Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Соавторы: Вячеслав Рыбаков,Андрей Скоробогатов,Сергей Якимов,Василий Криптонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 77 (всего у книги 350 страниц)

Глава 20

Признаться, я сразу вспомнил разговор с Ленни в тренажёрке. Глаза офицера сверлили меня, и он произнёс.

– Какое-то знакомое лицо. Где-то видел. Так… Фамилия?

– Циммер. Эльдар Матвеевич, ваше сиятельство.

– А, всё ясно. Вспомнил. Сын Матвейки. Видел в списках. Мы с вами ещё пересечёмся. Наверное. По другим вопросам.

Он потянул воротник. Я сразу вспомнил Голицына и коротко кивнул в ответ. Чаевых зарядили, конечно, не десять процентов от суммы, но сто рублей – половина месячной суммы.

Серафим Сергеевич ехал обратно молча. Меня это насторожило.

– Всё в порядке?

– Ещё бы не в порядке, – Серафим Сергеевич повернулся ко мне, расплывшись в улыбке. – Интерн или кандидат?

– Эм…

– Ладно, молчи, молчи. Не должен. Проходил всё это. У меня вот в двадцать пять не получилось. Стёрли всё из памяти. Потом по крупицам собирал. Ничего, у тебя всё получится.

День подходил к концу, и я еле успевал. Я попросил высадить меня чуть раньше и пересел в другое такси, которое отвезло меня к месту встречи с жандармом-экзаменатором.

– Ну, готов?

– Готов.

Признаться, сдавать столь важный экзамен после тяжёлого трудового дня, ещё и после некоторого стресса во время заказа – была большая лотерея. Но мне повезло. Мне в принципе, как и большинству людей-парадоксов, везёт чуть чаще, чем обычным людям.

– Что ж, экзамен сдан, сударь, – сказал инспектор и пожал руку. – Подпишите. Документ о правах пришлют вам курьерской службой.

По дороге обратно позвонил отец.

– Где она? – спросил он. – Я неделю был не в сети.

– В надёжном месте, отец. Заверяю.

– Ты не понимаешь. Она очень важна.

– Лоза? – спросил я вполголоса. – Станимир упоминал.

Отец промолчал пару секунд.

– Да. Так и есть. Ты знаешь, что это такое? Если знаешь – не озвучивай, просто скажи – да или нет.

– Скорее да, чем нет.

– Ладно. Хотя бы назови область… губернию. Материк, черт возьми. Понимаешь, как только я это понял – пришлось вывести мероприятие уже на другой уровень. Сообщить Пунщикову, Эрнесту.

– Если я назову область или губернию – ты всё поймёшь. Поверь, я хорошо всё продумал.

– Где-то Поволжье, в общем? Хорошо. Я тебе по другому вопросу. Мне звонил Леонард. Значит, его назначили. Не самый худший вариант. Только он слегка ленив, будь готов к этому. И испытания, скорее всего, весьма странные. Тебе уже сообщили, какие?

– Аустралия, насколько могу судить.

– Да, – отец вздохнул. – Примерно так и думал. В общем, я принял решение. На всякий случай я тебе сейчас сообщу номер. Позвонив на него, надо попросить Никиту Сергеевича.

– Хрущёва?

– Хм… Кто такое Хрущёв? – не понял отец.

– Да так… из старого фильма товарищ один.

– Можно и Хрущёва, но для кодовой фразы достаточно и имени-отчества. В течение полчаса, если будет возможность, я позвоню в ответ. С другого, скрытого номера.

– Хорошо.

– Как в целом?

– Только что сдал на права.

– На права⁈ – я прямо через трубку услышал, как у отца округлились глаза. – У тебя же с вестибулярным всё было плохо, тебя за руль нельзя садить было, иначе… Ладно. Поздравляю. В общем, успехов.

И он повесил трубку.

Вечером после успешной сдачи спонтанно закатили небольшое застолье с шашлыками. У Сида была София, Алла тоже подъехала, и они наконец-то познакомились и даже вполне мирно беседовали об одежде и стилях. С мещанками Алла общалась безо всякого снобизма, который при разговоре с крепостными всё же иногда всё-таки вылезал.

В пятницу утром пришла зарплата за полмесяца.

'Платёжный счётъ: 311 ₽ 10 коп.

Накопительный счётъ: 16890 ₽'

В этот раз вышло поменьше, чем после Зеленогорья, и зайдя на ресурс Курьерской службы я понял, что причина – в чаевых.

«Циммеръ Эльдаръ Матвеевичъ. Подпоручикъ. Рангъ: новичок-отличник. Рейтингъ: 4,8 балловъ. Выполненныхъ поручений: 37. Заработано премиальных: 176 ₽, к выдаче: 0 ₽ Характеристики: учтивый (10), скоростной (8), приятный собеседникъ (7), отличникъ (7), удачный выборъ места (2), устранитель препятствий (1)».

С другой стороны, чуял я, следующие задания будут ещё более сложными. И более денежными. Днём было достаточно тихо, съездил всего один раз и вернулся быстро. А вечером к нам подошла Самира.

– Парни, у меня неудобная просьба. Можете вы, или ваши мужики, у кого есть, помочь мебель перевезти? А отцовские все заняты… Я заплачу.

«Ваши мужики», конечно, прозвучало несколько непривычно – какие могут быть мужики у парней, но я вспомнил, что так обычно называют крепостных.

– Прости, родная, я занят, – сказал Лукьян, вызвав смешки у девушек.

– Увы, мы собирались с друзьями играть в покер, мы всегда собираемся два раза в месяц по пятницам, – сообщил Коскинен. – Я могу подсказать отличную контору с грузчиками. Либо позовите наших приставов со склада.

Самира замотала головой.

– У меня отец не доверяет грузчикам, сказал, лучше поищи с работы.

– Я могу, – кивнул Леонид.

– Окей, – кивнул я. – Позову Сида. Далеко ехать?

– Нет, не очень, из Солнцево во Внуково.

– О, так ты моей соседкой будешь! – напросила Алла. – Можно с вами?

В итоге вызвонил Сида – он уже вернулся с подработки и пообещал приехать. Погрузились и поехали втроём до дома Самиры.

– Должна предупредить, – сообщила в дороге Самира. – Моя мачеха была убеждена, что мы с… Эльдаром состояли в случайной связи. Они нас пытались сознакомить в прошлом месяце.

Из-за цвета кожи было незаметно, но по тону было заметно, что она изрядно покраснела.

– Да, Эльдар что-то упоминал такое, – кивнула Алла.

– Ничего такого не было, но постарайтесь не выдать себя.

На удивление, всё прошло гладко – мы приехали в достаточно небольшой коттедж, в котором жил отставной консул. Ворота открыл и встретил нас не камердинер, а сам отец Самиры – худой, сухой темнокожий господин в национальной африканской накидке и достаточно смешных цветных шортах.

– Добрый день, господа. Пройдёмте.

Сид приехал спустя пару минут, вместе с ним потащили мебель в приехавший фургончик. В процессе одной из ходок выбежала Мариам, мачеха Самиры, и завидев меня, всплеснула руками:

– О, Эльдар, как я рада вас видеть? Как вам работается… вместе с нашей дочерью? Она ничего не рассказывает!

– Добрый день, отлично работается, – кивнул я, продолжая тащить стеклянный журнальный столик.

– После переезда возвращайтесь домой, я вас накормлю!

– Спасибо, Мариам, я не голоден, – я покачал головой, хотя голоден не был.

В этот момент Леонид, тащивший стол вперёд спиной, запнулся на пороге ворот и полетел на пятую точку. Столик наклонился, но удержать его на одной мускульной силе я не мог. Я уже зажмурился, готовясь услышать звук разбитого стекла…

Но ничего не произошло. Отпущенный Леонидом край столика болтался в сантиметрах от земли. Обернулся – Мариам за моей спиной стояла с вытянутой рукой, а все мышцы на покрасневшем лице были напряжены, как будто она участвовала в перетягивании каната. Я тут же опустил столик на землю, и она с облегчением выдохнула.

– Столик… Самира с детства его любила… родная мать ей дарила, ещё в Кейптауне.

Отец Самиры тут же подбежал, подхватил столик и помог донести. На дороге до места разгрузки Алла, сидевшая рядом со мной, откровенно дулась. Нельзя сказать, что она мне не верила, но факт и стиль общения Мариам со мной её откровенно задели.

– Поехали в воскресенье знакомиться с мамой, – вдруг заявила она, когда мы сидели рядом. – Думаю, уже можно.

– Хм… У меня командировка в понедельник, – попытался отмазаться я. – Надолго. Хотел провести выходные вместе с тобой.

– Откуда ты знаешь? Вроде бы ничего не назначили ещё.

– Знаю… Скоро сообщат.

– Давай хотя бы на часик заскочим? Ты не бойся, маман не строгая.

– Ну… Давай, – поддался я.

Самира же сидела грустная. Пыталась заговорить о чём-то с Леонидом, но тот отвечал односложно, и в разговоре проскользнуло что-то про «его невесту», после чего интерес явно поугас.

Разгрузили всю мебель быстро. Квартира оказалась куда удобнее, чем у Аллы – двухкомнатная, с отличной отделкой «под ампир». Я взглянул в окно – за окном был длинный сквер, заканчивающийся перелесками, за которыми виднелось моё родной теперь Голицыно.

– Да, удобно, – прокомментировала Алла. – Самира, ты можешь ходить голышом! Как любишь!

– Как вы уйдёте – непременно опробую, – кивнула она.

Когда внести огромную двуспальную кровать, новую, ещё запакованную в плёнку, Самира упала на голый матрас и вздохнула:

– Наконец-то своя комната. И кровать такая огромная! Только потрахаться, простите за мой люксембургский, как не было с кем, так и нет.

Вечером Алла проявляла ревность и откровенно мстила, причём мстить начала чуть ли не сразу, как переступили порог её квартиры. Всё проходило несколько жестче, чем обычно, и на утро субботы я даже попросил Сида помазать йодом царапины на спине, которые вечером мешали спать. Первый выходной мы занимались приборкой в домах и в саду, хождением за покупками и прочими делами.

В обед поступило новое сообщение с того самого незнакомого номера, который писал мне, предлагая перемирие, когда я вернулся из Казани через лифты.

«Ну и чего молчишь?»

Написал:

«Я спросил, кто это – мне не ответили. С незнакомцами – не беседую».

«Евгений это. Я в Москве. Давай завтра в 3? В Лелекае на Волгоградском проспекте. Деловое предложение. Если не веришь – можешь своего слугу взять для компании.»

Немного обдумав, ответил неполным отказом.

«Увы, у меня завтра весь день занят. Надо было раньше. Про деловое предложение – изложи подробнее, может, и заинтересует».

«Жаль», – ответил Евгений.

На том диалог и завершился. А вечером мне написала Нинель Кирилловна. И написала о том, о чём я уже давно опасался.

«Эльдаръ Матвеевичъ, до меня дошёлъ слухъ (отъ Альбины, а у неё – отъ её хахаля), что вы, сударь, крутите интрижку с коллегою по вашей службе. Знайте – видеть васъ больше не желаю, вы мне противны!»

– Си-ид! – рявкнул я, выйдя из домика.

– Чего, барь? – сказал он, выглянув из своей халупы.

Я двинулся с видом, что готов набить морду – конечно, калечить своего соседа, слугу и по совместительству лучшего друга я не планировал, хотя желание такое было.

– Это ты, болтун, Осипу про нас с Аллой рассказал? Нинель Кирилловна всё знает!

Сид нахмурился, почесал затылок.

– Даже не собирался… Ты тише будь, барь! Зачем мне про тебя болтать? Слушай, может… Софья рассказала? Она с Альбиной общается. И на пикнике в четверг была.

Это снимало обвинения, но только отчасти.

– А Софье своей не мог сказать, чтобы помалкивала?

– Так если б я ей такое сказал – она бы точно разболтала!

– И то верно, – кивнул я. – Мда уж. Всё тайное становится явным. Ну и что теперь делать?

– Что делать? Забыть и отпустить. И чего ты спрашиваешь? У тебя что, такое в первый раз? У тебя сколько там этих… жизней было. Наверняка все эти треугольники проходил.

Я вздохнул. Действительно, вопрос на такие темы в адрес простого смертного, коим был Сид, прозвучал очень глупо. Но и я сейчас был всего лишь простым смертным!

– Да, знаю всё это. Не получается, Сид. Видишь, в неё был очень сильно влюблён мой реципиент. Это на уровне тела, на уровне гормонов, феромонов, генетики. Вижу, слышу – и тут же внутри всё кипит. Тут только годами лечится, ну и другими отношениями.

Признаться, в последнее я и сам до конца не верил.

– Полигамное дворянство, – усмехнулся Сид. – У нас, крепостных, всё просто… Одна – на всю жизнь. Правда, не всегда. Но – как правило.

– Ладно, Сид. Это всё лирика. Всё собирался тебе сказать – оставляю тебя за главного на пару недель…

Описал предстоящую поездку, не упоминая о заказчике и целях, Сид всё понял и помог собрать оставшиеся вещи.

Встал в воскресенье я с нехорошим предчувствием. У каждого свои страхи и фобии, их не лишен и человек с тысячелетним жизненным опытом. Боязнь знакомства с родителями девушки во многом противоестественна, и я обнаружил еë а себе совершенно неожиданно для себя. Но неожиданно проблема разрешилась сама собой. В воскресенье утром меня разбудила звонком Алла. Принялась плакаться в трубку:

– Представляешь, я траванулась! Вчера с Викуськой сидели в баре, видимо, там салатик просроченный. Мы никуда не едем!

– Какая досада!

– Нет, ты радуешься! Признайся, ты не хотел никуда ехать!

Она бросила трубку.

Уверенность, решительность и внимательность со стороны мужчины – три столпа здоровых отношений, особенно в таком юном возрасте. Пришлось проявить уверенность и заботливо, решительно перезвонить:

– Что, ты там как? Живая? Помощь нужна, мне приехать? Лекарства, может, привезти?

– Ни в коем случае! Тебе нельзя меня видеть в таком виде! Ко мне уже едет Галя. С лекарствами.

– Это твоя гувернантка?

– Ага. Ты уже спрашивал! У неё только восемь часов в неделю, а она уже прибиралась и готовила, придётся ей заплатить!

– Могу я с тобой посидеть. Чего я там не видел!

– Нет! Всё, пока, я не могу говорить!

Итак, у меня оказался свободный выходной, к тому же Сид уехал, и я остался один на участке. Я потратил его с пользой и максимально-допустимым в моей ситуации отдыхом. Купил вкусной готовой еды, посмотрел документальный фильм – про высадку французов в Швеции во время Третьей Японской. Упоминалось, что там было одно из первых открытых применений сенситивного спецназа, который обеспечивал что-то вроде щита от снарядов.

Вообще, если углубиться в историю, то по всему выходило, что наличие сенсов в обществе вскрылось не так давно: полтора, может, два века назад. Разумеется, они были задолго до этого, но «крестьяне и рабочие» слышали обо всём только в порядке городских легенд. До девятнадцатого века не было средств массовых коммуникаций, а почти все «магические» кланы принадлежали к высшим сословиям общества, и им удавалось успешно скрывать своё существование. Но всё тайное когда-то становится явным, в девятнадцатом веке появились первые республики, и всё больше сенсов и простых людей стало смешиваться. Вскоре о наличии людей, имеющих способности, скрывать стало практически невозможно. И тогда начали преподавать теорию в общеобразовательных школах, упоминать об этом в литературе, произведениях и прочем.

Именно тогда, судя по всему, и наметился отход этой Ветви от Основного Пучка, рядом с которым она произрастала последние тысячи лет.

Затем я почитал про местную Аустралию[1]1
  Карту материка можно посмотреть в блогах и дополнительных материалах.


[Закрыть], освежив данные с курсов. Выяснилось много интересных фактов. Я знал, что центральная часть до сих пор считалась спорной и неразведанной, и что в южной части плещется приличного размера Оранжевое море. Открытием оказалась причина их «неразведанности». Оказалось, что центральная часть населена племенными союзами аборигенов, которые, во-первых, были «весьма агрессивны» к европеоидам, а во-вторых содержали «эффективные боевые единицы с сенситивными навыками».

Именно поэтому Голицын-Южный, небольшой городок в самом центре материка, на северном побережье Оранжевого моря, представлял собой самую что ни на есть средневековую крепость, или даже инопланетную колонию, раскинувшуюся посреди жестокой и неблагоприятной природы.

Да и фауна там была более чем интересной. Сумчатых здесь практически не упоминалось. Зато упоминались некие «австралоприматы», «австралохищники», «австралоптероиды».

Я бы читал и дальше, но мне поступил звонок от Леонарда Эрнестовича.

– Добрый вечер, Эльдар Матвеевич. Я думал сперва подъехать, но решил не тревожить и ограничиться звонком. Ну что, сударь, вы готовы к поездке?

– Готов, Леонард Эрнестович, – ответил я.

– В таком случае – последние вводные. У вас будет двое спутников, как того требует закон. Один из них – ваша коллега. Второй – сотрудник нашей артефакторной мастерской, выполняющий роль внедренца и эксплуататора от поставщика. Его зовут Иван Петрович Охлябинин, я сейчас скину вам его телефон. Транспортировка будет до Плотниковска… Да, вы плохо знаете географию…

– Я знаю, столица Новой Кубани и Аустралийского генерал-губернаторства, Леонард Эрнестович. Продолжайте.

– Да. Там к вам присоединится, насколько могу судить, ещё один коллега из тамошнего Особого Отдела, который будет выполнять роль проводника. Последний участок вы преодолеете вчетвером. Всё, в таком случае, я оформляю срочную заявку. Да, последняя рекомендация – рассказывайте о поездке сугубо как о рабочей командировке, ну, понимаете. Успешного пути и хорошего вечера!

– И вам всего доброго.

Отложил телефон. Форма и всё необходимое было подготовлено ещё вчера. Я планировал пораньше лечь спать, но в десять вечера мне позвонил сначала Корней Константинович:

– Спишь?

– Готовлюсь.

– Рано. Пришёл срочный запрос. Кроме того, мне лично позвонил заказчик и сказал, кого следует выбрать для доставки. Тебя. Тебе он тоже звонил?

– Эм…

– Не отвечай! Признаться, это не по правилам. И я должен доложить начальству о коррупции – мало ли, почему он выбрал именно тебя? Аустралия! Собери побольше вещей, походно-пустынного снаряжения и прочего. Если нет – дуй в круглосуточный универмаг, ближайший во Внуково, насколько знаю.

– Да вроде бы всё есть. Корней Константинович, а кто второй? Кто со мной поедет?

– А ты не знаешь⁈ Ха-ха! Пусть тогда это будет сюрпризом! В общем, не спи – собирайся.

Он повесил трубку. Начальство не знало, что я уже давно извещён и собран, поэтому я приготовился спать, хотя интрига, безусловно, собиралась.

Но интрига продлилась недолго. Буквально через десять минут мне позвонил телефон со знакомого номера.

Глава 21

В трубке раздался голос Самиры:

– Эльдарушка, я не знала! Блин! Я правда не хотела, чтобы так вышло.

– Что вышло?

– Ну… Меня тоже на это задание отправили. Мой… Наставник.

Признаюсь, возникла немая пауза. Во-первых, предположить, что мы окажемся в одном отделе, да ещё и в одном наборе с человеком, который также имеет кандидатство в Общество – я не мог. Во-вторых, – не сочтите меня шовинистом, но я попросту не подумал, что в члены Общества набирают прекрасных темнокожих девушек. Все люди, которые входили до этого в Общество – мой отец, Леонард, Станимир – были крепкими мужчинами определённого типажа.

Хотя всё было вполне логично, если подумать, кого удобнее всего набирать в новые члены подобного тайного общества. Это вполне предсказуемо – столичные дворянские рода, причём внеклановые, некрупные, с чистой репутацией и не замешанные ни в каких подковёрных интригах. И, вполне логично, набирать туда тех, у кого сравнительно-высокий процент сечения и имеется открытый навык, а также полезные «общечеловеческие» навыки – например, хорошее знание языков…

Таких, как Самира.

– Так… Тот самый наставник? – на всякий случай переспросил я.

– Да. Нам придётся вместе поехать. Мы как-нибудь Алле объясним, всё разрулим, чтобы она не переживала. И… не ревновала.

– Что уж ревновать. Это работа, – вздохнул я.

– Я тоже так думаю! Ты уже подготовился? Для меня – как роса на голову. Я ещё толком не разобралась с переездом. Тебе не говорили, что именно мы везём?

– Не говорили. Что-то из мебели, вроде бы, но это не телефонный разговор. Знаем, что будет сопровождать представитель поставщика.

– Это я знаю, да. Ладно, в общем… я рада, что ты не гневаешься. До завтра! Спокойной ночи.

«Гневаюсь…» Русский язык у неё был отличный, но иногда вылезали странные обороты.

– И тебе.

Перед сном залез в приложение Курьерки.

«Доставка с сопровождением внедрения. Особый предмет, ценность товара – 17820 рублей (в томъ числе 3320 ₽ – доставка)… Наименование – „Особый предмет, камнерезная мастерская Братьев Охлябининых Универсалстрой“, 32 Кейта, Габаритъ… Весъ – 75,5 кг. Доставку производитъ: Елхидеръ С. О, Циммеръ Э. М., сопровождение внедрения (1 чел.). Адрес: Аустралийское генерал-губернаторство, город с особ. статусом Голицын-Южный, Квартал Административный, 1», Получатель: Голицын-Трефилов С. К., граф'.

Спалось плохо, как это часто бывает перед долгой поездкой, поэтому встал рано, не спеша размялся и подготовил вещи. Сид подвёз до конторы. Приехал за пятнадцать минут до «звонка», Самира уже была на месте с тремя здоровыми сумками, и Алла неожиданно тоже. А Корнея всё ещё не было.

– Значит, шашни решили закрутить! – нахмурилась она. – Почему именно вас вместе⁈

Я пока не определил, шутит она, или всерьёз ревнует.

– Аллочка, так Корней решил, мы ничего не можем поделать.

– Что, никто вместо тебя в Аустралию ехать не хочет?

Самира пожала плечами.

– Я не была ещё в длительных командировках, но знаю четыре языка… Это может пригодиться. Да и генетически к саванне более приспособлена. Наверное, поэтому.

Алла вздохнула.

– Понимаю. Я бы в такую даль не поехала. Это ж сколько туда добираться?

– Четверо суток минимум. И обратно не меньше. И то – я так и не поняла, как от последней точки добираться, может, не по воздуху.

Корней примчался весь взъерошенный и по-утреннему недовольный.

– Так. Началось, как я и говорил. У меня три командировки сегодня. Тукая с Лёнькой отправляю, вас двоих и ещё братьев Сергеичей. Сначала с вами… у вас поважнее будет. Билеты только до Владивостока. Дальше по ситуации, с вами будет сопровождающий от подрядчика, который проконсультирует. Бюджет огромный, не стесняйтесь арендовать носильщиков, ваши хребты мне ещё пригодятся.

На какой-то момент я даже подумал: если не брать в расчёт наше тайное задание от Общества – а зачем тогда мы, если есть совпровождающие и носильщики? Конечно, причин было несколько. Во-первых, желание государства хоть как-то контролировать все движения и перемещения артефактов и дорогих вещей. Во-вторых, в наши задачи входила охрана предметов, то есть мы выступали своего рода телохранителями, причём нашим оружием было не только привычные мне огнестрелы, но и наши навыки. Ну и в третьих – в сложных случаях, как сейчас, мы представляли собой что-то вроде выездного логистического офиса.

Нам распечатали билеты, выдали аптечки и пару казённых амулетов – от пси-воздействия. Первый рейс, до Владивостока через Иркутск – был через четыре часа, но ещё требовалось забрать груз и нашего спутника.

На прощанье, прямо у дверей ко мне подбежала Алла, повисла на шее, крепко и долго поцеловала. При всех, но точно не для показухи. Такой поцелуй я хорошо умел отличить от других: настолько крепким он может быть только когда оба понимают, что это может оказаться последним поцелуем.

Как только мы погрузились со всеми пятью сумками в казённый мини-фургон, следующий до мастерской, Самира снова принялась извиняться.

– Прости, что так вышло. Правда, я не думала и не хотела…

– Твоей вины тут нет, правда, перестань.

– Хорошо, – она кивнула. – Я хочу попросить об одном. Нам предстоит долго работать вместе, и нужно определиться с социальными ролями. Меня в заявке поставили на первое место, вроде как бригадиром. Видимо, я старше, поэтому… Но я хочу, чтобы ты мною командовал и принимал решения, так нам будет проще, и это подходит моей… моей…

– Культуре? – подскал я.

– Да. И воспитанию. Ты командуешь – а я подчиняюсь. Я немного ленивая, и так нам будет немного проще обоим, верно?

Прозвучало несколько двусмысленно, но я кивнул.

– Только учти, что могу возникнуть ситуации, когда ты будешь за старшую.

Самира кротко кивнула и протянула тонкую тёмную ладонь – я осторожно пожал.

Это было вполне логичным, что мастерская оказалась в моём родном уже теперь Голицыно, только не в коттеджном посёлке, а в старой части, где ютился десяток рабоче-крепостнических бараков и промышленые постройки. Один из небольших одноэтажных цехов выглядел особенно хорошо охраняемым, и фургон остановился именно там. Предъявили пропуск в окошко – ворота открылись, въехали внутрь. Там уже стоял наш спутник.

Это оказался высокий, слегка лысый парень лет тридцати. Смуглый, с мелкими кудрявыми волосами, широченными бровями, похожий не то на индуса, не то на странного цыгана. Вспотевший лоб на солнце бликанул странным, зеленоватым оттенком, и я вспомнил, где уже видел такое. На казанской набережной, где я впервые увидел томаори, антарктических аборигенов. Неужели он тоже…

– Тротуаров Янко Штефанович, – представился он, крепко пожав руку и сверкнув золотым зубом. – Обычно одним из первых вопросов бывает вопрос про национальность, поэтому сообщу – я цыган-яллобинец.

– Яллобинцы…

– Кочевое племя в Новой Бессарабии, – подсказала Самира.

Он махнул кому-то в недра цеха. Двое рослых парней закинули в фургон простую упаковку, перемотанную противоударной лентой: большую, примерно в мой рост, в ширину моего тела, а толщиной в одну ладонь.

А ещё он был сенсом – почти как я, а может, чуть слабее.

– Помоги… – попросил он меня, с ходу перейдя на «ты».

Мне он сразу не понравился. Хотя силы ему было не занимать – в аэропорту подхватил багаж и дотащил до зала в одиночку, лишь там попросив тележку. За дорогу и время ожидания удалось выяснить, что он мещанин, что родился в Москве у эмигрантов первого поколения, хотя много раз ездил в Аустралию. Остаток времени он ругал таксистов и коммунальные службы, вкручивая скабрёзности и анекдотичные описания внешности «жирных тёток», пока, наконец, я не попросил:

– Перестань, пожалуйста, нам неприятно.

Он замолчал, явно обидевшись. Самира решила немного сгладить впечатление, поэтому спросила:

– Что хоть внутри, скажи? У нас в документах ничего не указано.

– Я экспедитор. И монтажник. Увидите всё!

Вскоре объявили погрузку в самолёт. Не буду углубляться в скучные описания погрузки всего нашего багажа. В конце концов мы все трое погрузились в «дворянский класс». Благо, Янко сидел чуть поодаль, и наши разговоры не слышал. Некоторое время мы молчали, заговорили, только когда самолёт уже набрал высоту.

– Как он тебе? – спросила Самира.

– Ну… сложно.

– Он ужасный! Как ты думаешь, он циклик? Сколько у него сечение сейчас? – спросила Самира.

– Не знаю. В районе пяти. Циклик? В смысле?

Она округлила глаза.

– Не говори, что не знаешь. У народностей южного полюса процент сечения меняется циклически, в зависимости от времени года. К зиме возрастает, бывает, до десяти. А он сказал, что яллобинец, кажется, это народ родом с Антарктиды, они в средние века на юг Аустралии приплыли…

– То есть, хочешь сказать, если он сейчас, в весенний период в районе пяти, то затем… упадёт или вырастет? Он же с северное в южное полушарие переместится.

– Понятия не имею. Пошли в буфет!

Совместный поход в буфет самолёта с девушкой вызвал немного странные, но вполне приятные ассоциации. Борт был точно такой же модели, что и тот, на котором мы встретились с Аллой после Верх-Исетска. Подавали бесплатные тарталетки с красной рыбой и морошкой, ещё мы заказали котлетки из оленины с зелёным луком.

– Луороветланская кухня, – Самира разом проглотила парочку. – Демидовы её обожают.

– Почему Демидовы?

– Аэрокомпания «Алабо» – в честь их древнего имения. Ну, и покорением Луороветлана они занимались. Фильм же был, разве не смотрел?

Я покачал головой и перевёл тему:

– Расскажи про Кейптаун. Ну, и про страны, в которых жила. Я-то практически нигде не был. И о тебе мало знаю.

Она вздохнула.

– Разные воспоминания. Где-то счастливые, где-то – не очень.

Сначала она рассказывала не сильно подробно, но потом удалось разговорить – про Капскую Территорию, совместно контролируемую норвегами и англичанами. Затем – про Сомалилянию – другую африканскую колонию.

– Впервые там поцеловалась… мальчик – йеменец был, носильщик-крепостной у отца. Он его потом продал.

Потом перешла на воспоминания из раннего детства – про то, что родилась в Порт-Судане, российской колонии, и что отец из древнего княжеского рода тыграев, получивших дворянский титул ещё про Константине Константиновиче, а мать – из масаи, каким-то образом откочевавших из Абиссинского союза на север. Народность масаи я знал и по другим мирам – древнейшие, одни из самых высоких в мире, практически везде они жили традиционным обществом в окружении львов и буйволов, без благ цивилизации, облачённые в красивые клетчатые пончо.

– Я сенс от матери. У отца есть немножечко, но ничего толком не умеет. С десятого раза может пальцами добыть огонь. А у неё было восемь процентов сечения. У меня всего три…

– Тоже немало. А кто тебя… привёл? В соответствующую структуру.

Я понизил голос. Она покачала головой.

– Я не могу сказать, Даря. Прости. Ты же тоже не скажешь? Скажу лишь только, что не отец. Он был дипломатом, но его бы не допустили. Раз уж мы заговорили на такую тему – ты в Курьерку пошёл по этой же причине?

– Нет. Я… уже догадывался о существовании соответствующей структуры, но всё решил случай. А в Курьерку порекомендовала пойти мать – тоже скажу, что к текущим заданиям она никак не причастна.

Вернувшись на места, мы немного помолчали, Самира достала книжку в мягком переплёте. Я успел разглядеть надпись на обложке – «Невероятные приключения Аруси» и полуголую страстную девицу в средневековом облачении.

– Не подглядывай! – попросила Самира, отвенув от меня издание, но затем поясинла. – Это… эротический роман для девушек. Про путешественницу в сказочном мире. Я, конечно, такое обычно не читаю, но посчитала, что в дорогу будет кстати.

Мне читать было нечего, и я от скуки решил посмотреть видео на экране в спинке переднего кресла. Чтобы подтянуть исторические знания, выбрал раздел «документальное кино», и взгляд тут же зацепился за знакомую фамилию. Фильм назывался – «Сергей Есенин – прерванный полёт».

Данного исторического персонажа я знал очень хорошо. В большинстве известных мне миров он был то поэтом, то писателем, то актёром, и почти каждый раз умирал трагически и в достаточно молодом возрасте. Я уже был готов увидеть очередную драму про жизнь непризнанного творческого гения, но был весьма удивлён. Началось всё с того, что во Вторую Русско-Японскую войну Есенин был пилотом одной из первых моделей боевых геликоптеров и прославился одним из первых исполнений мягкой посадки в режиме авторотации с отказавшим ротором. Упоминалось, что на войне он писал стихи – включили всё ту же композицию про «изогнутые московские улицы», которую я слышал в машине Станимира Тадеушевича по дороге из Архангельска.

А после окончания войны его призвали на «секретный проект». Упоминалось, что в начале двадцатых годов Россия, Норвегия и Япония участвовали в «секретной гонке», наградой за которую был бы «совсем новый мир». Я успел увидеть до боли знакомую в мирах Основного Пучка заострённую металлическую болванку с пятью характерными «морковками» у основания, установленную на стартовый стол, как меня хлопнули по плечу.

– Пошли пить, дворик, – сказал подошедший Янко. – Разговор есть. Серьёзный. Не при всех.