Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Соавторы: Вячеслав Рыбаков,Андрей Скоробогатов,Сергей Якимов,Василий Криптонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 314 (всего у книги 350 страниц)

– Ну как? До чего договорились? – стала пытать меня подруга еще по дороге.

– Давай в номере поговорим.

Дотерпела она с трудом. Видно было, что ее всю распирает. Но сама понимала, что всему городу о наших разговорах с орденцами лучше не рассказывать. И так наверняка заметили, что к гостинице вместе с ними приехали.

– Ну, рассказывай! – повернулась Галя ко мне, едва мы успели закрыть за собой дверь в номер.

– Я считаю, неплохо поговорили. Этот Стептон, как я понял, помощник или доверенное лицо наибольшего начальника Ордена в Запорталье. Мои идеи по изучению культуры Ушедших выслушал с интересом, обещал поддержать. Но сказал, что вопрос нетривиальный, надо согласовывать с руководством, и уйдет на это месяца два.

По мере того как я говорил, Галино лицо меняло выражение с нетерпеливого ожидания на разочарование, а потом – возмущение.

– Что за чушь! Два месяца согласования! Это просто вежливый отказ. А так жди, пока рак свистнет. Все гораздо проще. Мы с Томми тоже всю дорогу говорили. И гораздо конкретнее, чем ты.

Она замолчала, давая мне возможность вставить реплику. И что ей сказать?

– Галь, если он предложил тебе место в рядах безопасников Ордена, то такие вопросы тоже без согласования с высшим начальством не решаются.

– Ты не понимаешь! Сложилась уникальная ситуация. Томми потерял в той заварушке весь свой отряд. Ему надо срочно набрать людей, иначе он сам с должности слетит. Вот он и собирается их здесь, в РА, искать!

– И проявил интерес ко мне, когда в РА кругом полно профессионалов?

– Только из уважения ко мне. Учись, аспирант, как надо переговоры проводить!

– Он так и сказал?

– Да. Сказал, что ты, конечно, тюфяк, но вдвоем с ним мы из тебя человека сделаем. Не знаю, правда, стоишь ли ты таких усилий. Ты что, не рад?

– Галь, ты знаешь, как там было у Каверина? (Каверин Вениамин Александрович. Песочные часы.) «Он обрадовался, но не очень, потому что не очень поверил».

– ???

– Ты сама посуди. Какой из меня безопасник? А ведь Аткинс именно в СБ, а не в охране работает. Не утвердят меня там. Я Стептону верю гораздо больше, чем Аткинсу. Хотя бы потому, что в иерархии Ордена его место много выше. Согласись, работать по специальности гораздо лучше, чем заниматься не своим делом. Я сюда не от неурядиц бежал, а ради любимого дела.

До Гали дошло, что меня ее предложение не просто не воодушевляет, а совершенно не устраивает.

Как результат – дикий скандал. Даже «трансляция эмоций» не помогла. Впрочем, транслировать спокойствие, когда на тебя орут, машут перед носом руками и брызжут то слезами, то слюной, у меня получалось откровенно плохо. Аргументов Галя не слушала. Попытка убедить, что Ордену я нужен, причем самому высокому начальству, с треском провалилась. Даже была мысль рассказать об артефакте и разучиваемых заклинаниях, но сразу отказался от нее, как от несвоевременной. Не поверит, решит, что издеваюсь или крыша у меня поехала.

Единственным действенным аргументом оказался «здоровый сон». Скверно. Даже поужинать не сходили.

В общем, уложил подругу в кровать и уже спящей оттранслировал ей покой и радость. Пусть хотя бы сны ей хорошие снятся.

Утром у меня светилась новая бусина. «Простой ментальный щит». Дело полезное. Пока я с другими магами не сталкивался и влияния на свой разум со стороны не наблюдал. То есть вынос мозга мне вчера вечером Галя устроила, до этого Стептон крутил по-всякому, но это – не считается. Обычное воздействие одного разумного на другого без применения заклинаний. Хотя, наверное, ментальный щит и от такого воздействия вредным не будет. Надо учить.

Чем я и занимался часа три, пока Галя не проснулась.

Выспалась она, по всем показателям, неплохо, да и чувствовала себя тоже прилично. Но в отношении меня гнева на милость не сменила. Сразу заводиться стала, пришлось тему сменить. Все разговоры после завтрака, а то вчера не поужинали в результате.

Но ни поесть нормально, ни поговорить после мне не дал профессор Дорн, явившийся в сопровождении Аткинса. Ну, это я решил, что безопасник сопровождает профессора, Галя решила наоборот. Томми пришел справиться, как дела, а к нему какой-то странный тип прицепился. В результате профессор меня увел, а за спиной я услышал реплику про «двух идиотов», сказанную женским голосом. Ответной реплики я не услышал.

Профессор мучил меня до самого вечера, вместо обеда кто-то из сотрудников представительства нам сэндвичи соорудил. Ловил на себе сочувствующие взгляды вполне симпатичных девушек-сотрудниц. Как-то посторонние люди понимают меня лучше, чем собственная подруга. Впрочем, они все замужем: политика Ордена.

Ассистенты и ассистентки у профессора периодически менялись, и на свет извлекались (и заполнялись) все новые анкеты и тесты. Да, тесты тоже были. По-англосаксонски тупые, нацеленные на выявление моих личных качеств и составление моего психологического портрета. После очередной сотни вопросов спросил – почему так много? Оказалось, что, по мнению составителей, так они проверяют, честно ли я отвечаю.

– И как?

– Честно.

А то я не знал.

– И что показал тест?

– Что вы – флегматик.

Какое открытие! С детства им был. Не гипертрофированным, конечно, таких не бывает. Временами обстоятельства заставляют действовать резко и быстро. Но чтобы вывести меня из себя, надо приложить довольно большие усилия.

Под конец и профессор и ассистенты уже просто придумывали, о чем бы меня еще спросить. О моем прошлом и настоящем, об ощущениях при работе с бусами, об ощущениях заклинаний. Обо всем, что только могло прийти им в голову.

Плюнул на все и отвечал. Даже на интимные вопросы. Тем более что вредных привычек не имею, а жизни своей не стыжусь.

Наконец закончили. Но не полностью. Назавтра просили прийти какие-то анализы сдать. Сегодня аппаратура еще не готова. Нет, ни кала, ни мочи из номера нести не надо. Все здесь возьмут, я и не замечу. Вымученно посмеялся шутке.

В гостиницу вернулся морально опустошенным с одной мыслью: «Только бы обойтись без скандала».

Обошлось. Галя обнаружилась в гостиничном пункте общепита, гордо называемом рестораном. Хотя почему «называемом»? Столики есть, официант есть, меню есть, за столиками даже господа офицеры сидят. С одним из них, еще относительно молодым человеком в чине майора (судя по погонам), Галя и сидела.

– Привет. Представишь своего кавалера?

– Егоров Вадим Сергеевич. Майор, – значительно произнесла Галя. – Командир местной пограничной службы.

– Очень приято. Чем обязан?

– Просто зашел познакомиться с новыми в городе людьми, которые мимо моего кордона с орденцами пролетели. И не мог оставить столь прекрасную девушку скучать в одиночестве.

– Да, Вадим показал мне город. И оказался замечательным рассказчиком.

Значит, гуляли. И пара следов от укусов (на лбу и на щеке) у Гали появилась. Комары на моей стороне?

Шут с вами, я есть хочу.

Сделал заказ и спокойно поглощал пищу, наблюдая за подругой и новым знакомым. Довольно симпатичный внешне. Типичный военный с плаката. Высокий рост, рельефные мышцы, обаятельная и при этом мужественная улыбка. Красавец, короче. Беседу ведет незатейливую, рассказывая в основном о собственных подвигах. Перемежая шутками из «солдатского юмора» и комплиментами Гале.

Ясно. Кадрит он ее вовсю. И мое присутствие его совершенно не смущает. Уверенный в себе молодой человек.

Подруга демонстративно его поощряла. Правда, нет-нет да поглядывала на меня. Тоже все ясно. Обиделась и демонстрирует, каким успехом она пользуется. Впрочем, подобная атмосфера для нее, похоже, привычна. И общество этого майора ей действительно нравится.

Невольно подумалось: ну вот, стоило подумать, не «отдать ли ее в хорошие руки», как уже на следующий день кандидат появился. И что? Вправду отдавать?

Нет, глупости. Человека нельзя отдать. Захочет уйти – сама уйдет. Но помогать ей в этом я не буду. Ехали мы сюда вместе, как женщина, в смысле любовница, она меня вполне устраивает. А как жена? Если научимся хотеть и радоваться одному и тому же. Давать ей за себя решать я не собираюсь. Тем более что ее стремление сделать из меня офицера все равно неосуществимо. Не будет маг-целитель солдатами командовать. Да и круг общения, скорее всего, будет другим. Только проблемы себе создам в плане научной работы. Впрочем, надо будет со Стептоном еще раз все обсудить. Если принципиально с работой ничего не изменится, могу и погоны попросить, чтобы Галю порадовать. В конце концов, какую одежду носить, мне безразлично.

Я включился в разговор, сделав вид, что не замечаю их флирта. И стал расспрашивать майора Егорова о городе, условиях жизни в нем. Какие есть автомастерские и где лучше пройти техобслуживание, есть ли госпиталь и как в нем лечат, какие в городе магазины и как здесь развлекаются.

Он отвечал вежливо, но с чувством превосходства. В городе живут почти одни военные. Не всем удалось и здесь на службу устроиться, конкурс строгий. Но вот он не просто звание сохранил, но и на подполковничьей должности. Выше почти нереально, но он надеется хотя бы до полковника дослужиться. Какие его годы!

Снабжение в городе неплохое, для старших офицеров спецобслуживание есть. Развлечения – все больше спортивные. В основном единоборства. Его погранцы больше на боях без правил специализируются. Скромной улыбкой намекнул, что он и тут чемпион. А что? Возможно. Парень здоровый.

Впрочем, есть еще кинотеатр, и танцы в клубе офицеров устраивают. Жаль, красивых девушек мало. Галя там королевой будет.

Наконец Галя все-таки поинтересовалась, что я в представительстве Ордена делал.

Анкеты заполнял, тесты разные решал. Мы же в Ордене трудоустроиться планируем? А там с отбором строго. Наверное, не легче, чем здесь, в РА. Только критерии немного другие.

Егоров от таких разговоров слегка помрачнел. Но вмешалась Галя:

– Тебе все предлагали, но ты легких путей не ищешь. Ну-ну. Надейся, что пройдешь. А в офицеры ты, пожалуй, и вправду не годишься.

В результате про Аткинса я ее спрашивать не стал, и беседа пошла по прежнему сценарию. Бравый майор рассказывал о землях, занимаемых РА, где что добывают и где что возделывают. Посочувствовал бедолагам, которым в крестьян переквалифицироваться пришлось. Точнее, в колхозников. Мало кто был к такому готов. Некоторые даже бежать хотели. Пришлось охрану ставить – вокруг колхозов и трудовых лагерей. Но здесь – не звери. Через десять лет контингент обещают заменить. Впрочем, до этого еще и дожить надо.

В общем, не скажу, что мне организация этой колонии очень понравилась. Население странное, да и расслоение большое. Все хотят охранять и защищать, а вот работать заставлять приходится. Вплоть до того, что часть колхозов китайцами и латиносами заселена. Интересно, добровольно?

В общем, досидели мы до позднего времени, и в номер Галя пошла все-таки со мной. Заметил, что майор при этом вскинулся, но она его подержала за предплечье и что-то на прощанье шепнула. Так что он не скажу что совсем успокоился, но притих.

В номере душевного разговора не получилось.

– Не о чем с тобой разговаривать. Возьмут тебя в Орден – признаю, что ты молодец. А пока побудешь в игноре. Так что я в душ и спать. И не вздумай приставать, я на тебя зла.

Действительно, когда и сам принял душ, попытку прижаться резко пресекла. Без кокетства. Судя по эмоциям, я действительно в полную немилость угодил.

Стептона, что ли, попросить с ней поговорить? Мне уже не поверит. Только сегодня за весь день так его и не видел. Впрочем, я бы на его месте от профессора тоже подальше держался.

Утром – одна радость – новая бусина светится. На сей раз – заклинание с длинным названием «заживление небольших повреждений». Ну вот. Наконец до реального целительства добрался.

А вот Галя ко мне не подобрела. Пообещал ей Стептона привести. Кажется, не очень поверила, но тон сбавила. На этой ноте и ушел на растерзание к профессору.

Меня попросили полностью раздеться, только полотенце выдали чресла прикрыть. Положили на какое-то ложе (довольно удобное, как ни странно), со всех сторон обставленное разными устройствами. Непонятного назначения. Пошутил: хорошо хоть бормашины не вижу.

Профессор был не один, а с какими-то новыми людьми в белых халатах и с марлевыми повязками на лицах. Он был одет так же, как они, но по голосу определялся. Не скажу, что мне это понравилось, но решил потерпеть, раз обещал.

Взяли кровь из вены. Подвели какой-то манипулятор к глазам. Вроде сетчатку фотографировали. К груди тоже что-то подводили. Флюорография?

Потом обклеили датчиками и опустили на лицо шлем-маску. А потом я отрубился.

В себя пришел лежа уже на обычной больничной койке. Одетым в какой-то халат. Впрочем, моя одежда оказалась рядом на стуле. Самочувствие было терпимым, но одновременно жутко хотелось пить и в туалет. Сел, осмотрелся. Комната тоже вроде одноместной больничной палаты. Куда меня занесло? Точнее, занесли?

О, сервис! На полу оказались тапочки. Встал и, как был, в халате, отправился искать туалет.

За дверью оказалась дежурная. Совсем как больница! Только маленькая.

Охая (от сочувствия?), проводила меня до нужной двери. Жить стало легче, жить стало веселее (И. В. Сталин?).

Спросил у той же дежурной – где бы попить? Поделилась со мной бутылкой минералки. Золотая женщина!

Завязал с ней разговор.

Действительно, в представительстве есть свой медпункт уровня небольшой, но хорошей больницы. Сюда меня вчера и привезли.

До меня не сразу дошло. Вчера?!

– А сейчас сколько времени?

– Около двенадцати дня.

Я кинулся одеваться. Все-таки редкостная сука этот профессор! Даже не предупредил. Но набить ему морду (скорее, высказать фэ) я еще успею. Интересно, что Галя подумала?

Куда теперь? В гостиницу? Нет, сначала к Стептону!

Спросил у дежурной, как его найти. Не знает, но, скорее всего, где-то в районе кабинета главы представительства, дорогу к которому она мне объяснила.

Только и здесь оказался облом. Господин Стептон и, кстати, господин Аткинс сопровождают главу представительства и лорда Бофора на встречу с местным Верховным в Генштабе. Когда вернутся, неизвестно, но не скоро.

Вот это называется «что такое не везет»! Только как с ним бороться, непонятно.

Пошел в гостиницу.

В номере оказалось пусто. На сей раз – совсем пусто. Не считать же достаточным заполнением комнаты записку на столе, которая гласила: «Ты – козел!» Даже без подписи. А так ни Гали, ни вещей. Моих вещей тоже нет.

В недоумении спустился вниз. Спросил регистраторшу: что произошло?

– С вами хотят поговорить.

Кто? Где? Она неожиданно подвела меня к запасному выходу. Открыла дверь и выпустила на улицу. Точнее, тихий переулок позади гостиницы. Там у двери оказалась скамейка, на которой сидели и курили трое офицеров. Один из них поднялся на звук хлопнувшей двери и оказался майором Егоровым.

Уже понимая, что он может мне сказать, я все-таки спросил:

– Можете мне объяснить, что происходит?

Тот с ясной улыбкой подхватил меня под руку.

– Пойдем, отойдем.

Через десяток шагов он меня отпустил и встал напротив:

– А происходит, любезный господин Некрасов, то, что не ценишь ты такую прекрасную женщину, как Галина Купцова. Она тебе доверилась, а ты так ее разочаровал. Надо же, она делает невозможное, договаривается о службе в Ордене, а ты не ценишь. Как есть – козел.

Он критически оглядел меня сверху вниз.

– Хотя не понимаю, что она в тебе вообще нашла. Никак ты ее не стоишь, и она это знает. Но раз уж такое дело, готов дать тебе шанс. Поговорим по-мужски.

– Не понимаю, о чем. Она ведь к тебе ушла. Я правильно понял?

– Да, сегодня Галочка ночевала у меня. В хорошем двухэтажном коттедже. Но ведь и ты, оказывается, в номере не ночевал!

– Я в Ордене был.

– Да хоть где! Ты мужчина или нет?!

О чем это он? Драться, что ли, предлагает? Идиот! Если она к нему ушла, что махание кулаками может изменить? Да и не уверен я, что хочу ее вернуть. Если ее к бравым офицерам тянет, скатертью дорога! Ничего хорошего у нас не получится. Собственно, уже не получилось.

Мои мысли были прерваны довольно приличной плюхой по лицу. На ногах я устоял, но качнуло меня изрядно. А этот образцовый «сапог» стоит передо мной и лыбится. Надо бы «неловкость» на него навесить, но никак не получается. Голова гудит, звук на мелодию накладывается. Меня качнуло вперед, и я, как мог, тоже засветил ему кулаком по физиономии.

Точнее, попытался. Он в последний момент от удара почти ушел, и задело его только по касательной. Боевыми единоборствами он все-таки занимается, не врал.

А потом на меня обрушился град ударов. Я пытался отмахиваться, просто вцепиться в него, но не сумел.

Очнулся уже лежа на земле. С трудом сел. Провел рукой по лицу. Губы разбиты, все саднит, но кровь уже не идет.

Сволочью этот майор оказался. Мало ему было чужую девушку увести, так еще и поглумиться захотел. Какой я ему в кулачном бою противник? Но ведь обставил чуть ли не как благородный поступок. Он свою (теперь свою!) женщину честно завоевал. Господи, в каком веке эти военные живут? Каменном, как и их головы?

Неужели и Галя такая? Наверное, раз ей такие парни нравятся. Значит, не жалко.

Так, а где это я?

Помогая себе руками, огляделся вокруг. Блокпост. Но города не видно. Он что, на въезде на Территорию РА? Меня что, из города вывезли? Не мог я столько в отрубе проваляться, наверное, вкололи еще чего-нибудь. Или шокером добавили. Совсем замечательно.

Рядом неожиданно оказался мой мотоцикл, а из будки блокпоста подошел какой-то молодой лейтенант.

– Цени благородство нашего командира, урод! Проще было бы тебя пристрелить и выкинуть, но мы не убийцы, а то, что ты ничтожество, еще не преступление. Все твои вещи тут! – Офицерик махнул рукой на мотоцикл: – Садись на свою бандуру и убирайся! И больше здесь не показывайся. Командир справедлив, но наглости не спускает. Появишься – прямо на КПП тебя положим. Все понял?!

– Нет. Например, где моя машина? Твой «благородный» командир меня что, ограбить решил?

Лейтенант скинул с плеча автомат и направил дулом в мою сторону:

– Еще раз скажешь что непочтительное – вообще никуда не поедешь. Но объясняю для идиота. Здесь Запорталье. Документов никаких нет, кроме ай-дишек. Машины регистрируются при въезде на территорию. На машине кто въехал? Купцова Галина Николаевна. Как ты на территорию попал, вообще непонятно. На КПП не зарегистрирован. Так что по закону машина Купцовой принадлежит, вместе со всем содержимым. Это уже ее и командира доброта, что тебе мотоцикл оставили. Командир сказал, что он твоими вещами весь забит, а ему чужого не надо. Он тебе даже благодарен, что такую девушку сюда привез. Понял?! А теперь пошел!

Ситуация понятна. «Благородный» и «благодарный» майор меня все-таки ограбить решил. В качестве приданого за Галю. И все по закону. «Хорошие» тут законы, простые.

Кстати, лейтенантик этот грубит не потому что хам. За честь мундира стоит. Не мог его командир с хорошим человеком плохо поступить – следовательно, я человек нехороший. Отличная логика. И очень простая.

В общем, вопрос действительно снят. Под пули я не полезу и воевать с местным погранотрядом не буду. Хотя бы потому, что силы неравны. И жить в этой колонии мне совсем не хочется.

– Куда эта дорога ведет?

– Как куда? К питерским. Вот к ним и езжай!

Голова немного пришла в себя. Кстати, очень пригодились заклинания «заживление небольших повреждений», «стимулирование регенерации» и «сила жизни». Не великий я целитель, но реально помогло.

Заодно карманы проверил. Действительно, до сбора лута майор не опустился. Карманов, судя по всему, не проверял. Наверное, и впрямь себя благородным считает. Чеки, деньги и даже револьверчик на местах. Ладно, поехал.

Отъехал за поворот и остановился. Ехать к питерским мне что-то тоже не хочется. Лучше в Индию вернуться. Там у меня перспективное место поисков осталось. А с Орденом и «благородными» офицерами можно и позже разобраться. Когда больше пятидесяти заклинаний выучу. Стептон вроде такой критерий указал.

Выбрал участок дороги, где легко съехать можно было, и загнал мотоцикл за куст. Жду. Еще раз тот же набор заклинаний для лечения наложил. Самочувствие потихоньку улучшается. Только на душе противно.

Дождался появления довольно большого грузовика, идущего в сторону Новороссийска. Пока он тормознул у блокпоста, успел пристроиться за ним, наложив на людей в грузовике и пограничников отвод глаз. Немного нервничая, поехал следом за грузовиком на Территорию РА. Обошлось. Не заметили. В принципе звук мотора слышен, но за ревом разгоняющегося грузовика внимания не обратили. Даже хорошо, что машины тут в основном не слишком новые и совсем не тихие.

До Новороссийска доехал без приключений. Хотя и в напряжении. На встречные машины отвод глаз кидал. На всякий случай. Незачем тут знать, что я возвращался.

Перед КПП на въезд в город немного заколебался, но планов решил не менять. Тем более что въезд со шлюзом, риск быть замеченным очень возрастает. К тому же зачем возвращаться? Галю назад звать, сияя побитой мордой? Не хочу. Да и звать назад девушку, уже ушедшую к другому, не вижу резонов. Не складывалась у нас совместная жизнь, надо признать. В принципе могла и наладиться. Но могла и нет. К тому же мне просто противно.

Машину назад требовать? Наверное, этот майор законы знает. Не думал, что поездка с орденцами мне такими убытками обернется, но требовать с них компенсации не буду. Пока не буду. Так что курс на Индию. И не забыть на первой же почте завещание аннулировать.

Повторил тот же маневр. Дождался появления машины в нужную сторону. На сей раз это армейский броневичок оказался. И шел только до блокпоста, наряд сменить. Но удачно проскочил впритирку с постом, пока пограничники выскочили смену встречать. А дальше – с заглушенным мотором толкал свой транспорт под отводом глаз. Благо дорога немного под горку шла. Стрекотать мотором не рискнул. Завел, когда уже из виду скрылся.

Конечно, на грузовичке комфортнее было, а при мотоцикле ни умывальника, ни биотуалета, ни даже крыши над головой нет, но в экспедициях я именно в таких условиях и жил. А здесь погода пока сухая стоит, а еще гостиницы есть.

Уже подъезжая к Ути, передумал и свернул к Хапуру. Не хочу по своим следам возвращаться. Надо новые пути искать.

Интерлюдия четвертая

Орден – это семья. Армия – тоже семья

В представительстве Ордена в Новороссийске, в комнате отдыха при кабинете его главы Лео (Льва Семеновича) Штейна, собрались все участники группы, вернувшейся с переговоров в Генштабе РА. Нет, это не было рабочее совещание, просто несколько джентльменов расслаблялись в удобных креслах за бокалом вина. Или виски, или коньяка, кому что больше нравится. Хотя не совсем так. Например, присутствующий тут офицер СБ Томми Аткинс, будь такая возможность, предпочел бы пиво. Или даже эль. Но приходилось равняться на других, так что он демонстративно опрокинул в себя одну за другой три стопки водки («Мы же в России»), а теперь сосал сок со льдом через соломинку. И довольно ловко изображал, что его слегка развезло.

Расслабленные позы, ленивая беседа с паузами, с перескакиванием с одной темы на другую. Сплошная идиллия! А на самом деле – самая выматывающая из форм внутрикорпоративной борьбы, требующая полной, запредельной концентрации и мобилизации всех сил. Что все равно не дает гарантий, что твой скальп останется на твоей макушке.

Но люди здесь собрались хоть и не старые, но опытные, тертые жизнью чуть ли не до костей, и свои партии они разыгрывали не без изящества.

– Джон, ваше предложение главному солдафону оставить у него на службе русского кирата на ближайшие несколько лет, дабы убедиться, насколько привычная среда способствует его развитию, привело меня в полный восторг! – Тон господина Штейна был крайне благожелательным, но здесь он никого не мог обмануть. – Для меня и Верховного это стало полной неожиданностью. Вице-магистр Дрейк дал вам такие полномочия или это был блестящий экспромт?

– Любой экспромт готовится заранее. О том, что рашники сами выкинули Некрасова из колонии, я узнал за два часа до переговоров. Было время подумать. А то, что между ними и питерскими отношения обострятся, нам только на руку.

– Очень оперативно вы все узнаете, милорд. Мои агенты этот момент проворонили.

– Позвольте я поясню, – вступил в разговор Аткинс. – Чистая случайность. Представляете, прямо с утра эта Галина заявилась ко мне своего нового бойфренда в Орден на службу устраивать. Не ниже чем на майорскую должность!

Аткинс заливисто засмеялся. Минуты на полторы. Потом вытер белоснежным платком выступившие слезы и продолжил:

– Потому что у майора и здесь все хорошо, он тут над всеми пограничниками начальник, а она только обо мне, бедном, заботится! – Вновь смех. – Пришлось ее разочаровать. Так она своего красавца привела показывать – он, оказывается, под дверями стоял.

Теперь уже Аткинс не смеялся и говорил серьезно:

– Тут я ее попросил выйти, побеседовать с соискателем с глазу на глаз. Ну и спросил этого «товарища», куда они Некрасова дели. Тот сначала возмутиться хотел – при чем здесь этот (неприличное слово) штатский. Он какое-то другое слово использовал, я даже запомнить его хотел, но из головы вылетело… Нет, не помню, – добавил он после небольшой паузы и продолжил: – Я так вежливо ему объясняю, что прежде мы с госпожой Купцовой говорили о господине Некрасове, и ни о каком майоре Егорове речи не было. Он видит, что разговор не туда поворачивает, и гордость на себя напустил. Мол, он профессионал высокого класса, и сравнивать его с Некрасовым просто смешно. Галя это сразу поняла. Женщины такое вообще на уровне инстинктов чувствуют. Вот он, Егоров, – альфа-самец, а этот Кока (одно имя чего стоит!) и на дельту не тянет. Что этот мм… скажем, насквозь штатский гуманитарий (опять выражение забыл, водки пить меньше надо было) вообще делать может? Какая от него польза? Разве что деньги родителей тратит, так и они уже померли, больше ничего от них не получит.

Тут Томми немного подался вперед и подмигнул непонятно с какой стати:

– А я его и спрашиваю: магию господин-товарищ майор тоже творить умеет? Или он только задания командования проваливать может? Ведь из его слов понятно, что мага в Некрасове он не опознал, хотя всех въезжающих лично досматривал именно с целью его выявить! Вы бы его рожу видели! Он задумался! Нет, представляете, он ЗАДУМАЛСЯ. Думал, думал и спросил: «Чего вы от меня хотите?» То есть решил переложить ответственность на меня. Прелестно, правда?

Аткинс вновь заливисто засмеялся, не обращая внимания на напряженный взгляд, который в него упер Лео Штейн.

– И чего же вы от него захотели? – не выдержал глава представительства.

– О, я решил растянуть удовольствие. Сказал, что «ему сообщат». Потом. Когда понадобится.

– То есть вы его банально завербовали?

– Почему бы не воспользоваться, если на крючок он сам себя посадил? Все-таки он – главный пограничник РА. А здесь это еще и таможня.

– Да-да, конечно. – Господин Штейн выжал из себя улыбку. – Надеюсь, о прелестях работы рядовым охранником на буровой вы с ним поговорили? Его ведь именно туда отправят, если Верховный узнает, кто его надежды снова стать молодым лишил. В лучшем случае. А могут и просто рабочим на те же буровые. Или рудники.

– Рудники? Буровые? А почему не колхоз? У рашников принято неудачников «колхозниками» называть.

– Потому что в колхозах еще и колхозницы есть. А на буровых только забуревшие и злые на весь свет мужики.

Все засмеялись:

– Надо будет запомнить.

– А почему вы решили, что Некрасов именно к питерским отправился? – подал наконец голос молчавший до сих пор Стептон.

– Так пограничники Егорова сами его за блокпост на дороге в Новый Питер вывезли, посадили на мотоцикл и дали напутственного пинка, чтобы не возвращался.

– На мотоцикл?

– Броневик Егоров себе в качестве приданого за Галиной оставил.

– Прямо вот так отобрал транспорт у человека с рейтингом «плюс два»?

– Про рейтинг он не удосужился выяснить. При этом, по местным законам, имущество регистрируется при въезде, а Некрасов, как вы помните, вместе с вами, Эрик, в РА въезжал. Так что Галина вполне состоятельной по местным меркам невестой оказалась, вот майор и расстарался. Он, кстати, считает, что с Некрасовым поступил благородно. Бабу отжал, но тут каждый сам за себя, а вот все личные вещи и рабочий инструмент ему вернул, хотя мог и на них лапу наложить.

– И тогда бы оставшийся без транспорта в Новороссийске Некрасов пошел разбираться, и всплыла бы информация про его рейтинг. Почему его, кстати, не пристрелили по-тихому?

– Так Егоров же порядочный человек! – опять рассмеялся Аткинс. – Бабу увел, так зачем же еще убивать за это? В морду дал – так это по-мужски, правильно с соперником разобрался. А убивать? Свои не поняли бы. Они все-таки военнослужащие, а не банда разбойников. В России таможенники никого не убивают, с ними и так все сами делятся. Про рейтинг уже я его обрадовал.

– Про то, что Некрасов маг, он даже не подумал?

– У таких, как он, презрение к людям типа Некрасова в подкорке сидит. А тут Галя ему еще и наплела, что они с орденцами по дороге познакомились, а они, то есть мы, как раз себе народ срочно набирают, вместо погибших.

– «Мы» – это вы, Аткинс, – поправил Стептон. – Как видите, ваша идея воздействовать на упсура через его подругу дала несколько отличный эффект от того, который вы обещали.

– Предполагал, Эрик, только предполагал. Давать гарантии, когда работать приходится с русскими, может разве что Бог. И то не уверен. Эта Галина оказалась глупее, чем я думал.

– Не глупее, – не согласился с ним Стептон. – Они из разных культурных страт, в которых системы ценностей не совпадают.

– Это вы у Дорна позаимствовали? Профессор, как всегда, чрезвычайно умен. Задним числом. Кажется, русские это называют «быть крепким задним умом»? Кстати, что они под «задним умом» имеют в виду? «Ум» или все-таки «задницу»?

– Не будем разбирать профессора на части, он сам этим любит заниматься в отношении других, – примирительно сказал Штейн. – И, к сожалению, не способен на большее. Вот идеи Некрасова, если я правильно понял их пересказ Эриком, об изучении культуры Ушедших, а не просто их артефактов, показались мне достойными более тщательного рассмотрения. Так что исчезновение их автора оказалось очень несвоевременным. Как бы вам, лорд Джон, не пришлось распространить свою инспекционную поездку на Новый Питер.

– Не хочется, но, видимо, придется. Составите мне компанию, Эрик? А то мне с этим упсуром так и не удалось познакомиться, а вы с ним уже успели поработать. С профессором свели и даже посодействовали тому, чтобы он своей машины лишился… – Лорд тонко улыбнулся, намекая на то, что это и есть «английский юмор».