Текст книги ""Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

Соавторы: Вячеслав Рыбаков,Андрей Скоробогатов,Сергей Якимов,Василий Криптонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 87 (всего у книги 350 страниц)

На её лице на миг отобразилась улыбка. Я же тихо сматюгнулся и вышел из палаты – опыт подсказал, что делать тут бесполезно. Снизу как раз поднимался Андрон.

– Всё, пора отчаливать, – сообщил он.

Я на миг задержался, спросил:

– Всё проверил? Куда ходил.

– Проверил, там реактор какой-то странный, – сообщил он. – Вроде и не ядерный, компактный, и не холояд, а что-то непонятное. Я вот думаю – утащить?

– Чтобы он там у вас в бункере рванул? Нет уж. Лучше забери даму из камеры, Ирэну. Вколи её что-нибудь, да в Бункер. Ей там лучше будет.

– В Хранилище? Как экспонат.

– Зачем?

– Ха! Предлагаешь сделать лифтёра-сенса? – усмехнулся он. – Что ж, давай.

Он зашагал в сторону камер. Не дожидаясь разрешения ситуации, я побежал наверх. Там осталась одна Самира, а рядом с консолью валялся чей-то окровавленный палец.

– Нашёл?

– Да, – я протянул ключ. – А где?…

– Марья ушла, – затараторила она, а я отметил, что забыл спросить имя у лифтёрши. – Осталось минут двадцать. В общем, мы разблокировали раздел управления браслетами. Но нужно одновременно отключить их с пульта и ключом. Давай попробуем…

– Стой, Самира! – рявкнул я, но не успел.

Она схватила ключ, прислонила к шее и нажала кнопку.

Щелчка не последовало.

– Ой, – сказала Самира и схватилась за шею.

Секундой спустя я понял, что произошло – сработал тот самый микрошприц, что усыпил меня.

– Соседняя… кнопка… – сказала она и сползла вдоль стенки.

Я бросился к консоли. Кнопок на экране было четыре.

– Твою же мать! Я не понял, какая кнопка!

Глава 12

Теперь проблему мог решить только я. Следовало совершить выбор, сначала освободив себя от ошейника, а затем вылечить Самиру и Руслана – потому что тащить их двоих я бы не смог, а надеяться на помощь беременных мамзелей я не хотел.

Но вот проблема: японского я не знал, а на остальных трёх кнопках могло быть что угодно – от такого же шприца парализатора до подрыва ошейника. Здесь как нельзя пригодился бы словарь-переводчик, который я оставил в камере, но бежать за ним уже не было никакого времени.

Я решил поступить по-другому – направился в соседнее помещение. Руслан лежал перевязанный и живой – я прислушался и понял, что дышит. Растолкал, сказал:

– Нужна помощь. Какая кнопка размыкает браслет?

– Первая… или вторая, не помню. Нуреру… Три иероглифа, первый такой… последний… похож на тройку.

Метнулся обратно, подхватил ключ, который выпал из руки Самиры. Мысленно воззвал к всевышнему – и удаче Секатора вместе с ним – и прислонил ключ.

На экране всплыло окно с четырьмя большими кнопками, но оно оказалось затемнено – а по центру вылезло красное моргающее окно с непонятным овалом. К счастью, я быстро догадался, что это – требовалось сканирование отпечатка пальца, потому что предыдущая сессия «протухла» по времени. Прислонил отрезанный палец, окно под ним стало доступно, я всмотрелся в строчки на кнопках, и на второй оказалось три иероглифа.

Нажал… И ноги едва не подкосились – сила буквально бурлила во мне. Собравшись с мыслями, я проделал то же самое с ошейником Самиры, а затем навис над её телом. Как я понимаю, снотворное действовало на центральную нервную систему, запуская гормон сна – следовало не только отфильтровать нужные нейромедиаторы, но и сгенерировать другие.

– Всё идёт по плану, – заговорил я. – Всё идёт по плану…

Самира очнулась спустя пару минут.

– Где я… что? – прошептала она.

– Как ты?

– Живая.

Она приподнялась, посмотрела на руки и растёрла лицо. Погладила меня по щеке, затем, словно опомнившись, вскочила.

– Надо же спешить!

– Надо, хорошая моя. Мне нужна твоя помощь. Поднимись выше и приведи толпу мамзелей с Витольдом. Им тоже надо открыть ошейники. А я пока подлатаю Руслана.

Удивительно, но волшебный пластырь из конца XXI века, который пожертвовала Марья, уже сделал часть работы – мягкие ткани, сосуды, а частично и внутренние органы уже были восстановлены. Но латать всё равно пришлось долгие пять минут, и под конец я понял, что мои силы иссякли, да и время поджимало. Сломанные позвонки срослись, внутренние органы, насколько мог, поправил. А вот нервные окончания…

– Пошевели пальцами? – решил перейти на ты, было не до церемоний.

Получилось еле-еле.

– Я теперь чувствую ноги. Но подвинуть не могу. Спасибо, этого хватит. Главное – не истеку кровью. Потом расскажешь, где так научился… Так… наконец-то я могу поменять лицо…

Его лицо исказила гримаса, и начал меняться – из азиата медленно, постепенно превратился обычного европеоида – не то татарина, не то смуглого южного русского.

– Не встречал ещё этот навык.

– Нас десяток… по стране. Да, возьми пистолет… на всякий случай.

Он протянул оружие – блестящее, немного непривычной формы. Интересно, где мой родной пистолет?

– Скажи, ты, часом, не умеешь водить геликоптер? Я умею, но сомневаюсь, что разберусь с расположением элементов.

Руслан изобразил удивление.

– Серьёзно умеешь? Да, я учился, но… сомневаюсь, что он ещё цел.

Пока план по спасению был не особо стройным, но выбраться наверх так или иначе следовало. Дико хотелось пить, я нашёл умывальник, потратил ещё минуту и жадно пил струйку грязноватой воды. Тем временем толпа девиц уже наводнила коридор. Ко мне подошёл Витольд:

– Эльдар… не узнал отчество, простите, там на последнем уровне броневая стена. Не поднимается.

– Сейчас разберусь. Пока разберитесь с мамзелями. Кстати, а где всё оружие у солдат и офицеров?

– Так его собрали те здоровяки… откуда, кстати, они, из Тайной? О, вы нашли способ снять обручи! Тогда, возможно, я вам тоже помогу. И ещё – мы тут нашли хранилище с личными вещами…

– Хорошо. Отправьте кого-то, а пока помогите снять обручи.

Он кивнул, вместе с Самирой быстро выстроили всех девиц в очередь и принялись щёлкать ошейниками. Я выловил пару освободившихся, включая ту двухметровую мулатку и попросил:

– Сделайте носилки из матраса и поднимите Руслана. А ещё найдите бутылок или чего-то ещё и наберите воды. И оружие!

Они принялись выполнять.

Я поднялся наверх, Самира пошла следом. Всё заканчивалось стальной дверью, вскрытой плазморезным дроном. За ней был десятиметровый тамбур, за которым обнаружилась бетонная стена. Я помнил, что когда выводили погулять, её не было – сейчас, по-видимому, сработала автоматика, и теперь она была опущена.

А силы после врачевания оставалось не так много. Если вообще оставалась.

– Что будем делать? – спросила Самира. – Может, есть обходной маршрут?

– Есть. Док для катера. Или что там, корвет. Но угнать корабль, боюсь, не сможем. Надо быть совсем идиотом, чтобы не поставить защиту. Да сможем ли мы выплыть в море и обогнуть скалу – вопрос. Наверняка многие не умеют плавать, и Руслан раненый.

– Тем более, я сказала девушкам забаррикадировать дверь на уровень с доком.

– Умница какая! Не, серьёзно, правильный ход, я не успел подумать. Значит, надо искать пульт, чтобы поднять стену. Попробую взломать матрицу.

– Погодите, погодите! – услышал я голос Витольда позади. – Я наконец-то… наконец-то лишился этой гадости. Давайте попробуем…

За ним медленно поднималась наверх толпа. Я был рад ошибиться во внешности Витольда, он выглядел дедком-простачком, но таким не оказался. Шёл, на ходу растирая шею, и я мельком подумал – интересно, сколько он носил обруч, раз на коже такая ощутимая вмятина. Затем Витольд выставил руки вперёд, кожа на лице напряглась.

А затем броневая плита пошла трещинами.

– Ура! – крикнул кто-то из девушек снаружи.

Мы отковыряли здоровенный кусок… И тут же снаружи застрекотал станковый пулемёт. Пара пуль попала в дыру, срикошетила от пола, лишь по счастливой случайности никого не задев.

– Все назад! – скомандовал я.

Мы отступили в предыдущий коридор, закрыли стальную дверь. Я стал думать. Девушки принесли найденные на верхних этажах два пистолета и автомат – патронов было мало, да и большой погоды бы они не сделали.

Это была очевидная недоработка и меня, и лифтёров – зачистить все внутренние помещения и не проверить снаружи. Я примерно помнил расположение вышек на верхней площадке, и, скорее всего, сейчас говорил пулемёт именно дальний, с противоположной стороны. Но и ближний, который располагался над нами и чуть за спиной, тоже мог быть активным, с солдатами.

– Корабль должен вернуться с минуты на минуту, – сообщил Руслан, которого тоже подняли наверх. – Каяно с оябуном на нём.

– Я так понимаю, раз этот ваш оябун до сих пор не дал приказ бомбить нас издалека, или подорвать по специальному каналу – то это только потому, что они не знают, что база захвачена? – предположил Витольд.

– Не факт. Могут и знать. Могут готовить штурм.

Витольд устало прислонился к стенке.

– Я больше не могу. Нужно восстановить силы.

– Я тоже, – кивнул я. – Но времени мало. Может, дамы помогут?

Тут заговорила Самира. По-японски, с переходом на французский и испанский, с бурной жестикуляцией. Пара девушек закивали, вышли вперёд – одна азиатка и одна аборигенка.

– Они могут. Надо попытаться.

Втроём они направились к самому пролому в стене.

– Стой, вы сдурели туда лезть⁈ – рявкнул я. – Хотя бы опишите план.

– План такой – мы подходим и временно обездвиживаем солдат. Затем вы их убиваете.

– И всё? Так просто? Чем убиваем, из вот этого? С пятидесяти метров?

– Ага.

Я бросил взгляд в толпу девушек, и увидел, что две из них, включая первую подопытную, малышку Аи, несут несколько вполне знакомых пакетов.

– Стойте… Это же мои вещи!

Я бросился и выудил оттуда пистолет и мобильник. В другом пакете обнаружился компактный пистолет Самиры.

– Сейф… тюк-тюк, – сказала Аи и показала, как бъёт молоточком.

Уж понятия не имею, что она имела в виду, но это было ровно то, что нужно. Только вот патронов не было.

– Возьмите у меня… вроде бы, калибр тот же. – сказал Витольд, неожиданно показав свой пистолет.

Его обойма на момент поимки была практически полная, поделили пополам. Подготовка и обсуждение заняли ещё пару минут, одну из которых я потратил на то, чтобы отговорить Самиру. Но, по правде сказать, иных идей в голову не пришло. После чего мы рванули к проходу.

Первой шла аборигенка. Остановившись у самой двери, она уверенно начала разоблачаться и оказалась полностью голой, одновременно напевая странный мотив.

– Отвернитесь все, пожалуйста, – попросила Самира. – А лучше – отойдите.

Я подавил желание не подглядывать и закрыл внутреннюю дверь в тамбур.

Тихая песня стихла. Я посчитал ещё секунд двадцать и осторожно открыл дверь. В дыры в стены не было видно никого, лишь две кучки снятых пижам.

– Мы идём, – послышался едва слышный голос Самиры.

Ещё десять секунд. Я снова закрыл внутреннюю дверь приподнялся и рявкнул в толпу:

– Заткнуть у!…

Но последний слог потонул в крике Самиры, который ударил по ушам даже сквозь стальную дверь и десять метров коридора.

Подавив желание вжаться в пол, я подхватил автомат, распахнул дверь, помчался к дыре в стене. Адреналин ударил в голову. То ли из-за знакомого ощущения рукояти в ладони, то ли ещё откуда-то всплыла память о подобных рывках в мою бытность офицером спецназа в прошлой жизни.

Выбежав наружу, едва привыкнул к свету и выстрелил одиночными сначала в переднюю вышку. Вражеский солдат только-только поднялся, но ещё держался руками за голову, и его было видно из-за бронелиста пулемёта. Затем обернулся – солдат на вышке позади уже взялся за гашетку, пытаясь меня выцелить.

Побежал влево, мимо забора вертолётной площадки, где была лестница наверх. Оттуда был виден самый край турели, и пулемёт начал разворот вслед за мной, упёршись в ограничитель.

– Сзади! – послышался окрик Витольда.

Пули изрешетили стену прямо в метре от меня, но затем кто-то выстрелил в ответ со стороны выхода – как позже я понял, это был сам Витольд. Третий солдат сидел где-то в кустах, и там и остался.

Тем временем стрелок наверху, в турели, вжал по гашетке. Разворот был чуть медленнее моей скорости, и скоро турель упёрлась в ограничитель – на триста шестьдесят градусов не разворачивалась. Но одно стрелок сделать успел. Пули изрешетили вертолёт. Я прыгнул вверх по лестнице, боком, вдоль стены, чтобы не быть задетым, но вскоре раздался выстрел – из чего-то короткоствольного, на самом верху.

Секунду спустя я увидел, кто стрелял. Стрелок с простреленной головой стекал по сиденью турели, роняя табельный пистолет. Секунду я размышлял над нелёгкой судьбой этого молодого японского парня, но затем моё внимание привлёк объект, находящийся за турелью.

Там простиралось Оранжевое море – яркое под утренними лучами, с лёгкой рябью. Но любоваться красотами долгожданной свободы долго не получилось. По водной глади двигалась короткая острая стрелка, в которой угадывались очертания корвета «Аки Харадо».

– Чисто! Выводи, быстро! – заорал я вниз.

Подумалось – дальность была в районе километра, должен достать. Я столкнул тело вниз, прыгнул на сиденье, навёл прицел. Очередь прошла ровно посередине корпуса корабля, но секунду спустя я заметил следы пороховых газов на надстройке корабля.

А ещё секунду спустя, осознав, что это такое, я разбежался и прыгнул вниз, с башенной турели. Взрыв ракеты раздался прямо перед турелью, что-то шваркнуло по спине и ногам, мне придало ускорение, и я пролетел ещё пару метров. Меня спас край брезента, укрывавшего вертолёт, меня впечатало в него, оцарапав морду, но это же и смягчило удар. Уже пару секунд спустя я справился со звоном в ушах.

Компания уже почти полностью выбралась через отверстие в стене во двор, и теперь все испуганно жались к стенке выходной надстройки.

– Вперёд! К воротам! – скомандовал я. – Они идут!

Следом жахнула ещё одна ракета – где-то ниже и сбоку, дым и гарь раздались уже за забором. Ноги болели и после беготни по этажам, но через боль я побежал к воротам.

– Заперты! – крикнула Самира, добежавшая первой.

Сначала я не заметил, откуда она появилась. Она уже не стеснялась своей наготы – было не до стеснения. Рядом с ней медленно из воздуха материализовалась аборигенка – действие навыка невидимости закончилось и для неё.

– Ох… дамочка… позвольте, – Витольд смущённо прикрывался рукой, подошёл к воротам, снова напрягся – так, что, казалось, сейчас лопнет…

И треснули не ворота, а секция забора рядом с ними. Крепкая мулатка – так и не запомнил её имени – разбежалась и с криком вынесла пошедшие трещинами известняковые блоки. Тем временем выходили последние, вытаскивали через отверстие носилки с Русланом.

– Скорей! – рявкнул я. – Они уже встали в ангар.

Снова вылезали наружу – впереди простиралась голая, как стол, саванна, но что-то меня в этой картине расстроило.

Уж больно много моря было и слева, и справа, и сзади.

Неужели остров?

Я понимал, что баррикады долго не продержатся. Размышлять было некогда. От ворот шли следы колёсных шин, уходя куда-то вниз и вбок. Значит, с чем-то сухопутно база всё-таки сообщалась.

Наш табор успел отбежать от базы на пару сотен метров, когда послышались крики и сирена. А затем раздались выстрелы – одиночные, из короткствола. Я не сразу понял, откуда стреляют. А стреляли с берега, из еле заметных блиндажей.

– Ложись! – крикнул я.

И тут за спиной запели. Я оглянулся – это пели стоявшие в полный рост две девушки-аборигенки, подняв руки к небу. Прямо над нашими головами сгущалось странного вида облако из переплетённых тёмных нитей, затем их рукава быстро дёрнулись в сторону стрелявших, буквально выдернув их из кустов, скомкавших, как лист бумаги и бросивших в океан.

Я не заметил, как встал и сам.

– Факел живой по арене метнулся, бурая кровь пузырится в огне… – пел я.

Сила облака надо мной питала меня, наполняя невиданной доселе силой. Собрав её, как воздух в глотку при нырянии, я швырнул её в ненавистную базу. Стены дёрнулись, как от взрыва, их тут же объяло пламя – незнакомое, серо-зелёное, так не мог гореть известный мне материал. Следом земля под ногами заходила ходуном. Стены тюрьмы принялись складываться, как карточный домик, обваливаясь в гигантскую воронку, подминавшие под собой все этажи и корвет, вставший на стоянку.

А следом я отрубился.

* * *

Приятнее всего проснуться после тяжёлой работы и понять, что остаток её сделали за тебя, не поломав никаких планов и даже сделав лучше, чем я бы сам придумал.

Я проснулся от поцелуя. Моя голова лежала на коленях у Самиры. Сверху она была всё ещё голая, виртуозно прикрывшись волосами, а внизу – в штанах, то ли своих, то ли позаимствованных у кого-то из девиц.

Следующей мыслью было осознание того, что мы едем на машине. Причём едем очень медленно.

– Машина! – я резко поднялся.

– Ага. Военный джип.

– Где взяли?

– Помнишь, по нам стреляли? Он бросили джип на окраине острова.

– Острова? И куда мы едем?

– Сау-Кса нарисовала карту… Мы всё это время были на острове, который в период отлива становится полуостровом. И тогда можно проехать на большую землю. Мы едем в Утопию.

– В Утопию⁈ К тем самым работорговцам?

– Ага. Тут всего пара часов пути на машине, оказывается.

Я встрепенулся.

– Так, на машине, а где Руслан? И где все остальные?

– Я тут! – послышался голос с водительского сиденья. – Гляди, что сзади?

Я обернулся и приподнялся, взглянув в узкое заднее бронеокно. За бортом, на тросе, привязанном к машине, над землей левитировало два здоровенных куска металла, в которых я угадал ворота от базы. А на них, тесно прижавшись друг другу, сидели мои освобождённые пленницы.

– Как тебе такое, товарищ Сухов, – пробормотал я.

– Кто такой товарищ Сухов? – спросила Самира?

– Так. Один приятель из прошлой жизни. Так какой у нас план после прибытия в Утопию?

– Это мы позволили решить тебе, – сказала Самира и снова меня поцеловала.

Часть II

Существо в клетке. Глава 13

Часть II. Существо в клетке

Глава 13

– Вот, значит, как, – вздохнул я и поднялся с места.

Что ж, пришлось снова принять командование на себя. Я терпеть не мог втягивать девушек, тем более беременных моими детьми, в какие бы то ни было военные действия, но выбора не было. Очевидно, что при малом числе огнестрельных и клинковых оружий выбор падал на использование навыков. Поэтому я попросил Руслана припарковаться и сделал перекличку, выяснив, какой навык у кого.

А заодно пересчитал барышень – их оказалось двадцать шесть, не считая Самиры. Трое аборигенок оказались неразговорчивы, среди остальных определилось восьми разных навыков, в том числе и полезных мне – кинектики, которых было большинство, пирокинеза, гипноза и даже невиданной ранее мною левитации.

Поговорил и с самим Русланом – боевого опыта у него практически не было, минимальные тренировки по стрельбе и рукопашке, хотя задание было уже третьим. Не было у него и чёткого плана спасения.

– Меня взяли на работу в Великую Полусферу в Хоо, это на восточном береге, – рассказал он. – Я бывал в городе всего раз в году, в недельном отпуске. За шесть лет на меня трижды выходил связной, в последний раз я сообщил ему, что скоро начнётся новая операция «Династия», и он пообещал меня выдернуть сразу, как она состоится. Видимо, то секретное подразделение привёл он. Только почему они стреляли в меня? И какой был план дальше – я не знаю.

Как выяснилось, он знал, что берег Утопии где-то очень рядом с базой, хотя точное расположение от него скрывалось, и к секретным картам доступа он не имел. Идти же по северному и восточному краю моря, в обход – было форменным безумием. Во-первых, из-за расстояния, во-вторых – из-за рельефа и местности, в которых топи перемежались с горными кряжами. И в третьих – из-за диких воинственных племён и диких тварей, готовых растерзать на куски.

Таким образом, план идти на юг, на невольничий рынок был хоть и слегка безумным, но вполне логичным решением – только там был ближайший порт, откуда можно было перебраться на противоположный берег.

Наша банда свернула с грунтовки, проехала остаток пути по голой саванне. Не доезжая до места километров десяти, встали на привал – окончательно всё обдумать, обговорить и отдохнуть. В машине обнаружилось три сухпайка – кое-как разделили на всех, хотя чувство голода только прибавилось. Мы отделились от группы и поднялись вместе с Самирой на небольшую гряду холмов – там, за кряжем виднелось море, дул лёгкий бриз. Самира распустила волосы, раскинула руки в стороны. Я подошёл и обнял её сзади, она погладила руки и потёрлась затылком о мой лоб.

– Как же я себя хорошо чувствую в этих краях, – сказала она. – Похоже на северную Африку – а от генов мне никуда не уйти.

– Может, тебе хорошо, потому что ты голенькая, а у тебя к этому склонность?

Самира кивнула.

– Говорят, вся история мировой культуры и моды – это борьба климата и моральных устоев с желанием женщины ходить голой.

Она развернулась и поцеловала меня.

– Хочется прямо здесь, – прошептала она и перехватила мою ладонь. – Мы наконец-то свободны, но у меня нервы, прямо трясёт…

– Самира, я тоже очень хочу, но у нас мало времени. Очень мало времени. А заниматься любовью с тобой на бегу, быстро и в панике – не то, что мне хочется.

– Я понимаю, – кивнула она. – Надо скорее в город. Идём к нашим.

Мы напали на поселение работорговцев в полночь, с двух сторон – с севера и с запада. Северную группу вёл я, прикрывала Самира. Сперва девочки охмурили двух охранников-аборигенов на въезде. Оба из них молча отдали нам оружие – какие-то неимоверно-древние проржавевшие автоматы.

Эльвира, та самая бойкая цыганка, оказалась не робкого десятка – подхватила у одного из них здоровенное копьё-урак и перерезала горло.

А затем началась стрельба. По нам палили со стороны кафе и товарных рядов, на одном из которых я сидел.

Мы рассредоточились, спрятавшись перед постройками. В ход пошли автоматы – японских военных и свежеподобранные.

– Help! – услышал я голос нашей, индианки, стоявшей позади меня.

Оглянулся и понял. Против нас сражалась пара сенсов – я увидел, у неё перехватило дыхание, и она вцепилась в воротник пижамы, словно кто-то душил её за горло. Выцелил, нашёл мерзавца – и отправил на тот свет, а эффект тут же прекратился.

Одна из аборигенок также применила свою силу – туча, возникшая над головой вытащила язык, схватила пару стрелков и кинула их на скалы. Другая из наших во время перебежек включала что-то вроде силового поля, отражающего выстрелы.

Следующую группу мы перестреляли уже на подходе к рядам. И тут же на нас обрушилась песчаная буря – даже не знаю, был ли это кто-то из наших девочек, или же сенс обнаружился среди врагов. К этому мы были готовы, но не все – ткани просто не хватало на всех. Кто смог – тут же закрыл рот и нос, но кто-то зашёлся в кашле.

Однако это было и плюсом.

– Давайте, девочки! – услышал я голос Самиры, повторившей это же на японском.

Аборигенка, обладающая даром невидимости, снова быстро скинула с себя одежду, а вместе с ней – и малознакомая азиатка, с которой я не успел близко познакомиться. Они быстро растворились сумраке, и теперь лишь по завихрениям пыли около фонарей можно было разглядеть их силуэт. Они прошмыгнули вдоль забора в сторону зданий, похожих на казармы.

В этот миг начали стрелять с востока, с горы. Буря медленно стихала, ветер с песком уносило в сторону моря. Я только успел подумать, о том, что всё ещё никого не успело ранить, как раздалась короткая очередь и закричала одна из девушек за спиной – теперь к нам наступала группа хмырей сбоку, со стороны моря.

Но долгого сражения не случилось – подготовки к стрелковому бою у них не было, двоих снёс я, одного – боевая мулатка. Тайка, наш второй лекарь, бросилась к раненой. Я не успел разглядеть, насколько тяжело задела пуля, потому что вдруг стало сильно светлее – полыхнуло в стороне казарм.

Это сработал наш «диверсионный отряд» в лице разоблачившихся невидимок, точнее, одной невидимки и пирокинетчики.

Из казарм выбегали солдаты-работорговцы – некоторые горели, некоторые были застигнуты врасплох и толком не одеты, их встретили выстрелы нашего второго отряда.

Честно говоря, я думал, что людей с оружием в анархическом поселении будет больше. Не прошло двадцати минут, как мы быстро сомкнули круг из двух нападающих отрядов в сторону парковки рядом с кафе. Последние обороняющиеся либо были застрелены, либо сложили оружие.

Ещё несколько минут мы завершали зачистку – особо никто не прятался, и нам удалось найти и обезвредить всего пару человек. Наконец, мы направились к лежакам рабов, оборудованным в комнатках за теми самыми навесами.

– Сюда, сюда! – услышал я голос на русском. – Господа воюющие, освободите, будьте любезны.

– Самира, посмотри, пожалуйста, – попросил я, а сам направился к кафе, которое выглядело закрытым.

Но дойти до него я не успел. Дверь резко распахнулась, я успел прыгнуть в сторону – и там же застыл, как вкопанный.

Все мышцы тела, кроме мышц глаз и жизненно-необходимых органов, одеревенели. Я смотрел на окружающих – вся моя банда, весь мой внезапно сложившийся гарем замер на месте, обронив оружие.

Из двери вышел высокий статный темнокожий мужчина. С сединой, короткой бородой. Кожа с зеленоватым отливом, тем самым, что я видел на некоторых аборигенах, но черты лица – не местные, вполне европеоидные. На плечах лежала длинная цветастая мантия, развивающаяся на ветру.

Он охватил взглядом площадку, затем остановился на мне, быстро определив, кто главный. Его голос зазвучал в голове – вернее, голос был мой, словно кто-то тихо проговаривал моими голосовыми связками чужие слова.

– Зачем здесь?

– Нужно уйти, переплыть море, – едва слышно проговорил я.

– Зачем убили всех?

– Это соответствует моим убеждениям.

Он долго сверлил меня взглядом, затем немного изменился в лице.

– Теперь я знаю, кто ты. Ты дворянин, у тебя крепостные. Ты такой же рабовладелец, как и убитые тобой.

– Нет, я другой.

– Я вижу, – кивнул седовласый. – В глубине тебя сидит нечто, что сильнее нас всех. Тебе подвластны силы, которых мы ещё не видели. И если я тебя убью – это не прекратится.

– Кто ты?

– Мы уже общались с тобой. Мы позволили тебе подождать и сделать выбор. Твой выбор нам пока так и не ясен. Но мы позволим тебе уйти.

– Мы хотим освободить пленников.

– Берите трёх. Вас и так много, больше лодка не выдержит.

– Лодка?

Диалог завершился, мужчина молча вернулся в кафе, дверь захлопнулась, а нас отпустило.

Неожиданно стало темно – пожар в казарме прекратился, словно всё здание залили водой.

– Фу-х… Что это было? Что это? – спросила Самира. – Что-то очень мощное.

Она подошла, и я обнял её. Она тряслась – то ли от того, что стало ветрено и похолодало, то ли от перенесённого стресса.

– Да. Кто-то из аборигенов, – кивнул я, не то сорвав, не то сказав правду. – Мы поговорили, нам позволили уйти. И сказали про какую-то лодку. Слушай, возьми куртку, ты прямо дрожишь. Не побрезгуешь? Вот у этого не запачкалась.

Я подошёл и стащил куртку с одного из убитых сиамцев. Мародёрство – одно из худших явлений войны, но иногда приходится прибегать и к нему.

Самира кивнула, накинула на плечи.

– Ты помнишь, как идти до пирса?

– Да. Тропа – вот за тем зданием, нужно спуститься в каньон, а там…

– Я дико извиняюсь, – снова перебил меня голос из хибары. – Позвольте вы сперва меня освободите, а там я вам сам подскажу, как отсюда выбраться.

Я направился в хижину. На грязной циновке лежал молодой человек лет тридцати. Правда, молодость его с трудом выдавали черты лица, погребённые под бурной растительностью – обширной шевелюрой и густой окладистой бородой, спускавшейся до груди. На лице были очки с двойными линзами, левое стекло было расколото.

А лицо в совокупности с очками показалось чрезвычайно знакомым.

– Летов⁈ – произнёс я, но вскоре понял, что сходство было лишь на первый взгляд.

– Боже! – воскликнула Самира и завозилась с цепями. – Сколько вы тут?

– Три дня, сударыня. Вы очень любезны. Как вас зовут?

– Самира Омеровна. А… а почему тогда?

– Станислав Володимирович, к вашим услугам. И никоим образом не Летов, не надо тут, пожалуйста. А борода у меня такая, потому что мой расовый подтип склонен к обладанию весьма мощным третичным волосяным покровом, знаете ли.

– Вы учёный? – догадался я, подключившись к развязыванию товарища и представился. – Эльдар Матвеевич.

Бородач немного неуклюже выставил из петлей цепочки ещё неразвязанную ладонь, предлагая обменяться рукопожатиями.

– Именно так, учёный. Ассистент императорского института естественных наук, филиал в Плотниковске. По совместительству – корнет биологической разведки.

– О! А как оказались?

– Моя история, полагаю, проста и очевидна. Мы были в экспедиции севернее Новой Бессарабии, исследуя эволюцию отряда драконид. Нашли отличную пещеру с кучей костей, прямо-таки рай для учёного. В этой пещерке нас-то и окружили. Солдат всех, как видите, перебили, а меня и мою коллегу – вот, закатали в цепочку, и сюда. Коллегу, к сожалению, вчера какой-то якудза выкупил, опоздали вы. Да, в соседней конуре две девицы, пожалуйста, займитесь ими тоже. Ох… премного благодарен!

Он наконец-то освободился от оков встал в полный рост, оказавшись даже чуть выше меня. Затем посмотрел на стену.

– Да, та, что ближе к стене – может быть ранена, похоже на перелом или подвывих правой лодыжки, если у вас у кого есть способности к врачеванию…

– Прозрачное зрение? Видите сквозь стены? – догадалась Самира.

– Именно так, сударыня. Не беспокойтесь, ежели я посмотрю на вас – то растворится не только ваш замечательный уворованный у врага сиамский кужух и тюремные штаны, но и все мягкие ткани, так что…

– Да нет, ничего страшного, – усмехнулась Самира, взглянув на меня.

Я, разумеется, промолчал, что большую часть дороги она проходила голышом. Следующие минут десять они освобождали рабов. В хижинах из живых остался и десяток аборигенов из числа прислуги – они молча поднялись и ушли в буш. Мы понимали, что в поселение может приехать кто-то ещё из глубины территории, поэтому приходилось торопиться.

Всего освободить удалось шестнадцать человек – к двадцати девяти из нашего отряда, из них знали русский четверо, включая двух девушек. Их и решили взять с собой.

А вот все аборигены, включая освобождёных с базы девушек, а также Эльвира, цыганка – решили остаться. Последняя повисла на шее и полезла целоваться.

– Папашка наш, я тебя не забуду, дорогой, спасибо тебе!

Учитывая, что на нас смотрела Самира, я осторожно отстранил её и попрощался. Конечно, мне не улыбалась мысль о том, что где-то по просторам Аустралии будут бегать мои потомки, которых я в жизни никогда не увижу, но в наших условиях я предпочёл подарить им свободу.

Затем вы подлечили раненых – зацепило, в итоге, троих в разной степени. Распределили оружие и направились по берегу каньона на штурм последнего бастиона на пути домой – лодки, про которую упомянул таинственный абориген.