Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Соавторы: Вячеслав Рыбаков,Андрей Скоробогатов,Сергей Якимов,Василий Криптонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 116 (всего у книги 350 страниц)

Глава 8

Аксюткинск на этот раз показался куда более приветливым – возможно, набирающая обороты южная весна сделала его таким, а возможно – просто хорошее настроение. В геликоптере со мной ехала двое курьеров Союзной Курьерской Службы – вероятно, тоже с подарками для певицы, а также группа моих ровесников и девушек чуть постарше с символикой Аямэ Мико. Принты на толстовках, крашеные волосы, рюкзаки в наклейках – удивительно, как похоже атрибуты разных субкультур в параллельных мирах. Когда выходили, я услышал обрывок разговора двух парней и девушки:

– Интересно, а он тоже к Аямэ?

– Да стопудово. Это же имперский? Чего, дворяхи непоуехавшие тоже поди её подарки посылают. Сева, нюхни, он чего?

– Ага. Мощный достаточно.

– Интересно, чего везёт?

В этот момент я обернулся, слегка нахмурив бровь. Компания мигом заткнулась.

Впереди у меня было целых четыре часа – я заранее вычитал отзывы о местных ресторанах и прокутил целых десять имперских, сначала в закусочной с морепродуктами по дороге от аэропорта, затем в приличной ресторации ближе к концертному холлу – обширному серому бетонному зданию середины прошлого века.

Во всю серую сцену была афиша – Аямэ Мико стояла в варежках и тёплой шапке, окружённая коллажем из не то реальных антарктических животных, не то вымышленных существ.

Абрамов ждал меня у входа в концертный зал, чуть поодаль от огромной разношерстной толпы. Сухо пожал руку, докурил папиросу, бросил в урну.

– Я узнал, вход по почетным билетам вон с той стороны.

Обошли здание, и там тоже обнаружилась толпа – несколько другого свойства. Я сразу почувствовал силу, исходящую от доброй половины стоящих там. В основном, там были мужчины лет тридцати и старше, некоторые с женами, а также совсем пожилая пара в дорогих полушубках, с совершенно не вязавшимися с образом фанатскими флажками.

Также там оказались парочка тех самых курьеров Союзной Службы в зелено-черной униформе.

Перед гардеробом, после металлоискателя досматривал парень с выраженным нулевым навыком.

– Сударь, огнестрельные, колющие-режущие предметы имеются? Особые предметы боевого типа?

Я показал опечатанный пистолет, кольцо и цепочку-глушитель. В сумку с подарком он заглянул, но толком не стал проверять.

– Вынужден попросить вас оставить пистолет в ячейке сейфа.

Препираться не было причин, оставил, получил ключ, двинулся дальше. Ложа располагалась справа от сцены, внизу уже набивалась толпа. Пожилая пара расположилась рядом с нами, за соседним столиком. Тут же подскочил официант, спросил:

– Чего желаете? Вина, сидра? Пива?

Я был при исполнении, поэтому попросил просто:

– Воды без газа, будьте добры.

– Есть водяниковая настойка на коньяке? Желательно пятилетнем.

– Я спрошу, – кивнул официант. – Что из закусок?

Иван пробежался по меню:

– Давайте-ка, овцебычий язык с черемшой и фермерским сыром.

Официант кивнул и испарился. Народ внизу всё прибывал и прибывал, и у меня возникли воспоминания о «Конунге и паяце» и весьма противоречивые чувства. С одной стороны, дикое желание спуститься вниз и слиться с толпой, и одновременно – лёгкий страх от этой толпы и память о ножевом ранении, полученном после концерта.

Я прислушался ко второму. За последние месяцы я стал куда осторожнее и подавил стадное чувство. Мне важнее было успешно выполнить задачу, а восполнить дефицит живого общения со звездой мне предстояло в антракте. Да и, по правде сказать, жанр лёгкой популярной музыки мне никогда не нравился: как и любой дитя девяностых и нулевых я был когда-то давным-давно воспитан тяжёлой электрогитарной музыко й

Сначала играла музыка «под фанеру», разогревая толпу, наконец – на сцене загорелся свет и начали выходить музыканты группы Аямэ Мико. Я вспомнил их псевдонимы – гитарист «Енот», стройный блондин, выступающий в полосатой рубашке. Басистка «Макака» – крепкая девушка-мулатка, специалист по духовым и клавишным – «Дюгонь», латиноамериканец, и барабанщик «Бобёр», японец, как и Аямэ. Толпа уже ликовала, когда появилась она.

Я навёл справки и освежил в памяти– двадцать девять лет, не замужем, ни с кем не встречалась – либо старательно скрывала это ото всех, уехала из Японии сначала во Францию, затем, после выхода первого альбома, получившего большую популярность в России – выучила русский и стала жить на две страны, на Францию и на княжество Оахское и Кауайское, российский курортный протекторат в тихом океане.

Моя первая подростковая любовь, усмехнулся я мысленно. Она стояла в шапке-ушанке и в длинной шубе с глубоким декольте, изображая при этом, что её очень холодно. Теперь я точно понял, что мои представления о идеальной девушке сформированы образом из музыкальных видео – скромность, кокетливость, очки. А теперь ещё и лёгкая полнота, усугубившая привлекательность.

– Да уж, – шепнул Иван, несколько испортив момент. – Сколько подростков познавали азы самоудовлетворения, собирая тот набор запрещённых открыток с «Аямэ». Помнишь же?

– Помню, – кивнул я, вспомнив ту помятую распечатку из сейфа.

В этот момент послышался её голос.

– Аксюткинск-сан, у вас тут холодно?

– Да-а! – орала толпа.

– Но вы же меня согреете?

– Да-а!

– Ну… хорошо!

Аямэ скинула шубу, оставшись в коротком тёплом платье, бросила шапку в толпу, и заиграла музыка – первая композиция на французском.

– Да уж, я тоже помню… плакат целый был, где-то же умудрился напечатать. Как я рад, что теперь всё это позади, – сказал Иван и потёр обручальное кольцо, как будто оно было матрицированным и давало какой-то особый защищающий от нехороших мыслей эффект.

– Непривычно? Палец жмёт? – усмехнулся я. – Через пару недель уже перестанешь замечать.

– Ты откуда знаешь? Ты же не был женат? – удивился он, но потом снова вернулся к разглядыванию певицы. – Вот интересно. Надеюсь, то, что я вижу – это не результат операции по увеличению молочных желёз?

– Нет, не волнуйся, – кивнул я. – Слегка похорошела, скажем так.

Тем временем Аямэ запела. «Tout est chaos a côté, тous mes idéaux: des mots»… – где-то я слышал этот текст, подумалось мне.

– Мало кто знает! – пытаясь перекричать музыку, заорал мне в ухо Иван. – Что это «ля трибьют» – перепевка песни малоизвестной луизианской исполнительницы из девяностых Милен Готье.

– А-а, – кивнул я. – Всё ясно.

Действительно, эта фамилия показалась мне знакомым и вполне билась по эпохе. Не всегда люди-парадоксы становятся одинаково знаменитыми во всех мирах, кому-то везёт меньше, кому-то больше – здесь повезло Аямэ Мико, девушки, которой в других мирах я ещё не встречал.

Следом была композиция на японском. И это оказался мотив срабатывания моего первого навыка. Я напевал его всегда неосознанно, а теперь вспомнил источник и даже понял, о чём там поётся – что-то про заблуждения, про птичью клетку и про совместные мечтания.

«Если ты сможешь найти меня – помечтаем вместе»…

Нет, теперь я повзрослел. Теперь, пусть я и дотянулся до мира шоу-бизнеса – интересовали меня куда более реальные, пусть и несколько удалённые от меня особы. А мой навык артифакторства между тем просыпался – я чувствовал окружающие меня немногочисленные приборы, дорогие матрицированные телефоны сидящих в ложе гостей, несколько датчиков на входе, что-то далеко сзади на пульте звукорежиссёра.

А ещё я яснее почувствовал тревогу. Тревога буквально копилась на кончиках пальцев, а затем…

А затем в зале погас свет.

Он моргнул всего на пару секунд, во время которых было слышно только толпу и ударные, затем все на миг стихло, за исключением нескольких женских криков. Загорелось сначала резервное освещение, затем и основное. Ещё десяток секунд было замешательство, кто-то прибегал на сцену, затем Аямэ сказала растерянно:

– Ваши антарктические боги показывают свою волю? Не хотят… чтобы я выступала?

– Не-ет! – закричала толпа.

– Так давайте похлопаем! Раз-два-три!

Народ задал ритм вместе с барабанщиком, и они продолжили песню со второго куплета.

Затем были песни на русском, и их текст выглядел более примитивным:

– А мой парень едет на десятке по магистрали вдоль ночных дорог…

Зато толпа охотно подпевала, и я услышал, что подпевает и Иван – нестройно, давая петуха. Ему уже принесли закуски, и он уплетал их за обе щеки. Первый акт закончился незаметно, и в середине последней песне мой телефон пикнул, прислав сообщение:

«Выходите, вас проводят».

Я толкнул в бок Ивана, похватил сумку с документами и пакет, стоявший всё это время под столом.

– Так, идём.

От шторы в ложу нас повела по холлу местная девушка из числа администраторов концертного зала. Остановились у неприметной двери, ведущей в служебные помещения, где дежурило двое парней в галстуах с квадратными азиатскими мордами. Один явно был «нюхачём», заглянул в сумку, проверили.

– Это все? – спросил он хмуро. – Ещё же были двое курьеров.

– Да, их что-то нет. Видимо, в зал спустились.

– Дебилы. Ладно, заводи этих, – скомандовал он, затем приводи тех.

Чиркнул картой, открывшей бронированную дверь. Позади уже отзвучали последние аккорды и шум оваций.

В служебном коридоре за дверью нас передали в руки щуплому азиату в очках и с гарнитурой, напоминавшему типичного японского клерка из параллельных реальностей, где Япония находилась под гнётом американских корпораций. Он отвлёкся от разговора по-гарнитуре и начал вещать быстрым и занудным голосом с акцентом – и голос этот я узнал. Перед нами и был тот самый «помощник директора».

– Так. У вас пять минут. Расписаться, выдать, рассказать, можете сделать пару фото. Возможно, в этот момент Аямэ будут гримировать – в такие моменты фото делать категорически воспрещается. Если попросит отвернуться…

Затем он рявкнул что-то отрывистое по-японски в гарнитуру. В этот момент из-за поворота коридора, ведущего со сцены, выбежала она. За ней бежали гитарист и басистка, Аямэ придерживала подол на бегу, затем остановилась и вытаскивала из-под платья подбежавшей работнице радиомикрофон. Посмотрела на нас с Иваном немного испуганно, но помощник директора что-то сказал, и она кивнула, расплывшись в улыбке.

Покорно кивнула, подумалось мне. Зная помешанность японцев на иерархии – так кивает младший перед старшим.

Неужели ты очередная жертва медиа-корпораций, Аямэ.

Вместе с плечистой басисткой мы нырнули в гримёрную, где Аямэ расположилась на стуле в окружении двух девушек. Директор убежал куда-то по коридору, и оставшись без него, Аямэ значительно расслабилась. С неё тут же сняли верхнюю часть концертного платья, и она осталось в чём-то среднем между топиком, пеньюаром и бюстгалтером – в местной современно терминологии, признаться, я до сих пор плавал.

– Так, вы от… Вилима? – сказала она с куда большим акцентом, чем на сцене. – Как звать?

– Эльдар и Ваня, – по-простому сказал я.

Она обернулась в полоборота и подала ручку, которую мы с по очереди поцеловали – я галантно и с некоторым удовольствием, а Иван, подозреваю, не очень. Я принялся поспешно доставать подарок.

– Итак, вам подарили матрёшку, Аямэ. Знаете, что это такое?

– Да, конечно! – кивнула она, подставляя лицо девушкам, которые принялись стирать макияж, чтобы нанести новый.

Без очков и макияжа, прямо скажем, она выглядела куда проще и неярче. При этом – куда естественней.

– Ой, какой красота! – сказала она, когда я достал первую матрёшку. – А я там… в неё внутри – голенькая?

– Так точно, – мрачно сказал Иван, затем посмотрел на меня, и я вынужден был за него исправиться.

– Ну, не совсем, – поправил я. – Мне продемонстрировать, или вы сами потом?

– Пожалуй, сама. Мне всегда интересно, как их открыть. Это игрушка же, да? О, мальчики, отвернись…

Мы отвернулись, хотя это было абсолютно бесполезно – у противоположной стены, где курила в форточку басистка-мулатка в расстёгнутой рубахе, были точно такие же зеркала, как и стены, где сидела Мико.

– Скажите, Аямэ, – спросил Иван. – А этот ваш помощник директора – он вас терроризирует? Угнетает вас как работодатель?

– О-о, Ваня, ты знаешь…

Она не договорила. В этот момент с неё стягивали этот самый не то топик, не то бюстгалтер и собрались натягивать новый, с золотыми блёстками, как вдруг в здании снова погас свет.

– Оп-па, – сказала гримёрша.

– Что-то уже второй раз. Ничего, сейчас снова загорится.

– В соседних домах тоже нет, – низким прокуренным баритоном сказала мулатка.

– А-а-а! – взвизгнула Аямэ. – Что за дурацкий город! Я боюсь темноты!

В этот момент включилась и заработало резервное освещение – тусклая лампочка под потолком.

– Так-то лучше… – сказала Аямэ, натягивая новую одежду.

– У нас ещё две минуты, – тихо сказал Иван мне.

Я кивнул, отложил сумку, из которой уже достал документы на подписание, решил на пару секунд выглянуть в коридор – там было темно, тусклый свет шёл из зала, смешиваясь с возмущёнными криками толпы. Впереди прошагал помощник директора.

– Поторопитесь, – хмуро бросил он через плечо. – Не знаю, сколько это будет продолжаться, но…

Он, как и его подопечная минутой ранее, не договорил – откуда-то из общего холла, расположенного за бронированной дверью, раздались крики. Странные крики, нехорошие.

Господин помощник директора открыл бронированную дверь, сделал шаг вперёд…

И повалился навзничь назад в коридор.

Я понял, почему он упал, спустя секунду. Тусклый свет резервного освещения не позволил сразу увидеть арбалетный болт, торчащий из середины лба.

Глава 9

В просвете двери за упавшей фигурой господина помощника директора были видны две фигуры с оружием наперевес. Мимо меня просвистел и врезался в стену ещё один болт, а вторая фигура побежала на меня.

– Скорее! – крикнул он.

Но я оказался проворнее. Грубо и без почтения над только что усопшим господином помощником директора вытолкнул его труп из проёма и закрыл замок.

– Чёрт, – послышался голос. – Надо через зал.

Пока я бежал обратно в гримерку – соображал. Итак, здание захвачено террористами, или какими-то бандюганами, или наёмниками, которые собираются… Что собираются? Украсть меня – вряд ли. У них нет огнестрела и они не выглядят как сенсы. Значит – Аямэ Мико. Интересно, как они пронесли арбалеты?

Окна в гримёрке на уровне второго этажа с решётками – не подходит, выбираться буду слишком долго. Значит, нужен какой-то другой маршрут для спасения.

– Здание захвачено, твой босс мертв. Быстро в коридор!

– Нани⁈ Что?

– Террористы захватили здание, видимо, ищут тебя.

Я инстинктивно перешёл на «ты» – в кризисные ситуации про политес забываешь напрочь. Аямэ грязно выругалась по-японски, но видно было, что ей страшно. Она вскочила со стула и не спешила уйти в коридор. Одна из гримерш завизжала, басистка среагировала быстро – вскочила с места и закрыла ей рот ладонью. Иван зачем-то подхватил пакет с матрёшкой, потом бесцеремонно взял Аямэ под локоть и потащил в коридор.

– Так, гримёры, сколько выходов у здания?

– Д-два… Парадный и для випов, – ответила та, что оказалась чуть менее испуганной. Я заметил небольшой огонёк силы в ней.

– Вспоминай лучше. Ещё?

– А… ещё служебный, конечно, да. Я через него захожу. Он этажом ниже, лестница за сценой.

Басистка и вторая гримёрша побежали туда, но у самого поворота на выход в закулисье я схватил Аямэ за руку и скомандовал:

– Стоп! Там наверняка уже кто-то есть из терров. Ещё выход?

Гримёрша ответила:

– Служебное у буфета… но оно с другой стороны здания. Там или через сцену, или…

– Или? – поторопил их я.

– Или через чердак, кажется. Да, можно через чердак. Но лестница…

В этот момент в зале послышались выстрелы, затем крики толпы, после на стене затрепыхались отблески огней фаеров. Громкий, слегка визгливый голос сказал:

– Тишина! Сохранять спокойствие! Мы! Анархо-коммунистический фронт Антарктиды!

– Твою ж мать… – прокомментировал Иван.

Уже немного слышал о них, и в другое время я бы порасспрашивал у Ивана, что это такое, но не стал.

– Мы! Не берём вас в заложники! – продолжал орать мужик. – Мы хотим освободить вас от гнёта эксплуататоров, прикрывшихся ширмой социализма! От сапога с материка, перешагнувшего океан! Всех нас! Но наша борьба требует особые средства…

– Цель оправдывает средства, а как же, – пробормотал я.

– Мы временно занимаем это здание, а также просим людей за кулисами выдать нам Аямэ Мико. Мы требуем освобождения Антона Рябова и других лидеров нашего движения! В противном случае… Здание будет принесено в жертву.

Снова крики, паника и вопли в зале. Снова выстрелы.

В этот момент открылась мужская гримёрка – я совсем забыл про неё.

– Нани? – спросил высунувшийся барабанщик и затараторил по-японски.

Аямэ что-то ответила, затем дверь закрылась изнутри.

– Пусть сидят, – прокомментировала она. – Чердак?

Я хотел ответить – «да», но не успел. Со стороны зала послышался голос:

– Не надо Аямэ, возьмите лучше меня!

Из-за поворота коридора показался тёмный силуэт полного мужчины, я едва успел потащить Аямэ обратно в гримёрку, как раздался выстрел, а затем звук гулкого падения.

– Сатрапы капиталистов нам не нужны! – послышался крик из притихшего зала.

– Ийяааа! – тихо завизжала Аямэ, остановившись на месте.

Её визг слился с визгом остальных. Басистка успела сказать:

– Это директор зала, – и нырнула обратно за дверь гримёрной.

Наверняка похитители знали, что Аямэ будет в гримёрке. Итак, мы оказались запертыми с двух сторон: со стороны холла слышались гулкие звуки взламываемой бронированной двери. А со стороны сцены наверняка уже лез через толпу крикливый командир с огнестрелом и кто-то с арбалетом.

– Все назад! – скомандовал я, а сам остался в коридоре.

Взглянул в телефон – обычная сеть отсутствовала, работал лишь SOS-сигнал и матрицированный канал связи с отцом. Ишь какие хитрые, даже вышку умудрились сломать – или как-то заглушить. И тут меня осенило. Я вспомнил фигуры, бежавшие на меня. Это были те самые курьеры Союзной Курьерской Службы. Это многое объясняло – люди в их форме и со связями запросто могли натаскать заранее в качестве посылок взрывчатки куда-нибудь в подвалы. И также теперь становилось понятно, откуда они взяли арбалеты. Наверняка оружие было спрятано в подарках, которые они везли – боевой складной арбалет можно сделать и из пластика и композитов, его не обнаружит сканер.

Осталось понять, сколько их и выбрать, через какую сторону пробираться. Тратить время на звонки и сообщать о происшествии органам правопорядка не было времени – и наверняка это сделал кто-то из зала.

Их явно было больше, чем двое. Двоих Пока ничего не оставалось, кроме как готовить свой кинетический навык.

– Ля-ля-ля, ля-ля-ля…

Показалась следующая фигура – я уже приготовился применить навык и отбросить об стену, но мужчина в пиджаке поднял руку вверх.

– Свои! – громким шёпотом сказал он и подбежал ближе. – Я охранник! Аямэ у вас?

– У нас, – кивнул я. – Что ж ты не стреляешь, охранник?

– Пистолет с парализующими. Дальность семь метров. А они где-то в толпе смешались…

– Звать как? Я Эльдар.

– А я Айдар!

– Почти тёзки. Сколько их?

– Двое их или трое в зале. Сколько-то снаружи, видимо. Директор… он… На сцене…

– Видел. Земля ему пухом. А вас сколько?

– Я. Двое в холле… было… Один у входа со сцены – по рации никто не отвечает. Я шмальнул со сцены пару раз… У меня восемь патронов ещё.

Я вгляделся в его лицо – он был кавказских кровей, едва старше меня, но выглядел куда напуганнее, чем я.

– Хорошо, что шмальнул. Поэтому они и не лезут. Встань в сторону сцены, держи коридор, – сказал я.

– А ты кто?… – начал он

– А я тот, у которого есть боевой опыт, – перебил я.

Удивительно, но спорить парень не стал, встал на колено на позицию. Секунды шли, со стороны дверей продолжали стучать. Скоро они догадаются отыскать администраторов зала, у которых есть ключ, и тогда. Эх, был бы у меня мой пистолет… Аямэ снова выглянула из-за дверей.

– Зачем вышла? Спрячьтесь, забаррикадируйте дверь.

– Мне страшно… темнота, – сказала она и уткнулась в плечо.

Интересно, сколько миллионов мужчин в Необъятной и за пределами желали бы о таком же? И тут внезапно народилось что-то вроде плана – как всегда, кривущего и неидеального, но на безрыбье, как говорится.

– Эй! – я постучал по мужской гримёрке и спросил у Аямэ. – Оружие у твоих есть?

– Баллончик… пши-пши… Надо… Рико! – странно изобразила Аямэ и снова затараторила что-то по-японски.

Ей ответили из-за двери, после чего она нырнула обратно в женскую гримёрку. Из двери же мужской гримёрки худая рука японца протянула перцовый баллончик. За дверью слышались звуки перепалки – видимо, музыканты о чём-то яростно спорили. Я развернул Аямэ лицом к себе.

– Теперь слушай меня внимательно… Доверься мне. Сейчас они взломают дверь…

Договорить мне не дали. В двери с магнитным замком, которую упорно взламывали, щёлкнул магнитный ключ.

Я схватил Аямэ, развернул лицом к шагнувшей в нашу сторону фигуре, приставил к её шее баллончик.

– Стоять! – рявкнул я. – Общество Плоской Земли! Она наша! Мы первые её взяли! Гони бабки, не то я…

Я не ошибся – нападающий был в форме Союзной Курьерской Службы. Парень опешил на пару мгновений, пытаясь понять мой бред. Этого хватило на то, чтобы шагнуть вперёд и брызнуть баллончиком ему прямо в глаза. Он заныл, скорчился от боли, стараясь вытереть перец с глаз, получил удар коленом в лицо и выронил арбалет.

Пинком я отправил оружие назад, Аямэ, закашлявшаяся от запаха перца, подобрала его. Схватил бандюгу удушающим, подоспевший охранник извернулся и всадил парализующую пулю в предплечье. Айдар захлопнул стальную дверь. Спустя секунду террорюга обмяк, я заметил гарнитуру у него на ухе, разразившуюся тирадой, из которой я услышал:

– Сашка! Что там у тебя! Ответь, приём!

– Готово, – я дёрнул дверь и втолкнул усыплённого в мужскую гримёрку, через криво сооружённую баррикаду из стульев и тумбочки. – Эх… мужички. Вяжите его давайте. И допросите.

Барабанщик «Бобёр» забился в угол от страха, но гитарист «Енот» быстро привёл его в чувства пощёчиной, затем сказал на ломаном русском с сильным немецким акцентом:

– Давайтье сюда всех. Держать оборону здесь лучше.

Я шагнул к окну – гримёрка была больше, а окна, тоже зарешётченные, выходили в угол здания. Но что самое главное – примерно в полутора метрах внизу виднелся козырёк какой-то хозяйственной постройки, через который можно было спрыгнуть наружу.

А ещё я разглядел машину, стоящую в десятке метров под окнами в хозяйственном дворе – с выключенными фарами и двумя мордоворотами в кожанках, в чьи лица тускло светили экраны смартфонов. Значит, сообщники прибыли снаружи. Кто-то же должен был вырубить подстанции – сначала основную, а затем резервную.

– Им нужна я. Мне надо сдаться, так?… – спросила меня Аямэ, её голос дрожал. – Так будет лучше же?

– Ещё чего, – сказал я и шагнул в «девичью» гримёрку". – Все – в соседнюю! Иван…

– Ага, – Абрамов остановился. – Ну и устроил ты мне приключение. Хотя анархисты… я буду рад с ними расквитаться.

– Оставляю за главного. А ты на рожон не лезь. И тебя семья и жизненные цели. Если вас возьмут в плен – выполняйте все приказания, не геройствуйте. Лучше подумайте, как раскрыть или распилить замки у решёток на окнах. Возможно, будем вас эвакуировать снаружи.

– А ты куда?

– Выводить Аямэ. Айдар, ты мне тоже понадобишься, ты знаешь здание. Что насчёт выходов?

– Вход для почётных гостей точно заблокирован, мы же машину видели, основной – наверное, тоже.

– Это я понял. Тут говорят есть дверь буфета…

– Есть, ага. И она выходит прямо на улицу. Но это из административного блока или через подвал, или через чердак.

– Взрывчатка скорее всего в подвале. Наверняка там кто-то есть. Значит придётся через чердак. Как туда попасть?

В ходе короткой беседы у нас вырисовался план. Мы подобрали упавшую карточку, которой вошедший бандюга по имени Сашка открыл дверь и вышли втроём в холл.