Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Соавторы: Вячеслав Рыбаков,Андрей Скоробогатов,Сергей Якимов,Василий Криптонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 91 (всего у книги 350 страниц)

– Корней Константинович! – не выдержал я. – Спасибо, конечно, но дайте отлежаться, блин.

На удивление, он быстро согласился.

– Ладно, ладно. Отгулы – три дня. Потом заявление подпишешь, так и быть. Там тебе надо будет ещё с тайной полицией пообщаться тем более. Пузырь тебя дожидается.

– Куда хоть командировка?

– Да скукота – на Урал, в горы. Самое то. Ладно, всё, давай, мне тоже надо ехать.

Слегка прибрался, найдя под кроватью носок Аллы, завалился на кровать. Но отдохнуть не успел – в ворота позвонили. И я уже догадался, кто это.

– Эльдар, привет. Надо поговорить…

Алла была одета в чёрный цвет. Внутри шевельнулось, что-то защемило, и в то же время освежились старые чувства. Вспомнилось, как до злополучной командировки после работы открывалась дверь, я хватал её в охапку и нёс в кровать.

В итоге я снова потянулся, чтобы обнять, и она тоже бросилась мне на шею, но целовать не стала, положила подбородок на плечо. Я почувствовал, что от неё пахнет алкоголем – совсем слегка, но ощутимо.

– Я думала, что ты умер, я сразу это почему-то решила и поняла, ещё до новостей! – затараторила она.

– И ошиблась, получается?

– Ошиблась! Я ошиблась! Прости меня!

В голосе были слёзы, она отпустила объятия и опустила взгляд. Такой взволнованной я её ещё не видел. На самом деле – и я волновался, потому что именно сейчас следовало рассказать всё, что случилось у нас с Самирой.

– Не за что прощать.

– Есть за что. Я… у нас была командировка…

– Лукьян? – сразу предположил я.

– Нет. Коскинен. Он…

Наверное, стоило промолчать. Объективно Коскинен был круче меня, по крайней мере меня прошлого, уехавшего: три навыка в тридцать лет, более богатая семья, больше опыта в жизни. В этой жизни, разумеется, у него она была одна, и сравнивать приходилось с моей текущей жизнью.

Я не был уверен, что всё ещё испытываю чувства к ней, но ревность ущипнула меня где-то под грудиной.

– Он обладает навыком внушения. Я помню.

– Обладает! Но он ничего не применял. Я бы почувствовала. Я сама к нему в номер пришла. Я немного выпила, мы говорили, это был мой внезапный порыв, я думала, так лучше получится забыть тебя, но что-то нихрена не вышло. Такая дура, дура!

– Прекрати. Тем более… – я задумался, стоит ли мне говорить, и всё же озвучил. – Мы квиты.

– Я знаю! Мне сейчас звонила Самира. Но это-то Самира… Она красивая слишком, и давно тебя любит, я знаю. И вы, типа, были в плену. А я сама, добровольно!.. Как последняя…

Тут, честно говоря, слегка опешил. Реакция на факт моей измены вне всякого сомнения должна была быть другой. То ли это была такая умелая игра, то ли подобное поведение молодых парней считалось нормой, то ли корыстные побуждения оказались сильнее совести. Признаться, я даже подумал, не могла ли она как-то узнать о пятидесяти тысячах, упавших на кошелёк.

Но, возможно, всё объяснялось и проще. Возможно, она действительно меня любила и ждала, и её чувство вины оказалось сильнее моего.

– Ты стал сильнее, – сказала она. – Я помню, как от тебя фонило, сейчас сильнее… Аж жжётся. Так ты на меня не обижен?

– Ну, я ожидал чего-то другого, но отчасти ты облегчила мои душевные муки. Потому что для меня всё это было проблемой, сейчас проблемы нет.

– Спасибо, Эльдар. Ты… самый лучший. Но мы же в итоге… расстаёмся?

– Исходя из ситуации – это выглядит логичным, – вздохнул я.

– Но мы же…

– «Останемся друзьями»? – я усмехнулся. – Терпеть не могу эту формулировку, но, конечно останемся. Помпезно жечь мосты за собой и объявлять бывших врагами любят только максималисты, а я не максималист.

– Хорошо… А я смогу ходить на чай? И общаться с Софьей?

– Ну… посмотрим. Общаться я ни с кем не запрещаю.

Она снова коротко обнялась и побежала обратно. Я вспомнил и окрикнул:

– Я твой носок нашёл, вернуть?

– Оставь на память! Ну, или принеси в контору.

– Такси, может, вызвать?

– Да не! Пешком.

Дверь закрылась. Немного сгладило впечатление от разговора извещение на мобильном телефоне, пришли дивиденды по акциям и какие-то не вполне ясные перечисления – ещё на полтысячи рублей. Зайдя в биржевой раздел, я понял, что пропустил идеальный момент, чтобы заработать – во время кризиса и перелёта драконов все акции сильно падали, а сейчас резко росли. Но, увы, доступа к банку или мобильнику у меня в разгар всех этих событий не было.

Отдохнуть я так и не смог – следом за ней принялись ехать гости. Первыми явились Осип Волкоштейн-Порей, незнакомый мне парень и София. Я выглянул в окно и поймал момент, когда последняя набросилась на Сида, обхватив ногами и жадно, почти плотоядно целовала взасос. Памятуя о произошедшем на корабле, я вздохнул с облегчением. Оказывается, магические навыки в этом мире могут быть полезными для отношений.

Задёрнув жалюзи, я решил улечься спать, но спустя секунду в дверь коттеджа затарабанили.

– Открывай! Открывай, скотина барьская! – кричала Софья. – Убивать буду!

– Чё⁈

Дверь я всё же открыл и отступил на шаг, как оказалось, не зря. Кулак неформалки пролетел мимо челюсти, следующий удар пришёлся в грудь.

– Из-за тебя! Мой жених! Через полмира! Хрен знает где! Я тут одна! Уроды богатые! Чтобы ещё хоть раз!

Подоспевший Сид вовремя подоспел, разнял нас, расплылся в улыбке:

– Барь, благословляй. «Да» сказала.

– Скотина! – добавила Софья и встала рядом.

– Значит, так, – сказал я, приведя одежду в порядок. – Исидор Васильевич, я нихрена не буду вас благословлять, если ты не научишь свою будущую супругу обращаться…

– С кем⁈ – перебила София. – С барином моего жениха⁈ Ты думаешь, мы после свадьбы в Дворянский дом не обратимся и дело не возбудим о создании опасности для жизни и насильном удержании в крепостном статусе⁈

–…Не научишь обращаться с друзьями её будущего мужа, – закончил я. – София – замечательный выбор, однако я не потерплю, чтобы в нашу дружбу вбивали клин, и чтобы мой лучший друг оказался под каблуком.

– Ах, так! – вспыхнула София.

Конечно, я немного лукавил. Конечно, брак в любом случае становился важнее дружбы, даже в случае брака мещанки и крепостного. И, конечно, своим поведением будущая жена моего камердинера скорее показывала свою преданность, чем власть. Нет ничего грубее, чем в присутствии женщины говорить о ней в третьем лице, но я себе это позволил.

Уж больно хотелось сохранить Сида в числе людей, которые будут на моей стороне, и которым можно довериться.

– Софа, дай ему сказать, – попросил Сид. – И дай слово, что не будешь загонять меня, получается, под свой замечательный каблук.

– А все финансовые и юридические вопросы мы будем решать с Сидом самостоятельно, – закончил я.

В ответ она всплеснула руками.

– Да что такое! Под каблук нельзя! Убивать барина нельзя! Благословить нельзя! Что можно-то⁈ Ладно, ладно. Обещаю с кулаками не лезть больше.

Ситуация немного разрядилась, я кивнул.

– Хорошо. Спишем на стресс. Что там, кстати, о создании опасности? И о возбуждении дела?

Софья снова вспыхнула:

– Он на корабле плыл! У него вся одежда морем пропахла! И рыбой какой-то! И нихрена не помнит – значит, мозги чистили. А плыть можно было только через Охотск. А там битва была!

– Ни черта не помню, я ж сказал, – прокомментировал Сид. – Чистили, наверняка. Видимо, что-то слишком секретное видел.

– Да? Как удобно! Говори, Эльдар, женщины на корабле были?

– Самира была, – кивнул я, умолчав про ещё одну персону женского пола.

– Кто такая?… А, помню. Сид говорил. Точно ничего с ней не было?

Она строго зыркнула на своего жениха и он развёл руками – вопрос действительно звучал безумно. Я повторил вопрос:

– Так ты не ответила, София, будешь в суд подавать, или нет?

– Не буду. Но про откупную – мы к разговору вернёмся!

– Ну, в таком случае… Как это делается? Я ж ни разу ещё не благословлял.

– Да как умеешь, барь, – кивнул Сид.

Я посмотрел на парочку, облачённую в кожу, шипы и тяжеляцкую символику, и пожелание родилось само собой:

– В общем, берегите себя. Не позволяйте тёмным силам разрушить ваш брак. И используйте противозачаточные, хотя бы первые пару лет – мне сложно представить, что за великое тёмное зло может родиться от вашего союза.

Следом нагрянула, внезапно, маман с Фёдором Илларионовичем, заметно похудевшая и даже состарившаяся от стресса. При всех наших сложных отношениях, похоронить сына, а затем снова обрести – никому такого не пожелаешь. Она ещё ни разу не была в коттедже, с пренебрежением проводила пальцем по пыльным верхам шкафов, поругалась на Сида, поговорила с Софией о шмотках. Сид с дворецким тем временем принялись что-то мастрячить в огороде – не то теплицу, не то сарай.

Успел перекинуться парой слов с Осипом.

– Как дела? Грустно дела, барь. Алибина в Питере с твоей… А, я так понял, вы расстались?

– Мы и не сходились.

– Ну, в общем, вот. Один раз мотался туда. Грустно. Снова ударился в научные изыскания, ищу следы упомянутого Общества, помнишь, мы как-то разговаривали?

– Помню. И что?

– Прочитал на одном форуме в сети, что пару месяцев назад была знатная заварушка на севере. Сцепились не то с Демидовыми, не то со Столыпиными. Видимо, что-то нашли – очень важное.

Я в очередной раз вспомнил об Ануке – признаться, я часто вспоминал о ней и раньше, потому что она продолжала мне казаться ключём к поиску.

Когда гости разъехались, и осталась только София с Осипом, позвонил Искандеру, поговорили:

– Ну и как ты там? Живой, получается.

– Живой, – кивнул я. – Как там дела с… долей?

– Процент буквально вчера пришёл. Приехал.

Я понял, что он говорит шифром, но мы не договаривались о формулировках, поэтому я переспросил:

– Хм… В каком объёме?

– Ну, как сказать. В полном. Сколько там… Четыре с чем-то процентов. Объединил с долей, получается.

Четыре процента, объединил с долей – неужели он говорит о том, что кто-то приехал к Ануке?

Неужели мать нашла её?

– Ещё такое дело – приезжал проверяющий. Долю проверять. Говорит, что ты попросил.

– Хм, как выглядит? Кого-то упоминал?

– Упоминал кого-то на «И»… Ираклий… Илларион, не помню точно. Из Казани.

Иннокентий, понял я. Значит, тайная полиция в совокупности с тем самым «Центром Треугольника».

– Очень интересно, конечно. Мне надо приехать?

– Не надо. У нас тут же вовсю Чемпионат прог-союза по байсболлю. Половина дорог перекрыты, рейсы дорогие… Да, раз уж ты позвонил – я почти собрал денег на выкуп Гузели. Не достаёт пятиста рублей.

– Хорошо. В ближайшие дни обсудим. Возможно, и выкуплю.

Вечером заглянул старик Эрнесто – расчувствовался, пожал руку.

– Барин! Знал, что живой.

Следом приехал Ростислав, который привёз гостинцев от бабушки – какой-то неимоверно вкусный рыбный пирог. Когда стемнело, вместе сели на уличной веранде на второй ужин. Болтали, обсуждая в основном новости и расспрашивая меня и Сида о моём чудесном вызволении. Я рассказывал только то, что счёл нужным, потом Ростик с Осипом разболтались на тему взаимоотношений с женщинами, а я подсел к Сиду и показал телефон с открытым кошельком.

– Тут такое дело…

– Ох нихрена!… Погоди, это что, премия?

– Нет, тише, – попросил я. – Другой источник.

– На что потратишь? Если не секрет.

– Сколько ты там стоишь?…

– Баря! – Сид чуть не бросился обниматься.

– Так, ты это брось. В общем, при одном условии. Нам тут становится тесновато, надо расширяться, поэтому остаток уйдёт на улучшение жилищных условий. Я вижу, в строительстве ты преуспел, так что будешь у меня прорабом на стройке.

– Вообще без разговоров! А где?

– Пока не знаю. Но, желательно, где-нибудь рядышком.

Место под стройку нашлось на следующей день.

С утра гости продолжали прибывать – приехал Серёга Пельмень на моём «Атланте», принёс долю от заработанного, неожиданно, наличкой, и доел все пироги, оставленные бабушкой Ростислава. В обед мне сначала позвонила, а затем приехала другая моя крепостная, Сергеева, сказавшая, что нужен разговор.

– Как же вы издалека, Зинаида Сергеевна! Могли бы уж и по телефону, или меня дождаться.

– Барин, дело важное. Нашёл меня по сети внучок, – сказала она. – Никифор. Двадцать два года, живёт в Верх-Исетске, контрактное сословие, недавно отслужил, жениться собирается. Знала я, что мой сынок перед смертью кого-то нагулял, да думала, что не нужна никому буду. Вот, думаю, на свадьбу скататься.

– Скатайтесь, конечно. Вам деньги на самолёт, может, нужны?

– Не-не, я по-старинке, поездом. Просто… К себе он зовёт. Говорит, всю жизнь родичей искал, так хотя б под старость.

– И, я так понимаю, вам мешает законодательство…

Она достала котомку, рассыпала на руку шесть перстней и ожерелье и затем склонила седую голову в каком-то старинном и не очень приятном жесте.

– Прошу выкупа, барин. Я стою две тыщи сто всего-то, ходила к оценщику, эти кольца в районе тысячи девятисот…

Возможно, я проявил излишнюю щедрость, но данный вопрос хотел решить ещё давно.

– Так, бабушка. Оставьте это всё при себе. Лучше на недвижимость оставьте. Выкуплю вас на свои деньги, только через пару недель.

А вечером у ворот притормозила уже знакомая чёрная машина, и из вышел Голицын-младший.

– Эльдар Матвеевич? Я не помешаю? – он заглянул за ворота. – Разговор предстоит приватный.

– У нас слегка не прибрано, Леонард Эрнестович, но заходите. Кажется, вы до сих пор не были в гостях?

– О, нет, я помню, когда тут было ещё голое поле. Прелестно, прелестно.

Головорез Леонарда остался стоять у ворот, Сид предложил ему чаю, тот напрягся, но тут же согласился. Я тоже быстро сварганил чаепитие.

Разговор был долгий – по сути, это был мой отчёт о выполнении задания интерна. Я опустил лишь несколько подробностей, которые посчитал необходимым – про то, что общался со спасшей нас командой, про их происхождение и про странный диалог со стариком на площади в посёлке работорговцев.

Некоторые вещи он переспросил, снова заострив внимание на плотоядном цветке – я рассказал те детали, которые смог запомнить, а затем спросил:

– Вам знакомо это, Леонард Эрнестович?

– Скажем так – наслышан. Фауна Аустралии очень мало изучена, знаете ли. Но тот факт, что она расположена в самом центре заповедника, который был спешно организован двадцать лет назад при загадочных обстоятельствах – говорит о том, что власти Нового Израиля и из некоторые нынешние партнёры могли знать. И что он мог представлять большую важность. Вы сами сказали что, ваш процент сечения вырос. Сколько у вас было?

– Пять и два, но в той подземной лаборатории сказали, что шесть и семь.

– Я бы даже сказал, что не меньше семи с половиной. Возможно, это цветок повлиял. Развивайте дальше свои навыки, они очень ценны. Вы выполнили свою задачу более чем идеально. От себя как наставник – вы уж извините, что мало принимал участие – хочу, во-первых, объявить, что вы с данной секунды являетесь ассистентом третьего ранга. Вот, а во-вторых…

В его руке под столом сверкнул пистолет. А в следующий миг он прострелил мне ногу.

– Сука! Твою мать!

Глава 22

Я резво перешёл на «ты» и дёрнулся к пистолету. Слёзы брызнули из глаз.

На шум побежал Сид, я увидел в окно, что его остановил мордоворот. Голицын продолжал:

– Не стоит, Эльдар Матвеевич. Увы, это обязательная часть процедуры. Я всё ещё ваш друг. Вы ассистент, но без квалификации. Исходя из ваших навыков – вы более всего нужны Обществу, как лекарь. В этом вы по донесению Руслана добились величайших высот. Поэтому вы должны продемонстрировать свой навык. Лечите, лечите себя, Эльдар Матвеевич.

– Вс-сё идёт по плану, – сквозь зубы забормотал я, разрывая штанину домашних брюк. – Всё идёт по плану… Но я тебе это, Леонард Эрнестович… сука… припомню…

Кость была цела – то ли повезло, то ли княжеский отпрыск так ювелирно пульнул. Но кровь текла изрядно, причём шла толчками, что говорило об артериальном кровотечении. Первым делом я увидел и грубо затянул крупную артерию. Кровь всё ещё лилась, скопившись в небольшую лужицу. Леонард тем временем высунулся в окно и крикнул:

– Вы давайте, давайте, лечите, голубчик. Исидор, всё в порядке, это часть определённого рода процедуры.

– Я вас, сударь, урою за барю, на сословие не посмотрю! – донёсся голос Сида.

Следом по плану были нервы и связки, но голова загудела, как бывает при резком падении давления.

«Надо было сперва восстановить кровь», – мелькнула мысль. Боль оказалась сильнее, сознание отключилось, казалось, всего на миг, но спустя этот миг я обнаружил себя лежащим на своей кровати. Надо мной склонились Сид и Голицын-младший, у которого под глазом был фингал.

Голова всё ещё была шумная, но нога не болела, на ней был надет лёгкий эластичный бинт, а поверх лежал какой-то прибор с экраном.

– Говорю, странно, мне он ногу тогда в один присест вылечил, – прокомментировал Сид.

Голицын-младший вздохнул, встал с края кровати.

– Ну, успешность срабатывания навыка, юноша, зависит от множества факторов. Тогда ваш барин был собран, сейчас – нет, еще и акклиматизация, объем жидкости и прочее.

Я встал с кровати, посмотрел ногу и обнаружил незнакомую тётеньку-среднеазиатку, надраивающую пол под столом – там, где была кровь.

– Значит, подлечили. Значит, не прошёл. Что это за хрень на ноге?

– Ну, что за бульварные выражения, Эльдар Матвеевич. Новейший матрицированный инструмент «Донор», – пояснил Голицын. – Восполняет до литра крови за пять минут, и всего-то за двадцать кейтов. Но, надо сказать, вы к моменту отключки уже успели кое-что залатать. В следующий раз внимательно следите за потерей крови и балансом жидкости в организме.

– Получается, я вам снова могу доверять?

Я счёл нужным снова перейти на «вы». Голицын кивнул, а Сид нахмурился, затем сказал:

– Ладно, вижу, разобрались. Пойду, Софью успокою, а то я еë в доме запер.

Уборщица тоже собрала инструмент и ушла, охранник Голицына еë проводил. Мы снова остались вдвоем.

– Сколько я провалялся?

– Недолго, минут десять. Сейчас приберутся… Но за это время ваш человек поставил мне фингал. А мне через час ехать на важную встречу, поэтому… Прошу, избавьте от этого досадного недоразумения?

– Избавлю. Но Сиду выпишу премию с личной благодарностью.

– Это будет справедливо, он старался, – кивнул Голицын.

В следующие пару минут я выдул пол-литра воды и принялся за глаз Голицына.

– Что ж, спасибо, я доложу о результатах, – сказал Голицын после того, как удалось избавиться от синяка на веке.

– Что будет со Снегурочкой? – спросил я. – И с девушками, которые родят моих детей – про них я после так ничего и не слышал.

– О, Снегурочку почти доставили. Заказник под Коломной, чуть позже я покажу вам её вольер. А что до девушек – вы опасаетесь по поводу алиментов? Либо ваша девушка после произошедшего требует массовых абортов?

Леонард усмехнулся. Я покачал головой.

– Нет, конечно, никаких абортов. Просто чую некоторую ответственность.

– Они отданы в ведение Тайной Полиции, насколько мне известно. У Империи был проект, аналогичный японской Династии, только, конечно, не такой чудовищный, безо всяких подземных бункеров. Судя по всему, поднимут старые наработки, вернут в работу, найдут, где им жить, родственников. Но кого-то, возможно, отдадут японцам. Не волнуйтесь. Мне одно неясно – осталось понять, кто вам помог сбежать…

Он выразительно взглянул на меня.

– Но, боюсь, разбираться этим вопросом буду уже не я. Вашим академиком будет князь Давыдов, Анатолий Алексеевич, вы, вероятно, с ним уже пересекались. Он же опишет вам всю доступную вам иерархическую пирамиду и даст контакты нужных людей. Вскоре он назначит с вами встречу. Вот, во-первых и во-вторых уже было. А в третьих…

Я снова напрягся, но на этот раз он достал из-за пазухи не пистолет, а свёрток.

– Преподнести вам традиционный подарок – набор полезных вещиц. В дополнение к «Донору». Не рекомендую пытаться продавать, там клеймо фамильной ювелирной. Вот эти перстни, десять штук – по пятнадцать кейтов, блокираторы гипноза. Эти два – автощит от пуль, примерно на двадцать срабатываний каждый. Цепочка – супрессант, понижает ощутимый процент сечения на пару пунктов…

Разбирались долго. Под конец я вспомнил и задал ещё один вопрос.

– Леонард Эрнестович, в этом посёлке ещё можно приобрести землю?

– А сколько вам? Осталась пара участков, у въезда небольшие, но там не рекомендую, близко к дороге. И ближе ко мне есть, но там прилично, три гектара, со всеми коммуникациями, наполовину с лесом, с выходом к ручью, но без постройки. Я попрошу батюшку сделать вам скидку, но бесплатно, увы, не смогу. Мы, конечно, теперь оба состоим в Обществе, но Голицыны в этом плане всегда старались не нарушать земельное законодательство.

– Сколько?

– В районе пятидесяти пяти – шестидесяти тысяч.

Учитывая, что за Сида и за Сергееву я планировал отдать суммарно двадцатку – даже с учётом грядущей премии не хватало десяти-пятнадцати. Вот так и работает знаменитое капиталистическое привыкание к уровню дохода: только что ты радовался внезапно свалившемуся капиталу, затем планируются крупные расходы, и тут же отцовские «мульоны» превращаются в дефицитный ресурс.

Нет, конечно, можно было бы взять и где-то в другом месте, поменьше площадь и поскромнее, но район и расположение мне нравились, и от Сида далеко уезжать не хотелось.

– Хм. Поговорите, пожалуйста, и если возможно – забронируйте. Я постараюсь найти.

– Меня ждут дела, – откланялся Голицын. – Уверен, скоро мы увидимся по делам Общества.

Ближе к вечеру написала Самира.

«Какъ ты? Отдохнулъ? Я вернулась въ квартиру и поняла, что сильно соскучилась»

«Я тоже. Мне прострелили ногу, но я всё залечилъ»

«Охъ, вечно ты влезаешь въ неприятности:) Даря, я хочу похулиганить…»

Я догадался, что сейчас будет. Следующим сообщением пришла фотография, я развернул её: она стояла перед зеркалом, закатав футболку выше груди.

Эх, знала бы моя темнокожая красавица, о чьей фотографии я подумал, когда увидел обнажённую грудь знакомой девушки на экране своего рихнера. Разумеется, мне сразу вспомнилась переписка с Нинель Кирилловной.

«Нравится? Я знаю, это противозаконно»

«Продолжай, пожалуйста»

На следующем фото она спустила домашние пижамные штаны, показав розовые кружевные трусики.

«Мне остановиться?»

«Ни въ коем случае»

Дальше – фото с приспущенными трусиками. Следом – фото сзади, трусики были уже на коленях.

«Сними их уже», – попросил я.

Она послушалась, сняла и прислала фото, сидя на стуле.

«Насъ посадятъ. Такихъ фотографий я ещё никому не присылала»

«А съ грудью? А, помню, ты говорила, после какого-то неудачного свидания. Но ты же понимаешь, что это всё ещё недостаточно пошлое фото?»

Завершающее фото было – полностью без одежды, на кровати, с широко разведёнными коленями.

«Мне къ тебе, или ты ко мне?»

«Не одевайся».

Ехать было недолго, но я решил не брать такси, а воспользоваться оставленным «Атлантом-67» – у Пельменя был выходной.

– Ну-ка, Сид, открой ворота.

– Барь, ты куда? Ты в домашних шортах. Блин, и в тапочках…

Я сорвал пару полевых гвоздик с газона.

– Вернусь завтра.

– Террорист ты, барь, сексуальный…

Признаться, это весьма приятное чувство, когда дверь квартиры открывает стройная обнажённая девушка, а с кухни доносится запах жареного мяса.

– Сперва поешь. Я видела, как Сид готовит, я не доверяю…

Мы почти не говорили в ту ночь – ни о работе, ни о делах Общества. Хотя парой слов всё же обмолвились.

– У тебя нет чувства, что ты ещё там, в том бункере? – спросила она, лёжа у меня на плече.

– Возникает иногда, – я кивнул. – Даже когда с тобой. Даже когда нам хорошо.

– Ты же понял, почему я ездила к родителям?

– Потому что… А, Мариам – твой наставник. Она сказала тебе, кто твой академик?

– Сказала. Погоди, не говори… Дай угадаю… Мужчина. Высокородный. Так?

– Продолжай.

– Пожилой. Фамилия на «Д».

– Ага. Заместитель губернского министра внутренних дел?

– Он, – кивнула Самира. – Тебе сказали когда?

– Нет.

– И мне тоже. Как ты там? Я хочу ещё раз…

Заснули долго, спали мы в свой последний перед буднями выходной долго, и нас разбудил звонок в дверь. Я накинул футболку и шорты, открыл дверь.

На пороге стояли двое жандармов.

– Циммер Эльдар Матвеевич? Верно? – спросил тот, у кого было побольше звёзд на погонах.

– Именно, – я напрягся, но ненадолго. – Как вычислили?

Я догадывался, как – либо по мобильному телефону, либо по одному из перстней, подаренных вчера Голицыным.

– Вы не отвечали на звонки. Вас велено сопроводить на аудиенцию к его сиятельству. Безотлагательно. Вы готовы?

– Две минуты. Стойте здесь, не заходите, дама в неглиже.

Жандарм сухо кивнул.

Я вернулся, чтобы написать короткую записку, поцеловать всё ещё спящую Самиру и слегка причесаться. Костюм был дома, и я решил проверить:

– Нормально же так?

Выражение морды лица офицера получилось запоминающимся.

– Вы!… в своём уме, сударь? В таком виде?

– Ну тогда везите домой.

И начался длинный вояж. По дороге отзвонился Пельменю, назвав адрес, у которого забрать машину, Сиду – о том, что ждать следует ещё позже, и матери – она ждала на ужин, но я решил отменить.

Снова серпантин среди лесопосадок, несколько ворот – и вот, я перед уже знакомым шестиэтажным особняком-пагодой, куда мы доставляли статуэтки вместе с Серафимом Сергеевичем. Только вот местность вокруг весьма преобразилось – стала цветущей, пахнущей. Жандармы отгрузили меня накаченному дворецкому и попрощались. Проходя мимо куста с небольшими странными фруктами, я не удержался и спросил:

– Напомните, что это?

– Мушмула, ваше благородие! – удивлённо воскликнул дворецкий. – Сорт «подмосковный». Разрешите полюбопытствовать, вы с северов?

Вероятно, этим он объяснил моё незнание весьма распространённого фрукта. Подобные деревья я успел увидеть перед отъездом, вероятно, видел их и в других жизнях где-нибудь на черноморском побережье, но предположить, что оно будет так плодоносить, не смог.

– Ну… не совсем. Просто слишком городской, – соврал я.

Мы зашли в тесный лифт. Дворецкий поколдовал с панелью, и я вспомнил о том, как Серафим Степанович обнаружил на неё три лишних этажа. А следом понял, что мы едем вниз.

Получается, аудиенция намечается в подземелье? Появившиеся ассоциации были малоприятными. Впрочем, это было вполне логичным – где делать одно из явочных пространств Общества, кроме как не в подземелье на хорошо охраняемой резиденции? В голове рисовались мрачные кирпичные своды, стоящие кругом хмыри в странных масках…

На деле же оказалось всё куда современней и технологичней. И, в то же время, куда серьёзней. Небольшой тамбур, где сидела строгая дама лет сорока пяти в министерском кителе.

– Проходите сюда и раздевайтесь, сударь, – сухо приказала она. – Полностью. Все вещи, вплоть до перстней. Сменная одежда на койке.

– Когда будет князь?

– Ждите, – приказала она.

Тут уже проснулась лёгкая тревога. Слишком жестокие флешбэки были с бункером «Династии». И слишком всё походило на очередное пленение.

Нет уж, подумалось мне. В этот раз я им не дамся. Я переоделся, сел в отведённой для переговоров комнате – два стула, стол, кружка чая и тусклая лампа. И снова принялся думать

Общество. «Центр треугольника» с агентами в Тайной Полиции. Служба Секаторов вместе с Борисом, у которого какие-то свои цели. Меня уже изрядно достало балансировать между тремя этими фракциями, и хотелось выбрать одну единственную – при этом остаться верным своей изначальной цели. Быть двойным агентом – одновременно и самая неприятная, и самая нечестная, но, в то же время, и самая выигрышная позиция. Пока такое положение сохранялось, я мог выторговать наилучшие условия.

Князь вломился в помещение шумно, громко хлопнул дверью, плюхнулся на стул напротив меня. Он был в домашнем халате, через пуговицы проглядывало пузо.

– Итак, Матвеич, значит. Сначала – мои вопросы. Рассказываем. Что за дроны. Что за шагающие монстры. Как спасся. И главное – откуда ты их знаешь?

Глава 23

– Ваше превосходительство! Почему вы так решили? – на автомате озвучил я, хотя тут же и сам понял.

– Руслан слышал, как ты с той барышней в броне беседовал. На русском. И с ним она на русском общалась. А насколько известно нам, подобных подразделений нет ни у одного русскоязычного государства. Ни у нас. Ни у Аляски, ни у Малороссии, ни у Турана, ни у Арктики, ни у Антарктики. Ни, прости господи, у Парагвая или республики Уэле.

– Нам – это?…

С каждым вопросом чувствовал, насколько глупо звучит моя попытка перебить вопросами правду. Хотя, разумеется, варианты, как объяснять разного рода нестыковки, у меня уже были заготовлены. Но, тем не менее, я понимал, что сейчас мне придётся выкладывать несколько козырей.

– Нам – это министерству внутренних дел. Академикам трёх доменов Общества. И паре высших офицеров из верхушки Тайной Полиции. Ты что мне сказать пытаешься, а? Нет, под небольшим подозрением, конечно, Второй Израиль, там наши ребята, как выясняется, много чего проглядели. У них интересные разработки могут быть. Ну и, конечно, поляки что-то в Конго могли придумать, да и французы найти русских. Но чтобы компактная летающая пила по металлу без каких-либо признаков сенс-тяги? С плазменными или хрен пойми какими пушками? Чтобы шаговые скелеты с изменяемой геометрией? И главное – почему они с тобой знакомы?

– Дайте обдумать ответ, – честно сказал я.

– Думай, думай. А я пока ещё расскажу… Ты же знаешь, сколько примерно телепортаторов в России? Ну, эту цифру сейчас любой подросток рано или поздно ищет в сети. Не больше сотни, в общем, включая разных незарегистрированных, работающих на Строгановых, Демидовых и так даклее. Ну, стали мы копать. У тебя была рабочая поездка в Дальноморск. Там ты имел честь общаться с Павлом Ксенофонтовичем Петровым… славным малый, ничего не скажешь. Так вот. Он говорил, что случай телепортации зафиксирован при смерти твоего дедушки… Который тоже был там, с заданием государственной важности. Не много ли совпадений, юноша? А ещё в вашем номере…

– Ольга, – перебил его я. – Её звали Ольга. Я уже общался на счёт неё с представителем Тайной Полиции, скажу и вам. Думал сообщить Голицыным, но…

– Ты правильно сделал, что не стал говорить всякому встречному, – теперь уже он меня перебил и подсунул листок. – Правильно. Вот, посмотри, узнаёшь это лицо?

На листке был фоторобот – удивительно точный и детализированный. Интересно, какими технологиями его получили? Считали зрительные образы из памяти с помощью бителепатии? Или у Боширова была какая-то скрытая камера? Отпираться было бессмысленно.

– Андрон Холявко. Мой бывший коллега.

– Знаете, где он?

– Понятия не имею. Он был среди них, да. В общем, когда убили деда, в моём номере обнаружила Ольга. Она сказала, что будет убивать моих родных. И что один из моих близких знакомых теперь с ними. Ну и, собственно, попыталась меня соблазнить.

Давыдов нахмурился.

– Не очень понимаю, как сказанное ею сочетается с этим? Ассервировала?