Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

Соавторы: Айсель Корр,Павел Барчук,Сия Тони,Зинаида Порох,Дара Хаард
сообщить о нарушении

Текущая страница: 158 (всего у книги 359 страниц)

Глава 36

Вспыхнув от неожиданности, я прикусила ноготь, внимательнее присмотревшись к высокому мужчине, черты лица которого и правда издалека напоминали черты его сыновей. Но, в отличие от них, у Исиэля были темно-каштановые волосы и менее образцовое тело. Взгляд его черных глаз казался проникающим в души всех присутствующих, напоминая о мраке Лиона.

– Мы стремимся к созданию общества, где каждый сможет найти свое место, свое предназначение, – произнес Исиэль, и его слова звучали как лозунг, который должен был проникнуть в умы и сердца будущих зрителей. – Вместе! Мы создаем не просто процветающее общество, а единую семью, где каждый ценен и уважаем.

Исиэль продолжал рассказывать о великих перспективах Верума, о его ценностях и идеалах. Он умело смешивал обещания благополучия с зовом к единомыслию для увеличения результативности. Он сделал шаг назад, пригласив высказаться и других представителей Совета Кристаллхельма. Ими оказались три женщины и всего один мужчина, что меня порадовало. К моему удивлению, все они выглядели достаточно дружелюбно, разрушая образ злых вершителей судеб, намеревающихся уничтожить наши жизни. Слушая их, я не могла поверить, что именно они приняли решение о смертной казни для одной из нас…

Я воинственно расправила плечи.

Наше руководство тоже много чего рассказывало с высоких трибун, обещая народу процветание и благополучие, которого можно было добиться, лишь потуже затянув пояса. К сожалению, во мне давно укоренилось понятие, что угождать слушателям словами – первостепенная задача тех, кто распоряжается реальной властью. Но мне все равно не хотелось верить, что отец Лиона лично мог быть настроен против нас. Наоборот, я мечтала, познакомившись с ним, увидеть в нем защитника и единомышленника, которому смогу доверять…

– Добро пожаловать на Верум! – воскликнула одна из советников.

Аплодисменты заполнили зал.

Когда советники покинули сцену, а Экстаз уверенно взял ведение мероприятия в свои руки, я впервые увидела Лиона, который, к моему удивлению, о чем-то принялся спорить с отцом. Загремела музыка, намекая на предстоящее веселье, когда я медленно направилась сквозь толпу к единственному мужчине, вокруг которого крутились все мои мысли. Меня ранило, что он не нашел меня до начала официальной части торжества, но сердце все равно позволило мне влюбленно следовать за ним.

– Атанасия, гордость моя, позволь представить тебя важным людям, – сказал взявшийся из ниоткуда Шерар.

Не сумев ему отказать и незаметно раскачиваясь на месте, я успокаивала себя, молча позируя перед новыми взглядами не менее страстных представителей элит. Пока Шерар наслаждался привилегиями приютившей участницу семьи, хвастаясь моей красотой и неординарностью, я отвлекалась, не в состоянии сосредоточиться на их диалоге. Потеряв Лиона из виду, я снова начала озираться по сторонам. Все ли в порядке? До этого момента я не знала, что в человеческом обличье он способен так убедительно противостоять кому-то.

– Прошу меня простить, – вежливо сказала я через какое-то время, срываясь с места.

Под музыку и шум веселья мы с Лиром вышли из освещенного зала в коридор. Уточнив местонахождение Лиона у одного из андроидов, я решила последовать полученной инструкции. После увиденного я переживала за его эмоциональное состояние.

Зайдя за угол, я тут же заметила, как на фоне тускло освещенных стен террасы отчетливо вырисовывались черты стоящего ко мне спиной Лиона и его отца перед ним. В страхе быть замеченной и после вовлеченной в их беседу, я не ступила шага дальше и осталась за аркой, ведущей к ним. Представив неловкое знакомство с отцом Лиона посреди их спора, я нахмурилась. Я была благодарна музыке, которая доносилась откуда-то сзади и помогала скрыть наше присутствие, давая возможность безопасно отступить. Лир развел руками и ухмыльнулся, посмеиваясь над моим разбушевавшимся волнением.

– Но это же и наша вина, – строго сказал Лион, прерывая монолог отца.

Я невольно прислушалась.

– А ты имеешь что-то против эксперимента? – спросил Исиэль так, будто указывал на недееспособность сына.

– Конечно, он необходим, – спешил успокоить отца Лион. – Но не слишком ли мы с ними жестоки? Они ведь такие же, как мы, – добавил он, приведя меня в замешательство.

– Потому что Система создала их по нашему образу и подобию, но они другие. Как ты можешь воспринимать все всерьез? – с отвращением кинул Исиэль.

– Ты ведь знаешь, что выиграть проект – единственный способ занять должность советника Системы досрочно, – строго ответил Лион. – И я сделаю это, чего бы мне это ни стоило.

Растерянность охватила меня, и я осторожно прикоснулась к стене, еще старательнее скрываясь в ее тени. Их диалог нес в себе какую-то тайну, которую я, казалось, не должна была слышать. Сердце бешено колотилось, когда я пыталась сфокусироваться на их словах.

– О чем это они? – одними губами спросила я у Лира, уставившись на него.

Его хмурое молчание отдалось во мне острой смесью любопытства и беспокойства. Лир покачал головой, словно сомневаясь, стоит ли мне вообще что-то объяснять.

– Кажется, о тебе. – Лир сочувствующе посмотрел мне в глаза. – Вам не запрещено это знать, просто эта тема нежелательна к обсуждению, – тихо объяснил он.

– О какой жестокости говорит Лион? В чем их вина? Кого создали по их образу и подобию? – в замешательстве перечисляла я.

– Земля – это сокращенное название эксперимента Верума. Земной Эксперимент Мироздания и Локальных Явлений, – пояснил он.

– Что? – Я растерянно развела руками. – Что ты имеешь в виду?

– Думаю, тебе лучше уточнить это у Аурелиона. Я мало что знаю об этом, – сказал Лир, отведя глаза.

Я открыла рот, но не смогла проронить ни звука. Земной Эксперимент Мироздания и Локальных Явлений. Эти слова вращались в моей голове, будто гипнотизируя. Руки дрожали, а на спине выступил холодный пот.

– Кого Система создала по их образу и подобию? – повторила я вопрос, с каждой секундой теряя самообладание.

– Всех вас, – ответил Лир. – Людей, которые живут на Земле.

Все в голове перемешалось.

– Как такое возможно?

– Под руководством Совета Верум испытывает… разное на Земле, так как земляне и были созданы, чтобы стать испытуемыми… – Голос Лира приобрел оттенки белого шума, который мне не хотелось понимать.

Он продолжал что-то говорить, но я уже не разбирала слов. Эти бредни не имели смыла, эта чушь была каким-то пустым трепом, безосновательной ложью… Не могла же вся Земля быть чьим-то экспериментом… В голове разом пронеслись фразы верумианцев, на которые я раньше не обращала внимания:

«…эксперимент, который мы поддерживаем, дает такие результаты…»

«…мои родители против вашего эксперимента, а я еще не решила, какую позицию занять. Поэтому хочу узнать все из первых уст…»

«…как романтично! Но ты другая. Ты с Земли. Твое место там, а не здесь…»

«…Система создала их по нашему образу и подобию, но они другие. Как ты можешь воспринимать все всерьез…»

Казалось, меня сейчас стошнит. Разглядев в конце коридора уборную, я быстрыми шагами направилась туда. Лир бесцеремонно зашел за мной. Окунув руки в холодную воду, я тяжело дышала, медленно осознавая сказанное им.

Лириадор

Впервые не прошло и пары минут, прежде чем я пожалел о сказанном. Я не должен был чувствовать вину за то, к чему не был причастен. Но, глядя на Ати, я будто разом взвалил всю ответственность за эксперимент на свои плечи.

Покачиваясь на месте, она трясущимися руками упиралась в раковину и глядела перед собой.

– Эм, – неуверенно начал я. – Прости. Мне стоило иначе рассказать правду. Не сейчас и не так…

Я шагнул ближе, чтобы придержать ее.

На подгибающихся ногах Ати повернулась, в гнетущем молчании подняв на меня глаза.

Пестрый интерьер, тихая мелодия на фоне, празднество торжества тут же исчезли, забрав с собой все цвета и звуки.

Неожиданно для самого себя я понял, что такой взгляд Ати ломал меня, лишая сил.

– Лир?.. – Ее голос был тихим и безжизненным. – Это ведь не может быть правдой, да?

Несмотря на то что именно я шокировал ее, она продолжала искать во мне поддержку. Нежные пальцы с трудом комкали мои рукава, брови сошлись на переносице, а ресницы порхали, мечась в поисках опровержения гнетущей правды. Она ждала, что я превращу все в шутку, признаюсь в глупом баловстве или подступающем безумии. Смотрела на меня так, словно я был ее спасением, в котором она нуждалась как никогда раньше.

– Пожалуйста, скажи, что мой дом… – Она осеклась, а ее глаза наполнились слезами. – Мой дом не…

Ати поджала губы, не сводя с меня глаз.

Лучше бы она злилась, в ярости кричала и ненавидела меня, но вместо этого она доверчиво ждала, когда же я заговорю.

На что я рассчитывал, так легкомысленно выложив ей всю правду? Подставить Аурелиона? Наказать Совет? Доказать, что любви, в которую она поверила, не существует?

– Прости, – выдавил я хрипло.

Я бездумно примерил на себя роль палача, а теперь позволил казни случиться.

Ати чуть отшатнулась, рассеянно осматриваясь по сторонам.

Я упустил ее взгляд, лишился прикосновений, потерял доверие. Страх сковал мое тело, пропитывая ядом сознание. В мгновение ока я почувствовал всю бессмысленность своего существования.

К чему я шел?

Чем жертвовал?

За что вообще боролся?

Я подвел единственного человека, который безоговорочно вручал мне свою жизнь. Без осуждения, без подозрений…

Атанасия

Как землян могла создать Система?

В чем заключается суть эксперимента?

Что именно испытывают на нас?

В чем предназначение нашего проекта, если Земля и Верум совершенно точно не равны?

Вот что имел в виду Райан…

На тяжело сгибающихся ногах я вышла в коридор, неожиданно застав отца Лиона. Сердце почти перестало биться.

Я не могла позволить себе поверить в то, что услышала.

Мой взгляд застыл на его лице, совершенно точно выдавая опустошающую растерянность.

– Атанасия, я могу тебе чем-то помочь? – учтиво спросил Исиэль, совершенно точно зная, с кем говорит.

– В чем именно заключается эксперимент, который вы ставите на Земле? – Мой голос дрогнул, ведь я пыталась сдержать ужас, который грозил вырваться наружу.

Оглянувшись по сторонам, Исиэль указал нам следовать за ним. Выйдя на террасу, где еще недавно они спорили с Лионом, он горделиво встал передо мной.

Я знала, что мое поведение нельзя было назвать сдержанным и тем более адекватным, но мир рушился, а вместе с ним и мой самоконтроль. В зависимости от ответа советника я могла бы исправить атмосферу нашего знакомства, но сейчас… мне нужно было понять, что здесь происходит.

– Дитя… – Он обратился ко мне с особой нежностью. – Чтобы Верум мог процветать, минуя разного рода катастрофы, мы ставим опыты на Земле.

Меня как молнией поразило. Я снова застыла, не в силах поверить в услышанное.

– Мутирующие вирусы, экстремальные условия для выживания, голод в бедных и богатых странах, варианты социального строя, климатические катастрофы, ограничения прав человека, неконтролируемый рост численности населения… Нам важно все, что могло бы сделать общество Верума безопаснее и комфортнее для жизни, – гордо объяснял он. – Ваш мир – полигон для нашего самосовершенствования.

– Все это правда?

– Дитя, это неизбежная часть прогресса, – ответил отец Лиона.

– Лир… – Я сделала шаг назад, чтобы опереться на него, как за это время привыкла делать. – Ты это знал? – тихо спросила я.

– Все на Веруме знают, – так же тихо ответил он.

– Но ведь… – Я не могла сделать вдох. – Умирают дети… от болезней, которые придумали вы? И мой… папа… И все потому, что вы ставите на нас эксперименты? – Я была в ужасе от реальности такого сценария.

Я вздрогнула от тупой боли, осознав, что мир, который был моим домом, на самом деле являлся всего лишь песочным замком у чьих-то ног.

Мои глаза встретились с серьезным взглядом Исиэля, и в них не было ни малейшего намека на шутку.

Где Лион?

Он был так нужен мне!

Он должен был все опровергнуть, убедить меня, что все это бредни и заговор Совета, чтобы оскорбить и разрушить нас…

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от шокирующей правды.

– Но за что? – Мой голос звучал тихо, так как я не могла найти в себе силы, чтобы выразить всю боль и безысходность, которую чувствовала.

Я не могла поверить, что моя жизнь и жизни всех встречавшихся мне людей, наполненные страхом и страданиями, были просто частью какого-то холодного, бесчувственного эксперимента.

Наши жизни, наши стремления и мечты – все было частью их хладнокровной игры, и никто из нас об этом даже не подозревал.

Бессмысленность всего, ради чего люди на Земле преодолевали трудности, испепеляла меня.

Мы умираем, чтобы Верум жил?

Лион… Тот, кого я считала своей опорой и поддержкой, оказался тем, кто был согласен с жестокостью, которая не приснилась бы мне даже в кошмарах.

Я пыталась вспомнить, что он тогда отвечал отцу…

Что эксперимент необходим, но не слишком ли они с нами жестоки?

Кого он видел во мне?

О чем он думал на самом деле, стоя в моем доме?

Я была нужна ему только для того, чтобы выиграть проект и возглавить этот проклятый Совет?

Он все знал…

Правда уничтожила в нем того, кого, как мне казалось, я могла бы полюбить, а реальность отныне казалась ложью, выдумкой, насмешкой…

О нет…

Нет-нет-нет…

Слезы стекали по моим щекам, оставляя на них тяжелые следы бессилия и разочарования.

Лион оказался всего лишь тенью в этой бесчувственной игре, предназначением которой был очередной эксперимент…

Сия Тони
Система: Искупление

Глава 1

Неделей позже:

Атанасия

– Сгорая, пытаешься согреть других? – Нежный шепот Лиона раздался откуда-то издалека. – Ати, я так скучаю…

Красные ленты обвивали мои ноги, руки и даже шею. Потянув за одну из лент, Лион плавно придвинул меня к себе. Мучительная скорбь заструилась по венам, отзываясь противоречивым желанием раствориться в моменте. Был ли этот сон моим тайным желанием? Или олицетворением правды, которую я скрывала от самой себя?

– Что ты делаешь? – спросила я, пристально разглядывая мужчину, в которого меня угораздило влюбиться.

– Как долго я буду вспоминать тебя? – перенимая мои оковы на себя, ответил Лион вопросом на вопрос. – Десятилетия? Века? Даже если ты меня забудешь, я не смогу этого принять. Неужели мне суждено терять все, что становится особенно дорого? К чему бы я ни стремился, это лишь продолжает мои страдания.

– Не понимаю, – призналась я, околдованная его голосом, его существом…

– Ты нужна мне…

Лион тоже стал моей мечтой, о существовании которой я должна была забыть. Нуждаясь в нем так отчаянно, так явно, я теряла всякую надежду на счастливый финал. И тем не менее я продолжала верить в то, что все это было страшным сном, жестоким неудачным розыгрышем и мой Лион никогда не слышал об эксперименте, а я могу любить его, как раньше…

Не помню, как я уснула, но даже во сне шипение сломанного радио пробудило во мне желание раз и навсегда лишиться слуха.

– Убей меня, – взвыла я, перекрикивая пронизывающий до дрожи звук.

– Рано, – с улыбкой ответил Лир.

Я прикрыла уши руками, уткнувшись в его шею. Настоящее время:

– Это не может быть правдой, – и не думая вслух признавать в верумианцах богов, сказала я. – И для чего вы только придумали этот бред.

Я распрямила плечи. Слезы не останавливались, смывая с лица последние остатки наивности, а сердце рассыпалось обломками надежд, которые еще недавно казались такими реальными.

Слова Лиона о необходимости эксперимента звенели холодом логики, пронизывающей все, что было между нами. Все это время он был актером в мрачной пьесе, а я – лишь марионеткой в его руках.

Я уже никогда не смогу увидеть в нем достойного мужчину.

Труса?

Может быть.

Слабака?

Вероятно.

Смахнув предательские слезы, я сделала глубокий вдох, чтобы унять дрожь.

– Бред? – вспыхнул Исиэль, задрав голову. – Конечно, тебе не понять. – Он с облегчением улыбнулся. – Дитя, наслаждайся возможностью быть среди нас. Каждому в мироздании отведена своя роль…

Наши глаза встретились. Вероятно, мне стоило сдаться под тяжестью его безразличия, но что-то внутри не позволяло смириться со своей судьбой. Не позволяло признать собственную слабость и в страхе сбежать. Решимость, восставшая из пепла отчаяния, придавала сил противостоять их бесчеловечным убеждениям.

Человек передо мной был проклятьем, а я в его глазах – пустым местом. Но на самом деле на кое-что я все еще была способна.

– Каждому в мироздании отведена своя роль… – почти неслышно повторила я его слова.

Исиэль посмотрел на меня, будто я произнесла что-то абсурдное. Его мысли и эмоции оставались для меня загадкой, что, к счастью, не слишком меня беспокоило. Взяв себя в руки, я сдержалась, чтобы не выпалить все, что так и просилось вырваться наружу.

Развернувшись на каблуках, я покинула террасу.

Шагая в неизвестном направлении, я металась между желанием забиться в угол и намерением ворваться на этот мерзкий праздник и разгромить там все, что попадется под руку.

– Ты в порядке? – нерешительно спросил Лир, следуя за мной.

– Нет, – честно ответила я. – Хочу уйти.

Мысли путались, эмоции лавиной сокрушали все представления о мире, а жгучая ярость лишала меня какой-то важной части личности. Не в силах объять в уме все случившееся, я тонула в омуте своих предположений.

Даже эти великолепные интерьеры теперь казались частью моего уничтоженного мира. Воображение безжалостно пускало по полу и стенам трещины, сбивая со стен лепнину и с корнем вырывая провода. Злость, не зная милосердия, пожирала изнутри, и я жаждала разрушений. Разочарование и безрассудство вели свою битву, вынуждая меня стать свидетельницей испепеления собственной души.

Шагая мимо очарованных красотой мероприятия участниц, которые медленно блуждали по малоизвестным маршрутам, я поняла, как глупо на самом деле мы выглядели со стороны.

– Нам направо, – подсказал Лир, указывая на выход.

Не знаю, скольких сил мне стоило держать лицо, пока все мышцы сводило судорогами. Увидев мельком свое отражение в зеркальной поверхности колонны, я вздрогнула от отвращения: нужно было как можно скорее избавиться от этого платья.

– Я сожгу его… – прошипела я.

– Кого? – настороженно уточнил Лир.

– Платье, – ответила я, оказавшись на свежем воздухе.

Именно оно стало олицетворением надругательства над моей доверчивостью. И теперь, стремясь вырваться на свободу, я решила, что первым делом должна избавиться от этого проклятого символа разочарования и предательства.

– Уже уходишь, Альби? – раздался голос Райана, из-за чего я невольно скривилась.

Если бы я позволила себе остановиться и поднять на него взгляд, все мои эмоции обрушились на этого несчастного. Ускорив шаг, я поспешила прочь из этого места, где, казалось, даже воздух был пропитан тщеславием и лживой угодливостью.

Но Райан быстро преградил путь, а его глаза испытующе пристально впились в меня.

Да помогут мне все святые не наброситься на него с кулаками. Почему он всегда становится частью самых ужасных воспоминаний об этом месте?

– Уйди с дороги. – Кончики пальцев покалывало от желания оттолкнуть его.

Только представив, как я делаю это, я могла поклясться, что ощутила бы облегчение. Мне хотелось выместить злость на том, кто без стеснения с первой же минуты знакомства смотрел на меня свысока.

– Какая горячая, – ответил Райан, облизнув губы.

Ненависть клубилась во мне и вокруг меня, словно электрические разряды. Еще мгновение, и я бы потеряла над собой контроль. Сил распознать в его голосе шутку, угрозу или намек не было, поэтому я восприняла его слова буквально.

– Твои фантазии – не моя проблема, – громче обычного воскликнула я. – Отстань от меня!

– Атанасия, пойдем. С дороги, – сказал Лир, прежде чем обойти меня.

– Что у вас здесь происходит? – услышала я голос, который болью пронзил грудь.

– Не сейчас, – добавил Лир, поднимая меня на руки.

Забыв, как дышать, я ухватилась за него, не в силах справиться с онемевшим телом. Задыхаясь от растерянности и злости, я вгрызалась в нижнюю губу, стараясь сдержать рвущиеся наружу слезы.

– Что случилось? – Голос Лиона звучал издалека.

– Лир… – начала я, но слова застряли в горле.

Он крепче обнял меня, быстрыми шагами направившись к автогену.

Когда мы сорвались с места, я почувствовала себя одинокой потерянной дурой, запертой в непроницаемо-черной комнате, из которой нет выхода, сколько его не ищи.

– Почему ты ничего мне не рассказал, Лир?.. – наконец вымолвила я, безвольно принимая его прикосновения.

– Чтобы ты сбежала, узнав правду? – Он поднял к себе мое заплаканное лицо. – Ну нет, мне нужна была перспективная участница. Легкая, очаровательная и искренняя, а не подозрительная, недоверчивая и несчастная. Да и вдобавок я мало что знаю об эксперименте. Все, что озвучил Исиэль, и для меня стало открытием. – Лир прочистил горло. – Не ожидал подобного. Хотя все это вполне в духе советников Системы.

Смесь боли, обиды и ярости заставляла меня выбирать между потребностью забыться и жаждой ответов.

Лир с самого начала видел во мне лишь инструмент по достижению собственных целей, чего никогда и не скрывал.

Я не могла злиться на него сейчас.

Не могла потерять еще и его.

Закрыв глаза на предательство, мне было легче принять его оправдание и идти дальше. Мы оба знали, кем на самом деле приходились друг другу.

– Что же теперь делать… – Я тяжело вздохнула, прикрыв лицо руками.

– Не думаю, что с этим можно что-то сделать, – задумчиво ответил Лир. – Такой масштабный эксперимент над землянами не мог быть утвержден лишь советниками Кристаллхельма. Сколько советников Верума поддерживают проект ЗЕМЛЯ? – вслух произнес он, прежде чем голос Системы ответил:

– Пять тысяч девятьсот тринадцать советников поддерживают Земной Эксперимент Мироздания и Локальных Явлений. Шестьдесят девять процентов от общего числа советников Верума.

– Пять тысяч девятьсот тринадцать… – шепотом повторила я, словно пытаясь осмыслить величину числа, которое звучало приговором.

Моя семья, как и люди, в глазах которых ежедневно я видела боль от повседневных тягот, скорбь по умершим, безумие от голода и холода… Мы все были пленниками собственной судьбы. Чувство бессилия становилось все более угнетающим.

– Несправедливо! Вот бы нам поменяться местами, – просипела я. – Всех советников спустить на Землю и поглядеть…

– А это хорошая идея! – Лир аж подпрыгнул, чем удивил меня. – Конечно, про советников речи не идет, но вот устроить холостяку свидание на Земле правилами проекта не запрещено! – рассмеявшись, добавил он.

– Ты шутишь, Лир? – Казалось, я была близка к обмороку. – Что ты имеешь в виду?

– На днях состоится интервью с победительницами второго испытания, где каждая из них должна будет представить подготовленную идею свидания для выбранного холостяка, – заговорщически тараторил он. – Ты представь лица советников, если локацией для свидания ты назовешь Землю!

Я залилась адским смехом, всецело отдаваясь истерике, овладевшей моим разумом.

– О, Лир, ты сошел с ума! – воскликнула я, едва успокаиваясь после очередного взрыва смеха.

Лир ухмыльнулся, словно предвкушая развитие событий.

– А что? Вспомни, как Аурелион с опаской озирался по сторонам, попав в твое воображение на втором испытании. А что было бы на самом деле?

– На самом деле… – зачарованно повторила я.

Я не ожидала оказаться перед советом Кристаллхельма так скоро.

– Мы поддерживаем идею экскурсии на территорию ЗЕМЛЯ, – гордо подытожила одна из советниц Системы. – Шанс воочию убедиться в важности эксперимента – честь для каждого советника…

Последние два дня прошли как в тумане. Мне пришлось собирать себя по кусочкам, вдыхая новую жизнь в свое, казалось, мертвое тело. И, ко всему прочему, я смогла увериться, что каждое слово Исиэля о Земле было правдой.

Мучаясь от слабости и ломоты в теле из-за повышенной температуры, я старалась держаться уверенно перед кучкой омерзительных мне с недавних пор нелюдей. Каково было мое удивление, когда драгоценному холостяку действительно позволили покинуть благодатную гавань!

Не думала, что плану Лира суждено было сбыться.

– Отец, но там ведь опасно! – истошно вопил Райан, которого намеревались отправить с нами. – Почему я тоже должен рисковать собой? Ради чего?!

Ни о каком индивидуальном свидании речи не шло. Воспользовавшись возможностью, Исиэль одним выстрелом хотел убить двух зайцев: доказать старшему сыну важность социальных и климатических экспериментов, а младшему, судя по всему, внушить страх перед вероятной ссылкой в ад.

– Все в порядке? – прошептал Лир из-за моей спины.

– Да, – сухо ответила я.

Аурелион молча стоял перед советом, без лишних вопросов смирившись со своей участью. Думаю, когда советники при мне назвали Землю экспериментом, а я никак на это не отреагировала, он осознал, что произошло. Сын своего отца наконец понял, что я узнала правду и теперь намерена погрузить его в свой погибающий мир. Он ведь так сочувствовал болезни моего отца, нашей тяжелой жизни и чему-то там еще… Теперь у меня была возможность познакомить его с суровой реальностью так близко, чтобы он на все четыреста лет запомнил, каково это – играть в бога.

Мои эмоции мало кого волновали в поднебесном зале советников Системы. Я была лишь мелкой сошкой, единицей в массивах их статистики, достойной лишь оценки и разве что незначительной жалости. И это распаляло мою решительность.

– Прошу тебя, отец, – кряхтел Райан, рухнув на колени. – Не отправляй меня туда.

На это было тошно смотреть.

Неожиданно взгляд Аурелиона встретился с моим.

Сознание пронзила молния, ослепляя новой вспышкой боли.

Именно в этот безнадежный момент я почувствовала новую надежду. Оказалось, единственным, что удерживало мои глаза открытыми, была месть. Новая цель отныне стала моей путеводной звездой, а душа, пережив несколько перерождений, в конечном итоге выбрала новый путь.

– Все уже решено, – беспрекословно кинул один из советников, прежде чем отпустить нас.

– Ты! Это все ты виновата, – кричал через весь зал Райан. – Откажись от этого гребаного свидания! Ты! Ст… – подавился он.

Я обернулась на Лира.

– А ты не боишься? – уточнила я, медленно направившись к выходу.

– Думаю, моя повседневность не сильно отличалась от твоей, а вот… – Он, усмехнувшись, многозначительно посмотрел на Райана. – Золотым мальчикам будет сложнее.

– В любом случае тебе не обязательно следовать за мной… но спасибо, что будешь рядом. – Я решила быть честной. – Я успела привыкнуть к твоей силе за моей спиной.

– Я ведь обещал, что всегда буду на твоей стороне.

Конечно, я злилась на него за то, что он утаил от меня правду, но Лир, в отличие от Аурелиона, никогда не скрывал своих истинных намерений. Я понимала, почему он решил умолчать об этом, но к чему стремился Аурелион? Что бы я ни выбирала в качестве ответа, все звучало ужасно. У меня не было для него оправданий.

– Ати… – услышала я голос, с которым все еще не была готова иметь дело.

Обернувшись, я сунула руки в карманы куртки, чтобы скрыть дрожь, и пошире расставила ноги, чтобы удержать равновесие.

Его лицо, взгляд…

Немой крик эхом отразился в моих мертвых глазах.

Я снова была на грани…

– Я хотел увидеться, но Лир не пускал меня к тебе, – сухо сказал он, в естественной для человеческого обличья манере.

Мне нечего было ему ответить. Эти два дня его желанию увидеть меня мешала убедительная фигура Лира. По моей же просьбе.

И сейчас я лишь молча смотрела на мужчину, который успел стать моей мечтой…

Он сделал шаг ко мне, я же на шаг отошла.

С каждым мгновением мне было все трудней скрывать желание расплакаться и броситься к нему в объятия.

От этого я чувствовала себя только хуже.

– Давай поговорим наедине, – настойчиво предложил Аурелион. – Ты ведь чувствуешь? – тихо произнес он, не получив моего ответа. – Ту связь, что соединяет нас. Не отвергай меня…

На протяжении двух дней, помимо прочего, Лир убеждал меня держать эмоции при себе, чтобы не позволить Аурелиону узнать мои истинные чувства. Так было бы куда проще манипулировать им, не боясь вылететь с проекта.

Проект… Я так и не поняла, о каком сближении двух планет шла речь, если одна из них была испытательным полигоном для второй. Шерар рассказал, что среди представителей элит Верума есть целое движение, выступающее за прекращение экспериментов на Земле, поэтому он предположил, что наш проект – большее, на что согласились советники Системы. Так, по его мнению, они демонстрировали лояльность по отношению ко всем сторонникам либеральных идей.

Разорвав свое сердце надвое, я развернулась и направилась прочь.

Все это уже не имело значения.