Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Соавторы: Вячеслав Рыбаков,Андрей Скоробогатов,Сергей Якимов,Василий Криптонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 161 (всего у книги 350 страниц)

Витман, пока дожидался меня, успел выяснить, что императора уже предупредили о визите Барятинского. Борис исполнил мою просьбу в точности.

Человек в ливрее проводил нас в приемную императора и попросил ожидать. Император появился быстро.

Выслушав историю Юсупова, нахмурился. Проговорил:

– Н-да. Пожалуй, по-хорошему этого парня действительно стоило бы изолировать. До выяснения, так сказать.

– Сию секунду! – встрепенулся Витман. – Я немедленно отдам соответствующие…

– Увы, Эрнест Михайлович, – император покачал головой. – Я сказал: стоило бы. Но боюсь, что в текущей ситуации такое решение едва ли будет одобрено чёрными магами. Однако и оставлять молодого Юсупова без присмотра нельзя… Хорошо. Давайте попробуем амулет. Я постараюсь изготовить его как можно скорее.

– Благодарю вас, Ваше… – начал был Витман.

Когда из-за двери вдруг донеслись заполошные крики.

– Стой!

– Что происходит⁈

– Прекратить немедленно!

– Остановите его!

Что-то с грохотом упало. Что-то покатилось по полу.

– Ваше Величество, – напряженно проговорил Витман, – отойдите в сторону, прошу вас.

Император понятливо шагнул к стене – прочь с линии огня. Защитить себя самый сильный маг Российской Империи, несомненно, сумеет. Однако и облегчать задачу нападающим – не наш метод.

Витман и я бросились к дверям. Но открывать их не понадобилось. Для того, кто ворвался в приёмную, преград не существовало.

– Государю императору – ура! – рявкнул Джонатан.

– Убью, – схватившись за голову, простонал я.

Двери распахнулись. В приёмную ворвались гвардейцы-охранники с карабинами наизготовку.

Император остановил их движением руки.

– Ваша помощь не требуется, это всего лишь птица. Всё в порядке, благодарю за службу.

Эти слова были, очевидно, чем-то вроде пароля. Гвардейцы, переглянувшись, опустили оружие и вытянулись по струнке.

– Служим Отечеству! – откозырял старший.

И охранники, один за другим, вышли из приёмной. Двери за ними неслышно закрылись.

– Ваше Величество, – начал было Витман, – от лица Тайной канцелярии, позвольте принести…

– Не стоит, Эрнест Михайлович, – император улыбнулся.

Посмотрел на Джонатана и вдруг протянул ему руку. Джонатан, с таким видом, словно проделывал это несколько раз на дню, уселся на запястье. Повторил:

– Государю императору – ура!

– Да-да, мой хороший, – император погладил Джонатана по голове. – Константин Александрович. Ваш фамильяр прибыл за вами. Произошло нечто, требующее вашего немедленного присутствия.

– Вы понимаете, что он говорит? – обалдел я.

– Господин Барятинский, – прошипел Витман. – Вы забываетесь!

Я опомнился. Сообразил, что маг такого уровня способен ещё и не на то.

Поклонился:

– Прошу меня простить, Ваше величество.

Император улыбнулся:

– Не стоит беспокойства. Бегите же! Мы ведь, собственно, уже закончили. Амулет, обуздывающий Тьму, будет готов через пять дней.

Я поспешно откланялся.

В лабиринте дворцовых коридоров за прошедший год научился ориентироваться и к малой парадной лестнице побежал уверенно. Джонатан летел за мной. Встречные придворные и прислуга провожали нас изумленными взглядами. Я старательно делал вид, что нестись по императорскому дворцу на третьей космической скорости в сопровождении чайки – обычное дело.

Благо, остановить нас никто не пытался. Из дворца мы выскочили беспрепятственно. Джонатан обогнал меня и устремился к корпусам академии.

– Что там ещё за пожар? – спросил на бегу я. – Только не говори, что снова Тьма прорвалась! Уж это я бы и без тебя почувствовал.

Джонатан не ответил. Молча махал крыльями.

– Да что стряслось-то, блин? Юсупов, что ли, опять фестивалит?

Джонатан молчал.

– Со Светой что-нибудь?

– Государю императору – ура!

Ну, наконец-то. Хотя после получения такого ответа легче мне не стало. Я прибавил скорости.

В голове крутились варианты, что могло произойти в моё отсутствие. Самое страшное – до Светы добрался Страж. Каким образом, в данный момент неважно. Однако немного успокаивало то, что никаких признаков переполоха на территории академии заметно не было. По крайней мере, пока. Корпуса стояли погруженными в темноту и молчание, как положено после отбоя. Хотя появление на территории академии магии такого уровня, какой принёс бы с собой Страж, незамеченным остаться не могло. Наставники и дежурный преподаватель просто обязаны были всполошиться.

А значит, остается самое очевидное – мы таки спалились. Кто-то чрезмерно бдительный напоролся на Свету…

Я представил себе грядущую беседу с Калиновским. Почувствовал, как перекосило лицо, и ещё больше прибавил ходу.

– Где она⁈

Джонатан в ответ проорал по-чаячьи. И уверенно свернул, всем своим видом показывая, что мне нужно следовать за ним.

Глава 18

Когда я понял, куда летит Джонатан, схватился за голову. Он направлялся к чёрному ходу учебного корпуса. К тому крылу, где находилась столовая. Я знал, что через чёрный ход сюда доставляют продукты. Работники столовой, очевидно, пользовались этим же ходом.

Долетев до двери, Джонатан пронзил её насквозь и скрылся.

– Ай, молодец! – глядя на увесистый навесной замок, похвалил я. – А мне что прикажешь делать?

Я покривил душой: со складным ножом, снабженным разного рода интересными приспособлениями, с некоторых пор не расставался. Нож сработал для меня один из умельцев Федота. Получив описание заказа, посмотрел с уважением. И работу сдал в лучшем виде – приспособления отвечали всем моим требованиям.

На то, чтобы открыть замок, ушла едва ли минута.

– Ловкость рук – и никакой магии, – прошептал я, открывая дверь.

Из тёмного, тесного коридора мне навстречу хлынули тепло и непередаваемо вкусные запахи.

Так… Кажется, я понимаю, почему здесь оказался.

– Государю императору – ура! – позвал откуда-то Джонатан.

Я, мимо дверей в подсобные помещения, пошёл на звук. Коридор закончился громадной кухней.

Я увидел гигантских размеров русскую печь. Жаровни – над каждой из которых можно было подвесить быка. Снова печь, но уже другую – круглую. Дровяную плиту с десятком конфорок. Сверкающие раструбы вытяжек. Длиннющие столы. Полки, полки, полки. Кастрюли, сковородки, разделочные доски.

Миски и плошки, калибром от блюдечка до корыта, выстроились на столах в идеальном порядке. Вдоль стен, на бронзовых крючках, разместились половники, лопатки, длиннющие двузубые вилки и чёрт знает, что ещё.

Отдельно, в специальных деревянных подставках, стояли сверкающие ножи. Кажется, я знаю, куда подамся, если мои Воины Света вдруг останутся без холодного оружия… Тесаками, топориками для мяса, прямыми и кривыми ножами можно было вооружить небольшую армию. В том, что содержатся ножи в том же идеальном порядке, что и всё вокруг, я почему-то не сомневался.

Пробормотал:

– Надо бы узнать, кто здесь командует. Маг, не маг – на службу возьму не глядя! Такие управленцы нам нужны.

Со стороны разделочных столов послышался стон. Слабый девичий голос позвал:

– Костя…

– Государь император, – буркнул я.

Подошёл. Света лежала на полу, схватившись за живот. Я присел рядом на корточки.

– Неужели нельзя было подождать, пока я вернусь? Сказала бы, что опять проголодалась – я бы тебя в город отвёз. Как ты сюда попала, вообще?

– Я разволновалась, – пискнула Света. – А оказалось, что когда я волнуюсь, испытываю голод сильнее, чем когда не волнуюсь.

– Слыхал о таком, – кивнул я. – В моём мире у офисных работников это называлось «заедать стресс». Заканчивалось, как правило, ожирением.

– А тебя долго не было, – обиженно продолжила Света. – И я решила поискать еду самостоятельно. Но я была очень осторожна!

– А где ты пряталась-то?

– Джонатан отвёл меня туда, – Света неопределенно повела рукой.

– Куда?

– Ну, мы с ним шли по той же лестнице, по которой меня вёл ты. Кстати, я уже гораздо лучше хожу по ступеням! Мы долго-долго шли вверх, и оказались в огромном помещении, где никто не живёт.

– Чердак? – я повернулся к Джонатану.

Тот утвердительно гаркнул.

– Но там же заперто?

– Я прошла сквозь дверцу, – просто сказала Света. – Там, где мы оказались, было хорошо и тихо. Но потом мне стало скучно. И я волновалась за тебя. И захотела есть.

– А как ты нашла столовую?

Тут Света даже немного удивилась.

– Джонатан подсказал…

– Государю императору – ура! – подтвердил Джонатан. Он увлеченно склевывал что-то с пола.

– Джонатану было приказано тебя охранять, а не шарахаться с тобой по всей академии!

– Ну… Я его очень попросила.

– Мо-лод-цы, – только и сказал я. – Ладно, об этом после. С тобой-то что? Почему на полу лежишь?

Света по-детски шмыгнула носом.

– Живот болит. Даже разогнуться не могу.

– Объелась, что ли?

– Наверное…

– Сегодня днём в Чёрном городе ты слупила примерно тонну пирогов, – напомнил я. – И прекрасно себя чувствовала. Внимание, вопрос: чего нужно было нажраться в столовой Императорской академии такому существу, как ты, для того, чтобы так скрутило?

Света потупилась.

– Я не знаю, что это было. Но оно было таким безумно вкусным…

– Конкретнее, – потребовал я.

Света пожала плечами.

– Ну… Вкусное…

– А хоть что-то от этого вкусного осталось?

Света протянула руку. Я посмотрел туда, куда она показывала, и увидел огромную кастрюлю. Та, опрокинутая, лежала на полу.

Я подошёл. Перевернул кастрюлю. Тронул пальцем остатки вязкой, липкой массы на дне и присвистнул.

– У-у, подруга. Как ты вообще жива-то до сих пор?

В кастрюле, судя по всему, находилось тесто. Когда-то. До того, как его обнаружила Света.

В посудине такого размера, навскидку, можно было бы сварить похлебку примерно на роту. А теста осталось – на самом донышке.

Хотя, справедливости ради, пахло из кастрюли действительно волшебно. В столовой по утрам так пахли сдобные булочки с изюмом и корицей… Похоже, именно их зародыш Света и уничтожила.

Кухарка, должно быть, тесто для булочек замешивает с вечера. А ранним утром приходит и начинает печь. Сегодня курсанты, похоже, останутся без сдобы.

– Сильно живот болит? – спросил у Светы я.

– Угу, – простонала она. – Что мне делать, Костя?

– Никогда больше не жрать сырое тесто, – проворчал я. – Но это – на будущее. А сейчас… Была бы ты человеком – сходил бы в клинику, попросил бы слабительное. А так – наверное, просто ждать, пока пройдёт. Метаболизм у тебя мощный, так что, думаю, постепенно само отпустит.

– Мета… что? – переспросила Света.

– Перевариваешь ты хорошо, – объяснил я. – Всё, до чего дотянешься… Ладно, отдыхай. Оклемаешься – возвращайся на чердак.

Я поставил кастрюлю на разделочный стол и развернулся, собираясь уходить.

– Костя… – Света изумленно захлопала глазами. – Ты, что же… Бросишь меня здесь⁈

– Ну, сюда ты как-то добралась без моей помощи. Значит, и обратную дорогу осилишь.

– А вдруг меня найдут⁈

– А вот об этом надо было раньше думать! До того, как приходить в столовую и лопать чужое тесто. Из которого, между прочим, должны были напечь плюшек на всю академию… А чего ты тут в следующий раз наешься, спрашивается? Да ещё кухарке из-за тебя попадёт.

– Костя, я больше не буду! – Света умоляюще вцепилась в мою руку. – Клянусь тебе, никогда больше не уйду без спроса! Обещаю всегда-всегда тебя слушаться – только не бросай меня. Пожалуйста!

– Государю императору – ура, – пискнул Джонатан.

Он уселся на пол рядом со Светой. И так же умоляюще, как она, посмотрел на меня.

– С тобой я ещё отдельно разберусь, – пригрозил я. – Твоя задача была – какая? Охранять! А ты что устроил?

Джонатан понуро опустил голову.

– Ладно, – я нагнулся.

Поднял Свету с пола и взвалил себе на плечи – так, что её голова свесилась с одной стороны, а ноги с другой.

– Спасибо, Костя, – благодарно пискнула Света. – Я так и знала, что ты меня не бросишь!

* * *

Отнеся Свету на чердак и пробравшись в свою комнату, я ухватился за верх перегородки. Подтянулся на руках и быстро, пока не заметил наставник, махнул через перегородку в комнату Мишеля.

Мишель безмятежно дрых. Я потряс его за плечо.

– Чего? – выслушав меня, заспанный Мишель захлопал глазами. – Что-что я должен сотворить?

– Сдобное тесто. Объём – литров двести. Образец предоставлю. Справишься?

Мишель задумался.

– Не уверен. Кулинарная магия очень непростая. Стоит хоть чуть-чуть ошибиться, и рецептура будет безнадежно испорчена. Кроме того, фирменные рецепты серьёзных поваров, как правило, защищены патентами…

Я вздохнул:

– Мишель! Мне в хрен не уперлись фирменные рецепты. Всякие там секретные ингредиенты, и прочее. Всё, что нужно – большая кастрюля теста. Сделаешь?

– Ну… Попробую, – Мишель попытался натянуть на себя одеяло, чтобы снова улечься.

Я его остановил. Сунул в руки рубашку и штаны.

– Это надо сделать прямо сейчас. Одевайся.

* * *

Обычно в столовую я приходил одним из первых. Сегодня задержался – сначала заглянул на чердак, чтобы убедиться, что со Светой всё в порядке. В результате в столовой оказался, когда большая часть курсантов уже сидела на своих местах. Я тоже сел на свое место, между Анатолем и Мишелем.

– Ты как-то понуро выглядишь, друг мой, – заметил, обращаясь к Мишелю, Анатоль. – Бледен, круги под глазами…

Говоря это, Анатоль разломил пополам сдобную булочку и принялся намазывать на неё масло. Мишель следил за его движениями завороженно, как кролик за удавом.

– Неужели Аполлинария Андреевна оказалась настолько требовательной в любви?

– Что? – При имени Аполлинарии Андреевны Мишель встрепенулся. – О чём ты?

Анатоль фыркнул и покачал головой. Откусил от булочки. Мишель снова замер, глядя на него.

И в ту же секунду со стола, где сидели чёрные маги, послышалось:

– Булочки сегодня какие-то странные, господа. Не находите?

Кто это произнёс, я не заметил. А подхватил Юсупов:

– Да, я тоже обратил внимание. Действительно, очень странные.

– Видимо, изменили рецептуру…

– Возмутительно! – объявила Волкова – чёрный маг, одна из верных приспешниц Юсупова. – Нас обязаны были предупредить об этом! – она демонстративно оттолкнула от себя булочку.

В дверях кухни показалась дородная женщина, в поварском халате и колпаке. Замерла на пороге – ни жива ни мертва. Кухарка, видимо.

– Серьёзно? – спросил у Волковой я. – А если в туалетах решат поменять цвет бумаги, об этом вас тоже нужно предупредить?

Я откусил от булочки. Ну… Странная, да. На те, что были вчера, не похожа. Но ведь не настолько, чтобы отказываться есть?

– Фи, господин Барятинский, – ледяным тоном объявила Волкова. – Поднимать за столом такие темы…

– Манеры – не самая сильная сторона господина Барятинского, увы, – ласково улыбнулся Юсупов. – Однако Тайной канцелярии виднее, кого включать в свои ряды. Господин Барятинский, по всей видимости, обладает какими-то другими талантами.

– О, Боже, – Волкова покачала головой. – Аристократу – работать на Тайную канцелярию! Как это пошло.

– Что-о⁈ – начал было, приподнимаясь, Анатоль.

Я движением руки приказал ему сесть на место. Повернулся к Волковой.

– Что поделать. Защита государственных интересов – не самое простое занятие, в белых перчатках работать не получится. – Я посмотрел на Жоржа. – Тьма – это очень-очень грязная штука… Зато устраивать скандал из-за того, что булочки изменили вкус – исключительно благородный поступок, госпожа Волкова. Несомненно, достойный аристократа. Я слышал, что в этом году будут перекладывать печные трубы. Не забудьте сообщить Калиновскому, что желаете участвовать в оценке качества кирпичей.

За нашим столом захихикали.

Волкова покраснела. Открыла рот – собираясь ответить, когда вдруг подала голос Авдеева.

– А по-моему, у этих булочек просто изумительный вкус, – объявила она. – Свежий, интересный, ни на что не похожий! Это вы их испекли, сударыня? – Авдеева повернулась к поварихе – которая так и стояла, застыв в дверях.

– Я… – голос женщины дрогнул. – Пощадите, ваша милость! – в глазах у неё заблестели слёзы. Всё, что сказала Авдеева до этого, она, должно быть, пропустила мимо ушей. Услышала только: «Это вы их испекли?» и решила, что следующим шагом её отсюда выгонят взашей. – Бес попутал, не иначе! Сама не знаю, что на меня нашло. Должно, Тьма эта окаянная, что вчера пролезла! Перепугамшись я шибко. Да и все мы тут перепугались! Видать, сама не заметила, как в тесто тёртого сыру добавила. И соли…

– И прованские травы, насколько я понимаю. – Авдеева откусила от булочки небольшой кусочек и принялась жевать с таким видом, словно пробовала в ресторане изысканное вино.

– Не плачьте, – я встал и подошёл к поварихе, тронул её за руку. – Вы ни в чём не виноваты.

– Вина – на мне, ваше благородие, – из-за спины поварихи выступил мужчина.

В таких же, как у женщины, халате и колпаке. Лет за пятьдесят, седой – но бравый и подтянутый, с лихо закрученными усами.

– Разрешите представиться – Мельников Архип Петрович. Командир, так сказать, кухонного подразделения. За действия личного состава отвечаю лично.

– В кавалерии служили? – оценив усы и выправку, спросил я.

– Как вы… – озадачился Мельников.

– А чин? Майор?

– Так точно, ваше благородие! – Мельников уважительно вытянулся.

– Вольно, – улыбнулся я. – Нареканий к личному составу нет. Можете быть свободны.

Повариха шумно выдохнула. Перекрестилась и отерла с глаз слёзы. Повернулась к начальнику.

– Это, стало быть, Архип Петрович, можно идтить?

– Постойте, голубушка. – К нам подошла Авдеева. – Я буду вам весьма признательна, если сегодня, после того как у нас закончатся занятия, вы снова замесите это тесто. Совсем небольшую порцию – но я должна при этом присутствовать. Такой рецепт ни в коем случае не должен пропасть! Папенька будет в восторге.

Я вспомнил, что род Авдеевой владеет хлебопроизводством. Поставщик двора Его императорского величества. Ходили слухи, что если папаша Авдеевой вдруг чего-то не знает о выпечке, значит, этого не знает никто. Дочь, очевидно, уверенно шла по стопам отца.

– Сделаем, ваша милость, – пообещала зардевшаяся повариха.

А я протянул руку Мельникову.

– Рад познакомиться, Архип Петрович. Мне представляться не надо, полагаю?

– Помилуйте, господин Барятинский. Кто же вас не знает, – Мельников расплылся в улыбке и пожал мою ладонь.

Волкова демонстративно закатила глаза – я опять исполнял нечто, по её мнению, не подобающее аристократу. Но комментировать это уже никак не стала.

* * *

– Боже, Костя! Если бы ты только знал, как я напугался! – после завтрака Мишель подошёл ко мне. – Я был уверен, что вот-вот всё раскроется!

– И как же, по-твоему, это должно было раскрыться? – хмыкнул я. – В столовую вошёл бы Калиновский и объявил, что тесто для булочек сотворил господин Пущин? К ректору во сне явился призрак и рассказал, как было дело?

– Ну… – Мишель потупился.

– Брось. Ерунда, – я хлопнул его по плечу. – Выкинь это из головы.

– Хорошо, – кивнул Мишель. И тут же спросил: – А куда всё-таки подевалось тесто? Ночью ты так и не объяснил.

– Ночью было не до того, – напомнил я.

Ночью у нас были другие задачи. Незаметно выбраться из корпуса, проникнуть в столовую, сотворить тесто, вернуться обратно… Мишель спросонья туго соображал. Сотворил тесто, а не компот – и на том спасибо.

– Я брал с того теста пробы.

– Чего? – обалдел Мишель.

– Это было задание Витмана. Исследовать, не проникла ли в столовую Тьма после прорыва. Я исследовал, но, видимо, перестарался. Тесто исчезло полностью. Сам я техникой Созидания не владею, вот и пришлось побеспокоить тебя. Благодарю за службу!

– Служу Отечеству! – вытянулся Мишель.

И, полностью удовлетворенный моей ахинеей, потопал в учебный корпус. А я, подумав, резко изменил направление и побежал в людскую, где обитали «дядьки».

– Слушай, Гаврила, – для конфиденциальной беседы я вызвал «дядьку» в коридор. – Мне срочно нужно раздобыть перину, подушку и одеяло. Сделаешь?

Гавриле надо отдать должное. Лишних вопросов многоопытный дядька не задавал. Не первое поколение курсантов снабжал контрабандой.

– Можно, – подумав, кивнул он. – К обеду всё соберу. Куды отнесть?

Это я решил заранее.

– На чёрную лестницу. Положишь возле дверцы, которая ведёт на чердак. Там ведь никто не найдёт?

– Не должны. Господа наставники тама не шастают. Да к тому же – оно ить, поди, недолго пролежит?

– Сразу после обеда заберу.

– Сделаем, – кивнул Гаврила. – Не извольте беспокоиться. Всё исполним в лучшем виде.

– Спасибо! – я протянул ему купюру.

Оценив номинал, Гаврила утопал немедленно.

Глава 19

После обеда я быстро взбежал по чёрной лестнице на четвёртый этаж. У дверцы из металлических прутьев, перегораживающей выход на чердак, лежал здоровенный узел. А из замка, висящего на двери, торчал ключ.

Ай да Гаврила! Предусмотрительность – высший уровень. Ключ мне, конечно, не так уж и нужен, и без него с любым замком управлюсь. Но Гавриле об этом знать не обязательно, а за догадливость надо будет доплатить.

Я открыл замок. Взвалил узел на плечи и потащил на чердак.

Света сидела там же, где я её оставил – на широкой балке, накрытой пледом. В руке она держала книгу.

– Все время помнить прошлые напасти, Пожалуй, хуже свежего несчастья, – прочувствованно, с выражением проговорила Света. – В страданиях единственный исход – По мере сил не замечать невзгод!

– Государю императору – ура! – согласился Джонатан.

В другой руке Света держала бублик. Она перевернула страницу и откусила от бублика большой кусок.

– Где ты это взяла? – спросил я.

– Ты сам дал мне её, – удивилась Света. – Сказал, что это единственная книга для чтения, которая у тебя есть.

Пухлый том в кожаной обложке, подаренный мне когда-то великой княжной Анной Александровной, действительно был единственной художественной книгой, которую я держал в комнате. Читать – не читал, но выбросить или отнести в библиотеку тоже рука не поднималась.

Не читал – потому что в принципе не испытывал потребности в чтении ради забавы. Окружающая меня действительность была поинтереснее любых романов, скучать мне было попросту некогда. По долгу службы я старался просматривать газеты, заглядывал в журналы. Но взять в академической библиотеке что-то, кроме учебников, мне и в голову не приходило.

Когда перед завтраком собирался заглянуть на чердак, вспомнил о том, что Света жаловалась на скуку. И захватил с собой книгу.

– Я не о книге. Вот это – что? – я указал на бублик в Светиной руке.

– Ах, это! Это принёс Джонатан. Угощайся, – Света отломила от бублика кусок и протянула мне.

– Государю императору – ура! – гордо подтвердил Джонатан.

– Бери-бери. У меня ещё много, – и Света показала рукой на целую связку бубликов, висящую на трубе над её головой.

– Где упёр? – поинтересовался у Джонатана я.

Тот сделал вид, что не расслышал. Подхватил брошенный Светой кусок бублика и упорхнул в дальний угол чердака.

Н-да. Воровать, конечно, нехорошо – с одной стороны. С другой стороны – в детстве, когда вопрос питания стоял особенно остро, это соображение было последним, что могло меня остановить.

– Ладно, понял, – вздохнул я. Сгрузил на пол узел, который притащил с собой. – Вот, размещайся пока. Тут, конечно, не апартаменты класса люкс, но… – я осекся.

Понял, что угол, где разместилась Света, удивительно преобразился. Чердак выглядел так, словно его только что покинула целая команда уборщиц.

Пол, печные трубы, опоры, держащие крышу – всё сияло чистотой, нигде ни пылинки.

– Я тут немного прибралась, – улыбнулась Света.

– Умница, – похвалил я. – Как книжка, интересная?

– Очень! Из неё можно так много узнать о людях…

– Ну, вот и просвещайся. И обустраивайся дальше. А насчёт питания – придумаем что-нибудь. С голоду не помрешь, не переживай. Всё, мне бежать надо. Джонатан! Со мной.

Джонатан уселся мне на плечо.

Я быстро спустился с чердака и разыскал Гаврилу.

– Обед? – удивился тот.

– Да. На три персоны. Пусть положат в корзинку, навынос. Деньги – вот, – я протянул Гавриле купюру. – Сдачу оставишь себе, за труды.

– Будет сделано. Которую ресторацию предпочитаете?

– Без разницы. Главное, поближе – чтобы тебе бежать недалеко.

– В трактире можно, – предложил Гаврила. – Том, что у дороги стоит – до него рукой подать. Только вот еда там не господская…

– Ничего, я не привередливый. Закажи в трактире. Главное, чтобы обед был на три персоны, не меньше.

– Это можно, – закивал Гаврила. – А по части порций вы не сомневайтесь, голодно не будет. Вот, к примеру, зять мой старший – здоровый лоб, на железной дороге шпалы укладывает, – и тот не жалуется.

– Ну, отлично. Успокоил, – улыбнулся я. – Как принесёшь корзинку, поставь её возле той решётки, куда перину складывал. И постучи по прутьям, вот так, – я трижды размеренно стукнул по перилам лестницы. – Всё запомнил?

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство, – Гаврила очень похоже повторил мой стук. – Исполню в точности. – Надел картуз и утопал выполнять задание.

– А ты там, на чердаке, слушай внимательно, – приказал Джонатану я. – Как Гаврила постучит по решётке, заберёшь корзинку. Скажи Свете, чтобы открыла слуховое окно, корзинка в него как раз пролезет. Задача ясна?

Джонатан гаркнул по-чаячьи и испарился. А я поспешил на урок.

В обеденный перерыв побежал в библиотеку.

– Э-э-э, – озадачился библиотекарь.

– Что-то не так? – я сделал каменное лицо.

– Нет-нет. Ничего.

Библиотекарь отметил в формуляре три любовных романа и яркий журнал с картинками: «Вязание крючком и спицами для начинающих».

– Костя?..

Вот, всё-таки у некоторых людей врожденный талант – попадаться тебе навстречу тогда, когда ты меньше всего жаждешь их увидеть!

– Здравствуй, Полли. Прекрасно выглядишь, – я попытался обойти Полли на лестнице жилого корпуса.

Принесла же нелёгкая! И что она тут делает? Погода – в кои веки хорошая, после обеда все свалили в парк.

– Благодарю… Что это у тебя? – сбить себя с толку Полли не позволила.

Так и впилась в книги, которые я нёс, любопытным взглядом.

– Да вот… Решил почитать на досуге.

– Дамские романы?

– А почему нет? Хочу научиться получше разбираться в женщинах.

Полли фыркнула.

– Мог бы проконсультироваться относительно содержания! Я бы подсказала тебе, с чего следует начинать. То, что ты взял – такая пошлость и банальщина…

– Ничего. Не понравится – отнесу обратно. И в следующий раз, конечно, проконсультируюсь с тобой.

– О, с удовольствием! Подожди… – глаза у Полли расширились ещё больше. Она заметила журнал. – Вязание крючком и спицами? Серьёзно⁈

– А что такого? Могу я обзавестись хобби? Работа у меня нервная, а рукоделие, говорят, успокаивает.

– Можешь, разумеется. Но… Ты хотя бы представляешь, где продаются пряжа и прочие принадлежности для вязания?

– Нет, – честно сказал я. – Но это не страшно.

Главное, чтобы Надя представляла…

– Послушай, Полли! – меня осенила ещё одна идея. – Ты не могла бы одолжить мне проигрыватель? Ненадолго?

Полли удивилась ещё больше. Но пробормотала:

– Конечно. Пожалуйста… Честно говоря, я о нём и позабыла. Стоит в комнате, пыль собирает. А зачем он тебе?

– Буду заполнять пробелы в знании современной музыки. А то до того замотался по служебным делам, что скоро со мной поговорить будет не о чем.

– О, – восхитилась Полли. – Что я слышу⁈ Бравый капитан Чейн заинтересовался чем-то, кроме государевой службы?

Я, как сумел, изобразил смущение.

– Обожди здесь, – Полли благосклонно кивнула и скрылась у себя на этаже.

Через минуту вернулась, неся проигрыватель и стопку пластинок.

– Вот, пожалуйста.

– Спасибо! – я подхватил то и другое и зашагал вверх по лестнице.

– Я всегда готова прийти тебе на выручку! – прокричала мне вслед Полли. – Если хочешь, мы могли бы вместе послушать музыку!

Я затопал по лестнице громче и быстрее. Вот чего мне сейчас точно не хватало, так это прослушивания музыки в компании Аполлинарии Андреевны.

* * *

– Что это? – Света заинтересованно разглядывала проигрыватель.

– Сейчас узнаешь.

Я поставил иголку на пластинку. Из небольшой трубы полились звуки фокстрота.

– О… – Света зачарованно смотрела на проигрыватель.

– И вот еще, – я высыпал на постель, которую Света соорудила из перины и одеяла, любовные романы. – Это чтобы тебе не скучать. Поела?

Я заглянул в корзинку, стоящую возле импровизированной кровати.

– Я съела даже не всё! Там ещё осталось!

– Ничего себе, – восхитился я. – Ну, по крайней мере, теперь мы знаем, сколько еды тебе требуется. Три стандартных порции шпалоукладчика.

– Что?

– Ничего, не бери в голову. Всё, побежал. Вечером навещу. И еды на ужин принесу.

Вечером после занятий я позвонил домой. Попросил Надю привезти мне какие-нибудь ненужные туфли и принадлежности для вязания.

– Костя, – забеспокоилась сестра, – с тобой всё в порядке?

– В полном, – заверил я. – Это нужно для маскировки. Дело государственной важности. Привезёшь?

– Ну, я попрошу Вову. А что…

– Спасибо, сестрёнка! Вове – привет, – я повесил трубку.

Забежал в людскую к Гавриле. Тот передал мне корзинку с ужином и пообещал, что завтрак притащит ещё до подъема.

Утром, когда я поднялся на чердак, оказалось, что за ужином Свете хватило половины того, что принёс Гаврила. То есть, порции постепенно сокращались.

Проигрыватель исполнял вальс. Света сияла, как начищенный пятак. В буквальном смысле – её свечение заметно усилилось. Похоже, организм Светы, или как уж это у неё называлось, постепенно приходил в норму.

– Смотри, Костя! – воскликнула она. – Смотри, как я научилась!

Света закружилась под музыку. На вальс танец походил мало, зато исполнялся от души и с экспрессией.

– Прекрасно, – одобрил я. – Не скучаешь?

– О, нет! Мне, кажется, никогда прежде не было так хорошо!

– Ну и слава тебе, господи. Хоть кому-то хорошо, – я подавил вздох.

Вспомнил о предстоящей на первом уроке лабораторной работе, которой грозил Платон.

– Давай, набирайся сил. Они тебе ещё пригодятся.

Навестить Свету в обед не получилось. Поднявшись по чёрной лестнице до третьего этажа, я обнаружил, что на лестничной клетке ругаются две наставницы – тётки, приглядывающие за курсантками. Решил, что лишний раз мелькать у них перед глазами не стоит, а невидимым становиться не умел.

Ничего. Зайду к Свете после отбоя, тогда уж здесь точно никого не будет.

После отбоя я выскользнул на лестницу. Поднялся к решётке, взялся за замок. И сердце ушло в пятки.

Замок не был заперт. Ручка просто накинута сверху, от тела замка она отделилась без труда.

Я точно помнил, что замок запирал.

Первая паническая мысль – Свету обнаружили. Кто, при каких обстоятельствах – с этим будем разбираться позже. Сейчас меня больше беспокоило другое: если её обнаружили, почему Джонатан не примчался ко мне? Когда Света объелась теста, фамильяр меня даже в императорском дворце отыскал.

Неужели… Я похолодел. Я не знал предела сил Джонатана. Но и где находится этот предел у Юсупова, тоже не знал.

На моей руке засветилась цепь. Я заставил её погаснуть и принялся тихо подниматься по ступенькам. Кто бы это ни был – возможно, он ещё здесь. И возможно, я даже сумею застать его врасплох.