Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

Так что ограничился своего рода обещанием:

– Продолжишь тренироваться так же добросовестно – этот ранг будет не последним. Что касается ненависти… знаешь, на мой взгляд, сильные чувства стоит приберечь для тех, кто по-настоящему дорог. А все остальные, включая врагов, их не заслуживают.

Кольцова склонила голову к плечу, расфокусировала взгляд, как следует обдумала последний тезис и согласно кивнула:

– Ну да: и Юдина, и Валета с его приближенными ты убивал одинаково равнодушно. Так, как будто убирал со своего… нет, с нашего пути какое-то препятствие. А ведь их можно было ненавидеть в разы сильнее инструкторов и руководства «Когорты»!

– Умничка! – похвалил ее я и вынудил переключиться на куда менее болезненную тему: – А теперь задумайся вот о чем: в данный момент у тебя, Воина, имеется очень достойный арсенал умений, но нет практического опыта их использования. Рассеивать внимание, одинаково серьезно раскачивая все и вся, мягко выражаясь, нерационально. Поэтому на первом этапе я предлагаю сосредоточиться на боевой связке, которая не раз и не два спасет тебе жизнь.

– Игнат, ты говоришь, а я делаю. И никак иначе! – как-то уж очень пылко заявила Ольга и снова замолчала.

Я пообещал себе обдумать это утверждение как-нибудь потом, медленно кивнул и перешел к конкретике:

– Самое опасное в любом бою – это контроль со стороны противника: если тебя остановили или серьезно замедлили, то ты, с достаточно высокой долей вероятности – уже труп. Согласна?

– Да.

– Тогда слушай внимательно. Наиболее часто применяющиеся умения контроля работают в строго определенной плоскости и фиксируют тех, у кого имеются умения вроде защитного покрова, не за конечности, а именно за него. Пополнять защиту в такой ситуации – полный и законченный идиотизм. Куда логичнее ее сбросить и в то же самое мгновение уйти стремительным рывком в направлении, перпендикулярном плоскости захвата. Но есть нюанс: если между сбросом и уходом будет сколь-либо значимый временной зазор, то ты, наоборот, подставишься. Причем в разы сильнее, чем тогда, когда вляпалась в замедлялку.

В тот момент, когда я описывал алгоритм сброса контроля, у напарницы округлились глаза. А после того, как замолчал, в них появился нездоровый фанатизм:

– Поняла. Отработаю до автоматизма! И огромное тебе спасибо!!!

– Только учти, что в этой связке должно быть четыре умения: сброс, рывок, активация и второй рывок. В сторону от прежней траектории. И еще: без продвинутого разгона сознания не сработают даже первые два. А теперь, когда ты уяснила задачу номер один на эту неделю, предлагаю вспомнить об ужине.

– Одного ужина мне будет мало! – предупредила девушка, вскакивая на ноги, и нахально усмехнулась: – В моих планах есть еще помощь в растопке бани, несколько о-о-очень долгих заходов в парилку, прыжки в ночное озеро и целительский массаж затылка…

Глава 7

14 ноября 2512 по ЕГК.

…Спонтанно принятое решение «на всякий случай» выйти в обратный путь не четырнадцатого рано утром, а тринадцатого в ночь, оказалось верным: если по дороге от места высадки до заимки мы нарывались на зверье всего дважды, и оба раза – на одиночное, то в этот раз пришлось порубиться с тремя волчьими стаями, стадом кабанов, медведицей с медвежатами, сбрендившим лосем, двумя лесными кошками и так далее. К сожалению, далеко не из всех таких схваток удавалось выйти целыми и невредимыми: только мое марево продавливали раз двенадцать-четырнадцать и раз пять ловили между рывками, а Ольге доставалось значительно больше. Так что уже к трем часам ночи наши комбинезоны потеряли товарный вид, а дохленьким регенерациям подвалило работы. Да, мелкой – заращивать ранки от магических умений, достававших после пробития марев и потому существенно ослабленных, царапин от когтей, колючих побегов, цепких корней и моей ледяной вьюги – но ее было многовато. А ведь блокировки запахов работали, как часы, и нас, в основном, находили по следам или замечая силуэты, «подчеркиваемые» непрекращающимся дождем.

К этому времени я преисполнился к Кольцовой нешуточным уважением – напарница, вынужденная рубиться ни на жизнь, а на смерть в непривычных условиях, так ни разу и не запаниковала. Хотя иные ситуации пугали даже меня. А еще эта девушка регулярно и на удивление спокойно сбрасывала контроль, постоянно перемещалась и – что самое главное – как-то умудрялась не только слышать мои команды, но и реагировать на них. Причем реагировать бездумно и без каких-либо колебаний даже тогда, когда они казались сумасшедшими или идиотскими. Впрочем, она убедилась в их рациональности после первого же прорыва сквозь мою вьюгу: да, этот навык практически продавил марево, зато позволил сбросить с хвоста четырех крупных волков и, заодно, добавил девушке уверенности в том, что я подаю команды не просто так.

Я тоже делал выводы. Моментами чертовски приятные. К примеру, во время схватки с самой крупной стаей волков по достоинству оценил боевую эффективность связки туман – разряд и решил, что даже на нынешнем уровне прокачки она неплохо заменяет наступательные гранаты. А во время боя со стадом кабанов понял, что воздушные лезвия уже наносят урон, сопоставимый с уроном от обычных игл.

Кстати, в промежутке времени между четвертью второго и началом четвертого ночи я несколько раз порывался забить на конспирацию, достать из рюкзака игольник и гранаты. Но мгновенно пробуждавшаяся паранойя не позволяла делать глупости, и я продолжал рисковать сразу двумя жизнями. А потом групповые нападения сменились одиночными и стали заметно реже, и это желание пропало само собой. Вернее, уступило место накапливающейся моральной усталости и… удовлетворению как собой-любимым, так и своей напарницей. Видимо, поэтому, вывалившись на берег Мрачного и убедившись в том, что мы пришли к точке подбора, а не куда-нибудь еще, неожиданно для самого себя дернул подушечку самосброса, сгреб Кольцову в объятия и от всей души чмокнул в то место марева, под которым прятался лоб:

– Оль, я в восторге: ты рубилась со зверьем, как настоящая добытчица, то есть, хладнокровно, расчетливо и не в «одно лицо», а в команде!

Она скинула невидимость, намертво сцепила руки на моей пояснице, уткнулась в мою грудь и зябко поежилась:

– Если бы не твоя наука и не два первых боя, позволивших поверить в тебя и в себя, то в бою со второй волчьей стаей я бы точно запаниковала. А так рванула в твою вьюгу еще до того, как поняла, насколько это самоубийственно, поняла, зачем ты меня в нее загнал, и выключила голову. А сейчас вспоминаю отдельные фрагменты ночного безумия и все лучше и лучше понимаю, что выжила только потому, что не думала и не оценивала наши шансы!

– А что с желанием вернуться? – ехидно спросил я, чтобы отвлечь ее от жутких воспоминаний.

Кольцова подняла голову и с вызовом уставилась мне в глаза:

– Оно никуда не делось: я хочу стать намного сильнее и готова на все, чтобы этого добиться!

– Отличный настрой! – улыбнулся я, потом сообразил, что продолжаю ее обнимать, и разомкнул объятия под Очень Важным Предлогом: – Поэтому давай-ка в темпе ополоснемся и переоденемся. А то выглядим, как бродяги…

– Ну, так мы и ждем «Бродягу», а не «Авантюриста»! – хихикнула она, но расцепила пальцы, сняла рюкзак и начала раздеваться.

Первые несколько секунд я разглядывал комбез, изрезанный ледяными кристалликами, и ждал возможности оценить состояние ран. А когда убедился в том, что ее регенерация уже затянула молодой кожей даже самые крупные порезы, слегка расслабился и со спокойной совестью любовался аппетитной фигуркой все время, пока избавлялся от одежды, мылся и одевался. Потом увидел, как она срывается в рывок, «оставляя в воздухе» верх от спортивной формы, услышал недовольный рык и озверел. Поэтому накрыл прессом ублюдочного медведя, поднимающегося после оплеухи, кинул «тестовую» иглу и, не обнаружив защиты, сначала ослепил хищника окоченением, а затем очень добросовестно искромсал воздушными лезвиями!

– Ага, сволочь… – правильно истолковав это буйство, промурлыкала напарница и шокировала. Невесть в который раз за последние пару недель: – Но самоотверженно предоставил себя на роль учебного материала. Так, может, воспользуешься оказией и научишь меня вырезать Искру и энергетические узлы из этого вида Одаренных животных?

…Оставаться на месте «практического занятия» и нарываться на новый бой мы, естественно, не захотели, поэтому прошли по берегу порядка пятисот метров в сторону устья Еланки и обосновались на одной из нижних ветвей здоровенного дуба. А уже через час с небольшим привлекли к себе внимание Бехтеева взмахами ХИС-а, дождались, пока «Бродяга» развернется и подойдет к кромке воды, по очереди перебрались на борт, затолкали рюкзаки в рундуки и устало попадали в кресла.

Увидев на нас не комбезы, а спортивные формы, Воздушник изумленно выгнул бровь и прервал молчание:

– Охота выдалась настолько веселой⁈

Я утвердительно кивнул, как-то почувствовал, что Геннадий Романович жаждет подробностей, и попросил Олю продемонстрировать ему свой комбез. Реакция опытного Одаренного заставила подобраться:

– Это вас так пробивали через защитные покровы⁈

– Ага… – кивнула напарница, не став сообщать, что львиная доля порезов была получена от «дружественного огня».

Тут Бехтеев посмотрел на меня и задал третий вопрос:

– И оно того стоило?

Ему снова ответила Кольцова:

– Игнат дрессировал меня. А я в восторге!

Он изумленно хмыкнул, затем склонил голову в знак уважения и плавно сдвинул вперед сектор газа.

Как только «Бродяга» набрал крейсерскую скорость, я жестами показал девушке, что не мешало бы поесть, и попробовал понять, какие еще выводы мог сделать Бехтеев, оценив наш внешний вид. Наличие марев объяснялось, к примеру, отсутствием изменений в пластике движений, появляющихся при тяжелых ранениях, а свежая кожа на подживающих мелких позволяла понять, что у каждого из нас имеется регенерация. Кроме того, мы с Олей не дрожали от холода, хотя сидели во влажном шмотье при температуре воздуха градусов, эдак, восьми-девяти, следовательно, согревались жаром, мотались по Пятну целую неделю, значит, наверняка имели в своем арсенале сумеречное зрение, но при этом не выглядели вусмерть измотанными, что свидетельствовало о наличии усиления тела.

«Да уж: имеющий глаза, да увидит…» – угрюмо подумал я после того, как закончил анализ, взял из рук Кольцовой контейнер со свиной печенью и вареным рисом, приготовленными накануне, вооружился вилкой и потерялся во времени. Напарница, судя по всему, отдавала должное еде с неменьшим энтузиазмом. А после того, как с нею было покончено, вдруг пересела ко мне, пихнула плечом в плечо и, привстав, еле слышно зашептала на ухо:

– Игнат, мне кажется, что нам надо показаться на заимке Докукиных хотя бы на пять минут: наш «тихий» уход в тренировочный рейд можно объяснить проснувшейся паранойей, а такое же возвращение даст возможность обвинить тебя в неуважении или чем-нибудь еще!

Я обдумывал эту мысль и до ухода в рейд, и на «Юдинской» заимке, но определенного решения так и не принял, ибо был сыт по горло общением с представителями этого рода и очень не хотел, чтобы Петра Сергеевича вдруг осенило идеей напроситься ко мне в ученики. Но откладывание решения на потом проблему, увы, не решило, поэтому, выслушав аргументы Кольцовой, обреченно вздохнул, благодарно улыбнулся советчице и пересел к Бехтееву.

Договориться на остановку длительностью не более четверти часа удалось без труда и каких-либо доплат, поэтому через какое-то время катер пришвартовался к знакомой пристани, и я, забравшись на мокрый настил, в гордом одиночестве рванул к не менее знакомым воротам. А уже минуты через две в том же темпе рванул обратно. Ибо, по словам Кота, открывшего калитку, Петр Сергеевич еще утром убыл в учебно-боевой выход «аж» до наступления сумерек, а ждать столько времени я, «увы, не мог».

Эта незапланированная задержка оказалась первой и последней. Так что в восемь с минутами вечера мы с Олей благополучно выбрались на пристань форпоста «Дальний», попрощались с Геннадием Романовичем и поплелись к стоянке. А там, закинув рюкзаки в багажный отсек, посовещались и решили, что помоемся и поужинаем дома, быстренько переоделись в сухое, по очереди перебрались на свои места и с наслаждением «стекли» в комфортабельные кресла. Вернее, стекла. Кольцова. А я сначала завел двигатель и врубил печку. Потом закрыл заднюю дверь и заблокировал замки. И только после этого уперся затылком в подголовник, закрыл глаза, вытянул ноги, едва заметно склонил голову, здороваясь с Дайной, и превратился в слух.

– Добрый вечер, Игнат! – радостно поздоровалась она. – Я соскучилась до безумия. Хотя, вроде бы, без дела не сидела. И не только потому, что сидеть мне, увы, не на чем. Просто шуршала, как «Пауки» из штурмового бота под моим же началом. Результаты этой деятельности в коттедже покажу завтра и завтра же дам возможность ознакомиться с кое-какими информационными блоками. Вопросами замучаю вечером, ибо нуждаюсь в распространенных ответах. Так что сейчас обойдусь буквально парой фраз: срочных новостей нет и… трогай уже машину с места: я-из-коттеджа уже извелась от любопытства!!!

Я улыбнулся и открыл глаза, затем сделал вид, что выбираю маршрут, включаю дворники и дополнительную светотехнику, поставил ногу на педаль газа, взялся за руль и мысленно рассмеялся: соскучившийся БИУС, перехватив управление, стартовал с места в режиме гоночного болида, пересек стоянку по диагонали, благо, машин на ней было всего штук пять, вылетел за пределы форпоста и сварливо проворчал:

– Вот как надо торопиться ко мне-любимой!!!

– Это было… захватывающе! – параллельно ей восторженно выдохнула напарница. – Я понимаю, что сейчас не лучшее время для такой езды, но, черт возьми, хочу еще!!!

– Ты становишься адреналиновой маньячкой… – усмехнулся я и получил забавный ответ:

– Ага: мне, оказывается, безумно нравится опасность, скорость и почти любой подготовленный риск!

Слово «подготовленный» легло мне на душу, как родное, но я все равно не удержался от подначки:

– Это завуалированный намек на то, что завтра-послезавтра ты снова потащишь меня в Пятно?

Тут девушка посерьезнела:

– Нет, ни завтра и ни послезавтра я тебя туда точно не потащу – не хватит совести. А еще этой ночью я додумалась до неожиданной мысли: тренировки в Пятне затачивают нас только на выживание в Пятне, а для того, чтобы как следует вписаться в высший свет, надо учиться совсем другому…

– А девочка-то умнеет на глазах… – прокомментировала эти слова Дайна.

– … и я бы хотела сочетать приятное с полезным. То есть, после недели в Пятне проводить неделю в Большом Мире. Только с умом, то есть, к примеру, проштудировать учебный курс по этикету, а потом закрепить навыки походом в какой-нибудь хороший ресторан. Или, почитав статьи театральных критиков, составить личные впечатления о новинках сезона. Причем во время любых выходов в свет одеваться и держаться по верхней планке допустимого для купцов первой гильдии и членов их семей.

– Красотка, че! – восхитилось мое личное наказание, но я пропустил это восклицание мимо ушей и повернулся к Кольцовой:

– Откровенно говоря, всем вышеперечисленным я планировал заняться с начала декабря. Чтобы ты успела привыкнуть к новому статусу и не пугалась ни высокомерных аристократов, ни особо героических потомственных вояк, ни зажравшихся купцов…

– Я больше не испугаюсь. Никого и никогда… – спокойно, но уверенно пообещала она и добавила три предложения, понравившиеся нам с Дайной как бы не больше этих: – Хотя бы потому, что только сегодня ночью заглянула в глаза смерти более полутора десятков раз и пришла к выводу, что она убивает слабых. А еще не буду нарываться, так как, проанализировав свой разговор с Докукиными, поняла, что любая произнесенная фраза может быть вывернута наизнанку и использована против нас. Впрочем, не буду и утираться: да, в нашем роду всего два человека, но он – лучший. А терять лицо – смерти подобно…

Вместо ответа на этот монолог я протянул Ольге руку. Объяснять ничего не пришлось – она ее с удовольствием пожала, затем привалилась к моему плечу и грустно вздохнула:

– Эх, появился бы ты в моей жизни хотя бы на неделю раньше…

…До дому мы добрались аж во втором часу ночи, загнали внедорожник в гараж, с огромным трудом заставили себя вытащить из рюкзаков грязное шмотье и поплелись «на другую сторону холма». Меня к этому моменту уже плющило от голода, поэтому, поднявшись на второй этаж, я сходу направился на кухню. Когда именно Ольга отжала у меня пакет с вещами, честно говоря, не заметил, ибо мечтал дорваться до холодильника и сожрать хоть что-нибудь.

Рванув на себя вожделенную створку, наткнулся взглядом на вакуумную упаковку с ветчиной, быстренько распотрошил и умял ровно половину. Потом открыл упаковку с соком, заставил себя достать два бокала, наполнил оба и только после этого вцепился в свой.

– Девочку надо привязывать сильнее… – проворчала Дайна. – Знай она о моем существовании, ты не маялся бы дурью, придумывая, что приготовить на скорую руку, а сел бы за накрытый стол и насладился нормальным ужином!

Я вздохнул в знак того, что был бы не против, но не знаю, как, цапнул контейнер с куриными яйцами и услышал сразу два голоса. БИУС пообещал что-нибудь придумать, а Кольцова, нарисовавшаяся на пороге, повелительным рыком послала меня куда подальше. В смысле, заявила, что готовка – это не мое, и отправила мыться.

Возражать я и не подумал – назвал ее спасительницей, пронесся мимо и умчался в свою ванную. А минут через пятнадцать-двадцать пришел обратно. На умопомрачительный аромат жарящейся рыбы. Как оказалось, Кольцова уже заканчивала готовить филе лосося в каком-то хитром соусе и с жареным рисом. Мяса я обожрался в Пятне, так что чуть не захлебнулся слюной и все четыре минуты восемнадцать секунд до получения своей двойной порции гипнотизировал то сковородку, то часы. Потом попробовал первый кусочек и аж застонал от наслаждения:

– Оль, ты у меня волшебница…

– Спасибо. И приятного тебе аппетита… – довольно отозвалась она и… направилась к двери: – Я – мыться. Ибо садиться за стол грязной, как чушка, не готова.

Тут я проявил нереальное самопожертвование – заявил, что подожду, метнулся за глубокой тарелкой, накрыл ею свою и демонстративно убрал руки за спину:

– Беги уже. А то я за себя не ручаюсь…

Девушка рассмеялась и исчезла, а через Вечность – слава богу, не очень долгую – вернулась обратно в светло-голубом халате и с чалмой из полотенца на голове. И пусть к этому времени блюдо немного остыло, я вдруг ощутил себя дома. В смысле, в семье. В той самой, которой лишился в далеком детстве и не обрел после переселения к Александре Никифоровне. Кстати, торкнуло – будь здоров. А мгновением позже прибило еще сильнее: Кольцова, севшая не напротив, а рядом, абсолютно бездумно прижала колено к моему бедру, а локоть – к локтю и от избытка положительных эмоций выдохнула три слова:

– Боже, какой кайф…

Мне тоже было здорово – не передать словами. Поэтому я не столько ел, сколько наслаждался ощущением эмоциональной близости к девушке, всего за месяц с небольшим умудрившейся врасти в мою душу, и страшно не хотел, чтобы этот ужин заканчивался. Что самое приятное, Кольцову плющило в том же ключе, так что после уничтожения рыбы на столе появились чай и десерт, а колено и локоть снова заняли облюбованные места. Если бы не бессонная ночь, тяжелейший переход и долгая дорога, то мы наверняка засиделись бы до утра. Увы, в какой-то момент глаза начали закрываться сами собой, а речь потеряла связность. Поэтому я, нехотя приняв волевое решение отправляться баиньки, первым встал из-за стола и галантно подал напарнице руку.

Ольга грустно поднялась на ноги и решительно уставилась мне в глаза:

– Сегодня я отключусь даже стоя. Но за неделю, проведенную на заимке, настолько привыкла засыпать рядом с тобой, что перспектива валить в свою спальню и засыпать в одиночестве убивает наповал. В общем, приюти меня… еще и сегодня, ладно?

Глава 8

15 ноября 2512 по ЕГК.

…Несмотря на очень поздний отбой, я почему-то продрал глаза в десять с минутами, попробовал вернуться в сон, в котором, наконец, завалил Антона Селиверстова с шестого курса факультета противодиверсионной службы, но обломался: организм был бодр и полон сил, а сознание – кристально ясным. Но стоило открыть глаза и обнаружить слева густую гриву волос и верх спины Кольцовой, как память заставила вспомнить вчерашнее ощущение счастья, и настроение резко пробило потолок. Будить сладко спящую девчонку я, само собой, не собирался, так что бесшумно выскользнул из-под своего края одеяла и на цыпочках унесся в туалет. Потом ополоснулся, немножечко подумал и… вернулся в кровать. Ибо тренироваться или грузить голову каким-нибудь зубодробительным учебным курсом, толком не успев вернуться из Пятна, не хотелось от слова «совсем».

Как ни странно, Дайна, которой я пожелал доброго утра при первой же возможности, оказалась того же мнения. Но предупредила, что расслабиться мне не даст. Ибо жаждет поделиться результатами своей деятельности. Мне тоже было интересно, что столь деятельная особа успела натворить за целую неделю, вот я в слух и превратился. Еще до того, как вернулся под одеяло, лег на спину и закинул за голову правую руку.

Как водится, ожидание не затянулось:

– Для начала новости домашние. «Ёжик» твоей подружки доведен до ума по стандартам, разработанным для «Порыва». Если что, база для микродронов спрятана в двигательном отсеке и крайне труднодоступна. Далее, один блок развертки голограмм, интегрированный в ИРЦ твоей спальни, активируется словосочетанием «Подруга, порадуй меня, наконец, нормальной картинкой!», а второй, который я сегодня ночью впихнула в твою машину, счастливым стоном «Ну, наконец-то я один!». Кстати, таких блоков мы прихватили как-то уж очень мало: стоит Ольге упасть под тебя по полной программе, как такие же приблуды потребуются и ей. Кроме того, я присмотрела артефактную систему защиты для этого домика, и решила, что для ее доработки потребуется еще как минимум восемь таких блоков.

«Зачем?» – жестом полюбопытствовал я и получил убийственный ответ:

– Я приобрела и слегка доработала пять местных универсальных дроидов-горничных той же модели, что мы видели у Докукиных.

С новой прошивкой и под моим управлением эти игрушки будут в состоянии раскатать в блин почти кого угодно. Но привлекать к ним внимание я считаю нецелесообразным, так что во время визитов гостей эта пятерка будет прятаться под голограммами, которые местные жители примут за результат работы высокоранговых артефактов Иллюзии. В общем, покупка артефактной системы защиты надежно залегендирует не только эту странность нашего родового гнездышка, но и десяток-полтора других. Да, этот комплекс стоит приличных денег, но в настоящее время у тебя на счету лежит три с лишним миллиона, а в криоконтейнере заныкано больше сотни дорогих ядер, так что потерю шестисот тысяч ты даже не заметишь.

Я едва заметно кивнул в знак того, что даю добро на такие траты, и довольный БИУС, поблагодарив меня за понимание, плавно переключился на результаты своих изысканий в Сети:

– Как ты, наверное, догадываешься, я продолжаю собирать информацию о магии. В прошлый четверг нашла точные данные по одной из устаревших и, вроде как, чертовски дорогих систем защиты особо важных объектов от так называемых теневиков. Аструма у нас с тобой – слава гиперпространственным струнам – предостаточно, поэтому я радостно ухнула почти все его нынешние запасы на апгрейд коттеджа и ближайших подступов к нему, благодаря чему гарантированно засеку и, как минимум, придержу даже самых хитроумных Одаренных.

Продавать аструм я точно не собирался. Кроме того, понимал, что такая защита может и пригодиться, так что кивнул еще раз, и вдохновленная Дайна переключилась на еще более интересную тему:

– А еще я набрала критическую массу разных методик по развитию целительства и метаморфизма, привела их к общему знаменателю, составила список ядер, которые тебе надо будет добыть, подготовила базу данных по их «донорам» и тэдэ. Но это не к спеху: если я правильно вычленила суть из сотен недомолвок и намеков, то весь ажиотаж вокруг этих школ магии затеян только из-за фантастических возможностей сочетания двух навыков от второго ранга и выше – регенерации и лепки: по слухам, некоторые Богатыри, имеющие их в своем арсенале, практически останавливают старение и корректируют свою внешность чуть ли не так, как заблагорассудится.

До второго ранга мне было расти и расти, поэтому я шевельнул правой рукой – мол, это действительно не к спеху, рассказывай дальше.

Рассказала. О том, что подготовила учебный курс по дуэльному кодексу и что разобралась в особенностях местного налогообложения. А потом очень сильно напрягла, заявив, что не советует лезть в льготное, ибо оно поставит меня в уязвимое положение и подарит представителям ряда государственных структур и – опосредованное – Докукиным такие сумасшедшие возможности для давления или узаконенных грабежей, что страшно представлять.

Тут я мысленно обозвал Докукина-старшего ублюдочным интриганом и демонстративно поморщился.

– Ага: урод он конченный… – согласилась помощница, и аккурат в этот момент Оля, перевернувшись на правый бок, обхватила меня поперек корпуса, закинула колено на бедро и пристроила голову на плечо.

– Хорошие у нее, однако, появились привычки! – хохотнула Дайна, правильно истолковала вопросительно выгнутую бровь и уверенно сообщила, что девушка все еще спит, соответственно, этот переворот и «захваты» – ни разу не игра.

Не знаю, почему, но после этих слов у меня потеплело на душе, а взгляд сам собой уперся сначала в аккуратный носик, а затем в сочные розовые губки.

– Красивая. Даже во сне… – авторитетно заявила главная ценительница женской красоты всея Вселенной, и я, насмешливо фыркнув, неожиданно для самого себя взял и подул на ресницы напарницы.

А она почувствовала. Но вместо того, чтобы проснуться и открыть глаза, закинула левую руку за голову, с наслаждением прогнулась в спинке и потерла ладошкой лицо. Потом потянула носом и, видимо, почувствовав мой запах, негромко замурлыкала:

– Доброе утро, Игнат! Я видела такой интересный и, что самое главное, нужный сон…

– Расскажешь?

– Конечно… Но позже, ибо он натолкнул меня на такую восхитительную идею, что нет слов!

Тут она сообразила, что опять лежит, закинув на меня колено, без особой спешки вернула ногу на простыню и выкатила мне шутливую претензию:

– Нельзя быть таким уютным: стоит заснуть рядом с тобой, как руки и ноги начинают жить своей жизнью!

– Ты хочешь сказать, что спала со мной последний раз? – в том же стиле парировал я.

– Не-не-не! – затараторила она и ляпнула: – Я хочу сказать, что рядом с тобой нельзя засыпать! А спать, как раз… хм…

Я рассмеялся сразу. Дайна – через секунду. А Кольцова шустренько выкрутилась из забавной ситуации:

– … жизненно необходимо: рядом с тобой я по-настоящему отдыхаю, всегда просыпаюсь счастливой и заряжаюсь положительной энергией на весь день. Кстати, о сегодняшнем дне: ты бы не мог эдак через час-полтора съездить со мной в Лукоморье?

– Запросто.

– Спасибо! – благодарно воскликнула она, выскользнула из-под одеяла, вскочила с кровати, цапнула с кресла халат, прижала к футболке, заменявшей ночнушку, и снова повернулась ко мне: – Я – мыться. Закончу через полчаса. Что приготовить на завтрак?

…Гора оладушек со сгущенным молоком доставила море удовольствия, но отбила всякое желание шевелиться. Тем не менее, я героически победил собственную лень, надел костюм, который описала Кольцова, дождался ее в гостиной, несколько секунд позалипал на фигурку в белом костюме с черными обшлагами, сделал абсолютно искренний комплимент и предложил девушке левый локоть. Идти в гараж под руку было смешно, но мы справились. А там Ольга заявила, что хочет порулить, и пригласила меня в свой «Ёжик».

Я согласился – довел ее до водительской двери, помог забраться за руль, обошел машину, уселся на пассажирское сидение и быстренько настроил его под себя. Пока возился с кучей регулировок, напарница успела вырулить из гаража под проливной дождь, закрыть ворота и спокойненько доехать до КПП. Особо не разгонялась и за ним, но Дайна даже так заметила ряд изменений в манере вождения и заставила обратить на них внимание:

– Игна-ат! Обрати-ка внимание на посадку и положение головы этой красотки… А теперь оцени внутреннюю уверенность, с которой Ольга ведет свой внедорожник, и скажи, у тебя совесть есть⁈ Я до сих пор не знаю, что заставило ее так поменяться!!!

Микродронов в поле моего зрения не обнаружилось, но я был уверен, что эта вредина меня видит, вот и состроил виноватое лицо. Буквально на долю секунды. А через несколько мгновений Кольцова вырулила на трассу и прервала молчание:

– Я обещала рассказать свой сон. Так вот, в нем мы с тобой были на балу. На самом настоящем. Что именно танцевали, честно говоря, не помню, зато помню, что пьянела от легкости, с которой ты кружил меня по огромному залу, и понимала, что красивее нас не танцует ни одна пара. Хотя видела только твои глаза, а других мужчин в принципе не замечала. Помню завистливые шепотки за спиной, ненавидящие взгляды женщин на меня и раздевающие – на тебя. Страх в глазах напыщенного аристократа, сначала вызвавшего тебя на дуэль, а потом услышавшего твое «Деремся немедленно, сталью и Даром, без подмен и до смерти…» и побледневшего, как полотно. Официанта, смазливого до омерзения, регулярно предлагавшего нам то вино, то шампанское, но вежливо посылаемого куда подальше. Губастую блондинку лет тридцати с приличным гаком, предложившую тебе себя в обмен на Искру оплеухи пятого ранга. И чей-то голос, постоянно убеждавший тебя не торопиться с отъездом. Но самое важное случилось уже после того, как мы каким-то образом переместились в огромный подземный гараж: ты провел меня мимо длинного ряда лимузинов, взглядом показал на ярко-синий «Краб», невесть с чего затесавшийся среди них, и с усмешкой заявил, что на такие мероприятия надо приезжать не только в правильной одежде, но и на правильных машинах.

– И поэтому ты везешь меня в автосалон? – спросил я, заметив, в какую сторону мы повернули.

– Да! – ответила она. – Я решила подарить тебе роскошный спортивный автомобиль, чтобы уже на этой неделе мы выехали в свет не на внедорожнике, а на четырехколесном монстре, который никто никогда не назовет колымагой!

– «Ёжика» ты купила себе сама… – с намеком напомнил я и нарвался на чертовски эмоциональный ответ: