Текст книги ""Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Женщина, словно не ожидая такого, издала стон, и дрогнула под моими руками, а я приступил к изучению эрогенных зон её тела.

Уже через пару минут такого стояния обнявшись, я практически всё знал и понимал, а Дарья, войдя во вкус поцелуев, жадно чуть ли не сосала, и покусывала мои губы.

Обняв женщину за спину в области поясницы, я дернул её нижнюю часть тела на себя, а второй рукой напротив верхнюю от себя, от чего Дарья прогнулась назад, выставляя и приподнимая вверх свою набухшую от возбуждения грудь, которую я и начал ласкать.

Стоны ещё большего возбуждения влетели мне музыкой в уши, а её пальцы, можно сказать, вонзились в мои волосы, инстинктивно притягивая мою голову ещё больше к своей груди.

Я улыбнувшись про себя, провёл рукой которая была за спиной женщины по её телу слега царапая кожу, и добился очередной волны удовольствия которая словно прибой сотрясло её нутро.

Женщина ещё больше выгнулась назад, а моя рука проскользнула между бёдер баронессы, и прикоснулась к самой эрогенной и возбужденной части тела женщины.

Полу стон полу крик, огласил комнату, в которой мы отдавались друг другу, а ноги Дарьи Филипповны, дрогнули и подкосились, от чего я подхватил её и, поцеловав в губы, положил на кровать, начиная покрывать уже всё тело женщины поцелуями, давая ей ощутить доселе невиданные ощущения.

Когда Дарья уже вся извивалась подомной, и сама начинала слегка царапать мою кожу, я освободился от оставшейся одежды, после чего страстно поцеловав женщину, наконец, вошёл в её лоно, начиная медленно движения тазом, под стоны и закусывания губ Дарьи.

Стоя перед кроватью, я придерживал ноги баронессы и при этом не забывал играть с её грудью, наращивая темп толчков, а также внимательно следя за языком её тела, дабы в ту или иную секунду приостановиться или ускорится, или стимулировать, ту или иную эрогенную зону баронессы.

Стоило женщине достигнуть оргазма, как я сразу менял страстный напор на размеренные ласки, при этом слегка меняя позы, дабы то быть ближе к ней, то отдалятся. И когда я понял, что Дарья уже не в состоянии выносить любовной игры, то закончил наше соитие, вовремя ограждая себя от возможных последствий.

После чего я лёг рядом с Дарьей, которая так и лежала, тяжело дыша с закрытыми глазами вся в поту, так и не выпустив из рук, скомкаю простынь.

– Григорий, – тяжело, и чуть ли не с отдышкой произнесла она. – Вы не только в учёбе гений. – Повернулась Дарья набок и прижалась к моей груди лбом, после чего практически сразу уснула.

Утром я проснулся, как по звонку, ровно в шесть утра. Дарьи не было рядом, а про вчерашнюю ночь напоминало скомканное бельё, и часть валяющихся подушек на полу, перед кроватью.

Встав, и размяв больную руку, я оделся, и вышел из комнаты, после чего наведался в ванную, приведя себя в божеский вид, и не зная, куда мне тут податься в столь ранний час. Решил пойти пока в библиотеку и, накидать на месте план работы.

Пройдя два пустынных коридора, я очутился у нужного мне места, куда и зашёл. В нос ударил запах слегка отсырелых страниц и чернил, а я стал ходить от шкафа к шкафу, беря то и дело в руки книги и, быстро пролистывая содержимое, после чего ставя их на место.

Когда черёд дошёл так сказать до трофейного шкафа Остроговых, я также стал брать книги, которые в свою очередь в большинстве оказывались рукописными мемуарами или переписанными откуда-то стихами и прозой, и в основном на французском языке.

Так перелистывая очередную книгу с рукописным текстом, я бегал глазами по страницам, читая урывками отдельные фразы, как вдруг уставился на одну из страниц.

Перечитав два раза небольшой абзац похожей на прозаичную тарабарщину, только присвистнул своей находке. Не зря меня все года моей учебы в университете заставляли изучать различные примеры шифрования информации, ведь на этих страницах был словно по классике использован шрифт транспонирования.

– Никто ничего не нашел, говорите. – Чуть слышно произнёс я, закрывая книгу.

Глава 8. Тайны Остроговых, или разжигая пламя знаний.

Несколько часов я провёл в библиотеке за книгой мемуаров, одного из членов рода Остроговых.

Усевшись поудобнее в большое кресло, я кропотливо разбирал слегка корявый почерк, выискивая зашифрованные в данном труде знания.

Автор данных строк писал на французском, и иногда вплетал в текст немецкие слова, что при обычном прочтении можно было списать на незнание смысла слова на французском. Тем самым он ещё больше подстраховывал своё шифрование от прочтения и распознания.

Однако я знал немецкий, и свободно распознавал зашифрованный смысл, но жутко страдал от неимения вести запись на бумаге, держа полученную информацию в голове.

– Вот вы, где Григорий, – донесся до меня голос баронессы, которая вошла в двери библиотеки. – Я вас спохватилась, а вы тут. Что читаете?

Я оторвался от книги, стараясь запечатлеть в памяти всё, что я уже расшифровал, и произнес, глядя на немного смущённо улыбающуюся мне Дарью Филипповну:

– Проза и стихи. Простите меня, что не оповестил вас, что проснувшись, пойду сразу сюда. Время было раннее, и я не посмел вас тревожить.

– Ничего страшного, – прошла ко мне женщина, и провела пальцами по моему плечу. – Надеюсь, состояние вашей левой руки не усугубилось после вчерашнего вечера?

Я поднял голову на Дарью, и учтиво улыбнулся.

– Не в коем разе Дарья Филипповна. Напротив, вашими стараньями иду на поправку. – Отложил я на столик, стоявший рядом с креслом книгу в сером переплёте.

– Рада это слышать Григорий, – отстранила она руку от моего плеча, посмотрев на книгу которую я отложил. – Может, вы и мне прочтете стихи, коли, так увлеченно читали всё это время. Мне никто никогда не читал стихов. – Коснулась словно невзначай своим бедром моей ноги Дарья, вставая после этого передо мной.

Я, посмотрев в лицо женщине, которая лучилась изнутри жизненной силой, но словно застенчиво пыталась вывести меня на разговор про вчерашнюю ночь. От чего я уже знал, что прочесть Дарье.

– Да конечно, сочту за честь, только не судите строго, – прикрыл я глаза, вспоминая строки Лермонтова, после чего начал их произносить. – Я не хочу, чтоб свет узнал. Мою таинственную повесть. Как я любил, за что страдал. Тому судья, лишь бог и совесть. Им сердце в чувствах даст отчёт. У них попросит сожаленья. И пусть меня накажет тот. Кто изобрёл мои мученья. Укор невежд, укор людей. Души высокой не печалит. Пускай шумит волна морей. Утес гранитный не повалит.

Стоило мне закончить говорить, как Дарья улыбнулась счастливой улыбкой, словно делая для себя выводы из стихотворения, после чего подалась ко мне и, поцеловала меня в губы.

– Это было прекрасно Григорий, – тихо произнесла она, отстраняясь от моих губ. – Вы не перестаёте меня удивлять. Время, проведённое с вами, я точно никогда не забуду. Надеюсь, вы тоже. А сейчас прошу отзавтракать со мной. Стол накрыт. – Взяла меня за запястье правой руки баронесса, и потянули из кресла за собой.

Прошла неделя, с момента как я находился в усадьбе Негеных, и за это время всё встало на свои места.

Мы с Дарьей Филипповной расставили все точки наших отношений над «И», понимая, что ничего большего чем то, что мы сейчас имеем, у нас не может быть. От этого наши отношения перестали быть неловкими обязывающими.

Однако с каждой проведённой вместе ночью, и словно расцветанием Дарьи, которая в своё время попала в деспотичную среду брака, после чего она замкнулась в себе, не имея возможности реализовать свои внутренние потребности. Я замечал всё более сильные грустные веяния, стоило зайти разговорам о моём возвращении в гимназию.

На людях она вела себя, как и подобает аристократке, культурно и сдержано. Но стоило нам с ней остаться наедине, как она с каждым днём превращалась всё больше в озорную девчонку.

Первые два дня мы провели в библиотеке в месте, Дарья не отходила от меня ни на шаг, и всячески участвовала в разборе вверенной ей библиотеки, которая как я понял, была только частичной, а основная книжная гордость Негиных, располагалась в центральной усадьбе, где проживали её родители.

Однако управление усадьбой, также требовали внимания, да и на третьи сутки к баронессе стали приезжать навестить её живущие по соседству аристократы. От чего уже на третий день, я смог, наконец, не только разбирать, и делать опись книг, но и начать дальше изучать записи Остроговых.

И только я начал это делать, как понял, что даже мне с моим опытом в шифровании текста будет не очень легко.

Не имея возможности вести даже неполные записи разбора шифров, приходилось всё держать в голове, что знатно замедляли процесс изыскания.

Также я, посетовав слегка между разговорами на возможное отставание в учёбе по развитию родового дара, внезапно получил от Дарьи можно сказать царский подарок. Она предоставила мне семейный тренировочный зал, который располагался в усадьбе.

Когда я первый раз в него попал, то поразился просторному помещению с турниками, брусьями, шведскими стенками и прочим.

Сам же зал, как сказала Дарья Филипповна, был сделан изнутри из гранита, дабы при тренировках превышающих серый круг не разнести тут всё в пух и прах.

После обеда, сидя в библиотеке, с очередной книгой Остроговых, я переваривал вытащенную из неё информацию. Благо меня сейчас никто не отвлекал, так как к Дарье нагрянули две её старые подруги с визитом, и обратно как я понял, намеревались только завтра с утра. От чего всё внимание баронессы, которая не очень желала, судя по её жестам тела и проскальзывающей мимики, лицезреть данных особ, так долго в своём доме.

– Интересная информация. – Отложил я книгу, и развалился в кресле, смотря в потолок.

Вот как несколько дней разбирая сокрытые знания в записях Остроговых, я стал думать, что человек, написавший всё это, был очень талантлив и сведущ в родовых техниках.

А то, что это был один человек, я не сомневался, так как почерк везде был один и тот же.

Знания что я добыл, в корне расходились с теорией о родовом даре, что нам преподавал учитель, и что были написаны в учебнике.

Во-первых, я узнал, что родовые центры влияют на разные воплощения техник, и что их желательно тренировать отдельно друг от друга. А не так как было описано в учебнике. Что, мол, верхний центр это стабилизатор энергии, а нижний её воплощение.

Получалось, что развитость верхнего центра напрямую влияла на сами техники, и их производные. А не просто, на стабильный контроль силы в теле, который вырабатывает нижний центр.

Как следовало из расшифрованных записей, техники связанные с верхним центром требовали полного синхронного контроля родовых центров, и считались техниками высшего порядка, так как в корне отличались от обычных, и даже высочайших техник со стабилизированным верхним и ведущим нижним центром.

Автор упоминал, что техники, в которых главную роль играл верхний родовой центр, именовались искаженными техниками четвёртой ступени восприятия, и описывались как редко встречающиеся у аристократов, та как в большем своём роде дворяне не могли достигнуть даже второй ступени восприятия этих техник.

К сожалению, я пока не нашёл упоминаний методик тренировок верхнего центра.

Второе что я выцарапал из зашифрованных посланий, было то, что комбинированного дара можно было добиться путем раскачки и полной синхронности двух родовых центров.

Тут ограничение было только одно. Наличие у человека тех или иных родовых первичных элементов. Так как, комбинируя распальцовки этих проявлений, можно было самому добиться комбинированного элемента на подобии камня или молнии.

А дальше начиналось самое интересное. Автор нарочно раскидывал ту или иную тему скрытых знаний на несколько книг, оставляя зашифрованные подсказки, где что искать.

Вот и получалось, что пока я был один в библиотеки, только и делал, что метался от книги к книге находящихся в шкафу Остроговых.

Из них я словно клещами вырывал зашифрованные ключи распальцовок по многим недоступным обычным гимназистам элементам. От чего я в полной мере можно сказать на износ использовал свою память, применяя все известные мне техники запоминания и усвоения информации, дабы намертво впечатать полученные знания.

На этом фоне у меня появились сильные головные боли. Оно и понятно. В прошлой жизни я не один год готовил мозг к таким выкрутасам, а сейчас можно сказать рванул с места в карьер, запустив на полную катушку методики которые перенапрягали мозги.

– Пора, потренироваться. – Поморщился я от головной боли, которая накрыла меня, после очередного масштабного запоминания распальцовок которые ещё нужно было сложить воедино как пазл. Ведь автор этих трудов карябал частично на полях закорючки, которые ещё нужно было сложить в один рисунок.

Встав из кресла, я потянулся всем телом, и побрёл из библиотеки в тренировочный зал, обдумывая уже изученные за всё время материалы.

Получалось, что Остроговы обладали техниками, превышающими по своей силе техники комбинированных элементов, и взаимодействующие со всеми элементами, а также влияющие не только на физическое воплощение, но и на духовное.

К тому же через развитие верхнего центра, и полный контроль над обоими центрами, они смогли обойти неимение у себя комбинированных элементов. Ведь со слов автора, тот, кто обладал всеми первичными элементами, в теории мог скомбинировать их в любой элемент, главное знать ключи распальцовок. Что значило, всё зависело только от наличия тех или иных элементов в родовом даре.

В моём случае, я имел все шесть размытых элементов, что со слов Острогова давало мне власть над всеми техниками всех элементов, как первичных, так и вторичных комбинированных, не считая, неясные пока мне техник искажения.

Зайдя в большой зал, я скинул китель и, кинув его на лавку, побежал по кругу, начиная разминку, а после и саму тренировку.

За физическими упражнениями время летело незаметно, а головная боль слегка притупилась, от чего, я полностью отдался тренировке боевых навыков.

Время шло, а я всё тренировался. В след за отработкой боевых систем, я приступил к занятиям по серому кругу родовой силы, чередуя её с медитациями.

И вот на одной из таких медитаций меня и осенило, что Цигун техники которого хорошо себя проявили в раскачке нижнего центра и контроля верхнего, бывает ведь и мягкий, а я пока применял техники только жесткого его направления.

Встав с пола, я сразу приступил к выполнению одного из комплексов мягкого Цигуна, и на его середине, ощутил неведомый выброс силы из верхнего центра, который в ту же секунду разметал весь мой контроль центров вдребезги.

– Однако? – Протянул я, терпя лёгкое головокружение.

Растерев лицо руками, я стоял посреди зала, и обдумывал случившееся, ощущая, как мой верхний родовой центр, словно слегка увеличился в энергетическом объеме, в связи с чем, начал нарушать баланс энергии в моём теле.

Ровно час ушёл на анализ происходящего, и возвращение себе баланса и уравновешивания энергии. В этом мне как-никак лучше помогло тайцзицюань с её мягкими и плавными комплексами распределения и контроля внутренней силы.

Закончив с этим, я уже несколько дней хотел попробовать найденную в одной из книг Остроговых технику. Но всё время был риск быть замеченным Дарьей. Однако сейчас она была полностью занята своими гостями, от чего можно попробовать, то, что зудело у меня на подкорке сознания все эти дни.

Вот только эта самая техника относилась к стихийному типу элемента воздуха.

Подойдя к закрытой двери, я приоткрыл её сунув в проём голову, прислушался, не идёт ли кто по коридору и, убедившись, что всё тихо, вновь закрыл дверь, после чего быстрым шагом дойдя до центра зала, стал складывать распальцовки данной техники.

В ту же секунду, я словно почувствовал, как загудели и завибрировали родовые центры, а энергия из них стала течь к горлу, и закручиваться там, словно в комок.

На секунду от такого проявления в горле, я чуть не потерял контроль над родовыми центрами, но вовремя вернул всё в норму.

Когда последняя распальцовка была сложена, как описывала техника, и мои пальцы смотрели вверх на уровне горла, из моего рта вырвалась, словно под напором воздушная сфера, которая с тихим свистом пролетев к мраморной плите, влетела в неё словно таран, после чего разошлась ураганным порывом ветра в разные стороны.

Я же ощутил дикое опустошение в теле, и шмякнулся на пятую точку, понимая, что из левой ноздри потекла густая струйка крови.

В теле была щемящая пустота,но даже при ней, я был настолько окрылён, и обескуражен увиденным, что в груди вспыхнул даже не огонь, а целый извергающийся вулкан к изучению всего, до чего я смогу дотянуться в этих боевых техниках.

– Григорий вы тренируетесь? – Послышался голос из дверей.

Я повернул вполоборота голову, и увидел Дарью, которая стояла в дверном проёме в месте со своими подругами, которые с лёгким пренебрежительным интересом смотрели на меня, сидящего на полу.

– Да, Дарья Филипповна, – слегка склонил я голову. – Вскоре вновь примусь за опись библиотеки.

– Григорий у вас кровь. – Расширила в лёгком испуге глаза женщина, дернувшись, желая сделать шаг ко мне, но вовремя взяла себя в руки.

– Ничего страшного, баронесса, – утёр я кровь с лица. – Просто слегка перенапрягся в своих тренировках.

– Не стоит себя выматывать так. Я всё же за вас отвечаю. – Старалась выровнять, и придать нейтральный тон своему голосу Дарья.

– Приношу глубочайшие извинения баронесса, – встал я на ноги, опуская взгляд. – Впредь такого не повторится.

– Дарья, пойдёмте, дальше. Вы обещали нам экскурсию, а тут не на что смотреть. – Наградила меня пренебрежительным взглядом среднего роста молодая особа, которая была явно моложе Дарьи, и имела надменные черты лица.

– Да, пошлите, поглядим на оранжерею, которую вы решили тут воссоздать, и про которую, так много нам рассказывали. – Сделала шаг к двери высокая и миловидная черноволосая особа в пышном голубом платье.

– Как вам будет угодно, – улыбнулась им Дарья Филипповна и, повернувшись ко мне, произнесла. – А вы Григорий, отдохните, и как придёте в себя, приступайте к описи и расстановке книг.

После этих слов все три особы ушли из тренировочного зала, оставив меня одного.

Я же утерев вновь появившиеся из ноздри капли крови, чуть слышно протянул:

– Мне нужно намного больше увеличить объемы энергии в родовых центрах.

Последующие два часа, я суетился в библиотеке, описывая книги, и расставляя их по местам в подготовленные для этого шкафы.

Так же за этой работой, я только и делал, что анализировал дальнейший план своего развития, так как огонь жажды новых боевых техник, которые превзошли все мои ожидания и порвали мою реальность. Словно сделав меня зависимым от этих знаний, после первого применения мной боевой техники, из разряда элемента воздуха.

Ходя от книжного шкафа к шкафу, расставляя книги, я прокручивал воспоминания по применению техники, и если с планом тренировок на увеличение запаса родовой энергии, я худо-бедно разобрался, и определился. То с физической составляющей были проблемы.

На построение техники ушла практически минута. Пальцы были словно деревяшки, и не желали быть ловкими, и гибкими, а также развитыми настолько, насколько мне было нужно.

Дабы складывать ключи печатей куда быстрее, что в бою давало бы огромное преимущество, мне нужно было, как можно скорее придать своим пальцам ловкости, гибкость и скорости, а также слаженную четкость.

Услышав шага, я повернулся спиной к книжному шкафу и, держа в руках пару книг, которые ещё не успел, расставил по своим местам, увидел, как ко мне быстро приближалась Дарья.

Женщина на полном ходу, буквально чуть ли не пробежала всё разделяющее нас расстояние и, положив мне на щеки свои ладони, поцеловал меня в губы, после чего, произнесла:

– Григорий вы в порядке? Я пришла, как смогла. У вас ничего не болит? Почему у вас была кровь?

– Всё в порядке Дарья Филипповна, – улыбнулся я женщине. – Я просто слегка перенапрягся, вот и пошла кровь носом. – Не стоит переживать. – Успокаивал я баронессу.

– Рада это слышать Григорий, и надеюсь, вы меня не вводите в заблуждение, – Приблизилась ко мне женщина и, обняв меня, быстро поцеловала в губы, после чего вновь отстранилась. – Как спроважу спать свих гостей, ждите меня Григорий. А пока я должна идти. – Виновато улыбнулась мне женщина. – Эти сударыни скоро меня хватятся, набренчавшись на музыкальных инструментах. Я пойду, – Произнесла она и вновь поцеловала меня только теперь уже по-французски.

Баронесса отстранившись, сделала несколько шагов к дверям ведущих из библиотеки, как я окликнул её:

– Дарья. А в вашей усадьбе случаем нет рояля или фортепьяно?

– Да, – повернулась на меня женщина. – И не один. А вам зачем? Вы играете?

Я посмотрел на свои пальцы, и улыбнулся, найдя недостающее звено своих тренировок.

– Играл когда-то.