Текст книги ""Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Соавторы: Михаил Ежов,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 359 страниц)

Глава 2

Я думал, что нас сразу проведут в номера или что-то в этом роде, но оказалось, нам приготовили ожидание в небольшой комнате без окон, где стояли только два кожаных дивана и кадка с пальмой. Там мы разместились. Через четверть часа пришёл в сопровождении солдата Матвей, очень недовольный.

– Я не в восторге от комнат, которые нам предоставили! – объявил он с порога. – Это совсем не похоже на гостиницу. Апартаменты не для человека вашего положения, господин.

– Не думаю, что у нас есть выбор, – ответил я. – И потом, как заметила наша капризная спутница, моё положение сейчас весьма сомнительно.

Мейлин отреагировала на мои слова тем, что фыркнула и сложила руки на груди. Довольно неплохой, между прочим. Хотя, конечно, не такой впечатляющей, как у Юшен. Кто знает, быть может, это одна из причин, по которой она невзлюбила рыжую?

– Всё равно, это неприемлемо, – проговорил камердинер, садясь на диван рядом с Джу. – Я буду иметь серьёзный разговор по данному поводу с тем, кто тут заведует размещением.

– Смирение, старик, одна из добродетелей.

– С каких пор вы стали стремиться к добродетели, ваше благородие? – приподнял Матвей седые брови.

– Никогда не поздно начать.

– Не могу поверить, что мы будем сидеть здесь взаперти! – подала голос Юшен, воспользовавшись паузой в разговоре. – Такой большой красивый город, а мы словно в капкане!

– Не переживай, это ненадолго, – сказал я. – Когда приедем в Россию, нагуляешься вдоволь.

– Но я и здесь хотела!

– Перестань ныть! – напустилась на неё Мейлин. – Всем плевать, чего тебе хочется, ясно⁈

– Как и на твоё недовольство, сестрица, – тут же парировала хули-цзин. – Зря ты думаешь, будто кому-то интересно выслушивать твои жалобы на то, что тебя, бедняжку, увезли от войны триад, чтобы ты не пострадала. Хотя твой бедный папочка, наверное, рад-радёшенек, что избавился от такой занозы в заднице! Серьёзно, не представляю, как он выносил тебя все эти годы? Сколько тебе, кстати? Двенадцать?

– Не смей даже упоминать о моём отце, рыжая сука! – взвилась Мейлин, сжав кулаки, чем вызвала на красивом личике хули-цзин глумливую ухмылку. – Ты ему в подмётки не годишься и понятия не имеешь… Да у тебя самой-то есть родители? Или ты родилась прямо на панели⁈

– Родители есть у всех, – неожиданно серьёзно ответила Юшен. – Но не все сбагривают детей с глаз долой.

– А ну заткнись! И извинись!

– Так заткнуться или извиниться? Ты уж определись, сестрица, а то люди могут решить, что у тебя би-по-ляр-ка, – старательно выговорила явно недавно выученное слово Юшен.

Открыв для себя Интернет, лисица с энтузиазмом окунулась в его неизведанные дебри. Иногда она употребляла слова неправильно, то удивляя, то шокируя окружающих.

– Я заставлю тебя взять сказанное назад или пожалеть о том, что ты раскрыла свою поганую пасть! – пригрозила Мейлин. – Вот увидишь!

– Сгораю от нетерпения, – зевнула Юшен и достала веер. – Здесь душно, или кто-то потребляет слишком много кислорода? Жаль, нет окон – самое время проветрить.

Я уже собирался было приструнить обеих, но в этот момент дверь открылась, и в комнату вошёл офицер в сопровождении двух солдат.

– Кто из вас господин Белозёров? – спросил он, обведя нас взглядом.

– Это я.

– Прошу пройти с нами.

– Не скучайте, – кивнул я девушкам и Матвею. – Старик, постарайся не дать им перегрызть друг другу глотки, пока меня не будет.

– Я бы смогла, – сказала Юшен.

– Да ты и яйцо в чае не сваришь сама! – прошипела Мейлин.

Я вышел за дверь, плотно прикрыв её за собой. Голоса сразу стихли.

– Сюда, – сказал офицер, и меня бодро отконвоировали по паре коридоров в приёмную, где сидел секретарь в военной форме.

Он разговаривал по телефону и при нашем появлении только слегка кивнул офицеру и указал на обитую дерматином дверь.

Меня впустили в большой, отделанный дубом кабинет, где сидели Вождь, Рапира, немецкий полковник и капитан с бионической рукой, которой он держал смартфон.

– Господин Белозёров, – представил меня Аничков, обращаясь к полковнику. – Тот самый прославленный охотник на революционеров и всякое инакомыслие, за которое ещё недавно был обласкан Его Величеством. Теперь же – почти мой соратник.

Я усмехнулся.

– Выдаёте желаемое за действительное, господин Аничков. Вам не к лицу.

– Всего лишь предвижу, – отозвался тот с улыбкой.

Полковник тем временем вышел из-за стола мне навстречу.

– Позвольте отрекомендоваться, – проговорил он по-русски с чудовищным тевтонским акцентом. – Отто фон Браун. Начальник отдела русского направления внешней разведки. Наслышан о вас и рад знакомству.

Он протянул руку. В светлых глазах застыло ожидание. Я стиснул на мгновение сухую, крепкую ладонь.

– Не могу ответить взаимностью, уж не обессудьте. Мы с вами враги.

Немец кивнул.

– Само собой. Вы патриот, но и я тоже. Однако сейчас мы оказались по одну сторону – судьба бывает непредсказуема. Значит, это ваша идея – переправить господина Аничкова через нас?

– Именно. Вы согласны?

– Разумеется. Но на подготовку уйдёт пара дней. Побудете пока у нас. Кстати, слышал, у вас обнаружились способности к магии. Это чудо, или вы скрывали даже это?

– А вы верите в чудеса? – спросил я.

– Иногда, – серьёзно ответил фон Браун. – Присаживайтесь, господин Белозёров. Обсудим, как Германия может помочь революции.

– Они ведь и до вас доберутся, – заметил я, опускаясь в кресло. – Слышали про мировой пожар?

– Это исключено! – резко ответил полковник, вернувшись за стол. – Германский народ абсолютно доволен справедливым правлением Его Величества кайзера Вильгельма.

– Очень рад за Его Величество, – сказал я. – Как и за германский народ.

– Сарказм здесь совершенно неуместен, господин Белозёров. – Возможно, в России назрело время перемен, но не у нас, оплоте европейской стабильности.

– Не будем ломать копья, господа, – решил вмешаться Аничков, проявлявший признаки нетерпения. – Давайте лучше обсудим, сколько денег сможет дать генштаб на наше общее дело.

– Это предстоит обсудить. У вас есть смета?

Вождь достал из внутреннего кармана пиджака сложенный пополам листок и протянул фон Брауну.

– Шрифт мелковат, но пунктов всё равно немного, – сказал он. – Уверен, вы оцените мою скромность.

Полковник не оценил. Читая, поднимал брови, подкручивал усы и качал головой, а затем отложил листок и сказал, глядя на Аничкова:

– Ну, и аппетиты у вас!

Вождь развёл руками.

– Всё на дело, заметьте. Если вы хотите, чтобы оно пошло, раскошеливайтесь.

– Я передам это в казначейство, но не думаю, что список удастся утвердить целиком.

– Лучше бы удалось, – с холодной улыбкой проговорил Аничков. – Вы ведь не хотите, чтобы русская революция провалилась из-за того, что кто-то пожалел пару миллионов марок?

– Как я сказал, ваша смета будет рассмотрена, – сухо ответил фон Браун.

Я не сомневался, что Аничков завысил реальные расходы раза в два. Уверен, что и полковник это понимал. Хоть и понимал, что всё равно придётся дать больше, чем нужно – надо ж и Вождю что-то в карман положить.

– Нам понадобится обсудить с вами риски, – сказал он, обращаясь ко мне. – Если вы решили нам помогать, то идите до конца.

– Что вы хотите знать?

Разговор продолжался минут сорок, в течение которых полковник что только не пытался у меня выведать, но остался крайне недоволен, ибо ничего не добился: я твердил, что занимался исключительно внутренними делами и ничего про остальное не знаю.

– Вы уверены, что господин Белозёров вам нужен⁈ – в конце концов раздражённо поинтересовался у Аничкова фон Браун.

– Как воздух, – не задумываясь, ответил Вождь. – Без него ничего не получится.

– Хорошо. Вам виднее. Полагаю, на этом пока всё. Я уведомлю вас о подвижках в рассмотрении вашей сметы.

– Буду ждать, – холодно улыбнулся одними губами Аничков, ставая. – Рапира, у нас есть несколько дней отлежаться.

Когда мы вышли, Вождь вдруг наклонился ко мне и шепнул так, чтобы не слышал конвой:

– Могли бы наплести что-нибудь про препятствия, которые нас ждут! Выжали б из этого колбасника все соки!

– Кажется, вы и так постарались, – отозвался я.

Аничков презрительно махнул рукой.

– Ерунда! У генштаба огромные ресурсы, и большая часть из них предназначена как раз для борьбы с Россией. Я не попросил и сотой доли, а ведь, по идее, все эти деньги немцы должны были отдать мне! И тогда больше ничего изобретать не понадобилось бы.

– Вы слишком уверены в себе, – сухо заметил я. – У вас мания величия. Берегитесь – это опасно.

– Ничего подобного. Вы просто не знаете, что я приготовил для царя-батюшки, – Аничков подмигнул. – Что, удалось заинтриговать?

– Пока не особо.

– Ну-ну, не притворяйтесь. Конечно, любопытно. Думаете, блефую? А вот и нет! Но – тссс! – он приложил палец к губам и, выкатив глаза, показал взглядом на конвой. – Не здесь!

– Собираетесь посвятить меня в свои планы? – удивился я. – Простите, не поверю.

– Кто знает, – снова посерьёзнев, сказал Аничков. – Кто знает, господин Белозёров. Может, и вам доведётся сыграть в них свою роль. Вольно или невольно. О, кажется, нам налево. А вам – в другую сторону. Пока, во всяком случае. Честь имею. Надеюсь, скоро увидимся.

Отвесив поклон, Вождь свернул с частью конвоя в коридор, ведущий в западное крыло, а меня повели в восточное. Оказалось, именно там мне и моим спутникам выделили скромные апартаменты. Когда я пришёл, девушки занимались распаковкой вещей под руководством Матвея.

Глава 3

– Есть проблема, ваше благородие, – тут же обратился ко мне камердинер. Вид у него был озабоченный. – Нам выделили недостаточно комнат. Всего лишь пять!

Я обвёл глазами присутствующих. Так, Матвей, Джу, Мейлин и Юшен. Ну, и я, конечно.

– Вроде, сходится, старик. Нас тоже пятеро.

– Вот именно! Не будем же мы принимать пищу в комнате одного из нас!

– А! Я понял, что ты имеешь в виду. Ну, думаю, немцы выделят нам ещё помещение, если им сказать.

– Я сразу же обратился с этим к офицеру, который нас размещал. Он ответил, что вы прекрасно уживётесь с одной из девушек. Кажется, он убеждён, что кто-то из них, если не обе, ваши любовницы.

– Точно не я! – выпалила, заливаясь краской, Мейлин.

– К сожалению, и про себя сказать этого не могу, – проговорила Юшен и облизнулась, глядя мне в глаза.

– Да, у нас проблема, – был вынужден признать я. – Где этот офицер?

– Не имею представления, ваше благородие, – развёл руками Матвей. – Он сразу же ретировался. Видимо, чтобы не спорить.

– И ты не удержал его?

– Я счёл невозможным применять силу в этом месте. Мне не до конца ясно наше положение.

– Хм… Ладно, всё правильно. Я попробую разобраться.

Выйдя в коридор, я обратился к конвойному:

– Кто занимается нашим размещением? Нам не хватает комнат.

Солдат неприязненно покосился на меня и пожал плечами.

– Не могу знать.

– В таком случае мне придётся бродить по зданию в поисках того, кто знает.

– Вам запрещено покидать покои. Это приказ коменданта.

– Неужели? И кто должен меня остановить?

Конвойные переглянулись. Взгляды у них стали беспокойными. Явно они сами не знали, как далеко могут зайти, выполняя приказ. Всё-таки, на пленников мы не очень походили, да и прибыли с «дорогим» гостем, которому командование выказывало определённое почтение.

– Мы, – выдавил из себя конвойный нехотя.

– Почему бы тебе просто не позвать того, кто нас сюда заселил? – предложил я.

– Нам не разрешено покидать пост. Но я могу позвонить, – солдат указал на стоявший возле стены телефон.

– Отличная идея! Приступай.

Сложив руки на груди, я прислонился плечом к стене, давая понять, что намерен дождаться исхода разговора.

Солдат подошёл к столику и поднял трубку.

– Герр лейтенант, – проговорил он спустя минуту. – Феликс говорит. Один из гостей утверждает, что им не хватает комнат. Просит вас подойти. Да, так точно. Понял.

Положив трубку на рычаг, он вернулся на своё место.

– Герр лейтенант ответил, что свободных комнат больше нет, – равнодушно проговорил он, не глядя на меня.

– Наверное, мой немецкий недостаточно хорош, – проговорил я. – И ты не понял, что будет, если мне не пойдут навстречу. Я не хочу портить вам жизнь, парни, но и жрать там же, где сплю, тоже не намерен. Смекаешь?

Солдат покосился на меня, но промолчал. Зато я почувствовал, как они с напарником напряглись.

– Где это ваш герр лейтенант?

Снова тишина. Ну, ладно. Я вам давал шанс.

– Пойду искать, – вздохнув, сказал я и двинулся по коридору мимо конвойных.

– Простите, но я вынужден вас остановить! – тут же преградил мне дорогу недавний собеседник.

Второй солдат расстегнул кобуру, но пистолет пока доставать не стал.

– И что вы, парни, сделаете? – поинтересовался я. – Застрелите меня? Это вашему командованию точно не понравится.

– У нас чёткий приказ, – выговорил, сглотнув, солдат. – Не позволять вам покидать покои без присмотра.

– Так под присмотром, значит, можно?

Конвойные переглянулись.

– Да, думаю, можно, – наконец, признал один из них, явно не желая доводить ситуацию до насилия.

– Ну, так проводите меня к вашему лейтенанту, – сказал я. – Хватит и одного из вас, если кто-то должен остаться присматривать за моими спутниками.

– Давай ты, Феликс, – кивнул второй солдат, отступая к стене, словно решение было принято.

Его напарнику не оставалось ничего, кроме как кивнуть. Хотя было видно, как он недоволен и собой, и напарником.

– Прошу за мной, – сказал он и двинулся по коридору.

Идти оказалось недалеко: буквально через три минуты мы остановились перед дверью из орехового дерева с начищенной латунной табличкой. Мой провожатый постучал.

– Входите! – раздалось из-за двери.

– К вам один из… гостей, – подобрал после паузы слово конвойный, заглянув. – Он настоял на том, чтобы я проводил его сюда.

В ответ раздался трескучий поток ругательств, а затем в коридор выскочил офицер в очках с тонкой металлической оправой. Смерив меня раздражённым взглядом, он выпалил:

– Вы опять по поводу комнаты⁈ Я же сказал, что вам выделили все комнаты, которые были свободны!

– Позвольте объяснить вам всё с глазу на глаз, – улыбнулся я.

Офицер с сомнением взглянул на конвойного, потому, видимо, решил, что почти пленник ничего не сделает ему в его же собственном кабинете, и распахнул дверь.

– Входите!

Оказавшись в маленьком, скупо обставленном кабинете с большим портретом кайзера Вильгельма над письменным столом, я плотно притворил за собой дверь.

– Вас и так прибыло слишком много, – начал лейтенант, обернувшись. – Мы не рассчитывали на…

Он захрипел, так как мои пальцы стиснули его горло, перекрыв доступ воздуха к лёгким. Офицер попытался вырваться – естественно, безуспешно. Тогда он потянулся к кобуре. Я легко вывернул ему руку, так что глаза у него от боли вылезли из обрит.

– Не знаю, из какого захолустного баронства вы, герр лейтенант, выползли, чтобы занять здесь место хостесс, – проговорил я с подчёркнутой любезностью, – и меня это ни капельки не интересует. Но я – представитель древнего княжеского рода и не потерплю, чтобы со мной обращались, как с каким-то назойливым постояльцем. Вам это ясно, или мне пояснить? – с этими словами я сильнее сжал его горло, так что мой «собеседник» побледнел и, кажется, был готов потерять сознание.

Пришлось его выпустить.

Лейтенант едва не рухнул на пол. Удержаться ему удалось, лишь схватившись за удачно подвернувшийся стул. Когда он на меня взглянул, в его глазах полыхнула жгучая ненависть. Я сделал вид, что не заметил этого. Всё равно устраивать стрельбу – как и доводить инцидент до сведения начальства – он не станет, чтобы не потерять лицо. Именно поэтому я и предложил пообщаться без свидетелей – чтобы оставить ему такую возможность.

– Итак, могу я рассчитывать на ещё одну комнату, чтобы принимать пищу? Кажется, это не так уж много.

Офицер откашлялся.

– Хорошо! – просипел он. – Получите! Я распоряжусь!

– Премного благодарен, – я отвесил шутливый полупоклон. – Я знал, что мы найдём общий язык, если поболтаем чуть подольше. В конце концов, дворяне всегда понимают друг друга, в какой бы стране ни родились, верно? Мы же оба цивилизованные люди, в конце концов.

Лейтенант моего мнения явно не разделял. Но спорить не стал. Возможно, ему было больно говорить.

– Не смею отвлекать вас долее от дел, – сказал я и вышел в коридор.

При моём появлении солдат встрепенулся.

– Вот и всё, – кивнул я ему. – Можем возвращаться.

Сообщение о том, что ещё одна комната будет, все, кроме Юшен, восприняли с облегчением.

– Я почти не занимаю места, – сказала хули-цзин, сокрушённо качая рыжей головкой. – Вы бы и не заметили моего присутствия, господин. Стоило ли беспокоиться?

– Похоже, чтобы я беспокоился? – приподнял я брови.

Через полчаса все вещи были распакованы и разложены. Матвей придерживался убеждения, что, на какой бы срок человек ни занимал место, где остановился, следует обустроить его с максимальным комфортом. Стоящих у двери чемоданов он не признавал.

Вскоре заглянул один из конвойных и сообщил, что обед подан. Оказалось, для нас накрыли стол в соседнем помещении. Не обманул герр лейтенант – дополнительную комнату нам выделили.

Отдав должное картофельному салату с сосисками и ветчиной, обжаренной в масле лапше, рыбным палочкам и свинине, мы выпили кофе и разбрелись по своим спальням – отдыхать. Недовольна осталась только Юшен, предпочитавшая иную кухню. Мейлин поначалу подозрительно отнеслась у угощению, но потом распробовала и смела всё. Матвей и Джу по моему настоянию трапезничали с нами: было бы глупо разделять обед на господский и для слуг, ибо помещение для этого у нас всё равно было только одно.

А часа через два – я как раз успел подремать – заявился Рапира и мрачно сообщил, что Вождь-де желает выпить со мной шнапсу и поболтать. Так что мы с ним пошли в покои Аничкова. Видимо, телохранитель пользовался у генштаба доверием, потому что конвойные с нами не пошли.

Устроили Вождя ничем не лучше нас. И местная охрана у его двери тоже имелась.

– Господин Белозёров, – обрадовался Аничков, когда я вошёл к нему. – Ну, как вам тут? Сносно?

– Вполне. Вижу, вы здесь не впервые.

Вождь кивнул.

– Приходилось бывать. Где только не приходилось, если уж на то пошло. Шнапс?

– Не откажусь.

– Вот и славно. Смажем беседу.

Аничков кивком отослал телохранителя и наполнил два стакана прозрачной жидкостью из бутылки с цветастой этикеткой.

– Фруктовый. Не самый мой любимый вид, но в гостях не придираюсь.

Он протянул мне один из стаканов и сел в глубокое дубовое кресло. Я устроился в другом, правее.

– Что ж, в Германию мы добрались без проблем, – сказал Аничков, побалтывая шнапс, хотя льда в нём не было. – Какие ваши прогнозы на проезд в Россию?

– Всё зависит от того, есть ли в генштабе наши люди, – честно ответил я.

– Наши – то есть, ваши? – уточнил Вождь. – Вернее, агенты русской контрразведки.

– Именно.

– Это исключено.

– Тогда прогнозы положительные.

Аничков кивнул, словно это и ожидал услышать.

– Собственно, я хотел спросить о другом. Что вы собираетесь делать на родине? У меня большие связи, и я мог бы оказать вам содействие. В обмен на небольшие услуги, которые не потребуют от вас никаких усилий, позвольте заметить.

Я усмехнулся.

– Ну, разумеется!

– Вы напрасно воспринимаете меня, как врага, – серьёзно проговорил Аничков и сделал большой глоток шнапса. – Я ведь не призываю вас становиться революционером и свергать царя. Просто дать кое-какие полезные сведения. Возможно – советы. А взамен я помогу вам. Если скажете, чего хотите.

Я откинулся на спинку кресла. На самом деле, хороший вопрос. И у меня было время подумать над ответом на него. Вот только Вождю об этом говорить я не собирался. Потому что ему в моём плане предстояло сыграть роль, на которую он добровольно никогда бы не согласился.

Глава 4

Аничков сверлил меня взглядом, явно считая, что смог меня заинтересовать. Как же ему хотелось привлечь на свою сторону человека, досконально разбирающегося в тонкостях работы Охранного отделения! Да, это был бы знатный улов. И, возможно, будь на моём месте обиженный мальчишка, каким он меня видел, у него бы даже и выгорело. Удавалось же социалистам промывать мозги юнцам из аристократических семей. Идеализм – отличная приманка для молодых и неокрепших умов. К счастью, я не таков. И единственный идеал, который был в моей жизни, я уже утратил. Едва ли господин Аничков способен предложить мне что-то равноценное взамен. Даже смешно делается от подобной мысли.

– Полагаю, в России мне придётся представлять интересы триады, – ответил я уклончиво. – У меня с собой инструкции от господина Ма.

Аничков кивнул.

– Это понятно. Моим китайским партнёрам нужно защищать свои инвестиции в моём лице. Так что, в некотором смысле, вы соглядатай, господин Белозёров. Нравится вам эта роль или нет.

– Ничего не имею против неё, – ответил я, поставив стакан со шнапсом на подлокотник, так ни разу из него и не отпив. – Не впервой.

Вождь проследил за моим жестом и отхлебнул горячительного напитка. Лицо его слегка раскраснелось – то ли от алкоголя, то ли от напряжения. Хотя, скорее, первое.

– Только не думайте, что вам удастся мною помыкать, – сказал он. – Вы – вроде связного, не более того. На мои решения повлиять вам не удастся. Разве что вы решите меня убить, – он улыбнулся, давая понять, что тут мне едва ли светит удача. – Но, кажется, вы отказались от этого намерения.

– Отказался. И сообщил вам об этом. Если бы хотел – уже попытался бы.

– Поэтому я и предлагаю вам помощь. Вернее, взаимовыгодное сотрудничество, если вам это легче принять. Вы сейчас находитесь в подвешенном состоянии, господин Белозёров. Империя от вас отказалась, семья изгнала – полагаю, не без облегчения – а триада далеко. По большому счёту, у вас есть только я. Вернее, буду, если вы этого захотите. И заметьте – я не пытаюсь вас обратить в социализм. Речь идёт о партнёрстве. У вас есть свои планы – ради Бога, осуществляйте их.

– Не уверен, что вы мне нужны, господин Аничков.

Мой собеседник тонко улыбнулся.

– Как вы думаете, почему триады мне помогают?

– Предполагают, что ваши сторонники в Китае одержат верх над монархией, и тогда им это зачтётся.

– Совершенно верно, – кивнул Вождь. – И они проявляют в этом вопросе похвальную дальновидность. Почему бы и вам не поступить так же?

– Уже хотя бы потому что в России вам не победить.

– То есть, вопрос всё-таки в том, кто останется победителем?

– В том числе.

– Хорошо. Рад слышать. Значит, есть надежды, что вы присоединитесь к нам, если убедитесь, что наше дело верное?

Я пожал плечами. Пусть думает, как хочет.

Аничков расценил это как завуалированное согласие и снова ринулся в бой.

– Вы заблуждаетесь на счёт того, что нам ничего не светит в России. Понимаю: вам кажется, что серьёзных предпосылок для того, чтобы нас поддержали народные массы, нет. В отличие от Китая. Так?

Я кивнул.

– Совершенно верно. В Поднебесной у подавляющего большинства населения крайне тяжёлая жизнь. Почти ни у кого нет своего отдельного жилья, люди ютятся в крошечных квартирах по несколько семей, работы на всех не хватает, зарплаты мизерные, существует ограничение на количество детей, которых можно заводить, для нарушителей – штрафы. Которые большинство не в состоянии выплатить. Поэтому женщин заставляют делать аборты. Полиция коррумпирована, а триады почти всесильны, даже аристократам приходится с ними считаться и зачастую пользоваться их услугами или даже платить дань. В России дела обстоят совершено иначе. Простолюдины живут вполне прилично, даже крепостные. У них есть права, и они соблюдаются, потому что монарх понимает: массы нужно держать в спокойствии. Перегибы опасны. Аристократия его в этом поддерживает. Произвол, конечно, случается, но не приобретает особых масштабов. А главное – дворянство ни за что не пойдёт на смену государственного строя. Потому что он его полностью устраивает.

– Она не всесильная, господин Белозёров, – проговорил Аничков, как только я замолчал. – Но вы правы – нужно потрясение.

– Вот именно, – согласился я. – А его не предвидится.

Аничков улыбнулся, но глаза его остались холодными – глаза акулы, кружащей вокруг добычи, примериваясь, как бы её получше ухватить и уверенной, что деваться бедолаге некуда.

– Если условий нет, их нужно создать!

Я усмехнулся.

– И вы собираетесь этим заняться?

– Ну, разумеется! – серьёзно ответил Вождь. – Почва удобрена, сторонники революции есть и в рядах дворянства, и в рядах армии – что бы вы ни думали. Их немного, ибо идеалистов всегда не хватает. Но лиха беда начало.

– Да, ваша красная зараза разносится по миру, как поветрие. Но сколько, по-вашему, займёт времени создание этих самых условий?

Вождь пожал плечами.

– Может быть, годы, а может, и месяцы. Всё зависит от того, как пойдут дела. Думаете, я возвращаюсь в Россию, просто потому что соскучился?

– Полагаю, у вас есть план.

– Само собой. Конечно, я вас в него не посвящу. Но уверяю: дело выгорит! И тогда самым важным будет отделить зёрна от плевел.

– То есть, перебить тех, кто будет не согласен со сменой власти?

Аничков кивнул.

– Чистки – это первое, что делает новый режим. В числе кого вы хотите оказаться, господин Белозёров? Волков или овец?

Признаться, слова Аничкова меня заинтриговали. Явно он на что-то рассчитывал, причём в ближайшее время. Но внутри России кризис ему не создать. Аристократические кланы сильны и власть никому не уступят. Если даже какой-то из кланов создаст коалицию с целью переворота, то лишь для того, чтобы сменить правящую династию – то есть, забрать власть себе. Но точно не ради того, чтобы отдать её какому-то фанатику с идеями о социальном равенстве. Простолюдины же слишком привыкли к своему положению, чтобы выступить разом. Нет, тут кроется что-то иное…

Внешний удар!

Вот, что готовит Вождь! Я едва сдержался, чтобы не выдать своё озарение. Даже взял стакан и уставился в него, маскируя выражение лица. Взять себя в руки!

Что это может быть? Думай, ведьмак, соображай!

Нет, не ведьмак… Впрочем, неважно! Это сейчас вообще не главное. Надо понять, на что рассчитывает Вождь.

– Вижу, вы задумались, – сказал Аничков. – И правильно. Конечно, всегда можно уехать. Но что за судьба у вечного мытаря? Это не для вас. Вы и в Китае всего ничего пробыли – вон, как ухватились за возможность на родину вернуться. Да и амбиции у вас имеются. И я дам вам их реализовать. Какая вам, в сущности, разница, кто будет у власти? Вы же служите не людям, а стране. Верно?

Ох, плетёт! Прямо кружево! Не зря у него столько сторонников. И ведь преданных! Вон тот же Рапира – в огонь и воду за него готов. Или Ворон, который уже в России со списком военных, готовых поддержать Аничкова. Иначе говоря – предателей, изменников.

– Вы не убедите меня, что у вас что-то получится, – сказал я. – Всё это слова, не более. Понятия не имею, что вы собираетесь делать в России, но всё это очень быстро закончится. Зря вы думаете, что без меня вас не найдут. Выследят, как миленького. И в тот момент лучше всего для меня будет оказаться как можно дальше от вас.

Вождь подался вперёд, глядя мне в глаза.

– Так ведь вы уже себя запятнали, господин Белозёров, – проговорил он другим тоном. – Или думаете, я вас выгораживать стану, если меня возьмут?

– Не станете, ясное дело. Но кто вам поверит? Меня ведь больше не существует.

– Ну, это вы зря! – откинулся обратно на спинку кресла Вождь. – Поверят, не сомневайтесь. У меня и доказательства найдутся. Да я ваше участие ещё и приукрашу, уж будьте уверены. Так что по всему выходит, что вам либо с нами – либо за границу. И носа оттуда не казать на родину.

– Смена тактики, значит, – усмехнулся я. – Решили запугать?

– Отнюдь. Уверен, вы не такой человек. Просто обрисовываю положение вещей. А вы уж сами решайте, как поступить. Предложение моё о сотрудничестве в силе. У меня огромные ресурсы. Сейчас у вас нет ничего, а может быть всё! И я не преувеличиваю.

Он залпом допил остатки шнапса и со стуком поставил пустой стакан на круглый журнальный столик, как бы ставя в этом разговоре точку.

– Ладно, спасибо, что пришли и выслушали. К сожалению, мне через десять минут нужно встретиться кое с кем из местных шишек. Не думаю, что вы примете решение до нашего приезда в Россию, так что больше вас своей болтовнёй донимать не буду. Приятного вечера.

Вернувшись в свои покои, я подошёл к большому бронированному окну без ручек, отдёрнул тяжёлые занавески и уставился на город.

Берлин – столица Германии. Политического и военного центра современной Европы. Наш главный враг. Страна, наращивающая технологические мощности, милитаристическая и амбициозная, вступающая в коалиции с другими странами. Готовящаяся потягаться с Британией за владычество над морями и колониями. Она-то будет рада, если Россия испытает потрясение и…

Стоп!

От догадки я прямо обмер.

Ну, конечно, как же я мог быть так слеп⁈ В этом всё дело!

Грядёт большая война, и Вождю об этом известно! Она и станет тем потрясением, которым планирует воспользоваться Аничков. А немцы ему, конечно, помогают. Они нападут на Британию, а Россия будет вынуждена вступить в драку, ибо наш император английскому родственник, и между странами есть договор о военной помощи. Кайзера это не устраивает. Ему нужно вывести Россию из игры. Пока наши войска будут сражаться за союзника – что, конечно, вызовет недовольство в среде и простых людей, и аристократии, так как война эта в России никому не нужна – революционеры будут разлагать страну изнутри, подогревая это недовольство. И в этих клещах Вождь собирается устроить переворот, заручившись помощью военных чинов, которым либо промыл мозги, либо посулил несметные богатства. Конечно, это представители не самых влиятельных родов империи, но таких много на руководящих должностях. И их влияние на ход войны будет заметно. Проклятье! Так вот, каков план…

В дверь постучали.

– Да! – откликнулся я чересчур резко.

Заглянула Джу.

– Прошу прощения, господин. Мейлин просила узнать, не сможете ли вы её принять.