Текст книги "Север помнит (СИ)"

Автор книги: SilverRavenStar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 96 (всего у книги 193 страниц)

К тому времени, как Сандор пересек тень, отбрасываемую огромными стенами, и остановился у Драконьих ворот, солнце уже село. В холодном багровом небе кружились снежные хлопья. Если он взберется на холм Рейенис и поедет по улице Сестер, это будет самый короткий путь к Великой Септе Бейелора. Сандор не собирался заявляться в замок и требовать себе свои прежние покои, так что ночевать придется рядом с септой. Там столько воробьев, что никто и не заметит еще одного оборванного нищенствующего брата. Кроме того, если он собирается выступить чемпионом Веры на суде над королевой, то пора уже действовать. На стенах не оказалось ни одного золотого плаща, и Сандор почти сорвал себе голос, пока наконец ему ответили. Из окна, сжимая в руке рог с выпивкой, высунулся потрепанный стражник и с подозрением уставился на него. - Чего надо? - Чашу вина, потрахаться как следует и чтобы лето не кончалось. А ты как думаешь? Дай мне пройти. Стражник поскреб бороду. - Уже комендантский час. - Комендантский час начинается после вечерних колоколов. А ну шевелись, дырка от жопы! - Нечего так со мной разговаривать. В городе и без тебя бродяг хватает. Нам не нужен еще… седьмое пекло! Резкая перемена в голосе стражника была вызвана тем, что Сандор сорвал с себя капюшон и дал себя разглядеть как следует. Золотой плащ вытаращился так, что у него чуть глаза не вылезли из орбит, - значит, понял, с кем имеет дело. - Ты ж вроде помер, - наконец выдавил он. - Нет, не помер. А вот ты скоро помрешь, если не откроешь эти блядские ворота. Сандор уже и забыл, как это приятно, когда людишки мечутся, выполняя его приказы. В жизни есть гораздо более опасные вещи, чем это сборище подонков. Он прошел под скрипучей решеткой и двинулся по узкому мощеному переулку. Королевская Гавань не изменилась – те же особняки, дома, лачуги, переулки, беседки, ворота, амбары, лавки, лотки, таверны, бордели, постоялые дворы, выстроенные из дерева и кирпича, соломы и камня. Сандор в свое время неплохо изучил самые трущобные кварталы города и знал, где промышляют карманники и головорезы. Но сейчас даже городские отбросы затихарились; все попрятались по углам, и город как будто вымер. К тому времени как Сандор поднялся по улице Сестер и, пошатнувшись, спешился перед Великой Септой Бейелора, было уже совсем темно и очень холодно. Он едва мог ступать на больную ногу, и его посетила мрачная мысль: вот это будет зрелище – пес, прыгающий на одной ноге. И с чего бы септонам пускать его в храм? Кругом полно целых и невредимых Сынов Воина, и у каждого из них гораздо больше шансов обеспечить Вере желаемый приговор. Кровожадные мудаки, вот они кто. Впрочем, Сандор вовсе не был этим недоволен. Оставив лошадь, Сандор похромал вверх по широким мраморным ступеням. Ему было наплевать, что коня могут украсть, разве что в этом случае придется заплатить двойную цену, чтобы выкупить Неведомого. В глубине души Сандор понимал, что он все равно не вернется. Конь сделал свое дело. Теперь ему нужно сделать свое. У ворот несли дозор несколько Честных Бедняков, и Сандору пришлось сдать меч и кинжал, прежде чем ему позволили войти. Они бы вообще его не пустили, но он услужливо напомнил им, что в божьем доме всем должны быть рады. Гадая, что его ждет, он вошел внутрь. В септе царил полумрак, озаренный светом тысячи свечей. Вокруг Сандора, словно неспокойное серое море, двигались призрачные фигуры септ, септонов, Праведных, нищенствующих братьев, молчаливых сестер, Сынов Воина, Честных Бедняков и воробьев. Кто-то пел молебны или занимался самобичеванием, остальные простерлись на холодном мраморном полу или укрылись в боковых нефах в тихой молитве. Решив найти Верховного Септона и выложить ему историю своих злоключений, Сандор направился в главное святилище, но не проковылял и дюжину ярдов, как кто-то назвал его по имени. Он с удивлением обернулся – и решил, что спит и видит сон, потому что из ризницы появился Старший Брат и направился прямо к нему. У монаха был такой же изумленный вид, как и у Сандора. - Друг мой, - тихо сказал он. – Ты припозднился. - Сам знаю. – Сандор оперся о ближайшую статую. – А ты что здесь делаешь? - Я приехал сюда, как только покинул Долину. После того, что там произошло, возвращаться на Тихий остров было небезопасно. Кроме того, я провел сложное и опасное расследование, о котором мог рассказать только высшим служителям Веры. – Старший Брат внимательно посмотрел на него и нахмурился. – Ты ранен. - Опять нога. Мне нужно, чтобы ты взглянул на нее, прежде чем я наконец-то вновь встречусь со своим братом. У тебя есть какие-нибудь предположения, когда это может случиться? - Рендилл Тарли с десятью тысячами воинов движется к столице из Рогова Холма. Он стал новым мастером над законами в Малом совете, а поскольку Маргери Тирелл и ее кузины находятся под его защитой, их не отпустят для присутствия на суде, пока он не вернется. Он рассчитывает быстро отбросить войско самозванца, но война диктует свои условия. Суд над Серсеей может случиться и раньше, но это навряд ли. - Вот дерьмо. То есть, пока Эйегон Таргариен не затолкает свой член нам в глотку, Вера не начнет шевелиться? Старший Брат укоризненно взглянул на него, и Сандор подумал - еще хорошо, что септы, стоящие поблизости, не услышали. - Извини, - проворчал он. – Ну ты понял, что я имел в виду. - Рендилл Тарли и его армия – единственные защитники Королевской Гавани, потому что и Ланнистеры, и Тиреллы лишились своей мощи. Без него мы точно потерпим поражение. При таких обстоятельствах Его Воробейшество принял решение подождать. Знаю я, как лорд Тарли защищает слабых. - А что если он проиграет битву? - Тогда мы все будем мертвы, и этот суд не будет иметь значения. – Старший Брат взял Сандора под руку. – Ты уже выглядишь как живой труп. Пойдем со мной. Внизу есть кельи, где можно переночевать. Сандор хотел было возразить, но понял, что это бессмысленно, и позволил Старшему Брату отвести себя по извилистому лабиринту лестниц в подземелье септы. Через каждые несколько шагов горели факелы, но кругом все равно было темно. Сандор подумал о пташке – где она сейчас. Может, она уже спит, а кругом валит снег. Может, она дрожит от холода, голода и страха. Потом нужно будет поставить свечку Деве. За нее и за Алиенор. Пока он ехал из Дарри, они обе были в его мыслях. - Вот, - негромко произнес Старший Брат и, сняв с пояса ключ, открыл дверь кельи. – Поживешь пока здесь. Думаю, я знаю, почему ты задержался, Сандор. Это значит, что тебе есть ради кого жить. Поэтому я велел Сынам Воина рассказать тебе о ней, если они тебя встретят. Я уже говорил это на Тихом острове, и сейчас скажу снова. Не делай этого. Поединок с сиром Робертом Сильным убьет тебя. - Пес уже умер благодаря тебе. А я все еще здесь. - Да, ты здесь. – Монах вздохнул. – Но есть еще кое-что, о чем ты не подумал. - Что еще? - Ты можешь сразиться с нечестивым призраком своего брата, Сандор. Ты один из самых упрямых людей из всех, кого я знаю, и один из самых порядочных, в своем роде. Но если ты собираешься защищать дело Веры, носить на груди семиконечную звезду и выйти на поединок за жизнь королевы, - то знай, что скромному нищенствующему брату не позволят стать чемпионом. Для тебя есть только один способ встретиться с сиром Робертом. Ты должен стать рыцарем. ========== Джорах ========== Он почувствовал соленый запах моря, хвои, морозного воздуха и дыма, поднимающегося над крышей усадьбы. Он не мог понять, как такое возможно, но перед ним был вал, над которым реяли стяги с черным медведем Мормонтов, а со всех сторон его окружал сосновый лес. Джорах стоял у ворот, на которых была вырезана женщина с ребенком в одной руке и боевым топором в другой; он не видел этот барельеф уже много, много лет. Впереди, за воротами, начиналась тропа, ведущая вверх по холму к дому. Позади крутые ступени спускались к песчаному берегу, где он плавал в детстве. Невероятно, но он был дома. «Это обман. Просто морок, который наслали красные жрецы», - подумал Джорах, но все равно слезы обожгли ему глаза. Больше всего на свете ему хотелось вдохнуть полной грудью напоенный солнцем холодный горный воздух, опуститься на колени и погрузить пальцы в сырую землю, но он понимал, что все еще находится в Асшае и что его долг – быть рядом с Дени. Джорах помнил ее слова: «Нет… прошу, отпусти меня… он убил его, прямо здесь, я видела… разве ты не…». Похоже, ее тоже пытаются запутать видениями и иллюзиями. Они хотят разделить нас. И им почти это удалось. - Кхалиси! – крикнул он. – Кхалиси! Ему показалось, что из дома донесся слабый ответный зов. Джорах пинком отворил ворота, перешагнул через кучу овечьего навоза, - если это и правда видение, то стоит похвалить красных жрецов за внимание к деталям, - и побежал вверх по холму. Дейенерис снова позвала его, - да, она точно в доме, - и Джорах, ни секунды не колеблясь, сорвал с двери засов и ворвался внутрь. Он был так поражен видом, что застыл на месте. Дени была рядом, она звала его… но это был его дом. Под потолком висели факелы, вставленные в сцепленные вместе оленьи рога, из смотрящих на юг окон на деревянный пол струился теплый, словно топленое масло, солнечный свет, на скамьях разложены медвежьи шкуры, на стенах висят старинные гобелены, а вся мебель сделана из дерева, как и сам дом. Джорах поднял глаза на то место над дверью, где на крюках веками покоился Длинный Коготь, с незапамятных времен переходящий от отца к сыну. Мальчишкой Джорах часто смотрел на меч и мечтал о том, что однажды будет владеть им. Он оставил Длинный Коготь, сгорая от стыда, прежде чем уплыть за Узкое море вместе с Линессой, - но меч был здесь. Навершие, украшенное медвежьей головой, полуторный клинок… там, где меч выглядывал из ножен, сверкала валирийская сталь. Это так просто – протянуть руку и взять его. - Джорах? – позвала Дени из глубины дома. – Мой милый медведь, где ты? Джорах встряхнулся. - Иду, кхалиси. Он схватился за бедро, где должен был висеть меч, но вспомнил, что выбросил его в Яшмовое море, прежде чем прыгнуть в воду. «Это не мой дом», - снова напомнил он себе. Но видение было настолько достоверным, от овечьего навоза у ворот и до Длинного Когтя над дверью… Джорах повернул за угол и замер, словно громом пораженный. Дейенерис сидела на огромной заваленной шкурами кровати, той самой, на которой Джорах родился, и ее нагота была прикрыта лишь пеленой серебристых волос, переливающихся в солнечном свете. Завидев его, королева улыбнулась почти смущенно, подняла на него фиалковые глаза, но даже не попыталась прикрыться. - Сир, - ласково прошептала она, - вот вы где. Я волновалась. Джорах попытался ответить, но позабыл все слова. Он стоял перед ней с открытым ртом, как дурак, и смотрел. Он так желал этого, так мечтал об этом, - и вот его мечта сбылась. - Боги старые и новые, защитите меня, - наконец выдохнул он. Дом Мормонтов, как и все северяне, поклонялся старым богам, но Джорах стал рыцарем в септе Семерых, поэтому чтил и их тоже. – Должно быть, я сплю. - Нет, мой медведь, ты не спишь. Ты только сейчас проснулся. – Дени соскользнула к кровати и подошла к нему. Джорах не мог поверить, что она так близко, - прекрасная, обнаженная, - и изо всех сил сжал кулаки, так что ногти впились в кожу. – Разве ты не помнишь? Много лет назад красные жрецы вернули нас сюда. Дом Таргариенов вновь правит Семью Королевствами. - Тогда почему мы не в Королевской Гавани? – хрипло пробормотал Джорах. Голова шла кругом, мысли давались ему с трудом, но этот вопрос был важен. – Ваши драконы… ваш трон… - Драконы погибли, а Вестеросом правит мой племянник – принц, который был обещан. Ты слишком долго спал, милый сир. Просыпайся. – Дени легонько провела пальцами по его скуле. – Вспоминай. Возвращайся ко мне, мой медведь. Теперь мы дома. Мы дома. - Нет, - растерянно произнес Джорах. Он весь дрожал, борясь с желанием коснуться ее, запустить пальцы в ее сияющие волосы, накрыть ее губы своими, отнести ее на постель и… Я могу остаться здесь, если захочу. Остаться здесь и жить этой жизнью. Все казалось таким настоящим, словно происходило на самом деле, – и что с того, что это только сон, только мечта? Он и так до сих пор жил лишь мечтами. Это так просто… проще некуда… Дени, встав на цыпочки, обвила руками его шею и поцеловала. Сначала легко и невинно, затем дольше, слаще, глубже. Джорах пытался убедить себя, что должен отвернуться, но не смог. Он разжал кулаки, прижал загрубевшие ладони к ее спине, ощутив прохладу шелковистой кожи, слыша лишь их вздохи и тихие влажные звуки поцелуев. Дени сама потянула его к постели. Он был напряжен до боли, а она просунула ладони под его рваную рубашку и принялась гладить его плечи. Это просто чудо какое-то… Джораху хотелось плакать от наслаждения и… - Нет, - хрипло произнес он, с мучительным усилием прервав поцелуй. – Ни одна из женщин, которых я любил, не могла быть счастлива на Медвежьем острове. Ни Линесса, ни вы. Вы никогда не откажетесь от своей короны и от своих детей ради… у вас нет племянника, кхалиси. Я полюбил дракона. Я полюбил королеву. - Глупый медведь. – Дени улыбнулась. – Нам удалось изменить свою жизнь. Единственное, чего я желаю, - это провести остаток дней вместе с тобой. Теперь я могу родить тебе детей, Джорах. – Она медленно провела рукой по его лицу, по груди, вниз, к завязкам бриджей, и ее улыбка стала еще шире, когда она обнаружила его возбуждение. – Драконы мертвы, поэтому я исцелилась от бесплодия. Таково было условие – я могу иметь детей либо из огня, либо из плоти, но не и тех и других одновременно. - Нет, - снова произнес он. – Я всегда мечтал, чтобы вы так сказали… но знал, что вы никогда так не скажете. Дени… кхалиси… кто бы вы ни были, вы лжете. Ее лицо потемнело. - Не смей называть меня лгуньей, сир. Я твоя… - Нет, вы не моя королева. – Не сводя с нее глаз, Джорах начал отступать к двери. – Вы лишь в моем воображении. Красные жрецы украли из моей памяти мои фантазии и обратили их против меня. Вы призрак, недостижимая мечта. Оставьте меня. - Ты так уверен в этом? – Дени плавно двинулась к нему. – Что ж, попробуй уйти. Или попробуй убить меня. Если попытаешься, убьешь настоящую меня – потому что я настоящая. Отсюда нет выхода. Мы оба в ловушке, разве ты не видишь? Мы можем делать только то, чего они хотят от нас. Моя сила теперь принадлежит им. Навсегда. - Боги, защитите меня. – Другого выхода не было. Джорах побежал прочь. Коридор оказался гораздо длиннее, чем должен был быть на самом деле. Свет начал тускнеть, и крепкие бревенчатые стены теперь казались не такими прочными, как прежде; они колыхались и дрожали, словно отражение в воде. А потом толстое янтарное оконное стекло разбилось, потом другое и третье. Джорах вскрикнул и закрыл лицо руками, чувствуя, как осколки впиваются в кожу. В пустые оконные проемы с воем влетел снежный вихрь, медвежьи шкуры и гобелены покрылись инеем, а пламя факелов качнулось и зашипело. Холм волной накрыла тьма. Наконец Джорах снова попал в главный зал. Как только он вошел, потолочная балка застонала, вздрогнула и сложилась пополам; старые бревна с треском рухнули на пол. От удара Джорах упал на колени, но перекатился через себя и на четвереньках пополз прочь. Длинный Коготь все еще висел над дверью. - Видишь, что происходит, сир? – В обваливающемся коридоре показалась Дени. Она была все еще обнажена, но ее нагота пугала, а не возбуждала. – Долгая Ночь все ближе. Они идут. Они идут, и наша единственная надежда – красные жрецы и их пламя. Если убьешь меня, то разрушишь их силу. Ты оставишь драконов без матери. Хорошо подумай, мой милый медведь. Думай быстро. Джорах метался из стороны в сторону посреди обломков. Еще одна балка рухнула, подняв облако пепла и снега. Цепи, удерживающие оправу из оленьих рогов, лопнули, и факелы, прочертив в темном воздухе огненные полосы, упали на пол. Дерево тут же занялось, и перед Джорахом мгновенно выросла стена ревущего огня. Дени все еще стояла в дальнем конце зала, но ее улыбка превратилась в гримасу. - Милый мой глупец, - сказала она. – Огонь не может убить дракона. Сейчас я покажу тебе. Джорах не ответил. Прикрыв голову руками, он побежал. Его плечо и щека кровоточили, оцарапанные осколками стекла; все было настолько реально, что если одна из падающих балок собьет его с ног, он не встанет. Джорах сосредоточился лишь на Длинном Когте. Если он создал его в своем воображении, если он создал все это… Краем глаза он увидел, как Дени вошла в пламя. Когда-то она так же взошла на погребальный костер кхала Дрого, а он умолял ее не делать этого… но тогда она вышла из огня Матерью драконов. На мгновение он застыл, вспомнив благоговение и ужас, которые испытал тогда. Он будет помнить этот миг до конца своих дней, до последнего вздоха… …Дени запрокинула голову и издала звук, который не принадлежал ни дракону, ни женщине, ни человеку, и у Джораха волосы встали дыбом. Вознося молитвы всем богам, всем истинным богам, прося защитить его от этого красного демона и этого кошмара наяву, он добежал до двери, протянул руку и вытащил Длинный Коготь из ножен.