сообщить о нарушении
Текущая страница: 143 (всего у книги 193 страниц)
- Сэмвел Тарли, брат Ночного Дозора. Я пришел призвать вас на дозор.
Последовала гробовая тишина. Вдруг крышка со стуком отскочила в сторону, и наружу, словно дух из лампы, выбрался человек в черном, - жилистый одичалый с лицом, похожим на старый башмак.
- Я Кожаный, - сказал он, - мастер над оружием. А про тебя я слышал. Ты друг лорда Сноу, жирдяй, которого отправили на юг учиться.
- Я вернулся. – Сэм в смущении пожал плечами. – Это долгая история. – Рассказывать ее так же бессмысленно, как и спрашивать, почему этот одичалый носит черное и называет себя дозорным; видимо, за время его отсутствия здесь многое изменилось, и смерть Джона еще не самое удивительное. – Сколько вас здесь?
Кожаный пожевал губами, прежде чем ответить.
- Я, несколько трусов, которые сбежали, завидев упырей, несколько счастливчиков, которым повезло остаться в живых, повар, дочка стюарда, безумная королева, отродье и его кормилица, да еще красная жрица. Не больно много, но кто уж есть.
- Сколько всего? – повторил Сэм.
- Способных сражаться? – Кожаный сплюнул. – В лучшем случае пара дюжин. А как ты думаешь, почему мы прячемся в этой дыре, ворона? Тут вопрос времени. Если Иные до нас не доберутся, так холод доконает.
- Мелисандра, - сказал Сэм. – Я должен ее увидеть.
Одичалый дозорный с сомнением взглянул на него, но наконец неохотно махнул рукой, поднял крышку люка и провел Сэма вниз, в тесную темноту. Сэм слышал впереди приглушенные голоса, будто все, кто нашел убежище под землей, присутствовали на собственных похоронах. Наконец он увидел слабый мерцающий свет свечи, отбрасывающий тени на земляных стенах, и вошел в подземный зал, в котором собрались те немногие, кто выжил после крушения Стены и Черного замка. Может быть, последние оставшиеся в живых члены Ночного Дозора.
Все они, и мужчины и женщины, были одеты в черное, грязные и тощие, как скелеты, но в их глазах все еще теплилась жизнь. В углу скорчилась закутанная в тряпки женщина, пустыми глазами смотрящая в никуда, и Сэм с ужасом узнал в ней Селису Баратеон, королеву Станниса. Это про нее Кожаный сказал: «безумная королева». А где же ее дочь Ширен? Куда делись ее люди, где ее надменные манеры, где спесивые речи? Он видел лишь призрак.
В другом конце зала сидела девочка с большими карими глазами, которые видели самое худшее зло на свете. На ней, как и на всех остальных, были черные одежды; она держала на коленях сверток, и Сэм понял, что это ребенок. Боги милостивые, это же ребенок Лилли. Только потомок Крастера мог выжить там, где взрослые мужчины мрут как мухи. Он жив, Лилли. Твой малыш цел и невредим, и если он доживет до своих вторых именин, если кто-нибудь из нас доживет до следующего рассвета, он получит имя, достойное воина. Сэму так хотелось увидеть ее улыбку. Она гордилась бы своим сыном.
Девочка первая заметила его.
- Сир, - промолвила она. Ее голос был тонким и слабым, и Сэм как никто другой чувствовал, что она напугана почти до безумия, но все еще пытается держать себя в руках. – Вы пришли за нами. Вас послал лорд Сноу?
- Лорд Сн… - Хотя Сэм знал, что Джон, пусть и не вполне живой, где-то поблизости, он все еще не мог принять эту мысль. – Нет. Я… я сам пришел.
- Лорд Сноу, - с горечью произнес другой голос из дальнего угла. Сэм оглянулся и увидел, как ему навстречу поднимается красная жрица, шурша грязными разорванными юбками из алого шелка. Ее волосы растрепались, на некогда безупречной коже появились морщинки, а рубин на шее померк. – Лорд Сноу подвел нас всех и обрек на смерть. Я просила, я умоляла его отдать себя Владыке Света, предать живое сердце огню, но он отказался. И теперь даже пламя Рглора не может помочь нам. Все кончено. Нам остается только ждать смерти.
- А вы разве не можете дать нам огонь? – Сэм смерил ее взглядом. – Хотя бы искорку?
Мелисандра засмеялась, но это был не прежний низкий, мелодичный смех, а тонкий надломленный клекот.
- А что, похоже, что могу? – спросила она, разведя руками. – Разве ты видишь огонь? Асшай разрушен, пламя в сердце храма угасло. Я чувствую гибель сотен, тысяч моих братьев и сестер по вере. А ты пришел сюда и говоришь со мной о Джоне Сноу?
- Он… он справится, - снова заговорила девочка с юным лицом и древними глазами. – Он справится. Он спас меня. Как Теон. Он спас меня.
Сэм внимательно присмотрелся к ней.
- Миледи… не знаю вашего имени…
Она подняла на него глаза, робко, как олененок, и тихим шепотом вымолвила:
- Меня называли Арьей, но я не Арья. Не Арья. Меня зовут Джейни. Джейни Пуль.
- Джон и меня спас. – Сэм подал ей руку. – Вы со мной?
Девочка на мгновение задумалась и приняла решение. Она положила сына Лилли на колени к женщине, сидящей рядом с ней, - должно быть, это и есть кормилица, - и встала на ноги. С доверием, от которого у Сэма сжалось сердце, она подошла к нему и взяла его за руку.
- Да, - прошелестела она. – Я с вами.
Сэм крепко сжал ее руку и повернулся к остальным.
- Ну так что? – спросил он. – Нас всего двое? Или мы все заодно?
Молчание. Наконец Кожаный произнес:
- Джон Сноу спас мой народ, наших женщин, детей, калек и стариков, хотя мог этого и не делать. Я с тобой.
- Да, - раздались другие голоса. Один за другим, люди поднимались на ноги. Один за другим, они подхватывали слова Кожаного, и их голоса сливались в хор. Воины взяли в руки мечи, пристегнули щиты, подняли капюшоны. – Мы с тобой.
- Миледи? – Сэм взглянул на Мелисандру. Та единственная не вымолвила не слова. – Раньше вы не сомневались. Я мало что знаю о вас и совсем ничего не знаю о вашей вере, но нам нужно, чтобы вы поверили снова. Нам нужно ваше пламя. – Он протянул ей другую руку. – Зажгите его для нас.
Красная жрица посмотрела на него с таким видом, будто он предложил ей змею. По ее глазам было видно, что она, как и простая смертная, изнемогает от тяжести долгих лет, от непосильной ноши, от усталости, от страха, что вся ее жизнь была ошибкой. Это была не прежняя Мелисандра, внушающая трепет чародейка, а просто изможденная женщина. Наконец она произнесла:
- Хорошо, Сэмвел Тарли. Я попробую.
На поверхность их вывел Сэм, а не Кожаный. Люди шли за Сэмом, дисциплинированно, словно отряд воинов. Джейни Пуль шагала рядом с ним. Он едва знал их; те братья, которые были его друзьями, все погибли. Но все равно он любил их, неистово, гордо, словно они были рядом с ним всю жизнь. Моя семья. Мои братья. Мои сестры.
Снаружи было так холодно, что дух захватывало, но Сэм едва заметил холод. Воины построились неровной цепью, не зная, как встретить врага столь жуткого и многочисленного, подходящего все ближе и ближе. Сэм слышал тихие шаги, доносящиеся с другой стороны развалин. Иные, упыри и еще худшие твари. Они здесь. Они наступают. Конец близится.
Но пусть здесь остались только одичалые, женщины и трусы, Ночной Дозор все еще на посту.
«Бран ошибся, - подумал Сэм. – Это было предначертано».
Отпустив руку Джейни, он повернулся к Мелисандре, которая зачарованно смотрела на остатки Стены. Не прося позволения, он взял бледные, сморщенные, иссохшие руки жрицы в свои. В нем еще осталось немного тепла. Может быть, он сможет ей помочь.
- Давайте, - прошептал он. – Сделайте это. Горите, миледи. Горите.
- Не могу. – Голос Мелисандры пресекся. – Слишком далеко. Слишком поздно.
- Нет, не поздно, - сказал Сэм. Джон, Вель и Рог Рассвета. – Не поздно.
По ее телу пробежала слабая дрожь, будто она почувствовала убежденность в его словах. С ее пальцев сорвалась искра и погасла.
- Еще, - подбодрил ее Сэм. – Попробуйте еще раз.
Мелисандра тихо застонала, словно от боли. Сэм чувствовал, как она борется с собственным телом, как будто в этот миг они оба слились в одно. «Пламя», - сказал Бран. Мелисандра так же сломлена, так же хрупка и несовершенна, как и все остальные. Красная жрица лишилась своего очарования, своей таинственности, своей убежденности; она больше не заклинательница, не спасительница. Она теперь обычная женщина, и сейчас, в это мгновение, только это от нее и нужно. Человечность. Несмотря на все свои заклятия, видения и небывало долгую жизнь, древовидец и Дети Леса не могут сражаться и победить в этой битве. Неудивительно, что корни чардрев все больше пропитываются ядом, становятся все чернее и чернее.
«Люди часто губят сами себя, - подумал Сэм. – Но они сами себя и спасают».
И это все, что нужно.
Он почувствовал жар, и через мгновение Мелисандра загорелась, словно звезда, рождающаяся в пламени, безумии и величии. Ему удалось вовремя отскочить в сторону, а красная жрица превратилась в столб огня. Пламя осветило каждый незажженный факел, каждый пустой угол, каждого воина, каждый клинок. Огонь пылал ярко, словно посреди Долгой Ночи наступил день. Глядя на это, Сэмвел Тарли возблагодарил Мелисандру и едва не улыбнулся. Наконец ему стало ясно:
Последняя битва вот-вот начнется.
Он повернулся к последним двум дюжинам героев, каждый из которых стал Азором Ахаи, и поднял алебарду.
- К оружию, мужи и жены Дозора, - промолвил он. – К оружию.
========== Бриенна ==========
Грязный пол был испещрен черно-красными полосами подсыхающей крови, по камням расползались зловещие потеки. В заржавленных кольцах тускло горели чадящие остатки факелов. Закашлявшись, Бриенна поморгала, чтобы лучше видеть. В недрах Ворот Луны было промозгло и холодно; заточенный инквизитор явно не наслаждался пребыванием здесь, прежде чем его предательски убили. Сапоги Бриенны скользили по его крови, и она старалась не смотреть на бледный труп. У Бейлиша, похоже, совсем нет совести. Только он мог совершить такое злодейство. Леди Санса сказала, что пленный посланник Веры мог рассказать нечто чрезвычайно важное. И, конечно, Мизинец решил его устранить.
Плотно сжав губы, Бриенна опустилась на колени рядом с решеткой. Она отправила Подрика наверх, чтобы сообщить новости, и не знала, беспокоиться или радоваться тому, что он до сих пор не вернулся. Скорее всего, леди Санса дала ему какое-то поручение. Наверняка у нее есть какой-нибудь хитроумный план. То, что ей наконец удалось найти дочь Неда Старка, Бриенна сочла величайшим благословением богов, чудесным подарком судьбы, и прошло некоторое время, прежде чем она позволила себе поддаться горю, почувствовать ноющую, невосполнимую пустоту, оставшуюся после выкидыша. Ее поглотило чувство вины. Это не убийство. Всего лишь лунный чай. Но все равно ее сердце болело и разрывалось на части, как будто она своими руками нанесла удар.
Может быть, у ребенка были бы глаза и томная улыбка Джейме и знаменитые золотые кудри Ланнистеров. А может, получилась бы несчастная девочка, похожая на нее.
Горячие слезы застилали Бриенне глаза, и она сердито вытерла их тыльной стороной ладони. Ты так и не смогла усвоить ни один из предыдущих уроков, глупая девчонка. Пусть Бриенна и не рыцарь, но она должна выполнить свой долг перед своей леди, и ее израненное сердце болело еще сильнее при каждом взгляде на Сансу, – та была как две капли воды похожа на свою мать. На прежнюю леди Кейтилин, а не на этот труп. Наконец-то у нее снова есть цель. Боги – или кто бы там ни был – даровали ей силы исполнить предназначенное.
Если бы только знать, что теперь делать. Мизинец похитил у инквизитора печать и кольцо, символы его положения в лоне Веры, но он не успел уйти далеко. Судя по рваным ранам на горле инквизитора, Бриенна поняла, что его убили в спешке, и это не вязалось с обычной неторопливостью и методичностью Бейлиша. Он не ждал нас. У Бриенны появилась слабая надежда. Если даже столь опытный интриган вынужден торопиться, значит, есть возможность сразиться с ним. Бриенна сомневалась, что даже втроем с Подриком и сиром Хилем они смогут сравниться с Петиром Бейлишем в хитроумии, но он не успел вычислить их и вывести из игры, а значит, потерял свое преимущество.
Стиснув зубы, Бриенна просунула руки сквозь прутья решетки и принялась шарить по коченеющему телу инквизитора. Вряд ли удастся обнаружить указ или письмо за подписью Верховного септона, в которых было бы ясно изложено, по какому делу прибыл сюда этот посланник. Разумеется, Мизинец сразу забрал верительные грамоты, как только беззаконно заточил инквизитора в темницу. Но, может быть, найдется хотя бы фигурная застежка, вышитая монограмма… мертвое тело было неприятно холодным и податливым, открытые глаза обвиняюще смотрели на нее. Бриенна закрыла их, прошептав полузабытую молитву. Эти краткие обрывки фраз совсем не подходили для служителя Веры, но больше ей ничего не пришло в голову. Если тело не сожрут сумеречные коты, его, скорее всего, придется сжечь. Земля уже замерзла, так что вырыть могилу не получится.
- Да упокоят боги твою душу, - тихо произнесла Бриенна, на случай если дух инквизитора еще рядом и может ее услышать. Жаль, что она не знает его имени. Так ей бы меньше казалось, что она грабит его и оставляет на поживу…
- Очень трогательно. - Из теней раздался низкий, мрачный хохот. – Но если хочешь просить о милосердии, щелка, проси за себя. Впрочем, я тебя понимаю. В жизни не видел бабы безобразнее, чем ты. Тебе остается надеяться только на любовь мертвеца, который ни разу в жизни никого не трахнул.
Бриенна похолодела. Она выдернула руки из-за решетки и, вскочив на ноги, обнажила меч.
- Ты пришел сюда, чтобы трепать языком или чтобы попытаться убить меня, трус?
- Второй вариант. – Тени задвигались, и на свет, неприятно усмехаясь, вышел мужчина в плаще с луной и соколом дома Арренов, по-видимому, один из приспешников Бейлиша. – Ты правда думала, что никто не заметил, как ты пробралась сюда, щелка? Я застукал тебя на месте преступления. Ты лишила жизни святого человека. – Он покачал головой, прищелкнув языком, словно распекая провинившегося ребенка. – Какое жуткое злодеяние. Тебя бы следовало подвергнуть допросу и повесить, но у нас нет времени на проволочки.
- Можешь попробовать, если хочешь. – Бриенна поудобнее взялась за меч. – Если сунешься, я тебя прикончу, и кто тогда расскажет всем, что я убила инквизитора?
- Я, - раздался другой голос, и из теней появился еще один человек. Этот был похож на лорда, и скудных познаний Бриенны в геральдике хватило, чтобы опознать черные звезды на золотом косом кресте. Мужчина поклонился. – Саймонд Темплтон к вашим услугам, м’леди.
Темплтон. Это плохо. Бриенне мало что было известно о знати Долины, но сир Хиль вкратце изложил ей основные факты о нынешнем политическом положении, почерпнутые им из слухов, которые дошли до них с Подом во время поисков Сансы. Темплтон – один из Лордов Хартии, поклявшихся защищать права Роберта Аррена. Но теперь бедный мальчик мертв, и Темплтон переметнулся к Бейлишу. Его присутствие здесь подтверждало ее догадку, и хотя она может убить простого воина, - и убьет, если тот нападет на нее, - с Рыцарем Девяти Звезд так поступить нельзя. Видимо, он выбрался из свалки, которая бушует наверху, и спустился сюда, чтобы поймать ее. По собственному почину или по наущению Мизинца – неясно, но это уже и не важно.
Почувствовав ее неуверенность, Темплтон поднял руку и обернулся. О боги, их здесь много. Дыхание Бриенны участилось, она лихорадочно пыталась найти способ избежать схватки и не проливать реки крови на каменный пол. Даже если им и не удастся ее убить, они вполне могут нанести ей тяжелые раны и вывести из строя, а потом Темплтон выставит ее на всеобщее обозрение и обвинит в убийстве инквизитора. И тогда Санса останется одна, а я так и не сдержу свою клятву.
Тем не менее, по какой-то необъяснимой причине, люди Темплтона держались от нее на расстоянии, словно ожидая сигнала. Бриенна потеряла терпение.
- Посмотрите на себя, вы, колченогие сукины дети, - прорычала она, подражая презрительной манере Джейме. – Что, боитесь одной безобразной бабы? Давайте, кто хочет сдохнуть первым?
Воины обменялись удивленными и несколько испуганными взглядами, и Бриенне пришло в голову, что им и вправду не по себе. В том, чтобы быть воительницей, есть одно преимущество – такие женщины встречаются реже белых оленей. А если учитывать, что ее щека отгрызена Кусакой, на горле шрам от веревки разбойного братства, в тюремной камере лежит мертвый инквизитор как подтверждение ее злокозненных намерений, а в руке – обнаженный меч, должно быть, в их глазах она выглядит как демон из седьмого пекла. Теперь Бриенна даже порадовалась этому. «Используй слабости своего врага», - прошептал голос сира Гудвина. Бриенна так и сделала. Пока люди Темплтона пялились на нее, тратя время, она сделала выпад.
