Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

В общем, мелочь заметила, что мы приехали к Искрицким, только тогда, когда я снизил скорость почти до нуля и практически уперся в задний бампер лимузина, поворачивавшего к открытым воротам поместья. А потом как-то уж очень ехидно хихикнула Света и «обрадовала» шуткой из серии «не дай бог!»:

– Игна-ат, а гербы-то на этой машине Берестовские! Не удивлюсь, если выяснится, что тебе привезли Алевтину свет Романовну…

И ведь как в воду глядела: когда лимузин остановился перед парадной лестницей роскошного трехэтажного особняка, из него выбрался тощенький лопоухий мальчишка лет четырнадцати, Роман Ростиславович с супругой и любительница мутировавших щук! И вместо того, чтобы ломануться вверх по ступенькам, повернулись к нам и наблюдали за моей машиной, по «традиции» паркующейся на «неположенном» месте.

Кстати, это было не хамством – Валентина Семеновна сама предложила мне этот вариант, а я согласился. Но их гости об этом не подозревали, поэтому дурели не по-детски. А мне было до фонаря – я спокойно заглушил движок, выбрался из салона, поухаживал за своими спутницами, вручил здоровенные букеты подоспевшим охранникам и, подставив локти Оле со Светой, вальяжно пошел к лестнице.

Как ни странно, Берестов-старший счел это оскорбительным и вроде как пошутил:

– Игнат Данилович, а вы, как я посмотрю, себе не изменяете…

– На мой взгляд, изменять себе – это самое омерзительное извращение из всех возможных… – равнодушно парировал я и уколол в ответ: – К слову, здравствуйте. И… да: раз вы не торопитесь ни представлять мне свою супругу и сына, ни здороваться с хозяевами этого дома и их внуком, значит, счастливо оставаться…

Последнюю фразу озвучил, уже обходя эту четверку, и спокойно пошел вверх по широченным ступеням. Дайна захохотала шаге на втором. А на пятом ехидно усмехнулась:

– Видел бы ты сейчас их лица…

Лица Берестовых меня в принципе не интересовали – я поднял своих дам на верхнюю площадку, обменялся приветствиями с главой рода и его старшей женой, а затем забрал у Светы и протянул их внуку шкатулку-термос:

– Тихон Витальевич, от имени рода Беркутовых-Туманных поздравляю вас с днем рождения и дарю две Искры третьего ранга – стремительный рывок к инициации, за которой, как мне кажется, дело не станет, и защитный покров, без которого, на мой взгляд, Одаренный – не Одаренный.

Злобная мелочь нарушила этикет в моем же стиле – вручила засиявшему мальчишке почти такую же шкатулку и сообщила, что дарит собственноручно добытую Искру с ледяной иглой седьмого ранга.

Как и следовало ожидать, ей не поверили. Зря – я поймал насмешливый взгляд хозяина дома и добавил в голос закаленной стали:

– Елизавета Демьяновна действительно добыла эту Искру сама – убила волчицу-«семерку» на глазах Великого Князя Виктора Михайловича, его невесты и всей моей команды. Так что этот подарок не менее ценен, чем мой.

– Так и есть… – шустренько переобулся Петр Алексеевич. – Более того, любой боевой трофей, добытый в таком юном возрасте, воистину бесценен. Поэтому я польщен честью, оказанной вами, Елизавета Демьяновна, моему внуку, и очень надеюсь, что вы подружитесь и с ним…

В этот момент рядом с нами возник улыбающийся Виталий Петрович, и глава рода с облегчением поручил сыну проводить столь проблемных гостей в дом. После чего Дайна хохотнула снова:

– А сейчас тебе стоило бы полюбоваться лицом жены старого хрыча: – Она смотрит на наше шмотье, плавится от зависти и не замечает, что кусает губы!

Я подумал, что нечто подобное увижу еще не раз, и не ошибся – первая же группа гостей приема, встретившаяся нам на пути к большому залу, при виде нашего кожаного шмотья выпала в осадок, и я явственно услышал фразу «Особая коллекция…» В помещении, в которое нас завел отец Егора и Тихона, стало еще веселее: как только глашатай объявил о нашем прибытии, к дверям повернулась добрая половина зала. Что интересно, сначала разглядывали меня и Олю со Светой. А после того, как откуда-то справа возник Егор Витальевич, после коротких «переговоров» отжал у меня Полину с Лизой и увел в зал для «молодежи», обратили внимание и на наряды девочек. Тут-то народ и накрыло – слабые шепотки как-то очень уж быстро слились в достаточно громкий гул.

Но мне было не до него – я смотрел на половину одиннадцатого, то есть в направлении, в котором сиял знакомый «силуэт». А после того, как заметил огненно-рыжую шевелюру, подозвал к себе официанта, как раз проходившего мимо, взял с подноса четыре бокала со свежевыжатыми соками, «одолжил» Свету Ире и под ручку с Ольгой направился к Карамзиной. Да, напрямик, то есть, игнорируя целый ряд неписанных правил высшего света. Зато добрался до Кувалды от силы секунд за сорок, поймал ее взгляд и улыбнулся:

– Добрый день, Наталья Родионовна! Искренне рад видеть вас в добром здравии. Хотя, признаюсь, не ожидал. Ибо вы – как утверждают эксперты по всему и вся – и высший свет существуете в разных плоскостях бытия.

– Добрый день, Игнат Данилович! Добрый день, дамы… – поздоровалась она и весело ухмыльнулась: – В этом конкретном вопросе эксперты по всему и вся не врут: мы с высшим светом действительно существуем в разных плоскостях бытия. Но некоторые мероприятия, бывает, посещают личности, которые мне интересны.

– Типа, «если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе»? – ехидно спросил я.

– Именно… – подтвердила она, окинула оценивающим взглядом наши наряды и притворно вздохнула: – Костюмчики. Новые. Стильные. И из кожи очередных Кошмаров. Игнат Данилович, у вас совесть есть? Вы же так все Пятно вырежете…

Глава 22

3–4 марта 2514 по ЕГК.

…Существование в другой плоскости бытия не мешало представителям высшего света… хм… уважать Карамзину до слабости в коленях и сухости во рту, поэтому компания этой аристократки служила нам великолепным щитом. Нет, к нам, бывало, подходили. Но либо члены главной ветви рода Искрицких, выполнявшие поручения хозяина приема, либо хорошие знакомые Натальи Родионовны. Ибо моих в зале не оказалось. Ну, а все остальные держались на расстоянии и очень старались не привлекать к себе внимания одной из самых эксцентричных, вспыльчивых и мстительных «Княгинь» Империи.

Вот мы и расслабились – посмеялись над реакцией записных модников и модниц на особую коллекцию Натальи Родионовны, над их желанием как можно быстрее прорваться в Богатыри и над воистину сумасшедшим ростом цен на низкоранговые Искры с пеленой теневика, в разы повышающие шансы этих «героев» добраться до тренировочных заимок живыми и не пострадать на обратном пути.

Кстати, веселилась наша собеседница не только искренне, но и красиво. Кроме того, плевать хотела на возможное недовольство окружающих, поэтому всегда высказывала свое мнение в полный голос, а если хохотала, то от всей души. Мы, в общем-то, тоже не стеснялись – почувствовав, что эта женщина общается с нами без камня за пазухой, развлекались в полный рост. Благо, до официальной части приема было еще далеко, а стоять и скучать было не по нутру. При этом тоже не срезали острые углы и не пугались тем, обсуждение которых теоретически могло выйти боком – говорили именно то, что думали, шутили ничуть не менее отвязно, чем наша собеседница, и не скрывали, что получаем удовольствие от этой перепалки. А это – по утверждению Дайны, как обычно, анализировавшей все и вся – помогло Карамзиной определиться со своим отношением к нам-любимым и захотеть провести «следственный эксперимент».

Жеста или взгляда, которым она подозвала к себе родича, нарезавшего круги в отдалении, я не заметил. Зато засек резкое изменение курса одной из энергетических структур и невольно подобрался. Как вскоре выяснилось, зря: «силуэт» неплохо развитого Боярина, направившийся к нам с половины пятого – то есть, из моей мертвой зоны – торопился выполнить безмолвный приказ главы рода.

И выполнил, с поклоном вручив ей стандартную шкатулку-термос на одно ядро и снова испарившись. Ну, а Кувалда, проводив его нечитаемым взглядом, приподняла крышку емкости, заглянула внутрь, убедилась в том, что содержимое никуда не делось, и протянула термос мне:

– Игнат Данилович, это вам – Искра, без умения с которой в глубоких областях Пятна делать нечего. Дарю от всей души и без задних мыслей. Пока одну, ибо добыть в этом рейде еще две, к сожалению, не получилось.

Я заинтересовался, открыл шкатулку, изучил смутно знакомый кусок плоти и, уставившись в глаза Карамзиной, проверил свою догадку:

– Это же Искра горностая… ранга третьего или второго, верно?

Женщина изумленно выгнула бровь и оглядела меня с головы до ног с удвоенным интересом:

– А вы полны сюрпризов…

– И что вас так удивило? – полюбопытствовал я.

Наталья Родионовна подергала себя за мочку уха и первый раз понизила голос:

– Ни в одном Пятне, граничащем с Империей, низкоранговых горностаев нет: их истребили еще в начале прошлого века, добывая шкурки, из которых шились самые престижные символы власти – мужские мантии, и женские муфты. Кроме того, изображений этих Искр нет ни в одном современном каталоге. А я охочусь за этими зверьками в «двойке», но даже там они попадаются в лучшем случае раз в два-три месяца. Вы же узнали Искру горностая с первого взгляда. Как? Кстати, даю слово, что эта информация дальше меня не уйдет.

Я немного поколебался и пожал плечами:

– Мы, бывает, заглядываем и в «единичку». А без умения с этой Искры там действительно не выжить – мы убедились на себе. Но за порыв души – огромное спасибо: я оценил. И обязательно отвечу добром за добро…

Попытка вернуть шкатулку не удалась – Карамзина заявила, что подарки обратно не забирает, и предложила приживить этот навык… Полине. Хитрость была шита белыми нитками, но я ответил на незаданный вопрос, сказав, что так и сделаю.

Женщине полегчало, и она, на миг «поплыв» взглядом, сменила тему на куда менее серьезную:

– Игнат Данилович, скажите, пожалуйста, а вы собираетесь участвовать в мартовской гонке серии «Спорт-Элит»?

– Да, собираюсь.

– Значит, какое-то время будете к ней готовиться, верно?

– Верно.

– На автодроме под Южным?

– Да.

– И, вне всякого сомнения, будете тренироваться не один, так?

– Хотите составить нам компанию? – спросил я, сообразив, к чему она клонит.

– Да. Очень… – без тени улыбки ответила она, почему-то решила, что этот ответ меня не удовлетворил, и решила объясниться: – Игнат Данилович, за сто тридцать семь лет активной жизни мне успело осточертеть очень и очень многое – да, я никогда не лезла в заговоры и во власть, не предавала, не изменяла, не клеветала, не рвалась к чему бы то ни было по головам и не употребляла наркотики, но всеми, скажем так, условно положительными «грехами» давным-давно пресытилась. Увы, потребность в сильных и ярких эмоциях никуда не делась, поэтому я нахожу их в творчестве – рисую, режу по дереву и камню,

ваяю, шью, пишу стихи и, бывает, пробую новые модные развлечения. Но если творчество любит тишину, то для получения настоящего удовольствия от развлечений нужны единомышленники. А с ними, увы, туго…

– Не врет… – заявила Дайна, и я, оценив уверенность, прозвучавшую в ее голосе, без какого-либо внутреннего сопротивления принял неоднозначное решение:

– Что ж, тогда имею честь пригласить вас в гости. Вероятнее всего, под Лукоморье – в поселок «Бухта Уединения». Ориентировочно на неделю и, вероятнее всего, числа с двадцатого марта. Понимаю, что такая формулировка приглашения звучит смешно, но в данный момент я, по ряду причин, не могу назвать конкретные даты. А ваша душа требует хоть какой-то определенности.

– Все верно: даже такая неопределенность по-настоящему обрадовала. Поэтому от всей души благодарю за понимание и с нетерпением жду конкретики…

…Официальная часть приема ничем особенным не запомнилась – глава рода в получасовой речи поблагодарил гостей за честь, оказанную его внуку, выказал надежду на то, что юные представители достойнейших родов страны найдут между собой общий язык и добавят прочности союзам, заключенным их славными предками, и предложил насладиться отдыхом в компании друзей и единомышленников. Потом подростки, пригнанные в большой зал, снова куда-то свинтили, и взрослые продолжили заниматься своими делами.

Минут через двенадцать-пятнадцать после завершения приветственной речи к нам подошли родители именинника, повеселили рассказом о реакции Тихона на «столь сумасшедший подарок», еще раз поблагодарили за внимание к их младшему сыну и немного пострадали из-за того, что старший напрочь заболел личным развитием, поэтому требует отправить его на тренировочную заимку на все весенние каникулы.

Само собой, поблагодарили и Карамзину. За что именно, я, откровенно говоря, не понял, но, судя по искренности монологов, не за ерунду. А перед тем, как продолжить «работать», заявили, что будут рады видеть нас у себя в гостях как по официальным поводам, так и без них. Еще минут через пять-семь к нам подошел глава рода Искрицких и тоже не ограничился «стандартной» парой-тройкой фраз. А после его ухода началось форменное паломничество тех, кто хотел воспользоваться представившейся возможностью и напомнить о себе или о своем роде Карамзиной. Или с ее помощью познакомиться со мною. Но толку от этого было немного – да, она отвечала на приветствия, но с таким холодным равнодушием, что «ходокам» становилось не по себе, и они находили предлог, чтобы куда-нибудь свалить.

В общем, до половины десятого мы отбивались от подобных «атак» и торопили время. А потом начались сюрпризы. Первым «порадовала» госпожа Берестова – подплыла к нам, опираясь на предплечье какого-то слащавого хлыща с уродливым чубом и, не здороваясь, перечислила мне то ли шесть, то ли семь видов Одаренных рыб, которые ей жизненно необходимы уже к концу марта! Я видел, что она пьяна, и понимал, что мой ответ не будет услышан.

Так что пропустил это требование мимо ушей и продолжил рассказывать Наталье Родионовне о Росомахе-Кошмарике. А Света послала страдалицу лесом:

– Пятно – вон там. Отправляйтесь и ни в чем себе не отказывайте…

– Да, но я не добытчица!

– … и не генерал-майор Ляпишев… – лениво парировала младшенькая. – А мы работаем только с ним.

– Но вы можете…

– Девочка, Игнат Данилович и его подруги могут многое… – холодно процедила Кувалда. – Но с кем попало не сотрудничают. И я могу многое. К примеру, объяснить основополагающие тезисы этикета… способом, который тебе точно не понравится.

– Лешенька, меня оскорбили! – возмущенно воскликнула эта дурында и топнула ножкой!

«Лешенька», в отличие от Алевтины Романовны, знал, кто предлагает помощь с обучением этикету, поэтому мгновенно вспотел, спал с лица, нервно сглотнул и… изобразил сложнейший трюк: умудрился виновато улыбнуться, поклониться нам в пояс, развернуть свою спутницу градусов на сто тридцать и элегантно заткнуть. Платком, выхваченным из нагрудного кармана.

Я бы так не смог. Даже при очень большом желании. Поэтому прыснул. Оля улыбнулась уголками глаз. Ира – тоже. А Света и Наталья Родионовна расхохотались. Веселились все время, пока чубатый уводил брыкающуюся даму подальше от нашей компании. Потом унялись, и развеселившаяся Карамзина начала рассказывать байку из своей юности.

Два первых предложения я услышал. И даже представил бал в поместье Хлебниковых. А потом ожила гарнитура в правом ухе и голосом Дайны дала понять, что у мелочи наклевываются проблемы.

Я, естественно, требовательно мотнул головой и превратился в слух.

– Семнадцатилетнему дурню из рода Цуриковых, глава которых, кстати, входил в Совет Десяти, не понравилось, что братья Искрицкие не отходят от Полины и Лизы. Сторонников у него тут хватает, свора, собранная им, порядка двадцати минут пыталась перетягивать внимание на своего предводителя. А когда поняла, что Егору и Тихону плевать на рассказы о героизме Святослава, сменила тактику и начала цепляться к словам девчонок. Наша спокойна, как озеро в полный штиль, а злобная мелочь уже начинает закипать… Та-ак, а пришлю-ка я тебе сигнал тревоги и маршрут движения к тому залу…

Телефон завибрировал буквально через мгновение, и я, кинув взгляд на экран, сначала помрачнел, а потом обратился к Кувалде:

– Наталья Родионовна, вынуждены вас покинуть – судя по всему, у наших воспитанниц наклевываются проблемы…

– Компанию составить позволите? – спросила она, толком не дослушав этот монолог.

Я кивнул, развернулся по вектору, появившемуся на экране, и плавно ускорился. Метров через двадцать осадил ледяным взглядом слугу Искрицких, дежурившего у двери и попытавшегося заступить нам дорогу. Потом прошел до пересечения коридоров и чуть было не сорвался в серию рывков, увидев, что часть энергетических узлов мелочи запульсировала, сами «силуэты» ушли в перемещение и прикрыли собой Егора, а толпу из одиннадцати дохлых Новиков и Дружинников, рванувшуюся в атаку, уносит в противоположном направлении.

Настоящий сигнал тревоги, раздавшийся через долю секунды, развязал мне руки, и я, выдохнув слово «Началось», выстрелил собой к двери в нужное помещение. Влетев внутрь, сместился в сторону, чтобы не мешать девчатам, оглядел поле боя и вывесил мощную воздушную стену перед двумя слугами Искрицких, попытавшимися разнять дерущихся. Для чего? Для того, чтобы их, простецов, не убили. Ибо «детки», сорвавшиеся с нарезки, лупили навыками в меру своих возможностей!

К сожалению, меня не поняли, и я, мгновенно разозлившись, рявкнул на весь зал:

– Не вмешивайтесь: пусть дерутся! Может, то, что не доходит через голову, дойдет через задницу!!!

Услышав мой рык, атакующие заменжевались. А зря: мелочь, правильно расшифровавшая намек, ускорилась еще немного и продолжила кошмарить противников – Лиза, подставив наледь под ногу рыжеволосого крепыша чуть постарше себя, легким шлепком оплеухи по щиколотке помогла мальчишке потерять равновесие, ворвалась в ближний бой, прогнула, всадила затылком в пол и, заметив, что защита приказала долго жить, перебила ледяной иглой бедро. После чего ринулась к следующему «врагу». Полина, явно разогнавшая восприятие до предела, работала с дистанции – валила оплеухами всех, кто подбирался достаточно близко, а в промежутках между атаками этим навыком калечила тех, у кого не было марева, ледяными лезвиями. А Егор Искрицкий, в начале схватки отогнавший в дальний угол зала брата, четырех растерянных девочек и семерых еще не инициировавшихся детей, вбивал в пол зачинщика этого безобразия. Причем вбивал жестче некуда – продавив марево и получив возможность бить по «голой» плоти, чередовал магические атаки с ударами кулаками, локтями и коленями.

К слову, Оля со Светой тоже не тупили – первая прикрыла воздушной стеной, которую детям было не пробить, всех «нейтралов», а вторая в том же стиле берегла нас. И, конечно же, наслаждалась избиением младенцев двумя мелкими, но напрочь отмороженными оторвами. В общем, Кувалде «боевых задач» не досталось. Но она организовала их себе сама – в тот момент, когда в зал ворвались СБ-шники, остановила их воздушной стеной, жестом показала старшему, что стена – ее, и хищно усмехнулась:

– Не вздумайте им мешать: одиннадцать мелких недоумков, забывших о вежестве и атаковавших именинника, его подруг и еще не инициировавшихся детей, обязаны почувствовать, что ЗА КАЖДЫМ ПРОСТУПКОМ СЛЕДУЕТ НАКАЗАНИЕ!

– Да, но девочки их вот-вот поубивают!!! – взвыл один из вояк, увидев, с какой силой злобная мелочь всаживает колено в область печени чем-то не понравившегося мальчишки.

– Умирающих я реанимирую… – равнодушно пообещала Карамзина. – А все остальное пойдет на пользу…

«Всего остального» оказалось много – после того, как мелочь добила последних противников, энергетика каждой отдельно взятой тушки «серела» как минимум парой-тройкой переломов и таким же количеством дыр от игл или лезвий. Кстати, последний акт трагикомедии девочки отыграли на десять баллов из десяти возможных – оставив в покое блондинчика, сжавшегося в комок и подвывавшего на одной ноте, Максакова оглядела поле боя, нашла взглядом Цурикова, пребывавшего в состоянии полнейшего охренения, и презрительно фыркнула:

– Непревзойденный боец, говоришь? Ну-ну…

– Болтун самовлюбленный обыкновенный… – поддакнула ей Полинка, «заметила» нас, двумя рывками в режиме Ратника прискакала к нам и четко доложила: – Игнат Данилович, нас обещали поставить на место, но солгали. Я разочарована…

Разочаровалась не только она: Петр Алексеевич Искрицкий, посмотрев запись, сделанную камерами СКН, прилюдно отказал от дома родителям всех одиннадцати поломанных мальчишек, а отцу Святослава Цурикова выкатил ультиматум – потребовал заплатить виру в десять миллионов за удавшуюся попытку юного хакера взломать эмуляцию системы наблюдения и отключение мнимых видеокамер. Я встревать в эти разборки не стал. Чтобы не увеличивать и без того приличное число врагов. Зато похвалил обеих воительниц за грамотное взаимодействие в бою, ткнул носиками в мелкие просчеты и пообещал помочь их исправить дополнительными тренировками. Но при этом улыбался, так что девочки сияли так, что было больно глазам, и ПРЕДВКУШАЛИ.

А потом случился третий «сюрприз» – папаша одного из «героев», Илья Александрович Артамонов, оценив состояние сына, попробовал возмутиться. И нарвался по полной программе – его кинуло через весь зал, вбило в стену и зафиксировало в вертикальном положении. А потом рядом с ним возникла Карамзина и недобро оскалилась:

– Если бы твой мелкий ублюдок использовал магию в непосредственной близости к любому из моих еще не инициировавшихся родственников, то я бы сначала прибила его, а затем тебя и отправилась бы прямиком в ваше родовое поместье. Вырывать глотку твоему ублюдочному папаше, наплодившему и воспитавшему одних паскуд!

Мужчине резко поплохело, а она и не думала замолкать:

– Но вам повезло – я свою мелочь сюда не привозила. Тем не менее, чту как писаные, так и неписаные правила, поэтому целиком и полностью на стороне Егора Витальевича Искрицкого, Елизаветы Демьяновны Максаковой и Полины Сергеевны Беркутовой-Туманной. И если до меня дойдут слухи о том, что им что-то там вменяется в вину, то я Очень Сильно Расстроюсь. А ты ведь знаешь, чем это чревато, верно?

Мужчина, балансировавший на грани потери сознания, нервно сглотнул и торопливо закивал.

– Вот и ладненько… В смысле, забирай своего ублюдка и убирайся вон!