Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

Глава четвертая
Время – разбрасывать камни

Мы вошли в каморку, я молча снял куртку, кинул ее на стул, затем прислонился спиной к прохладной стене, пытаясь взять под контроль все те эмоции, которые продолжали бурлить в моем юном сицилийском сердце.

Кровь пульсировала в висках, отдаваясь в ушах тяжёлым, неровным стуком. Такое чувство, будто где-то внутри моей башки тикали огромные часы. Часы… Блин… Главное, чтоб не бомба с часовым механизмом, которая уже начала отсчет в обратную сторону.

Чертов Джованни! Это сто процентов его сицилийская кровь разгулялась. Какое мне вообще дело до Винченцо Скализе⁈ Почему меня так плющит от ненависти к Джо Боссу и особенно – к Лаки Лучано?

Прошло чуть меньше часа с момента, когда наша троица покинула компанию мафиози, а легче мне не стало. Руки буквально чесались от желания взять «томми-ган», вернуться в кабинет и покрошить там всех этих уродов в мелкие опилки. К счастью, «томми-ганы» на дороге не валяются, а мой разум все же сильнее горячей крови Джованни.

Патрик, бледный и по-прежнему возбуждённый после случившегося, сходу метнулся к закопчённому чайнику на плите, собираясь устроить нам чаепитие.

Фредо переступил порог самым последним. Он никуда не прислонился, никуда не метался. Он то и дело кидал в нашу с Патриком сторону тяжелые мрачные взгляды и явно не разделял ни возбуждения ирландца, ни моего желания кого-нибудь прибить. Особенно, если у этого «кого-нибудь» будет смазливое лицо, прилизанные волосы и прозвище Лаки.

Всю дорогу старик топал молча, вообще не говоря ни слова. А лицо у него было настолько мрачное, будто произошло нечто ужасное.

Догнали мы его с Патриком едва ли не за пару кварталов до нашего дома. Пристроились рядышком и шли так – ирландец справа, я слева. Со стороны, наверное, это смотрелось, будто дед выгуливает провинившихся внуков.

– Чай? – тихонько спросил Патрик, больше чтобы нарушить тягостное молчание, чем из-за реальной жажды.

– Сам его пей, идиот, – прошипел Фредо, снимая свою потрёпанную куртку. Он швырнул её в угол с такой силой, будто вымещал зло на ни в чем не повинной вещи. – Чай… Тебе бы молитвы читать, что живой остался! Или мозги вправить, наконец! Это ж надо было додуматься! Спасать он нас пошел… Нашёлся мне, спасатель.

Старик высказался, затем повернулся ко мне, и его взгляд, всего час назад принадлежавший легендарному сицилийскому мафиози, снова стал просто усталым, суровым взглядом старого рыбака. Хотя в глубине глаз всё ещё тлели угольки былой ярости.

– Ну вот, Джонни. Поздравляю. Тебя официально приняли в лоно семьи. – Фредо тихо хмыкнул, но хмык этот у него вышел горьким. – Ты теперь как цыплёнок, которого засунули в клетку к стае голодных лисиц. Только лисицы ещё и между собой грызутся. Расслабляться нельзя. Ни на секунду. Они будут следить за каждым твоим шагом, за каждым словом. И ждать. Ждать, когда ты оступишься. Или когда станешь слишком опасен. Как твой дядя.

Я молча кивнул. Осознание масштаба возможных проблем и глубины ямы, в которую мы с Патриком так лихо рухнули, давило сильнее любого груза. Ну и конечно, я был полностью согласен с Фредо. В моем случае не выйдет затеряться среди членов «семьи», потому что я для Лаки Лучано как кость поперек горла. Он непременно будет следить за мной и ждать, когда я споткнусь, чтоб подойти и выпустить пулю в затылок.

– Это все понятно. – тихо сказал я. – У меня ни на секунду не возникло заблуждения, будто Массерия и его цепной пёс были искренними. Они просто решили держать меня поближе к себе, чтоб я не натворил дел, которые могут принести Джо Боссу и Лучано проблем. Я это прекрасно осознаю. И… Еще…Спасибо, Фредо. Если бы не ты…

– Да ерунда это, – Старик махнул рукой. – Дело сделано. Теперь надо думать, как правильно разыграть все карты, что имеются на руках.

Его взгляд упал на Патрика, который неуклюже пытался разжечь плиту. Лицо Фредо смягчилось на долю секунды.

– А ирландец наш… Преданный дурак. Редкое, но весьма опасное сочетание. Потому что с теми, кто предан тебе, по-другому нельзя. Тоже придётся быть преданным. А когда двое молодых парней доверяют друг другу больше, чем себе… такие либо спасают мир, либо гибнут идиотским образом. Постарайтесь выбрать первый вариант.

Патрик обернулся, на его простодушном лице расцвела улыбка.

– Фредо, почему тебя так удивил мой поступок? Ты уже дважды говоришь об этом. Джонни поддержал меня на корабле, он не бросил меня в Нью-Йорке, встал на мою сторону, когда кучка сицилийских задавак хотела набить мне морду. Разве может быть иначе? Разве мог я оставаться в стороне, когда решалась судьба Джонни? Он мой друг! Я сказал – мы с ним до конца!

– Хм… Такими темпами конец-то очень даже скоро нарисуется. Вы же прям в самое пекло лезете. – проворчал старик, но уже беззлобно. – Ладно, хватит раскисать. Утро вечера мудренее. А ты чего тут чаи собрался распивать? У тебя, кажется, свидание с той… Роззи? Вчера вечером все уши прожужжал, а сегодня, что? Передумал?

В одну секунду лицо Патрика изменилось. Его словно изнутри озарил теплый, согревающий огонь, но тут же, следом, физиономия ирландца вытянулась, а взгляд испуганно метнулся к «ходикам», весевшим на стене каморки.

– Чёрт, я едва не забыл! Времени осталось совсем чуть-чуть. Опоздать могу.

Он засуетился, принялся вытаскивать из шкафа вещи, которые мы с ним успели приобрести. В итоге через пять минут,( вещей было не особо много), на кровати лежали две пары потрёпанных брюк и три такие же, прошедшие Крым и Рым, рубахи. Патрик застыл рядом, как воплощение скорби и уныния, с явным сожалением разглядывая шмотки.

– В чём мне идти на свидание? Я же выгляжу как последний босяк…– Простонал он, потом запустил пальцы в свою шикарную рыжую шевелюру и несколько раз дёрнул себя за волосы.

Мы с Фредо переглянулись. После всех сегодняшних событий эта бытовая проблема показалась вдруг дико смешной и по-своему спасительной. Настоящей. Нормальной.

– Да ладно тебе, – фыркнул я. – Она знает, что ты работяга. Сейчас пока так. Главное – уверенность. Главное, чтоб Роззи увидела в тебе потенциал. Поверь мне, женщины любят не богатых, а перспективных. И тех, кто ведет себя так, будто при желании готов положить весь мир к ее ногам.

– Ага… – Усмехнулся Фредо. – Но малец прав. Когда у тебя на жопе заплатка, а ботинки помнят еще Авраама Линкольна, сложно выглядеть перспективным. Да и с миром тоже не очень убедительно выйдет. Какой он мир ей положит? Мир нищеты и бедности? Нет… Встречают по одёжке…

Фредо еще раз окинул оценивающим взглядом Патрика, затем нарнул в шкаф и, кряхтя от усердия, вытащил оттуда… сундук. Тому факту, что в шкафу находился здоровенный ящик, я не удивился. Потому как шкаф был огромный. Туда можно нас троих засунуть и еще останется место. А вот тому, что у Фредо есть еще что-то, кроме вечно воняющей рыбой рабочей одежды – очень даже.

– На… Померяй… – Произнес старик, встряхнув отличную мужскую рубашку темно-синего цвета и протягивая ее Патрику.

Следом из сундука появились черные брюки. Вещи были практически новые. Но что самое главное, размерчик явно не подходил Фредо, а значит, они не его. Конечно, мне до ужаса было любопытно, чьи это шмотки, но я промолчал. Думаю, на сегодня более чем достаточно откровений и раскрытых секретов. Начну что-то выпытывать у Фредо, он точно мне по башке надаёт.

– Отлично… Повернись! – Велел старик, разглядывая Патрика, который в одно мгновение натянул предложенный наряд. – Да. Село идеально. Вот и носи. Только смотри не угробь сразу. Это дорогие вещи. Они «на выход». И воротник подними. Сейчас модно.

Следом из сундука появилась маленькая баночка с загадочной густой массой странного вида.

– Вот, волосы пригладь. – Распорядился Фредо, протягивая Патрику банку. – Да не к голове, не к ушам, балда! Вверх. Вверх их… Ага… Вот так… Это бриолин.

Мы с Патриком переглянулись, даже не пытаясь скрывать недоумение. Фредо и бриолин– это было даже круче, чем Фредо и легенда сицилийской мафии.

– Что? – огрызнулся старик, заметив наши взгляды. – Все это осталось от сына…

– У тебя есть сын⁈ – Одновременно, хором спросили мы с Патриком, вытаращившись при этом на старика так, будто он внезапно заговорил на межгалактическом наречии.

– У меня был сын. – Коротко поправил Фредо, но тут же перевел тему в другую сторону. – Да ты пальцами чуть волну сделай! Вот так!

Он шагнул к Патрику и принялся что-то изображать на его голове. Я, решив, что стоять в стороне глупо, тем более, когда на кону личная жизнь друга, присоединился к этому процессу.

Минут пятнадцать мы коллективно наводили красоту ирландцу. Причём наше с Фредо видение этой красоты немного отличалось. Я пытался придать волосам Патрика некий «бунтарский» вид, типа художественного беспорядка. Старик грубо критиковал предложенный мной стиль и упорно пытался создать «волну », при этом, зачесав волосы ирландца назад, «как у джентельмена».

Патрик вообще уже хотел ни одного, ни второго. Он сильно нервничал из-за того, что время неумолимо бежало вперед, а мы с Фредо вместо того, чтоб закончить процесс наведения красоты и отпустить парня восвояси, упорно соревновались в своих талантах стилиста. Которых, чего уж скрывать, на самом деле не было ни у меня, ни у Фредо.

Патрик психовал, краснел и подпрыгивал на месте. В итоге, когда мы его выпроводили за дверь, он выглядел… своеобразно. Рубашка имела несколько пятен, потому как ирландец раз двадцать вспотел, волосы липли к голове с одной стороны и торчали вихром с другой, но на лице сияли такая уверенность и счастье, что любой недостаток внешности сразу переставал иметь значение.

– Не дерись и постарайся никуда не влезть! – крикнул ему вдогонку Фредо.

– А если предложат выпить – отказывайся! – добавил я. Сам не знаю, почему. Наверное, это было чувство, похожее на заботу старшего брата.

Патрик лишь махнул рукой и пулей помчался в сторону трамвайной остановки, оставив нас с Фредо стоять возле дома.

– Ну что, сеньор Скала, легенда сицилийской мафии, – я не удержался от лёгкой ухмылки. – Теперь ждём новых гостей? Массерия, к примеру, с визитом вежливости? Или Лучано заскочит на огонёк, извиниться? Вон ты, оказывается, какой уважаемый человек.

Фредо посмотрел на меня сурово.

– Шути, шути, Джонни… Пока язык на месте, чего бы не блеснуть остроумием? Лучше выпить предложил бы. Чай – это хорошо, но после такого дня нужно что-то покрепче. А гости… – Фредо вдруг замолчал, уставившись вдаль, куда-то в самый конец улицы. Он даже голову слегка наклонил к правому плечу, будто прислушивался к послеобеденной тишине, которую нарушал лишь отдалённый гул города. – Гости, к нам, по-моему, уже едут…

Я не успел осмыслить его слова до конца, как из-за поворота донёсся приглушённый рокот мотора, а в конце улицы появился автомобиль. Чёрный, блестящий «Паккард» медленно, почти крадучись, двигался к нашему дому. Представить не могу, что за слух у старика, если он определил приближение тачки, когда ее еще не было видно.

Машина подъехала к нам, рыкнула несколько раз и остановилась. Ледяная игла кольнула меня под ложечкой. Неужели мои новые члены «семьи» всё-таки решили не ждать и убрать проблему в лице Джонни Скализе сразу.

Инстинктивно я отступил в тень, а взглядом начал искать палку или железку, которую можно использовать как оружие.

Фредо наоборот, даже не шелохнулся. Он стоял возле ступеней, ведущих в наше полуподвальное помещение, освещённый тусклым светом предвечернего солнца. Его лицо выглядело как каменная маска.

Передние дверцы автомобиля открылись. Из машины выбрались двое. Увидев гостей, я с облегчением выдохнул, хотя расслабляться, наверное, было рано. Черт его знает, зачем их принесло.

Как оказалось, к нам в гости пожаловали Лу́ка, тот самый толстяк, который требовал с Фредо двести баксов, и Томазино-крыса собственной персоной. Если Лу́ка выглядел немного растерянным, но относительно уверенным, то вытянутая физиономия Томми была бледной и слегка перекошенной. Я бы сказал, что Томазино просто до одури чего-то боялся. Его только что не трясло от страха.

Они медленно, словно шли на эшафот, приблизились к нашему порогу. Лука без конца облизывал и покусывал губы, а Томазино все время дёргал левой щекой, будто у него приключился нервный тик. Хотя я точно помню, что подобных проблем у него прежде не было.

– Сеньор… Сеньор Бонасэра… – Начал Лука, опустив голову. – Мы… мы приехали…

Толстяк высказался и замолчал, озадачив нас со стариком своей «речью». Было совершенно не понятно, это он не в силах договорить мысль до конца или сообщает Фредо вполне очевидный факт.

– Приехали. Вижу. – Согласился старик, когда спустя пару минут кроме тяжелых вздохов и тихих стенаний ничего не последовало.

Лу́ка поднял голову, посмотрел на Фредо и выдал:

– К вам. Мы приехали к вам.

Это все, на что его хватило. Так и не договорив до конца, оба мафиози замерли в унизительном, почти рабском поклоне.

Фредо стоял не двигаясь и ничего не говорил. Я тоже молчал, хотя очень сильно хотелось прокомментировать все происходящее.

Эти «великие и ужасные» гангстеры прибежали вымаливать прощение, потому что уже успели узнать, кто такой Фредо. Собственно говоря, тот факт, что тайна рыбака больше тайной не была, не удивлял. Вполне ожидаемо. К тому же он на секретности и не настаивал.

Томазино, не говоря ни слова, сделал шаг вперед, а потом вдруг плюхнулся на колени прямо в пыль и грязь у нашего порога.

– Простите! – Взвизгнул он. – Мы не знали! Клянусь всеми святыми, мы не ведали, кто вы!

Лука, в отличие от товарища, бить поклоны челом о землю не торопился, но при этом склонился в три погибили.

– Да, сеньор Скала! Мы слепые идиоты! Мы… мы хотим искупить вину! – Толстяк судорожно полез во внутренний карман пиджака и вытащил толстую пачку банкнот. – Вот! Это всё, что у нас есть! Берите! Или скажите – сколько? Мы достанем!

Я смотрел на эту картину: двое взрослых парней, гангстеров, униженно кляняющихся старому рыбаку, которого они совсем недавно пинали ногами, и чувствовал в душе чувство злорадного удовлетворение. Могу себе представить, что было с Лу́кой и Томми, когда им рассказали, кого именно они избивали. То-то Крысу так перекосило. Не иначе, как на нервной почве.

Фредо тоже смотрел на развернувшуюся перед нами драму, но взгляд его был холодным, безразличным, наверное, даже полным презрением.

– Вставай, – тихо, но твёрдо сказал Фредо Томазино. – Ты меня своим видом оскорбляешь. Я тебе девка, что ли, ползать передо мной. Имей гордость. Хоть какую-то…

Крыса тут же вскочил на ноги, отряхивая колени с таким усердием, будто хотел сам себе переломать ноги.

Фредо перевёл взгляд на деньги в руках Лу́ки.

– Спрячь это. Мне не нужно. – Велел он толстяку.

– Но мы должны как-то искупить… – начал Лука по второму кругу.

– Кровью! – выкрикнул Томазино, его глаза загорелись фанатичным блеском и он снова плюхнулся на колени. – Прикажите, сеньор Скала! Я принесу вам голову вашего врага! Скажите только чью!

Лука помрачнел и бросил на напарника сердитый взгляд. Он явно планировал отделаться только деньгами и ни на какие кровные долги точно не рассчитывал.

– Заткнись, дурак! – прошипел толстяк. – Не неси чушь. – Затем снова обратился к Фредо: – Мы понимаем, сеньор Бонасэра. Мы просто солдаты. Мелкие сошки. Но мы можем быть полезны. Мы можем быть вашими глазами и ушами. Мы знаем всех в округе. Мы…Молю, ответьте!

Фредо молчал, и эта тишина давила на гангстеров сильнее любых криков. Рыбак изучал эту парочку придурков, как сотрудник научной лаборатории изучает редких, но абсолютно бесполезных жуков.

Томазино же, напротив, смотрел на Фредо с обожанием, ожидая любого приказа, даже самого безумного. Я бы сказал, что во взгляде Крысы читалось неприкрытое обожание.

И тут я заметил, как в одну секунду изменилось выражение лица Фредо. Он понял. Понял, что эти двое – не просто трусливые хамы. Они – фанатики. Идиоты. Но из их идиотского фанатизма, можно извлечь пользу.

Судя по тому, как Томми пялился на Фредо, от них просто так все равно не отделаться. Они будут преследовать старика, вымаливать прощение, и своим поведением могут привлечь ненужное внимание. Но если дурость этой парочки направить в нужное русло…

Расчётливость, холодный ум старого волка взяли верх над отвращением. Фредо сделал маленький шаг вперед и медленно, чтобы придать своим словам больше веса, произнёс:

– Хорошо, – его голос снова приобрёл металлический, безжалостный оттенок. Тот самый, что я слышал в клубе. – Вы хотите служить мне? Искупить вину?

Оба закивали с такой силой, что казалось, вот-вот свернут себе шеи.

– Так знайте. Ваши жизни теперь принадлежат мне. Вы – мои. Я не прощаю вас. Я беру вас в долг. В нужный момент я пришлю за вами. И вы сделаете всё, что я скажу. Без вопросов. Без сомнений. Понятно?

– Да, дон Скала! – хором выдохнули оба гангстера. На их лицах читалось не столько облегчение, сколько гордость. Они получили то, что хотели. Они были замечены легендой.

– А сейчас, – Фредо указал пальцем на машину, – Исчезните с моих глаз. И запомните: я к вам не обращался, вы сюда не приезжали. Вы вообще, начиная с сегодняшнего дня, меня не видели. Вы ничего не знаете. Ждите моего сигнала.

Лу́ка и Томазино поклонились ещё раз, а потом практически побежали к своему «Паккарду». Машина рванула с места так резко, что из-под колёс взметнулись комья грязи. Через мгновенье она уже скрылась за поворотом.

Я проводил автомобиль взглядом, а потом обернулся к Фредо. Рыбак снова сгорбился, постарел на десять лет и смотрел в землю.

– Ну что, Джонни, поздравляю, – хрипло сказал он, – Теперь у нас есть своя маленькая армия. Два идиота с пистолетами. Шикарный расклад.

Фредо развернулся и зашёл в дом, хлопнув дверью.

Я остался стоять на пороге, глядя в одну точку. Пахло приближающимся вечером, угольной пылью и далёким, едким дымом фабрик. Где-то там, в этом городе, за карточными столами в прокуренных клубах, мои новые «друзья по семье» решали мою судьбу. А здесь, в грязи, пресмыкались наши новые «солдаты».

Армия из двух человек. Против целого города. Ну что ж… Не такой уж это плохой расклад.

Глава пятая
Карьерный рост

Утро встретило нас дождём и пронзительным ветром, пробирающимся сквозь щели в маленьких окошках. Главное – окошки маленькие, а щели огромные. Надо, что ли, заклеить их. По старинке, газетами. Интересно, в Нью-Йорке кто-нибудь додумался заклеивать окна газетами или мне выпадет честь стать родоначальником нового веяния в обустройстве быта?

Я снова спал плохо. Почти всю ночь ворочался на жестком матрасе и прокручивал в голове минувший день. Перед тем, как вырубиться, для себя решил, нам с Патриком необходимо купить кровати. Потому что спать на полу, на этих тюфяках, набитых соломой, может, конечно, экономно, но охренеть как неудобно. Такое чувство, что внутри не сухая трава, а камни.

Ну или постепенно приближается момент, когда нужно будет съехать от Фредо. Мы за это время отложили немного денег. Думаю, на аренду комнаты должно хватить. Старик, конечно, неимоверно нам помог, имею в виду с жильём. Но черт его знает, как он отнесется, если я начну закупать мебель для собственных нужд. Так-то он поселил нас к себе на время.

В голове, помимо бытовых вопросов, крутились, конечно произошедшие события. Легендарный мафиози, живущий под видом рыбака. Убитый дядя Винни. Принятие в «семью». Два придурка-гангстера, готовые на все ради искупления.

Честно говоря, складывается ощущение, что моя жизнь в Нью-Йорке движется со скоростью гоночного автомобиля, и я едва успеваю цепляться за его колесо. Мотыляюсь на этом колесе, как сопля на ветру. Что ни день, то какие-то неожиданности.

Патрик, в отличие от меня, дрых крепким, здоровым сном. Его вообще никакие переживательные мысли не беспокоили. Позавидуешь человеку. Возможно, это – эффект молодости, вернее ее пофигизма. Наверное, лет в семнадцать, и мне было плевать на все.

Ирландец храпел на своем матрасе в позе «морской звёзды», раскинув руки и ноги в стороны, с блаженной улыбкой на лице. Судя по тому, что эта улыбка вообще не сходила с его губ, снилось Патрику что-то крайне приятное.

Видимо, свидание с Роззи прошло более чем успешно. Говорю «видимо», потому что никаких подробностей мы с Фредо добиться не смогли. Хотя, скрывать не буду, пробовали. Не то, чтоб нас интересовали детали личной жизни ирландца, но в общих чертах, конечно, хотелось узнать, как все прошло.

Патрик, вернувшийся домой уже ночью, только томно вздыхал, закатывал глаза и улыбался. Как влюбленный дурачок, честное слово. Я даже позавидовал его способности настолько легко переключаться с поганых событий на счастливые мечты.

В любом случае, мой товарищ дрых всю ночь без задних ног, а мне сон не шел почти до самого утра. Зато, когда вырубился, словно в бездонную яму провалился. Ни снов, ни видения, ничего. Но проснулся сам, без посторонней помощи. Причём, так же резко, как и заснул.

Только открыл глаза и посмотрел на мрачные, серые, залитые дождем окошки, в которые, кстати, попадал не только ветер, но и крупные капли, раздался стук в дверь, резкий и требовательный. По факту я проснулся буквально за пару минут до этого стука. Как чувствовал.

Я перевел взгляд на часы. Семь утра. Здесь, конечно, активная жизнь начинается достаточно рано, но для гостей все же еще неподходящее время.

– Эй, дружище… – Я тихонько толкнул Патрика в бок. Хотел предложить ему подняться и открыть дверь. А то он какой-то слишком счастливый. – Патрик! Прием!

Ирландец издал нечленораздельное мычание и совершенно по-хамски повернулся на другой бок, игнорируя мои тычки.

– Джованни! Слышишь⁈ Сдохли вы все там что ли…Открывай! – раздался грубый голос снаружи, а затем последовало еще несколько ударов в створку. Голос, кстати, показался мне знакомым.

Большой крючок, на который мы закрывали дверь изнутри, обиженно лязгнул, грозя оторваться.

– Кто там такой настойчивый? – Высказался я себе под нос. Затем поднялся с матраса, натянул штаны и рубаху.

Фредо, как и Патрик крепко спал на кровати, не реагируя на шум. Старик сегодня решил не выходить на «работу». Обычно в это время он уже возвращается с уловом, но после вчерашнего насыщенного дня, похоже, устроил себе выходной.

Я подошел к двери, открыл ее. На пороге стоял тот самый «провожатый», который вчера вез меня на встречу. Тот, что грыз спичку. Сейчас его рот снова был занят очередной спичкой.

– Смотрю, легкая промышленность Соединённых штатов работает отлично. – Буркнул я, намекая на нескончаемый спичечный конвеер в его зубах.

Провожатый молча окинул меня презрительным взглядом с ног до головы. Шутка, видимо, не зашла. Потом заглянул через мое плечо в каморку, увидел спящего Патрика.

– Собирайся. – Велел он. – И своего рыжего приятеля поднимай. Вам работёнка светит. Через пятнадцать минут на улице. Не задерживайте. Не хотелось бы дважды повторять приглашение.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и двинулся по ступеням вверх. Я закрыл дверь, прислонился лбом к прохладному дереву и глубоко вздохнул. Началось. Новая жизнь в новом амплуа. Ну хоть вонючей рыбы больше не будет, на том спасибо. По крайней мере, очень хотелось бы верить, что ее не будет.

Другой вопрос, что за работенку нам предложат? Надеюсь, не закапывать трупы и не отправлять людей, «обутых» в тазик с цементом, в Гудзон.

Я подошел к ирландцу, присел на корточки и достаточно резко тряхнул его за плечо.

– Патрик! Вставай! Нас ждут!

– Роззи… – буркнул он во сне. – Не сейчас… спим…Скоро все будет…

– Какая, не хрен, Роззи! – рявкнул я, стаскивая с него одеяло. – Подъем! Работа!

Минут через десять, проклиная все на свете, мы уже стояли у подъезда под холодным дождем. Вообще, сейчас на дворе была в самом разгаре весна. Май. Но по ощущениям – больше похоже на октябрь. Хреновый такой, дождливый октябрь. Еще и долбаный ветер наяривает, как в последний раз.

К тротуару, разбрызгивая грязные лужи, подкатил тот самый черный «Паккард», в котором меня отвозили вчера на встречу. Вообще, заметил, у местных мафиози прямо какая-то любовь к этим тачкам.

Спичечный грызун сидел за рулем и с нескрываемым раздражением жестикулировал руками из-за стекла, намекая, видимо, чтобы мы садились. На этот раз он был один, без сопровождения громил.

– Куда нас? – спросил я, устраиваясь на заднее сиденье.

Рядом плюхнулся сонный Патрик. Он успел умыться и одеться, но еще не до конца взбодрился.

– Скоро узнаешь, – буркнул спичечный грызун и резко тронулся с места.

Мы ехали молча. Патрик клевал носом, я смотрел в запотевшее стекло, пытаясь угадать районы, мелькавшие за окном. Докеры, склады, фабричные трубы – пейзаж не менялся. Значит, кружим где-то рядом.

Наконец, мы свернули в глухой переулок и остановились у неприметных ворот большого кирпичного здания, больше похожего на заброшенный завод.

– Выходите. Вам туда. – Провожатый махнул рукой в сторону ворот. – Внутри спросите Рикки. Он знает, что ему добавилась парочка работников. Ждёт вас.

Мы вылезли из машины. «Паккард» тут же рванул с места, оставив нас с Патриком под дождем перед массивной металлической дверью.

Я толкнул сторку, и мы оказались в огромном, плохо освещенном помещении. Воздух был густым и спертым. Высоко под потолком тускло горели несколько лампочек, отбрасывая длинные тени на штабеля ящиков, бочек и тюков. Десяток человек молча, с автоматической точностью, занимались погрузкой и сортировкой.

– Еще один склад… – Тихонько протянул я. – Черт… Сколько же их? Вот уже реально «золотое дно»…

Патрик, ничего не сказав в ответ, пожал плечами. Хотя я рассуждал сам с собой. Ирландцу конкретно сейчас, по-моему, было плевать на все. Он бы с огромным удовольствием вернулся, бы в постель. Видимо, Роззи вчера знатно его вымотала.

В этот момент к нам направился мужчина. Невысокий, коренастый, с лицом настолько грубым, что казалось, его физиономию высекал из гранита какой-то очень жопорукий мастер. Большой нос, квадратный подбородок, острые скулы. Даже губы у него были какие-то большие, острые и квадратные одновременно. Мужик шел в нашу сторону, изучая то меня, то Патрика холодным, пустым взглядом.

Несмотря на некоторую угловатость, которая прослеживалась не только в чертах лица, но и во всем его теле, двигался он легко, почти бесшумно. На мужике была простая рабочая одежда, но по тому, как замирали работяги, когда он проходил мимо, становилось ясно – здесь этот тип за главного.

– Джованни? – Спросил мужик сходу. Его голос был низким, хриплым, без единой нотки интереса или радушия.

– Я.

– А это что за рыжая моль? – он кивнул на Патрика.

– Мой напарник. Патрик.

Рикки – а это несомненно был тот, к кому нас отправил спичечный грызун – оценивающе посмотрел на ирландца.

– Дон Массерия сказал, что ты будешь таскать с собой этого… пэди. Не могу сказать, будто меня радует данный факт. Моего брательника убили около двух месяцев назад эти ублюдки из «Белой руки». Сначала прострелили ему обе ноги, потом сломали пальцы, потом запястья, потом…Ну ты понял. И только спустя пару часов пустили пулю в затылок. Так что… – Рикки снова окинул Патрика мрачным взглядом, – Не люблю ирландцев. Но решение дона не обсуждается. А он велел пристроить к делу вас обоих. Вам нужно запомнить одно. На моем складе я устанавливаю свои правила. Понятно? Ты делаешь, что я говорю. Он, – Рикки ткнул пальцем в грудь Патрику, – делает, что скажешь ты. И если он накосячит, отвечать будешь тоже ты. Головой. Вопросы?

Рикки говорил негромко, но каждое слово било точно в цель, оставляя ощущение тяжести и угрозы. За простоватой внешностью этого человека скрывалось нечто опасное. И в данном случае, пожалуй, его принадлежность к мафии была действительно видна невооруженным взглядом.

Рикки – это не придурок Томазино, не напыщенный болван типа Салли. Рикки – настоящий гангстер. Из разряда тех, кто не пускает слова на ветер, но с удовольствием пустит пулю в того, кто встанет на его пути. Думаю, он не простой «солдат». Я бы скорее предположил, что Рикки – «капо».

А тот факт, что он работает едва ли не на равне с парнями, которые грузят, разгружаю и разбирают товар – вызывает лишь уважение.

– Вопросов нет, – четко ответил я.

– Хорошо. – Рикки развернулся и пошел вглубь склада. Нас никто не звал, но мы с Патриком двинулись следом.

Буквально через несколько десятков метров, я увидел в противоположной стороне от входа, через который явились мы, еще одни ворота, ведущие из складского помещения на улицу. Створки оказались открыты, за ними прекрасно можно было рассмотреть жилые дома, видневшиеся вдалеке, и тачку, которая стояла прямо у входа.

– Ваша машина. – Рикки указал на простенький, но крепко сбитый автомобиль с откидным верхом и четырьмя дверьми. – Бак заправлен. Масло проверено. Внутри лежит маршрутный лист и список точек. Берите ящики, помеченные зеленым. По одному на каждую точку. Не путать.

– Ого…Dodge Brothers Tourer…– Протянул Патрик восхищенным голосом. – Это что… Правда наша машина? Джонни… С ума сойти, у нас будет свой автомобиль!

Рикки восторга ирландца не оценил. Он посмотрел на него с таким видом, будто Патрик сейчас сказал что-то неприличное о родне Рикки в общем и о его маме в частности, затем снова переключился на меня. Видимо, ирландцев он и правда на дух не выносит.

– Надеюсь, кто-то из вас умеет водить? – Наш новый босс, дождавшись от меня подтверждения, кивнул в сторону тачки. – Посмотри, оцени.

Он принципиально говорил так, будто я нахожусь тут один.

Я заглянул в кузов. Там, на месте заднего сиденья, стояли аккуратные деревянные ящики, с нарисованными зелеными крестами. Пять штук. Сбоку на каждом имелась итальянская надпись: «Olio d’oliva. Fragile».

– Масло оливковое? – не удержался Патрик. – А я, думал, мы снова будем возить алкоголь. Или это и есть виски?

Я мысленно попрощался с другом. Потому что, как только он произнес свою совершенно идиотскую речь, Рикки, наконец, его «заметил». И, по-моему, единственная эмоция, которую босс испытывал к своему новому подчинённому – желание свернуть ему шею. И уже не только за ирландскую кровь.

– Ты что, совсем дурак? – спросил Рикки почти шепотом. – Запомни, это – оливковое масло. Высший сорт. Сицилийское. Для уважаемых ресторанов. И никакого упоминания алкоголя! Ты везешь оливковое масло. Ты его разгружаешь. Ты берешь конверт. Ты уезжаешь. Ты ничего не видел, не слышал и не пробовал на язык. Понял, сын Эрин?

Патрик, который и сам уже понял, что ляпнул лишнего, кивнул.

– А если копы остановят? – поинтересовался я.

Рикки впервые посмотрел на меня без откровенного презрения. В его взгляде мелькнуло что-то вроде профессиональной оценки.