Текст книги ""Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

– Тогда почему вы так уверены, что Григорий выберет первое, и будет в силах защитить Розу? – Поджал губы граф, и отпил шампанского под треск поленьев в камине.

– Я в нём не сомневаюсь. Он очень способный и талантливый юноша. К тому же в свете последних событий многое прояснилось. Григорий сильно ценит дружбу и тех, кто его окружает. Он человек чести и собственных принципов. После нескольких проверок он это доказал в полной мере.

Во-первых, ещё до инцидента с Бриловым, Григорий не побоялся пойти против аристократа, который имеет вес в гимназии, чем и навлёк на себя ответный удар этого бабника.

При столкновении с графом, Григорий Александрович не проиграл, и при этом не раскрыл себя и своих возможностей. Сведя инцидент к позорной для Брилова ничьей.

После инцидента с его товарищем, которого избили подручные графа, Григорий не побежал ни ко мне не к Ехитову. Хотя я предлагала ему в своё время помощь в любом деле, а Александр Романович его куратор как-никак.

Вместо этого он выследил недругов, спланировал акт возмездия и привёл его в действие. Да так, что заметая следы, ушёл от слежки моих людей, которые были поблизости в момент его мести.

При этом он, скорее всего, понимал, что такое сборище не может остаться незамеченным тайной канцелярией, а значит, он может своими поступками пойти и против них.

Да чуть не забыла. Он ещё и пытал одного из гимназистов, который в принципе мог оказаться подручным Ехитова.

Ради отмщения и справедливости, он поставил на кон своё будущее в гимназии и тайной канцелярии.

Что явно показывает, честь и дружба для него важнее выслуживание перед аристократами, или призрачное место в тайной царской канцелярии.

Вскоре Григорий сам не захочет быть частью тайного отдела. Над этим уже ведётся работа в стенах Николаевской гимназии.

А по поводу сможет ли он это сделать. – Отпила из фужера Худалова. – Григорий уже способен подчинять все элементы и даже использовать смешанные элементы. Его уровень владения саблей сравним с млеющим мастером фехтования, на пороге становления на новую ступень. Я бы сравнила Григория с покойным Александром Всеволодовичем. Но думаю, Григорий Александрович превзойдёт и его.

– Превзойдёт князя Острогова? – Опешил от услышанного Роман Алексеевич.

– Да. И думаю, он станет отличным женихом для Анастасии Владимировны Полозовой. Недаром же до трагедии Полозовы грезили породниться с Остроговыми. Но это потом. Сперва надо подготовиться к зимним празднествам. Скоро уже ехать к Негиной Дарье Филипповне, а она ещё не знает, что у неё на несколько гостей будет больше. Хотя из-за Григория, думаю, она и не заметит этого.

Рекомендую книгу Виктора Глебова "Агентство «Эргоном: Последний ассасин». Цикл: Эргоном: /work/227879

Аннотация: Моё кредо – эргономичность во всём. Этого требует моя профессия, ведь я – киллер экстра-класса. Вот только не ожидал, что меня подставит контора, на которую я работал пятнадцать лет! А что окажусь в другом мире, где правят аристократические кланы, а окружённый крепостной стеной город атакуют полчища гулей – тем более. Теперь мне, последнему из рода, нужно выжить и овладеть местной магией, ведь вокруг – одни враги, жаждущие моей скорейшей гибели. Но тот, кого прозвали Зодчим смерти, не доставит ублюдкам такого удовольствия!

Глава 17. Червь сомнений.

Спарринги по фехтованию были в самом разгаре.

В душном спортивном зале гимназисты были выстроены в линии таким образом, что бы дуэли на саблях проходили в стиле непрерывных боёв с новыми партнерами.

Суть была проста. После окончания боя, первая шеренга продвигалась к центру зала, пока через несколько спаррингов не становилась последней из шести таких же ширин, а последняя первой.

Перерывов в боях не было. Шаг от предыдущего партнера, к новому и снова дуэль в течение минуты.

Если гимназист получал травму, и был неспособен дальше сражаться, или на время терял оружие, то тот, кто нанёс ему такой урон, примыкал к соседу справа, тем самым бой мог уже идти не на равных, а два против одного или даже три против одного.

Отразив очередной выпад саблей, я ушёл в бок и, подбил ноги самонадеянного кряжистого щербатого парня.

Гимназист с невнятной бранью грохнулся на пятую точку, и получил от меня слабый удар в грудь сапогом, после чего и вовсе распластался по полу.

– Оражен! – Орал инструктор по нашим негласным занятиям, перекрикивая сабельный звон. – Ты какого рожна делаешь!? Добивать надо саблей! Добивать! А не лягаться как сивая кобыла. Жалость на поле боя это смерть! Твоя смерть. Понял меня!?

Я кивнул, и пот со лба слетел каплями на пол.

–Переход! – Ещё громче раздался голос инструктора.

Я сделал несколько шагов вперёд и встал перед двумя парнями, которые, ухмыляясь, тут же напали на меня.

Отразив рубящий удар саблей первого, я сместился в сторону, закрываясь им же от атаки второго, после чего сам напал на своих оппонентов по тренировочному бою.

– Ну, мы сейчас тебя. – Радостно скалился полный парнишка, отбив мой размашистый выпад.

Я сражался скупо и сдержанно. Уже изучив манеру боя каждого из присутствующих в зале. Мне не составляло труда уклоняться, или делать вид тяжелого боя на саблях, а притом, что мои личные тренировки приносили плоды, я был сильнее и быстрее любого из гимназистов, от чего дуэли с ними были для меня сродни игре в песочнице. Да отработкой ударов.

Отбивая все удары, я делал вид, что плотно увяз в обороне, и не имею и шанса на атаку, от чего победа двух парней была предрешена.

Сделав шаг в сторону, при этом махнув коряво наотмашь саблей, я словно невзначай отскочил в левый бок, и наступил случайно на ногу полного парнишки, от чего тот ойкнул и, выдёргивая ногу, потерял равновесие.

Я же подняв сапог, дал ему внезапную свободу, от чего тот завалился назад и дабы не упасть сделал аж два больших шага назад, пока его товарищ отбивал мои атаки саблей.

А последним выпадам так же заставил его отпрыгнуть от меня на метр, дав мне манёвр, впоследствии которого, я ударом по основанию сабли полного гимназиста, выбил её из его рук.

– Переход! – Вновь ударил в уши крик инструктора.

Через час занятия кончились и все, сложив сабли, поплелись без сил на последние часы отдыха, после которых гимназистов ждал отбой.

Я был не исключением. Так как Мария Павловна уехала по делам в Петербург, моих занятий с ней не было, и я мог отдохнуть, а не проводить за дополнительным образованием ещё пару часов, после которых времени оставалось только для сна.

Конечно, у меня в планах были ещё тренировки. Вот только сегодня я решил тренировать медитацию, дабы моё тело быстрее адаптировалась к родовой силе которая, рассеваясь, пронизывала мою плоть.

Выйдя на улицу, где стоял трескучий мороз, я поднял ворот шинели, и шагнул с крыльца в скрипучий снег.

Время было хоть ещё не позднее, но из-за сильно пониженной температуры и пронизывающего ледяного ветра, на улице было мало народу.

В основном, все кто сейчас пребывал на морозе, быстро спешили кто куда, не желая больше чем нужно, находится вне помещений.

Идя от тренировочного здания, которое состояло сплошь из спортивных залов, я размышлял над техниками Остроговых, которые ещё не успел опробовать или изучить досконально.

Техник было не мало, и как показывал уже пройденный путь тренировок, многие родовые техники этого дома приходилось додумывать самому.

Взять хотя бы технику меча «Призрачный клинок». В расшифрованных текстах этой техники ни косвенно, ни прямо не упоминалось о том, что при соприкосновении лезвия сабли с объектом нарушается техника. Вот и получалось, что изучая данную технику, могло казаться, что неудачи в освоении сводятся к плохому контролю родовой энергии и, воспроизводимой мысли форме.

За своими мыслями я миновал несколько учебных зданий, и приблизился к центральной территории Николаевской гимназии.

Свернув налево, я вступил на дорожку, которая уходила как раз к моему временному жилищу, которая петляла мимо центральных беседок расположенных за основным строением всей гимназии.

Пройдя по ней несколько метров, я услышал крики и брань, которые доносились с самых дальних беседок.

Под завывания ледяного ветра, я развернулся лицом в том направлении, и увидел как из самой дальней и тёмной беседки, выскочила фигура, спотыкаясь на ступеньках, и падая в снег, а за ней из тёмного проёма появилось ещё две фигуры, которые в секунду были рядом, хватая упавшего за плечи и воротник.

– Ааа, – Раздался женский голос, – Кто ни будь! Отпустите меня!

– Отпустите её! – с криком из-за угла дома выскочили ещё несколько фигур, в голосе одной из которых я узнал знакомые нотки. – Пошли прочь!

Налетев на схвативших незнакомку гимназистов прибывшая подмога, была сбита с ног толчком наотмашь, от чего упала в метре от поднимаемой девушки в снег.

– Нелюди! – Заорала, упав в снег Лидия, а я уже был рядом с ней.

Не сотрясая понапрасну воздух словами, я сразу миновал фазу дипломатии, и приступил к урегулированию конфликта силовым путём.

Схватив стремительным движением одного из парней за воротник шинели, я дёрнул его назад, и при этом подсёк его ноги.

Гимназист грохнулся на спину, я же прямым ударом ноги в грудь, отшвырнул второго парня к ступеням беседки, из которой выскочило ещё несколько парней.

Я не стал ждать их атаки, а напал первым.

Рывком, сократив между нами дистанцию, я наклонился телом вниз и в бок, и одновременно с этим ударил по ногам первого гимназиста, от чего тот словно бревно рухнул лицом в снег.

Я же сделав оборот вокруг своей оси, всё также в полусогнутой стойке, ударил кулаком в живот второго парня, после чего сразу выпрямился, и добил его ударом локтя с проносом слегка сверху вниз в скулу.

Пока второй враг падал, я просто толкнул двумя кулаками в грудь третьего, заваливая его тело на товарища, что был за его спиной.

На ступеньках беседки от такого образовался затор, которым я и воспользовался.

Точный удар в подбородок вырубил завалившегося назад гимназиста, и пока он падал в бок, я схватил парня, который был у него за спиной, и познакомил его с ледяной балкой беседки, от чего он также отправился на покой.

В беседке же я увидел Марию девушку Степана, и ещё пару незнакомых мне гимназисток, и одного парня который явно был побит, о чём свидетельствовал быстро заплывавший глаз и опухшая губа.

Развернувшись вновь спиной к беседке, я увидел, как из снега вставало три гимназиста, в чьих рядах я признал недавно избитого мной парня на поляне.

Гимназисты не спешили нападать, а только словно побитые шакалы зыркали на меня своими глазами, да морщились от боли.

– Думаешь, тебе это с рук сойдёт. – Внезапно произнёс черноволосый парень, сплёвывая кровь разбитыми губами.

– А вам? – криво ухмыльнулся я, смотря на горе воина. – Применение силы в отношении гимназисток.

– А нам не чего не будет. – Оскалился, утирая разбитый нос парень, из шайки графа Брилова.

Под мой слегка удивлённый взгляд, троица начала поднимать на ноги своих подельников приводя их в чувства, а мне на шею бросилась Лидия, и на эмоциях поцеловала в губы.

– Спасибо, – прошептала девушка, держась за отвороты моей шинели. – Если бы не ты. – Шмыгала она, носом смотря на меня слегка заплаканными глазами.

Гимназисты же покидали место драки, то и дело, кидая на меня косые взгляды, помогая своим ещё прибывающим в лёгком неадеквате после моих ударов товарищам идти, прочь от этого места.

Когда они скрылись за углом дома, Лидия и другие гимназистки в обществе побитого паренька так же быстро покинули местность с беседками, не забыв поблагодарить меня за помощь.

– Я запрещаю тебе встревать в чужие драки. Ты меня понял? – Красными усталыми глазами смотрел на меня Александр Романович Ехитов.

Вот как уже полчаса я слушал своего куратора, который вызвал меня к себе через час после происшествия у беседок, для проведения со мной разъяснительной работы.

– Даже если это будет затрагивать мою честь? – Сидел я на стуле пред столом графа, и слушал уже переходившего на повышенные тона Ехитова.

– Да какую честь? Ты аристократ что ли? Ты низшее звено канцелярии. Подручный. Даже те, кого ты побил выше тебя по нашему табелю рангов, – распылялся не на шутку Александр Романович. – Оражен. Я отдаю тут приказы, а ты их исполняешь, молча и в точности, так как я прикажу. Если я приказал не участвовать в посторонних драках. Значит, ты не участвуешь. И мне плевать честь там или ещё чего замешано.

Скажу помогать тем, кого ты избил. Ты идёшь и помогаешь им, и плевать, кого им надо наказать или допросить. Хоть гимназистов хоть гимназисток. А иначе это измена императору. Ведь ты сам согласился служить ему в тайной канцелярии.

Я удивлённо поднял брови на раскрасневшегося мужчину и, стараясь не злиться, произнёс:

– Я не могу быть изменником. Так как не являюсь с ваших слов настоящим членом тайной царской канцелярии. Этому свидетельствует то, что я не давал присяги и даже письменного обязательства. А честь может быть не только у аристократов. К тому же отказ от избиения гимназистов и девушек такое себе предательство его императорского величества.

– Оражен! – ударил кулаком об стол Ехитов, от чего тот жалобно скрипнул. – Не забывайтесь. Вы голубчик пока ваше дело в канцелярии её собственная часть. Внештатная единица так сказать. Мало мне проблем тут. Так ещё вы решили мне тут козу строить.

Одно моё слово и вы после выпуска поедете на самую дальнюю заставу, где за двадцать пять лет сгниёте, если вас раньше там не убьют. Думаете, общаясь с Худаловой, вы бога за бороду поймали? Так я вам отвечу. Нет! Старая аристократка тут ничего не решает. Канцелярия вам отец, царь и бог теперь. А решите соскочить, так знайте. Вам Оражен будут светить только самый дальний острог, да закрытые двери всех царских учреждений. Если конечно канцелярия сочтёт, что вас можно просто отпустить. Но если вы такой правильный у нас. То думаю стипендии вам на пару месяцев не нужно. Не выполните приказ, пеняйте на себя.

А теперь можете идти. И Оражен. Не глупите. В вашем положении только с нами можно рассчитывать на светлое будущее. Вы же умный малый, и должны это прекрасно понимать. Не ставьте на себе крест.

Я молча встал со стула, сжав от гнева зубы, после чего сухо попрощавшись вышел из кабинета, где в коридоре столкнулся с парочкой гимназистов которых тренировал граф Брилов.

Они, окинув меня испепеляющим взглядом, пошли дальше в сторону двери Ехитова, я же чернее тучи побрёл на выход из здания.

В голове крутились мысли о Ехитове и Брилове, а также о гимназистах, которых я сегодня отделал.

Теперь не было сомнений, что эти два графа связаны между собой.

Догадки о создании отдельной ячейки для грязной работы обрастали доказательствами.

Прошло четыре дня с момента инцидента возле беседок. Закончились уроки и негласные задания. Отгремели сдачи промежуточных тестов, и гимназисты стали покидать на время празднеств, стены Николаевской гимназии.

Я был не исключением. В обед четвёртого дня за мной прибыл экипаж, но без Николая как изначально было вроде оговорено.

Так же не было и Худаловой. Вместо пожилой княжны или князя меня ждал пустой экипаж, прибывший лично за мной на территорию Николаевской гимназии.

Сам же экипаж был обозначен гербом рода княжны, хоть и не имел сопроводительного конвоя. В нем-то я и покинул стены учебного заведения.

Спрашивать у двух кучеров, почему тут нет Марии Павловны или её крестника было бессмысленно, от чего я не стал понапрасну сотрясать воздух вопросами на которые не получу ответа.

У меня и так за это время накопилось куча вопросов, на которые у меня пока не было чётких решений и ответов.

Начиная с приближающегося неведомого мне события, в которое будут вовлечены гимназисты, и которое обещало быть сродни революции. О чём точно были в курсе в Петергофе. Иначе, зачем они затеяли все эти тренировочные мероприятия, как я понял во всех учебных заведениях, где обучали управлению родовой силе.

Заканчивая тем, что мне делать с моей участью в рядах тайной царской канцелярии. Последний разговор с Ехитовом чётко дал мне понять, что я для них не больше чем один из многочисленных помощников, которые гуляют без надобности пока на длинном поводке. И который по первому свистку хозяина должен бездумно выполнить то, что от него требуется.

А после того как я понял, то Ехитов сотрудничает с графом Бриловым который должен готовить людей для беспорядков и хаоса который намечен был на весну. Я и вовсе не горел желанием, быть частью этой как выяснилось бесполезной для меня организации.

Однако я так же понимал то, что если бы я полноценно влился в тайную царскую канцелярию, и они изначально делали то, что обещали при вербовке, тогда таких мыслей бы у меня не было.Я бы воспринимал задания как должный ход событий.

Служба есть служба, а приказ есть приказ, ведь я сам согласился стать их частью.

За такими мыслями, от которых болела голова и металась душа, я и доехал до усадьбы Негиной, потратив на дорогу больше суток.

Мой экипаж въехал к усадьбе Дарьи Филипповны уже поздним вечером, когда на безоблачном небе светила полная луна, а снег от мороза сверкал как серебряный покров укутавший землю.

Затёкший и усталый от своих самокопаний, я вылез из экипажа и под отъезжающий транспорт от центрального входа, который меня сюда привёз, в усадьбу, шагнул к крыльцу.

Стило мне подняться по белым ступеням на широкий подиум крыльца, как дверь распахнулась и в дверном проёме появилась Дарья.

Вид у баронессы был такой, словно она собралась на вечерний фуршет, а её губы расплылись в радостной улыбке.

– Григорий, – шагнула она ко мне из дверного проёма, смотря в моё лицо. – Наконец вы приехали. – В один миг взяла она мою руку в свои ладони. – Думаю, вы устали с дороги. Пойдёмте быстрее внутрь.

– Как вам будет угодно. – Только и успел произнести я, как меня буквально втянули в холл дома.

Когда я, сняв верхнюю одежду, прошёл с Дарьей Филипповной в гостиную, где в кресле перед камином рядом с чайным столиком сидела княжна Худалова и попивала чай, смотря на огонь в камине.

– Рада вас видеть Григорий Александрович, – в своей неспешной манере произнесла Мария Павловна. – К моему сожалению, я не смогла лично за вами заехать. Надеюсь, дорога была гладкой, как и последние дни учёбы?

Я слегка склонил голову и произнёс:

– Да. Спасибо вам за вашу заботу княжна.

– Да полно вам Григорий, – слегка улыбнулась княжна. – Присаживайтесь, и наливайте себе чаю. Небось, с дороги хочется горячего. А пока вы отдыхаете, глядишь, и Николай вернётся с улицы.

Я прошёл к софе и сел напротив Марии Павловны, а рядом со мной присела и хозяйка дома.

– Николай уже приехал? – Принял я чашку с чаем из рук Дарьи Филипповны.

– Да. Из-за некоторых обстоятельств мы прибыли к баронессе на пару дней раньше. Вот и не смогли за вами заехать. Надеюсь, вы не в обиде на нас Григорий. – Поставила пустую кружку на чайный столик княжна.

– Не в коем разе. Как можно. Вы и так для меня много сделали. – Ответил я Худаловой.

– Ну и хорошо. – Улыбнулась княгиня.

– Мария Павловна, – заговорила Дарья. – Может распорядиться, чтобы Николаю сообщили, что приехал Григорий. Он вроде просил об этом.

– Да пусть себе веселится пока. Наиграются в снежки сами придут, как замёрзнут. – Засмеялась Худалова.

Я же удивился от слов княжны. С её слов Николай был не один, а с кем то, и сейчас играл в снежки на улице. Такая информация для меня была слегка странной. Но озвучивать я её не стал.

А уже через десять минут со смехом и топотом, в зал ввалился сам Николай, с одежды которого падали комочки снега, а его лицо было ядрёно красным.

– Я видел экипаж, – с порога произнёс он, – И мы поспешили сюда. Мне даже пришлось признать поражение в игре.

– Николай. Вы бы и так проиграли, – раздался звонкий женский голос из-за спины князя, а он сделал шаг вперед, словно его толкнули в спину.– Просто вы нашли оправдание, оправдывающее вашу капитуляцию светлый князь.

Я вместе с дамами удивлённо смотрел в дверной проем, где стоял Николай, из-за плеча которого виднелась молодая девушка с пышной рыжей шевелюрой и словно наивным детским лицом, чьи зелёные глаза так и лучились радостью и превосходством.

– Ну, Николай, – поджала губы княжна, стараясь скрыть ухмылку. – Перед таким соперником и капитулировать не грех. Григорий, – повернула на меня лицо княжна Худалова. – Позвольте вам представить светлейшая княжна Роза Михайловна Горлицина. Она только недавно смогла выйти в свет, от чего наши планы слегка поменялись и мы не смогли приехать с Николаем в гимназию. А это Оражен Григорий Александрович. – Обратилась к выглядывающей Розе из-за плеча Николая, Мария Павловна.

– Моё почтение ваша светилось, – слегка привстал я, произнося слова. – Рад нашему знакомству.

– Взаимно Григорий Александрович, – сделала шаг вперёд девушка, в чьих волосах виднелись запутавшиеся комочки снега. – Премного наслышана о вас от Николая. Вы знаете, что он даже считает вас гением. – Наивно и словно по-детски произнесла Роза.

– Я думаю это образно и преувеличено. – Слегка смутился я, понимая, что я словно разговариваю с ребёнком, у которого что в уме то и на языке.

– Роза Михайловна. – Словно ещё больше раскраснелся Николай.

– А что? – наградила лучезарной улыбкой Николая девушка. – Вы сами так говорили. Разве плохо, что вы так лестно отзываетесь о своём друге? Григорий Александрович, – внезапно переключилась на меня Роза Михайловна. – Вы же составите нам завтра компанию. Мы с Николаем завтра едем кататься с горок на санках. Будет весело.

– Конечно, составит, – за меня ответила Мария Павловна. – В новогодние гуляния надо гулять, а не киснуть.

– Замечательно, – хлопнула в ладоши Роза. – Григорий я наслышана от Дарьи Филипповны, что вы хорошо играете на фортепиано. Так ух вышло, что светлейший князь проиграл мне танец. Не откажите в просьбе. Сыграете нам, пока я получаю долг с Николая Петровича. – Словно невзначай слегка толкнула плечом княжна князя Ястрина.

– Постараюсь вас не разочаровать. – Сдержанно улыбнулся я, смотря на красного как рак Николая.

– Замечательно, – вновь по-детски хлопнула в ладоши Роза. – Тогда я вас сейчас оставляю. Надо сменить наряд. Вам бы Николай тоже это не помешало, – заглянула в лицо Ястрину девушка. – После тих слов она вновь коснулась вскользь плечом Николая, и исчезла в дверном проёме.

– Ах, молодость, – Откинулась на спинку кресла Мария Павловна. – Замечательная пора. Николай, что вы встали столбом. Идите, переодевайтесь. Григорий никуда от вас не убежит. А даму заставлять ждать неприлично. Особенно если вы уже ей проиграли.

Рекомендую книгу Виктора Глебова "Агентство «Эргоном: Последний ассасин». Цикл: Эргоном: /work/227879

Аннотация: Моё кредо – эргономичность во всём. Этого требует моя профессия, ведь я – киллер экстра-класса. Вот только не ожидал, что меня подставит контора, на которую я работал пятнадцать лет! А что окажусь в другом мире, где правят аристократические кланы, а окружённый крепостной стеной город атакуют полчища гулей – тем более. Теперь мне, последнему из рода, нужно выжить и овладеть местной магией, ведь вокруг – одни враги, жаждущие моей скорейшей гибели. Но тот, кого прозвали Зодчим смерти, не доставит ублюдкам такого удовольствия!