Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

Глава 5

27 января 2514 по ЕГК.

…Домой заскочили чуть меньше, чем на час – убрали в сейф награды и новые документы, наскоро ополоснулись, переоделись, умяли по паре-тройке бутербродов, попрощались с целительницей, похватали рюкзаки, загрузились в «Орлан» и вылетели во дворец. Виктора, Татьяну и Викторию Леонидовну подобрали, что называется, бегом – стоило Ире притереть мультикоптер к посадочному квадрату на крыше Южного крыла, как эта троица вынеслась из «стакана», ворвалась в салон, побросала свои пожитки на пол и попадала в свободные кресла. А через мгновение после взлета Воронецкий, пребывавший в прекраснейшем настроении, обратился ко мне по новому титулу:

– Ваше Сиятельство, вы не будете так любе– ..

– Одно особо вредное Императорское Высочество вот-вот допрыгается до трепки… – предупредил я, но «Высочество» не унялось:

– Ваше Сиятельство, да будет вам известно, ни в этом, ни в прошлом столетии титул Князя никому не жаловался. Поэтому я плавлюсь от гордости за единственного друга, и вы, Ваше Сиятельство, не вправе мне это запретить!

– Его Сиятельство запрещать и не собиралось… – «поддержала» меня Света. – Оно предупредило о пробуждении желания использовать десницу в воспитательных целях, а это, как вы, наверное, догадываетесь, совсем другое!

– А десница у его Сиятельства тяжелая-претяжелая! – весело продолжила злобная мелочь, высунула носик из-за спинки кресла, посмотрела на меня и довольно хихикнула.

– Предательница! – притворно обиделся я и вызвал ожидаемую реакцию:

– Не-не-не: я за вас! Всегда-всегда!! Просто тоже лопаюсь от гордости!!!

Глумились весь перелет до авиабазы. А после приземления почему-то посерьезнели, попрощались с Ирой, возвращавшейся в городское поместье, перебрались в разъездной «Эскорт», который мои ветераны пригнали в ангар еще в первой половине дня, и превратились в слух. На мой взгляд, рановато – я поморгал фарами минивэну телохранителей Виктора, «обнаружившемуся» метрах в сорока, тронул машину с места и покатил к единственному «Антею», готовившемуся к вылету. После того, как въехал в десантный отсек и вырубил движки, выбрался из салона, поздоровался с экипажем самолета и разрешил взлетать по готовности.

А вот потом вернулся в автомобиль, захлопнул дверь, развернулся вполоборота и поймал взгляд Воронецкой, пребывавшей в легком шоке от темпа, в котором менялась ее жизнь:

– Виктория Леонидовна, происходящее с вами нормально: Император, Императрица и Цесаревич оказывают нам не только незримую поддержку…

– Я это уже поняла. Просто еще вчера, в пятнадцать ноль-ноль, я была сотрудницей спецотдела; в шестнадцать десять оказалась в структуре, которой еще не существует, причем не штабс-капитаном, а майором; в девятнадцать пятнадцать попала на прием не по чину, а в час ночи узнала, что лечу в Пятно, и сразу же получила полный комплект снаряжения экстра-класса!

– Вы забыли упомянуть еще одну важную веху… – хохотнул Виктор. – Прием «болтушки», употребленной по настоятельной рекомендации Игната Даниловича в его кабинете. А ведь именно это действие выправит все огрехи вашего арсенала умений… аккурат к моменту прибытия в точку высадки! Да, новые умения придется прокачивать, но этим вас, думаю, не испугать…

– А откуда вы зна– .. – начала, было, она, но сообразила, что у меня была возможность разобраться в ее возможностях, и прикусила губу. А я добавил «жару», перечислив Искры, которые ей споил.

Дочка Цесаревича прониклась и попробовала заявить, что они слишком дорогие, но была перебита на полуслове:

– Виктория Леонидовна, для нас Искры – всего лишь расходники. А вы, попав в команду Виктора Михайловича, обязаны в кратчайшее время стать Одаренным-универсалом!

– Стану! – пообещала она, а потом попросила обращаться к ней по имени и на «ты».

Я кивнул и переключился в новый режим:

– А теперь внимание: через три с половиной часа мы приземлимся на авиабазе «Нелидово», в семь тридцать уйдем в Пятно на катерах на воздушной подушке, а ориентировочно в шестнадцать ноль-ноль десантируемся в точке высадки и продолжим движение своим ходом. Марш-бросок будет пожестче того, осеннего, поэтому и в самолете, и в катерах мы будем спать. Далее, с этой минуты и до возвращения в столицу считай себя в рейде, которым командую я. То есть, готовься выполнять мои команды, не задумываясь…

По большому счету, эта накачка была не нужна – я был уверен, что дочка Цесаревича не задурит, ибо прекрасно помнит октябрьскую «пробежку». Но игнорировать уход этой особы под руку Вите было нельзя: де-юре Виктория не имела права выполнять мои приказы, не получив его санкции. Вот мне и пришлось В ЕГО ПРИСУТСТВИИ описать основные принципы взаимодействия в группе в мирном и экстремальных режимах, выделить отставной военнослужащей личный сектор ответственности, поставить ряд персональных задач и так далее. В результате закончил уже после того, как борт оторвался от ВПП и начал набирать высоту, посмотрел на часы и вовремя вспомнил еще один немаловажный нюанс:

– И последнее: мы уходим в Пятно ввосьмером, а телохранители Виктора вернутся на базу на катерах. Поэтому мы будем себя вести так, как привыкли, а ты либо вольешься в компанию и станешь в ней своей, либо не вольешься и не станешь…

…Долгожданный доклад Дайна озвучила в тот момент, когда я вырулил за КПП «Нелидово» и вдавил педаль акселератора в пол:

– Все, Игнат, можешь расслабиться: Недотрога, ее отделение и Валерий Константинович только что подошли к «Эскорту». Судя по довольным лицам и пластике движений, этот рейд обошелся без ЧП. Бехтеевы тоже в хорошем настроении, что только подтверждает мою догадку. Надя с ними прощается, значит, вот-вот доберется до телефона, получит твое сообщение и позвонит. Ответишь, или мне закосить под тебя?

Я еле заметно кивнул, и БИУС, блокировавший все «лишние» звонки на мою трубку, пропустил этот вызов. «Пришлось» вытаскивать ее из кармана и подносить к уху.

– Доброе утро, Игнат Данилович! – поздоровалась женщина, выслушала ответное приветствие и переключилась в любимый режим: – Мы в поместье Бехтеевых. Рейд прошел штатно. А задержались уже тут, в Стрежевом – на льду перед пристанью дурила молодежь. Один из горе-водителей не удержал машину в красивом заносе и на полной скорости воткнулся в ворота эллинга,

а все остальные испугались ответственности и быстренько разъехались. Вот нам и пришлось останавливаться, вытаскивать придурка из груды металла, лечить, ждать прибытия полиции, давать показания и так далее…

Мне мгновенно полегчало:

– Понял. Молодцы. А мы вот-вот уйдем в Пятно. Ориентировочно до четвертого февраля. «Антей» уже освободили: он стоит в «Нелидово» и готов вылететь к вам. Если есть какие-нибудь срочные просьбы или пожелания, то излагай прямо сейчас…

– Есть вопрос. Один-единственный…

– Слушаю.

– Узнав, что мы – Беркутовы-Туманные, полицейские заявили, что вчера вечером вам, мой господин, пожаловали титул князя. Это правда?

– Да… – вздохнул я и услышал в трубке радостный многоголосый вопль:

– По-здрав-ля-ем!!!

Улыбнулся. Поблагодарил. Выслушал пожелание удачи и поблагодарил Надю еще раз. Потом попрощался, отключился, вырубил телефон и краем глаза заметил ехидную улыбку Воронецкого, сидевшего рядом. Повернулся, вопросительно мотнул головой и нарвался на подначку:

– Поздравить – поздравили. Но без титулования! Непорядок, однако…

Я мученически закатил глаза к потолку, и парень посерьезнел:

– А если без шуток, то титулование необходимо. Хотя бы потому, что этот указ моего деда, поднявший тебя над абсолютным большинством дворян, уязвил слишком многих, и теперь они, вне всякого сомнения, превратятся в вернейших поборников традиций. То есть, будут искать и всячески раздувать любую ошибку в твоем поведении, дабы доказать, что решение пожаловать тебе, вчерашнему простолюдину, столь высокий титул было непростительной ошибкой. Да, особо говорливых можно заткнуть. Но каждая дуэль – это риск нарваться на бретера или Одаренного, прячущего настоящий ранг, а таких в стране, увы, хватает. Кроме того, победа в дуэли автоматически повышает не только репутацию, но и количество враждебных родов. А в данный момент оно тебе не надо: до тех пор, пока одна мысль о возможности вызвать твое неудовольствие не будет вызывать панический ужас, лучше держаться хоть в каких-нибудь рамках…

Я коротко кивнул в знак того, что принял его совет к сведению, и парня отпустило – он плавно съехал на менее острые темы и уже через несколько минут весело обсуждал с мелочью предстоящий рейд. А я послушал лекцию Дайны, решившей добавить «объема» тезисам Воронецкого, согласился с тем, что противопоставлять себя всему дворянству Империи нецелесообразно, и даже определился с оптимальной линией поведения на ближайшие пару лет.

Из режима планирования будущего вышел только тогда, когда подкатил к КПП «Лугов». Из-за того, что удивился оперативности вояк, при виде наших «Эскортов» врубивших автоматику открытия ворот, и вспомнил, что на этой базе порезвился спецотдел. Ну, а это воспоминание через цепочку ассоциаций заставило задвинуть куда подальше все несвоевременные мысли и оценить настрой единственного члена группы, которого я в экстремальных ситуациях еще не видел.

Взгляд в зеркало заднего вида не дал ровным счетом ничего – Полина с интересом вслушивалась в шуточную перепалку между Воронецким, моими оторвами и злобной мелочью, изредка улыбалась и, вроде бы, не напрягалась. А вот осмотр ее «силуэта» прозрением, признаюсь, приятно удивил: девочка продолжала пытаться сформировать жар с той же частотой, что и раньше!

Удивился и отсутствию особого любопытства – да, стоило нам въехать на территорию военной базы, как Лаптева стала поглядывать в окно. Но без особого энтузиазма. Зато после того, как я вылетел на пристань, припарковал минивэн на обычном месте и дал команду собираться, включила турборежим и подготовилась к десантированию из машины одной из первых.

Не «проседала» в эмоциональном плане и дальше: перед тем, как выбраться из салона, активировала все нужные «баффы», деловито закинула за плечи рюкзачок, скользнула за спину Вики, тем самым, заняв свое место в походном ордере, спокойно дошла до первого катера на воздушной подушке, без какой-либо суеты влезла в десантный салон, села рядом с Воронецкой, закрыла глаза и расслабилась…

…Полина продолжила радовать и после десантирования: несмотря на то, что любимая излучина встретила нас постепенно усиливающейся метелью, а лес в постепенно сгущающихся сумерках выглядел, скажем так, неприветливо,

девочка рассматривала опушку с непередаваемым восторгом в глазах и, вне всякого сомнения, не испытывала и тени страха. К слову, восторг не мешал ей шевелиться – толком не успев выбраться под открытое небо, Полина раскатала подшлемник и опустила на глаза лыжную маску, обновила «баффы», заняла свое место в походном ордере и правильным жестом доложила о готовности начать движение. «Сладкая парочка» со злобной мелочью тоже не тупили, так что я изобразил бульдозер и ломился сквозь снег до тех пор, пока катера не вынесли «силуэты» вояк и телохранителей Воронецкого за пределы области покрытия прозрения. А потом остановился, подозвал к себе народ и в темпе объяснил алгоритм перемещений. В подробности не вдавался – просто показал примерный диаметр «пятна» на насте, которое гарантированно не провалится в момент выхода из рывка. Потом поставил Вите, Тане и Лизе персональные боевые задачи, распорядился активировать ХИС-ы, еще раз напомнил, кто за кем прыгает, и добавил:

– Первые полчаса будем двигаться открыто. После того, как откалибруем длину единичных перемещений под девятый ранг Полины, уйдем под пелену теневика и продолжим движение в обычном режиме. А через какое-то время начнем уменьшать количество используемых химических источников света и размеры световых пятен. Вопросы?

Вопросов ни у кого не оказалось, поэтому я отправил девочек налево, а сам сходил направо. В компании с Великим Князем. Потом вернулся обратно, немного подождал, дал команду начать движение и ушел в серию из десяти очень коротких и очень редких перемещений. Да, первый блин, как водится, получился комом, но… по вине Виктории: если правильно выдрессированные Виктор, Татьяна и Лиза работали, как часы, а Лаптева физически не могла прыгать дальше, то дочка Цесаревича, не привыкшая «резать» перемещения настолько точно, то и дело проваливалась в снег. Слава богу, учиться на своих ошибках она умела, так что уже минут через двадцать-двадцать пять я смог чуть-чуть увеличить темп, а через сорок пять-пятьдесят приказал народу уйти под невидимость и обломался снова – косячить начала все та же Воронецкая. Из-за отсутствия привычки контролировать положение своих конечностей под новообретенным покровом теневика.

В общем, ее «стараниями» этот этап наработки жизненно необходимых навыков движения затянулся на два с половиной часа и до смерти задолбал. Поэтому я не смог не воспользоваться первой же достаточно убедительной причиной сделать небольшой перерыв. В смысле, заметив «силуэт» чего-то вроде лисы, только-только взявшей седьмой ранг, радостно скорректировал направление движения и серией жестов отправил Свету, замыкавшую ордер, убедить животинку подождать.

Младшенькая, судя по скорости реакции на эту команду, задолбавшаяся «ползти» ничуть не меньше меня, пулей пронеслась между деревьями, сходу поймала зверя цепкими корнями, уселась в снег рядом с кряжистым дубом и приготовилась к лицезрению веселого шоу.

Но его пришлось подождать – остановив группу метрах в тридцати от беснующегося хищника, я подозвал к себе Лаптеву и, не снимая невидимости, поставил боевую задачу:

– Полин, во-он в том направлении Неясыть придерживает лисицу. Твоя задача – перехватить контроль и убить это животное воздушными лезвиями. А теперь внимание: оно будет отвечать каменными иглами. То есть, просаживать твой защитный покров. И ловить тебя цепкими корнями. Ну, а если сорвется, то атакует еще и метаморфированными зубками. По моим ощущениям, этот зверь чуть сильнее тебя, но если ты не запаникуешь и используешь все, чему тебя учили на тренировках, то положишь его сама.

– Я не запаникую! – твердо сказала девочка, дождалась моей команды, ушла в рывок и… провалилась в снег. До концепции «короткий прыжок вверх-длинный вперед» додумалась сама. Причем довольно быстро, поэтому очень быстро добралась до места будущей схватки и восхитила скоростью реакции на следующий «нежданчик» – остановила «сорвавшегося» лиса оплеухой, на долю секунды придавила прессом, а затем схватила колючим побегом и, как я понял, на всякий случай, приложила окаменением.

Цепкие корни, спутавшие ноги, проигнорировала: всадила в дохленькое марево зверя первое воздушное лезвие, очень быстро восполнила свою защиту после попадания каменной иглы и опрокинула животинку, сорвавшуюся с пока еще слишком слабого контроля, оплеухой. Не запаниковала и минуты через полторы, когда колючий побег«не встал» два раза подряд, и лис прыгнул к ее шее

– скорректировала траекторию его полета оплеухой, «сдвоенным» рывком ушла в сторону, вложилась в пресс и все-таки «зафиксировала» монстрика на месте. Но больше всего мне понравилось не это: минуте на восьмой боя Поля вдруг сообразила, что ее резерв истощается как-то уж очень быстро. Поэтому скинула усиление тела, регенерацию и жар, а еще секунд через тридцать пять «оптимизировала» алгоритм убиения зверя снова, забив на… колючий побег! И пусть атаки лисицы, регулярно отбрасываемой в сторону оплеухами, стали в разы опаснее, зато в каждом «цикле» девочка успевала атаковать не один раз, а как минимум три!

К слову, за счет этой оптимизации и победила, добив зверя на последних каплях Силы. А потом деловито сообщила, что практически «сухая», поэтому вот-вот «уронит» сумеречное зрение и блокировку запахов.

Я приказал сбросить и то, и другое, но поднять жар и восполнить Силу медитацией. После того, как Лаптева уселась в снег прямо там, где стояла, и ушла в медитацию, подозвал к себе весь остальной народ и заставил заняться тем же самым, так что Виктор, Таня, Вика и Лиза тоже «отключились». А я притянул к себе девчонок и еле слышно поинтересовался их выводами.

– Хладнокровна, умна и уперта… – еле слышно прошептала Света. – Если вложиться по полной программе, то превратится в монстрика похлеще Лизы.

Оля как-то странно усмехнулась и изрядно загрузила:

– За Лизой стоит РОД Максаковых. Да и Воронецкие ее уже не отпустят. А Полина пока еще перекати-поле, тянущееся к нам. Если возьмем под руку, выправим огрехи энергетики и поможем нормально раскачаться, то обретем вторую Недотрогу. Но изначально воспитанную под нас…

Глава 6

28–29 января 2514 по ЕГК.

…Переход до заимки длительностью в двадцать семь с половиной часов, в приличную метель, на скорости Дружинника и с семью схватками «не на жизнь, а на смерть» вымотал наших подопечных до состояния нестояния. Нет, поиск нового внешнего сканера артефактного защитного комплекса они, само собой, пережили. И остаток пути – тоже. Но повырубались чуть ли не раньше, чем поднялись на второй этаж большого сруба и ввалились в свои комнаты.

Да, не все: Виктория, за время службы в ОБОН-е привыкшая и не к таким нагрузкам, скинула рюкзак, сняла верхнюю одежду, убедила мелочь раздеться и лечь не на, а под одеяло, вышла в коридор, постучалась к нам и предложила помощь «в чем угодно». По большому счету, помощь нам была не нужна, но я пошел женщине навстречу и взял ее с собой. Инспектировать запасы мяса. А по дороге «построил» еще и Ковалевского, кстати, уже успевшего прорваться в третий ранг.

С запасами оказалось не ахти: в хранилище нашлось килограммов пять-шесть оленины шестого ранга, одна тушка зайца седьмого и кусок кабанятины восьмого. Я, конечно же, удивился. А прапор, среагировав на вопросительно выгнутую бровь, угрюмо усмехнулся:

– Тут лютовал новый командир группы снабженцев, задавшийся целью быстренько выслужиться за счет поставок высокорангового мяса и змеиной кожи. Заявился сюда третьего дня, не обнаружил желаемого тут, в хранилище, и обыскал всю заимку. После того, как закончил, устроил дичайший разнос – пообещал, что в следующий раз приведет наших сменщиков, а нас вернет на базу, прогонит через медикаментозный допрос и выпнет со службы к чертовой матери.

Ну, и дал шанс выслужиться – добыть к вечеру четверга как минимум одну змею второго ранга и пару изюбрей третьего.

– А он ваши должностные инструкции читал? – хмуро спросил я.

– Зачем тратить время на всякую ерунду, если и так понятно, что мы тут бездельничаем, целыми днями жрем высокоранговое мясо и воруем змеиную кожу грузовиками?

– Ну да, действительно… – «согласился» я, пообещал пообщаться с этим уродом лично и спросил у вояки, не давали ли о себе знать наши любимые змеи.

– Давали… – кивнул Ковалевский. – Второго и седьмого января. Судя по мощности предсмертных ударов Молнией, либо «троечки», либо «двоечки». Но выходить за ворота заимки я не рискнул – в нашей и нескольких смежных долинах лютовала стая волков, в которой был один самец второго ранга.

– И давно убрались?

– Не проверяют мощь артефактной защиты пятые сутки. Не воют – третьи. Вероятнее всего, поняли, что заимка им не по зубам, и, сожрав все живое, ушли куда-нибудь еще.

Я поблагодарил его за информацию, попросил раскочегарить баню для девушек и повернулся к Воронецкой:

– Вик, сейчас мы со Светой сгоняем за нормальным мясом, а вы с Ольгой можете расслабиться.

– Так в долине же, вроде как, не осталось ничего живого?

– Главное, что метет не так сильно, как вчера… – улыбнулся я. – А дичь найдется. Без вариантов…

Вика мне, конечно же, не поверила. Поэтому хмурилась всю дорогу до нашей комнаты. Впрочем, доказывать мою неправоту даже не пыталась – села рядом с моей благоверной, подождала, пока мы соберемся, и пожелала удачи.

Мы поблагодарили, похватали рюкзаки-«однодневки», вышли в коридор и попрыгали к лестнице. А уже минуты через три-четыре, вломившись в лес напротив калитки, спрятались под невидимостью, взмыли в воздух и полетели инспектировать змеиные овраги.

Как вскоре выяснилось, определяя ранг змей по мощности предсмертной вспышки, Ковалевский чуть-чуть ошибся – одно из двух ядер, обнаруженных в термосах, оказалось «двоечкой». И пусть ловушке, установленной в дальнем овраге, потребовалась замена какого-то эффектора, эта пятнадцатиминутная задержка никак не сказалась на нашем настроении – как только младшенькая закончила возиться с артефактом, мы снова вспорхнули в вечернее небо, разошлись на стандартную «поисковую» дистанцию и понеслись на запад.

Первые два часа десять минут дурели от полного отсутствия «засветок», за весь третий засекли только лису-«пятерку», росомаху-«четверку», парочку белок и два десятка мелких птиц. Зато в половине первого ночи нам, наконец, улыбнулась Удача. Причем не абы как, а во все тридцать два зуба – я заметил стадо маралов из одиннадцати голов.

Правда, добросовестно рассмотрев все «силуэты» прозрением, обнаружил, что почти все взрослые самки стельные, а потом вычеркнул из списка потенциальных жертв и молодняк, только-только взявший пятый ранг, но одну не забеременевшую самку-«троечку» все-таки нашел.

Пока разделывали тушу, убитую при помощи сферы умиротворения, Света заявила, что хочет не мясо, а рыбу, и предложила «порыбачить». В уже опробованном стиле. Озер и рек в этих местах хватало, обрывистых склонов холмов – тоже. Поэтому на обратном пути мы нашли подходящий камень и уронили на лед в «перспективном» месте. В смысле, над омутом, в котором светились достаточно большие и яркие «силуэты». А эдак через полчасика выдернули из воды сначала сазана весом килограммов под двенадцать, а затем какого-то озерного «монстра» весом пуда под полтора!

И пусть общий вес добычи оказался великоват, но мое предложение отрезать рыбинам головы было отвергнуто – младшенькая сочла их мутации невероятно интересными и захотела показать любимой подруге.

В общем, пришлось поднапрячься. Вернее, напрягаться все четыре часа семнадцать минут перелета до заимки и пять-семь перехода пешкодралом от точки приземления до середины двора. Но оно того стоило – минут через пять-семь после того, как неподъемные полиэтиленовые пакеты были брошены в снег, Ковалевский утащил первую партию мяса в хранилище, а Света унеслась в дом, я получил море удовольствия от лицезрения квадратных глаз Виктории Леонидовны…

Проснулся ближе к полудню. Сам. От голода. Оглядевшись прозрением, обнаружил, что весь народ чем-то занят: Виктор с Татьяной обретаются в лесу и под чутким руководством Оли отрабатывают сброс контроля с последующей согласованной атакой по одиночной цели; Света – все там же, в лесу, но чуть в стороне – дрессирует злобную мелочь; Вика во дворе заимки отрабатывает атакующую боевую связку на живой цели – прапорщике Ковалевском, второй прапор что-то готовит, а Полина, сидя на кровати, безостановочно «воюет» с аструмовой блокировкой «тренажера».

Никаких угрызений совести не почувствовал – перевернулся на спину, с наслаждением потянулся, поднял правую руку и помахал девчатам, дождался ответных «знаков внимания», неспешно оделся и поплелся приводить себя в порядок. По пути к бане заглянул на кухню и попросил вояку пожарить рыбы. На всех и порции побольше. Потом поздоровался с Воронецкой и ее спарринг-партнером, «выяснил», где и чем занят весь остальной народ, коротко кивнул в знак того, что доволен, и поплелся дальше. А после того, как ополоснулся, вышел из сруба, задрал голову к очистившемуся небу и мысленно порадовался точности прогноза синоптиков: в эту часть Пятна снова возвращалось солнце. Как водится, с сильными морозами.

«Еще месяц с небольшим – и наступит весна…» – подумал я, а через пару мгновений подсознание подкинуло еще одну мысль: – «Кстати, не попади я в этот мир, через пять месяцев закончил бы АПД, попал на какой-нибудь рейдер СДР и ушел в дальний поиск…»

Тут меня пробило на хи-хи, ибо на фоне расстояния между Надеждой и Китежем прежний смысл словосочетания «дальний поиск» не звучал вообще. Потом я поймал себя на мысли, что ничуть не жалею о попадании в этот мир, а единственное, что заставляет вспоминать о прошлом – это невыполненное обещание связаться с родными и близкими вояк третьего взвода десантной секции «Ярого», оставшихся на французском корвете.

Накатившая хандра вымела из сознания все веселье, и я, мысленно вздохнув, поплелся к себе. За курткой. Ибо ледяной ветер пронизывал тонкую водолазку и заставлял вливать в жар слишком много Силы. Хандрил до тех пор, пока не поднялся на второй этаж. А там среагировал на слишком резкое смещение одного из бездумно отслеживаемых «силуэтов», прикипел взглядом к двери спальни Вики, Лизы и Полины, а через пару мгновений поздоровался с Лаптевой, выглянувшей в коридор.

Девочка на удивление серьезно пожелала мне доброго дня и попросила уделить ей несколько минут для разговора тет-а-тет.

Я плавно повел рукой, предлагая пройти в нашу комнату. А там усадил гостью на единственную лавку, а сам плюхнулся на подоконник и превратился в слух.

Мелочь собралась с мыслями и виновато улыбнулась:

– Игнат Данилович, я столько раз ошибалась в людях, что последние года два не принимала на веру ни одно утверждение. Поэтому, услышав, что ваш тренировочный артефакт позволяет развивать мощь энергетической системы, сочла необходимым это проверить. И при первой же возможности нарисовала на груди вертикальную линию с рисками. После чего измерила дальность прыжка стремительным рывком. Первая победа над немощью далась чрезвычайно тяжело и ничего не изменила. А после того, как точку приложения украшения удалось сдвинуть на три с половиной миллиметра, рывок все-таки удлинился. На семнадцать сантиметров. Я сначала потеряла дар речи, а потом сообразила, что за возможность так усиливаться абсолютное большинство Одаренных, не задумываясь, убьет кого угодно. Тем не менее, с окончательными выводами не торопилась – подождала очередной победы над немощью, убедилась в том, что рывок удлинился снова, и вдруг поймала себя на мысли, что жажду новых чудес. И они не заставили себя ждать – вы взяли меня в этот рейд, подарили возможность поверить в себя, позволив сразиться с Одаренной лисой, а потом поделились еще более сумасшедшим Знанием – сообщили, что Силу можно восполнять безо всякой медитации, и что если это умение загнать в фоновый режим, то оно будет работать даже в самом напряженном бою! В тот момент я и поверила. Причем не разумом, а сердцем. Вот и поймала нужное ощущение всего минут за пятнадцать-двадцать. И пусть удерживать такое восполнение Силы одновременно с остальными пассивными умениями оказалось безумно сложно, но я себя переупрямила. Благодаря чему последние часа четыре пути тянула Силу из магофона после каждого перемещения…

После этих слов она сделала небольшую паузу, собралась с мыслями и решительно тряхнула волосами:

– Сегодня утром проснулась с четким пониманием неправильности того будущего, которое мне уготовили вы с Виктором Михайловичем. Нет, я ни в коем случае не отказываюсь от своих слов. Просто понимаю, что в данный момент, когда оно достаточно аморфно, вы сможете его изменить!

– И как именно? – поинтересовался я, «держа» взгляд Полины.

Она пожала плечами:

– Будущее в свите Виктора Михайловича будто создано для Лизы: она – прирожденный лидер, с детства жаждет блистать и, вне всякого сомнения, задавит харизмой, силой духа или магией любого, кто посмеет усомниться в ее праве находиться рядом с Великим Князем. А я по натуре – исполнитель, предпочитаю не свет, а тень, больше всего на свете хочу служить достойной личности и смогу давить харизмой, силой духа или чем-либо еще только в том случае, если буду проводником воли своего господина. Причем не любого, а одного-единственного. Игнат Данилович, возьмите меня, пожалуйста, под свою руку и воспитывайте под себя: даю слово, что стану тем, кем вам надо, и что вы никогда не пожалеете об этом решении!

Я чувствовал, что она уперлась, и откуда-то знал, что это решение уже не переиграть, но захотел «нащупать» границы обещанного:

– А как же твоя дружба с Лизой?

Лаптева ответила, не задумываясь:

– Лиза тоже считает, что мое место – рядом с вами. Поэтому дружба никуда не денется. Просто взрослая жизнь, которая в любом случае наступила бы после замужества одной из нас, начнется не когда-нибудь, а прямо сейчас. И в моей душе появится измерение, целиком и полностью принадлежащее вам. Только «завязанное» не на любовь, а на безграничную преданность.

Трудно сказать, почему, но словосочетание «безграничная преданность» внезапно заставило вспомнить взгляд фрейлины Людмилы Евгеньевны. А еще через мгновение я неожиданно для самого себя задал еще один вопрос. Хотя ясно видел ответ в глазах Полины:

– Это измерение ведь уже появилось, верно?

– Верно… – спокойно подтвердила она.

– Но если вы отдадите меня Виктору Михайловичу, то эту часть души придется уничтожить, так как я не смогу быть безгранично преданной и ему, и вам.

В своем прошлом мире я бы счел выкладки четырнадцатилетней девочки романтической бредятиной ребенка, начитавшегося любовных романов. А тут поверил. Влет. И так же быстро принял решение:

– Что ж, ты меня убедила. Считай, что я тебя забрал. Виктора поставлю в известность после обеда. А первую боевую задачу опишу прямо сейчас – покажу продвинутый вариант защитного покрова и объясню, как превратить в него твой…

…Ранний обед прошел в безудержном веселье: минут за десять до его начала Ростопчина, наконец, прорвалась в пятый ранг и плавилась от счастья, Виктор радовался вместе с ней, а мы поддерживали. И легонько подначивали. Благо, «сладкая парочка» понимала шутки и умела достойно отшучиваться. Лиза тоже отрывалась, что называется, в полный рост. Что, в конечном итоге, помогло раскрепоститься Вике. А Поля, в основном, улыбалась. Или тихонько хихикала. Но мои девчата все равно заметили в ее поведении какие-то новые нюансы и через четверть часа после завершения трапезы, затолкав меня в нашу комнату, потребовали объяснить, почему девочка «стала ощущаться цельной».

Я объяснил. Подробнее некуда. И услышал сразу два «невозможных» ответа:

– Все верно: Поля, в отличие от Лизы, Дворцовых не подомнет. Даже с поддержкой Виктора. Зато с твоей незримой тенью за спиной превратится в живой кошмар для кого угодно…

– Отлично: через пару лет эта девочка превратится во вторую Недотрогу. Только безгранично преданную одному тебе. И будет прикрывать спину все время, пока мы будем в положении. В общем, вкладывайся в нее, как в нас…