброшенный коридор подземелий, где у них было еще одно убежище.
Гарри, твое решение было благородным, и я полностью его поддерживаю – Хогвартс и так в этом году уже послужил предметом для не очень лестных обсуждений среди волшебников, – Северус решил сразу сказать все, что считал необходимым, и оставить ребят в одиночестве разбираться с ситуацией. – Но все же мне хотелось бы тебе напомнить, что это уже не первый раз ты спасаешь шкуры близнецов от наказания по законам нашего мира. И на пользу им это, как мы видим, абсолютно не идет. Прости, Рон, но я невысокого мнения о моральных качествах твоих братьев-близнецов. Мне кажется, что они, как змеи шкуру, сбрасывают с себя любые этические долги, находя для этого надуманные причины, чтобы только не быть тебе обязанными, Гарри. Так что на твоем месте я не очень-то рассчитывал бы, что они проникнутся пониманием и будут тебе благодарны. Да еще и детские воспитательные чары – это то еще унижение в их-то возрасте.
Я это понимаю, – Гарри удрученно вздохнул. – Только по-другому в этой ситуации ну никак было нельзя. В конце концов, это не я придумывал способ для сдерживания их выходок, – он виновато посмотрел на Рона. – Я не мог просто махнуть на все рукой – кто его знает, на что они еще решатся в своей озлобленности. Но и связывать себя какими бы то ни было клятвами с ними не хочу. Хватит мне и того, что многие до сих пор ставят мне в упрек историю с Джинни.
Гарри, не оправдывайся, – Рон держался предельно серьезно. – Родители и я были уже готовы смириться с мыслью, что близнецы отправятся в Азкабан. Они это заслужили в полной мере. Так что я теперь приложу все усилия, чтобы оградить тебя от них – это самое малое, что могу сделать в благодарность за то, что ты не стал давать ход делу. Хотя, если честно, я тоже не знаю, к добру ли это? Они неисправимы. Но хоть мама не будет чувствовать себя виновной в их проступке. Как бы там ни было – они все еще несовершеннолетние.
Молли нечего брать на себя их вину, – возразил Снейп. – Уж сколько я сам лично с ними беседовал, сколько раз пытался направить их разрушительную энергию в более приемлемое русло, но их надолго не хватает. Они просто насквозь пропитаны ненавистью ко всему, что их окружает. И даже их показная любовь к Джиневре не выдержит и малейшей проверки, стоит ей сказать хоть слово против них. Близнецы просто используют ситуацию с ней, как удобную ширму для прикрытия и оправдания собственных дурных поступков.
Таковы все мамы, профессор Снейп. Они всегда близко к сердцу воспринимают все, что происходит с их детьми, – Гермиона пожала плечами. – А то, что близнецы считают себя особенными, знают, наверное, уже все.
Пожалуй, вы правы. Но я вообще-то хотел вот о чем предупредить, – Северус на секунду задумался, определяясь, как бы покорректнее рассказать о том, о чем Дамблдор почему-то посчитал за благо умолчать. – До конца учебного года Альбус постарается сдерживать опасные порывы близнецов. Однако есть некоторые условия для того, чтобы вреднодум среагировал и подал сигнал – нужно, чтобы тот волшебник, чьи дурные намерения отслеживаются, сам оценивал свои действия, как неподобающие, плохие или неправильные. Но не следует забывать, что близнецы обладают весьма извращенным пониманием добра и зла, поэтому даже этот артефакт для контроля их поступков – не панацея. Так что будьте осторожны, и вы, Рон, тоже. Гнев братьев может обрушиться и на вас, – Северус вызвал Темпус. – Не опаздывайте на ужин. И постарайтесь не распространяться обо всем случившемся.
А вот это было лишним, – Гарри кисло усмехнулся. – Мы и сами в курсе, что никому подробности не стоит раскрывать.
Мое дело напомнить, – бросил Северус, выходя из комнаты.
Вот что я не мог вспомнить! Все время, как только директор вытащил из стола вреднодум, у меня на уме крутилось, что что-то здесь не так! – дал выход своему негодованию Драко. – Я слишком давно читал описание подобных артефактов и все не мог вспомнить, что же там оказалось препятствием для артефактологов при создании таких штучек. Вреднодумы поэтому и не обрели популярности, а ведь задумывались, как метод для временного слежения за преступниками, освобожденными досрочно после пересмотра их дел.
И что? Их так и не использовали для этого? – Гермиона не удержалась от вопроса.
Нет. Именно из-за того, что не смогли придумать, как магия чар на артефакте будет оценивать – какие мысли хорошие, а какие плохие и несущие потенциальную опасность окружающим. Не к чему было привязаться. Магия не умеет сама различать добро и зло. Эти понятия являются исключительно порождением определенного человеческого общества. Подчас то, что для одних является добром – для других это зло и беда. Вот, например, близнецы убедили себя, что их дело правое, ведь они пытались наказать Гарри за зло, якобы причиненное им Джинни.
Получается, что директор просто обманул нас? – Гермиона вскочила с места и забегала по комнате, сбрасывая негативные эмоции. – Да как он мог воспользоваться тем, что далеко не все так уж хорошо разбираются в артефактах!
Все же близнецы прекрасно понимают, что убийство не сойдет им с рук, так что хотя бы подобные мысли Дамблдор сможет отследить наверняка, – Драко постарался быть полностью непредвзятым, разоблачая директорские манипуляции. – Да и не только это, надеюсь, они воспринимают, как недопустимые с их моральной точки зрения деяния. Так что их задницы обязательно еще испробуют магическое внушение, потому что я абсолютно уверен – не думать о мести они не смогут. Прости уж, Рон, за откровенность и злорадство. Но, моя бы воля, отправились бы они к аврорам. Хотя я и понимаю, почему их туда пока не отрядили.
Тем не менее нет никакой гарантии, что директор не пропустит какой-то их коварный замысел, – подытожила Гермиона, все еще стоя напротив ребят, сидящих на лавке и матах.
Значит, будем внимательными. Но мне все же кажется, что они пока не рискнут предпринять что-то противозаконное – слишком уж были близки к суду и заключению в Азкабан, – предположил Гарри. – И это до них дошло.
Да и Филч им разгуляться не даст. Близнецы же догадываются, что стоит ему пожаловаться Дамблдору, и им наказание ужесточат, – в голосе Рона отчетливо слышалась надежда на то, что хоть сейчас благоразумие не покинет его братьев.
Тренировочную комнату Гарри и его друзья покинули лишь после того, как обсудили все малейшие детали и согласовали, какой версии им всем стоит придерживаться во всей этой истории с дуэлью в коридоре, ведь, скорее всего, о ней уже знает вся школа.
После ужина Гарри получил записку от Дамблдора. Сетуя на то, что сегодня ему, видимо, домашнее задание придется выполнять ночью, он все же отправился узнать, чего от него хочет директор.
Проходи, Гарри. Присаживайся. Чай? – Дамблдор находился в благодушном настроении. На столе перед ним стоял пестренький чайный сервиз и несколько тарелочек с печеньем, пирожными и конфетами.
Нет, спасибо, сэр. Я только что плотно поужинал, – Гарри уже четвертый год отказывался есть угощения в этом кабинете, а Дамблдор с таким же упорством каждый раз, за очень редким исключением, предлагал ему чай и сладости. Это было у них что-то вроде игры – кто первым сдастся.
Я пригласил тебя, мальчик мой, чтобы поблагодарить от всего сердца за твою сдержанность сегодня, когда решался вопрос о наказании близнецов Уизли. Они совершили ужаснейший проступок, и не один. Если бы в Хогвартсе сейчас не гостили иностранные гости и не проводился Турнир, то я настаивал бы на том, чтобы вызвать авроров. Я и сейчас не уверен, что правильно поступаю. Пойдет ли такое попустительство близнецам на пользу? Но тщеславие не позволяет мне пожертвовать репутацией школы ради того, чтобы преподать братьям Уизли должный урок. Прости уж меня за это, Гарри.
Вы же знаете, что я придерживаюсь того же мнения, сэр. Интересы школы важнее. Да и остальные Уизли… Мне не хочется, чтобы на них упала тень преступления близнецов, – снова озвучил свое отношение к событию Гарри.
В последнее время он пребывал в некотором замешательстве – слишком уж правильные речи временами говорил Дамблдор. Мудрые и толковые советы в его устах выглядели несколько неестественно, по мнению Гарри, привыкшего немного к другому обращению – более лживому и высокомерному, не уважающему ум собеседника. Это настораживало и заставляло вспоминать наставления Тома – Дамблдор хитер и никогда не удовольствуется одной только ложью, он смешивает ее с изрядной долей истины, чтобы обмануть тех, кто прислушивается к его словам.
Ты очень добрый человек, Гарри. Я горжусь тобой и твоим умением быстро учиться. Боюсь, я был немного предвзят к тебе. Когда ты сегодня попросил слова, признаюсь, я уже подумал, что ты потребуешь с Фреда и Джорджа Непреложный обет или что-то еще в этом же духе. Но я очень рад, что ошибся, – слова признаний и похвалы давались Дамблдору без усилий – то ли он очень хорошо продумал свою речь заранее, то ли и в самом деле считал так, как говорил. – У тебя благородное сердце. Мне не стоило забывать, что Судьба готовит тебя к великой битве, а значит, она позаботится о том, чтобы ты смог узнать цену добру и в нужный момент распознал настоящее зло.
В таком случае… Сегодня я учился всепрощению. Так может и любое другое зло реально победить так же, простив боль и обиду, которую оно несет? – Гарри мысленно насмехался над Дамблдором. Когда директор перешел к своим лозунгам и призваниям, Гарри сразу стало более уютно и привычно в его присутствии. Такого Дамблдора он лучше понимал и легче ориентировался в его словах.
Нет. Истинное зло, его исток, гнездо, откуда оно расползается по свету, необходимо уничтожать безжалостной рукой. И я думаю, когда придет время, ты будешь готов, и твоя рука не дрогнет, – Дамблдор сунул свой нос в чашку, прервавшись для того, чтобы сделать несколько глотков чая и получить возможность перевести разговор в другое русло. – Гарри, я впечатлен твоими успехами в защите. Мне, конечно, было бы более приятно это увидеть во время твоих учебных тренировок, но тем не менее… ты достойно защищался сразу от двух противников. Мне кажется, что профессор Грюм неплохо вас обучает, не так ли? Это на уроках ЗОТИ ты так наловчился уходить с линии атаки?
Не знаю, что и сказать, – Гарри догадывался, что у директора могут возникнуть вопросы, так что ответ был продуман заранее. Он был такой же, как и речи самого Дамблдора – немного правды и добрая порция недоговоренности и выдумки. – Вы же в курсе, что профессор Грюм занимается со мной индивидуально? Конечно, мне еще очень далеко до его умений, но я стараюсь прислушиваться к советам, которые он мне дает. А сейчас он стал уделять внимание и практике… так что моя способность правильно пользоваться щитовыми чарами – это его заслуга. Он меня и атакующим заклинаниям учит, но я побоялся их использовать – не приведи Мерлин, кого-нибудь из близнецов покалечил бы. Знаете, какие хитрые и сильные заклятия мне показывает Грюм? – по ответному взгляду Гарри понял, что Дамблдор вполне в курсе того, чему его учит Грюм на индивидуальных занятиях, проводимых не меньше раза в неделю. Видимо, директор был решительно настроен подготовить Гарри к последнему туру соревнований, а, возможно, и к той гипотетической битве добра и зла, о которой в последнее время он не забывал напомнить. – Ну… а умение убегать – так за это стоит поблагодарить моего кузена и его друзей. Мне частенько от них доставалось, так что улепетывать, как можно быстрее, по пути уворачиваясь от булыжников, которыми они в меня швыряли – было просто необходимо для банального выживания, – Гарри немного утрировал – после девяти лет Дадли уже редко позволял себе его травлю. Однако было приятно бросить камешек в огород бывшего опекуна.
Видишь, жизнь не зря посылает нам испытания – от них мы становимся более сильными, ловкими и мудрыми, – Дамблдор быстро сориентировался и удачно извернулся так, чтобы не пришлось извиняться за трудное детство Гарри. Ему не понравилось упоминание о маггловских родственниках Поттера. – Ты молодец, что прислушиваешься к советам Аластора. Не отвергай его помощь. Кто его знает, что тебе может пригодиться при выполнении заключительного задания Турнира. И вот еще что… Раз уж мы заговорили про Аластора, то… он говорит, что ты перестал писать письма Сириусу. Это так? Вы поссорились?
А с чего это Грюм решил, что мы перестали переписываться? Он же сам бурчал, что ему надоело быть нашим почтальоном, – Гарри не собирался посвящать директора в свои отношения с крестным. К тому же они с Сириусом уже наладили какой-никакой контакт после происшествия в охотничьем домике. До установления полного доверия между ними было еще далеко, однако Гарри уже не хотелось сбежать при упоминании Блэка, да и доказывать Сириусу, что он был в корне неправ, больше не было нужды – тот и так признал, что показал себя не с лучшей стороны, поддавшись раздражению и неоправданному гневу.
Значит, у вас все хорошо? Вот и ладненько. Не забывай, Гарри, что Сириус тебе, считай, самый родной человек на земле, – несмотря на нравоучение, улавливаемое в словах, тон Дамблдора был более чем безразличным. Альбус еще помнил, как в начале семестра задал Гарри вопрос о том, где же он провел каникулы, и получил на него холодный и весьма расплывчатый ответ: «Везде понемногу». И ни слова больше не удалось в тот раз выпытать у Поттера, не спрашивать же его открыто, как ему удалось избавиться от следящего артефакта, и что он с ним сделал? Только с подачи Аластора стало известно, что на Гриммо Гарри все же появлялся. – Напоследок хочу еще раз тебе напомнить – будь осторожен. Ты ведь читаешь газеты и знаешь, что в магическом мире не все ладно – какие-то люди в одеждах Упивающихся Смертью все чаще стали показываться то тут, то там, заставляя волшебников беспокоиться о своем будущем.
Конечно, сэр. Я читаю газеты, – подтвердил Гарри, но не стал высказывать своего мнения по этому поводу. Да у него и не спрашивали, что он думает на этот счет – ему давали инструкции: бояться, сторониться, прятаться, осторожничать. Хотя вряд ли Гарри они были нужны – он и сам не стремился к знакомству с теми невменяемыми, которые уже дважды наводили шороху в Косом Переулке. И это не считая всех тех странных случаев нападений в маггловской Британии, о которых писали в газетах.
Вот и отлично, мальчик мой. Зря ты отказался от чая, он просто изумительный, – Дамблдор дважды доливал себе и в самом деле весьма ароматный напиток. Было просто любопытно наблюдать, как он ухитрялся почти без умолку болтать и одновременно пить чай чашку за чашкой. Но Гарри не настолько мучила жажда, чтобы рискнуть попробовать что-то, полученное из рук Дамблдора.
