Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

Глава 19

1 декабря 2512 по ЕГК.

…Домой мы приехали под утро абсолютно никакими, на автопилоте дошли до лестницы, кое-как поднялись на второй этаж и разбрелись по своим ванным. Не знаю, как Кольцова, а я ополаскивался, засыпая на ходу, не нашел в себе силы высушить волосы, натянул трусы то ли после четвертого, то ли после пятого настоятельного совета Дайны, с закрытыми глазами добрался до спальни и отключился чуть ли не раньше, чем рухнул на кровать. Поэтому на голос бестелесной подруги, пытавшийся достучаться до спящего сознания, не реагировал целую вечность. А на ногах оказался только после оглушительного рыка «Цербера»:

– Курс… ПОДЪЕ-Е-ЕМ!!!

Обнаружив себя не в казарме и сообразив, что БИУС не стал бы дергать меня просто так, включил голову и еле слышно спросил, что случилось.

– Нашей девочке приснился кошмар. Проснулась от своего же крика и в холодном поту. Сейчас сидит на кровати, обхватив себя руками, и вся дрожит.

– Предлагаешь к ней вломиться? – угрюмо спросил я, направившись к двери.

– Неа. Изобрази сомнамбулу, захотевшую попить. И по дороге на кухню зацепи кресло: Кольцова услышит – дверь ее спальни открыта…

Изобразил. Без особого труда, ибо двух часов сна мне не хватило, и глаза закрывались сами собой.

И в кресло впоролся удачнее некуда – оно не просто отъехало в сторону, а перевернулось, «заставив» негромко чертыхнуться. Ну, а оставшуюся часть маршрута – от середины гостиной до холодильника – я вслушивался то в тишину коттеджа, то в комментарии Дайны. Так что неплохо представлял, как на этот спектакль отреагировала напарница. Ну и, конечно же, ждал ее появления на кухне. В халате, накинутом, вроде как, бездумно.

Неплохо подгадал и со временем – в тот момент, когда девушка возникла на пороге, допивал апельсиновый сок прямо из упаковки. Поэтому, «краем глаза» заметив какое-то движение, прервал процесс и «удивленно» уставился на нее:

– Доброе утро, Оль. А че это ты не спишь?

Она зябко поежилась и сказала правду:

– Приснился кошмар. Все никак не отойду…

– Забрать к себе?

– ДА!!!

От мешанины чувств, вложенных в этот односложный ответ, поплохело и мне. Так что упаковка с соком вернулась на полку, а я рывком переместился к Кольцовой, заключил в объятия и мягко заворковал:

– Выброси эту чушь из головы: мы у себя дома, тут все спокойно, а я, как видишь, рядом…

– Пошли к тебе, а? – взмолилась она, продолжая дрожать.

Отвел. Не размыкая объятий. Когда Ольга развязала поясок, замерла и смущенно сообщила, что не сообразила надеть белье, выдал ей свою футболку и постоял лицом к стене. А через несколько мгновений услышал расстроенный вздох:

– Мне надо в душ: я очень сильно испугалась и проснулась в холодном поту…

– Я в обморок не упаду. Но если очень надо, то подожду.

Она немного поколебалась и юркнула под одеяло:

– Прости, но меня еще не отпустило…

– Не врет! – зачем-то прокомментировала это утверждение Дайна.

Я едва заметно кивнул, выключил ночник, который точно не включал, забрался на свое место и снова заключил страдалицу в объятия:

– Рассказывай…

Напарница зябко поежилась, вжалась в меня еще сильнее и вздохнула:

– Мне приснилось, что сюда, в наш коттедж, ворвалось человек двадцать Одаренных Потоцкого, точно знающих, что Юдина, его людей и ту пятерку убили мы. Мы пытались сопротивляться, но умения почему-то формировались в разы медленнее, чем обычно, стремительные рывки не получались вообще, пелена теневика – тоже, а твоя ледяная вьюга резала только нас. Так что боя не получилось…

– Рассказывай все: выговоришься – отпустит… – посоветовал я, и Ольга послушалась:

– Тебя прибили к стене стальными штырями и стали медленно резать на куски. Резали долго и с наслаждением. Не обращая внимания на мои крики и мольбы. При этом держали меня за волосы, заставляли смотреть и хохотали. Когда я как-то смогла высвободить левую руку и ударила мужчину, стоящего слева, в пах, отрубили ее здоровенным тесаком. Затем бросили меня в лужу твоей крови и пообещали, что этого изнасилования я не переживу. А я почему-то вспомнила еще два, которых на самом деле не было, и рванулась в надежде, что меня убьют, но без толку…

– Вломиться в наш коттедж – задача не из легких: артефактная защита, которую устанавливали при тебе, неприятно удивит кого угодно… – начал я, запустив пальцы во влажную гриву и ласково прикоснувшись к шее. – Далее, мы с тобой тоже не подарки, поэтому положим если не всех, то большую часть незваных гостей. Но самое главное не это: не сегодня-завтра Потоцким станет не до расследований и поисков виновных в гибели Юдина, его шайки-лейки и той пятерки…

– Почему? – перестав дрожать, спросила Кольцова.

– Помнишь фамилию беременной девушки, которую Потоцкие решили похитить?

– Конечно! Шилова…

– Я тоже запомнил. Поэтому перед тем, как лечь спать, покопался в Сети и выяснил, что глава этого рода – ни разу не тюфяк. Соответственно, получив информацию о планах этих тварей, гарантированно начнет действовать. То есть, допросит Слугу, которому уже приказали отслеживать все перемещения будущей жертвы…

– Артема Котова? – на всякий случай уточнила она.

– Ага! – подтвердил я и продолжил объяснения: – Уверен, что этот тип сломается. А значит, Шилов получит убедительное подтверждение всего того, что узнает из сообщения анонимного доброжелателя, и выйдет из себя. Кстати, почти уверен, что мстить будет не один: за последние десять лет Потоцкие сильно обидели еще семь достаточно сильных родов. И они, вовремя узнав о готовящемся возмездии, наверняка захотят потоптаться на костях этих тварей. Что будет дальше, представляешь?

– Потоцких станут рвать не только эти рода… – внезапно сообщила Дайна. – Я собрала кучу информации о преступлениях шайки Юдина, сфабриковала неопровержимые доказательства того, что Потоцкие не только направляли этих тварей, но и купили всю полицию области, и часа через четыре отправлю базу данных сразу по нескольким столичным адресам, одним из которых будет Собственная Его Императорского Величества Канцелярия. В общем, завтра-послезавтра в области, контролируемой Потоцкими, станет весело…

Тем временем Кольцова чуть-чуть отодвинулась от меня и встревоженно уставилась в глаза:

– Ты уверен в том, что сможешь сохранить анонимность?

– Да: отправлю сообщения не отсюда, а из какого-нибудь населенного пункта по дороге к Залесью. Причем после того, как возьму под контроль все близлежащие уличные камеры. В общем, не бери в голову: это моя проблема, и я ее точно решу.

Напарница как-то резко расслабилась и… хихикнула:

– «Не бери в голову» – это новый аналог словосочетания «Верь в меня, Оля»?

Я улыбнулся:

– Ага: первый вариант все никак не срабатывал, и я был вынужден искать другой.

– Неправда, срабатывал! – «обиженно» возразила она, начав приходить в себя, и я продолжил валять дурака, чтобы ускорить процесс:

– Точечно? А толку от такой веры, если верить в меня-любимого надо в любой ситуации?

Кольцова как-то странно хмыкнула, несколько мгновений смотрела мне в глаза абсолютно нечитаемым взглядом, а затем облизала пересохшие губки и грустно улыбнулась:

– Да, в тебя – любимого надо верить именно так. И я верю. Все время, пока нахожусь рядом, ибо чувствую себя неотъемлемой частью семьи. Но когда ты не приглашаешь меня в свою спальню, начинаю сомневаться в себе. И в эту брешь проскальзывает всякая жуть…

– А ведь это – признание в любви… – без какого-либо ерничанья сообщил БИУС и не стал навязывать свое мнение. Но мне за глаза хватило своего:

– Оль, я боюсь тебя оттолкнуть. Бестактностью… или чем-нибудь еще.

– То есть, я тебе… нравлюсь?

– Да! – твердо сказал я. И добавил: – Причем настолько сильно, что я тебя никому не отдам.

– Не отдавай! – хрипло потребовала она, затем выскользнула и из моих объятий, и из-под одеяла, выдохнула «Жди, я скоро вернусь…» и унеслась в ванную. У меня заколотилось сердце и пересохло во рту, а перед внутренним взором замелькали настолько волнующие картинки, что пришлось остывать, придумывая задачу по астронавигации. И пусть я завяз еще на стадии выбора типа небесного тела, к которому требовалось подвести обычный «Носорог», самого главного все-таки добился – к моменту возвращения Кольцовой держал себя в руках и не собирался делать глупости.

Правда, увидев аппетитную фигурку в желтом белье, возникшую на пороге, мысленно похвалил себя за то, что догадался включить ночник.

Само собой, после того, как сглотнул от восторга и предвкушения. А после того, как Оля скользнула под одеяло и вжалась в мой левый бок всем телом, заставил себя выдохнуть не тот вопрос, который вертелся на языке:

– Ты… уверена?

Вместо ответа девушка одарила меня неумелым, но умопомрачительно долгим и нежным поцелуем в губы. Хотя вру: нежным он был в самом начале, а потом у Кольцовой помутилось в голове, и в поцелуе появилась страсть. Мне тоже хотелось дать волю своим желаниям, но кое-какие нюансы поведения напарницы однозначно свидетельствовали о том, что с опытом у нее никак, вот я и запретил себе торопиться. Поэтому дал будущей супруге отдышаться, поцеловал сам и начал потихонечку усиливать ее ощущения, отправив правую руку путешествовать по спине от шеи до поясницы. И пусть первый же отклик – дрожь предвкушения, прокатившаяся по всему телу Ольги – чуть не свел с ума, зато я почувствовал, что эти прикосновения по-настоящему приятны, и… продолжил наслаждаться ласками в прежнем режиме. То есть, не прерывая очередного поцелуя, безумно долго скользил подушечками пальцев вдоль позвоночника до самого крестца, аж задохнулся от восторга в тот момент, когда аппетитная попа подалась им навстречу, и вернул руку к плечам под стон возмущения. Зато через несколько минут мягко перевернул девушку на спину и отправил в путешествие губы. По бархатистой коже шеи, пахнущей цветочным мылом, к хрупкой ключице и упругому полушарию правой груди.

Поцеловав Ольгу в ямочку под ключицей и получив море удовольствия от учащенного дыхания и требовательных прикосновений пальчиков к моему затылку, отрешенно отметил, что лифчик расстегнулся без моего участия, но «не понял намек» и продолжил «вести» губы к затвердевшему сосочку не по прямой, а по спирали.

– Издеваешься? – хрипло спросила девушка на середине траектории.

– Нет… – нехотя оторвавшись от груди, ответил я и свел напарницу с ума провокационным утверждением: – Хочу зацеловать тебя всю…

– Если ты не ускоришься, то я за себя не ручаюсь…

– Эта угроза меня не пугает… – улыбнулся я и «вернулся на маршрут». А через несколько секунд накрыл ладонью полушарие и, медленно сдвинув пальцы, легонечко сжал сосочек.

– Еще!!! – потребовала Кольцова, прижала мою руку своей, заставила смять грудь, содрогнулась от удовольствия, потянула трусики вниз и затараторила: – Игнат, возьми меня… Прямо сейчас… А то я сойду с ума…

…Два с половиной часа чувственного безумия пролетели, как один миг, и закончились забавной тирадой Кольцовой, обессиленно распластавшейся на кровати и тщетно пытавшейся прийти в себя после очередного сумасшедшего оргазма:

– Дотронешься – умру от удовольствия. Не дотронешься – смертельно обижусь…

– Дотронусь… и реанимирую. Поцелуем… – пообещал я, пододвигаясь поближе. – Ибо обижать ТЕБЯ не хочу и не буду.

– Отличный ответ… – вымученно улыбнулась она, потом перевернулась набок, поймала мой взгляд и посерьезнела: – Я тебя люблю. Хотела признаться раньше, до этой феерии удовольствия, но никак не могла решиться. А сейчас слово «Люблю…» рвется наружу, но где-то в глубине души есть опасение, что тебе хочется… хм… легких и необременительных отношений.

Я сгреб ее в объятия, прижал к себе и уткнулся носом во влажную гриву:

– Оль, забудь обо всех страхах раз и навсегда: я нашел свою женщину и счастлив. А «легкие и необременительные отношения» мне больше не нужны, ведь у меня есть ты. Далее, я уважаю и тебя, и себя, поэтому до тех пор, пока мы вместе, никаких связей на стороне не будет. И последнее: фраза «пока мы вместе» рвет мне сердце. Поэтому постарайся увидеть во мне своего мужчину, ладно?

– Тебе не нравится слово «люблю»? – спросила она.

Я криво усмехнулся, задвинул куда подальше чертовски неприятные воспоминания и сказал чистую правду:

– Оно кажется мне донельзя избитым и пустым.

– Что ж, тогда я считаю тебя своим мужчиной и буду жить одним тобой до конца своих дней… – заявила она, провернулась в объятиях, нашла мои губы, обожгла их поцелуем-обещанием и расфокусировала взгляд. А секунд через десять-пятнадцать как-то странно хмыкнула: – Знаешь, кажется, я только что стала цельной: во мне больше нет ни страха перед будущим, ни сомнений в тебе, ни неуверенности в себе. И это так приятно, что не передать словами!

– Что ж, значит, передадим как-нибудь иначе… – ухмыльнулся я, поймав за хвост очень своевременную идейку.

– Я умру от переизбытка удовольствия… – предупредила она, но снова потянулась к губам.

– Мне нравится ход твоей мысли… – хохотнул я и осторожно дотронулся до мгновенно затвердевшего сосочка. А после того, как девушка возбужденно охнула, отодвинулся назад: – … но в данный момент я не об этом: сейчас мы неспешно приведем себя в порядок и сгоняем в Лукоморье.

– Может, сначала выспимся?

– Не-не-не: ты только что стала цельной, и не отметить это нельзя…

…Из дому выехали в районе одиннадцати, в парадно-выходном прикиде и на «Стихии». Оля оккупировала мою правую руку еще у КПП. А после того, как мы вырулили на трассу, поинтересовалась нашими планами на ближайшие дни.

Я обошел темно-зеленый «Кондор» со свежей царапиной на передней пассажирской двери, перестроился в левый ряд, посмотрел в зеркало заднего вида и попробовал систематизировать все, что надумал за последние дни:

– Сегодня ты отсыпаешься и ленишься со страшной силой, а я вишу в Сети и на телефоне – добираю материалы для слива Шиловым, обзваниваю постоянных клиентов, предлагая каждому по одной Искре третьего ранга, и договариваюсь о встрече с Харитоном Павловичем. Ночью стараемся особо не буйствовать…

– Не обещаю! – хихикнула Кольцова и «угрожающе» царапнула тыльную сторону моей ладони.

Угроза настроила, было, на игривый лад, но я все-таки взял себя в руки и продолжил в том же тоне:

– … ибо рано утром нам придется выехать либо в Полоцк, либо в Залесье.

– С Залесьем понятно. А в Полоцк-то зачем?

– Ставить артефактную защиту на «Стихию».

– Надо… – кивнула напарница и погладила ладошкой переднюю панель. – Она у нас красотка и требует повышенного внимания!

– Я тоже у вас красотка и тоже требую повышенного внимания! – подала голос Дайна. Пришлось соглашаться с обеими:

– Так и есть. Вот и уделим. А до или после визита в «Предел» отправим Шиловым анонимку, скинем все Искры и нагнем Докукиных.

Оля задумчиво склонила голову к плечу:

– Значит, в Полоцке мы задержимся как минимум на сутки и толком не потренируемся. Это не радует, но защита для этой красотки и Искры важнее. С Докукиными тоже все понятно. Хотя нет, не все: ты собираешься продавать им хотя бы одну Искру?

– Посмотрим на их поведение.

– Логично. А Ксении Станиславовне?

– Ей точно предложу. И не одну, а штуки три-четыре.

– Как я понимаю, и «тройки», и «пятерки»?

– Ага. Чтобы она еще раз убедилась в том, что сотрудничество с нами выгодно, и не встретила в штыки вопрос об аренде тренировочных заимок.

– А передашь их в следующую пятницу, верно?

– Если она не пришлет человека и за ними.

– Она может… – усмехнулась Кольцова и подвела итоги услышанному: – Итак, получается, что домой мы вернемся в воскресенье…

– Угу.

– И нормально потренируемся только четыре дня…

– О-о-оль? – со вздохом протянул я под ехидное хихиканье БИУС-а.

– Ау?

– Не маньячь: мы развивались, развиваемся и будем развиваться намного быстрее абсолютного большинства Одаренных.

– Мне просто хочется побыстрее взять шестой ранг и пройти первую трансформацию… – виновато пробормотала она.

– Возьмешь и пройдешь. Не позже, чем к концу весны. Обещаю.

Она потерлась щекой о мое плечо и, наконец, обратила внимание на то, что мы едем не к «Бессоннице»:

– Та-а-акс, а куда ты меня везешь? В какой-нибудь ресторан?

– Неа… – улыбнулся я, отверг еще четыре варианта, помучил Ольгу театральной паузой, а затем посерьезнел: – Хочу добавить к уже имеющимся у тебя маркерам статуса еще один.

– И… какой?

– Помолвочное кольцо…

Глава 20

2 декабря 2512 по ЕГК.

…В Залесье въехали без четверти час и еще десять потеряли в пробке на втором перекрестке Новомосковского проспекта, на котором древняя «Исеть» протаранила светофор и остановила правый ряд. Тем не менее, на открытую стоянку перед торгово-развлекательным центром «Зенит» зарулили вовремя, нашли черный «Мастиф» Бехтеева и продали ему одно усиление тела третьего ранга за «стандартные» шестнадцать тысяч. Воздушник на радостях пригласил нас в ресторан, но я вежливо отказался, признавшись, что день у нас расписан чуть ли не поминутно.

Мужчина нисколько не обиделся – пожал мне руку, пожелал хорошего дня, запрыгнул в свой внедорожник и сорвал его с места в режиме гоночного болида.

– Тоже любитель скорости… – прокомментировала этот старт Кольцова, с моей помощью опустилась в свое кресло и жестом, ставшим привычным, погладила переднюю панель «Стихии»: – Но наша красотка создана для гонок, а «Мастиф» – нет.

– Так и есть… – мурлыкнула Дайна мне в ухо и решила повредничать: – Только ты, гад, отказываешься это понимать, поэтому всю дорогу вел машину, как древняя развалина, выжившая из ума еще в прошлом веке!

Это утверждение было гнусной инсинуацией: я «тупил» от силы час. Но по уважительной причине – наслаждался восхитительным «послевкусием» от утреннего занятия любовью и параллельно перебирал пряди Олиной гривы. Зато после того, как моей женщине стало не хватать адреналина, поддал газку.

Увы, высказать бестелесной вредине свое «фи» не было возможности, поэтому я сел за руль, нашел в памяти навигатора адрес поместья Докукиных и тронул машину с места. Пока катили по городу, соблюдал ПДД. А на трассе первым делом набрал Харитона Павловича, сообщил, что мы в пятнадцати минутах езды, и предупредил, что не на «Порыве», а на «Стихии».

Встретили нас в привычном режиме, проводили от КПП до гаража, и от парковочного места до кабинета главы рода, а там начались сюрпризы. Самый первый – предложение поговорить тет-а-тет – я вежливо отверг, заявив, что от Ольги у меня секретов нет. Докукина-старшего это почему-то не обрадовало, но он коротко кивнул, предложил нам располагаться поудобнее и несколько минут сотрясал воздух впустую, задавая «обязательные» вопросы, отвечая на мои и философствуя по делу и без. Мне это очень быстро надоело, поэтому я собрался, было, взять быка за рога, но не успел – хозяин кабинета задал первый серьезный вопрос сам:

– Говорят, что вы опять ходили в Пятно?

– Ходили… – подтвердил я. – А кто говорит?

Харитон Павлович не стал строить из себя партизана:

– Мои Слуги. Заметили один из катеров Бехтеева, проплывавший мимо нашей заимки, и сделали напрашивавшийся вывод. Ибо знают, что в сезон дождей на промысел ходите только вы.

Я пожал плечами – мол, считаем необходимым, вот и ходим, и мужчина поинтересовался нашими успехами.

– Сбегали к ареалу обитания зверья третьего ранга, порубились со стадом кабанов и одиночными хищниками, поработали над тактикой ведения боя в паре и так далее. В общем, потренировались по обычной программе. Правда, прилично вымотались, но это было предсказуемо и не удивило.

– Кабаны – это стремительные рывки, усиления тела и регенерации?

Я утвердительно кивнул и по совету Дайны немного обострил разговор:

– Да. И большую часть Искр я уже пристроил.

– А почему не предложили нам?

– Честно говоря, из-за крайне неприятного послевкусия, оставшегося от разговора с юристом из Императорского банка: по его мнению, у предложения помочь с получением льгот по налогообложению не могло не быть второго дна хотя бы потому, что перед тем, как озвучивать подобные предложения, глава любого дворянского рода обязан проконсультироваться со своими юристами.

– Он прав… – кивнул старый интриган. – В том, что я просто не мог не проконсультироваться с юристами. Но почему-то забыл сообщить, что раз глава какого-либо дворянского рода предлагает помощь, значит, берет на себя ответственность за все возможные проблемы.

– Верно, об этом он не сказал ни слова… – бесстрастно подтвердил я. – Тем не менее, мне не полегчало даже сейчас. Ведь, будь я на вашем месте, сообщил бы обо всех возможных проблемах во время первого же разговора и дал слово их решить. Тем более – мальчишке-добытчику с амнезией. Вы же, увы, промолчали. Поэтому мне больше не хочется обсуждать альтернативные варианты выплаты виры – вы в курсе, чем меня оскорбили ваши люди, знаете номер моего банковского счета, и в состоянии самостоятельно решить, какая сумма мне причитается.

Пока я излагал свои мысли, взгляд Докукина-старшего медленно, но уверенно темнел. Но держать лицо этот аристократ умел просто прекрасно, так что после того, как я замолчал, расстроенно вздохнул:

– Неожиданно…

Зря – я, конечно же, воспользовался и этой фразой в свою пользу:

– Даже так? Что ж, значит, вы не пробовали ставить себя на мое место. А жаль. Впрочем, бывает и такое. Поэтому мы, пожалуй, откланяемся.

Откровенно говоря, совет БИУС-а закрутить гайки основательно пугал, ибо грозил враждой с достаточно влиятельным и сильным аристократическим родом. Но Дайна и в этот раз не ошиблась в своем анализе: вместо того, чтобы оскорбиться, Харитон Павлович убедительно изобразил раскаяние, посетовал на слишком серьезную загруженность делами рода, признал свои «просчеты», пообещал выплатить «достойную виру» в «ближайшие часы» и попросил не рубить с плеча. И, заодно, не уезжать, не встретившись с его невесткой и «любимым внуком», которые, вроде как, нас ждут не дождутся!

– Нахмурься, расфокусируй взгляд, поразмышляй и иди навстречу… – буркнула бестелесная помощница. – Лишних денег не бывает. А этот клещ все равно не отцепится: ему нужен прямой выход на Максакову и возможность в следующем учебном году пристроить в Академию Искусств одну из внучек. Причем не абы куда, а в группу, в которую будет зачислен один из внуков Императора…

…Александра Ярославовна и Петр Семенович нас действительно ждали. Первой хотелось Искр и знаний, а второй изнывал от желания похвастаться результатами трехнедельного пребывания на тренировочной заимке. Причем не мне, а Ольге. Чтобы она впечатлилась, поняла, что ей может обломиться, и быстренько придумала хоть какой-нибудь способ скорейшего воссоединения влюбленных сердец. Докукиной я продал всего одну Искру регенерации. Тем самым – как язвительно выразилась Дайна – правильно запрограммировал промышленную ленточную пилу по металлу и сучковатым бревнам типа Харитона Павловича. А начинающего ловеласа обломала его же матушка, при первом же взгляде на меня и мою напарницу заметив помолвочные кольца, сделав напрашивавшийся вывод и поздравив нас с этим событием. К слову, Кольцова тоже потопталась на самолюбии парня, признавшись, что теперь по-настоящему счастлива, не впечатлившись рассказом об умопомрачительном рывке в его развитии и рассказав, с какой легкостью я справлялся со зверьем третьего ранга каждый раз, когда она делала ошибки. В общем, чаепитие прошло… сложно и закончилось достаточно быстро: Александра Ярославовна жаждала как можно быстрее отловить свекра и вцепиться в его глотку, ее сын устал держать лицо и мечтал свалить к себе, чтобы пострадать в одиночестве, а нам хотелось вырваться из этого «гостеприимного» дома и перевести дух.

Вырвались. И отходили от «полученного удовольствия» всю дорогу до Залесья. Хотя нет, не так: отходила Ольга – невидящим взглядом смотрела в переднее стекло, бездумно перебирала пальцы на моей правой руке и изредка хмурила брови. А я слушал прямой репортаж из кабинета Харитона Павловича и изо всех сил держал лицо. Ибо некоторые выражения госпожи Докукиной, устроившей по-аристократически спокойный разнос «любимому свекру», то злили, то изумляли, то вызывали желание заржать. Впрочем, конечный итог воспитания «невесть что возомнившего о себе старого хрыча», «имевшего глупость оттолкнуть почти прирученного мальчишку», порадовал. Во-первых, «старый хрыч» перечислил на мой счет не сто тысяч рублей, как планировал до разноса, а триста. А, во-вторых, согласился не давить на «парня, который не умеет гнуться» и «дать ему остыть». В смысле, отложить переселение Петра Семеновича в Бухту Уединения до марта-апреля. К сожалению, не обошлось и без классической «ложки дегтя»: продавливая перенос даты переезда сына в наш поселок, Александра Ярославовна пообещала свекру не пускать процесс моего приручения на самотек и придумать убедительную причину, которая позволит изредка заглядывать к нам в гости. Но задуряться по этому поводу я счел бессмысленным, поэтому показал Кольцовой уведомление о зачислении средств, вместе с нею поржал над текстом в графе «Назначение платежа» и выбросил Докукиных из головы…

…До Полоцка добрались только в восьмом часу вечера, накатавшись по области до одурения, зато «слив» Шиловым, их потенциальным соратникам и силовым структурам анклава целые инфоблоки убийственного компромата на Потоцких, встретившись со всеми моими постоянными клиентами и заработав почти четыреста тысяч. Администратора тюнингового ателье вызвонили по дороге, так сходу загнали «Стихию» в отдельный бокс и убедили начальника смены заняться ею вне очереди. После того, как вышли на улицу и посмотрели на чистое небо, усыпанное неожиданно яркими звездами, решили пройтись. Правда, уже через несколько минут пришлось активировать жар, ибо к этому времени воздух успел остыть градусов до четырех выше нуля, но нисколько этому не расстроились. Ведь ветра практически не было, навык, очень неплохо раскачавшийся за время пребывания в Пятне, согревал тела как бы не лучше автомобильной печки, а прогулка по вечернему городу, стоявшему в мертвых пятничных пробках, доставляла куда больше удовольствия, чем езда.

Первые полчаса бездумно шли в сторону центра, любуясь архитектурой особо интересных зданий, заглядывая в витрины магазинов, ресторанчиков и многочисленных кафешек, ревниво поглядывая на дорогие автомобили и обсуждая все, что попадалось на глаза. Потом проголодались, завалились в чем-то понравившуюся забегаловку «Рыбный Мир», возле которой хватало очень дорогих машин, заняли вовремя освободившийся столик у панорамного окна и сделали заказ. После ухода официанта Кольцова взглядом показала на темно-серое спорткупе, припаркованное на противоположной стороне улицы, и усмехнулась:

– В начале апреля, выходя из штаба «Когорты», я увидела точно такую же «Мелодию», сочла эталоном красоты, залюбовалась обводами и повернула не налево, а направо, чтобы попробовать рассмотреть салон через медленно опускавшееся стекло пассажирской двери. Увы, стоило пройти ей навстречу метра три-четыре, как оказалось, что хозяин этой красотки – плешивый пузан лет пятидесяти – кадрит симпатичную молодую девицу, стоящую на тротуаре. Я была уверена, что эта блондинистая… хм… дура пошлет ухажера лесом. Ан нет – она приняла предложение «прокатиться, поужинать и все такое» чуть ли не раньше, чем оно было озвучено! И это меня настолько покоробило, что все «Мелодии» и более-менее похожие на нее спортивные автомобили стали ассоциироваться с артефактными тестерами. А сейчас мне все равно: я не вижу в этой машине ничего особенного и плевать хотела как на куколок, в обычной жизни изображающих недотрог, так и на тех, кто покупает их услуги. Хотя нет, не так: мне плевать на все, кроме нас с тобой, нашего настоящего и нашего будущего. Забавное ощущение: есть ты и я, есть наш дом, наши машины, наше Лазурное море и наше Пятно, а все остальное словно подернуто туманом или отодвинуто далеко-далеко…

– Ну, ничего себе!!! А я⁈ Я у вас тоже есть! Причем должна упоминаться третьей в озвученном списке… – «обиженно» протараторила Дайна. Пришлось вносить «уточнение»:

– Ты забыла упомянуть ангела-хранителя, приглядывающего за нами, не позволяющему совершать ошибки и защищающего от жизненных невзгод!

Оля спрятала повлажневшие глаза за густыми ресницами и вздохнула:

– Если он у нас и есть, то твой, а не наш.

Я мысленно обозвал себя идиотом, подождал, пока официант поставит перед нами бокалы со свежевыжатым апельсиновым соком и уйдет, дотянулся до ее ладошки и виновато пробормотал:

– Прости…

Она справилась с собой, взяла свой бокал и снова поймала мой взгляд:

– Все нормально. Просто я не сразу поняла, что твой ангел-хранитель стал за мной приглядывать после нашей встречи. А сейчас, прозрев, предлагаю за него выпить. Ибо помогает он нам добросовестнее некуда.

Я закусил губу. А зря:

– Игнат, я серьезна, как никогда: мы настолько часто выкручиваемся из безвыходных ситуаций, что грех не поверить в существование некой высшей сущности, заинтересовавшейся нами, и не поблагодарить ее за помощь!

«Высшая сущность» потребовала не тупить, и я, мысленно вздохнув еще раз, взял свой бокал, поднял взгляд к потолку и произнес что-то вроде тоста:

– Спасибо за то, что ты есть, за подаренные шансы, за то, что мы все еще живы и здоровы…

– … и за то, что вместе! – без тени улыбки добавила Кольцова, коснулась своим бокалом моего и выпила сок до последней капли.

– У-у-у, а девочка-то еще не оклемалась. Вот и ищет, на что бы морально опереться. Наша недоработочка, однако…

«Угу…» – мысленно буркнул я, почесал затылок, поймал за хвост очень интересную мысль и сразу же озвучил:

– Слушай, а чего это вдруг мы сидим друг напротив друга? Двигайся на дальний край дивана…

Это предложение было принято в лет и творчески доработано – только я расположился на новом месте, как Ольга ввинтилась под мою правую руку и довольно мурлыкнула:

– Совсем другое дело…

А через мгновение напряглась, привстала, коснулась губами моего уха и еле слышно прошептала:

– Только что мимо тебя прошел теневик. Думаю, что к кабинетам. Если он там кого-нибудь убьет, то задергают и нас. А уходить прямо сейчас нельзя – сочтут его сообщниками…

– Теневик, говорит? – пробормотала Дайна. – К кабинетам, говорит? Зря он сюда приперся… Кстати, сейчас активизируется ваш ангел-хранитель, и если наша девочка не дура… а она точно не дура… то ее придется посвящать в первую тайну рода…

Пока она говорила, Кольцова укусила меня за мочку уха и поцеловала в шею. Чтобы на записях с камер СКН мы выглядели влюбленной парочкой. Я ответил почти тем же самым. Только начал с громкого шепота, а закончил еле слышным:

– Я тоже тебя хочу. Но если мы не поедим сейчас, то к завтрашнему утру так сильно оголодаем, что будем вынуждены оторваться друг от друга. Кстати, знаешь, чего мне хочется больше всего? Уходить мы не будем однозначно – даже если он кого-нибудь завалит, то у нас железное алиби. В общем, верь в нас – и все будет хорошо…