Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Соавторы: Вячеслав Рыбаков,Андрей Скоробогатов,Сергей Якимов,Василий Криптонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 103 (всего у книги 350 страниц)

Глава 15

Андрон покачал головой.

– Я не отдам! Борис, у тебя их уже несколько сотен!

– Все. Мне нужны все.

– Кроме одной, я правильно понимаю? – уточнил я.

– Нет, все, – Борис покачал головой. – У тебя их должно быть около пяти.

В глазах мелькнул нездоровый огонек.

– А как ты представляешь мое возвращение обратно? И возвращение столь важных гостей?

– Меня это не волнует. Придет новая команда – они и проводят.

Царь тем временем как-то непривычно кашлянул. Я мельком посмотрел на него – на его лице на миг промелькнула гримаса боли.

Я же снова начинал чувствовать голод.

– Ты в курсе, что наше пребывание в немагических мирах вредно для наших тел?

– Нет, – Борис покачал головой. – Подозреваю, это ненаучно. Это всего лишь глюк психики, последствие телепортации.

– И у меня т-тоже? – Вклинился в диалог император. – Я сейчас готов съесть… да вот хотя бы Ивана. Хочешь сказать, я каждый день такое же должен испытывать? Я, б-бывает, использую навык по три, четыре раза за сутки.

Борис странно усмехнулся, принялся обходить стол. Только тут я заметил, насколько он постарел по сравнению с нашей прошлой встречей. А затем он принялся читать стихи.

– «Каждый день выплевывать сердце на сцену с занозами. Каждый день, каждый год, каждый час никогда не проснуться тверезым. Каждый гвоздь в каждый палец каждому встречному. Каждый пес будет лаять на каждого меченого…» *

– К чему этот цирк⁈ – рявкнул Иван.

– Сына вспомнил, – тихо сказал Андрон и покачал головой, отчего я понял, что это происходит не в первый раз.

– Я родился в тридцать восьмом. Омская область, этот же, пятый Суперствол. Я обошел пару тысяч миров. В большинстве из них – геофизик на Урале, где-то даже приходилось убивать академиков. Почти во всех мирах – одна или две дочери, родившиеся в шестидесятые, но в одной из тридцати двух магистральных ветвей – обнаруживается сын. Тоже Борис – Борис Борисович Рыжий. Поэт, весьма талантливый. Где-то на его стихи даже записывали музыкальные альбомы. Но почти везде он кончает жизнь самоубийством в двадцать с небольшим лет. А поскольку я пришел в этот пучок в районе десятых-двадцатых годов…

Андрон сжал кулаки от бессильной злобы.

– В этом всем нет твоей вины! Ты бы все равно с ним не пересекся и его не спас! Я сто раз тебе про это твердил! Неужели ты действительно затеял всë это ради портальных капсул⁈ Ты одержим этой местью!

– Осталось полсотни миров с моими копиями. Чтобы прийти и прикончить мерзкого старика, из-за которого жизнь сына прервалась так рано.

– Борис, ты же знаешь, что это рискует изменить ход истории, – вырвалось у меня. – И что теперь ты тоже вне закона.

Борис резко повернулся к нам, направив ствол мне в грудь.

– Что, ты против? Мне ничего не помешает это завершить.

Я мысленно пропел мелодию моего третьего, кинетического навыка, выставил руку вперед, готовый вырвать оружие из пальцев, но не почувствовал ничего. То ли навык дал осечку, то ли силы не было ни во мне, ни в окружающем мире.

Император и его телохранитель тоже выглядели обескураженными. Получается, и они тоже пусты?

Иван достал сверкающий пистолет. Щёлкнул спусковой крючок – осечка.

– Думаете, я не предусмотрел вариант «Б»? – усмехнулся Борис. – Я тоже нашёл артефакты в твоём мире, Эльдар. Ваши пушки не действуют.

Не действуют – как так? Матрицированные, понял я. Любое «зачарованное» оружие теперь становилось дефектным. Первым делом я толкнул тяжеленный стол прямо на Бориса, пытаясь придавить его к стене. Он ловко увернулся, отступив к двери. На него шёл Император, ствол Бориса метался то к в сторону Николая IV, то в мою сторону.

Моя рука тоже запоздало дернулась к кобуре, но чужой выстрел прозвучал быстрее.

Я наклонился, пытаясь укрыться за столом и уже приготовился почувствовать боль. Но её не было. Послышался лишь сдавленный хрип, а затем грузное тело Бориса свалилось на пол. Из коридора вышла девушка, всё ещё сжимавшая трясущимися руками пистолет – местный, не матрицированный.

– Андрон… Андрон, он целился в тебя, – лепетала она.

Бывший лифтёр подошёл и тихо обнял её за плечи.

– Всё нормально. Ты сделала всё правильно. Уйди пока из комнаты, я вернусь через пару часов.

– Мне на самом деле жаль, что он умер, – сказал я. – Вы, похоже, были приятелями.

– Если бы я был чуть сентиментальнее, то дал бы сейчас клятву, что всё-таки отыщу его сына, – горьковато усмехнулся Андрон, а затем склонился над трупом. – Никогда не думал, что буду этим заниматься, но сейчас мне придётся обыскать труп моего начальника.

– Андрон, к-кажется? – переспросил император. – Можете побыстрее расплатиться с Эльдаром. И проводить нас. Меня что-то мутит.

– Ваш-величество, а можно я хотя бы в этом мире без советов и указаний? – огрызнулся Андрон, затем сдёрнул с шеи Бориса цепочку с амулетом и кинул в коридор. – Вот он, амулетик. На рынке прикупил – надо же, действует.

Прошарился по карманам, а я услышал тихий диалог царя со своим слугой:

– Интересно, а эти лепёшки со стола… их м-можно есть? И фрукты вон, что это, драконовка?

– Не думаю. Ну что, понравилось вам? Это же реальный риск для жизни!

– И для г-государства, – ответил Император. – Знаю, но я д-должен был это почувствовать. Очень, знаешь, нужно, чтобы дальше жить.

За окном тем временем послышался шум двигателей самолёта. С гражданского аэродрома, расположенного неподалёку, стартовал огромный, крашенный зелёным двухпалубный авиалайнер. По характерному расположению двигателей я понял, что это творение КБ Туполева – с наследием великого конструктора приходилось работать в одном из обречённых миров, чтобы затем подобраться поближе к ядерной триаде.

– Какие д-двигатели интересные, маленькие. А такой мощный, – прокомментировал император. – Вот бы достать чертежи.

– Чертежи ему нужно. А у меня тут не научно-техническая библиотека! – проворчал Андрон, затем достал с пояса и кинул мне в руки странный брелок. – Эльдар, не стой без дела, найди чертежи этого… как он там называется. Ну, на которых все в четвёртом-пятом Стволе летают. Жми «Цифровая Энциклопедия Джамахирии», дальше разберёшься. Я пока уберу труп.

Он подозвал слугу, и вместе они потащили тело убиенного из комнаты.

– Двухконтурный турбореактивный двигатель, – пробормотал я. – Ну, чего только не сделаешь ради отечества.

Я навёл брелок на проектор, нажал кнопку включения. На стене открылся проектор – монохромный экран, аскетичный шрифт, больше похожий на интерфейсы из восьмидесятых. Но я достаточно быстро разобрался с управлением, вбил в поиске «Чертежи патента двухконтурного турбореактивного двигателя». По правде сказать, если бы я долго посидел над чертежами на авиационную тематику и повспоминал формулы, то мог бы воссоздать принципиальную схему на память. Но готовые чертежи, конечно, это совсем другое – в этом случае процесс прогрессорства ускоряется многократно.

На третьей строчке результатов поиска мною обнаружился печатный план-конспект того самого двигателя серии ПС-90 на восьмидесяти страницах.

– Затейливый текст, – хмыкнул император. – Безграмотно как будто написан, но вроде бы по делу. Как теперь это у-унести?

– Вон, кнопка «Обумажить», – подсказал Иван. – Странное слово.

Я нажал кнопку, и из стены под экраном проектора с небольшим лязгом выдвинулась массивная тумба, оказавшаяся странный встроенным принтером. Печать началась громко, но достаточно быстро – уже через минуты три стопка бумаг была готова. Николай IV подобрал, бегло пролистал.

– Обидно, тут о-один чертёж обрезался. И здесь ещё плохо напечатано… ну да ладно. А то наши конструктора совсем обленятся.

Он подошёл ко мне, выудил страничку и вручил мне принципиальную схему.

– Кто там, говоришь, с тобой в доле? Лаптевы? Пусть берут, считай, с барского плеча. Не то их Строгановы с тлинкитами скоро совсем к ногтю прижмут.

Андрон вернулся с небольшим, но, несомненно, увесистым чемоданчиком. Поставил на стол.

– В общем, повторю вопрос. Что за хрень происходит? Я не про то, что ты предал Бункер – это я давно догадался. Я про другое – почему я порталами теперь не могу ходить дальше соседнего подъезда. Ты что-то точно знаешь, Секатор, просто молчишь. Не хочешь пугать.

Я вздохнул. После смерти Бориса потянуло на откровенности.

– Тебя блокируют. То ли из-за меня, то ли из-за контрабанды, что запачкал руки магией.

– Тогда почему я могу ходить в соседние миры?

– У тебя остаточные, «не протухшие» токены доступа в несколько ближайших миров. Я не знаю точного принципа, но ключи и права доступа обновляются по цепочке, каскадно. Пройдёт несколько месяцев, или лет, и оставшиеся миры захлопнутся навсегда. Поэтому мы с тобой теперь в одной лодке. И рекомендую выбрать, в каком именно мире тебе хочется остаться. Я ответил на твой вопрос?

– Наверное, да. Наверное, этот мир, – кивнул Андрон. – Женился вот снова… Пентхаус, опять же. Джамахирия. Правда, скоро война, возможно, ядерная… Надо подумать.

– Время есть, закрытие случится точно не завтра. Сколько у тебя портальных капсул? Сколько прибавилось?

– Было пять, после исследования карманов – стало восемь. Но я догадываюсь, где он прячет заначку. Можно будет поискать, да.

Я отвел Андрона чуть в сторонку от императора с Иваном, уплетавших разложенные яства на столах, раскрыл чемоданчик. Судя по блеску и переливчатости, делец не обманул. К тому же, действительно, все камни были уложены в индивидуальные пакетики с крохотными бумажками, исписанными убористым почерком. Я спросил вполголоса:

– Ответь и ты на мой вопрос. Что Ольга могла сказать по поводу «новой команды»? Речь только про лифтёров, или…

– Не знаю. Боюсь, что «или». Наверное, сама попытается наведаться. Ну что, все готовы? Пойдём.

Император тем временем уже рассовал стопку бумаги по карманам толстовок, и увидел мой расстёгнутый чемодан. Подошёл, выставил две свои приличных размеров лапища в форме лодочки.

– Давай, отсыпь. Не скупись. Я т-тебе потом выпишу бумагу об уплате налогов.

Я не поскупился. Вполне нормальная практика, и «клад» теперь выглядел вполне себе законной добычей. Тошнота и зверский аппетит тем временем, становились совсем невыносимыми, однако я заметил, что в этот раз продержался уже куда больше. Неужели действительно, как сказал Борис, это всего лишь психосоматика?

Наконец, мы упаковались и отправились вчетвером к лифтам. В холле Андрон на миг задумался.

– Так… Этот уже разрядился, попробуем второй. Конечно, слишком близко, но должно сработать. Главное, там на ту же точку не становиться.

Второй лифт пришёл, снова погас свет, снова зажглась голограмма дерева – всё такая же, как получасом ранее, урезанная. Мир 172.16.1.1, дата – 13 июля, время…

– Без десяти минут одиннадцать, – внаглую предложил я, не дождавшись варианта императора.

– Место?

– Корпус гуманитарных наук Санкт-петербургского Университета благородных девиц. Угол Щекочихина и Крестовоздвиженской.

Андрон кивнул и нажал на «старт». Моё сердце снова забилось чаще от приятного чувства, которое бывает перед свиданиями.

Глава 16

– Все с тобой ясно, Эльдар Матвеевич, – усмехнулся государь.

Стены лифта сжались, превратились из стальных в сделанные из деревянного шпона. Кнопок этажей было пять. Лифт сам начал движение на четвертый этаж. И, наконец, двери открылись.

Нинель Кирилловна стояла передо мной вместе с двумя подружками. Еë глаза округлились, она раскрыла рот от удивления:

– Как ты… вы… Сюда же не пускают!

Мы трое стояли неподвижно. Воспользовавшись замешательством, Андрон просочился между девушками и скрылся на лестничной площадке. Мне подумалось, что её удивление связано с моим появлением, а не с появлением того, кто стоял за моей спиной. Возможно, лицо императора в тот момент скрывал капюшон, либо он просто стоял в полоборота. А вот подруга Нинели, – смуглая, фигуристая, но с гораздо менее выразительным и волнующим лицом, чем у моей воздыханной – машинально шагнула вперёд, едва не уткнувшись лицом в грудь «Микифора», а затем подняла глаза выше…

И в благоговейном ужасе отшатнулась к стенке, как будто увидела чудовище.

– В-ваше величество!… – пролепетала она чуть слышно.

А затем изобразила что-то вроде книксена – весьма кривущего из-за трясущихся ног и стеснённых условий лифта. В иной ситуации я бы посмеялся над тем, что они оба заикаются, но сейчас было не до смеха. Надо было что-то делать и как-то объяснять. Вторая подруга Нинели куда-то испарилась – возможно, просто ничего не поняла и отправилась пешком.

– Цепочка, – шепнул Иван.

– Вот чёрт… – Николай IV провёл по шее и снова стал Микифором – правда, с новыми, не вполне знакомыми чертами лица. – П-проходите, не задерживайтесь. Вам же первый?

Мы все с трудом утрамбовались в лифт, предназначенный максимум для пятерых, и поехали вниз. Как я уже много раз говорил – лифты я не люблю, но в этот момент мне было более чем приятно. Нинель Кирилловна встала прямо передо мной, едва касаясь грудью плеча, а её подруга, отшатнувшаяся от императора, теперь прижималась к моему боку филейной частью. Нинель Кирилловна тоже всё поняла и стояла с открытым ртом. Мне показалось, что ей тоже было страшно, я рискнул и обнял её, погладил по спине рукой.

Пару секунд продолжалась пауза, затем император пробормотал что-то вроде:

– Ну-с… инспекцию этого корпуса завершили, всё нормально…

Мне показалось, что никто этому не поверил. Иван тихо спросил его:

– По воздуху?

Император кивнул.

– К дядьке заглянем… Что, б-барышни, молчите, испугались? Вы чего, «Вестник эмигранта» насмотрелись, думаете, я младенцев на завтрак ем?

– Не ешьте, ваше величество… а как… а зачем вы здесь? Меня Марфа зовут.

– Марфа, какой император? Вам привиделось, – сказал Иван. – Это Микифор, меня Иван зовут.

– Та самая Марфа! – не выдержал я, а затем перевёл взгляд на Нинель Кирилловну и спросил полушёпотом: – Как прошёл экзамен? Или что там было?

Двери лифта открылись. Император с Иваном вышли из лифта, пошли в сторону выхода, Марфа засеменила за ними. С лестничной клетки в этот момент вышел Андрон, коротко посмотрел на меня и кивнул. Затем прошёлся до турникета и ловко через него перемахнул, скрывшись в выходных дверях.

Интересно, кто он теперь – враг мне, или, всё же, невольный союзник?

Нинель Кирилловна осталась стоять в лифте в оцепенении. Да уж, если вспомнить весь мой опыт по произведению впечатления на девушек – этот случай точно бы оказался на первом месте.

– Ты… вы… он… – пробормотала она. – Зачем?

– О чём вы? А, о них… – я как бы невзначай оглянулся. – Сейчас, чуть позже объясню. Пойдёмте.

Я буквально взял её за руку и повёл по коридору. Мы прошли через холл к выходу из корпуса – у турникета охранник препирался с Иваном, а император, отвернувшись, стоял в сторонке.

– Нет, ну это вообще не годится, это женский корпус, вас в списке не было, откуда я знаю, кто вы? – настаивал пожилой охранник. – Одеты не по уставу! Один так вообще сбежал! Как это у вас не может быть при себе документов? Может, вы какие вражеские соглядатаи?

Я поймал взгляд императора, скрытого под артефакторной маской, он усмехнулся из-под капюшона. Затем взглянул на Нинель Кирилловну, спросил:

– Родовое д-дворянство?

– Нинель Кирилловна Чистякова, – она наконец-то ответила книксеном.

– Чистяковы… Х-хороший выбор, Эльдар.

– Спасибо. Я знаю, – кивнул я и приобнял Нинель Кирилловну.

Наш диалог заметил охранник.

– Так, и вы, молодой человек! Что вы здесь делаете? Что за балаган развели?

– Сударь, я коварно выкрал абитуриентку на короткое свидание, пробравшись в здание через тайные входы, – сказал я, изобразив раскаяние на лице.

Нинель Кирилловна прыснула – кажется, эта короткая шутка вывела её из оцепенения. У выхода тем временем уже скопилась небольшая толпа. Вахтёр вылез из будки и принялся по одному пропускать студенток, немного потешно прикрывая выход императору и Ивану.

– Я никуда вас не пропущу! Я уже вызвал начальника охраны! С этим нужно разобраться, с какими целями, зачем вы здесь…

Ситуация накалялась, но применять силу никто не спешил – нашу сторону она, конечно, забавляла.

– Может, я его – того? – спросил Иван императора, постучав себя по виску.

Тот покачал головой.

– Не надо – того. Ты нам т-транспорт вызвал же? Вот и постоим, подождём, компания при-приятная, – тут он обернулся, спросил. – Тебя подбросить, Эльдар?

– Не, спасибо, у меня самолёт уже скоро. А может… – я посмотрел на Нинель Кирилловну. – Может, и останусь. Слушай, знаешь что? Можешь оказать услугу – взять на ответственное хранение чемоданчик? Я позже за ним зайду.

Император не раздумывая кивнул, забрал. Нинель Кирилловна сняла очки и нервно протирала салефеточкой – какая же она милая и беспомощная без них!

– Ой, а можно ваш автограф? – осмелела Марфа, подошла ближе и достала какую-то тетрадку. – Прямо тут, на полях.

В руке уже был приготовлен телефон – я уже разбирался, дорогой американо-норвежский «Ферскен», с надкушенным персиком на задней стороне.

– Марфа, запиши-ка лучше сюда свой телефон? – усмехнулся Иван и протянул ручку и бумажку.

Та спешно написал цифры, оторвала край листа, протянула охраннику Ивана. Интересно, он просто её клеит? Я тоже наконец-то заглянул в телефон – там сбились настройки времени, было несколько пропущенных вызовов и сообщение от Вероники:

«Ты где? Самолётъ задерживаютъ на полтора часа»

– Хорошая новость – у нас есть на полтора часа больше времени, – сказал я Нинель Кирилловне. – То есть чуть более двух часов. Здесь есть поблизости кинотеатр? Всё забываю, что задолжал за билеты, хочу компенсировать.

– Да, в соседнем квартале… Только нас так и не выпускают.

Проблема разрешилась за пару минут. Сперва прибежал начальник охраны вместе со своим приспешником – иначе назвать эту парочку грузного высоченного мулата и худого юнца в кепочке я не мог. Вокруг снова собиралась толпа из юных девиц и чуть более зрелых преподавательниц.

– Документы! – сказал начальник, похлопывая короткой дубинкой по ладони. – Что в чемодане?

– Артефакторная бомба, – сказал Иван. – Поступил сигнал. Мы специальнная группа обезвреживания.

Император толкнул его в бок, потом развернулся и кивнул, решив подыграть.

– Либо вы вы-выводите всех с этажа, либо даёте нам вынести её из здания.

Секунда растерянности, и начальник охраны засвистел в свисток, а вернувшийся на пост вахтёр врубил сирену.

– Срочно! Всем укрыться в кабинетах! – закричала охрана, разгоняя толпу зевак.

Послышались визги, студентки не спеша, насколько позволяли каблуки, разбрелись по кабинетам. Марфа, прогоняемая охранником, показала характерный жест у уха, мол, «позвони», а Нинель Кирилловна встала ко мне чуть ближе, обозначая, что пойдёт вместе с нами – в общей суете её так и не заметили. а заветный турникет щёлкнул, приглашая выйти. В этот момент во входной группе стал характерно моргать свет. Я почувствовал острое покалывание потоков силы, идущих откуда-то сверху, и не я один – Нинель Кирилловна тоже поёжилась и потёрла себя по плечам, проследовав за Иваном.

– Т-ты же взял телефон у этой барышни не просто так? – услышал я диалог Императора с Иваном.

– Конечно. Я уже пробил её координаты и вышлю ребят для чистки. А что с…

Иван обернулся, бросив взгляд на Нинель Кирилловну. Я напрягся – лезть в голову к моей возлюбленной я бы без крайней на то нужды не позволил бы и императору. Благо, Николай IV всё ещё производил впечатление благоразумного правителя и ответил:

– Я доверяю Эльдару. К т-тому же у него свидание – имеет право.

На площадку перед парадной корпуса университета тем временем медленно спускался дисколёт. Я впервые видел этот типа аппаратов так близко. Небольшой, метра четыре в диаметре, но отличавшийся от полицейских, окрашенный в цвета флага и лишённый видимого оружия. Беззвучно приземлившись ровно между двумя скамейками, створки обращённой к нам стороны раскрылись. Из приземистого, блестящего каменной отделкой салона вылезли два пилота в странной форме – с косынками на голове, в лёгких майках и шортах, также окрашенных в цвета флага. Один из них снял с лица что-то, похожее не то на очки дополненной реальности – которых здесь ещё не изобрели – не то на повязку для сна. Встали по стойке смирно, приветствуя императора.

– Вольно, братцы, я инкогнито, – сказал Император и полез внутрь, на прощание салютовав чемоданчиком с моим состоянием. – Эльдар, «Штопор», через пятницу.

После все четверо погрузились, створки сомкнулись, и аппарат свечкой взмыл в воздух.

– Штопор⁈ Через пятницу⁈ – воскликнула Нинель Кирилловна. – Что это за грёбаный шифр? Вы – секретный агент императора? Это правда – про бомбу?

– Нинель Кирилловна, вам совсем не к лицу такие выражения. Про бомбу – не совсем, хотя предмет большой важности. Я не секретный агент, просто был привлечён на некоторой миссии государственной важности. А с императором я знаком по одному подпольному клубу настольных игр. Вы голодны? Если нет – не соизволите показать дорогу к кинотеатру?

– Обойдусь воздушным маисом, – кивнула Нинель Кирилловна.

Кинотеатр оказался маленьким, всего с двумя залами, в которых шло всего четыре фильма: любовный скандинавский триллер «Затерянный лесъ», мультфильм «Крыса-поварёнокъ-2», криминальный боевик-вестерн «Выжить съ дюжиной патроновъ на Аляске» и не то чёрная комедия, не треш-хоррор «Маршъ зловещихъ мертвецовъ-7».

– О, а давай… давайте мы пойдём на «Крысу-поварёнка-2»? Я так любила первую часть, когда была маленькой.

– Увы, дорогая Нинель Кирилловна. До сеанса полтора часа, нам не успеть…

– Тогда – «Затерянный лес», это же Вольфганг Штильцшиирер, школа учеников Юргена Хаабермастера.

– С радостью, но… боюсь, что по сеансам нам подойдёт только «Маршъ зловещихъ мертвецовъ-7».

– Фу-у! – она поморщила носик. – Как можно⁈ Я один раз смотрела с двоюродным братом не то вторую, не то третью часть… какой кошмар, у вас отвратительный вкус.

Я вздохнул, изобразив раскаяние. При прочих равных я бы и сам не стал такое смотреть, потому что фильмы про оживших мертвецов, гулей, зомби и прочие нежити я в свои прошлые жизни насмотрелся достаточно. Но диалог вступил в очаровательную фазу флирта.

– Я тоже терпеть не могу такие фильмы. Это ещё на самое ужасное, посмотрите, билеты остались только на первый и на последний ряд…

– Нет, только не на первый, на последнем хотя бы не будет так страшно…

Как это делают все уважающие себя кинотеатры, подлокотники на сиденьях последнего ряда оказались поднимающимися. И первое, что я сделал, когда мы сели, поднял подлокотник.

– Но так же неудобно…

На стартовой заставке я совершенно невзначай поймал её ладонь, положив между сомкнутыми моим левым и её правым коленом. На первых кадрах показали толпу зомбяков в лохмотьях, стоящих за ржавой решёткой и протягивающих руки к парочке стонущих главных героев. Камера скользила по лицам нежити, полным уродств, пустых глазниц, гнили и прочей грубо-нарисованной гадости, а голос главных героев вещал.

– Мать моя! Твою мать! Сука! Вот же твари! Они сожрали мою руку, Прохор! Мою, мать его, руку сожрали они! Они её откусили и сожрали! Моя рука! Я не чувствую, мать его, мою руку! Прохор, верни… верни мою руку, сейчас же верни, отбери у них! Моя рука!

– Не отберу, барин, – ответствовал бас. – Это очень худо, что сожрали они руку твою, барин.

– Почему⁈ Почему худо, Прохор⁈

– Это значит, барин, что ты таперича тоже мертвяком стать можешь. А значицца, что тебя надобно тоже пристрелить!

Раздался выстрел, сопровождаемый прожорливым воем зомбяков, и начались вступительные титры.

– Мне так страшно! – услышал я шумное дыхание прямо у своего уха. – Немедленно поцелуйте меня, Эльдар Матвеевич.