Текст книги ""Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

– Как какие? – улыбнулась добродушной улыбкой Мария Павловна. – Мальчика надо вызволять. Он вскоре станет весьма непоколебимой колонной, и я хочу, чтобы эта колонна держала свод Николая. Особенно когда грянут перемены в империи.

Когда большая перемена закончилась, я как все учащиеся вернулся в класс, чему был весьма рад.

Всю прогулку я только и делал, что делал вид, словно не понимаю жестов и намёков девушек выражающие их намерения сблизиться со мной ещё ближе.

Всех дальше в своих намёках зашла Катерина. Девушка, весьма умело выбрав время, запнулась и повалилась в мою сторону, буквально упав мне в руки.

А потом, сетуя на головокружение ещё с полминуты провела в моих не до объятьях, старательно трясь об меня своей грудью.

Тогда я невольно вспомнил слова Николая, о его желании стать хоть на месяц гимназистом. От чего пока я придерживал Катерину, моя рука так же словно невзначай мимолётно провела исследование упругих ягодиц девушки.

Это конечно не осталось незамеченным, от чего гимназистка лукаво мне улыбнулась и, отстраняясь, выразила своё желание после окончания уроков продолжить нашу прогулку.

Я же уклончиво ни сказал не да, ни нет, после чего покинул общество девушек.

Уроки пролетали один за другим, а так как на сегодня у меня были только умственные занятия без уроков связанных с родовым даром и прочим, я решил после окончания учебного дня самостоятельно потренироваться вдали от суетливых гимназистов.

Пока шли уроки и короткие перемены, я наблюдал за людьми, и подмечал, что уже не было той первичной неловкости между парнями и девушками, а также я подмечал огромное количество видимых синяков и ссадин на гимназистах.

К тому же мной были отмечены уже практически сформировавшиеся компании и группы в основном по социальному статусу, либо по принципу силовой основы коллектива в окружении более слабых приспешников.

Когда последний урок кончился, я неспешно покинул учебный класс, и направился на выход.

Уже смеркалось, а лёгкая изморось не располагала для размеренных прогулок по аллеям Николаевской гимназии.

Но стоило мне дойти до центрального здания Гимназии, как меня окликнули со стороны беседок.

Я остановился и, повернувшись на голос, увидел, как ко мне приближалась Мария Павловна в обществе бравого усатого мужчины в сером костюме.

– Григорий Александрович, – улыбаясь, подошла ко мне княжна. – Рада, что не пришлось вас долго искать.

Я поклонился, как подобало этикету.

– Ваша светлость.

– Полно вам Григорий, – словно заигрывая со мной, произнесла с нотками смеха Худалова. – Мы уже отнюдь не посторонние люди. Позвольте вам представить граф Бланский Олег Аркадьевич.

– Рад знакомству граф. – Учтиво кивнул я Олегу Аркадьевичу.

– А это Оражен Григорий Александрович. Я вам сегодня про него рассказывала, – обратилась к своему спутнику Худалова.

Мимо нас прошла компания девушек, в рядах которой оказались и мои недавние знакомые.

Гимназистки украдкой кидали на нас удивлённые взгляды, слегка замедляясь, идя по своим делам.

– Наслышан о вас юноша от Марии Павловны, – улыбнулся мне граф. – Признаться давно я не слышал столь лестной похвалы о ком-то из уст княжны.

Я придал своему лицу лёгкое смущение, смотря на своих собеседников, а княжна произнесла:

– Григорий. Я искала вас по такому вопросу. Вы ещё не в курсе. Но вскоре в гимназию придёт распоряжение о канцелярской практике. А вместе с ней и комиссия, которая должна решить, кого и куда из гимназистов причислить. За разговором с навестившим меня Олегом Аркадьевичем, который также член этой самой комиссии, об этом грядущем событии, я упомянула вас, и граф любезно предложил устроить вам распределение в полицейскую канцелярию в Петербурге. Я думаю это замечательное начало карьеры. Что вы на это скажете Григорий?

Я посмотрел сначала на бравого мужчину, который с интересом смотрел на меня, а мотом и на княжну, припоминая старую аксиому бизнеса – связи решают всё.

– О таком и мечтать не мог, – улыбнулся я скромно, дворянам. – Если всё зависит от моего решения, то я согласен.

Глава 13 Отзвуки вальса под шум боя.

Первые дни декабря обрушились на Николаевскую гимназию порывистым ветром и обильными снегопадами.

Конечно, гимназистам уже давно выдали тёплую одежду, но даже она не спасала от скрипучих морозов, подкравшихся к первым числам зимнего месяца. От чего учащиеся в этом заведении всё меньше времени проводили на улице, и всё больше облюбовывали холлы и коридоры учебных строений.

После предложения княжны Худаловой о практики в полицейской канцелярии, пролетел незаметно октябрь, и словно миг расплылся ноябрь.

Всё это время я тренировался и учился, а так же постигал свалившиеся на меня дополнительные внеклассные занятия.

Как и говорила Мария Павловна, через сутки после нашего вечернего разговора, в гимназию приехала комиссия из Петербурга, и с её появлением в учебном заведении развернулась нешуточная работа.

Комиссары на второй день развернули в стенах гимназии свой мини штаб, и приступили к изучению дел гимназистов.

Вместе с этим уже на третьи сутки учащихся начали вызывать, на так сказать собеседования, после которых у гимназистов могло прибавиться внеклассных занятий.

Я же удостоился сразу нескольких дополнительных занятий.

Во-первых, теперь я должен был посещать уроки по фехтованию саблей, в общей сформированной группе из таких же гимназистов первого старшего года обучения.

Во-вторых, меня засунули на занятия по уголовному и административному праву, которые также были сформированы комиссарами. Вот только на эти занятия уже сгоняли гимназистов со всех годов обучения, что было, по меньшей мере, странно.

Ну и в-третьих, не пойми почему, мне пришлось окунуться в изучении придворного этикета.

Когда мне об этом сообщил граф Бланский, я удивился, а княжна Худалова любезно предложила свои услуги, в оказании данного образовательного процесса.

Как тогда сказал Олег Аркадьевич, в Петербурге работа дознавателя и даже констебля требует познания норм этикета. Ведь зачастую приходится иметь дело с высокопоставленными лицами столицы, а там одно неверное слово может перечеркнуть карьеру любого молодого дарования.

Так как занятия по этикету, не были официально затребованы комиссарами, и групп для изучения этого никто делать не собирался, проблему Мария Павловна и граф Бланский, решили радикально и просто.

С восьми вечера в течение часа или двух, я буду постигать это под руководством княжны в отведённом ей здании. То есть в женском общежитии.

У меня и так в гимназии дела с коммуникацией были не сахар, а после того как прознали, что я каждый день буду ходить в женскую общагу, да ещё на ночь глядя, всё стало вообще хренова.

Конечно, меня и раньше считали заумным выскочкой, водящим дружбу с дворянами, а также зазнавшимся от этого уродом, на которого все девушки смотрят как на кусок мяса, который надо урвать.

А после этой такой новости, я и вовсе стал сродни врагу рода человеческого, но только мужского пола.

Однако, из-за того, что я уже прочно стоял ногами за чертой серого круга родового дара, и слухам, что я уже освоил базу стихийного круга, и в придачу, что все кто со мной дрался, огребли по полной, привели к тому, что прямых столкновений не было. Однако злые взгляды, в которых так и читалось моё уничтожение, теперь сопровождали меня постоянно, как в принципе и девушки, которые словно на вешалке пытались висеть на мне, где бы я теперь не находился.

Но как говорится, нет худа без добра.

Вместе с занятиями по дворянскому этикету в женском общежитии, где на меня уже вначале ноября девушки стали устраивать чуть ли засады, мне с барского плеча, а точнее с княжеского, свалился тренировочный зал при общежитии.

Мария Павловна, за одним из разговоров со мной о негласных уроках по фехтованию и родовому дару, в котором я сказал, что из-за общего плана, нацеленного на всю собранную ученическую аудиторию, теряется индивидуальный прогресс в угоду ровного среднего показателя группы, предложила мне зал, если мне не хватает тренировок.

Я от такого подарка не мог отказаться, ведь на тот момент уже наступали холода, и на улице, особенно поздними вечерами больно-то не потренируешься.

Да и была ещё она причина моего согласия. Ещё в библиотеки Негиной, я расшифровывая тайные знания Остроговых, поднял целый пласт знаний про родовые техники связанные с оружием.

Так как на тот момент, у меня не было возможности изучать фехтование в полном объеме, да и времени на это всё не было, я просто запечатлел эти знания, и убрал на задворки памяти до поры до времени.

И вот теперь, когда я как несколько сотен гимназистов машу после основных уроков саблей, изучая техники фехтования серого круга родового дара. Эти знания вновь стали напоминать о себе.

А тут такая удача. Мне дают возможность тренироваться вдали от посторонних глаз.

Однако, всё что происходило эти практически два месяца в Николаевской гимназии, меня наталкивало на странные мысли.

Как я узнал у Степана, который был ещё тем болтуном. Такого масштабного мероприятия по практике не было ни разу.

Как поведали моему знакомому старшеклассники, всё в основном сводилось к комиссии, и распределению по местам на основании написанных характеристик учителями, да табеля успеваемости.

Тупой, значит подальше куда-то, а если нет, то место получше выдавали. Ведь на деле после окончания гимназии распределяли, ни туда куда хочешь, а туда куда требуется. И не всегда образование совпадало с местом работы.

Наблюдая за всем со стороны, у меня на фоне всего увиденного, складывалась весьма интересная картина.

Если сложить воедино, все события, которые тут происходили и, прибавить к ним внеклассные занятия, которые ввели комиссары, то получалось.

Всех готовили словно в военную полицию, которая должна была проявить себя не на полях сражений, а в городских застройках, где полно мирного населения.

На такие выводы наталкивали занятия по уголовному и административному праву, которое на войне как по таковому не нужно.

Обучение владению саблей, пусть и с проявлением родовой силы, но всё же обычным оружием. Могло значить, что нужно было понизить урон и сделать его узконаправленным. Что также говорило о минимизирование разрушений при боевом столкновении.

На чужой территории о таком не думают, а вот на своей более чем. Ремонт это деньги и время.

Да и тот факт, что сгребали в эти внеклассные занятия всех кто встал на серый круг силы, также об этом говорило.

В общем как я понимал, что-то в скором времени могло случиться в самой стране, от чего и понадобится огромное количество людей способных сражаться и урегулировать конфликты в уголовном и правовом поле.

– Григорий, – улыбнулась мне Мария Павловна, сидя в своём кресле за письменным столом. – Вы удивительно быстро схватываете мои уроки. На сегодня я думаю, с теорией хватит. Пора заняться немного практикой.

Я слегка удивлённо приподнял брови, смотря на пожилую княжну.

– Вы удивлены? – откинулась на массивную спинку кресла женщина. – Знания этикета и норм общества, это только часть обучения. Вы же умный молодой человек Григорий. И умеете располагать к себе. Хотя старательно избегаете этого. Вы же понимаете, чем больше шагов вы намерены сделать по карьерной лестнице, тем больше эти ступени будут вести вас в светские круги. А там двери ведут на званые вечера, балы и празднества.

Светские мероприятия также важны в карьере. Ведь там собирается свет империи. А вы дорогой мой юноша, должны быть к этому готовы. Поэтому сейчас мы пройдём в малый балетный зал, где приступим к изучению вальса, котильона, мазурки, и прочих танцев.

Я поджал губы и только тяжело выдохнул.

– Как пожелает княжна. Приму за честь быть вашим партнером по танцам, и прошу по первой не судить меня строго.

Мария расплылась в улыбке, и произнесла:

– Я рада, что вы хотели бы закружить меня в вихре вальса, но для этого у вас будет другой партнер. Мои подопечные как узнали, что вам понадобится партнерша по танцам. Буквально выстроились в очередь, чуть дело до смуты не дошло, – ухмыльнулась Худалова. – Поэтому, пришлось слегка поменять подход к занятиям. У вас будет одна основная партнерша. Очень способная девушка. С ней вы и будете постигать уроки, а отрабатывать их уже будите на остальных гимназистках. Разные партнерши по танцам, дадут вам невероятную базу и опыт. Так что пойдёмте в зал. Я познакомлю вас с вашей танцевальной парой. И я бы рекомендовала вам не быть таким сухарём.

Я встал со стула, и слегка помедлив, произнёс, смотря, как княжна обошла стол, и направилась к выходу из своего кабинета:

– Мария Павловна. Не сочтите за грубость, но я немного не понял вас.

Женщина остановилась у двери, взявшись за ручку, после чего повернулась ко мне вполоборота и произнесла:

– Просто ваша пора настолько безмятежна, что грех этим не пользоваться. Ведь пребывание в гимназии не вечно, а молодость, увы, скоротечна Григорий. Да и холостым вам быть не постоянно. Просто не подавляйте в себе то, что можно просто контролировать. Вас же никто ни к чему не обязывает. Да и как я наслышана от Дарьи Филипповны, в вопросах определённого контроля вы невероятны.

Я словно баран уставился на княжну как на новые ворота, а Худалова расплывшись в снисходительной улыбке, больше ни говоря не слова, открыла дверь, и вышла в коридор.

Мне же ничего не оставалось делать, как пойти за княжной Худаловой, при этом думая над словами пожилой женщины.

Пройдя несколько коридоров и один лестничный пролёт, который вёл на первый этаж, мы немного ещё поблуждали по коридорам, постоянно встречая на своём пути девушек этого общежития.

Гимназистки в свою очередь кто явно, а кто и не очень, кидали на меня взгляды, проходя мимо нас, а уже через десять минут мы вошли в двустворчатую дверь, и очутились в просторном хоть и небольшом зале.

Стоило нам войти, как на нас обернулась стройная черноволосая девушка, которая явно была меня слегка старше.

Незнакомка, завидев княжну, вежливо поклонилась, а на её утонченном лице с большими карими глазами, и весьма притягивающими взгляд губами, проявилась мимолётная улыбка.

– Григорий. Позвольте вам представить Лидия Романовна, – указала рукой Мария Павловна на весьма высокую и хорошо сложенную особу в нежно синих холодных тонах платье. – Она будет вашей основной партнершей по танцам. Лидия Романовна. – Улыбнулась, склоняя голову набок княжна, смотря на девушку. – Думаю вам не нужно представлять Григория. Но всё же. Григорий Александрович, ваш партнер. Позаботитесь о нём, и проявите терпение к юноше.

– Приму за честь Мария Павловна, – ещё раз сделала реверанс девушка. – Будьте уверены, я отдамся процессу со всей серьёзностью.

– Рада это слышать, – вновь стала серьезной пожилая женщина. – Так. Григорий не заставляйте даму ждать. Идите же к ней. – Слегка подтолкнула меня в спину княжна.

Я только сдавленно выдохнул, делая шаг к Лидии, после чего уже через пару мгновений взял в левую руку кисть красивой особы, а правую ладонь положил на её левую лопатку.

– Григорий, – окликнула меня княжна Худалова. – Правый локоть слегка опустите. Что же вы голубчик так его задрали высоко.

– Я поведу, – чуть слышно произнесла Лидия Романовна. – Готовы? – Лукаво улыбнулась мне девушка и, не дождавшись ответа под начавшийся счёт княжны, начала танцевальное па.

Так мы и начали танцевать под голос Марии Павловны, который эхом разносился по залу.

Первые двадцать минут, были самыми ужасными и позорными в моей жизни. Я несколько раз не поспевал за Лидией. Двигался не в такт движениям девушки и, раз пять точно наступил ей на ногу.

Надо при этом отдать должное Лидии. Девушка ни разу не посмотрела на меня как на кривоногое чудовище, и всё это время мило мне улыбалась, и всеми силами старалась вести меня в вальсе.

– Григорий, – чуть слышно произнесла девушка, пытаясь кружить меня в танце. – Вы вообще на меня не смотрите. Посмотрите на меня. Или вы представляете другую девушку? Если таковая есть, я не имею к вам претензий. Но когда вы со мной и, обнимаете меня. Прошу обнимать именно меня.

Я вымученно улыбнулся под очередное «Раз-Два-Три» от княжны и, посмотрев на свою партнершу, произнёс:

– Прошу меня простить. Впредь я буду смотреть только на вас. Просто так было нужно.

– Для чего? – Вопросительно и при этом игриво подняла бровь Лидия.

– Для анализа того, что вы мне преподаёте. – Улыбнулся я черноволосой красавице.

Лидия в первый раз за всё наше общение слегка смутилась, от моей первой настоящей улыбки в её сторону, и произнесла:

– Ну, тогда я надеюсь, что впредь вы сфокусируетесь на мне. И наконец-то сильней обозначите свою ладонь на моей лопатке. – Игриво сильней сжала мо левую ладонь девушка, словно показывая как надо обозначать.

– Хорошо, слегка прикрыл я глаза, и остановился под непонимающий взгляд Лидии Романовны. – Позволите. – Учтиво наградил я девушку улыбкой. – Теперь я поведу.

– Вы что там остановились? – донеслись слова княжны. – Продолжайте! И Раз…

Только начала танцевальный счёт Мария Павловна, а я уже уверенно начал кружить в вальсе свою удивлённую до безумия партнершу, ни делая больше не единой ошибки или оплошности.

– Григорий Александрович, – закручивалась в танцевальных па, ведомая в моих руках Лидия Романовна. – Как такое может быть? Это просто поразительно.

– У меня просто был хороший учитель. – Улыбнулся я, продолжая кружить девушку по залу.

– Закончили! – громко хлопнула в ладоши княжна Худалова, и когда мы остановились, она продолжила говорить. – Ну, Григорий. Вы мастер удивлять. Не ожидала я, что вы так быстро освоите вальс.

Я отпустил девушку, которой явно этого не очень то и хотелось, и полностью повернувшись к княжне, слегка кивнул пожилой женщине.

– Всё благодаря вашим стараниям, и идеальной партнерше, которая вытерпела меня. – Произнёс я ровным голосом, словно и не кружился больше получаса в вальсе.

– Рада тому, что Лидия Романовна стала для вас идеальной партнершей, – произнесла Мария Павловна, смотря то на меня, то на стоявшую рядом со мной девушку. – А поскольку думаю на первый раз пока достаточно танцев. У вас Григорий есть на полчаса больше времени в тренировочном зале. Хотя тренируйтесь сколько хотите. – Махнула она рукой. – Главное не в ущерб учёбе и здоровью.

Уже, будучи в похожем на танцевальную комнату, тренировочном зале, я, скинув камзол и сапоги, побежал по залу, входя в подобие медитации, которую разработал самолично по новым принципам работы моих родовых центров.

Суть медитации была весьма проста, но чертовски полезна, а её эффект уже через полмесяца тренировок превосходил на голову тренировки серого круга

Суть медитации была проста. Нужно было просто контролировать скорость потока энергии в родовых каналах проходящих, словно сосуды по всему телу. Однако я пошёл в своих тренировках дальше. Я не просто контролировал поток энергии, но и смог рассеять её часть в самом теле, поддерживая её концентрацию уже не просто в каналах, но и за их пределами, превращая постепенно своё тело в единый энергетический сосуд.

Если физические техники серого круга родового дара, давали в освоении физическую силу за счёт увеличения тока энергии в определённых группах мышц, оставляя при этом не задействованными вторичные их пучки, а также за счёт более быстрого тока родовой силы снимало первичные признаки усталости. Так же увеличивало регенерацию тканей за счёт частичного распада родовой силы впитываемой клетками организма.

То в моём случае, мои тренировки привели меня к тому, что мое тело стало в разы крепче, и выносливей, а регенерация увеличилась, так как теперь мои ткани пропитывала энергия, а не довольствовались рассеванием крох.

Так же мышцы и жилы всего организма были теперь задействованы и напитаны родовой энергией, что невероятно увеличивало мою силу и скорость.

Ещё две недели назад, я, проанализировав эту технику и её влияние на организм, я понял, что уже примерно через год моё тело полностью адаптируется к полной энергетической наполненности, и перестанет её рассевать и вымывать из своих клеток.

Через полчаса быстрой разминки, я уже скидывал рубаху, и приступал к отработке ударов руками и ногами по деревянному столбу, который так-то служил для отработки ударов саблей.

Закреплённый в полу дубовый столб, слегка поскрипывал от моих ударов руками и ногами, а я всё нарабатывал ударную технику.

После очередного мощного удара по бревну, я почувствовал на своей спине взгляд, от чего бегло посмотрев на ударный кулак, на котором уже начинала заживать содранная на костяшках кожа, обернулся в ту сторону, откуда шло чувство наблюдения.

Рядом с дверью облокотившись слегка на стену, стояла Лидия Романовна, и бесшумно смотрела на меня.

– Простите, если помешала, – сразу заговорила она, смотря на меня. – Мне просто показалось, что нам с вами было уделено мало времени для знакомства. Вот я и пришла сюда. Ни в коем разе не хотела вам мешать Григорий Александрович.

– Вы и не мешали Лидия Романовна, – улыбаясь, сделал я шаг в её сторону. – Просто неожиданно видеть вас в столь поздний час в таком месте.

– Час и в правду поздний, – улыбнулась девушка мне в ответ. – В крыле первогодок уже час назад погасили основной свет, а в общежитии практически не встретить гимназисток слоняющихся по коридору. Даже коменданты разбрелись кто куда. – Иронично улыбнулась девушка уголками губ.

– И в правду, – утёр я капли пота на лбу. – Мне тоже не стоит злоупотреблять гостеприимством, и закончить на сегодня. Пора и честь знать.

– Григорий. – Чуть более резко видно, чем хотела, произнесла Лидия, смотря, как я быстро пошёл к своим вещам.

Я повернулся вполоборота на девушку.

– Да Лидия Романовна?

– Могли бы вы ещё немного задержаться, и подарить мне танец? – Слегка смущённо и зазывательно посмотрела на меня черноволосая девушка.

– Конечно, – слегка кивнул я гимназистке, надевая сапоги. – Я к вашим услугам Лидия Романовна. – Быстро надел я рубаху, и застегнув пуговицы, накинул камзол, не застёгивая петлицы.

Девушка подошла ко мне, и протянула правую руку, которую я сжал своей левой ладонью, после чего моя правая рука легла на спину Лидии, а её левая рука прикоснулась к моему предплечью.

Стоило этому произойти, как я начал танец, ведя за собой Лидию в беззвучной музыке вальса.

– Григорий, – произнесла девушка, смотря мне точно в глаза. – Мы сейчас наедине, и вы можете прижимать меня к себе больше, чем позволяют правила. Прошу вас.

Я, не отводя взора, от пронзительного взгляда больших карих глаз, улыбнулся уголком губ.

– Как вам будет угодно Лидия Романовна. – Произнёс я, и прижал тело девушки к себе, продолжая кружиться в танце.

Так мы и танцевали, а через минуту голова девушки легла мне на плечо, сломав при этом эстетическую норму вальса. Однако это не помешало нам продолжить танцевать, кружась вдоль расставленных по стенам тренировочных снарядов.

И вот кружась так в танце, я ощутил горячее дыхание на своей шее, а после мимолётное касание кончика носа об мою кожу.

По телу тотчас побежали мурашки, а из дверей зала раздался голос Худаловой.

– Я думала, вы тренируете тело. А вы как я погляжу, воспылали к танцам Григорий.

Слова ещё разлетались эхом по залу, а мы словно нашкодившие дети остановились и разорвали телесный контакт, смотря на княжну.

– Ваша светлость, – опустила взгляд Лидия. – Это моя вина. Я просто была поражена успехами Григория Александровича, и мне хотелось ещё хоть немного по вальсировать. Вот я и пришла сюда, оторвав Григория от его тренировок.

– Голубушка, не стоит оправдываться. Вы прекрасно танцевали и смотрелись в месте, – расплылась в улыбке княжна. – Но думаю на сегодня Григорию достаточно тренировок. Надо и отдыхать. Я бы выделила вам Григорий Александрович комнату, – Переключилась на меня Мария Павловна. – Чтобы вам не бегать из общежития в общежитие, и не будить по ночам ваших достойных друзей по комнате. Но думаю, управленцы Николаевской гимназии этого не поймут. Так что давайте на сегодня закончим, и мы с Лидией Романовной проводим вас до наших гостеприимных дверей.

Утро следующего дня выдалось хмурым. Небо заволокли серые тучи, а морозный ветер так и стремился залезть под шинель.

Я, как обычно, сидел на уроках, и наблюдал муки учёбы большинства гимназистов, которые смотрели на меня волком, из-за того, что я мог большую часть времени просто ничего не делать, так как любое задание выполнялось мной в самые короткие сроки.

Так пролетели все утренние уроки, после чего я неспешно побрёл в столовую, где и встретил Лидию.

Девушка, завидев меня в коридоре, моментально среагировала, и замахала мне рукой, привлекая моё внимание.

Я же увидев её в форме, понял, что Лидия Романовна была на третьем году обучения старших классов.

Я шёл ей навстречу, а она, отделившись от своей женской компании, радостно откинув локон с лица, зашагала ко мне.

– Григорий. Доброго вам дня, – произнесла девушка, заглядывая мне в глаза. – Рада вас видеть.

Я слегка улыбнулся, видя как на меня буквально пялились гимназисты первого года обучения, и произнёс:

– Я тоже рад нашей встречи Лидия Романовна. Надеюсь вас не отчитали после того как я покинул стены вашего общежития?

– Нет, – всё улыбалась она мне. – А вы за меня переживали Григорий?

– Конечно, – отошёл я с дороги нескольких гимназистов. – Ведь во вчерашнем событии я также принимал непосредственное участие.

Лидия, сделав большой шаг, вновь очутилась чуть не впритык со мной.

– Вчерашний поздний вечер был великолепен. Жду не дождусь, когда наступит сегодняшний вечер, и мы вновь будем предоставлены друг другу. – Прощебетала Лидия Романовна, убирая прядь волос за ухо, подавшись чуть ближе ко мне.

– Лидия Романовна, – раздался сухой голос с нотками явного раздражения. – Я прерву ваш разговор, для того, чтобы напомнить вам, что жду вас у себя в кабинете, как и было, оговорено ранее.

От прозвучавших слов гимназистка слегка вздрогнула, и поджала, словно в лёгком испуге губы, а я, повернув голову через плечо, увидел подошедшего к нам высокого и слегка худого мужчину с ярко выраженными скулами.

На незнакомом мне человеке был надет обычный костюм серо чёрных тонов, а его удлиненные тёмно русые волосы были зачёсаны в бок и назад.

Судя по его внешности и словам, это был учитель, который вёл уроки у третьего старшего года обучения. Поэтому я и не знал кто это такой.

Его поза и мимика в купе с интонацией, говорили мне, что учитель явно был раздражен и желал проявить скрытую доминирующую позицию. А то, что Лидия, растерялась и подверглась лёгкому страху, словно её поймали на чём-то неблагоприятном, могло сказать мне, что между этими двумя что-то происходило. Хотя и без этого всего анализа многое можно было это понять, просто посмотрев на них.

– Доброе утро вам граф, – вежливо сделала скупой реверанс Лидия, поворачиваясь полностью лицом к мужчине, которому на вид было чуть больше тридцати. – Я обдумала ваше предложение, и решила для себя, что не нуждаюсь в дополнительных вечерних занятиях по вашему предмету. Очень признательна вам Василий Андреевич за ваше предложение, но я откажусь от него. Думаю, многие отстающие девушки будут рады, если вы предложите им свои услуги в дополнительных занятиях. А мне это не нужно, да к тому же у меня появились обязательства на вечернее времяпрепровождение. Ещё раз прошу прощения за отказ от вашего предложения.

На лице учителя проступила тень, а его веки дрогнули, а рот непроизвольно дернулся, сжимаясь в линию. После чего он бегло кинул на меня взгляд, который скользнул по лицу, переходя на ученическую форму.

– Лидия Романовна, – холодным тоном выдавил из себя Василий Андреевич. – Я думаю нам лучше обсудить всё это у меня в кабинете. Прошу за мной.

Черноволосая гимназистка слегка дёрнулась, и задела меня слегка рукой.

– Прошу меня простить, – встрял я словно острие топора в витое полено. – Мы с вами не знакомы. Я Оражен Григорий Александрович ученик первого года старших классов. Не сочтите за дерзость мою дремучесть граф. Но разве не педагогический совет только может обязать на посещение дополнительных занятий по отстающему предмету на основании табеля успеваемости или посменной просьбы учителя ссылающегося на этот самый табель. В случае Лидии Романовны, у неё есть непосредственный куратор и представитель в лице её светлости княжны Худаловой, с которой вам и следует в первую очередь поговорить. Ведь Лидии Романовне княжна могла уже назначить дополнительные занятия, которые могут идти вразрез с жестом вашей доброй воли, что может вызвать недопонимание с её стороны, как к гимназистке, так и к ученическому совету, и непосредственно к вам как к учителю.

– Да, – нашлась Лидия, беря меня за руку. – Василий Андреевич, княжна как раз сегодня посещает уроки и, общается с учителями. Поговорите сначала с ней. А нас прошу простить. Мы пойдём. – Потянула меня за руку черноволосая девушка, под взгляд полный холодного бешенства и гнева графа Брилова. Который стоял как вкопанный, и смотрел нам вслед, не проронив больше ни слова.

Мы же быстрым шагом прошли до поворота и, свернув направо, скрылись за ним, встав у ступеней, ведущих на второй этаж.

– Спасибо, – улыбнулась мне Лидия, и быстро поцеловала меня в щёку. – Пошлите быстрее в столовую, а то все пироги с яблоками разберут. – Вновь потянула меня за собой девушка.

Всю большую перемену я провёл вместе с Лидией, а так же вскоре присоединившимися к нам её подругами, и только предварительный звонок, оповещающий, за пять минут до начала уроков, заставил нас разойтись кто куда.

Вторая часть учебного дня пролетела так же быстро, как и первая. Я учился, в свободное время на уроках пытался размышлять о своих тренировках, но из головы никак не выходил граф Брилов.

Уж больно он вызывал у меня настороженность. Хотя, что он мог мне сделать? Я был лучшим учеником первого старшего класса. На тренировках по родовой силе, сначала стал лучшим, но решив, что слишком яркий свет мне не очень нужен, сбавил слегка обороты и вошёл в первую пятёрку самых быстро прогрессирующих гимназистов, нарочно отдав первые четыре места другим учащимся.

Да и с моими учителями у меня сложились весьма хорошие отношения. Ну и чего таить, я был на виду у княжны Худаловой, которая каждый вечер возилась со мной, вбивая мне в голову нормы этики, своды общих светских правил, этикета, а теперь ещё и искусство танца.

Если всеобще посмотреть на моё положение в Николаевской гимназии, то я был в учебном плане полностью защищён. Хотя и такая защита может быть крепостной стеной из песка на пляже для безродного гимназиста под натиском волны дворянской обиды и жажды мести.