Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

Глава 24

2 июля 2513 по ЕГК.

…Первая попытка выследить, завалить медведя-«двоечку», замеченного в день прибытия в расщелину, не увенчалась успехом. Нет, следы мы нашли. И «допрыгали» по ним почти до логова. Но обнаружили, что оно осаждено. Той самой волчьей стаей, которая «честно поделилась» с нами особо дурным сородичем. Тратить время на наблюдение за противостоянием хищников я счел бессмысленным, поэтому мы вернулись «на секретную заимку» и весь остаток пятницы занимались до смерти надоевшей, но невероятно полезной раскачкой «магической мощи».

В субботу утром наведались к логову снова. И приятно удивились: да, «наш» мишка был прилично потрепан, но жив. А у серых хищников появились невосполнимые потери – от одной «двоечки», судя по всему, как-то убитой Топтыгиным накануне, остался только костяк, а вторая, с перебитым хребтом, валялась неподалеку от здоровенной дыры в склоне холма, и еще дышала. Но, что называется, через раз.

Оценив новую диспозицию, я пришел к выводу, что ситуация патовая – волки, привыкшие рубиться на открытом пространстве, не хотели соваться в логово, а Топтыгину, в принципе, было пока терпимо.

Ибо дальнобойные атакующие навыки первых – ледяные иглы – «блокировались» поворотом логова, а цепкие корни только тормозили и не более. Потом сообразил, что через несколько дней в противостояние вмешается жажда, и расстроился, ибо что вариант выхода на открытое пространство, что сидение в логове до упора грозили мишке гибелью, а нам – потере такого нужного ядра. В этот момент меня и торкнуло. И я, жестом приказав девчонкам следовать за мной, рванул обратно к расщелине.

Допрыгав до ямки, в которой заныкал бухту веревки и все «системы», сдвинул в сторону кусок маскировочной сетки, огляделся по сторонам, нашел подходящее дерево и довольно оскалился. После чего скользнул к напарницам и прервал молчание:

– Значит, так: вы дуете вниз и ждете. А я тут немного поколдую, а потом чуток похамлю…

– Придумал какую-то редкую гадость? – спросила мелкая.

– Ага… – отозвался я, уже прикидывая, как и где крепить веревку.

Уфимцева собралась спросить что-то еще, но Оля не дремала – цапнула ее за предплечье, оттащила к началу спуска и обратилась ко мне:

– Дунем. И подождем. Но… нам спускаться самим?

Уточнение было дельным и выбило меня из творческого экстаза. Так что я подстраховал девчат на первом участке «трассы», проследил за движением их «силуэтов» до самой нижней точки и со спокойным сердцем занялся делом.

Первым делом прогулялся по краю пропасти и нашел точку, прыгать с которой было бы предпочтительнее всего. Затем определился с траекторией подхода и длиной веревки, требующейся для своевременного «подхвата» моей тушки и гашения импульса рывка, поискал подходящую трещину, «сгонял» за нужным крюком и карабином, пожалел, что не смогу засветить айсбаль из НЗ бота, нашел увесистый камень и соорудил точку страховки. А на последнем этапе подвесил второй конец веревки на ветку того самого дерева, и раз шесть отработал требуемую последовательность действий, то есть, выход из рывка вплотную к карабину, болтающемуся в воздухе, захват, защелкивание, новое перемещение – на этот раз к пропасти – полет вперед, «падение», разворот и торможение о вертикальную стену.

Да, каждый раз терял процента по четыре объема марева, но это было некритично. Поэтому решив, что готов, вернулся к логову медведя и сходу вступил в уже начавшийся бой. Естественно, на своей стороне: раскидал семь сфер умиротворения – на всех волков, включая покалеченного – и шарахнул акустическим ударом между ними и зевом логова.

Бил из-за ствола дуба и сразу после того, как отстрелялся, спрятался под невидимостью. Поэтому хищники сочли эти атаки происками врага и озверели еще больше: четверо «единичек» влетели в дыру и принялись рвать защиту мишки метаморфированными клыками и когтями, а тот заработал лапами и ничуть не менее впечатляющей пастью. Одному из волков не повезло. Причем по-крупному: он поймал сначала оглушение, а затем мощнейший удар лапой и на долю секунды потерял контроль над маревом. Что, конечно же, не прошло мимо внимания Топтыгина, и позвоночник серого приказал долго жить.

На место выбывшего сородича примчался последний «низкоранговый» монстрик, а секунд через пятнадцать-двадцать в схватку влезла и «нулевка». Видимо, почувствовав катастрофическую нехватку кислорода и решив, что его свита не успеет добить врага и, тем самым, сбросить этот навык. В общем, в логове стало жарко – медведь вертелся, как мог, раздавая плюхи направо и налево, лупил оглушением по мере его отката и вбивал волков в стены даже ударами корпуса. Ну, а те раз за разом просаживали пополняющееся марево и стремительно просаживали в ноль чудовищный резерв хозяина леса.

Да, в конечном итоге, просадили. Но к этому времени Потапыч поломал трех «единичек» и вцепился в глотку четвертой. Я довольно потирал руки. А зря: перехватив мишке яремную вену и не почувствовав исчезновения сферы, «нулевка» вылетел из логова, не смог втянуть воздух носом и использовал какой-то площадной навык поиска!

Как работает эта дрянь я, естественно, не знал. Однако на «новый тип» реакции чуйки и на поворот зверя в мою сторону отреагировал практически мгновенно. То есть, сорвался в серию рывков, причем не абы куда, а в сторону расщелины, и… перемещении на шестом облегченно перевел дух: волчара, мчавшийся за мной обычными прыжками, но как-то уж очень быстро, сжег весь кислород, покатился кубарем и забился в предсмертных судорогах…

…В расщелину я спустился довольным до невозможности, «прыгнул» к девчатам, встретившим меня на выходе из наклонного коридора, сгреб обеих в объятия и радостно выдохнул:

– Вы у меня такие умнички, что нет слов!!!

– Мы?!!! – хором удивились они.

– Ну да! – кивнул я и объяснился: – Вы остались тут, хотя могли устроить истерику, не наплевали на мой приказ и не рванули вдогонку «помогать», не…

– Так, стоп!!! – воскликнула Оля, чуть-чуть отстранилась и уставилась мне в глаза взглядом, в котором не было даже намека на улыбку: – Игнат, ты чего⁈ Ты говоришь – а мы делаем. И так будет всегда!

– Ага! – поддакнула ей Света. – Ты и глава семьи, и командир, а значит, твои распоряжения не обсуждаются!

«Обожаю этот мир!» – подумал я и озвучил альтернативный вариант похвалы: – Говорить и делать – далеко не одно и то же. А вы делаете. Всегда. И это сводит с ума. В общем, я в восторге и готов носить вас на руках!

– Ты это уже говорил… – подколола меня мелкая. – А делать почему-то не торопишься!

Я молча вложил в руки заулыбавшейся супруги полиэтиленовый пакет с добычей и закинул вредину на плечо. Затем опустился на одно колено, уложил на второе Ольгу, встал, медленно спустился по ступенькам на дно расщелины, обошел доступную часть по кругу аж два раза и занес веселящихся девчонок в беседку. А там сгрузил прямо на стол, отобрал пакет у благоверной и потряс:

– Итак, Светик, тебе прилетело оглушение второго ранга и ледяная игла первого. Оле – ледяная игла первого. А мне – усиление тела, защитный покров и все та же ледяная игла нулевого…

– Ты грохнул «нулевку»?!!!

– Нет: я помог мишке грохнуть всю волчью стаю, а стае, соответственно – мишку! – гордо заявил я. А через пару минут, зацелованный до одурения, весело добавил: – У нас на руках четыре Искры первого ранга, которые можно загнать.

– С защитным покровом, усилением тела и ледяной иглой? – на всякий случай уточнила Оля.

Я утвердительно кивнул:

– Ага. Кстати, в третьем ранге эти умения на порядок дешевле пелены теневика, но сам факт того, что мы уже добываем настолько высокоранговые Искры, может спровоцировать заинтересованных лиц на всякое-разное.

– Денег у нас намного больше, чем требуется. Поэтому лично я не вижу смысла баловать спецотдел! – заявила Оля. А Света ответила на незаданный, но подразумеваемый вопрос:

– Игна-а-ат, до тех пор, пока я была только членом команды, ты еще мог задумываться о размерах доли рядового бойца. А сейчас продавай только то, что считаешь нужным продать, а остальное хоть складируй в хранилище этой заимки, хоть раздаривай, хоть выбрасывай. И… еще один совет примешь?

– Зависит от совета… – улыбнулся я.

Она немного поколебалась и решительно тряхнула волосами:

– Тебе пора привыкать чувствовать себя главой рода, то есть, личностью, воля которой – закон. Да, твоя амнезия позволяет нам с Олей чувствовать себя равными тебе, но у окружающих уже появились вопросы к твоему отношению к нам. А это не дело. В общем, веди себя жестче. Хотя бы на людях, ладно? А то задолбаешься доказывать свою состоятельность, как мужчины, на дуэлях, и устанешь отгонять от нас толпы желающих подобрать «бесхозных» баб!

Она ни разу не шутила, а моя благоверная, судя по выражению лица и взгляду, была согласна с каждым словом подруги, поэтому я нехотя задавил раздражение, накатившее из глубины души, и коротко кивнул:

– Раз пора, значит, начну. Но мне нужен предельно понятный и образный учебный курс. А то в моих воспоминаниях этого действительно нет.

– Сделаем! – хором пообещали девчонки, а я вспомнил о еще одной теме, которую собирался обсудить, и жестом прервал Уфимцеву, решившую что-то добавить:

– На последних секундах схватки между стаей волков и медведем вожак-«нулевка» допер, что сферу умиротворения повесил не Потапыч, выскочил из логова, шарахнул каким-то площадным поисковым навыком и засек меня под пеленой теневика. Энергетический узел, предположительно, формировавший эту дрянь, я, естественно, вырезал, но употреблять его почему-то не хочется – он «сидел» на головном мозге, а устраивать своему очередную мутацию я не готов. Но это мелочи. Куда важнее то, что по-настоящему высокоранговые способны замечать, а потом преследовать теневиков.

– Значит, нам надо продолжать повышать качество соответствующего умения и быть готовым к неприятным сюрпризам… – спокойно заявила Ольга и щелкнула ногтем по кулону с кусочком аструма, болтавшемуся на шее.

– Верно. А еще я пришел к выводу, что нам стоит поэкспериментировать с оглушением. В смысле, попробовать раскачать сопротивление и к этой дряни. И если это удастся, то попробовать создать аналогичный навык, работающий по площади…

…Тренировочный день удался – к восьми вечера напарницы продавили «аструмовую блокировку» ядра еще по разику, а мне она поддалась дважды. Да, возможно, не из-за героизма или упертости, а по причине неправильного выбора места для очередной медитации, но я все равно обрадовался. Перед ужином как следует поотжимался, чтобы побыстрее оклематься от долгого сидения на одном месте, полюбовался девчатами, с той же целью покачавших пресс, и в их компании сходил помыть руки. После возвращения в пещеру Оля начала накрывать на стол, ее подружка занялась наведением «болтушек» и «подпитки», а я, оставшись не у дел, завалился на надувной матрас, закинул руку за голову и задумчиво хмыкнул:

– Свет, я только что сообразил, что в течение недели сравняюсь в ранге с твоим отцом. Но ему под сорок пять, а мне всего двадцать один! Так почему он не раскачался хотя бы до Богатыря?

Девчонка развернулась на месте, привалилась спиной к скале и грустно усмехнулась:

– Я тоже об этом думала. Причем не раз. И пришла к выводу, что причин сразу несколько. Первые две особо не бесят: тренировочная заимка нашего рода находится в «семерке», соответственно, на ней Богатырем не станешь, и для того, чтобы стать очень хорошим артефактором, достаточно раскачаться до Рынды. А вот третья, откровенно говоря, выводит из себя которую неделю: при наличии пелены теневика, которую папа приживил лет в двадцать восемь, можно было развить ядро в обычных рейдах и даже без охоты на Одаренное зверье. А он не захотел. Или не смог себя заставить!

– Или уматывал себя работой… – справедливости ради заметила Оля и не нашла понимания:

– Работы у него действительно всегда хватало. Но особо сложные заказы приносились нечасто. А с простенькими прекрасно справлялись помощники!

– Солнце, не злись! – мягко попросил я и придумал аргумент, способный ее смягчить: – До нашего появления в твоей жизни ты, вон, тоже изображала слабачку. Может, и ему было некого радовать своими успехами?

– Как это «некого»⁈ – возмутилась она и прозрела: – Хотя… пожалуй, ты прав: возвращаясь домой, он сходу напарывался на ублюдочную супругу. А та напрочь отбивала всякое желание чему-либо радоваться или что-либо хотеть!

– Угу… – подтвердил я и предложил устроить ее батюшке «каникулы». То есть, взять его с собой к заимке Вронских.

Мелкая задумчиво склонила голову к плечу и… отрицательно помотала головой:

– Не хочу!

– Почему?

Девчонка притащила мне кружку с «болтушкой», дождалась, пока я ее уговорю, забрала опустевшую емкость и виновато вздохнула:

– Боюсь не увидеть в нем желания развиваться дальше и окончательно разочароваться.

– Иди ко мне, страдалица… – мягко улыбнулся я, развел руки и получил отказ:

– Приду. Но часа через полтора-два: после ужина нам с Олей надо будет наготовить еды на весь завтрашний день. А это дело небыстрое. Так что чем раньше начнем, тем быстрее освободимся.

Я настаивать не стал – подождал, пока девчата закончат сервировать «тряпку» и усядутся на свои места, пожелал приятного аппетита и на полчаса растворился в гастрономическом удовольствии. Само собой, наслаждался и легким застольным трепом, но по остаточному принципу. Зато после того, как голод отступил, поблагодарил хозяюшек за заботу, порадовался счастью в их глазах и… был отправлен подышать свежим воздухом. Дабы не путался под ногами и не предлагал помощь.

Вот и ушел. Сначала в туалет, а затем в беседку, в которой Дайна, вроде как, заныкала гарнитуру. Крошечный «шарик» обнаружился именно там, куда посоветовал заглянуть «Паук», и был незамедлительно отправлен в ухо. А через миг в нем раздался голос Дайны и рассмешил:

– Предупреждаю: я извелась от одиночества и морально готова начать ревновать. Алгоритмы сцен ревности уже готовы, истеричный тембр голоса подобран, переходы на визг отработаны в режиме эмуляции, а «Пауки» почти освоили бэк-вокал… то есть, научились грозно упирать манипуляторы в бока и размахивать скалками. Правда, из-за отсутствия деревянного реквизита им пришлось выточить каменный, но он, по моим расчетам, впечатлит тебя в разы серьезнее!

– А если серьезно? – спросил я после того, как отсмеялся.

– Если серьезно, то я втихаря оценила количество и ранги ядер, которые ты приволок в хранилище после утреннего выхода на охоту, выпала в осадок и вне себя от возмущения: мало того, что ты рискуешь почем зря, так еще и не делишься рассказами о своих особо героических подвигах. А я, между прочим, создана для того, чтобы тебя защищать… в том числе и от переоценки своих возможностей!

Я предельно подробно описал утренние приключения и был прощен. Но вместо того, чтобы дать возможность БИУС-у расслабиться, напряг рассказом о своих планах на ближайшие часы:

– Хочу пробежаться к месту схватки и посмотреть, нельзя ли там кого-нибудь грохнуть по этой же схеме.

– Тебе не хватает адреналина? – язвительно спросила Дайна.

– Нет. Хочу выбить Свете воздушное лезвие.

– Игнат, судя по твоим рассказам, им вы практически не пользуетесь. Ну, и нахрена оно ей сдалось?

Я сказал чистую правду:

– По моим ощущениям, чем более разнопланово владеешь какой-либо стихией, тем легче даются эксперименты с переделкой навыков. А Воздух мы развили довольно неплохо.

– Хм… Тогда вам надо скормить еще по шесть ядер сейчас, и по четыре – перед зимой! – заключила она и благословила: – Что ж, делай, то, что должно. Только не рискуй, ладно? А то девчонок я отсюда не выведу при всем желании. Да, кстати, возвращаться через заимку Вронских не передумал?

У меня мгновенно испортилось настроение:

– Ты же сама сказала, что Ляпишев по приказу Цесаревича послал на разрушенную заимку Талызиных двойку скрытников с приказом проверить мои слова, дождаться нашего появления, сесть на хвост и найти хотя бы еще одно логово⁈

– Было такое.

– Вот мне и не хочется ни сбрасывать хвост, ни объяснять, где нас носило половину июля. А тут легенда придумывается сама собой: узнав о том, что возле Мрачного, вроде как, резвятся Свободные, мы сходу умотали поглубже. И вернулись через заимку, на которой этих тварей точно не будет…

Глава 25

14 июля 2513 по ЕГК.

…Все пятьдесят пять часов движения по маршруту «расщелина – заимка Вронских» я заново калибровал наиболее часто используемые навыки, ибо после прорыва в четвертый ранг и второй трансформации энергетики дури во мне стало немерено. Кстати, мое «определение для учебника по теоретической магии» подтвердилось снова – перехода между Рындой и Гриднем я, можно сказать, толком и не заметил. Нет, и озноб, и головокружение, и тянущая боль в конечностях появились, но эти ощущения были очень легкими и продлились чуть больше четырнадцати минут. Правда, потом сознание словно «мигнуло», но всего на долю секунды. И после этого я ощутил такой бешеный прилив сил, что выбрался из расщелины, «попрыгал» по ее окрестностям, нашел стадо из семи кабанов третьего ранга и вынес их в одно лицо на голой «дури», а ночью умотал Олю со Светой до состояния счастливой ветоши.

Кстати, первые сутки калибровки навыков обходил стороной все зверье. А часа с двадцать шестого пути, переключился в режим уничтожения «троек», выводил группу на все, что «светилось» с нужной яркостью, и зверствовал. В смысле, добивался максимальной слаженности работы в тройке, как можно более высокого урона в единицу времени, идеального контроля и так далее. И ведь получалось, да еще как: девчата, за двенадцать дней издевательств над самими собой очень неслабо поднявшие магическую мощь и озверевшие от сидения на одном месте, наслаждались любой возможностью как следует оторваться и не оставляли животным ни одного шанса достать нас или куда-нибудь свалить.

В общем, в знакомую долину мы прискакали уставшими, но страшно довольными собой, обошли заимку стороной, подкрались к первому змеиному оврагу и атаковали. Полтора десятка напрочь обожравшихся четвероногих и пернатых хищников с пятого по третий ранг включительно, обнаружившихся возле недоеденных останков двух здоровенных змеюк! И пусть о туманах с разрядами нам, по вполне понятным причинам, пришлось забыть, но навыки Воздуха и Природы убивали пусть менее безопасно, но тоже очень неплохо. Особенно зверье, временно потерявшее способность передвигаться быстрее особо ленивых пешеходов, и птиц, которых все так же временно не держали крылья.

В общем, расправились мы с ними довольно быстро, а затем разделили обязанности: Света, как главный специалист семьи по артефакторике, в темпе усвистела в овраг, докопалась до замаскированного термоса, извлекла оба ядра и примчалась к нам на помощь. Я, вооружившись подарком ее отца, занялся извлечением Искр и нужных энергетических узлов. А супруга изобразила мой второй номер, то есть, стала раскладывать добычу по пакетам, надписывать и укладывать их в две разные «емкости» – для доставки в домашнюю заначку и для продажи.

Несмотря на усталость, работали споро и с огоньком. А еще не собирали «мусор». Поэтому разделались с не самым приятным, но прибыльным делом от силы минут за сорок, снова закинули рюкзаки за плечи и потопали к заимке в «прогулочном» режиме.

Энергетические структуры, обретающиеся там, пересчитали и оценили еще до того, как нарисовались в поле зрения часового, и, признаюсь честно, удивились. Ибо не думали, что Императрица решится прибыть на эту заимку в середине июля, то есть, аккурат к началу периода откладывания яиц змеями-теневиками. Однако ее «силуэт» был ясно виден на втором этаже большого сруба. Причем не один и не с какой-нибудь горничной, а в компании с «силуэтом» Ксении Станиславовны!

Кроме этой парочки на заимке обретались Виктор с Татьяной, четверка «мутантов» Веретенниковой и восемнадцать Одаренных четвертых, третьих и вторых рангов. При этом первые усиленно медитировали на первом этаже, а все остальные либо дежурили, либо отсыпались, либо занимались хозяйством.

– Наша банька не занята, но наверняка используется всеми подряд… – негромко и очень недовольно пробурчала Света.

– Угу… – подтвердил я, прошел еще метров пятнадцать по направлению к воротам и был остановлен грозным окриком часового, высунувшегося из дозорной башенки на частоколе.

Строить из себя героя я и не подумал: поздоровался, представился и попросил сообщить старшему о нашем прибытии. Вояка, который не мог не получить хоть каких-нибудь особо ценных указаний на случай нашего появления, оказался из обиженных или оскорбленных моим… хм… неуважительным отношением к майору Фирсову. Вот и выпендрился по полной программе, приказав стоять и не шевелиться аж до появления начальника караула!

– А ведь мы можем и уйти! – холодно сообщил я и продолжил нагнетать. – Совсем. И при первой же встрече с генералом Ляпишевым сообщить, что мы сюда больше ни ногой. Из-за хамского поведения одного отдельно взятого часового. Последствия представляете?

– Вы будете стоять, не шевелясь и молча! – оскалился он, поймал сразу две сферы умиротворения в комплекте с оплеухой и исчез из виду вместе с трухлявой башенкой. А мы шустренько оттянулись к опушке, сбросили рюкзаки за дубом в три моих обхвата, накрыли накидками с отводами глаз, сели возле чуть соседнего зеленого великана и, вытянув натруженные ноги, с интересом уставились на начавшуюся суету. Да, перемещения энергетических структур давали в разы меньше информации, чем хотелось бы, но суть происходящего была ясна. Особенно Уфимцевой – она, страшно обозленная настолько неуважительным приемом, язвительно комментировала процесс:

– Тебе, уродец, крупно повезло: вон, грохнулся с высоченного забора, поймал тушкой кучу дров, а сломал, судя по «затенениям» в энергетике, всего ничего – только ногу, пару-тройку ребер и ключицу! А почему? Потому, что ленишься держать защиту или, как вариант, считаешь, что тебе, герою, она не нужна! Кстати, ты сейчас наверняка похож на рыбу, выброшенную на берег – разеваешь рот на зависть любому бегемоту, а орать от боли не можешь, ибо с воздухом беда… О, начал жестикулировать! Ага, мы в этой стороне! И уже не в духе. Поэтому ты очень скоро задохнешься… Хотя не факт: Ксения Станиславовна, высунувшаяся в окно, кажется, узнала симптомы… Ну да, послала за нами Назара. А он-то нам зачем? Этот мужичок ни в чем не виноват! Хе-хе, а вот и Виктор с Таней зашевелились. Видимо, во дворе стало слишком шумно…

Не знаю, насколько шумно было во дворе заимки, но суетились там знатно. Впрочем, не все – Ксения Станиславовна неторопливо спускалась с первого на второй этаж по внутренней лестнице сруба; двое ее «мутантов» спокойно занимались своими делами во дворе, Якуб обретался в бане, а последний, четвертый Слуга, выполняя полученный приказ, шел к нам. Но крайне неспешно. Что однозначно свидетельствовало о терках между ним и другими слугами целительницы с Дворцовыми. Об этом же тонко намекнуло и последующее поведение «мутанта» – вместо того, чтобы передать просьбу хозяйки криком прямо от ворот, он подошел к нам, уважительно поклонился, вежливо поздоровался, спросил, как добрались, и только после этого, по-простецки почесав затылок, поинтересовался, не могли бы мы снять умение, задушившее часового!

– В принципе, можем… – так же спокойно и размеренно ответил я. – Но он повел себя настолько по-хамски, что мы не ушли в Большой Мир только из-за того, что надеялись тут застать Ксению Станиславовну.

– Она эту просьбу и передала.

– Это меняет дело… – заявил я, увидел в глазах Слуги искорки искренней благодарности, повелительно шевельнул рукой и добавил: – Передавайте ей большой привет и наилучшие пожелания. А мы посидим тут еще пару минут и, вероятнее всего, уйдем в Большой Мир. Ибо оскорблены до глубины души инструкциями, полученными Одаренным, увидевшим нас первый раз в жизни, и считаем, что продолжать сотрудничество с личностями, не помнящими добра, бессмысленно.

Услышав этот монолог, Назар потемнел взглядом, попросил разрешения вернуться к своей госпоже, дождался оного и поспешил обратно. До Ксении Станиславовны дошел секунд за сорок и, судя по реакции большей части «силуэтов», столпившихся возле все еще трупа, передал мои слова в полный голос. Веретенникова тоже отожгла – согласно кивнула и… прервала процесс реанимации! А Виктор с Татьяной наплевали на все и вся, вынеслись за ворота без охраны и рванули к нам еще короткими, но довольно частыми рывками.

Допрыгали быстро, оглядели наши угрюмые лица, и разделили роли – Таня, «как и положено женщине», замерла за левым плечом своего парня, а он забил на вежество и начал разговор с обещаний:

– Я пока не знаю, что за инструкции он получил, но заставлю крупно пожалеть всех, кто заставил вас засомневаться в добром отношении рода Воронецких. Порукой тому мое слово!

– Я тебя услышал… – «нехотя» кивнул я, «заставил» себя успокоиться и поздоровался: – Привет, ребят. Прошу прощения за то, что встреча не удалась, но приказ стоять, не шевелиться и молчать до появления начальника караула взбесил до невозможности.

– Этот приказ прозвучал после того, как ты представился?

– Именно.

– Мило… – процедил он, поиграл желваками и с хрустом сжал кулаки: – Настолько, что я… я скоро вернусь! Танюш, побудь с ребятами…

Она повиновалась. Но стоять на месте и не подумала – увидев, что Света похлопала по траве рядом со своим бедром, отрицательно помотала головой, опустилась на колени в метре от меня и поделилась Страшной Тайной:

– В этот раз мы тут не одни, а с государыней. Так что вашим обидчикам крупно не повезло: Людмила Евгеньевна вас уважает и вывернет наизнанку тех, кто имел наглость оскорбить!

Я сделал вид, что удивлен, и напомнил, что змеи-теневики откладывают яйца с середины июля по конец августа.

Ростопчина зябко поежилась:

– Будете смеяться, но мы в этом уже убедились: вчера в десять пятьдесят вечера со стороны змеиных оврагов донеслись звуки такой жуткой грызни, что государыня отправила на разведку двух самых высокоранговых теневиков. По их словам, в артефактные ловушки вляпалась здоровенная змея и сдохла. А над ее трупом воюет чуть ли не половина Пятна!

– Змей было две. Сдохли обе. А зверья и птиц было немного – семь «троек», шесть «четверок» и три особо наглые «пятерки»! – уточнил я.

Девчонка напряглась:

– Вы что, ходили к оврагам⁈

Оля пожала плечами:

– Так обещали же…

– Заодно вынесли все живое… – добавила Света. – Чтоб не мешалось вам под ногами.

– А почему его не вынесли Дворцовые? – хмуро спросила Татьяна.

На этот вопрос ответил я:

– Не знаю. Может, им было лениво? Или они сочли, что чем больше вы боитесь этих зверушек, тем больше цените труды особо доблестной охраны?

Девчонка задумчиво прищурилась и ушла в свои мысли. А в реальность вернулась после того, как к нам вернулся ее благоверный, вскочила на ноги и завелась:

– Вить, ребята были в змеиных оврагах и походя вырезали все живое. Да, Игнат выполнил обещание, данное твоему деду. Но сделал это фактически только что. А почему вчера это зверье не вырезали Дворцовые⁈ Из-за лени? Страха⁈ Желания держать в страхе нас, дабы набивать себе цену?!!!

Парень нахмурился, потер подбородок и решительно поймал мой взгляд:

– Тут моя бабушка. Уже лютует. А мне бы хотелось посмотреть на место вашего боя. Покажете?

Я коротко кивнул и посмотрел на его зазнобушку:

– Тань, ты с нами, или как?

– Если возьмете, то с вами.

– Тогда слушай внимательно…

…Перестраховывался зря: за время нашего отсутствия к месту побоища подтянулись хромая росомаха пятого ранга и ястреб шестого. Первую я взял на себя я – «украсил» сферой умиротворения, отфутболил оплеухой к дереву, прижал к стволу и подержал, пока не здохнулась. А птичку «поломала» Света, приложив воздушным кулаком и превратив в пешехода. И пусть Витя с Таней ее победу не заметили, ибо во все глаза смотрели на беснующегося ЗВЕРЯ, она не расстроилась – подождала, пока моя жертва откинет копыта, и предложила ребятам добить еще живую хищницу самостоятельно.

Добили. Под нашим чутким руководством вырезали ядра и три узла, упаковали в пакеты, надписали и получили добычу в подарок. Правда, сначала уперлись, но я сказал, что моя команда на «пятерок» и «шестерок» не охотится в принципе. Тут Воронецкий посерьезнел, вспомнил, ради чего приперся к этому месту, донельзя впечатлился размерам змеиных костяков, затем обошел почти весь овраг, пересчитал относительно целые тушки, недобро оскалился и заявил, что увидел все, что хотел. На обратном пути не сказал ни слова. И не потому, что передвигался рывками. Возле «нашего» дуба попросил зайти на заимку и подождал, пока мы закинем за плечи рюкзаки. А чуть позже, первым скользнув между створок приоткрытых ворот, переместился к Императрице, пребывавшей в бешенстве, и принял удар на себя:

– Бабуль, мы с Татьяной не могли пострадать по определению: перед тем, как прийти к заимке, Игнат Данилович и его напарницы заглянули в змеиные овраги и вырезали все, что шевелилось. Я видел тушки зверей и птиц, убитых до нас, и посмотрел, как эта команда выносит росомаху и ястреба. А теперь считаю необходимым задать на редкость неприятный вопрос: почему наши теневики, посланные на разведку, даже не заикнулись о том, что могут сходить в овраги снова и вырезать беснующееся зверье⁈ Кстати, у меня есть несколько вариантов ответа, и все они выставляют наших горе-Богатырей в не лучшем свете. Поэтому предпочту услышать объяснения. И еще: вариант «Не может быть!» озвучивать очень не советую – мы с Татьяной только что оттуда, и…

– Игнат Данилович, сводите, пожалуйста, к оврагам и меня! – внезапно попросила Воронецкая и, услышав возражения начальника охраны, гневно процедила: – Я – пойду. А ты и твои парни останетесь тут. Ибо я с вами еще не закончила!

Пошла. Взяв за компанию Веретенникову, судя по яркости свечения энергетики, все-таки взявшую второй ранг. Как я понял, на всякий случай. А Виктора с Татьяной оставила на заимке. Когда я остановил группу перед опушкой и описал логику поведения в наиболее вероятных ситуациях, коротко кивнула и всю дорогу до оврага держалась за Ольгой на рекомендованной дистанции. Там неспешно огляделась, убедилась в том, что внук ей не солгал, заявила, что готова выдвинуться в обратный путь, и снова села на хвост моей жене. Впрочем, на половине пути позволила себе ускориться и, догнав меня, спросила, какое количество теневиков, по моему мнению, сопровождают нас во время этой «прогулки».

Я под прозрением видел четверых. Но один – Богатырь – держался на дистанции и передвигался по лесу правильнее некуда. Пришлось выносить его за скобки: