Текст книги ""Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

Глава 3

6 мая 2513 по ЕГК.

…Ляпишев позвонил в начале первого замотанным до невозможности, поздоровался, извинился за то, что беспокоит в выходной день, и попросил прибыть к нему к часу дня в компании с супругой и Светланой Валерьевной. Столь небольшой временной зазор слегка напряг, но мы успели. В основном, за счет того, что в субботу днем движение в центре столицы было терпимым.

В приемной генерала оказалось на удивление многолюдно. Нам были знакомы не все, поэтому, поприветствовав собравшихся еще с порога, я пожал руки только Валерию Константиновичу и Геннадию Романовичу. Как вскоре выяснилось, зря: «проигнорированные» мужчины лет семидесяти с гаком тоже поднялись на ноги, представились и по очереди протянули сухие ладони, покрытые пигментными пятнами.

– Хе-хе, а твои акции, определенно, растут в цене! – весело заявил БИУС. – Личности калибра владельцев автоконцернов «Москва» и «Русь» «обычную» молодежь просто не замечают.

Я едва заметно кивнул, зная, что Дайна заметит этот ответ через камеру микродрона, и вообще потерял дар речи: очень тепло поздоровавшись с моими спутницами, Ростислав Евгеньевич Третьяков, владелец «Москвы», спросил, как здоровье «глубокоуважаемой Ирины Сергеевны»!

Я, конечно же, ответил. Но после того, как помог Оле со Светой сесть и сел сам, вопросительно мотнул головой. Адресовав этот жест все тому же где-то порхающему микродрону.

– Это – одно из следствий моей добросовестности… – ехидно сообщила Дайна, помучила меня очень долгой паузой, а потом перестала валять дурака: – Прежде, чем сформулировать техническое задание на тюнинг твоей новой «Стихии», ты двое суток зависал в Сети и шерстил соответствующие форумы, странички тюнинговых ателье, автомобильных заводов и даже непризнанных гениев. В процессе собрал чрезвычайно интересный комплект отдельных деталей и узлов, часть из которых серийно не выпускается, провел кое-какие расчеты и поручил мне красиво оформить результаты твоих трудов, набрать Сергея Сергеевича и намекнуть на возможность добавить раскрутке машин их концерна еще один серьезный импульс. Янковский нарисовался в Бухте уже на следующее утро после моего звонка, с полпинка поставил автограф под несколькими бумагами, ознакомился с твоим предложением и охренел от цифр. «Стихию» забрали в тот же день, доставили на завод и загнали в корпус, в котором ведутся экспериментальные разработки, а за всеми необходимыми узлами и деталями отправили «ходоков». Как ты, наверное, догадываешься, комплект «встал». И позавчера вечером эта машинка так отожгла на заводском треке, что Третьяков плавится от желания начать выпуск линейки «Стихий» для «настоящих экстремалов». Однако пока не может. Ибо стараниями Льва Абрамовича Фридмана права на этот установочный комплект и все «смежные» варианты компоновок принадлежат тебе. Вот бедняга и ждет возможности пообщаться тет-а-тет, дабы предложить Очень Хорошие Деньги и еще кое-какие приятные дополнения…

Не знаю, почему, но, слушая ее рассказ, я пытался представить реакцию разработчиков БИУС-а на масштаб деятельности экземпляра, «сорвавшегося с нарезки», и не мог. Зато радовался от всей души. Тому, что мне, фактически, достался «эксклюзив», и этот «эксклюзив» так здорово упрощает жизнь. Увы, ровно в час секретарь Ляпишева пригласил пройти в кабинет шефа меня, Олю, Свету, ее отца и Бехтеева, так что мне стало не до раздумий на отвлеченные темы – я поднялся на ноги сам и поухаживал за своей благоверной, Валерий Константинович подал руку любимой дочери, а Геннадий Романович повел рукой, предлагая мне заходить в «логово» генерала первым.

Зашел. Почти не удивился, обнаружив, что в помещении, кроме самого Дмитрия Львовича, находятся Цесаревич и двое телохранителей-теневиков последнего. И отыграл обязательную программу по привычной схеме. А через пару минут, расположившись в креслах, проследил за взглядом Воронецкого и подобрался: через боковую дверь в кабинет ввели изрядно осунувшегося и явно сломленного мужчину лет шестидесяти пяти.

– Левашов. Артур Игоревич. Без десяти минут бывший глава рода… – холодно сообщил наследник престола после того, как конвоиры заставили своего подопечного сделать три шага вперед и замереть в неподвижности. А затем повелительно шевельнул рукой, тем самым, приказав Дмитрию Львовичу передать арестованному МТ-шку: – Имел глупость не только нарушить Закон, но и противопоставить свой род Воронецким, Уфимцевым, Бехтеевым и Щегловым. За нарушение Закона ответит по всей строгости последнего по приговору суда. А пока извинится. Перед каждым из вас. В том числе и серьезнейшими вирами…

Не знаю, какую сумму «без десяти минут бывший глава рода» отослал будущему Императору и «нашему» Воздушнику, а Оле, Свете и мне прилетело по десятке. В смысле, миллионов. Впрочем, эта часть извинений меня особо не зацепила. Не зацепили и «искренние» извинения. Зато слова, которыми Его Императорское Высочество закончил эту часть спектакля, легли на душу, как родные:

– На этом конфликт между Левашовыми и вашими родами закончен. Ибо Артуру Игоревичу и его самым доверенным родичам вот-вот станет не до вас. А новому главе этого рода уже дали понять, что следующая попытка не понять наши намеки закончится вычеркиванием Левашовых из Бархатной Книги…

…Вторая половина спектакля началась со смены статистов – Валерий Константинович и Геннадий Романович были отпущены восвояси, на их место были приглашены владельцы автоконцернов, а одного арестанта заменили аж четырьмя. В этом «отделении» Цесаревич выдал более длинный и в разы более эмоциональный монолог. Сначала дал понять, что государство приветствует только здоровую конкуренцию, а личностей, плюющих на Закон, заставляет пожалеть обо всем, что можно и нельзя. Затем почему-то завелся и скажем так, несколько жестковато прошелся по «лицам, невесть с чего возомнившим себя неприкасаемыми». А после того, как закончил срывать ярость, злорадно сообщил, что до завершения расследования всех преступлений, совершенных владельцами «Рекорда» и теми, кто прикрывал эти «шалости», автоконцерн переходит под управление государства.

Тут нам тоже прилетело. Причем не троим, а четверым. По миллиону – от бывшего заместителя министра внутренних дел и бывшего начальника какого-то отдела ИСБ, по два – от родственника Цесаревича, и по пять – от владельца концерна. Я потерял дар речи, но Дайна меня успокоила:

– С вами поделились тремя процентами наворованного служаками, чуть более, чем пятью процентами средств, имевшихся на счету этого Воронецкого, и одним процентом состояния владельца «Рекорда». Говоря иными словами, покупают вашу лояльность чужими деньгами. В общем, продолжай держать лицо и жди финальной речи наследника престола…

Продолжил. Дождался. И убедился в том, что БИУС прав – почти весь девятиминутный(!) монолог Цесаревича при определенном уровне фантазии можно было бы выразить одной-единственной фразой: «Сотрудничать с нами выгоднее, чем с кем-либо еще, а воевать – смерти подобно…» Но я в этом не сомневался и так, поэтому очень обрадовался, когда наследник престола счел, что нас можно отпустить и спокойно продолжить общение с потенциальными партнерами из другой весовой категории. Так что с большим энтузиазмом исполнил еще одну «обязательную программу» и, наконец, вывел девчонок в прихожую. А там вопросительно уставился на Уфимцева, при виде нас спешно поднявшегося на ноги.

– До магазина подкинете? – поинтересовался он, получил ожидаемый ответ и отвел локоть, предлагая дочери опереться на его предплечье.

Пока добирались до «Бурана», жаловался на резко увеличившийся спрос на автомобильные артефактные комплексы, а после того, как сел на правое переднее сидение и захлопнул дверь, спросил, насколько серьезные вопросы можно обсуждать в этой машине.

Я пожал плечами и сказал, что последний раз проверял ее перед выездом из дому. Артефактор довольно кивнул и перешел к делу:

– О том, что мне предложили создать артефакты для гарантированного уничтожения высокоранговых змей, вы наверняка знаете, ибо оба чертежа, вне всякого сомнения, сделала Света.

– Знаем… – подтвердил я, а мелкая дала более распространенный ответ и… слегка сместила акценты: – Чертежи изначально рисовались под тебя, но сделать заказ должна была Ксения Станиславовна Веретенникова. Однако ситуация изменилась, и Игнат дал понять… заинтересованным лицам, что эту работу должен сделать именно ты. Вот его и услышали.

– Я так и понял… – без тени улыбки заявил мужчина, сделал небольшую паузу и поднял настолько интересный вопрос, что я, тронувший кроссовер с места, чуть было не дал по тормозам: – Поэтому хочу озвучить кое-какие идеи. Итак, словосочетание «высокоранговая змея-теневик», по сути, равнозначна фразе «Искра стоимостью в поместье в столице…», соответственно, убивать пресмыкающееся и оставлять его труп на растерзание другому зверью – это полный и законченный идиотизм. Но если заметно усложнить конструкцию артефактного комплекса, добавив к нему еще три блока, то после убийства он будет находить, вырезать и сбрасывать Искру в термоконтейнер…

– Прошу прощения за то, что перебиваю, но этот комплекс должен быть установлен в области Пятна с плотностью магофона в шесть единиц, поэтому ни о каких процессорах или каких-либо другой электронике не может быть и речи… – напомнил я.

– Описанная мною последовательность действий может выполняться и без нее, то есть, на голой артефакторике… – уверенно сказал он. – Но мне бы не хотелось, чтобы на вашу добычу накладывал лапы кто-то другой. Поэтому если вы сочтете такую доработку комплекса нужной, то доставлять на место, устанавливать и маскировать термоконтейнер придется вам. Это реально?

– Доставить, установить и замаскировать – не проблема. Но есть нюанс: эти змеи ОЧЕНЬ БОЛЬШИЕ.

– Это моя проблема… – отмахнулся он. – Мне потребуется копия одного из ваших рюкзаков и кое-какие дополнительные материалы.

– На какую сумму?

– Сравнительно небольшую и с запасом перекрывающуюся тем, что вы для меня уже сделали.

Я отрицательно помотал головой:

– Не пойдет: либо вы выставляете мне отдельный счет, либо… нет, не «либо», а просто входите в долю. То есть, после реализации Искр, добытых вашими блоками, получите одну шестую часть вырученной суммы.

– Пап, имей в виду, что это не предложение! – без тени улыбки сообщила Света и добавила: – И не вздумай упираться: с Игнатом это бесполезно…

…Высадив Уфимцева рядом с жилой стороны особнячка, в котором располагался его магазин, мы поехали в сторону дома. Где-то на полпути Ольга заявила, что проголодалась, и предложила пообедать в «Занозе». Само собой, не втроем, а вчетвером. Я позвонил Иришке, сообщил о наших планах на ближайшие несколько часов и дал команду собираться. А после того, как скинул этот вызов, набрал Валерия Константиновича.

Выслушав мой монолог, артефактор вздохнул и заявил, что не сможет составить нам компанию при всем желании, ибо оставшаяся часть рабочего дня расписана чуть ли не поминутно. В общем, в гараж ресторана зарулили… хм… постоянным составом, десантировались из салона и вскоре убедились в том, что обещание управляющего было не просто сотрясением воздуха – нас встретили радостными улыбками, проводили в кабинет и принесли очередной фантастически вкусный комплимент шеф-повара.

Увы, не успел я потеряться в гастрономическом удовольствии, как ожил мой телефон и вынудил забыть о салате, ибо звонил наш куратор.

– Да, Дмитрий Львович? – приложив трубку к уху, бодро выдохнул я.

– Игнат Данилович, прошу прощения за то, что дергаю вас снова, но я, каюсь, настолько замотался, что забыл о вашей добыче. Правда, сам по ряду известных вам причин, страшно занят, но могу прислать капитана Анненкова туда, куда вы скажете. Кстати, не пустым, а с обещанными данными.

Тут я слегка расстроился, ибо надеялся, что забывчивость Ляпишева позволит вернуться в Бухту и присовокупить к добыче еще пару десятков ядер из наших с Дайной загашников. Но тормозить не стал:

– В данный момент мы находимся в ресторане «Заноза». Термос с нами, то есть, в машине. И если Марат Николаевич подъедет в течение полутора часов, то очень обяжет. Кстати, могу просто отдать ему термос и подождать вашего звонка…

Анненков примчался минут через тридцать пять-сорок, вложил мне в руку самый обычный запечатанный конверт, получил ценный груз и уехал к Большому Начальству. А минут через пять после отъезда служаки позвонил Третьяков, изъявил желание где-нибудь пересечься, дабы «обсудить очень важный вопрос», и принял приглашение приехать в «Занозу».

Приехал достаточно быстро, был представлен Ирине Сергеевне, сделал заказ и поинтересовался, где бы мы могли поговорить тет-а-тет. Откровенно говоря, я бы с огромнейшим удовольствием сообщил ему, что Ира является полноправным членом команды и занимается заключением контрактов, и на час-полтора умыл руки, точно зная, что против нее у владельца «Москвы» не будет ни одного шанса, но подставляться не собирался. Ибо все то, что в мое отсутствие «натворил» вроде как высокотехнологичный андроид, не выходило за границы возможностей самых высокотехнологичных «Кукол» местного производства и объяснялось наличием заранее подготовленной программы, документов и тэдэ. А участие «игрушки» в серьезнейших переговорах, да еще и в качестве первого лица, не могло не вызвать нездорового интереса как минимум у генерала Ляпишева. Вот я и убил без малого час на «тщательное изучение контрактов», «поиски второго дна в каждой формулировке», споры и так далее. Впрочем, все это было лишь первым слоем работы. А вторым мы с «Иришкой» неявно убеждали Ростислава Евгеньевича в том, что на самом деле в спортивных автомобилях и их тюнинге разобрался я. Причем не так уж и давно. А она просто нахваталась по вершкам и качественно выполнила мои инструкции.

И пусть в процессе создания этой иллюзии я завязал себе мозги морским узлом, слушая Третьякова и голос БИУС-а, слово в слово повторяя реплики последнего и изображая рекомендуемые поведенческие реакции, сразу после подписания договора мужчина озвучил забавный монолог:

– Интересная у вас команда, Игнат Данилович. Вы – лидер со стальной деловой хваткой, чрезвычайно оригинальным углом зрения на окружающий мир, впечатляющим багажом достаточно специфических знаний и развитой интуицией, а Ирина Сергеевна – воистину идеальный исполнитель, и готовый, и умеющий учиться всему тому, что необходимо для решения поставленных вами задач. Я впечатлен. И искренне рад, что мы сотрудничаем.

Тут я опять пошел на поводу у БИУС-а и выдал ответ, добавляющий объема моей легенде:

– К сожалению, «оригинальный угол зрения» и «багаж специфических знаний» – не более, чем следствие амнезии: забыв практически всю прошлую жизнь, я был вынужден создавать для себя учебные курсы. Никаких методик у меня, конечно же, не было, вот они и хватали все, что попадалось в Сети на интересующую тему. Та же картина и сейчас: заинтересовавшись тюнингом, я набрал и пропустил через себя безумный объем информации. А когда понял, чего именно хочу, оказалось, что часть узлов и деталей существует только в прототипах, часть выпускается разными производителями, часть еще никогда не устанавливалась на автомобили и так далее. Но первоначальная идея была настолько красивой, что я уперся. И нашел возможность хоть теоретически, да собрать все это воедино.

В этот момент я перевел взгляд на Куклу и усмехнулся:

– После чего передал эстафету Ирине Сергеевне. А она действительно идеальный исполнитель, так что довела мечту до ума даже в мое отсутствие.

– Да, определенно, ваш вариант компоновки превращает «Стихию» в машину-мечту. И будь я помоложе, с большим удовольствием попробовал бы ее на гоночном треке… – мечтательно расфокусировав взгляд, пробормотал Третьяков, затем посмотрел на часы, едва заметно нахмурился и заявил, что ему пора.

Мы тоже проторчали в «Занозе» намного дольше, чем собирались, так что я в темпе оплатил счет, помог дамам выбраться из-за стола и так далее. А через несколько минут, сев за руль, задал им сакраментальный вопрос:

– Ну что, рулим прямо на вокзал?

– Ага! – хором воскликнули девчата, а Уфимцева, подавшись вперед и вклинившись между сидениями, мечтательно пробормотала: – Хочу к морю, солнцу, жаре и подводным буксировщикам…

Глава 4

7 мая 2513 по ЕГК.

…Сразу после приезда в поселок Иришка отвела нас в гостевой коттедж и прогнала через аппаратуру Веретенниковой. А после того, как закончила изучать меня, как и в прошлые разы, уступившего девушкам право улечься на «операционный стол» первыми, озвучила вердикт:

– Свет, поздравляю: этот этап усиления организма прошел именно так, как ожидалось, соответственно, в начале июня можно будет заняться и сердечно-сосудистой системой. А ваши тушки полностью восстановились, но… нашу девочку надо будет подождать. Вопросы?

Вопросов у нас не нашлось, поэтому я шустренько оделся, выпустил дам в коридор, вышел следом, запер дверь в самое важное помещение этого домика и предложил пробежаться. До нашего и по пляжу. Ибо в «Молнии» мы так и не позавтракали, из-за чего жрать хотелось, как не в себя.

Как и следовало ожидать, Оля и Света ушли в серию рывков чуть ли не раньше, чем дослушали монолог, а я составил компанию Кукле, сорвавшейся на бег. Но от порога до порога было рукой подать, так что в наше фойе мы ворвались ненамного позже беглянок. И застали забавную сценку – Уфимцева стояла перед лестницей, запрокинув голову, закрыв глаза и раскинув руки, а с ее губ срывались последние слова забавного утверждения:

– … -мый уютный коттедж во Вселенной!

– Да и мы тоже ничего! – хихикнула Иришка, явно услышавшая весь ее монолог.

– Вас я тоже обожаю… Хотя нет, не так: я обожаю этот коттедж именно потому, что в нем живете вы, вот!

– Выкрутилась… – «нехотя» признало мое личное наказание и, проходя мимо мелкой, шлепнула ее по заднице.

Света, конечно же, страшно возмутилась и заявила, что эту попу могу шлепать только я. За что получила еще и от Оли. После чего повисла у нее на шее, чмокнула в щеку и как-то странно усмехнулась:

– Поймала себя на мысли, что слово «коттедж» царапает слух: для меня это строение – это тот самый «дом», возвращаясь в который, чувствуешь себя дома. А еще – только не смейтесь, ладно? – в моей личной табели о рангах «домов» этот, оказывается, занимает абсолютное первое место. С ума сойти…

– Ну, так тебя здесь любят… – без тени улыбки заявила моя супруга. И веско добавила: – И любят ВСЕ.

– Я вас тоже люблю… – грустно улыбнулась девчонка, почему-то решила, что вот-вот испортит настроение и себе, и нам, и решила пошутить: – Всех, включая вредину-Иришку, уже ускакавшую в неизвестном направлении.

Увидев жест Ольги, требующий помощи, я, каюсь, затупил. Поэтому на меня рявкнула Дайна. Через гарнитуру:

– Помоги ребенку развеселиться!

Этот ребенок был на два месяца старше меня, но требование я услышал. И отпустил тормоза – метнулся к Уфимцевой, закинул ее на плечо, шлепнул по попе и взлетел вверх по лестнице. А после того, как ворвался в гостиную, пробежался вокруг стола и придумал, что делать дальше, вынесся в коридор, донес «жертву» до ее ванной комнаты, затолкал в душевую кабинку и врубил холодную воду. Света, конечно же, «возмущенно» заверещала, и я, грозно нахмурившись, озвучил страшную угрозу:

– В этом доме живет СЧАСТЬЕ! Поэтому страдалицы, пытающиеся тут грустить, будут наказываться… не только любимыми шлепками по попе, но и ледяным душем!

Окажись в такой ситуации абсолютное большинство моих знакомых из «прошлой жизни», устроило бы истерику из-за «испорченного» костюма, обуви, рубашки, прически, макияжа или всего этого, вместе взятого. А мелкой «страдалице» такое даже в голову не пришло – она радостно заулыбалась, убрала с лица мокрую прядь, активировала жар и притворно вздохнула:

– Игнат, вынуждена предупредить, что ты выбрал не ту угрозу…

– Ага… – поддакнула ей Оля, возникшая рядом с моим левым плечом. – Пообещай ты НЕ ШЛЕПАТЬ тех, кто грустит, эта красотка улыбалась бы круглые сутки. А теперь у нее появилась возможность получать Наказание Мечты хоть по сто раз на дню!

Я картинно схватился за голову и продолжил валять дурака:

– Так она ж привыкнет, и оно перестанет доставлять удовольствие…

– Не привыкнет!

– Не привыкну… – весело пообещала Уфимцева и застыла: – О, черт, мы же собирались в Лукоморье за снарягой!

– Ага! – подтвердила моя благоверная. – Причем сразу после завтрака. А ты, вон, нарвалась на Наказание Мечты и…

– Игна-а-ат, а давай отложим эту радость на вечер? Представь: интимный полумрак, тихий шелест холодных струй, эротичный прогиб моей поясницы, попа, интимно поблескивающая в свете одного-единственного светильника… – «размечталась» мелкая, но уже через мгновение выключила воду, отпихнула меня в сторону, выбралась из душевой кабинки, стянула пиджачок и метнула в сторону корзины для грязного белья.

– Что ж, на вечер – так на вечер… – покладисто согласился я, подхватил жену под локоток и уволок на кухню. А там ожили наши гарнитуры и слегка расстроили:

– Ребят, не давайте девочке киснуть: ее гнетут две проблемы, и обе – достаточно сильно. В первой виноват Валерий Константинович – он страшно переживает из-за того, что Света постепенно отдаляется, винит в этом себя и не скрывает своих чувств. А она расценивает такое поведение, как очередное проявление люто ненавидимой ею слабости. Вы же ассоциируетесь у нее с Силой. Вот она к вам и тянулась. С момента приезда в Бухту Уединения. И радовалась жизни. А в «Занозе» засомневалась и в тебе, Игнат. В тот момент, когда ты, услышав слово «шмары», не атаковал и не убил Перепелицына на месте. Да, во время его извинений пришла к выводу, что вариант наказания, придуманный тобой, оказался на порядок страшнее смерти на дуэли, ибо ты уничтожил ВСЕ, чем жил Лешенька. А после того, как выяснилось, во что, в конечном итоге, вылилось это Воздаяние, одурела от многослойности плана наказания и окончательно расклеилась из-за того, что почувствовала себя предательницей. Так что страдает – серьезнее некуда. И, как мне показалось, там, внизу, даже засомневалась в том, что имеет право продолжать тут жить. В общем, «лечите». А я помо– … Та-ак… Кажется, она решилась признаться!

Дайна не ошиблась – не прошло и минуты, как на пороге кухни возникла мелкая, мрачная, как грозовая туча, подошла к окну и зачем-то выглянула наружу, а затем развернулась на месте и уставилась мне в глаза:

– Игнат, там, в «Занозе», я в тебе на какое-то время разочаровалась – по моим представлениям, Сильный Мужчина должен был вызвать Перепелицына на дуэль и, дав ему протрезветь, убить. Да, прозрела все там же, в ресторане. В тот момент, когда поняла, что ты унизил Алексея перед всей Империей и, тем самым, превратил не в поломанного героя, а в трусливого изгоя. А после того, как узнала, что ты задумал и сотворил с родом Перепелицыных на самом деле, преисполнилась глубочайшего почтения, но… разочарование было, и это страшно гнетет, ведь я, фактически, перестала Верить!!!

У нее в глазах стояли слезы, а подбородок начинал подрагивать, и я, как обычно, забил на свои загоны. В смысле, встал, подхватил девчонку на руки и вместе с нею сел на диван. Вырваться не позволил – прижал к себе, ласково провел ладонью по спине и пожал плечами:

– В тот момент моя реакция на оскорбления действительно выглядела слабой, соответственно, твое разочарование появилось не зря. Тем не менее, ты удержала лицо, не сломала мне игру под камерами ресторана, дождалась промежуточного результата и изменила мнение. Да и сейчас нашла в себе силы признаться в этом, вроде как, прегрешении, хотя мы тебя ни в чем не винили.

– Оля с Ирой в тебе не засомневались! – всхлипнуло это чудо.

– Они знают меня намного дольше и видели в куда большем количестве самых-разных ситуаций, поэтому их Вера давным-давно уперлась в предел возможного, а твоя в тот момент продолжала расти.

– То есть, вы во мне не разочаровались?

Ее «Вы» легло на душу, как родное, и я, отрицательно помотав головой, прижал страдалицу к себе:

– Даже не думали: мы знали, что ты – наша и душой, и сердцем, верили, что ты поймешь,и не ошиблись…

Со словом «верили», каюсь, ошибся – Уфимцева уткнулась носиком мне в шею и горько разревелась. Впрочем, на ласковые поглаживания и изменения тембра моего голоса все-таки отреагировала. Когда возле нас нарисовались ее подружки и мягко заворковали, начала успокаиваться. А минут через десять даже смогла пошутить:

– Ну вот, я опять заслужила Наказание Мечты. Перенесем на вечер и его, или накажешь прямо сейчас?

– Тебе настолько неуютно в объятиях моего мужа, что возникло желание вырваться любой ценой? – «удивилась» Оля.

– Это обычный страх перед Ревностью! – притворно вздохнула Света. – Муж – твой, но в его объятиях не ты, а какая-то левая девица!

– Во-первых, ты не левая, а наша. Во-вторых, у тебя очень уважительная причина – ты калибруешь Веру. И, в-третьих, я контролирую ситуацию, то есть, вижу, что ты к нему не домогаешься!

Тут мелкой стало не до шуточной перепалки, и она слабо улыбнулась:

– Ребят, если бы вы знали, как сильно я вас люблю и как сильно не хочу перебираться в свой коттедж…

– А с чего это вдруг ты собралась туда перебираться?

Тут в голосе «ребенка» прорезалась сталь:

– С того, что мое прозрение уже накрывает весь дом, «осматриваюсь» я им автоматически, не задумываясь, а вы с Игнатом друг друга любите. И я не хочу ни вынуждать вас давить в себе желание, ни натыкаться на эту грань вашей жизни.

Я высвободил правую руку и озадаченно почесал затылок, Оля нахально воспользовалась ситуацией – перетащила Уфимцеву к себе на колени и молча обняла, а Ира предложила сразу два варианта решения проблемы:

– Достойное решение. И я его с радостью поддержу. То есть, переселюсь вместе с тобой в наш гостевой домик, который находится намного ближе, и, тем самым, помогу расширить территорию Счастья еще и на него. Но… только в том случае, если ты откажешься от заметно более уютной альтернативы.

– Что за альтернатива?

– О том, что я увлекаюсь программированием, ты наверняка не забыла.

– Неа.

– Так вот, одно из следствий этого увлечения выглядит так: я давным-давно контролирую всю электронику в этом доме и, при желании, могу менять состав воздуха, поступающего в твою спальню через систему вентиляции. А еще неплохо знаю химию и способна по первому требованию отправлять тебя в крепкий и абсолютно безопасный сон…

…Во время завтрака Уфимцеву еще немного плющило. Но стоило нам выехать из поселка, как она окончательно «отпустила» и чувство вины, и страх переселения, дала волю себе-настоящей и превратила поездку за снаряжением в самый настоящий праздник. Что самое приятное, не играла, а по-настоящему радовалась находиться рядом с нами, разделять одни и те же увлечения, валять дурака, «грызться» с подругами, подначивать меня и потихонечку сходить с ума от ощущения безграничного счастья. При этом видела и слышала только нас, а реакций дворян, то и дело попадавшихся на пути все время пребывания в торгово-развлекательном центре, не замечала в принципе. Кстати, не зря: наблюдать за чопорными, высокомерными или скучающими аристократами в тот момент, когда они замечали нашу веселящуюся компанию, было противно. Ведь сквозь гримасы раздражения или крайнего недовольства, автоматически появлявшиеся на их лицах, проглядывали либо зависть, либо похоть. Слава богу, большая часть «встречных и поперечных» держала свои желания при себе, а меньшие – в основном, наши ровесники – прекрасно понимали мои «намеки» и уходили в туман. Что особенно приятно, так ни разу настроения и не испортив. Поэтому, прикупив буксировщики, ИДА-шки, ласты и всякую мелочевку, мы не поленились заглянуть и в продуктовую секцию. Где набрали три тележки всевозможных деликатесов и, наплевав на систему доставки, весело покатили «добычу» к лифтам.

Пока спускались на паркинг, ухохатывались с пантомимы моей супруги, невероятно талантливо изображавшей и возмущение страшненькой, но жутко самовлюбленной аристократки лет сорока, столкнувшейся с нами на выходе из кабинки, и особенности фигуры этой коряги, и «деревянную» пластику.

Так что, вывалившись на нужный ярус, мы чуть не плакали от смеха. Увы, как это обычно бывает, на самом пике веселья жизнь подкинула толику разочарования – мне позвонила Докукина, а БИУС по какой-то причине не «отсек» ее звонок.

В таких моментах Дайна не ошибалась – да и в других, в общем-то, тоже – поэтому я попросил тишины, принял вызов, вывел голос упертой дамочки на внешний динамик телефона и угрюмо поздоровался.

Она «не поняла», что меня не обрадовал ее звонок, радостно пожелала доброго дня, и защебетала:

– Игнат Данилович, мы с Петей решили недельку отдохнуть и собрались в вашу сторону, то есть, на побережье Лазурного моря. Не подскажете, когда вам будет удобно нас принять – мы бы хотели заглянуть в гости?

Я скрипнул зубами и добавил в голос металла:

– Александра Ярославовна, четвертого мая сего года мою команду, возвращавшуюся из рейда в Пятно, атаковала боевая группа родовой дружины Левашовых. Атаковала с того самого бронекатера-перевертыша, который я продал вашему роду. И отнюдь не случайно – во время допроса полутрупа, чудом пережившего нашу контратаку, выяснилось, что эти девять Одаренных были отправлены мстить. Мне. За то, что я уничтожил их боевую группу, отправленную захватывать вашу тренировочную заимку, взял на абордаж уже упомянутый бронекатер и продал его вам. Так вот, помнится, вы, Докукины, давали слово, что информация о моей помощи вашему роду никогда не уйдет на сторону, одна– …

– Игнат Данилович, род Докукиных проиграл межродовую войну, а я вернулась в род родителей и забрала с собой сы– …

Я отмел этот аргумент, толком не дослушав:

– Александра Ярославовна, род Левашовых наказан. По всей строгости закона. А Докукины – нет. Ибо, де-юре, ни в чем не виноваты. Что дико бесит, ибо там, на Еланке, мы еле выжили. И теперь меня переполняет ненависть ко всем, кто знал, но мог не промолчать. Да, вполне возможно, что когда-нибудь я остыну. Но в данный момент… совместного отдыха не получится.

– Я даю сло– …

– Простите за то, что снова перебил, но словам я уже не верю!

Аристократка не забила на свои планы по моему приручению даже после этого:

– Что ж, тогда я выясню, кто нарушил обещание, приеду, сообщу вам и, тем самым, докажу, что мы с Петей не имеем к этому нападению никакого отношения! Как долго вы будете в Большом Мире?

– Менее суток… – нехотя ответил я и раздраженно добавил: – А завтра утром уйду в очередной долгий рейд…