Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Глава 2

Последний раз меня сажали в тюрьму по обвинению в убийстве в позапрошлой, а может быть даже ещё более ранней жизни. Кажется, это был какой-то постсоветский мир, был какой-то из осколков России. Подробностей я не помню, помню лишь, что просидел в СИЗО – так там назывался изолятор временного содержания – несколько месяцев.

И это были одни из худших месяцев за последний десяток жизней – пожалуй, даже японский бункер не побьет то, что я там пережил. По счастью, здесь я был на особом счету. Иностранный подозреваемый, дворянин, при всех противоречивых отношениях Союза и Империи удостоился серьёзной и вполне приличной одиночной камеры, тесной, но чистой, со столом, телевизором, мягким матрасом и огороженными удобствами.

А ещё в воздухе явно ощущалось действие какого-то мощного артефакта, подавляющего мои способности. Вещи, разумеется, изъяли – включая копию экспертизы, бумажку, кольца и телефон. Разумеется, я удивился тому, как быстро местные власти распорядились выдать ордер на арест. Обычно этому предшествует хотя бы минимальный опрос или допрос. Более того, редко встречал в практике, чтобы дело об убийстве пропавшего человека открывали спустя пару часов после его исчезновения.

Списывать всё на то, что мы оба были имперскими подданными тоже казалось неверным. Моих соотечественников без местного гражданства в Юстиновске насчитывалось с десяток тысяч человек, и пара тысяч из них были дворянами и офицерами, поэтому наверняка случалось всякое.

В общем, пару часов я пребывал в неведении, затем меня повели на дознание. Следак был молодой, резкий и весьма непрофессиональный, без всяких признаков наличия навыка.

– Где были ночью? Кем приходились убитой?

– Тело есть⁈ Её нашли?

– Отвечайте!

Я ответил и рассказал, всё как есть, в наиболее важных подробностях. От и неприятных вопросов про сексуальную связь отбрыкаться не удалось – увы, в таких случаях они бывают неизбежны. В конце я повторил вопрос:

– Итак, почему я – подозреваемый? Почему именно убийство. Просто из-за лужи крови? Вы же видели бумажку. Там чёрным по белому сказано, что её украла одна женщина. Если вы запросите материалы дела полугодовой давности у следователей из Зеленогорского края…

На этих словах следователь расхохотался. Да уж, при местной скорости мировой сети это будет очень непросто.

– Мне угрожают уже полгода, – продолжил я. – Её зовут Ольга, фамилия не то Куликова, не то Иванова. Она предположительно убийца моего деда. Я общался с ней, она сказала, что будет избавляться от всех моих близких людей, один за одним.

– Эльдар Матвеевич. Всё бы ничего, вроде у вас алиби, что не выходили из номера. Но вот после вы куда-то катались на машине, да? А ещё… у нас есть сообщение на номере коллеги убитой…

– Да не убитой, блин! Её похитили!

Я сам не был до конца уверен в этом. Всё-таки, там была пролита кровь, и попала ли она в Бункер живой – большой вопрос. И в Бункер ли в принципе. Но я очень хотел верить в это.

– Куда? – следователь взялся на карандаш, видимо, решив, что я укажу точные координаты. – Бункер – что за Бункер?

– Некое место. Учитывая, что Ольга предположительно владеет телепортацией, может быть расположено везде. В любой точке мира.

– Ну, вот тут-то ты и прокинулся, – ощерился следователь. – Москвич… не знаешь, что ли, что Антарктический Барьер блокирует телепортацию?

Внутри меня всё рухнуло. И вовсе не потому, что мне теперь гораздо сложнее будет строить доказательную базу. Просто потому, что это никак не вязалось с исчезновением Ануки. Неужели отец ничего не знал про это, и недели его поисков – напрасные? Нет, что-то тут не чисто. То ли следователь не разбирается и сам верит в миф об этом свойстве Барьера, то ли…

– Мы, кажется, не переходили на «ты». Вы меня просто проверяете, да? Зачем? Меня проверил бителепат, отчёт об экспертизе есть, зачем всё это. Что за сообщение?

Следователь вздохнул, не меняя ехидной улыбки, достал какую-то распечатку с чёрно-белой картинкой экрана мобильника. Зачитал:

– «Помоги, Эльдар хочет меня убить». Мне кажется, исчерпывающе, ага?

Я не повёл и глазом.

– Это бред, Она не могла это отправить. У неё просто не было времени. Какое время? Во сколько Ирина получила сообщение?

Тут мой собеседник замялся.

– Ну… номер не Расторгуевой Аллы, да. Неизвестный, принадлежит какому-то оператору из Новой Бессарабии.

– И… как быстро идут сообщения из Новой Бессарабии? – тут уже я усмехнулся. – Насколько я знаю, не особо-то быстро. Да и объясните, ну как, каким образом я выходил из номера? Как я пронёс тело мимо охраны ночью? Вы думаете, я умею проходить сквозь стены?

Следователь поджал губы. То ли он ожидал от меня другой реакции, то ли, напротив, моя реакция его удовлетворила, и он захлопнул папку.

– Ваш отчёт об экспертизе будет рассмотрен.

– Я требую адвоката. И извещения посольства.

– Посольство, несомненно, извещено, – сказал он и небрежно махнул рукой конвоирам – мол, уводите.

По счастью, с последним он не соврал. Я переночевал сутки в СИЗО, и, к счастью, ближе к обеду следующего дня дверь лязгнула засовом. Вошедший сухо сообщил:

– Свободен.

За парой бронированных дверей, в коридоре на выходе из блока меня ждало четверо. Смутно-знакомый господин, которого я видел в местном отделении Дворянского дома, двое качков в костюмах-тройках, явно выполнявшие роль телохранов, а также сухой господин лет пятидесяти, с короткой бородкой, в очках и абсолютно неуместном вязаном свитере с какими-то неведомыми орнаментами и зверями.

Я сразу понял, что главный – именно он. Лицо его показалось знакомым, я однозначно видел его не то в телепередачах, не то где-то в кабинетах, но в упор не смог вспомнить.

Или не в телепередачах? Или в прошлых жизнях? Сенсом он был весьма мощным, примерно как я, а я уже давно понял, что большинство мощных сенсов в этом мире – это люди-парадоксы.

– Спасибо, что вытащили меня, – я коротко поклонился и пожал руку. – Ваше Сиятельство, мне несколько неловко, но я не помню вашего имени.

– Ну… Артур Николаевич с утра был. Чилингаров. Чрезвычайный и полномочный посол Российской Империи в Русском Антарктическом Союзе, если вы не в курсе.

– Бессменный! – добавил мужичок, сопровождавший нас. – Знаете, с титулом вы угадали… Его Сиятельство Граф.

– Не стоит титулов, – отмахнулся Чилингаров. – Эльдар Матвеевич, благодарить не стоит, это моя работа, по всему видно, что вы тут абсолютно не причём. Позвольте выразить глубокие соболезнования по поводу случившегося.

– Спасибо. Камеры? Вы запросили материалы с камер в отеле? – предположил я.

– Нет. Но…

Посол повернулся к спутнику, и тот продолжил:

– Данные с камер оказались стёрты, кто-то изменил настройки удаления датэев. Причём сделал это за несколько часов до вашего заселения в отель, когда вас ещё здесь точно не было. Главные ваши алиби – то, что Алла Петровна вызвала такси, запись разговора имеется, то есть вышла из номера абсолютно добровольно. И вошла в лифт, в который в том же часу входила девушка, не выходившая оттуда. Это уже подтвердили работники отеля. Вы действительно не покидали номер. Но кто-то покинул отель через лифт…

– Мы имеем место с каким-то очень мощным сенсом, – вздохнул Артур Николаевич. – Настолько мощным, что смог пробить барьер навыка телепортации, провернуть телепортацию несколько раз за сутки. Возможно, он находится в другой точке света. Я изучил данные о вас – вы же понимаете, что в посольстве накоплено досье…

– Зеленогорье. Мой дед. Вы нашли аналогичное дело

Посол кивнул. Мои спутники дождались меня, пока мне выдали все вещи, включая перелопаченные сумки из отеля. Не было только заключения и листка. Про последний – было жалко, что он потерян. Благо, я догадался снять копию у Пахомова, и теперь был шанс, что это поможет получить какие-то данные.

Пробежал сообщения, среди прочего увидел короткое: «В особняке. Пунщиков». Чилингаров усадил меня в одну машину с собой.

– Эльдар Матвеевич, позвольте пару слов… – начал он, когда мы отъехали. – Я в курсе задачи, которую вы ведёте со своим отцом… На самом деле, это он до меня дозвонился.

Тут Чилингаров потёр воротник свитера. Я кивнул – у меня с самого начала не было сомнений по поводу принадлежности к Обществу. И ранг его был, судя по всему, даже выше, чем у Давыдова – не ниже Академика.

Но про пришельцев из параллельного мира, похоже, он не знал.

– Как вы думаете, упомянутая Ольга – на кого работает? Я не могу представить, сколько кейтов могло быть потрачено на всё это. Мне очень важно знать, что это и откуда, и надолго ли здесь? И может ли она быть причастна к исчезновению той… девочки?

– Может быть, – вздохнул я. – Но, возможно, и нет. Вам знакома теория множественности миров?

– Для нас, по крайней мере, для меня – это практически аксиома. Хотите сказать, что похититель…

– Да. Похитительница, скорее всего, не из этого мира.

Чилингаров кивнул, помолчал, затем озвучил.

– По правде сказать, у меня была другая гипотеза.

– Про Центр Треугольника? Нет. Насколько я понял, это совсем другие ребята.

– Откуда такая уверенность? Хотя, впрочем, о чём это я. Сын Собеседника Драконов может знать много занимательных фактов о строении данного мира. То есть вы хотите сказать, что Ольга и девочка могут быть не связаны?

– Вполне возможно, что убийца… я бы всё-таки продолжил называть её «похитителем», – поправил я сам себя, – не крала девочку, а, наоборот, ищет её. А я в таком случае – ключ в её поисках.

Посол кивнул:

– Соответственно, предложение поиграть в прятки – это вымогательство, предложение совершить обмен. Она вам – Аллу, а вы ей – девочку?

– Как-то так.

Чилингаров вздохнул.

– Я искренне хотел бы вам помочь. Но кадров катастрофически не хватает. У нас тут два приграничных конфликта назревают, плюс освоение фронтира, плюс переговоры с Драконами…

– Я всё понимаю, Артур Николаевич. Мы справимся, не беспокойтесь.

– Единственное, что я распоряжусь выдать вам охранников. Говорят, у вас обокрали дом?

Признаться, я в хлопотах едва сам об этом не забыл.

– Да, ваше сиятельство. Коллега отца… Пунщиков, вероятно, вы знакомы, уже там. Однако долго задерживать его не хотелось бы.

– Да, конечно. Все ваши вещи при вас? В таком случае, мы сейчас подвезём вас на морскую базу, полетите с военными курьерами. Так будет быстрее, у них отправление через полчаса.

Он сделал короткий звонок, затем сказал водителю повернуть. Мы двинулись вниз по весьма крутой улице, уходящей к порту. Миновали два блок-поста, где мне пришлось показать документы, к нам подбежали офицер – низшие чины. Посол высунулся из машины.

– Парни, подкините курьера особого отдела? Паренёк тут, торопится.

– Куда?

– В Акулаевск.

– Можем, если только он не сто кило весит, – офицер заглянул в машину.

Коренастый, усатый, в странном шлеме, не по погоде легко одетый – в рубашку и лёгкие брюки.

– Семьдесят с копейками, – кивнул я.

– А, да не вопрос! Вылазь. Отправление через 10 минут.

Я пожал руку послу, он сказал тихо:

– Желаю вам найти девочку и раскрыть все возможные тайны. Мы ещё увидимся, я думаю.

До последнего я думал, что полечу в геликоптере, но когда мы прошли мимо здоровенных военных машин, ощетинившихся турелями и подошли к маленькой бетонной будочке, я почувствовал неладное. Уж очень типичной была будочка на военном объекте – по давнему опыту я знал, что такие штуки, как айсберг, скрывают очень многое внизу, под поверхностью. И точно – там оказался здоровенный, во всю будку, лифт, в который усатый офицер посадил меня, проинструктировав:

– Лиду найди. Скажи, что от Сан Саныча.

Глава 3

Дверь захлопнулась, и я в гордом одиночестве ехал вниз долгую минуту. Дверь раскрылась в длинный бункер, в котором стояли они.

Два ряда блестящих, переливающихся под светом потолочных прожекторов летающих тарелок. Парочка дисколётов в добрые восемь метров диаметром, но большинство – три, даже два с небольшим метра.

Всего я насчитал одиннадцать штук, людей было мало – пара техников в глубине и постовой, тут же подскочивший спросить документы.

– Куда?

– В Акулаевск. Курьерская Императорская. Сказали найти Лиду. От Сан Саныча.

– В конец иди.

Я пошёл по широкой разделительной полосе, спрашивая то у одних ребят, то у других. В середине пути раздалась короткая сирена, и над головой загорелась красная линия.

– Эй! – окликнули меня.

Я вовремя смекнул и отскочил в сторону: за моей спиной послышалось характерное гудение и низкие вибрации, а затем над полом пронеслась та самая здоровая восьмиметровая машина, выскочив из жерла в конце бункера.

Из одной небольшой, в два с половиной метра диаметром машины высунулась девушка – чуть моложе тридцати, средиземноморский тип лица, в кепке, худая, в спортивном топике цвета хаки, с короткой стрижкой.

– Ты чего тут ходишь?

– Лида?

– Она самая. От Сан Саныча? Курьеришка?

– От Сан Саныча. Подпоручик Императорской Курьерской.

– Он мне уже черкнул. Залезай давай. Сейчас полетим.

Она нырнула вниз. Люк в тарелку был сверху, я запрыгнул на край и уже навострился залезать, как она мне крикнула.

– Куда⁈ В перый раз, что ли?

– Ага.

– Вот же… Сан Саныч, говнюк. В верхней одежде! Куртку выбрасываешь, да? И залезаешь. И ботинки тоже! Ещё я мужской пот не нюхала. Да и по весу – будет перевес.

– Я от силы восемьдесят вешу. С сумкой вместе.

– Ничего не знаю, иначе не полетим. Да, и что у тебя что на шее такое? Глушилка?

– Она. Сними, выбрось тоже. Иначе приборы глючат.

Я примерно понял, почему, и стало обидно. Я настолько привык её носить, срезая свой процент сечения до полутора-двух, что теперь становилось неуютно.

– А остальные? Кольца, автощит, противогипнозка?

– Оставь. И, да – про туалет. У нас его нет, если что.

Куртка у меня, надо сказать, была дорогой и достаточно тёплой, почти пуховиком, да и зимние ботинки весьма дорогого бренда. Но больше всего не хотелось разбрасываться артефактами, поэтому пошёл на авантюру. Добежал до указанной кабинки туалета в середине зала, после облегчения скинул ботинки и куртку. Положил «глушилку» в карман куртки, затем поймал проходящего мимо техника и вручил ему.

– Сан Санычу передай. Пусть отдаст Артуру Чилингарову. От Эльдара Циммера.

Техник хмыкнул, но кивнул, скинул вещи куда-то в угол. Ну, подумалось мне, я хотя бы попытался.

Вернулся, запрыгнул внутрь – внутри дисколёт как башня танка. Что твоя консервная банка из металлов и драгоценных камней, высотой метр с кепкой, а диаметром меньше двух. Три полулежачих сиденья кругом, тройка мониторов, большая ниша напротив, минимум органов управления и никаких признаков окон. Лида была в коротких обтягивающих шортах, босиком – с грязными ступнями и совершенно неуместным розовым педикюром. Взгляд инстинктивно упёрся в очертания фигуры и встретился с кубиками пресса. Да уж, девушка была суровая. Сидела на центральном сиденье, пританцовывала, слушая музыку в наушниках, затем нахмурилась и уставилась на меня. Сдвинула наушник, спросила:

– А ты мощный! Сколько сечение? Семь где-то?

– Ага.

– У меня шесть с полтиной. Навыки двигательные есть?

– Кинектический вроде. И артефакторство. Толкаюсь. И ещё парочка.

– Да вообще! Сколько тебе, двадцать? Ты чего это в Службе курьерствуешь с таким процентом? И навыком. Давай к нам. Мы же тоже тут своего рода курьеры. А, или ты этот… агент какой-нибудь, под прикрытием? Глушилка, автощит…

– Ну… я промолчу. И подумаю. Звучит неплохо.

– Ладно, кончай базарить, потом поговорим.

Кто-то загремел по внешнему корпусу, послышался шум приводов – сверху небольшой не то погрузчик, не то кран опустил вниз коробки на поддоне – десяток, увесистые, килограмм по тридцать. На коробках был характерных знак матрицированных предметов – рука, касающаяся лба. Я не стал спрашивать, что там внутри – судя по весу, это были сенс-аккумуляторы, вторичные источники силы, возможно, для тех же дисколётов, либо какой-то ещё техники.

– Чего сидишь, складируй, – скомандовала она, не двинушивсь с места. – Отрабатывай. Вон туда. Максимально плотно, и за линию не выкладывай.

Перекидывать в три погибели было весьма опасным для позвоночника, но я уже научился весьма смелее относиться к телу – как-никак, ресурс здоровья был весьма приличный, к тому же, я был лекарем.

Через минуту всё было готово, поддон погрузчика уехал вверх, и люк задраили. Затем сиденья и площадку с грузом мы подвинули вдоль круговых рельсов, отбалансировав так, чтобы вес равномерно распределился по окружности. Мы оказались сидящими друг напротив друга в пол-оборота, под сорок пять градусов. Её сиденье находилось чуть выше, она подвинула на штанге к себе консоль с ручками управления и один из мониторов.

– Значит, так, – скомандовала она. – Аппарат старый. Но раз нас двое – лететь будем минут пятьдесят без приземления, надышим вдвоём много. Обычно я в середине где-нибудь на островках сажусь дыхнуть и отдохнут, но раз ты тут, то обойдёмся, зато быстрее будет. По команде дёрнешь вот этот вот клапан на потолке, на пятнадцать секунд откроешь. Ровно на пятнадцать! Только пристёгнутым сиди. И ещё… Можешь отвернуться.

Я отвернулся, но краем глаза всё увидел – она заёрзала, завозилась и стянула топик через голову, оставшись в одних шортах.

– Всё, можно смотреть. Мне просто очень жарко, потею, и натирает сильно. Отвлекает. Надеюсь, это не первые сиськи, которые ты увидел в жизни? Потому что у меня они так себе.

Даже такие суровые девушки иногда напрашиваются на комплименты.

– Нормальные сиськи, – пожал я плечами. – Весьма такие… упругие, я бы сказал. Мне нравится. Да, не первые.

– Хорошо. Потому что если были бы первые, то ты бы наверняка полез мне соски пощипать, или вроде того, а я бы управление потеряла бы, так и утонули бы! Знаю вас, из Курьерской Службы.

– И не буду, – заверил я. – И вовсе мы не такие.

– Вот. Так что щипать меня, или там щекоткой заниматься – это изволь. Вот если, скажем, на свидание пригласишь, и я вдруг неожиданно соглашусь, то через три-четыре свиданки, может, и дам ущипнуть. И потрогать. А сейчас нельзя. Вообще, руками не махать, не отвлекать. Понял?

– Уяснил. Про свидание…

– Я пошутила! Не приглашай. У меня есть Серёжа. Ну, так, вроде как был неделю назад. Сейчас что-то молчит, скотина.

– А у меня Нинель Кирилловна. Вроде как месяц назад.

– Ты её чего, прямо так по имени-отчеству? Ну вы, блин, москвичи… Да, штаны снял бы. С кобурой. Не выбрасывать, в смысле, а рядом положить. И рубашку расстегни. Все свои. Жарко будет.

Не долго думая – стянул брюки, свернул, положил рядом. Я всё старался подогнуть ноги куда-то вбок, чтобы не касаться её, но она неожиданно подогнула колени и скомандовала.

– А ну вытяни! Мне так удобнее будет. И тебе. Всё, полетели.

Её голени легли на подставленные мои, крест-накрест. На руки Лида налепила браслеты, соединённые цепочками и проводами. Меня словно обдало жгучим жаром, и возникла знакомая тошнота – примерно также, как было при встрече с Елизаветой Павловной. Такое впечатление, что артефакты усилили способность девушки десятикратно. На глаза надела маску – не кислородную, а что-то вроде маски для сна, закрывающую глаза. В рот засунула шланг вроде стоматологического слюноотсоса, крепящийся на прищепке к наушникам – я сразу понял, что это простая вода или жидкость, которую при сенситивном воздействии тратится очень много.

Аппарат дёрнуло, я почувствовал, что тело стало значительно легче, чем обычно. Кожу ног, там, где они касались с ногами Лиды, слегка защипало, а я ощутил лёгкую вялость. Такое чувство, что моя сила теперь утекала через контакт с Лидой, как будто у меня выкачивали кровь на донорство. Взгляд упёрся в один из мониторов – там вспыхнула чёрно-белая примитивная картинка с одной из камер. Мы вылетели из полуподземного бункера где-то над обрывом в море, затем стали набирать высоту. Слева оказался изрезанный берег Большого Полуострова, справа – бушующие волны. Я думал, что будут ускорения, как на американских – или русских, как кому нравится – горках, но всё было куда мягче, и моё вестибулярный аппарат почти не страдал. Куда тяжелее всего просто сидеть неподвижно – я помнил нотацию про щекотку и старался не двигать ногами, чтобы ненароком не отвлечь. Лида сидела с приподнятыми над бёдрами руками, слегка шевеля пальцами и беззвучно бормоча что-то – выглядело это как игра в шлеме виртуальной реальности, которые в этом мире, насколько я знал, ещё не изобрели. Периодически её губы обхватывали трубку, и она жадно пила – в этот момент я чувствовал, что мы начинаем медленно падать вниз.

Уже через минут пять стало жарко, а через десять температура поднялась до добрых градусов пятидесяти, и я понял, что девушка-пилот не преувеличивала – сидеть в брюках, а тем более в куртке, было бы самоубийственно. Хотелось пить, а ещё становилось душно – Лида дышала часто, прерывисто, а корпус был герметичным, снаружи воздух практически не поступал. Интересно, что мешало добавить обычный кислородный баллон? Отсутствие фантазии и смекалки? Экономия веса? Или, что более вероятно, традиционная прижимистость русских инженеров на удобства в стиле «танк должен хорошо стрелять, а в каком положении сидит экипаж – не важно»?

Впрочем, я вспомнил слова о том, что аппарат «старый». Вероятно, в новых это всё было предусмотрено.

Так или иначе, примерно к пятнадцатой минуте, когда мы были на высоте в два километра, у меня уже кружилась голова. Берег моря на экране оказался далеко слева, лишь иногда над нами проносились скалы и небольшие острова. В углу я разглядел цифры высотомера, и мы поднимались всё выше и выше – 1200 метров, 1300, 1500, 1800. Я прикинул, сможет ли мой лекарский навык излечить от гипоксии и насытить кровь кислородом, но понял, что лучше не стоит экспериментировать – любое применение навыка в таких условиях могло обернуться катастрофой. Как вдруг Лида вытащила ноги из-под моих, жадно, с хрипом вздохнула и рявкнула:

– Давай!!!