Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Глава 26

– Благодарю вас, Эльдар Матвеевич. Мне уже сообщили, что всё прошло успешно. Я уже запустил процедуру оплаты, и к тому моменту, как вы появитесь в Москве – на ваш счёт должны будут поступить сто тысяч рублей за фронтовую медицину.

– Благодарю, но не стоит – мы уже обсуждали это.

– Не скромничайте. Кроме того, чтобы не лететь на перекладных, я дал координаты одному нашему… брату. Он вылетает до Верх-Исетска на личном самолёте и сделает небольшой крюк, чтобы забрать вас.

– Как я найду его?

– Я не буду сейчас озвучивать его номер – но ваш он сказал, что знает. Зовут Андреем.

– Спасибо, Евгений Максимович!

– И, да, Эльдар Матвеевич… Помните, что я сказал вам про любовь и дипломатию? Успехов вам.

Перелёт в «летающей маршрутке» с полу-сидячими местами выдался жутким. Три часа с жутким грохотом, от которого не спасали истёртые замызганные наушники, вонь соседних пассажиров – как один, мрачных работяг, не то нефтяников, не то рыбаков, летящих куда-то на заработки в Баренцево Море. Я уже ждал-не дождался, чтобы оказаться в личном самолёте – несмотря на свой статус и статус отца, с бизнес-джетами я в этом мире я ещё не сталкивался.

Мы приземлились затемно, на посадочной площадке небольшого острова дул ледяной ветер. Места были негостеприимными, но наконец-то я был дома – в метрополии Российской Империи, на самом дальнем её рубеже. Стоило мне сойти с трапа, как телефон озарился надписью «Добро пожаловать въ сеть Луороветланскаго Края!», а затем раздался телефон с местного номера.

– Дарик! Это дядя Андрей. Чего ж ты так долго. Дуй в сторону здания аэропорта, а затем поверни к самолётику направо. Мы дозаправку заканчиваем, через пять минут взлёт.

Дарик? Дядя Андрей? Благо – я был налегке, поэтому «дунуть» получилось, хотя столь панибратского обращения я не понял. Запыхавшись, я прошёл через ограждение и добежал до бизнес-джета: он оказался достаточно странной формы, в виде приплюснутой пули со здоровенным винтом позади корпуса. Рядом стоял пилот и несколько техников, пилот даже не спросил, правильно ли я лезу. Внутри оказалось просторно, но вот пахло… пахло прямо скажем – отвратительно.

С двух задних кресел доносился женский смех, затем поднялся тучноватый пожилой мужчина, вздёрнувший брови от удивления. И тут же стиснул меня в объятиях.

– Дарик! Племяш! Вот мы и встретились.

Теперь стало ясно, что за крюк совершил самолёт. Передо мной был Андрей Петрович Капица, мой четвеюродный дядя, говорящий с Драконами. А вторым человеком в салоне оказалась Амелия, показушно отдавшая мне честь.

– Салют. Никак от тебя не отделаюсь.

Перелёт получился интересный, хоть и «с душком». Амелия сопровождала ценный груз – драконий безоар, он же – драконий янтарь. Это был особый продукт жизнедеятельности драконов, лежащий в кормовом отсеке: метрового размера спрессованная отрыгнутая шерсть и шкуры их жертв. Он обладал высоким, правда, быстро падающим при переносе объёме аккумулированных кейтов. Я вспомнил, что он был в конспектах, которые я заучил нейропрограммером на курсах. Везли его в Императорский Научно-Исследовательский Институт по Силознанию, филиал которого располагался в полу-секретном городе Лесном на Урале. Вторым сопровождающим от Курьерской Службы был пилот самолёта.

Сама Амелия заметно прихрамывала. Сказала, что это её первое задание после той перестрелки. Что ступню сшивали по частям, помогали и обычные врачи, и пара лекарей, но уже две недели, как ходит сама, без костылей.

Больше, конечно, расспрашивали меня. Поскольку люди были все, вроде как, свои – рассказал в подробностях, не стал лишь рассказывать про последние махинации с человеком из Лиги. Затем кресла превратились в уютные кровати, первой улеглась Амелия, а Андрей Петрович решил перекинуться парой слов.

– Значит, ты в курсе теперь, что за профессия у нас с твоим отцом?

– В курсе, дядя Андрей.

– У Амелии, как мне сказали, не вполне здоровые отношения с этим, знаешь, драконопоклонничество всё это, на грани. Мне отец писал пару недель назад. Сказал, что ты слышал нашего парня на Курилах, так что начальный дар, скорее всего – есть. Если есть какие-то вопросы по навыку – самое время их задать.

– Ох, вопросов прилично. Но, скорее, не про навык. У меня есть один вопрос к драконам, касающийся судьбы человека. Девочки. Есть подозрение, что они могут знать. Отец сказал, что они не скажут.

Андрей Петрович хрипло посмеялся.

– Ты знаешь, я всего пару раз был с твоим отцом на заданиях, хоть и помню его с пелёнок. У нас разница, почитай, тридцать лет. Я понял одно – твой папаша отличный собеседник для драконов, и тот факт, что он убедил Акаманта лететь рожать на Камчатку – тому подтверждение. Но он до сих пор боится.

Он сделал многозначительную паузу.

– В каком смысле – боится?

– В прямом. Он боится говорить лишнего. Ну, или стесняется, может. Общество всегда пишет нам методичку о том, как вести разговор. А драконам чаще всего хочется поговорить на отвлечённые темы. Это не в укор твоему отцу. Когда я был молодым и только раскрыл навык – вид летающей горы в паре десятков метров от тебя тоже вызывал непреодолимое желание… пардон за французский, ссыкануть в штаны.

– Попрошу! Я уверен, что отец не…

– В фигуральном смысле, конечно. Я и не говорю, что страх психологический – физиологический страх нормален, это животный инстинкт. Речь про некоторую зажатость в диалогах и боязнь переступить через некоторые внутренние правила и ограничения. Мой тебе совет – езжай к драконам и спроси их. Спроси о всём, что хочешь. Случаев, когда они съедали своих собеседников – я не припомню, максимум – просто насмехались, прекращали общение и улетали. Сбив с ног ударной волной.

– Спасибо за совет.

– А теперь – марш спать.

Выспался я шикарно. Лететь было комфортно, но вот скорость транспортного средства оставляла желать лучшего – летели вдвое медленнее магистральных самолётов. Мы сделали всего одну дозаправку ночью в Иркутске, когда мне пришло несколько писем – от мамы, что ждёт в гости в мой день рождения, от Корнея Кучина, где сообщил, что поставил на моё возвращение десять тысяч рублей, а также от Сида, трёхдневной давности – о том, что они получили письмо от отца с историей о моей телепортации, закончили с Софией «медовый месяц» в Антрактике и движутся домой. Судя по всему, я должен был оказаться там раньше.

Ещё пришло письмо от Марка Каюмова, того самого однокурсника, которого чуть не отчислили в один день со мной:

«Какъ ты? Виделъ по новостямъ»

Написал, что буду проездом в Верх-Исетске, и что можно будет пересечься на полчаса в аэропорту, если позволит время. Я знал, что такие встречи редко получаются, и это была, скорее, отписка – хотя общения с кем-то с большой земли очень не хватало. Также написал тёте Мариэтте, что буду в городе, но напрягать визитом не стану – ехать от неё до города будет достаточно далеко, а я предполагал, какие могут быть пробки утром в пятницу.

Утром тридцатого сентября, в пятницу мы приземлились в Верх-Исетске. Я распрощался с Андреем Петровичем и Амелией. На прощание мой четверюродный дядя молча сунул мне что-то в карман.

– Что это? – спросил я и нащупал кольцо. – Против чего?

– Мультифункция, защитник, – сказал он. – Носи на здоровье, считай подарком за знакомство.

Оставшись один, сверился с почтой: Марк Каюмов ночью прислал сообщения.

«Привет! Блинъ, утромъ не могу. А если въ Елизаветинский торговый центръ в одиннадцать или двенадцать? Тамъ близко ехать отъ Арамили, я подскочу за десять минутъ».

Посмотрел список рейсов, обнаружил, что свободные билеты дворянского класса будут только через три часа. Чем сидеть в аэропорту – можно было пересечься с давним другом, поэтому я позвонил Каюмову:

– Привет! Рад тебя видеть! Что, получается в Екатерининском?

– Давай через полчаса. Там есть что-то кроме Гюнтера?

– Есть отличный ресторан здорового питания «Жизнь-апрель», на пятом этаже. Давай там?

– Худеешь, что ли?

– Ага! Я же с той стюардессой… Блин, столько хочется рассказать. Ну – всё, вызываю такси.

Я тоже прыгнул – благо, был на легке. По дороге позвонил Голицын-старший:

– Эльдар Матвеевич, очень рад, что вы живой. От лица нашей ветви Общества приношу извинения за сложности, с которыми вам пришлось возвращаться. Как я понимаю, ваше общение с тонмаори вышло незапланированным?

– Именно так.

– С какой целью вы туда вообще поехали?

Я вздохнул. Я бы мог, возможно, рассказать об Ануке. Но вспомнилась всё та же фраза – «Мир уже не спасти. Сорви плод». Дело касалось не только девочки-лозы и Первичного месторождения, оно касалось моего происхождения и предназначения, и, возможно, Центра Треугольника. По всему выходило, что даже профессор нашей ветви не должен был об этом знать.

Даже Давыдов – и то, вряд ли я был готов с ним это обсуждать. Зато обо всём должен был знать император, Елизавета Петровна и… тут меня осенило.

– Эрнест Васильевич, при всём уважении… Я очень хотел бы вам обо всём рассказать. Но, боюсь, исходя из структуры нашей иерархии я могу рассказать обо всём только Частушечнику. Либо – кому повыше.

– Ха! Частушечнику? Серьёзно?

– Можете получить подтверждение у моего отца. Уверен, он тоже попросил аудиенции у него.

– Что ж… звучит убедительно. Я спрошу у него аудиенции, узнаю расписание, Эльдар Матвеевич. Да, ещё. Я не стану напрашиваюсь к вам в гости на день рождения, Эльдар Матвеевич, но презент определённый имеется – нагряньте к нам в гости, как приедете.

– Премного благодарен.

Я так и не понял, прозвучало последнее как угроза, или нет. Положил телефон, позвонил тётушке.

– Мариэтта Генриховна, здравству, я в Верх-Исетске!

– О, племяш. Хоть на «ты» снова начал, вылечился от амнезии на югах, стало быть. И как? Ты каким-то окружном путём вернулся, да?

– Ага. Тётя Мариэтта. Отец познакомил меня с тётей Алёной.

В трубке была тишина, затем послышался вздох.

– Ох, Дарька. Отец мне до сих пор не говорит, что именно с ней произошло. Расскажешь хоть? Или он тебя опять в свои тайны только посвящает.

– Не телефонный разговор. Я сейчас еду в Елизаветинский, увижусь с другом, вы, случайно, не в центре города? До самолёта три часа, но до вас боюсь не доехать.

– Нет, я на фабрику еду. Увы, не сейчас. Могу я на юбилей к тебе прилететь послезавтра?

– О, это будет чудесно. Заезжай, тётя Мариэтта.

Домчали быстро – за пятнадцать минут. Я поднялся на четвёртый этаж, воспользовавшись всё тем же лифтом. Зал был пуст, лишь за угловым столом сидела парочка молодых азиатов. Я не стал ждать Марка и заказал две порции «любимой лапши Джун Сана» и уселся в противоположный угол. Через десять минут позвонил – трубку не взяли.

Нехорошие подозрения закрались в тот самый момент, когда официантка, сидевшая напротив входа в зал, вскрикнула и убежала на кухню.

– Цим-циммер, ку-ку… – послышалось со входа.

В зал зашло двое мужчин, и я, узнав их лица и услышав знакомый голос, приготовился драться и встал. «Получено отъ контакта Нинель Кирилловна», – увидел краем глаза извещение в телефоне, но читать было ещё слишком рано – либо слишком поздно.

Глава 27

– Цим-циммер, ты не спрячешься от нас, – сказал Игорь.

Его я узнал первым. Вторым – Йоргена, того самого абисса-спецназовца, в которого я метнул топор. Он замотал лицо шарфом, но и с ним было заметно, как я его изуродовал в прошлый раз. В его руке был автомат.

Боже, как это тупо – предвосхищать своё появление в манере киношного кинозлодея. Видимо, Игорь всё ещё воспринимал меня как недобитого школяра-неудачника, которого когда-то избивал в мужском туалете университета. А драки и заказные убийства, в которых он, несомненно, участвовал – воспринимал как продолжение какой-нибудь рихнер-игры. Увы, он не знал, каким я стал.

Азиатские парень с девушкой всё поняли сразу, взвизгнули и полезли под стол. Я успел поймать взгляд парня и указать на дверь туалета в противоположном углу у прохода, сам же прошёл вперёд и неспешно, неторопливо принялся передвигать столы. Отодвинул один, второй, освобождая место для поединка.

– Цим-циммер, что ты делаешь? – спросил Игорь с наигранным интересом. – Ты что, хочешь с нами… сразиться?

– В данный момент я жду, когда ты заткнёшься и уже начнёшь драться, – ответил я.

– leeres Gespräch! (Пустые разговоры!)… – сказал Йорген и выпустил короткую очередь по мне.

– Стоп! – рявкнул ему Игорь, положив руку на оружие.

Неужели Йорген теперь под управлением у Игоря? Я нащупал в кармане кольцо, подаренное Андреем Петровичем, и надел его на безымянный палец, рядом с другим кольцом, автощитом. Камень-аккумулятор в кармане, всё ещё запитывавший мои перстни, помог поймать все пули защитным куполом, но они прилетали и падали как-то по-другому – их полёт заканчивался слишком близко от меня, и почти полностью испарялись в воздухе. Неужели эффект от нового кольца? Нет, вряд ли. Скорее – пули были заговорённые, артефакторные.

Что ж, хочет поговорить – пусть поговорит, подумалось мне. Мой мозг пока занялся тем, что принялся просчитывать варианты.

– Хм, мои пули не работают… А ты не так прост, Цим-циммер, – протянул Игорь, обходя меня сбоку. – Ты уже прикончил двоих моих друзей… Троих, считая Аббу Егази.

– Евгения я не убивал, – покачал я головой. – А что до Сотрина – его убил телохранитель. Зато ты не посчитал десятки своих телохранителей и наёмников.

– Не важно. Не важно, кто их всех убил. Важно, что у тебя теперь появились другие друзья. И у меня теперь новые друзья. И мои друзья – враги твоих друзей. Ведь так, Цим-циммер?

Я кивнул. Где-то в коридоре запоздало загудела сирена. Игорь вздрогнул и обернулся на миг, затем снова вперил в меня взор, нахмурился.

– Ты же в курсе, что ты состоишь в запрещённой секте, что твою Абиссинскую Школу Познания скоро разгромят, а тебя объявят изгоем? – спросил я. – Что за тобой охотится и Общество, и Лига.

Игорь продолжал медленно обходить меня, пробираясь между столиками.

– Я знаю. Скажи мне, Эльдар, ты правда – злой мессия? Всё то, что ты наговорил Евгению про другие миры, что написано о тебе в старых книгах – правда?

– Почти всё, – кивнул я. – За исключением того, что я решил остаться в этом мире и не уничтожать его. Тебе это так важно?

– Нет, не важно, – пожал он плечами. – И я тебе не верю, хоть мне и плевать на мир. Мне важно уничтожить тебя, но прежде всего узнать несколько вещей. Ты так и не нашёл Ануку Анканатун?

– Не нашёл, – признался я. – Она ушла.

– И ты не знаешь, нашла ли она волшебный цветок?

– Не знаю. Неужели всё ради этого? Вы хотите найти свой источник, понятно. Это ваша слабость – невозможность запитывать артефакты самим, невозможность строить свои электростанции. Всё понятно.

Игорь прищурился.

– А я знаю твою слабость, Цим-циммер. Нинель Кирилловна Чистякова. Нелечка, твоя истинная любовь. Она красивая, да. Сначала я подумал, что это какая-то сиюминутная блажь, но… Один наш адепт сказал, что она влияет на что-то большее, чем твои ночные поллюции. В общем, я хочу, чтобы ты сражался – зная, что после убийства тебя мы придём за ней.

Негодование в груди на миг вспыхнуло, а затем я успокоился. Тем временем мы двое, словно львы, совершили полукруг между столов, и теперь я находился в более выигрышной позиции: мне было куда отступать, хоть я это и не планировал, а Игорь с Йоргеном стояли ближе к кассе и окнам.

Что ж, после фразы о Нинели я решил, что буду испытывать меньше мук совести, если мне придётся убить его. И всё же, что-то тут не так. Должен быть какой-то простой ответ, зачем он всё это делает, подумалось мне. Я сложил много слагаемых в голове – его ненависть, его бессмысленное желание разобраться со мной, «единорогов», «абиссинцев», и вдруг меня осенило.

Вернее, что-то вылезло из глубин памяти ещё моего реципиента, какое-то смутное воспоминание. Двор перед корпусом университета, дорогой лимузин, из которого выходит Игорь, понурый, гружёный сумками, и физиономия тучного смуглого мужчины в окне. Именно тогда я увидел своего врага впервые.

«Учись хорошо, сопляк!» – сказали тогда Игорю.

– Чёрт, всё понятно, Игорь. Как я сразу не понял… Барон фон Антуанеску, твой батя… Он глава этой самой Абиссинской школы познания, так? Тебе просто хочется получить одобрение отца!

Я не думал, что всё начнётся именно после этой короткой фразы. Игорь достал кинжал – похожий на тот, который я видел во время нашей первой стычки в аэропорту. На меня он не действовал, но пронзительный инфразвук всё-таки ударил по перепонкам, заставил отшатнуться назад.

В этот момент по мне выстрелили снова – из огнестрела, затем метнули что-то вроде сюрикена, в замедлении пролетевшего через защитный купол. Алгоритмы артефакта работают только на пули, другие предметы они могут пропустить, только слегка замедлив.

Интересно, что делает кольцо, которое мне только что подарили? Я не успел заглянуть в его сущность и изучить, да и вряд ли оно бы так просто поддалось взлому, но вполне очевидно, что оно было защитного свойства. Кинжал-амулет Игоря тем временем перестал пищать. Я не сразу понял, что он делает, но секундой спустя всё стало понятно.

С кухни вышли повары, официанты и уборщики кафе, их было в сумме человек десять. Со стеклянными лицам, на которых застыло отчаяние, совмещённое не то с ненавистью, не то с голодом. У всех в руках были предметы – в основном, ножи, топоры, но кто-то вооружился и простой шваброй.

Радио никто и не думал выключать – оно продолжало играть какую-то попсовую мелодию, напоминавшую Кто-то из них заорал что-то нечленораздельное на незнакомом языке, а затем «боевые зомби» Игоря рванули вперёд.

– Ты же любишь людей, – услышал я через рёв Игоря. – Посмотрим, как ты будешь их убивать.

Мимо меня пролетела пара ножей. Какой навык применить? Артефакторский? Лекарский? Кинетический? Остановился на нём – передо мной перевернулась и полетела в толпу полетела пара столов, один из которых краем чуть не задел Игоря, но тот ловко увернулся.

«Юниты» оправились после этого быстро, в нокаут отправил всего лишь пару человек из нападавших. Я вспоминал то, что помнил про заклятия массового гипноза. Что сила падает пропорционально числу участников, что эффект внушения падает по мере того, как изначальное воздействие – «программа» – закончена. Что программирование может быть разной силы и по-разному воздействовать на психику. В большинстве случаев, всё же, человек остаётся человеком, только самым тупым, близким к примату, и убеждённым в том, что напротив него – враг, которого нужно уничтожить.

А значит – можно воздействовать на примитивные инстинкты. Например, страх огня. Ох, как я не хотел устраивать фаер-шоу в недрах общественных помещений, но вариантов не было. Я послал пару огненных всполохов – в основном, в сторону толпы, но слегка задел и Йоргена, всё ещё не спешившего нападать – на этот раз мой огонь его не повредил, обогнув тело. Видимо, он запомнил мой пирокинетический навык и подготовился, использовал защитные амулеты.

У толпы опалились волосы на голове и одежда, кто-то вскрикнул от боли, люди отползли зализывать раны.

– Хватьит шоу! Кончай его!

Йорген пошёл на меня и принялся палить из автомата одиночными, целясь в разные части тела. Похоже, он подумал, что моё кольцо рассчитано на пару десятков попаданий, а про камень-аккумулятор вряд ли рассчитывал. Пули упирались в купол и сползали вниз, кольцо на пальце начало разогреваться, а воздух стал металлическим на вкус. Я отвернулся вполоборота, пригнулся, попятился назад, а руку спрятал в карман, прижав к камню – я знал, что такой принцип быстрой перезарядки артефакта должен работать.

Похоже, сработало. Стрельба продолжалась полминуты, за это время он истратил один рожок автомата.

– Погоди… – сказал Игорь. – Не трать. У него какой-то мощный артефакт.

В это время из-под упавших столов выбралась троица поворов – крепких азиатов, вооружённых здоровыми кухонными ножами и топориками. Один с рёвом побежал на меня, и когда он поравнялся с Йоргеном, я снова отогнал его огненной вспышкой. Ослеплённый, он шагнул назад. Йорген, оставшийся невредимым, расхохотался.

– Что, не получается?

В его руке появился нож, он пошёл на меня. И всё же, он не был бойцом, как Игорь, разумеется. Было в их действия что-то ритуальное, подумалось мне. У обычных спецназовцев способов убить меня было куда больше. Кинектирующим ударом я швырнул его в сторону касс, своей спиной он повалил двух оставшихся поваров, но быстро, почти одним прыжком поднялся снова.

– Положить оружие, это полиция! – послышался крик из дверей.

Йорген резко обернулся, я заметил фигуру жандарма – худого, невысокого. Один из поваров побежал на крик и тут же был остановлен выстрелом в колено из табельного. Послышались крики и стоны, следом пара пуль пролетела в Йоргена, но стрелял мой неожиданный союзник недолго. Игорь сделал два выстрела из пистолета, и полицейский упал. Затем Игорь выстрелил в повара и куда-то вверх, в молоко. Толпа с ножами и швабрами поползла обратно в кухню, кто-то в кухне завизжал – похоже, некоторые люди после гипноза уже приходили в себя.

– Назад! Не мешать! – сказал Игорь. – Давай, Йорген, пора.

Йорген дёрнул за чеку, и меня ослепила вспышка, ударило по ушам. Это было что-то вроде светошумовой гранаты-артефакта, которую я уже встречал здесь. Благо, купол погасил и дым, и часть звуков, я присел, сжался, оказавшись в чём-то вроде стеклянной крышки, вокруг которой клубился дым. Из дыма вышла фигура Йоргена, он в три шага оказался рядом, и занёс руку с ножом.

Что ж, потанцуем. Зрение почти вернулось в норму, шаг в сторону, перекат, прыжок, толчок от колонны, показавшейся в дыму, удар ногой в колено. Он устоял, отшатнулся назад, схватил стул за спинку и кинул в меня.

Я увернулся и снова прыгнул ему за спину, в дым, толкнул вниз, развернулся для удара…

Рука, показавшаяся из дыма резанула по бедру чем-то ледяным. Игорь тут же отскочил в сторону – в его руке был длинный кухонный нож, позаимстованный у повара.

Убивать меня он не спешил – похоже, для него это была какая-то игра. Видимо, он решил измотать меня при помощи Йоргена, своеобразного «танка» в этой игровой партии.

– Уровняем шансы, – сказал он.

Я ответил почти инстинктивно – отскочил, выставил руку и швырнул в его сторону всё, что было рядом – упавший небольшой столик, швабра, пара ножей. Поток был сильный, я поморщился, подумав, что перестарался – столик врезался в панорамное окно, оно пошло трещинами, а затем рухнуло, задул холодный уличный ветер.

Нога гудела от боли, но крови сильно много не было, артерии нож не задел. Сбоку на меня уже летел Йорген, я схватил первый попавшийся стул и использовал его как щит, блокировав руку с ножом.

Но силы были явно неравные – помимо массы, у него явно были какие-то усилители, не то механические, не то бионические, не то артефакторные. Меня мигом согнуло и приложило на пол, я удерживал несчастный стул и нож в десяти сантиметров от лица, пока вдруг в дело не вмешался новый союзник.

Мои огневые атаки, светошумовая граната, а может, и кто-то сознательный на других этажах здания включили потолочную систему пожаротушения. Сверху полился дождик, мигом прибивший к полу остатки дыма и полившийся с черепушки Йоргена прямо на меня.

На миг хватка ослабла – похоже, это было неожиданностью. Этого хватило мне, чтобы извернуться, сделать подножку и повалить его на бок.

Я повалился на бок, кинув в него стул, использовавшийся как щит, затем повалил очередной столик, отошёл на пару метров. Итак, пули его не берут. Огонь не берёт. Может…

– Мне под кожу, мне под кожу мне запустить дельфинов стаю… – вспомнился я мотив и навык, «подаренный» мне покинувшей нас Аллой.

Йорген лежал на боку и только начал подниматься. Струйки воды, который лились на его лицо, начали твердеть, смерзаться в комок. Холодный пар заклубился над Йоргеном, он успел подняться, приподняв руку, но сталагмит над лицом и грудью вырос за считанные секунды, вморозив его в пол вместе со стульями.

Если он не замёрз окончательно, то однозначно задохнулся.

Сил это потребовало очень много. Я рухнул на колени под струями воды, ноги и колени тут же защипало от ледяной воды.

– Браво, Цим-циммер, – послышался голос Игоря. – Спасибо. Дядя Йорген давно стоял у меня на пути в иерархии. Что ж, теперь никто не помешает…