Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 171 страниц)

– Только лишние проволочки, – пробормотал Дамблдор, но гоблин его услышал.

– Не совсем. Я же сказал, что мистер Поттер «почти» не в состоянии повлиять на ваши планы. Но если ваша идея по операции с финансами рода покажется ему подозрительной, то мистер Поттер может попросить помощи проверить законность и выгодность ее для рода Гринготтсом, – Глазоварс с трудом удерживался от выражения своего удовольствия, глядя на Дамблдора, позеленевшего от злости.

– Что ж, тогда до встречи, – директор с трудом удерживал ярость на служащего банка.

Он был уверен, что это гоблины подговорили несмышленого мальчишку сделать все эти неудобные для опекуна распоряжения. Откуда бы Поттер, выросший среди магглов, мог знать о таких тонкостях банковского дела по работе с состоянием рода в Гринготтсе? А гоблины славились своей жадностью. Они не упустили возможности и воспользовались доверием ребенка. Но ничего уже поделать было нельзя, Альбус понимал, что своего гоблины не упустят. Он только жалел, что за прошедшие десять лет так мало уделял внимания вопросам по обогащению за счет Поттеров. Надежда на то, что впереди еще семь лет и полное доверие Гарри, помогающего ему транжирить деньги рода, стремительно таяла.

Дамблдор только собрался подняться с кресла, как гоблин, казалось, решил его добить окончательно, сказав напоследок:

– Мистер Дамблдор, и не забудьте о том артефакте, который вы получили от отца вашего опекаемого, от мистера Джеймса Поттера.

– О чем вы говорите? – Альбус сразу понял, что речь идет о Мантии-невидимке. Это был единственный артефакт, полученный им от Джеймса. Только вот откуда об этом знают в Гринготтсе? Неужели Джеймс их предупредил? Ведь он передал Мантию незадолго до трагических событий. Мысли мчались вскачь, опережая друг друга, но так и не подсказывали правильной линии поведения.

– Я говорю об артефакте, который вы давно должны были вернуть в хранилище рода Поттер, как не принадлежащий вам. Вы же не станете утверждать, что не знаете о ценности древней реликвии, полученной вами от Джеймса Поттера? – гоблин специально не говорил, о каком именно артефакте идет речь.

– Я не понимаю, – Дамблдор тянул время, рассчитывая что-то придумать или, по крайней мере, узнать, откуда известно гоблинам о передаче ему Мантии Джеймсом.

– Мистер Дамблдор, до того как у рода появился потенциальный наследник, то есть до проведения ритуала родства мистером Поттером, мы не вмешивались в ваши дела с членами этой семьи. Теперь же мистер Гарри Поттер дал нам четкие указания по учету и возврату имущества рода Поттер. Артефакт, о котором идет речь, является реликвией рода. Банк Гринготтс располагает неопровержимыми данными о том, что эта вещь находится у вас. Мы посчитали необходимым указать ее в отчете для мистера Поттера, хотя вы лично и не брали этот артефакт из хранилищ рода, – голос гоблина звучал укоризненно и отдавал некоторым холодком.

– Вы так и не сказали, о чем идет речь, – Дамблдор понимал, что его упрямство ни к чему не приведет, но не сдавался. – И каким образом вы можете знать, что мне передавал или не передавал Джеймс Поттер?

– Как мы узнали – это тайна Гринготтса. Могу только сказать, что все артефакты, которые попадали в наши хранилища, могут быть отслежены банком, – Дамблдор не нравился Глазоварсу, поэтому он ограничился очень кратким пояснением.

– Но почему я должен возвращать Мантию, если Джеймс Поттер мне ее подарил? – блефовать Дамблдор любил. Только вот с гоблинами этот номер не проходил.

– Он не дарил вам Мантию-невидимку. Этот артефакт нельзя подарить или продать. Он хранится в роду Поттер и передаче в другой древний род не подлежит никаким путем, кроме наследования. Вы же не являетесь наследником такового рода? – гоблин ударил по самому больному месту Дамблдора, который за десятки лет своей долгой жизни так и не стал наследником ни одного древнего рода хотя бы в седьмом колене. – Я вам напомнил, мистер Дамблдор. Остальные вопросы вы будете решать с мистером Поттером, когда он будет утвержден в своих правах.

После таких слов гоблина Альбус не рискнул ничего говорить, потому что не был уверен, что сдержится от использования непростительного заклинания. Он молча вышел в центральный зал Гринготтса, где, немного успокоившись, поинтересовался у одного из работников банка, как ему встретиться с Каргоком. Этот гоблин был кое-чем обязан Дамблдору. Каково же оказалось очередное на сегодня разочарование Альбуса, когда ему сказали, что Каргок переведен в заграничное отделение банка. Уточнить, по какой причине и куда именно отказались, сославшись на правила Гринготтса.

Дамблдор почувствовал, как его ярость вспыхнула с новой силой. Он ринулся из банка, стремясь поскорее отсюда убраться. Не успел пройти и десятка ярдов, как какой-то недотепа перегородил ему дорогу. Присмотревшись к магу, которого пришлось хватать за руку, пока он не упал от столкновения, Дамблдор узнал в нем профессора Хогвартса Квиррелла. Тот, заикаясь, просил прощения и еще что-то говорил, но директор не стал его слушать, а продолжил свой путь к выходу, молча проклиная и гоблинов, и Квиррелла, и глупого Поттера, и Гринготтс с его тайнами и возможностями.

Дамблдор наколдовал себе чашку чаю, надеясь успокоиться после чаепития, но уже после пары глотков любимого напитка понял, что теряет контроль над эмоциями. В Гринготтсе ему приходилось себя сдерживать, в чем очень помогало присутствие посторонних, перед которыми он не имел права потерять лицо. Здесь же, в собственном кабинете, Альбус не видел препятствий для проявления своего гнева. Чашка, расплескивая чай по ковру, застилающему пол, полетела в стену, где после удара развалилась на десяток осколков. Фоукс недовольно заклекотал.

– А ты молчи! – крикнул ему Дамблдор. – Не то сделаю с тобой то же самое, что и с портретами! Будешь молча пялиться на свет, ничего не слышать и не иметь возможности куда-то отсюда исчезнуть. Ты меня понял? Навязался на мою голову!

Не видя испуга в облике Фоукса, Альбус оставил его в покое. Нет никакого интереса в запугивании того, кто тебя не боится. А Дамблдор знал, что все его угрозы фениксу – пустой звук. Ему никогда не удастся осилить бессмертное магическое существо, способное по своей воле появляться и исчезать в любой точке пространства и, как подозревал Альбус, времени.

– Сегодня день сплошных катастроф, – Дамблдор расстроенно качал головой. – Из-за ушлости этих гоблинов теперь придется разбираться с артефактами Поттеров. Да что с ними разбираться?! Никуда Поттер не денется, не будет он требовать с меня отчета! А если гоблинам захочется показать свою преданность роду, – уничижительный тон рассуждений отлично показывал отношение к работникам банка, – суну им под нос документы, что мне выдали в Министерстве во время сдачи им темномагических артефактов, которые ранее хранились в сейфе Поттеров. И пообещаю натравить на них работников Министерства. Они, конечно, банку ничего не сделают, но нервы гоблинам потрепать в состоянии. Возможно, – Дамблдор мстительно сверкал глазами. Он подскочил с места и начал ходить по кабинету, стараясь привести мысли в порядок. Директор понимал, что одними возмущениями дела не исправить.

– Артефакты… И зачем это Поттеру список того, что я взял из хранилища наследника? Был бы я магическим опекуном, мне и слова никто не сказал бы! Никаких отчетов, никаких объяснений! – Дамблдор остановился и сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, успокаиваясь. – Да уж. Это все гоблины, вечно суют свой нос, куда их не просят! И Гарри тоже хорош! Нет бы, посоветоваться с опекуном, который жизнь прожил в магическом мире. Так он сразу верит этим прирожденным скрягам, которые за галлеон удавятся. Нужно перехватить этот список. Не нужно Поттеру знать, какие артефакты я позаимствовал из сейфа. Он хоть и малолетний дурак, но может где-то не к месту брякнуть лишнее. И вообще, нужно браться за мальчишку. Какая ему разница, сколько я беру денег? Он слишком мал, чтобы меня контролировать. Он вообще никогда не дорастет до того, чтобы меня контролировать! Я подготовил такую выгодную схему и что теперь? Идти к Поттеру и договариваться о походе в банк? Ему не нужно знать, куда эти деньги пойдут, тем более в маггловском эквиваленте. Но я не могу отказаться от выгодной сделки. Это будет даже лучше, чем с банком в Австралии. Никаких рисков и минимум затрат на получение баснословной прибыли. За меня все сделают магглы. Я не могу потерять такую возможность, – Альбус смотрел в окно на заснеженный двор Хогвартса. – Все это только неприятности, которых можно избежать, приложив немного усилий и смекалки. А что делать с Мантией?

Ответ на этот вопрос он знал. Знал с первого мгновения, когда понял, что в Гринготтсе известно о том, что Мантия-невидимка находится у него. Но как же не хотелось верить в то, что один из Даров Смерти уплывает из рук. Только ведь делать нечего, при таких обстоятельствах Мантия не будет его слушаться в полную силу. Она останется лишь обыкновенной мантией-невидимкой, каких сотни, разве что немного добротнее, да и только. В таком качестве она Дамблдору не нужна. Ему необходима Мантия-невидимка, являющаяся полноценным Даром Смерти. Придется отдать ее Поттеру, а позже решить, как завладеть Мантией по правилам, установленным самой Смертью.

– И как это сделать? – спросил Альбус у своего отражения в оконном стекле. – Этот тощий гоблин сказал, что у Гринготтса есть возможности отслеживать артефакты. Как тогда я смогу ее украсть, чтобы никто об этом не узнал? Неужели нет выхода? Нужно узнать больше об этом отслеживании банком. Что ж, вот и случай завоевать доверие Поттера, – Дамблдор саркастично ухмыльнулся. Он не видел, что феникс очень внимательно прислушивается к его словам. – И необходимо занять мальчишку каким-то делом, чтобы меньше думал о глупостях, подсказанных гоблинами. Если бы я пошел в банк до Нового года, то ни в какие гости Поттер у меня не пошел бы! Или… – рассуждения приняли другое направление. – Близость мальчишки к Малфоям может дать мне сведения о Томе. Снейп потерял доверие Риддла, когда переметнулся на мою сторону. Иначе как объяснить то, что Северус не знает где его бывший учитель и любовник? А он не знает. Все те обеты, что я заставил его принять якобы в уплату спасения Эванс, не позволили бы Снейпу мне соврать. Да и мои следящие чары, сопровождающие его повсюду, вкупе с регулярной ненавязчивой легилименцией, подтверждают это. Так что отношения с Малфоями Гарри должен поддерживать. Это может оказаться очень выгодным. Любые попытки возобновить деятельность со стороны Малфоя могут стать косвенным подтверждением, что он узнал о том, что Риддл жив. М-да… Даже лишать Поттера развлечений не желательно. Чем же его занять? Так, чтобы это способствовало его подчинению мне? Зелье доверия, которым мне удалось-таки его напоить, не дает ожидаемого результата. Мальчишка по-прежнему насторожен и не идет на контакт. То ли маггловские родственнички перестарались, то ли он меня обвиняет в своем «радостном» детстве. Нужно объяснить ему, почему он жил с теткой, а не со мной, к примеру… Нужно… Завтра Северус вернется с Поттером и Уизли в школу. До конца каникул несколько дней и нужно будет поговорить с мальчиками о том, как они провели время в гостях. По отдельности с каждым, – Дамблдор снял очки. Как бы он не старался меньше смотреть через волшебные стекла очков, все же глаза уставали. – Вот и еще пара артефактов из сейфов Гринготтса, о которых не должен узнать Поттер.

Альбус подхватил широкий край рукава мантии и провел им по стеклам очков, вытирая невидимую пыль. Затем попробовал, достаточно ли прочно держится цепочка на дужках, не соскользнет ли случайно. Хитро витые звенья цепочки поблескивали, причудливо преломляя свет. Если поглядеть на цепочку через очки Дамблдора, то можно было обнаружить радужное свечение вокруг нее, что говорило о магической сути предмета. Очки помогали выявить артефакты и зачарованные вещи. Это зачастую бывало весьма кстати. Позволяло случайно не дотронуться до вещицы, способной навредить при контакте. К тому же полезно знать, что твой оппонент обвешан амулетами. Это сохраняет массу сил и дает возможность правильно выбрать тактику поведения. Конечно, не все артефакты можно отследить. Особенно не поддаются древние и созданные могущественными магами, такими как основатели Хогвартса, например. Мантия-невидимка даже признаков артефакта не подает, если на нее поглядеть через очки, словно она обычный предмет одежды. Хогвартс тоже не выглядел волшебным, напичканным магией объектом. Да и у многих родовитых студентов очки, скорее всего, не все амулеты видят. Возможно, это связано с тем, что очки созданы были гораздо позже самих артефактов. Всего лет сто-двести назад. Видимо, в создании древних артефактов задействован какой-то другой принцип наполнения предметов магией, поэтому очки и не реагируют на такие зачарованные вещи. Дамблдор не знал, на каком принципе построена работа очков. Может они только обнаруживают свежее, так сказать, магическое вмешательство в структуру вещи. Хотя очки не реагируют и на волшебные палочки, несмотря на то, что они изготовлены совсем недавно. Одним словом, полностью полагаться на этот артефакт было нельзя. Но, тем не менее, очки были весьма и весьма полезны. За эти годы они очень часто помогали Дамблдору. Он к ним привык настолько, что не представлял, как сможет обходиться без их подсказок.

– Нет, день сегодня выдался отвратительный. Еще и этот Квиррелл под ноги попался. Он видел, как я вместо того, чтобы с достоинством вышагивать, мчался по залу банка, словно какой-то клерк, торопящийся выполнить приказ. Квиррелл! Что же это я забыл о тебе? Ты мне должен за то, что не усмотрел за своей зверушкой. Это ты упустил тролля, который едва не убил Поттера. А Поттер мне еще очень будет нужен в будущем, – на лице Дамблдора проявилась удовлетворенная улыбка хищника, нашедшего свою жертву.

Молчаливые портреты директорского кабинета наблюдали, как Альбус принялся усиленно обдумывать спонтанно появившуюся в его воображении идею. Его замысел обрастал подробностями и уточнениями, которые постепенно находя свое место в схеме, превращались в стройный план действий. Минут через пятнадцать эмоции Дамблдора можно было считать взятыми под полный контроль. Ничто не могло так поднять Альбусу настроение, как очередной план манипулирования людьми. Это как своеобразная шахматная партия, фигурами в которой были маги. Дамблдор играл белыми – своими марионетками. Почему белыми? Потому что он – Великий Светлый волшебник, и потому что именно он делал первый ход. Белыми! Как и положено! Остальное поле занимали темные фигуры – это те, кто не подчинялся воле Дамблдора. Они делали свои ходы самостоятельно, направляемые судьбой. Привести белых к победе в такой своеобразной шахматной партии было одним из самых больших удовольствий Альбуса.

Дамблдор взмахом волшебной палочки убрал осколки разбитой чашки, удалил все следы пролитого чая. Затем насыпал корма Фоуксу и попытался его погладить. Феникс демонстративно отвернулся от Альбуса.

– Что ж ты за птица такая вредная? Даже погладить тебя нельзя, когда возникает такое желание, – посетовал Дамблдор на упрямый характер феникса. Тот в ответ только что-то заклекотал и растаял в воздухе. – Вот так всегда. Чуть что – сразу сбегаешь.

Уже вечером Дамблдор начал свою игру, пригласив на чай профессора ЗОТИ Квиринуса Квиррелла.

– Удачно сходил в Гринготтс, Квиринус? – Альбус строил из себя внимательного и заботливого хозяина, к которому наведался желанный гость – он хлопотал вокруг Квиррелла, подставляя ближе блюда со сладостями, подливал ему свежего чаю и внимательно выслушивал ответы на свои ничего не значащие вопросы.

– С-с-спасибо, все ус-строилось к моему удовольс-ствию, – Квиринус, который поначалу вел себя настороженно, не зная, чего ожидать от просьбы директора заглянуть к нему вечерком, постепенно расслаблялся. Вместе с обретением спокойствия, он все меньше и меньше заикался.

– Рад за тебя. Квиринус, я тут подумал… С проектом по изучению языка троллей тебе пришлось расстаться. Ты ведь понимаешь, что все преподаватели были против того, чтобы твой подопытный оставался в школе. Но я могу тебе предложить новую тему для исследования. Конечно же, если она тебя заинтересует. Пожалуйста, не воспринимай мое предложение как приказ. Ты не обязан соглашаться. Просто я чувствую себя виновным в том, что не смог тебе помочь и отправил тролля в Запретный лес, где тебе до него теперь не добраться. Я как бы помешал твоей научной работе… Но если тебе не понравится… – Дамблдор заискивающе заглядывал в глаза Квиррелла. – У нас в Хогвартсе сейчас хранится один старинный артефакт. Мне передал его давний друг. Если тебе будет интересно, ты мог бы его исследовать. Это как раз по части твоей специализации – защита от темных искусств. Мой друг не будет против.

– О каком с-с-старинном артефакте речь? – Квиринус чувствовал себя польщенным. А как же? Сам Дамблдор чувствует себя неправым в ситуации с троллем и пытается загладить свою вину.

– Это зеркало. Старинное зеркало, зачарованное показывать видения. Оно называется «Еиналеж». Так написано на его раме, – пояснил Альбус.

– Я кое-что читал об этом зеркале. Но с-совсем немного, какие-то с-ссылки, кажется. Оно с-считается темномагичес-ским артефактом? – поинтересовался Квиррелл, уже мысленно потирая руки. Самостоятельно исследовать древний артефакт – не каждому выпадала такая удача. Обычно таким занимались специалисты из Министерства. У него появилась возможность написать монографию о свойствах зачарованного много веков назад зеркала, которое никем еще не исследовалось до него.

– Что ты! Квиринус, как ты мог подумать, что я буду держать в школе запрещенный артефакт, – заметив, что Квиррелл немного скис, Дамблдор поспешил того успокоить: – Но ты же знаешь, что не только темномагические артефакты несут зло в этот мир? Это зеркало один из таких артефактов. В нем заключена злая сила, которая может принести вред тому, кто в него долго смотрится. К сожалению – это пока единственное, что мне о нем известно. Возможно, предупреждение и необоснованное. Этот артефакт еще не исследовали тщательно. Я могу расспросить друга, когда удастся с ним свидеться, может он еще что-то знает или слышал об этом зеркале, если хочешь.

– Да. Нес-сомненно, было бы желательно расс-спросить вашего друга.

– Я постараюсь узнать у него все, что он знает…

– Увидеть… – перебил его Квиринус, глаза которого уже полыхали любопытством и жаждой новых исследований. – Увидеть его можно? Зеркало?

– Конечно. Я перенес его в заброшенный класс здесь неподалеку. Ты хочешь увидеть его прямо сейчас?

Альбус был доволен тем, что правильно оценил в прошлом характер Квиррелла. Он оказался легко внушаемым, поддающимся влиянию и уважающим мнение руководства. Его не пришлось уговаривать, как и предполагал Дамблдор. Через несколько минут они уже стояли перед большим овальным зеркалом в красивой литой металлической раме, позволяющей ему стоять, подобно трюмо. Зеркальная поверхность на миг помутнела, словно ее заволокло туманом, а когда изображение прояснилось, Дамблдор и Квиррелл увидели в нем каждый свое видение. Альбус наблюдал, как его двойник усаживается на трон, украшенный знаком Даров Смерти. Что увидел Квиринус, не известно, но зачарованный взгляд говорил о том, что это что-то очень приятное для него.

– Я не вижу в нем своего отражения, но я есть на той картине, что оно показывает, – восхитился Квиррелл, на этот раз на удивление ни разу не заикнувшись. Исследователь в нем взял верх, и он забыл о присутствии в комнате Дамблдора, который, довольно ухмыляясь, немного понаблюдал за увлеченным Квиринусом.

Через полчаса Альбус оставил Квиррелла наедине с зеркалом «Еиналеж», которое с первого мига «покорило» того своей древностью и необычностью.

========== Глава 32 ==========

Настроение у Рона и Гарри, только что возвратившихся через камин из Малфой-мэнора в Хогвартс, было не радужным. Поэтому на бодрую улыбку Дамблдора и его вопрос, как они провели время у друга в гостях, оба, не сговариваясь, ответили:

– Хорошо, но мало.

Снейп только насмешливо скривился на столь дружный ответ, а сами ребята удивленно переглянулись. Директор, отпустив Поттера и Уизли в факультетские гостиные, попросил Снейпа задержаться.

– Северус, присядь на пару минут, – предложил Дамблдор, пока Рон и Гарри, поправив на плечах новые сумки-рюкзаки, также полученные в подарок от родителей Драко, покидали его кабинет.

– Тебе нужен отчет? – Снейп проводил мальчиков взглядом, после чего устроился в кресле, предчувствуя непростой разговор.

– Ну, отчет – это громко сказано. Но я хотел бы узнать, чем занимались студенты, вверенные твоему вниманию, эти несколько дней. И не ершись, Северус. Ты знаешь, как я отношусь к Люциусу Малфою. Я ему не доверяю. Так что ты мне можешь рассказать? – Дамблдор перестал улыбаться сразу же, как только закрылась дверь за Поттером и Уизли.

– Ты считаешь, что Люциус может как-то использовать друзей своего сына для того, чтобы возродить Волдеморта? Ты же все время повторяешь, что он вернется, – Снейп насмешливо смотрел на директора. – Должен тебя разочаровать. Люциус видел Поттера и Уизли преимущественно за столом, во время принятия пищи. Остальное время ребята проводили в обществе друг друга. Им и без взрослых было не скучно.

– Я не говорил, что Люциус займется возрождением Волдеморта. Я думаю, что он может захотеть занять его место в политической борьбе.

– Это будучи-то под надзором Аврората? Альбус, не смеши меня, – Снейп саркастично посмотрел на директора, как на параноика. – Значит, возрождение Темного Лорда отменяется? Теперь мы будем искать злой умысел в действиях всех представителей древних родов?

– Ты считаешь, что я зря тревожусь? Тогда почему из всех студентов школы Гарри выбрал в друзья сына преданного соратника Волдеморта?

– Так вот как ты оцениваешь дружбу Поттера? А ты не думал, что из всех первокурсников, попавших на Слизерин в этом году, Драко самый воспитанный и спокойный ребенок? И именно поэтому Поттер стал с ним дружить? На твоем месте я бы удивлялся, как это вышло, что к ним в компанию затесались двое гриффиндорцев. Ты раньше, насколько мне помнится, не очень жаловал такие дружеские альянсы, – Снейп скорчил слегка презрительную гримасу, намекая, что в свое время его дружба с Лили никогда не поддерживалась Дамблдором и даже открыто ставилась под сомнение.

– Времена другие, Северус. Ты сам понимаешь, что Гарри должен был попасть на Гриффиндор. Поэтому меня не удивляет, что его тянет к близким ему по духу детям, – Дамблдор был недоволен тем, какой оборот принял их разговор. Совсем не об этом он собирался побеседовать со Снейпом. – Так все же, чем занимался Гарри, когда был в Малфой-мэноре?

– Ел, пил, спал, принимал подарки, играл в парке с друзьями в снежки, учился ходить на лыжах, складывал магические пазлы, секретничал с Драко и Роном, облазил вместе с ними почти весь Малфой-мэнор. Я не сидел над ним, как дуэнья, Альбус. Могу только сказать, что настроение у всех троих ребят было отличное, и они были довольны своим общением. Считаю, что ты правильно поступил, разрешив им эту встречу. Да и я доволен, – Снейп усмехнулся. – Ты же знаешь, что я люблю утонченную кухню. А у Малфоев отличный вкус в этом отношении. К тому же у меня, как у желанного гостя, был доступ к библиотеке.

– Желанного? – Дамблдор подозрительно зыркнул на Северуса.

– А как же? Я ведь декан факультета, на котором учится их сын. Первое, о чем меня ненавязчиво попросил Люциус – это уделить его сыну особое внимание и присмотреть за ним.

– Люциус всегда думает о своей выгоде, – пренебрежительный тон Альбус даже не пытался скрыть.

– Почему он должен меняться? У тебя есть еще вопросы? Мне стоит заняться подготовкой к новому семестру.

– А что ты говорил о подарках? Что-то особенное? – Дамблдор, казалось, просто тянул время, обдумывая, как подступиться с чем-то не очень приятным.

– Сумки для книг и вещей. Ты видел их. Какие-то навороченные, с массой полезных чар. Сам понимаешь, у Малфоев все по высшему разряду. Еще кое-что из одежды, детские игры, мелочи всякие. Да я не очень и присматривался. Обратил внимание, что всем троим подарки были одинаковые. Что очень мудро было со стороны Нарциссы, ведь именно она занималась подбором подарков, – Снейп сделал паузу. – Альбус, ты хочешь еще о чем-то спросить? Я же вижу.

– Спросить? Пожалуй. Северус, ты ходил с Поттером в Гринготтс? – Дамблдор был уверен в своих выводах, ведь судя по тому, сколько Гарри успел «наворотить» в банке, поход туда с Хагридом был у него не единственным. Летом попасть в Косой Переулок у Поттера возможности не было, так считал Дамблдор, следовательно, он был там на каникулах.

– Ходил, – не стал отпираться Снейп, зная, что их могли видеть. Да и не собирались они с Поттером это скрывать.

– Зачем? – директор зло поджал губы. Догадываться, что Снейп косвенно поспособствовал Поттеру устроить неприятности для него – это одно, а вот получить подтверждения своим догадкам – это совсем другое.

– Мистер Поттер хотел встретиться с управляющим делами рода в банке. Это противозаконно? – слегка насмешливый взгляд Снейпа не повысил настроения Дамблдору.

– Северус, я договаривался с тобой, что ты не будешь своевольничать в вопросах, связанных с Гарри. Я его опекун, а не ты, – раздражение и недовольство сквозило в голосе директора.

– Что я такого сделал? Насколько мне известно, несовершеннолетний наследник не имеет почти никаких возможностей влиять на процесс управления финансами, кроме формального контроля.

– Ты присутствовал при его разговоре с гоблином? – Дамблдор пропустил мимо ушей слова Снейпа.

– Я присутствовал в комнате, когда Поттер разговаривал с гоблином. Если именно это ты у меня спрашивал. Это было моим условием Поттеру, когда он попросил сопроводить его в Гринготтс. Я не собирался выпускать его из виду. Он согласился, поэтому в кабинет гоблина мы отправились с ним вместе. И сразу добавлю – я не знаю, о чем они говорили. Они перебирали какие-то записи – это все, на что я обратил внимание. Ты же знаешь, что гоблины не терпят тех, кто сует свой нос не в свои дела, – Северус говорил холодно и отстраненно, чем давал понять, что ему неприятна эта тема.

– Тебе не стоило вести Поттера в банк, не посоветовавшись со мной, – категоричный тон Дамблдора не понравился Снейпу.

– Если тебе не подходит то, как я присматриваю за твоим опекаемым, то можешь перепоручить это Минерве. Я не собираюсь просить разрешения на каждый шаг и отчитываться за каждый чих Поттера! – вспылил Снейп.

– Не возмущайся, Северус. Впредь, если Гарри попросит тебя повести его в Гринготтс, скажешь ему, чтобы по этому поводу он обращался ко мне.

– И когда же это он попросит меня об этом? Каникулы уже практически закончились. Или ты предполагаешь и на лето мне его подбросить? – Снейп подозрительно смотрел на директора, а сам думал, что такой вариант был бы очень удобным.

– На лето? Нет, не думаю… Хотя до лета еще дожить нужно, – неопределенно ответил Дамблдор. – Ладно, Северус, надеюсь, ты понял мою позицию относительно походов Гарри в банк.

– Понял, – хмыкнул Снейп. – А откуда ты узнал, что я водил его в Гринготтс?

– Догадался.

– Вот просто так взял – и догадался? – насмешничал Северус. Он хотел узнать, кто передал директору о его походе с Гарри в банк. Ведь никого знакомого в зале Гринготтса Снейп в тот день не заметил. Зато он знал от гоблина, что Дамблдор собирался навестить банк. Неужели гоблин директору рассказал? Неприятно было сомневаться в способности гоблинов хранить тайны клиентов.

– У меня появились основания считать, что Поттер побывал в Гринготтсе. Учитывая, что Гарри был с тобой на каникулах за пределами Хогвартса, согласись, догадаться, кто его сопровождал было не сложно, – Дамблдор довольно ухмыльнулся, словно хвастался своими недюжинными способностями здраво рассуждать. – Я удовлетворил твое любопытство?

– Вполне. Я могу отправиться к себе? Или ты еще о чем-то «догадался» и жаждешь моего отчета?

– Нет, Северус, у меня к тебе вопросов больше нет. Пока. А там видно будет. Я больше тебя не задерживаю, – высокомерный взгляд и взмах рукой в сторону двери дали понять, что Дамблдор выяснил все, что его интересовало.

«Какой апломб! Словно собственного секретаря отпустил делами заниматься. Ничего, я терпеливый и дождусь того времени, когда смогу стереть с твоей рожи это самодовольство», – мысленно возмущался Северус, выходя из кабинета Дамблдора, хотя по его виду этого нельзя было даже заподозрить.

Тем временем в гриффиндорской гостиной Рона встретили братья. Перси, узнавший о планах близнецов «разобраться с младшим», услышав шум в гостиной, поспешил на помощь Рону. Картина, которую он застал, была отвратительной. Рон, еле сдерживая слезы, просил братьев отдать его новую сумку. Фред и Джордж безуспешно пытались открыть рюкзачок, а когда это у них не получилось, попробовали за лямки его разорвать.

– Прекратите! Совсем сбрендили?

Мальчишки на миг замерли, но поняв, что это Перси старается их остановить, решили не обращать внимания и продолжили свои издевательства над сумкой.

– Вы меня не слышали? Я сейчас позову директора! Вы осознанно норовите повредить чужую вещь, – попытался охладить их пыл Перси.

– Почему это чужую? Это Рончика, – заявил Фред.

– А он наш брат. Значит это не чужая вещь, – продолжил объяснение своей позиции Джордж.

– Отдайте сумку Рону. Или я зову директора. Вы обещали ему, что не будете больше безобразничать. Ненадолго же вас хватило, – не сдавался Перси. – Прекратите нас позорить своими выходками!

– Да что мы такого делаем? Мы только хотели посмотреть, что Рончику Упиванцы подарили.

– А что ты им за это подарил, братец? – Джордж раскачивал рюкзачок, взяв его за лямку.

– Отдайте, – Рон выхватил сумку, почувствовав поддержку Перси. Тот всегда старался его защитить от хулиганов-близнецов.

– А почему мы его не смогли открыть? Что ты там прячешь?

– Ты теперь тоже Упиванец? Да, Рончик?

– Замолчите! Мистер и миссис Малфой очень хорошие. Они добрые и внимательные. И не смейте их обзывать! – Рон стоял с расширившимися от удивления глазами, он и сам не ожидал от себя такого. Ему, конечно, понравились родители Драко: и приветливая миссис Малфой, и мистер Малфой, рассказывающий интересные истории. Только вот рассказывать о них он никому не собирался.

– Так-так-так… Хорошие, говоришь? – Джордж насмешливо смотрел на Рона. – А почему тогда они пригласили только тебя? Они разве не знали, что здесь еще двое… – Джордж оглянулся на Перси. – Нет. Трое твоих братьев остались в Хогвартсе на каникулы. Это так по-доброму, пригласить тебя в гости…