Текст книги ""Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Глава 11. Ребус.

Оказавшись у себя в комнате, я скинул вещи, и переоделся в чистую одежду.

Так как я прибыл в гимназию только сегодня перед обедом, то не застал в комнате сожителей. Ведь все сейчас были на уроках.

Сев на кровать, я зачесал волосы назад, которые вновь упали мне на лицо, и прикинул всё, что произошло со мной после отъезда из усадьбы Дарьи Филипповны.

Получалось, что нападение было спланировано. Но слова Николая, и княжны заставили меня слегка посмотреть под другим углом на всё это действо.

Получалось, что Мария Павловна либо знала, кто мог всё это спланировать и, привести в действие, либо догадывалась об этом.

К тому же если обратить внимание на окружение князя, и его слова. То становится ясно, что он не ключевая фигура в семье. Охрану ему в сопровождение даёт только княжна Худалова, которая является его крёстной, и скорее всего отношения к роду Ястриных не имеет.

А вот его семейство напротив, даже не выделило ни одного охранника отпрыску княжеского рода. Получается Николай для них просто представитель родовой династии и не более.

Такого не выберут целью конкуренты или враги рода. Он не значившая фигура. Его убийство ничего не даст, или почти ничего не даст.

Тогда получается, что это покушение идёт не извне, а напротив изнутри.

Но зачем? Он сам сказал, что его списали многие из его семьи. Кому он тогда может там мешать?

Только если он наследник первой линии, и вскоре придётся делить добро. Или там что-то другое?

Слишком мало я про всё это знаю. Да и политически причину не стоит отодвигать. Убийство списанного князя, которого в принципе не жалко самой семье, может служить актом устрашения или предупреждения.

Я же в этом деле, действительно не пришей ни, пристегни. Убили б не жалко, а выжил так пёс с ним с безродным отбросом. Кто я для любого из заговорщиков – пыль под ногами, не более.

Но думаю пока Николай в лицее, за него переживать не стоит. Убийство на царской территории, это не набег на безлюдной дороге. Там носом землю будут рыть все, опасаясь за своих отпрысков. Да и ради престижа и власти императора, убийц и заказчиков точно должны будут найти, и возможно даже прилюдно казнить.

Сойдясь на таких мыслях, я отложил пока их в сторону и, хрустнув шеей, забрался на кровать с ногами и, приняв позу лотоса, решил потренироваться в технике, которая пока никак мне не давалась, а вызывала только головные боли и кровь из носа, да полопавшиеся капилляры в глазах.

Это знание, которое я пытался освоить на протяжении последних нескольких дней, относилось к разряду скрытых техник Остроговых.

Автор в своих шифровках поведал мне, что данная техника и не техника вовсе, а её первооснова, которая была подвластна только давно уничтоженному основателю одной из первых царских династий Российской империи, и выкрадена из царского секретного архива в неделю смуты.

Острогов описал украденный труд, но пометил на полях, что не один из его рода так и не смог освоить эти знания в полном объеме, но и того, что получилось выучить, хватило, дабы увеличить свою силу в десятки раз.

Суть этого знания заключалось в том, чтобы взять под контроль два центра одновременно, и пустить энергию из них одновременно по всем энергетическим каналам в равных количествах, после чего слить её на выходе в единый энергетический элемент, используя распальцовки преобразования.

Острогов писал, что его род, смог за счет таких тренировок только увеличить каналы, по которым бежала энергия, чем знатно расширил мощь своих техник, и контроль центров.

До приезда в гимназию, я также применял их тренировки, и действительно смог улучшить контроль энергий, и даже высвободить её, из-за чего перешёл на ступень круга элементов.

Однако чем больше я пытался продвинуться дальше, тем больше у меня ничего не получалось. Энергия из центров не желала течь по каналам пятьдесят на пятьдесят, от чего я в конечном итоге ловил дикие перегрузки, которые в свою очередь сильно били по моему физическому состоянию.

Каждый раз, когда я тренировался в этой тайной технике, меня одолевала мысль, что чего-то не хватает. Что-то упущено из виду. Однако, что именно я не знал и не мог понять.

Вот и сейчас приступив к медитации взяв первичный контроль над родовыми центрами, я медленно стал уравнивать бегущую по каналам энергию, смешивая её между собой. При этом я скрючивал медленно пальцы в распальцовках преобразования.

И вот вновь после десяти минут такой тренировки, каналы, словно беззвучно стали звенеть от напряжения, а из носа вновь покатилась капля крови. Близился момент, когда я уже не смогу держать контроль, и меня выкинет из медитации.

Из последних сил удерживая глубокую медитацию, и контроль над центрами, я вновь ощутил внутреннюю пустоту, за которой должно было последовать болезненное прекращение техники.

И как только это произошло, кровь пошла не только носом, но и тонкими струйками из глаз, а энергия, смешанная в каналах, растворилась по телу, поднимаясь и опускаясь к родовым центрам.

Тяжело дыша, я достал из кармана носовой платок, и вытер кровь с лица, чувствуя опять опустошение в теле.

– Да что за хрень. – Сжал я от досады кулаки, и осёкся от мимолётной мысли.

Техника ведь выкрадена и скорее всего, была так же зашифрована. Острогов мог не полностью расшифровать текст, или где-то неправильно его интерпретировать. Да и просто совершить ошибки в её разборе и дальнейшем описании.

Тот, кто писал, все эти труды, для меня был если не гением, то очень сведущим в родовой силе человеком. Но и он писал, что не добился от этого знания ничего кроме расширения каналов и контроля центров.

По итогу, он в своих тренировках продвинулся чуть дальше меня, и освоил, как дольше держать медитацию, от которой расширялись родовые каналы.

Осознав пришедшую вместе с духовной и телесной болью внезапную мысль, я лёг на кровать и, прикрыв глаза, стал дословно вспоминать все, что было связано с этой темой.

Целый час у меня ушёл на то, чтобы посмотрел под разными углами на данную технику, а также моделирование возможного продолжения или дополнения.

К тому же я проанализировал и саму направленность техники на применяющего её человека, и пришёл к выводу, что техника сама является шифром. И если я был прав, то любой, кто её будет практиковать, только и добьется, что крови из носа, а также увеличения родовых каналов.

Если я правильно всё понял,в момент пика медитации техника, не имея продолжения, просто устремлялась обратно в свои центры, при этом в большем своём роде рассеваясь по телу, так как духовный и физический центры не могут принять друг друга в своих основаниях. Ведь по факту любая техника идёт из нутрии наружу, а не наоборот.

Вот только суть техники словно намекала на обратное.

Слитие равномерного количества энергии в каналах уже говорило о том, что они априори должны пройти по обоим центрам силы. И вот эти две энергии сливались в каналах на равном расстоянии от родовых центров, и возникало отторжение с последующей не возможностью удержать как медитацию, так и саму технику.

Да и не ясно, причём тут были распальцовки преобразования.

И стоило мне переключить своё внимание на фигуры из пальцев, как меня вновь осенило.

Это ведь может быть тоже зашифрованное послание.

Кому придёт в голову, проделав чертовски сложную кражу, думать, что второй краеугольный камень техники так же шифр, а не указание к действию.

Пальцы сами несколько раз медленно принимали нужные фигуры распальцовок которые нужно было делать в момент медитативной техники.

– Да ладно, – хлопнул я себя ладонью по лбу, анализируя появившуюся мысль. – распальцовки это ребус. – Засмеялся я в голос.

При медленном сотворении фигур меня осенило. Первая печать косвенно походила на две слитные печати духовного проявления. Вторая фигура на две физического воплощения, и так дальше по очерёдности, до последней закорючки пальцами, которая была ни на что не похожа, и представляла собой печать созидания.

Если правильно всё разложить по полочкам, то все печати кроме последней были фальшивым подобием нужных ключей.

От осознания данной теории, сразу появилось жуткое желание опробовать данную гипотезу в деле, от чего я, потратив с пол часа, на изучение новой комбинации ключей, поудобней устроился на кровати, и приступил к выполнению данной украденной когда-то из царских застенок техники. Которую так и никто и не смог освоить.

В этот раз всё словно далось куда проще, вот только родовые каналы, словно бесшумно стали гудеть как трансформаторы на перегрузке, а также сразу же появились болевые ощущения.

В момент, когда две энергии объединились, и потекли медленно и равномерно по каналам, а меня, как обычно должна была накрыть сосущая пустота в груди, после чего наступил бы очередной конец медитации, я начал складывать основной увеличенный в несколько раз ключ распальцовок.

И стило мне перейти к этой части, как из обоих центров рванула энергия, сливаясь в неудержимом потоке между собой, от чего я физически почувствовал жуткую боль в теле, словно мои энергетические каналы вот-вот были готовы разорваться в клочья, от выходящих из-под контроля энергий.

Меж тем слившаяся энергия, струясь мо каналам, стала, словно закручиваться по ним в спираль, а меня можно скатать буквально сжало под давлением, от чего кровь закапала из носа, а также тонкими струйками потекла из ушей и глаз.

При этом я понимал, что останови я сейчас технику, и последствия будут ужасающими. Поэтому терпя жуткую перегрузку тела, я завершал выстроенную собственноличную цепочку техники.

Смешанная же энергия, бурлящая в каналах закончив полный круг по спирали, после чего неудержимо рванула в родовые центры.

Как только это случилось, я заорал от всепоглощающей боли, и сотворил последнюю распальцовку, а давление в теле вместе с болью достигли своего апогея, и я словно куль повалился на бок.

Очнулся я весь в поту. Меня лихорадило, и трясло, а по рукам и лицу, так же как и по кровати была размазана кровь.

Тяжело дыша, я с трудом поднялся со своего спального места, и только и успел скрыть следы крови на кровати, а так же утереть полотенцем лицо и руки, стерев следы моего изыскания, после чего в комнату завалился Степан.

Парень был как обычно весел. Увидев меня рядом с кроватью, он радостно мне улыбнулся.

– Гришка! – хохотнул мой товарищ. – Как я рад, что ты, наконец, приехал. Ты заболел что ли? Весь мокрый, и бледный как смерть. Я думал ты после отдыха в усадьбе приедешь здоровехоньким, да с розовыми щеками. А ты словно исхудал ещё больше. Совсем осунулся.

Я скривился в улыбке, садясь на кровать, чувствуя себя словно в пик изматывающей болезни.

– Да походу в дороге продуло меня. Вот и нездоровится мне.

– Наслышан я о твоём пути сюда. Как и все тут учащиеся. Эта новость целый день по гимназии ходит.

– Что ходит? – Тяжело дыша, произнёс я.

– Что ты с князем Ястриным в пути на бандитов нарвался. Мол, всех князь положил, а потом вы до заставы доехали, а потом и сюда. Да ещё то, что ты по непонятной всем причине с ним дружбу водишь. Даже слухи поползли, что мол, может твой родитель из тех, которые дружбу с Ястриными имеют. Гриш, это правда?

Я устало посмотрел на друга, и скривился от нового не знакомого доселе мне чувства тяжести и дискомфорта внутри.

– Что с князем знаком и, хорошо ладим, правда, Стёп. А что мой так сказать родич их будет, всё это бред. А нападение и в правду было. Благо всё обошлось.

– Ну и дела Гришка, – сел на свою кровать мой друг. – Ты и князь. Ну и дела. Так и тёплое место в Петербурге займёшь, да в ус дуть не будешь. Ты и так гений, а со связями и вовсе всё по маслу пойдёт.

– Да не мели чепухи, – отмахнулся я от Степана. – Там и без меня есть кому, тёплые места занимать. Сам посуди. Царский лицей на что.

– Ну, тут не поспоришь, – засмеялся Стёпа. – Бог тогда с этими слухами.

– А как у вас тут дела? – Быстро задал я вопрос, дабы избежать дальнейших разговоров о себе.

Степан любил поболтать, а сплетни любил ещё больше. Вот и услышав вопрос, сразу заулыбался мне, и залез с ногами на кровать.

– Даже не знаю с чего начать Гриш, – слегка растерялся Степан. – После того как ты уехал, после драки той. Я вот Марии Михайловне встречаться предложил, а она мне взаимностью ответила. Так что я пока дамой обзавёлся.В гимназии ничего вроде такого из вон выходящего не происходило. Даже о расследовании по твоему случаю не слышал. Кто-то на ступень серого круга перешёл, от чего драки стали куда опасней и зрелищней. Да, ходит слух, мол на территории гимназии кружки разные образуются тайные. Хотя я думаю брехня всё это. Ну, сбиваются ребята в кучи, так все себе по душе компанию ищут. Тут тайного ничего нет. Чай видать, кто с кем дружбу водит.

Степан хотел еще что-то сказать, но в этот момент в комнату завалились Егор и Ефим. Гимназисты о чём-то разговаривали, смеясь при этом, но увидев меня на кровати, резко поменялись в лицах.

– Явился, не запылился, княжеский дружок. – Тихо пробормотал Егор, кидая пару тетрадей на свою прикроватную тумбочку.

На слова парня Степан только махнул рукой, а я, встав с кровати, взял с тумбы камзол и, покачиваясь, вышел из комнаты.

Идя по коридору, я чуть ли не держался за стены, которые при ходьбе словно начинали крутиться.

Мимо меня неспешно проходили гимназисты, кидая косые взгляды на мой потрёпанный вид. Я же упрямо шёл на выход, и с трудом спустившись с лестницы, ведущей на первый этаж, вышел на улицу, где меня обдул уже холодный практически зимний ветерок.

Вздохнув полной грудью, и сделав шаг с крыльца, я поплёлся к центральной аллее, думая, что со мной происходит.

Даже не прибегая к медитациям, я ощущал внутри себя родовую силу, которая как при тахикардии, бешено, струилась по каналам.

Сев на лавку, у центрального здания гимназии, я закрыл глаза, и погрузил себя в базовую медитацию, дабы попытаться устаканить и сбалансировать родовые центры силы.

Однако на этом пути меня ждал всепоглощающий шок, ведь этого я сделать не смог.

Два отдельных друг от друга родовых центра, теперь были словно одно целое, и в каждом из них теперь был смешенный вид энергии, который бежали по каналам, от одного центра к другому, образовывая теперь единую энергетическую систему в организме.

При этом эта энергия, родившаяся от смешивания двух совершенно разных родовых сил, нуждалась, куда в более широких каналах, от чего в моём теле происходили перегрузки, словно при давлении в несколько атмосфер.

Да в придачу обычные базовые техники распределения и контроля теперь попросту не работали.

Оно и понятно. Теперь то, что приводить в равновесие, или отдельно контролировать.

Больше часу я провёл сидя на скамейке, пробуя все, что было мне известно и доступно, дабы утихомирить буйное движение новой воплощённой энергии в своём теле.

За это время, терпя головную боль, я уже точно узнал, что описанная техника, которую выкрал кто-то из Остроговых в царских схронах, была просто техникой, без дальнейшего повествования, что со всем этим делать. А все методы контроля родовых центров, что были мне известны, практически были бесполезны.

Если бы не техники Цигуна, эта новая энергия, вскоре могла износить энергетические каналы, что пагубно отразилось на физическом теле, которое под напором, попросту начало бы процессы самораспада организма.

Однако дыхательные медитации, в купе с многочисленными попытками распальцовок в разных последовательностях, которые я расшифровал как ребус, принесли свои плоды.

Я смог ослабить неутихающую энергию в родовых центрах, а после и вовсе взять под контроль, чем снял все негативные проявления на своём теле. Тем самым выработав совершенно новую технику контроля родовых центров.

После этого, я смог вздохнуть спокойно, и откинувшись на лавке, просто отдохнуть.

Теперь, когда энергия из родового канала двигалась в родовой канал спокойно и без надрыва, в теле появилась лёгкость, а все болевые ощущения исчезли. Что давало мне понимание – я в относительной безопасности.

На дворе была практически ночь, а я всё ещё сидел на лавочке с прикрытыми глазами, размышляя над тем, что произошло сегодня.

– Эй! А это ни тот не до аристократишка, о котором все говорят.– В тишине наступающей ночи разнеслись слега булькающие слова.

– Да вроде он. Да он, точно. Я именно его видел, когда он с князьком притащился сюда. – Распознал меня обладатель сиплого голоса.

Я открыл глаза, неохотно вылезая из собственных мыслей, и увидел, как ко мне приближались четверо парней.

Мне хватило одного беглого взгляда, дабы определить их классовую принадлежность во всех её смыслах.

Все эти парни были бывшими крестьянами, и явно были распределены в классы начальной коррекции, как к примеру Егор и Ефим.

Такие выводы я сделал на основании нескольких подмеченных деталей.

Первая деталь пренебрежение к аристократам и, таким как я. Что явно намекало на непонимание разницы между нами.

Вторая деталь, это форма. У классов коррекции, она была на несколько тонов темнее. Хотя навряд ли кто-то об этом задумывался. А вот учителя по этому признаку, всегда могли понять кто перед ними, и какой у него уровень.

А третье это пренебрежение к своему виду и поведению. Неопрятная форма, и совершенно иная манера речи.

– Мужики, я слышал, что этот Гаврик у молодой вдовушки лечился. – Слегка шатаясь, лыбился высокий и плечистый парень, обращаясь к своим товарищам.

– Я тоже слышал об этом, – встал в метре от меня коренастый парень с черными, как смола волосами и слегка смуглой кожей. – А ещё я слышал, что такие аристократки страх как распутны. Эй ты! – Уже ко мне обратился смуглый парнишка, от которого я почувствовал запах спиртного. – Как эта вдовушка? Хорошо ублажает?

Никто из парней даже не смог понять, как я так быстро оказался на ногах, рядом с черноволосым коренастым парнишкой, поравнявшись с ним плечом к плечу, а мой кулак оказался у его незащищенного живота.

Секундная немая пауза оборвалась моим ударом, который сложил коренастого гимназиста пополам, заставив его чуть ли не повиснуть у меня на кулаке как тряпичную куклу.

– Выродок! – Только и успел выкрикнуть высокий плечистый парень, как я уже был подле него, и крючковатым ударом снизу вверх слегка приподняв его в воздух, завалил на вымощенную булыжником дорогу.

После этого мои сапоги издали шаркающий звук от того, что я скрутился вполоборота, и нанёс удар ногой с разворота по третьему гимназисту.

Парень ещё падал, словно срубленное дерево, а я, развернувшись к последнему из шайки, увидел как он, пятясь назад, резко развернувшись, чуть ли не касаясь руками мостовой, рванул прочь.

– И это всё? – Скривился я, кинув взгляд на три бесчувственных тела.

Сделав шаг в сторону, я повернулся спиной к валяющимся гимназистам, и пошёл в направлении общежития, чувствуя неописуемую легкость и тепло в теле, которое давала слитая воедино родовая энергия, циркулирующая из центра в центр, делая их единым целым.

Глава 12. Предвестники перемен.

Утро выдалось пасмурным и дождливым, от чего я даже не смог потренироваться перед уроками на улице, вдалеке от центральных строений.

Вместо этого я, с самого утра поменяв бинты на руке, вышел из комнаты пока все ещё спали и, покинув общежитие, расположился в одной из беседок за центральным строением гимназии.

Тут я, устроившись на скамейке, погрузился в медитацию, используя придуманную мной технику.

Ещё вчера ночью валяясь в кровати, я анализировал случившееся и сопоставлял это с данными полученными из записей Остроговых, а так же пытался понять, что теперь представляют собой мои родовые центры.

И на фоне всего имеющегося у меня материала, смог сделать первые выводы.

Получалось, что старинная техника была утрированно, методикой достижения гармонии родовых центров и объединения их в одно целое, как суть Инь и Ян.

Сотворение единой первоначальной энергии, из разделенных на две части противоположностей.

Из этого и рождается образный на первый взгляд смысл из расшифрованного текста, о первоосновы техники.

Прочитав расшифровку я, как и Острогов думал, что эта техника является первоисточником техник медитаций, что могут не только усилить в десятки раз контроль над родовыми центрами, но и за счет смешивания энергий увеличить энергетические каналы в теле, сделав как техники, так и тело в разы сильнее, чем у остальных.

Но сейчас видя итог этой техники, суть стала понятна. Она заключалась в полном единении двух начал в одно целое. Достигнув этого, человек получает первичную энергию родовой силы не разделённую на противоположности, и не имеющую слабостей друг друга. Вот истинный скрытый смысл выкраденной техники из тайной царской библиотеки.

Первые полдня пролетели как миг. Уроки были для меня словно академику средняя школа, от чего я даже не почувствовал на себе отставание по предметам, чем вызывал лёгкое недоумение учителей, и завистливые взгляды одноклассников.

Так же за эти полдня я постоянно чувствовал на себе многочисленные взгляды. Это происходило, где бы я ни находился. Будь то класс или коридоры учебных строений.

На большом перерыве в полдень, я, как обычно, быстро перекусив в столовой, покинул помещение, и направился на улицу, прихватив с собой учебник по стихийному кругу родовой силы.

Выбрав лавочку, которая стояла чуть в стороне центральных дорожек, я сел на неё, делая вид, что, не замечаю, чуть ли не пристальных взглядов, проходивших мимо людей.

Открыв книгу я, игнорируя замедляющихся передо мной компашки, хотел было прочесть параграф об отдельных ролях родовых центров, и приступить к чтению, как услышал знакомый женский голос.

– Григорий Александрович. Как я рада вас видеть в добром здравии. Мы с подругами очень переживали за вас после той ночи. Ведь вам даже пришлось покинуть гимназию для лечения вашей руки.

Я поднял глаза от страниц, и увидел перед собой Елену Андреевну Малькову.

Миловидная девушка улыбалась мне стоя в окружении нескольких особ, которых я не знал.

– Здравствуйте Елена Андреевна, – сдержанно улыбнулся я. – Прошу простить меня, за то, что вызвал у вас беспокойство. Сейчас всё хорошо, и пусть вас не смущает забинтованная рука. Это уже больше для успокоения, нежели для лечения.

– Рада это слышать, – широко улыбнулась мне Елена, а её словно невзначай толкнула в бок локтем стройная рыжеволосая девушка с пухлыми губами и невероятно пушистыми ресницами. – Прошу простить мои манеры Григорий Александрович. Позвольте представить вам Катерина Дмитриевна. – Указала Елена рукой на рыжеволосую девушку, которая сделала чуть заметный реверанс. – И Розу Ивановну. – Перевела она взгляд на, среднего роста девушку, с черными, как смола волосами и чуть округлым лицом.

Я закрыл книгу и, встав со скамейки, кивнул девушкам.

– Рад нашему знакомству.

– А как мы рады, – сразу защебетала Роза. – Много о вас наслышаны Григорий Александрович. Не сочтите за грубость с нашей стороны. Можем мы составить вам компанию на прогулке?

Я только слегка простонал в глубине своей души, после чего ответил:

– Сочту за честь составить вам компанию.

В небольшом кабинете в серых тонах, за массивным столом в элегантном кресле с высокой спинкой сидела Мария Павловна, а перед ней стояла чашка с чаем от которой чуть видно поднималась струйка пара, в руке же пожилая женщина держала несколько листов бумаги.

Её глаза бегали по строкам на листах, от чего её лоб, то и дело морщился, а губы сжимались в тонкую линию.

Когда дверь в её кабинет бесшумно открылась, то Мария Павловна оторвав взгляд от листов бумаги, увидела статного мужчину средних лет в сером пиджаке и брюках.

– Рада, что вы уже прибыли. – Устало произнесла княжна.

Мужчина сдержанно, но со всей почтенностью кивнул головой, и закрыл за собой дверь.

– Ваша светлость, – произнёс гость кабинета, проходя к столу. – Могу я?

Мария Павловна улыбнулась и, встав из кресла, подошла к окну, за которым виднелась аллея, по которой прогуливались гимназистки, и задёрнула тяжёлую штору.

– Одну секунду граф, – повернулась женщина на бравого мужчину и, сотворив пару быстрых распальцовок, после чего по комнате побежала волнами рябь, произнесла. – Теперь можете.

Мужчина с чёрными усами, и зачёсанными на одну сторону волосами, на вид, которому было чуть больше тридцати, так же сотворил печати пальцами, и его образ стал сползать песком, проявляя истинную внешность.

Княгиня, стоя у стола, взяв кружку с чаем, смотря, как из статного мужчины её собеседник преображался в умудренного сединами и многочисленными морщинами человека.

– Ох, ваша светлость, – зачесал набок пепельно седые пряди волос мужчина, приняв свой истинный облик. – Как это утомительно играть роль молодого франта. Я уже давно не в том возрасте.

Женщина посмотрела на пожилого мужчину с острым носом и округлым лицом, но угловатыми чертами.

– Роман Алексеевич, – выдохнула Мария. – Кому как не вам, я могу доверить столь ответственную работу. Только на вас вся надежда.

– Служу царской крови. – Стал абсолютно серьёзен и собран граф.

Княжна Худалова улыбнулась, и вновь сев в кресло, произнесла:

– Что удалось выяснить, и что нового происходит в кулуарах Петергофа?

Пожилой мужчина, засунул руку во внутренний карман пиджака, и пошарив там, достал конверт, после чего положил его на стол.

– Тут основная сводка, – пояснил Роман Алексеевич, садясь на мягкий стул перед столом. – Скажу честно, работа всё ещё ведётся. Однако основная часть уже выполнена. С чего начать?

– Начните с основного положения. – Скрестила пальцы перед собой Мария Павловна.

Граф откинулся на спинку стула и тяжело вздохнув, заговорил:

– Основное положение таково княжна. Верхушка власти, наконец, до конца осознала суть вещей в империи. Лёд тронулся. Дальновидным аристократом ясно как день, что империя после французской войны впала в застой, который может привести к упадку.

Сводка, предоставленная императору такова.

Сельское хозяйство в полном упадке. Невольные крестьяне неохотно возделывают поля, имея только крохи для волочения существования. Всё чаще на этой почве вспыхивают бунты, и бегство крепостных.

На этом фоне резко сокращается поголовье людей.

Промышленность за последние пятнадцать лет упала на сорок процентов. Виной всему то, что большая часть населения крепостные крестьяне, которые не могут работать на фабриках и заводах, а так же других учреждениях.

От этого страдают торговые и рыночные отношения. Покупательной способностью обладают только горожане, да очень малая часть крестьян.

К тому же на внешней политической арене, где многие страны уже ушли от феодального строя, смотрят на нас как на отсталое государство.

На фоне донесения становится ясно. Если нечего не предпринять, то через короткий промежуток времени промышленность рухнет, а страну охватят кровавые бунты.

В Петергофе готовят манифест по реструктуризации империи. Там сейчас идут не шуточные споры и интриги. Дворянство раскололось на несколько оппозиций. Каждая из которых, пытается навязать свои условия и, прописать их в манифесте. А также есть те, кто и вовсе против этого указа.

Мария Павловна, криво улыбнулась и поставила кружку на стол.

– Неужели до них, наконец-то дошло это. Мой брат ещё много лет назад пытался донести эту мысль. По манифесту уже, что-то известно?

– Да, княжна. Общая суть уже составлена и прописана. Все крепостные и дворовые крестьяне, получат личную свободу и независимость от помещиков. Будут наделены юридическими правами в рамках своего сословия. Дом и личное имущество крепостного определяется его личной собственность. А также по желанию земля под домом и прилагающим к нему хозяйством. Которую крестьянин может выкупить у помещика, а помещик не имеет права отказать в этом.

Все территории принадлежащие помещику остаются за помещиком, но помещик обязуется выделить крестьянам какую либо их часть, которую крестьянин должен выкупить в указанные при сделке сроки. Пока земля не выкуплена, крестьянин обязан платить оброк. Крестьянин, который выкупает землю, до момента её полного выкупа не имеет право сменить место жительства. Крестьянин имеет право воспользоваться помощью государства и получить выкупную грамоту.

– А что про несогласных? Их много? – Откинулась на спинку кресла женщина.

Граф поджал губы, словно что-то прикидывая.

– Большое количество. Для многих, в особенности для тех, кто выгребает со своих уделов все соки, это сродни разорению. Лишение земли. Принудительная продажа части земель. Неимение больше возможности продажи крепостных, а также их покупки. А наделение людей юридическим правом и защитой, может положить, хоть и не полностью, конец их бесчинствам и насилию над крепостными. Да и мысль, что придётся платить деньги за труд на своих землях, приводит их в гнев и ужас.

Как нам стало известно несколько очень влиятельных дворян, в числе которых есть даже князья имперской крови, готовят после принятия манифеста волну бунтов и беспорядков крестьян на базе тайных обществ. Дабы на этом фоне отменить принятое решение, а так же убрать с дороги неугодных аристократов. Ну и естественно пошатнуть власть императора, и его рода.

Ходит слух, что Император хочет вернуть в Петербург дворянские рода, что сейчас в опале после Остроговской смуты. Дабы заручиться их силой и поддержкой в случае чего. С ними, как нам известно, уже ведётся определённая работа.

К тому же наблюдается резкий всплеск активности подпольной организации клан Люди Анархии. Как нам стало известно, они настолько окрепли и продвинулись в своей организационной работе, что уже проникли во многие учреждения и даже гимназии.

– Мне пока нет дела до этих людей, – отмахнулась Мария Павловна. – Что удалось выяснить по делу моего крестника?

Пожилой мужчина встал со стула и размял затёкшие ноги.

– Все, так как вы и думали княжна. Это дело рук князя Мельникова. Муж матери Николая решил не ждать до окончания учёбы пасынка, и подстраховаться, дабы не отдавать обратно все, что он прибрал на время несовершеннолетия у вашего крестника.

Нанял он людей, как мы выяснили из клана Красных полей. А они пока ждали свою цель, ещё пощипали местный люд. На данный момент Мельников затаится.

– Мы тоже должны пока выждать паузу. Хотя так хочется оторвать голову этому мусору в княжеском облачении. – Отстранённо протянула Мария Павловна.

– Как пожелает княжна. – Поклонился граф.

– А что насчёт Оражена? – Переключилась женщина на новую тему разговора.

Роман Алексеевич вновь присел на стул, и закинул ногу на ногу.

– Мы проверили вашу наводку по тайной канцелярии. Оражен действительно завербован. Однако его забраковали, и его личное дело дальше комиссии не пошло. В доступе ему отказано, а сам он для них стал неким приобретением, с которым не знают что делать. Думаю, когда понадобится, его разменяют в темную, дабы спутать чьи-то карты. На данном этапе его дело в архиве. Какие по нему будут распоряжения?